Вещество, которое убивает постепенно...

Оказывается, ни синильная кислота,  ни соли ртути или мышьяка не столь уж ядовиты. Более коварны по своему действию оксиды бериллия и соли  плутония. Но “королем ядовитости” оказался диоксин. Такое простое на вид , но такое страшное соединение! Имеется множество изомеров, т.е. соединений с различным числом атомов хлора (конгенеров). Однако самым ядовитым является соединение, в котором к каждому из двух фенильных радикалов (колец) присоединяется по 2  атома хлора в симметричном положении. Такие кольца соединяются друг с другом двумя атомами кислорода. Называя самый ядовитый диоксин (дадим его – 2,3,7,8 тетрахлоропарадибензо диоксин или 2,3,7,8 ТХДД). Сейчас в печати (не научной) и телевизионных передачах даже  доктора наук спекулируют на названии диоксин. Действительно это сильнейший яд –  яд №1. Его нужно миллиграммы, чтобы человек пошел на тот свет. Но этот яд должен поступить внутрь человека, как медики говорят - перрорально, т.е. через рот при глотании.  Из   50 его конгенеров лишь один обладает уникальной ядовитостью, а именно тот, который изображен на картинке.

Кроме того, почти единственный путь поступления диоксина в организм человека – с жирной пищей. Диоксин никто специально не синтезирует – он образуется как побочный продукт при синтезе ядохимикатов, используемых в сельском хозяйстве, например при получении пестицид и дефолиант - 3,4-D, т.е. средство против насекомых (пестицид) или для удаления листьев растений (дефолиант). В Италии в городе Севезо была авария, с эвакуацией населения и чисткой улиц, как при химическом нападении. Но получали  там не диоксин, а все тот же пестицид -3,4-D. В этом соединении диоксины, в том числе и 2,3,7,8 ТХДД присутствуют, как микропримеси.

В 40-е годы американцы построили новый обводной канал, который стал пропускать океанские танкеры-стотысячники. При этом, был засыпан прежний канал, который, почему-то, назывался Каналом Любви. Эта любовь была грязной, вместив в себя пестициды типа 3,4 Д. И американские, и канадские дети бегали босыми ножками по земле, не зная, что в ней присутствует такая пакость, которая при наружном контакте дает известную болезнь хлоракне.

Печально знаменитый пестицид и дефолиант “Орандж” вьетнамцы узнали, когда их, вместе с деревьями, опрыскивали с вертолетов, чтобы ветви сбросили листву (дефолиант), после чего можно было расстреливать прячущихся партизан. Не берусь сказать – я не так плотно занимался этими веществами, как безвременно ушедший проф. Клюев Н.А. Он то уж точно мог сказать  какова была концентрация примеси диоксина типа 2,3,7,8 ТХДД в “Орандж” и как сильно загрязнены почвы Вьетнама диоксинами. Однако до сих пор во Вьетнаме рождаются уроды в этих местностях.

На Ниагарском водопаде налажен непрерывный контроль качества воды, причем этот контроль очень дорого стоит. Ведь определяемыми веществами являются все 50 конгенеров, которые фильтруются из засыпанного Канала Любви (Love Canal). Если бы туристы-японцы (не русские!) знали, что имеется вероятность проникновения из Love Canal этой гадости в вечно “дымящий” Ниагарский водопад! Но русские на такое заявление просто не обратили бы внимание.

В Италии в городе Севезо была авария на заводе, производящем пестицид 3,4 – D. Она потребовала эвакуации всего населения района и чистки улиц, как при химическом нападении. И вновь, примесью был 2,3,7,8 ТХДД.

Я когда то давал читал студентам лекцию и давал рисунк под №1 шел диоксин, дальше изображал два других мощных источника этого свехяда: полихлорированный  бифенил (ПХБ - II) и полихлорированный дибензофуран – III. Вещество, именуемое ПХБ –гордость энергетиков. В передовых странах Запада оно использовалось сотнями тысяч тонн как трансформаторное масло, обладающее привлекательными свойствами. Но оно же при пожарах трансформаторов давало дибензофуран – вещество III, которое по ядовитости лишь немногим уступает диоксинам.

ПХБ считались совершенно безопасными и с ними работали, как с подсолнечным маслом. Но о чрезвычайной опасности этого соединения первыми возвестили птицы. У гордости Америки и Канады – белоголового орла, парящего над Великими Озерами, стали загибаться пальцы с когтями в противоположную сторону, и он перестал ловить рыбу, а также нормально питаться. Его участью стала голодная смерть! А у многих других птиц, как, впрочем, и белоголового орла, живущих морем, возникла еще одна беда – они под своим весом давили свои же кладки яиц. Настолько тонкой стала яичная скорлупа.

Исследование ученых в различных институтах, и в частности, в канадском институте города Бирлингхеме, ответственного за систему GEMS*/ГСМОС**, доказали, что происходящие с белоголовыми орлами и другими водоплавающими  птицами трагические изменения, есть следствия загрязнения воды Великих Озер веществом  ПХБ. Поэтому, самые большие в мире по площади озёра – не такие уж и большие, чтобы их нельзя было загрязнить за  ~ 20 лет. Теперь мы можем надежно замахиваться на загрязнение всего Мирового Океана.

* GEMS – Global Environmental Monitoring System.
** ГСМОС – Глобальная Система Мониторинга Окружающей Среды
GEMS=ГСМОС

Создание систем GEMS – гордость всего мирового научного сообщества. Поскольку слово GEMS может быть переведено, как “драгоценные камни”, то и сама система в (шутку считается) драгоценными камнями в короне научного сообщества. Она, и впрямь, дает очень много сведений  для понимания процессов, происходящих в воде, атмосфере, почве и в снеге (льдах). Правда, эти сведения начинают “работать”  слишком поздно. Как в том анекдоте: “Я хотел бы быть всегда прав, как моя жена потом”.   

Кто же и чем загрязнили Великие Озера Америки и Канады (Онтарио, Эри, Гурон, Мичиган и Верхнее). Я не буду говорить о загрязнениях нефтью при авариях на супертанкерах, плывущих против течения реки Святого Лаврентия (Монреаль находится на этой реке) поочередно в озеро Онтарио и далее – до озера Верхнее. По дороге они оставляют нефть на нефтеперерабатывающим заводам. А, ведь было время, когда Великие Озера в буквальном смысле горели: так велика была концетрация нефти на поверхности. Картина удручающая. Так же горела Волга во время Великой Отечественной войны в районе Сталинграда.

Правда,  не эти катастрофические разливы горючих жидкостей были коварно-губительными для фауны Великих Озер. Птицы, конечно, мучительно погибали от разливов нефти. Их перья, испачканные нефтью, уже не давали возможности птицам летать. Однако никто не мог сказать, что является врагом – невидимкой.

На реке Фокс, впадающей в озеро Эри, располагались десятки фабрик, перерабатывающих бумажную макулатуру. В краски для печати которой всегда добавляли ПХБ – вещество II. Хлорируя бумажное месиво, чтобы отбелить бумагу (bleaching process), удаляли в сбросную воду  ПХБ и крохотные количества диоксинов. Такой же процесс был и на реках, впадающих в другие Великие Озера.

Канада обязалась уничтожить все свои ПХБ (в основном Арохлор 7131) к 1998 году. Но проблемы оказались чрезвычайно сложными, а запасенных ПХБ было порядка 100 тысяч тонн. В Канаде уже были пожары складов Арохлор, и эвакуация всего городка, лежащего в районе горящих складов. Это вещество считается слабо горючим, но, если оно уж загорелось, то его трудно потушить. В процессе горения выделяется боевой газ фосген и, конечно, дибензофураны. Во время горения ПХБ возникает сильно коптящее пламя и, конечно, образуется сильно канцерогенное вещество (т.е. вещество, вызывающее рак) – 2,3 – бенз-а-пирен.   

Наши оценки дали запасы ПХБ в России  порядка 30 тысяч тонн. Объяснение простое: мы не успели синтезировать большое  количество этих, казалось бы,  полезных, но и, как обнаружилось, супертоксикичных веществ. Загрязнение нашей территории не очень велико (просто велика территория).

Недавно обнаружено, что те ПХБ и 2,3,7,8 ТХДД, которые витают в воздухе России и постепенно концентрируются (вымораживаются) в Арктике. Это грозит белым медведям, которые лакомятся жирной рыбой вымиранием.

Подозрительно мало в нашем хозяйстве “Соволов” и  “Совтолов” – аналогов западных “Арохлоров”, “Фенхлоров”  и др. трансформаторных и конденсаторных масел (около 20 названий).

Многие оценивали (в 90-х годах) их количество в России цифрой в 3 раза больше названной. Проведенная инвентаризация (по инициативе общественности!), вряд ли могла вскрыть истинную картину на наших предприятиях (это был период всеобщего бардака). А теперь, когда предприятия находятся у частника, это совсем невозможно. Частник поспешил освободиться от этого груза. Удивительно ли, что данные о белых медведях и тюленях появились в конце 90-х годов и начале нового века.

После одной из конференций в Канадн (г. Бирлингхем) наша делегация получила сильных покровителей: Дэвида Торнтона и Энтони Кларка. Первый был директором Института природоохранных технологий, а второй, через некоторое время, стал помощником замминистра (Environmental Service). Именно он пригласил меня к себе домой, и мы провели с ним очень хороший вечер. Я признался ему, что делал на секретном заводе (а были ли у нас не секретные?) в промышленных масштабах сплавы циркония, создавал первую в СССР технология гафния, из которого делали стержни управления и защиты (СУЗы) атомных реакторов подводных лодок, работал над созданием атомных реакторов на космических аппаратах. Припомнили историю с падением головки нашей ракеты с подобным реактором где-то на Севере Канады.

Энтони, вдруг вскинулся, и разговор приобрел предельную откровенность (в дозволенных рамках!). Оказалось, что Энтони исследовал то загрязнение, которая вызвала упавшая часть недогоревшей ракеты. Загрязнение было минимальным, но газеты долго муссировали эту тему. 

Энтони Кларк не забыл эту встречу. И все время, пока я был председателем  секции №1 –
 “Природоохранные технологии”, он помогал мне, а в конце устроил  турне через всю Канаду.

В этом путешествии, я посетил закрытое предприятие ASWTC (Alberta Special Waste Treatment Centre), на котором разрабатывают технологии захоронения опасных веществ, включая ПХБ, диоксины и радиоактивные вещества. Оно (ASWTC) родилось после падения нашего реактора. Так что, в некотором роде, эта авария сослужила положительную роль.

Вот две истории, связанные с ПХБ. Эти вещества стали интенсивно использоваться в различной технике. Например, американцы начали бурно применять их как смазочные масла компрессоров. В частности, ПХБ начали использоваться, как смазки компрессоров трансконтинентального нефтепровода (штат Техас – штат Вашингтон, т.е. к самой северо-западной точке США). Последний штат (столица Олимпия) находится на тихоокеанском побережье (на границе с Канадой). Я не могу точно сказать, сколько перекачивающих станций должны работать (но не менее 50). И каждая станция загрязнила почву выхлопами ПХБ из компрессоров. Когда американцы узнали об уточненных санитарно - гигиенических свойствах ПХБ, то схватились за голову. Ведь очищать почву – большая проблема и очень дорогое занятие. Обычно загрязненный слой срезают на 0,5 метра и увозят на закрытых грузовиках в безопасные места. Самым безопасным местом, где даже хранят радиоактивные отходы, могли бы быть отработанные соляные шахты. Трудно найти, а, найдя, не просто использовать такие места. Ведь не расположены же они рядом с каждой перекачивающей газ или нефть станцией.

Видимо, приходилось снимать верхний слой почвы с площади 50000 м2, если локальное загрязнение невелико и составляет 1000 м2  (33 х 33 м). Вероятно, использовались сухие штольни шахт, огороженные лесные опушки, не склонные к действию паводков, высокоуровневые места. В этих местах и проводилось захоронение загрязненного грунта на глубину 1 м и слоем засыпки 0,5 м. Время, за которое распадается ПХБ около 50 лет. Поэтому туда же помещаются штаммы микробов, помогающих уничтожать  ПХБ.

Случаи загрязнения пищевых продуктов на производстве крайне редки, но когда они происходят, то инциденты становятся наиболее драматичными, как в случае загрязнения кормового зерна в США и продажи его Канаде. Американцы старательно отделяли электромагнитом металлические предметы, а уж затем продавали. Электромагнит был заполнен маслом Арохлор и протекал, загрязняя зерно, все время. Известно также загрязнение костной муки, мяса и вытопленного костного жира (США, 1979 г.). В последнем случае продукты поступили в 17 штатов и одну канадскую провинцию.

Не надо думать, что у нас нет подобного рода проблем. “Чем вы объясняете то, что такая большая страна имеет такое маленькое количество ПХБ” – спрашивали меня на международной конференции в Бирлингхеме (Канада). Мой ответ был, казалось бы, правильным: “Это объясняется отсталостью СССР от Запада. Именно эта отсталость пошла нам на пользу.  Мы не успели синтезировать такое большое количество ПХБ, как Канада, а тем более США”.  Так ли это – сказать трудно. Ответ был скорее дипломатичным. Что мы знали тогда о нашем хозяйстве, а теперь –тем более. Многое скрывается, но Серпухов стал тем местом, которое у всех на языке. На окраине этого города, в 1,5 километрах от красавицы Оки, долгое время работал завод, выпускающий силовые электрические конденсаторы. Внутрь таких конденсаторов рабочие вручную заливали ПХБ – совол. А ПХБ – совтол использовался как диэлектрическая жидкость в трансформаторах. Совтол содержал больше атомов хлора – вот и все. Удивительно, но эти, как многие другие наши достижения начинались  с трех букв “СОВ”. Советское масло (ол, т.е. oil), а совтол – советское трансформаторное масло. Сколько его утекло по речушке - почти ручью – Боровлянке, протекающему по территории завода, трудно сказать. Но жители улицы Огородной никогда не жаловались на плохие урожаи. Пойма речушки Боровлянки – прекрасное место для овощеводства - капусты, моркови и картофеля. Почти все они накапливают ПХБ и хозяева, когда узнали про опасность, стали возить эти продукты в любимую Москву. Ясно, что на рынках не налажен и не может быть налажен контроль продуктов, т.к. это требует наличия очень дорогих приборов – хроматомасс спектрометров.   

Сколько мы еще не знаем, и не будем знать. Знаем мы только то, что ПХБ, а тем более 2,3,7,8 ТХДД можно назвать химическим веществом, вызывающим ослабление иммунной системы, т.е. веществами, вызывающими химический СПИД. А разве не на наших глазах ухудшается здоровье детей?!

ВТ.