***

- У нас с этим ничего не выйдет, - меланхолично бросила она, закуривая.
Из кухни запахло апельсинами.
- Почему? - Катя отложила карандаш и серьёзно посмотрела на Лину, спокойно курившую в углу на диване и смотревшую куда-то вдаль отстранённым, но спокойным взглядом.
- Почему? - Переспросила она. - Ну, может быть,...
Но договорить она не успела. С другого конца комнаты, со стола раздались знакомые аккорды песни Лары Фабиан. Лина посмотрела на Катю, неожиданно нахмурившись. Та вся сжалась под этим взглядом, но резко встала и взяла телефон. Помолчав несколько секунд, она словно бы виновато уронила:
- Да, хорошо, конечно. Ничего страшного.
И повесила трубку. Она боялась поворачиваться и смотреть на подругу, слишком уж явно осуждавшую её действия и образ мыслей по данному вопросу. Но оборачиваться даже не приходилось: во-первых, тяжёлый, буравящий взгляд Катя чувствовала даже спиной, а во-вторых, Лина заговорила.
- Значит, из списка гостей мы можем убирать один пункт, я так понимаю? - К удивлению, её голос не был ни ироничен, ни строг, ни обвиняющ. И этот дежурный тон как раз и пугал больше всего остального вместе взятого.
- Да, - коротко кивнула Катя как бы сама себе и вернулась на свой стул. Она снова взяла в руки карандаш и планшет. - Так что там может быть?
- Может быть, потому что я не хочу терпеть его интриги и виляния. Может быть, потому что более мерзкого человека я никогда не встречала. А, может быть, и потому что я просто устала быть почти двадцать четыре часа в сутки в постоянном напряжении.
Катя удивлённо взметнула брови, но спрашивать больше не стала. По отношению к Лине она всегда чувствовала и понимала, что надо говорить, а чего не надо. И это всегда было правильно.
- Ещё раз тебе говорю: зря ты всё это терпишь. И не отговаривайся. - Лина с силой вдавила недокуренную сигарету в дно пепельницы и, не давая Кате вставить ни звука, сделать ни вздоха, подумать ни мысли, продолжила. - Сколько ещё нужно повторять? Неужели ты сама не понимаешь, к чему всё это тебя приводит? Ты уже достаточно взрослая, чтобы оценивать шансы перспективности отношений и научиться исходить из этого. Скажешь, я не права?
- Но ведь...
На кухне зашипело масло на сковородке, послышалось несколько громыханий посудой.
- Нельзя же оценивать только перспективность тех или иных отношений! Я любить хочу! - В этот момент Катя, как никогда, была похожа на ребёнка, своими большими голубыми кукольными глазами, растерянным и негодующим одновременно выражением лица, сбившейся кудрявой прядью, выпадающей из-за уха, тоном голоса...
- Люби себе на здоровье. Одно другому не мешает. Но не позволяй любви застилать тебе глаза. Реально смотри на вещи. - Тяжёлый, густой поток слов накрывал Катю с головой, захватывал и не давал двинуться с места. Это было похоже на гипноз: она кивала на каждое слово, внутренне соглашаясь с каждой мыслью, готовясь всегда поступать так, как ей говорят.
- Ты права... Знаешь, ты так чертовски права! - В этой почти отчаянной интонации смешались благодарность, эмоциональная привязанность, решительность... - Только... мне помощь нужна. Я не смогу ничего сделать одна...
- Идём есть, - торопливо прервала Лина. Катя вновь отложила недописанный портрет и пошла вслед за подругой, по дороге взяв её за пальцы правой руки.
В кухне Илона расторопно раскладывала ужин по тарелкам. При виде Лины и Кати она тепло улыбнулась и кивнула в сторону стола.
- Садитесь, я сейчас закончу.
Девушки немного удивлённо переглянулись и послушались.
- Илона, а как ты думаешь, Слава любит Лину? - Вдруг спросила Катя. Поймав на себе недоумённый взгляд, она широко улыбнулась и закатила глаза.
- Не знаю, - замялась девушка. - Мне кажется, нет. Но я ведь могу и ошибаться... - Она помолчала, раскладывая приборы. - Хотя...
- Да я не спрашиваю ни у кого, любит он меня или нет, неужели ты не понимаешь? - Лина посмотрела на Катю укоризненно. - Меня волнует только то, что рядом с этим человеком я не могу и не хочу находиться в той роли, которую он и остальные выбрали для меня. Я привыкла сама выбирать, что, как и с кем делать.
- Тише, только не кипятись. Я тебя прекрасно понимаю... - И вдруг повисла тишина. Наверное, Лина и Катя слишком хорошо друг друга понимали, чтобы использовать слова.
- Глупая. - Лина потрепала подругу по волосам, а та в секунду вскочила со стула и обняла её.
- На свете вообще нет никого лучше, чем ты. - Она чуть не плакала, но улыбалась в плечо Лины из всех сил. - Если ты говоришь, я всё сделаю. Если ты считаешь это правильным. - Катя чуть отстранилась и серьёзно посмотрела в такие родные зелёные глаза. - Только будь рядом и помогай, ладно?
- Идёт, - и они засмеялись.
Ни одна из них не заметила, как по щеке Илоны тихо скатилась тяжёлая слеза. Она вытерла нож о полотенце и тихо положила его на мойку, стараясь не нарушать идиллию. Сев за стол, она достала из кармана телефон. Одно за другим, Илона удаляла все сообщения Славе и от него, хотя и знала теперь наверняка, что Лине от него ничего не нужно. Только легче от этого не было. Быть третьей лишней в дружбе гораздо больнее той самой пресловутой несчастной любви.


27.11.11