В круговерти грехов и страстей - 09

Находилось оно по соседству с кофейней, и называлось доступно и просто: «Сладкий Бханг». Подавали в нём тот же кофе, только в маленьких рюмочках и с сильным травяным послевкусием. Еще предлагали за дополнительную плату пройти в опийную ложу, и там разложить свои телеса с трубками
Но Ъаритон больше любил разлечься на прекрасном ковре вокруг кальяна, предпочитал гашиш. Да что там, Ъаритон только и жил ради того, чтобы как можно чаще вдыхать в себя дурманящий дым. Стоило ему только пройти мимо «Сладкого Бханга» - и вот уже он возвращался домой укуренный до изнеможения.
Подключил он к своему удовольствию и Константина Олеговича. Его не пришлось долго упрашивать и объяснять, - просто проходя мимо «Бханга» Ъаритон предложил зайти и насытиться духовно курящимися ростками удовлетворения.
В опийной ложе они встретили Аполлона Аполлоновича. Он совершенно не был удивлен, но все же проявил интерес к нежданному гостю, как будто ожидал его здесь увидеть именно в этот, назначенный заранее, час.
- Здравствуйте, Константин Олегович, смотрю, вы, никак, пообвыклись уж здесь. Прилягте, прилягте, не тушуйтесь, право, - Аполлон изобразил рукой приглашающий жест и тут же крепко затянулся.
- Здравствуйте, Аполлон Аполлонович, - Спиваков присел по-турецки. - Вы правы, жизнь налаживается. Кстати, давно вас не видел.
- Взаимно. Всё дела, дела, вон, ожидаем лодочку за партией ювелирных изделий, работаем не покладая рук. Такое у нас раз в год случается. Представляешь, - Аполлон вдохнул полные легкие дыма и его глаза округлились. Смахнув слезу рукой и прокашлявшись, он продолжил. – Представляешь, первый раз за две недели покурить выбрался. Понял уже, что работать невозможно, кое-как время выцыганил, отпустили. Впрочем, сами видели, что я уже не тот резвый конь.
Константин Олегович и Ъаритон уже раскуривали свои трубки, глаза у них налились огнем предвкушения. А Аполлон продолжал:
- Ты, Кость, осторожней с Аритоном, да не в обиду будет сказано, но он тебя ой до чего может приучить. Сам свою голову имей. Вспомни, хотя бы, как тут очутился.
Спиваков резко выпрямился и перебил его:
- Не помню!
- И не надо! – отрезал Аполлон Аполлонович. – Нам и так бед с тобой хватило, лучше рассказывать не буду.
Так и не рассказал. Впрочем, Константин Олегович и не ждал, что ему расскажут, и намекнул на свою худую память, скорее, из слепой надежды на чудо.