Прекрасные цветы у дороги долго не цветут

Деньги валяются под ногами, их надо только взять и поднять. Это занятие я считаю бессмысленным. К чему всю жизнь тратить на это пустое времяпрепровождение, если есть много других интересных вещей. Например, женщины… Жёны… Звонила на днях одна, просила зайти. Я пошёл и поднял немного денег. Купил розы, бутылку вина. Всё. Мне больше и не надо. Я счастлив. Звоню в дверь. Она открывает. Сразу чувствую, что-то не то. Она, всегда такая спокойная, с величавой поступью, благородной статью как у королевы, мелькает перед моими глазами с молниеносной быстротой, несёт какую-то несусветную чушь про то, что не накрашена и про беспорядок в доме, а у самой невероятно глубокая тоска в глазах. Она суетливо ставит розы в вазу, достаёт бокалы, заранее нарезанный сыр и с каким-то немыслимым изнеможением падает на стул. Я смотрю на неё… Чёрт побери! Женщина… Что же с тобой сделали?… Ты превратилась в суетливую, вечно неудовлетворённую курицу, ты потеряла весь свой шарм и очарование в постоянных заботах, ты сломала свои красивые руки от волнений и переживаний, ты постарела на тысячу лет, но всё ещё пытаешься это скрыть. Что с тобой, женщина? Я не видел тебя полгода и сейчас не могу узнать. «… и он всё время поднимает деньги. Я звоню ему на работу, отвечает секретарша, он занят и поднимает деньги. Иногда звонит он и говорит, что задерживается, потомучто надо поднять много денег. О, Господи! Да у нас этих денег куры не клюют. Посмотри, они везде, на полках, в шуфлядах, в кладовой, они у нас уже вместо туалетной бумаги. Посмотри, посмотри». Она ведёт меня по комнатам. Там много денег. Много бумаги. Но, кроме хаоса и беспорядка, никаких других ощущений эта картина не вызывает. «Он говорит, что купит новый дом, и там станет больше места для денег. Деньги, деньги, деньги… Я ненавижу деньги!». « Не ты ли к ним так рвалась?». «Да». «Чего же ты хочешь?». «Забери меня с собой. Помнишь, как нам было хорошо? Помнишь, как мы смотрели на закат, и летали высоко-высоко…». Я целую её руки, и они постепенно становятся прежними, я провожу пальцами по её губам, и они наполняются кровью, обретая былую страстность. Я смотрю в её глаза… А там тоска. Я сжимаю её голову руками, смотрю в глаза, а там боль. Я хватаю её за подбородок, смотрю в глаза, а там страх. Труп! Труп! Я в панике… Я делаю несколько кругов по комнате, хватаю пиджак и вылетаю пулей из этого золотого склепа с заживо заключенным в нём существом…