Единственная

        Жаркое лето прошло мимо окон, лёгкой цветастой радугой растаяло в небе. Сентябрь закапал редким дождём, позолотил тополя и мокрым листом, сорвавшись с ветки, упал на тропинку. Я нарвал букет белых хризантем и поставил их в голубую стекляную вазу у постели Анны.
        Она лежала неподвижно, бледная с чуть приоткрытыми голубыми выцветшими глазами. Я присел к ней на кровать, взял её худую морщиннистую руку, тихонечко сжал её, желая отдать ей всего себя, все свои силы. Я любил только её. Мы поздно встретились. Я был женат, она была замужем. У меня было двое детей, у неё пятеро. Я знал, что она то же любит меня, но долг сохранить семью был превыше всего.
        Она наполнила мою жизнь смыслом, терпким ароматом весны. Я ощущал её присутствие везде. Она незримо следовала за мной, жила в моём сердце, как птичка, свив в нём уютное гнездышко, и я ничего не мог с этим поделать.
        К жене я относился с уважением, не обижал её, был внимателен, всегда поддерживал в трудную минуту, и она в благодарность никогда ни в чём не упрекала меня. Анна была моим ангелом, милым, недосягаемым и самым желанным.
        Мы состарились как-то не заметно. Даже когда выросли дети, Анна не захотела ничего менять. Её муж скончался во сне, и вскоре после его похорон Анну порализовало. Поговорив с женой, я забрал Анну к себе. Моя жена согласилась за ней ухаживать. Она не воспринимала её как соперницу. На кровати лежала старуха с потухшим взглядом, в ней умерли речь, движения, было ещё живо сознание, которое осколками резало её глаза, и она плакала от своей беспомощности.
        Я решил, что хоть мы и не жили вместе, то пусть она проведёт последние дни со мной, я провожу её в последний путь. Моя жена ухаживала за моей любимой женщиной как за малым ребёнком: меняла простыни, обмывала, комила с ложечки, и я ей за это был благодарен. Судьба, пожалев меня, послала в мои надвигающиеся сумерки лучик света, и душа грелась у его тепла, и нежно оберегала его от приближающейся вечной ночи.
        Я подолгу сидел возле неё, и всё глядел, глядел в её полуоткрытые глаза, боясь, что кто-то может её у меня отнять. Не было той силы, которая бы вырвала из сердца мою любовь, оставив в нём пустоту и маленькое розовое эхо, спрятанное где-то в уголке. Я вышел на улицу. День, цепляясь за острые крыши домов, свалился в реку, и барахтался в ней, пытаясь, забраться на спину облака, но, истратив все силы, пошёл ко дну, уступая место навалившимся сумеркам. Из дома выскочила жена. Со слезами на глазах она тихо проронила:
- Анна умерла.
Я окаменел. Всё чем я жил, покинуло меня. Мой милый златокудрый ангел улетел на небо. Тьма острыми когтями вцепилась в душу. Лёгкая тень Анны скользнула в сад и исчезла. Боль резанула по душе. Судьба, всплакнув, бросила мне горсть нестерпимой тоски, и горько усмехнувшись, удалилась.
         Я похоронил Анну, пригласив на похороны её родственников, а с нею свои несбывшиеся надежды, оставив светлые воспоминания.