Мамин юбилей

 


Чем ближе Татьяна Ивановна подъезжала  к родному дому, тем больнее щемило сердце. А когда таксист оставил её одну у подъезда, она просто разрыдалась, так как больше не могла сдерживать  слёзы. Они скатывались  по её щекам тонкими горячими каплями, застилая глаза. 
Быть такой слабой и беззащитной  и именно в эту минуту ей было совершенно не к чему. Поэтому она попыталась тут же взять себя в руки. Нужно было срочно отвлечься, переключить внимание с нахлынувших воспоминаний детства на что-то приятное и дорогое.
Татьяна Ивановна закрыла глаза и, совершенно не напрягая память,  тут же вспомнила  небольшой и уютный городок, расположенный на западном побережье Сахалина. Перед глазами сразу чередой, словно в киноленте, замелькали картины её любимых мест -  уголок прибрежной полосы моря, находящийся прямо в городской черте за развалинами послевоенных строений, не выдержавших испытаний постсоветского хозяйствования. Сюда она любит выезжать в  редкие свободные   минуты, чтобы снять накопившуюся усталость, полюбоваться  полной загадок необъятной водной гладью, подышать неповторимым морским  воздухом и, главное,  побыть наедине со своим мыслями и с самой  собою.

Затем где-то из уголков памяти  прямо перед глазами возникли картинки живописной сахалинской природы: водопад, разноцветье и благоуханье трав,  неповторимый в своём величии,  красоте и богатстве осенний лес с обилием ягод, грибов.  Но все земные и неземные красоты затмил рассудительный и немногословный любимый  четырёхлетний внук Сашка, о котором она помнила везде и всегда...
Наконец ей  удалось взять себя в руки. Она успокоилась. И только краснота глаз всё же выдавала её недавнее  через чур взволнованное душевное состояние.
«Старею что ли?» - про себя подумала Татьяна Ивановна, поскольку раньше  с ней никогда такого не случалось.

 При возвращении в свой родной город после долгой разлуки сердце всегда билось как-то особенно сильно. К горлу подкатывал ком так, что трудно было дышать. Голос становился как будто чужим и тогда она просто замолкала.  При виде близких ей людей всё это мигом исчезало и она снова становилась весёлой и озорной. Но на этот раз наплыв чувств оказался особенно сильным, нервы сдали и были  будто совсем оголены.
«Да нет, просто действительно измотала себя в последний месяц, отлаживая новую технологическую линию и решая свалившиеся финансовые проблемы».  - успокоила она себя.   
Татьяна Ивановна ещё некоторое время посидела на скамейке во дворе дорогой её сердцу  пятиэтажки. Именно здесь прошло её детство. Отсюда она ушла в большую, полную тревог и забот жизнь. Сюда же постоянно возвращается  и в мыслях, и наяву. Сейчас ей  за 50, но до сих пор она помнит каждую ступеньку в своём подъезде, каждый уголок  двора, мало чем изменившегося за эти годы. В последний раз она здесь была  ровно 5 лет назад, когда приезжала на 70-летний юбилей своей мамы – Натальи Михайловны Бурлаковой.

И вот она снова в Кемерово. Сегодняшний её приезд приурочен  к предстоящему юбилею матери. Через тысячи километров она примчалась в свой родной город, чтобы снова побыть с мамой,  очень сдавшей за последний год. Прилетела, чтобы поддержать её,  а заодно и  отпраздновать мамин   очередной юбилей. Быть может,  последний. От этой мысли из её глаз слёзы снова хлынули ручьями. И она уже их больше не останавливала, а дала волю.  Поджав под скамейку по-детски ноги и уткнувшись взглядом в землю, она, не двигаясь,  просидела несколько минут. Лишь иногда её тело нервно вздрагивало, но потом снова наступало оцепенение.   
На этот раз Татьяна Ивановна не стала с собой  тащить чемоданы сахалинских даров ведь  и рыбу, и икру, и морепродукты, и папоротник, и многое другое, что является своеобразной визитной карточкой сахалинцев,  без труда можно купить и на материке,  далеко за Уралом. Причём, на много  дешевле, чем на Сахалине, там, где всё это растёт и добывается. Что ж, таковы современные реалии.  И островитянам  приходится с этим мириться. 

А Татьяна Ивановна человек  не только прагматичный, но и умный,  взвешенный. Кроме этого у неё имеется ещё немало других достоинств, благодаря которым из скромной, застенчивой девчушки она выросла в грамотного специалиста, крепкого руководителя предприятия. А ещё она отличается от людей своего круга тем, что,  несмотря на пройденную суровую школу, является  поистине  верным другом. Без выгоды и ханжества помогает обездоленным и тем, кто не опустил рук в сложный для него период, а продолжает изо всех сил бороться  с обстоятельствами. Для чужой беды её сердце всегда  открыто. Но от этого за все годы оно не зачерствело и не огрубело.  Видно, от рождения в нём был огромный запас любви, нежности и сострадания.
Отдышавшись и  сильно волнуясь,  она наконец-то  нажала на кнопку звонка.
- Танечка, ты ли это? Почему не сообщила о своём приезде? – запричитала  своим мягким хрипловатым голосом Наталья Михайловна.   – Мы бы встретили тебя в аэропорту. Ну что ж, мы стоим-то. Проходи, родная. Давай-ка свою одёжу.
- Мам,  да всё хорошо, - целуя в седую голову и щеки свою состарившуюся и ставшую какой-то маленькой и худенькой мать,  почти прошептала Татьяна Ивановна. - Я отлично добралась. Рейс ночной, поэтому не стала вас никого беспокоить. Да ты у нас всё молодеешь,  выглядишь  замечательно,  просто супер! Я очень рада!..

Удивительно, но после встречи с родным и любимым человеком  усталости от многочасового перелёта   Татьяна Ивановна уже совершенно не испытывала. Через пару минут она в домашнем халате хозяйкой летала  по квартире, рассказывая матушке  небылицы о своём житье-бытье. Воспитав сына и дочь  практически без мужа, она ни разу за многие годы в разговоре с матерью не пожаловалась на свою горькую женскую долю и одиночество. Всё всегда  у ней  было хорошо и  замечательно.
Несмотря на ранее утро и будний день, уже через час после приезда Татьяны Ивановны в квартире Натальи Михайловны было уже шумно и весело. Услышав по телефону голос любимой и единственной сестрёнки, примчался на своём джипе её брат Владимир. Будучи  человеком трудолюбивым  и предприимчивым он  тоже крепко стоял на ногах. Лучшего кузнеца невозможно было сыскать  во всей округе. От  заказов в его фирме  не было отбоя. Но особенно Владимир дорожил заказами от  владыки Православной церкви. Владимир мог сутками не выходить из кузнецы, придумывая, а затем воплощая в жизнь свою идею в настоящее произведение. «Эксклюзив», как он любит повторять. Зато потом, по выходным мастер  часами мог ходить по территории православных храмов, а также городским паркам, скверам и улицам, взирать с любовью на свои кованые ограды, уличные фонари, замысловатые вывески на дверях контор и учреждений и мысленно их дорабатывать. Эти прогулки ему очень помогали в дальнейшей работе, привносили совершенство и новизну в  создаваемые образцы.
А ещё настоящей гордостью Владимира был построенный его  руками собственный загородный дом. Почти 10 лет изо дня в день он жил заботами затянувшегося строительства. Не очень-то надеялся на чужих людей и  везде был первым. Принимал личное участие в его проектировании, затем руководил работами по  заливке фундамента, сам возводил стены,  стропилы, крыл крышу. Наконец-то настало время, когда можно было спокойно, умиротворённо сесть у камина и слушать, как шипят и потрескивают дрова, словно,  убаюкивая своего хозяева.

 Владимир исполнил свою главную давнюю мечту и сейчас находится в каком-то опустошении.  Ему больше незачем вставать ни свет,   ни заря, чтобы успеть сделать массу дел  и решить кучу проблем. Цель достигнута, а что дальше?   Нет в его доме  доброго женского взгляда, детских голосов, а значит,  нет и самого главного – домашнего тепла и  уюта.  Незаживающей раной на сердце Владимира осталась его первая и единственная любовь – Миринка из параллельного класса, которая провожала его в армию, но уже через год выскочившая замуж за сына крупного партийного работника. Столько лет прошло, но Владимир так и не сумел  за все эти годы найти себе хорошего и верного друга, который бы его любил, ждал и заботился о нём. Понимал бы его так, как он понимает и чувствует свою любимую сестрёнку Таньку. Ну зачем ему этот дом? Порой ему кажется, что даже от стен, украшенных дорогими картинами,  по-настоящему  веет холодом.

Словно и не было этих  лет разлуки Татьяны Ивановны со своим городом, родными ей людьми. Как дети,  возились они с Владимиром на кухне. В честь такой встречи по просьбе Татьяны они решили напечь любимых домашних блинчиков. Очень кстати оказался мёд,  привезённый Владимиром. А  Наталья Михайловна  смотрела на своих взрослых детей и улыбалась. На душе было как никогда спокойно, легко и радостно. Даже головные боли, мучившие её в последнее время, будто бы отпустили. И она чувствовала  себя совершенно счастливой.
До юбилея оставалась два дня. Под напором Татьяны все согласились, что праздновать надо в самом лучшем ресторане города. Вот-вот должны прилететь из Москвы, Питера, Ростова и других городов необъятной России сестры, братья, многочисленные внучатые племянники, зятья и другие родственники виновницы торжества. Двухкомнатная квартира Натальи Михайловны для такого торжества явно не подходила.

Ближе к обеду она со своими детьми впервые за последний месяц вышла на улицу. Лёгкий мартовский ветерок быстро зарумянил у Татьяны и Владимира щеки, а Наталье Михайловне придал солидную порцию бодрости и сил. Они шли по городу не спеша и радуясь не только тому, что они наконец-то вместе, но и приветливому весеннему солнцу,  первым лужицам на асфальте, взъерошенным воробьям, весело щебетавшим на крыше ларька.
Посетив ресторан  и сделав заказ, все трое дружно направились в один из лучших магазинов города выбирать праздничный наряд юбилярше. Никакие доводы Натальи Михайловны по поводу того, что всё у неё есть и что незачем ради одного дня так тратиться, её взрослыми детьми, уже давно научившимися принимать решения самостоятельно, не принимались. Под их дружным и решительным напором Наталья Михайловна все-таки согласилась не только примерить дорогое платье с пышным бантом на груди, но и  посетить ювелирный салон, чтобы выбрать бусы с бирюзой, которые по совету дочери должны были дополнить мамин праздничный наряд.

- Сдаюсь, сдаюсь. –  как-то по-детски и озорно сказала Наталья Михайловна. – Делайте что хотите. Вас, я  вижу, всё равно не переубедишь.
- Мам, ведь ты у нас самая лучшая, поэтому всё для тебя должно быть по высшему разряду, - улыбаясь и прижимаясь щекой нежно к матери,  проворковала Татьяна.
-  Мамулечка, ну-ка вспомни,  когда  ты в последний раз  отплясывала?   А соседи снизу у тебя жуть,  какие вредные,  враз всех гостей разгонят. Так что здесь у нас без вариантов. – Так  же ласково, но твёрдо произнёс Владимир. - Можем мы хоть раз в жизни гульнуть так,  чтоб земля задрожала?
- Да уж больно затратно всё это, - снова попыталась отстоять свою точку зрения Наталья Михайловна. Но Татьяна с Владимиром, словно не слыша последних её слов,  уже  решали, где взять хорошую тамаду и откуда пригласить музыкантов.
Наконец, всё необходимое было куплено и заказано. И уже выйдя из магазина, Наталья Михайловна через огромное стекло витрины увидела большую игрушечную собаку.
- Тань, посмотри какая красота! – с восторгом вырвалось у неё. – Помнишь, у нас в старой квартире жил такой пёсик. Верным его звали. Весь двор его любил. Ну, прямо, как живой сидит. Когда вы у меня росли, таких игрушек не продавали.
- Да, мам, просто прелесть. Очень симпатичная собачка! А это что ещё за чудо, кажись павлин? Смотри,  какой большой и красивый, как настоящий! – Татьяна с изумлением смотрела на грациозную, яркую, выполненную из стеклянных и металлических пластин, птицу,  находившуюся также под толстым стеклом  и  с любопытством  разглядывавшую покупателей своим круглыми желтыми глазами.
- Мам, да это просто чудо! Настоящая сказка! Таким произведениям искусства в музее только и место, - с восторгом проговорила Татьяна.
- Да, штучный товар, достойная работа! – с уважением, но сдержанно высказался и Владимир. И прочитал : «Сделано в России». Ну,  порадовали, славяне. Вы видели, видели? - обратился он к матери и сестрёнке. -  Наши мастера сделали!
Глаза Владимира горели, а в голосе была такая гордость за свою страну. Своим трудом, кажется, он и то меньше гордился.
- А дорогущая какая! Неужели кто-то её купит? – уже отходя от витрины, закончила разговор Наталья Михайловна. – А потом  ещё долго качала головой от увиденного. Слишком уж большое  впечатление произвела на неё эта чудная птица.
Только к вечеру Наталья Михайловна со своими детьми попала домой. Уставшая, но очень довольная от многочасовой городской суеты она с каким-то новым  для себя чувством перешагнула порог квартиры. Позже она поняла, что этим чувством была гордость за своих  умных, красивых, ладных  и, совсем-совсем  взрослых детей. Не напрасно она в те трудные годы послевоенного лихолетья от себя отрывала  лучший кусок и отдавала им. Порой сутками не выходила из цеха, делая по две нормы от плана, чтобы обеспечить свою семью всем необходимым. А ведь не так просто ей было  одной воспитывать детей. Себя не жалела, недосыпала и недоедала, а всё же дала  детям всё, чтобы они выросли сильными и здоровыми, чтобы выучились, получили хорошие профессии. Что называется, стали настоящими людьми, были  счастливы и  ни в чём не нуждались. 

Немного отдохнув после многочасовой прогулки по шумному городу,  Владимир, отказавшись от ужина в родительском доме и сославшись на дела, уехал. А мать  и дочь  весь вечер провели  в задушевных разговорах. Внутренне они были так похожи, что понимали друг друга с полуслова. Вместе им было хорошо и уютно. Такие тихие вечера запоминаются на всю жизнь. От них веет душевным теплом и необыкновенной нежностью. И Наталья Михайловна, и Татьяна Ивановна очень дорожили такими редкими минутами настоящего семейного счастья.
Вволю выспавшись и,  сделав  несколько телефонных звонков, Татьяна Ивановна утром следующего дня отправилась снова в город. Об истинных своих намереньях  своего нынешнего похода на этот раз она решила никому не говорить, потому что совершенно не знала, чем закончатся эти её хлопоты. Путь её сегодня лежал к руководству завода, на котором без малого полвека проработала Наталья Михайловна. 

Миновав проходную, уверенной походкой она шагнула в приёмную генерального директора. Через несколько минут ожидания, ласковый бархатный голос секретарши ей известил о том, что Виктор Борисович её сегодня примет. Но поскольку через час у  него важное совещание, то  для беседы отведено не более пяти минут.
Сухо поздоровавшись с хозяином огромного кабинета, Татьяна Ивановна сразу приступила к главному:
- Виктор Борисович, меня зовут Татьяна Ивановна. Я дочь Натальи Михайловны Бурлаковой. Завтра у мамы юбилей – 75 лет. Мне бы очень хотелось, чтобы кто-нибудь от завода её поздравил. Ей  это будет очень приятно. – И на стол директора лёг пригласительный билет на торжество.
 От неожиданности поворота событий  директор как будто бы потерялся, он никак не ожидал такого поворота событий. Он предполагал, что визитёр – это очередной проситель выплаты части долга по заработной плате в связи с трудными семейными обстоятельствами либо  корреспондент, которых сегодня пруд пруди. Наконец, очередной контролёр  фискальных органов. Оценив ситуацию,  после недолгого замешательства  хозяин кабинета прошипел:
- Какая Бурлакова, какой юбилей? Вы что не знаете, в каком  положении сегодня находится завод? На предприятии готовится новое сокращение штатов, хотя производство загружено  всего три дня в неделю.  Вы о чём говорите, любезная?

- Моя мама, Наталья Михайловна Бурлакова, почти сорок лет своей жизни отдала заводу. Перед выходом на пенсию работала начальником цеха готовой продукции и возглавляла профсоюзный комитет. Да она жила на работе! И неё вина, что сейчас её родной  завод в столь бедственном положении, – твёрдо, чеканя каждое слово, давила она на молодого, с атлетическим телосложением директора крупнейшего во всей Сибири предприятия. – Мама больна и ей действительно будет очень приятно, если про неё в этот день вспомнят её бывшие друзья и товарищи, поблагодарят за честный труд.

- Да поймите Вы,  сейчас другие  времена, тяжёлые. В стране кризис. На заводе уже давно нет Доски почёта. И передовиков производства тоже нет.  Что такое профсоюз мы и слыхом не  слыхивали. Никого у нас  сегодня  нет. Есть только одна задача – выстоять, выжить,  - не сдавался директор. -  Да мне даже  послать к вам некого,  все замы в разъездах.
- Послушайте, уважаемый. – Татьяна Ивановна встала с мягкого  стула и подошла к директору вплотную. – Я в этом городе родилась и выросла. Это мой город.  У моей мамы завтра большой праздник и не омрачайте его своей ленностью и неуважением к старшему поколению. Мне лично глубоко наплевать, где сейчас находятся Ваши замы. Вот  Вам  конверт, здесь достаточно денег. Купите моей маме подарок и вручите его. Лично. И не забудьте поблагодарить её принародно за многолетний  и добросовестный труд. Вам всё понятно?
Татьяна Ивановна повернулась и пошла к выходу. А в большом и уютном кабинете воцарилась  мёртвая тишина.
Очень ей не хотелось сразу возвращаться домой. И она долго ещё бродила по родному городу. Ноги, как будто сами, вели её куда-то вдаль от этого неприятного кабинета, непонимающего и пустого взгляда директора завода, какой-то необъяснимой  и гнетущей  тишины огромного предприятия.
Мысли её снова погрузились в детство. И вспомнился ей солнечный летний день. Она в ярком ситцевом платьице и в лёгких голубых  сандалиях спускается по ступенькам в магазин. Она любила ходить в магазин. У неё хорошая  память и зоркий глаз, поэтому мама только ей  в семье доверяла это важное и ответственное дело.  Таня всегда покупала именно то, что ей было велено и никогда не теряла денег и не тратила сдачу на всякую ерунду. Володька, конечно,  на неё обижался. И,  чтобы он не «дулся»,  иногда позволялось ему пойти с ней, в качестве носильщика. Но даже ему Таня  ни разу не выдала своей тайны. А заключалась она в том, что  когда ей очень-очень хотелось мороженого, то она при покупке сахара или вермишели и  круп просила продавщицу взвесить товара на двадцать граммов меньше, очень строго следя за стрелкой весов. Недовеса дома никто никогда не обнаруживал. Но зато на сэкономленные деньги Таня покупала себе  любимое лакомство и потихоньку, спрятавшись в какой-нибудь укромный уголок, тихо и медленно его съедала.

Вспомнив эту историю, Татьяна Ивановна улыбнулась и решила, что сегодня обязательно повинится во всём матери. А также попросит прощения и у Володьки.   

 И вот  наступил этот долгожданный юбилей.
Праздник начался с небольшим опозданием, так как рейс из Ростова из-за плотного тумана, окутавшего город, задерживался. А  юбилярша с огромным нетерпением ждала свою любимую младшую сестрёнку Светлану со своими детьми и внуками.
  И вот загремели фанфары.  Миловидный  молодой человек  в черном фраке и в бабочке подкатил на  тележке к столу Натальи Михайловны огромный  праздничный торт, утыканный множеством тонких разноцветных свечей. Удивительно  красивая, с радостной улыбкой и смеющимися глазами юбилярша бойко поднялась со своего места и  под громкие аплодисменты  присутствующих затушила свечи.

Один за другим к микрофону подходили дорогие люди Натальи Михайловны и, волнуясь, произносили речи. Взрослые зачитывали поздравления с больших красочных открыток, ребятишки читали стихи, красивая музыка чередовалась шутками и розыгрышами тамады. Всем было хорошо и весело.
Татьяна Ивановна с Владимиром были особенно торжественны и будто сами светились от счастья. Их души и сердца переполняла гордость за свою самую красивую и самую лучшую маму в мире, за их дорогую мамулечку.

В центр зала к микрофону они вынесли очаровательную светлорыжую игрушечную собачку, которая так понравилась в магазине их матери. Увидев это, все громко захлопали в ладоши в ожидании  очередного поздравления. А Наталья Михайловна привстала из-за стола, широко по-детски раскрыв глаза.
- Дорогая мамочка! – волнуясь начала Татьяна. – Спасибо тебе, родная. За всё, что ты для нас сделала. За то, что ты есть у нас. За то, что ты у нас самая лучшая  на земле. Живи долго и счастливо. С праздником тебя, моя дорогая.
- А это для тебя наш скромный подарок,  – выхватил из рук сестры микрофон Владимир. –  Точно такой же пёсик у нас был в детстве. Помнишь, как однажды он нам с Танькой спас жизнь. В доме ночью случился пожар,  а он своим лаем разбудил   всю округу. Все соседи выбежали на улицу, и только мы  с моей любимой и единственной  сестрёнкой с испугу забились под кровать и чуть не погибли. Верный так сильно лаял и кидался в огонь, что пожарные всё же поняли в чём дело, бросились за ним и вытащили нас.   В счастливые минуты я каждый раз вспоминаю нашего Верного. Да и тебе в магазине он тоже очень понравился. Мам, когда взгруснётся, прижми к себе этого чудного пёсика и тебе сразу станет лучше. С праздником тебя, моя родная! С юбилеем!

Настоящий шквал аплодисментов  пронесся  по залу. Кто-то даже крикнул «Ура!» и «Браво!».
Но едва аплодисменты стали стихать в центр зала вышли двое никому не знакомых людей. Все  многочисленные гости с нескрываемым интересом повернулись в их сторону.
- Уважаемая Наталья Михайловна! - крепкий красивый мужчина обратился к виновнице торжества.
- Дорогая наша труженица!  - звонким, хорошо поставленным голосом подхватила стройная, миловидная девушка.
- Примите самые искренние поздравления с юбилеем от всего коллектива  нашего завода, – продолжил гость. -  Без малого полвека Вы отдали  производству. На Ваших глазах и с Вашим участием строились новые цеха и современные линии, осваивались новые механизмы  и создавалась уникальная продукция, конкурирующая с лучшими мировыми образцами. Вы – наша гордость и настоящий пример для подражания. Огромное Вам спасибо за честный и добросовестный труд.
- И низкий Вам поклон от тех, кто сегодня продолжает Ваше дело, кто хранит традиции предыдущих поколений и преумножает богатство страны, – взволнованным, проникновенным  голосом, не заглядывая в бумажку говорила девушка.
- Мы от всего сердца желаем Вам, Наталья Михайловна, крепкого здоровья, мира, благополучия и долгих лет жизни, – раскрасневшись  от волнения закончил  мужчина. – И в память об этом замечательном дне позвольте мне Вам вручить этот прекрасный букет и приветственный адрес.
- А от профсоюзной организации  нашего завода, от профкома, председателем которого Вы являлись 12 лет, со словами уважения и благодарности, а также  на добрую память мы хотим подарить Вам вот этого замечательного павлина, изготовленного руками мастеров нашего завода. Пусть эта самая красивая и самая мудрая в мире птица принесёт Вам  и Вашей семье удачу, достаток и благополучие.
У Натальи Михайловны от нахлынувших чувств заискрились глаза. Но она не дала своим чувствам волю, потому что непременно бы расплакалась. Красивая, строгая и  необыкновенно счастливая она вышла к своим заводчанам, расцеловала  их обоих и только потом приняла дорогие подарки.

Зал снова всколыхнула волна овации. Но уже через несколько минут всё вокруг  снова наполнилось весёлым шумом. Гости принялись обсуждать увиденное и восхищаться оказанным вниманием,  тактом и образованностью руководителей завода, не забывших своего уважаемого работника.
А  Наталья Михайловна, словно царица, снова уселась на свой  импровизированный трон. Со всеми вместе пригубила бокал вина. Затем обняла симпатичного,  бесконечно преданного пса Верного  и  самую мудрую с шикарным оперением птицу, сохранившую  тепло рук её товарищей и  по-особенному хитро посмотрела на своих счастливых детей.

И когда яркий свет софитов сменился мягким  полумраком  с большим обилием  разноцветных лучей и заиграла приятная музыка, все пустились в пляс.
 Татьяна Ивановна не успела ничего сообразить, как оказалась в руках галантного кавалера.
- Танечка,  простите меня за моё поведение. Я в тот день  был сам не в себе – проблем накопилось невпроворот. И огромное спасибо Вам за науку, за урок, который мне преподали. И ради Бога, заберите свои деньги.  После Вашего визита я действительно осознал, что мы не имеем права забывать наших ветеранов. Мы просто обязаны для них сделать всё возможное, чтобы продлить им жизнь. Чтобы каждый прожитый ими день был счастливым. Они это заслужили. 
- Ну и славненько, Виктор Борисович. – улыбнулась в ответ Татьяна Ивановна. – Я тоже, как и мама, очень рада Вас видеть на сегодняшнем празднике.  Пойдёмте же вон  к тем молодым людям, послушаем, о чём там так мило беседует мой братец с Вашим  симпатичным работником.