Деревянный дом

Я хочу построить деревянный дом.Чтобы в нем были люди, те, кто ничего не хочет. Чтобы люди эти находили свое предназначение в том, чтобы включать и выключать плеер. Это было бы просто, например, вот девочка - она человек. А я...просто тот, кому все это нужно. И до этого было просто никак, а теперь как то...И Оля хотела принудительного лечения.А оксюморон ее действий приходился как раз на то, чтобы выключить плеер.И кто-о удивительно похожий на нее смотрит в себя. Это просто - смотреть. Гораздо сложнее было бы удивительно похожих людей поставить рядом. Это было бы начальной стадией шизофрении. Но она сходила с ума по особенному. Как-то раз достучалась до небес.И это было легко, как будто сразу выключили все звезды. Одна звезда - в ладони, другая в ноги кланялась.Кому это?Может быть ей?Или тем, кто никогда ничего не замечал...но хотел ответить, что все закончится. Когда шар перестанет катиться. Когда земля перевернется кверх дном, как чашка с молочным коктейлем.И через трубочку высосет гной змея. В буддийских верованиях есть один единственный выход из создавшегося положения - отрубить голову змее. Но...кому то и это может показаться странным. Даже сейчас я смотрю на глобусы как на шубу без отделки. Ты смотришь на меня - что ты видишь?Может быть это просто какой-то выход из положения?положительно ничего особенного. Только содержание этой колбы ты станешь выливать сама. И как будто бы это содержание как оглавление. Сон....упадок сил, потом бодрствование. И кому это касается вершин?В Киргизию Оля поехала просто посмотреть. Нет, не на киргизов и не на овощи и фрукты, а так просто поглазеть на землянику в горах, на змей. И ей это было легко уже потому, что все это время она попросту не знала что делать. Кому то может показаться, что эти удивительные никчемные идеи о совершенствовании просто подтолкнули к такому шагу. Даже сейчас вижу невидимое, ощущается некий привкус сырости. Но кому это?Это послание на мобильный с пометкой:"Люблю, Оля".С пометкой - хочу упиться. Да и что такое упиваемая чаша. Блудницы на изображениях икон предстают перед нами как что то удивительно причудливое и не сочетаемое с той жизнью, которая ощущается в каждом прикосновении к ребенку.