Комплексы. 13. Бойкот. Лагерь труда и отдыха

                БОЙКОТ.

          Начиная с пятого класса мне приходилось участвовать во всевозможных предметных олимпиадах и, надо сказать, небезуспешно. Я даже занимала призовые места на районном уровне и попадала на областной.  Хотя не могла никогда понять, как мне это удавалось, всегда считала, что знаю мало…, но может, кто-то знал еще  меньше? Опять эти комплексы: постоянной неуверенности в своих силах, неполноценности что ли. Чувство неудовлетворенности собой, что сделала так, но могла лучше, преследует меня всю жизнь. Всю жизнь была собой недовольна. Мне казалось, что оценки мне завышают и только благодаря тому, что мама работает в детском саду, воспитывает и нянчится с детьми учителей, они ставят мне пятерки, а не потому, что я знаю на пять. Как я этим маму доставала! Нет! Я не рисовалась!!! Я так ... думала.
И только, когда  с отличием закончила Одесский финансовый техникум, мама спросила: «А техникумовским твоим преподавателям я тоже детей нянчила? Почему они тебе пятерки ставили, если ты - не достойна?» Пришлось с ней согласиться, влияние на Одессу мама действительно не имела, она даже не знала, где находится мой финансовый техникум, ни разу не была ни на одном родительском собрании.
        Вспомнился такой случай. Больше всех предметов я опасалась за химию. Уж очень учительница была строгая – Елена Григорьевна. Я ее, честно говоря боялась, хотя в предмете разбиралась неплохо, правда, учить приходилось постоянно, а не от случая к случаю. В таком предмете, как химия,  без системы знаний нечего делать. В 9-ом классе я поступила на курсы «ГЗОС» в Москве. Это сокращенно от "государственное заочное обучение стенографии". И параллельно с учебой в школе я изучала интересный предмет скорописания, который должен был мне помочь в дальнейшей учебе. Нравилось себя нагружать по полной. Все казалось, что что-то не успею сделать. Моим девизом было изречение: "Кто много хочет знать, тот мало должен спать!" Действительно, стенография  помогла и очень. Моя скорость, после усиленных тренировок, достигала 140 слов в минуту. Так быстро говорит только Тина Кандилаки, но у нас она не преподавала. (Шучу!) До сих пор со стенографией не расстаюсь. Мне удавалось дословно записывать лекции и в техникуме, и в институте. Так вот, я должна была ехать на районную олимпиаду по химии в Раздельную, а у меня была контрольная по стенографии , ее я должна была срочно отправить в Москву, сроки нарушать было нельзя. Да я этого никогда  не делала.                Времени совсем не оставалось. И я отказываюсь ехать на олимпиаду, чем наношу кровную обиду учительнице по химии. Мне был объявлен настоящий бойкот за непослушание. Меня не спрашивали на уроках и не замечали, смотрели сквозь меня. Думала не видать мне в аттестате хорошей оценки, но я ошиблась. Мне была поставлена та оценка, какую я получила на госэкзамене, т.е. пять.
                Кроме олимпиад, меня часто приглашали на литературные вечера старшеклассники, когда я еще училась в 5-7 классах. Один случай вспомнился. Вечер в клубе, посвященный М.Ю Лермонтову. Я должна была читать "Бородино". Когда меня объявили, я идя из зала к сцене, вдруг поняла, что забыла начало, нет, первую строчку: "Скажи-ка, дядя,..." Я помнила, а вот, что "Москва, спаленная пожаром..." забыла напрочь. Проходя мимо учительницы русского языка и литературы Александры Афанасьевны Геновской, я шепотом сказала, что забыла как начинается и она мне вдогонку стала суфлировать: "Скажи-ка, дядя. Скажи-ка, дядя..." Меня прямо из зала старшеклассники подняли на сцену за руки, и очутившись один-на-один со слушателями и зрителями моего позора, я все вспомнила! И сорвала аплодисменты! Зал в клубе был небольшим и все всё поняли и прониклись моей ситуацией. Зауважали, что не сдрейфила!
                С таких взрослых вечеров меня всегда домой сопровождал кто-то из старшеклассников, кому по пути было со мной, чтобы "ребятенка" никто не напугал, хотя время тогда было спокойное, никто никого не обижал и я сама ничего не боялась. Ранняя я была. Непуганными мы росли и уверенными в завтрашнем дне. Может, поэтому я такая позитивная и осталась. "Я не верю в подлость на земле,
           Верю в то, что человек причастен,
           Лишь к рожденью солнца на заре,
           К пенью птиц..."
               
                "ЛАГЕРЬ ТРУДА И ОТДЫХА".

              Сельские дети с раннего детства приучены к физическому труду. Нам не только приходилось дома помогать по хозяйству, но и часто  наш труд, вместо школьных занятий, использовался на виноградниках совхоза. Мы его (виноград) подвязывали весной и собирали обильный урожай осенью. Мне нравились эти рабочие дни и недели. Мальчишки нам всегда старались помочь, тягали за нас корзины с виноградом, там проявлялись первые элементы джентльменства.  Там обнажалось, что такое хорошо и что такое плохо и не в книжном варианте, а в реальной жизни. Там мы учились любить, уважать, ценить доброе слово и не мириться с жестокостью, грубостью и невежеством…
              После окончания 9-го класса у нас была производственная практика, мы, целый месяц, жили в нескольких километрах от дома. Это был «Лагерь труда и отдыха», модное тогда направление в учебно-воспитательном процессе. С нами была наша заводная, неутомимая Галина Леоновна, больше всех я помню ЕЕ. Наверное, учителя все-таки менялись, но другие, к сожалению, не запомнились.
              Это было незабываемое сказочное время беззаботного детства, ранней юности! Мы взрослели, учились жить, "отделять зерна от плевел", постигали первые азы взрослости. Мы ... жили. Просто жили.
               
              С чем можно сравнить тогдашний лагерь труда и отдыха? Может, с пионерским лагерем, где кормили, четыре раза в день, где проживали в хороших условиях, где организовывали досуг, где писали письма о любви и дружбе... С каким нетерпением их ждали адресаты, будто это письма на фронт или с фронта, на Украину с Дальнего Востока, а не из девочковой комнаты влюбленному и любящему мальчику. Мы только перешли в 10-ый класс. Впереди еще год беззаботной, ничем не омраченной юности. У Славика был фотоаппарат, родители подарили. Благодаря его увлечению фотографией осталась память о том прекрасном времени. Как дороги сейчас эти черно-белые памятные мгновения, которые нас запечатлевали в отдельные моменты нашей жизни, останавливая время. Меня Славка фотографировал, конечно, чаще других, я была прям, как фотомодель для него. На одной фотке я скорчила рожицу, не хотела позировать, кривлялась. Ну, и уродина получилась! Я вообще не фотогенична. Как он не замечал моей некрасивости? Что значит - влюбленность! Когда эти фотки я показала Галине Леоновне, чтобы пожаловаться, что Славка меня некрасиво снимает, она меня не успокоила, что я неплохо получилась или, что ракурс неудачный, а сказала, как отрезала: "Какая есть, такая и получилась", что прозвучало, как: " А на что ты рассчитывала с такой внешностью?" Еще один человек, мнение которого мне было особенно дорого, подчеркнул мою некрасивость, мой КОМПЛЕКС, еще больше усугубив его.
               Потом эту фото-рожицу, увеличенную многократно, я увидела у Славика дома, она висела над его кроватью. Интересно, что подумали его родители, увидев такую "красоту неземную" в комнате любимого сыночка. Вряд ли я могла им понравиться.
               Недалеко от лагеря находилась водонапорная башня. Наше любимое место. Такой кругозор открывался! А небо, оно было так близко, казалось, можно из звезд составить шикарный букет и подарить любимому на память или погладить молодой месяц, или покататься на тучке, как на ковре-самолете, можно было считать звезды и загадывать желание под падающую... Загадывала, но ни разу не успела, звезда падала быстрее, чем я думала. Тогда можно было все, особенно мечтать и фантазировать... А еще рядом был самый лучший, самый умный, самый красивый, добрый мальчик на свете, с которым было приятно просто быть, находиться рядом, дышать ночным, прохладным воздухом, просто любоваться звездным небом, целоваться, затаив дыхание, и мечтать, мечтать...
Больше так здорово, когда пела душа от любви и улетала в небеса, не было ... Никогда.

Продолжение ...следует.