Тетя Люба. Исцеление

 
 Ревматизм преследовал меня с детства. Во время войны, в блокированном Ленинграде, я с двумя сестрами страдал не только от постоянного голода, но мы очень мерзли. Сестры не выдержали такие испытания и в сорокаградусные морозы 1942 года умерли. А я выжил, но с детства, сколько я себя помню, страдал от жестокого гастрита, ревматических болей и судорог. Сразу после войны, когда мама повела меня к врачам, ей сказали: лучшее лекарство для этого ребенка, это хорошее питание. Кормить лучше мама меня не могла. Продукты выдавали по карточкам. Случайно, а может быть, интуитивно,  я залезал в заросли крапивы и терпел жгучую боль потому, что  ночи после этого проходили без судорог, а опухоль на распухших коленках к утру уменьшалась. Может быть тогда, еще в детстве, я понял, что человек может лечить себя сам, без аптечных лекарств. Но надо искать и узнавать, как лечить. И терпеть. И верить. А потом я лечил ссадины и синяки своим товарищам подорожником, лечил их от бородавок соком одуванчика и чистотела, а от поноса давал жевать кору черемухи. Бегая с приятелями на улице, мне казалось, что любую  болезнь я уже умею лечить. Но случай быстро доказал, что это не так.

   Мы жили в небольшой коммунальной квартире на окраине Ленинграда. В соседней комнате жила красивая женщина с большой русой косой. В то время ей было от тридцати до сорока лет. Точнее я не мог  определить. Для меня она была просто взрослой красивой женщиной. Тетя Люба, так я звал соседку, была очень сильным человеком потому, что после работы могла до вечера копать огород. После войны, чтобы прокормиться, взрослые и дети Ленинграда перекапывали  все свободные земли и сажали картошку. Я восьмилетний мальчик, как и все мои сверстники, тоже перекапывал тяжелую глинистую землю, сажал картошку и убирал урожай, но очень уставал. А тетя Люба не уставала. Мама и я считали ее очень сильной. Но потом  все стали замечать, что тетя Люба стала худой. После работы стала лежать, не ходила на свой огород, перестала петь. Однажды, мама мне объяснила, что тетя Люба заболела. Болезнь называется рак, и что она может от этой болезни умереть потому, что эту болезнь не умеют лечить.

Теперь я понимаю, что у соседки был рак пищевода. Она варила и ела только жидкую, как водичка, кашу,  вливала ее в фарфоровый чайничек для заваривания чая, и маленькими глотками пила из носика чайничка. Только эта жиденькая кашка могла пройти через суженный пищевод. Силы быстро покидали женщину, но она продолжала ходить в церковь. Весной, во время поста, она пошла молиться в церковь и там упала в обморок, а вернувшись домой принесла из церкви пакет с нарезанными корешками и веточку растения. Тетя Люба рассказала, что это лекарство дала ей бабушка.

Бабуля была стара и сама заготовить целебное растение уже не могла,но дала образец. Если корешки залить самогоном или водкой, то рак можно вылечить. Но корешков надо много. По образцу веточки на болотах надо было найти это растение и поздней осенью, после первых морозов, накопать корней и пить. Тетя Люба была уже слаба и сама не могла поехать за корнями. Она меня попросила съездить на станцию Опраксин, по ориентирам бабушки найти болото и нарвать на первый случай  немного корней, хотя время сбора не наступило.

Дети в то время были самостоятельными. Мамы работали по двенадцать часов, а отцов у большинства детей не было. Как добраться на станцию Опраксин я знал. Большая ватага мальчишек  нашего двора многократно ездила туда на поезде. Родители считали, что мы едем за ягодами и грибами. И действительно мы возвращались обычно с полными  корзинками. Во время войны в районе  станции Опраксин велись ожесточенные бои с немцами. Вся местность была изрыта окопами, блиндажами и воронками от взрывов бомб и снарядов. И по всей поверхности изуродованной и  политой кровью земли, в изобилии росли цветущие травы, ягоды и грибы. И среди этой разноцветной красоты, в лесах и болотах вперемежку с  человеческими костями и  черепами, валялись тысячи неразорвавшихся мин, бомб и снарядов. На местности мы ориентировались хорошо. Ягоды и грибы мы набирали быстро. А большую часть времени тратили на  поиск и сбор боеприпасов, которые потом подрывали. Мне повезло. Я получил не очень тяжелое ранение, а многие мальчишки, кто ездил тогда со мной,  погибли или стали калеками. То, что мы возвращались поздно, мы объясняли тем, что паровозы ходили медленно из-за поломок на железной дороге.

  Я долго искал это растение, но все-таки его нашел, накопал корней и привез соседке. Тетя Люба всю зиму пила настойку с корешками. Она оставалась худой, но однажды, весной, я увидел, что она тихо, опираясь на палочку, бредет на свой огород. А через некоторое время, я услышал, что тетя Люба снова поет, хотя  хрипло и тихо. Меня этот случай поразил тем, что существуют растения, которые могут спасти человека даже от смерти.
И с тех пор всю жизнь я собирал корешки этого растения, хотя узнал его название только через десятки лет.  Я дарил их страждущим знакомым и незнакомым людям и никогда не взял за услугу даже копейку. А  на старости лет они потребовались и мне. И возможно, именно эти корешки спасли мне жизнь.