Глава 31. Живой труп или как Гербарий Кадавром ста

Глава 31. Живой труп или как Гербарий Кадавром стал.
(читать этот рассказ следует только после главы 30-- «Посвящение в медсёстры")

Как-то в один из долгих зимних вечеров Витя Бункер заглянул к Вагантам. Естественно друзья быстренько скинулись и уже через пять минут Толян выскочил на улицу подставляя лицо обжигающему морозному ветру. А ещё через двадцать --отягощённый сумкой с водкой и пивом вернулся в тёплую комнату. Бродяга на кухне жарил домашнюю колбаску с луком наполняя  воздух волшебными ароматами.
 

Друзья сидели, выпивали, делились впечатлениями о прошедшей неделе. Постепенно разговор перешёл на работу. И Витя сказал:
--У меня уже сформировалась профессиональная деформация. (профессиональная деформация – это  перенос профессиональных привычек и суждений в повседневную жизнь. У военных – это страсть к порядку и дисциплине, у бухгалтеров – педантизм, и так далее). Иду значит по проспекту. На встречу -- поток людей. И вдруг понимаю, что подсознательно взглядом ищу худых. Потому как их вскрывать проще и главное возни меньше.
-- Так у меня тоже самое! – воскликнул Бродяга. Помню в начале своей трудовой деятельности, как увижу лысого – сразу думаю вот кому я бы скальп зашил – шесть секунд. А волосатых – терпеть не мог. В волосах нитка запутывается – ужас…
--А теперь?—поинтересовался Толян.
 – Теперь-то я уж грамотный. У меня для этих целей есть металлическая расчёска. Делаю пробор вдоль будущего разреза и всё – волосы побоку, и больше не путаются…
-- Я толстяков тоже ненавижу. – сказал Поручик. В лестничных пролётах с носилками не развернуться-- сносим обычно в одеяле,. Неудобно—страшное дело. Я вроде здоровый мужик и то еле тяну. А главное жмура гораздо тяжелее нести, чем такого же живого.
-- Ясный перец, известное дело – согласились друзья.
-- Всё это ерунда-- сказал Валера. Работа нас всех устраивает – не пыльная. Бабки хорошие, грех жаловаться. Могло быть и хуже.
--Что ты имеешь ввиду?– поинтересовался Толик.
-- А вот проктолог например—сказал Валера.  Ты ягоды в лесу собирал?
--Ну? – не понял Толян.
--Сразу видно--  не собирал. Помню, ночью перед сном глаза закрою – черничка. А проктолог – что видит? Anus шоколадом залепленный? (Анус (лат. anus — задний проход) — отверстие в нижнем конце пищеварительного тракта животного или человека.) -- Он со страху поди и вовсе глаз не смыкает. Посмеялись.
--  Как говорится, куда не заглядывает солнце—заглядывает врач—мудро заметил Бункер и разлил остатки водки.
Вдруг  Бродяга с возмущением воскликнул:
--   У всех людей есть профессиональный праздник, а у нас? Что нам праздновать день мясо-молочной промышленности. Мы ж не каннибалы…
 
-- Да  у тебя каждый день праздник – пошутил Поручик.
-- А я хочу профессиональный! – заупрямился Валера. Кстати, может есть день пат. анатома, а мы просто не знаем?
Однако никто о таком празднике никогда не слышал.
-- Да и не пат. анатомы мы вовсе…-- слабо возразил Толян.

--Ну и что! Мы все, так или иначе, связаны со смертью. Смертью человека, а не козявки какой. Мы постоянно соприкасаемся с самой большой тайной на земле – великой тайной смерти. И пусть мы не знаем отгадки – мы постоянно спрашиваем себя – а что же ждёт нас  за последней чертой?…
--Честно говоря – сказал Поручик – я ничего не спрашиваю и вообще-- стараюсь не думать об этом. Просто  трезво смотрю на вещи. И тайны тут никакой не вижу. Помер Максим – и хер с ним.
-- А я часто думаю – неожиданно поддержал Валеру Толик.
--И я-- признался Бункер. Нельзя сказать, что я люблю вскрывать трупы – но ощущения действительно специфические. Бродяга прав, словно ты на пороге какой-то страшно важной тайны. И после тоже-- чувство такое, что очистился от чего-то.
-- Просто смерть расставляет всё на свои места—самоуверенно заявил Бродяга.  Тебя не злят больше не людская подлость ни людская глупость. Ты понимаешь, что все мы здесь временные гости и жаль тратить время на такую ерунду как ссоры и обиды…
-- Ну, не знаю – сказал Поручик. Я конечно, трупы не вскрываю, а только ношу… И восторга от этого вовсе не испытываю.
-- Мы все связаны со смертью… снова сказал Валера. От этого никуда не денешься. Смерть-- наше ремесло.  И действительно сам он работал в тканевой лаборатории, которая забирала трупный материал как то: кости, хрящи, кровь, кожу. Поручик работал в  так называемой зондер команде. По долгу службы собирал трупы по городу со всевозможный проишествий и просто домашние скоропосты (скоропост – скоропостижно скончавшийся). Чтобы потом доставить их в морг судебки (судмедэкспертизы). А Бункер санитарил в той же судебке. Толян работал в реанимации и ему тоже смерть была известна не из красивой книжки.
--Танатос – по латыни бог смерти. Мы ему как бы служим. Следвательно мы – танотавты. Отныне  мы будем называться танотавты!--объявил Валерка.  И вообще,  чувствую себя обкраденным и подвергшимся жестокой дискриминации негром. Требую  учреждения профессионального праздника и официальный выходной! А так же церемонию посвящения. Даже у медсестёр есть ритуал.  Нет, правда! Очень скучно мы живём – сказал Валера. Это означало, что у него есть какая-то идея. То, что станет весело -- идея никакой гарантии давала. Но скучать уже точно не придётся.
 
-- Какие будут предложения по церемонии посвящения?-- спросил Бродяга. Мне помнится в первый день дали зашивать без перчаток водолаза лежалого (Водолаз -- утопленник – как правило, раздутый и очень вонючий). Но как говорится, для моряка это-- пыль…
--  А пусть новенький съесть сто грамм ливеру или мозга от свежачка! – предложил Толик.
-- Мы ж не на каннибала экзамен сдаём – резонно возразил Бункер. И вообще сюда приходят люди изначально не брезгливые и без комплексов. Так что это всё фигня.
-- А если бы ты подойдёшь к трупу, а он зашевелится – вздрогнешь? -- спросил Валера.
-- Да ты чё? Любой вздрогнет—ответил Бункер. И потом ещё года два вздрагивать будет и перед каждым вскрытием молотком жмура по голове бить. Ну, на всякий пожарный…
--Значит так. Вот собственно идея.  Кто-то должен прикинуться трупом, а в нужный момент как бы ожить. Ну, там вдруг открыть сонные глазки и невинным голосом спросить—« Как пройти в библиотеку?» или, к примеру—«Хлопчик, белые в городе есть?»
--Отлично—обрадовался Толик. Это то, что надо! Неизвестно претворили бы друзья свои замыслы в жизнь, но за неимением кандидата идея забылась и осталась не реализованной. До поры, до времени… Ибо как известно любая мысль или идея рано или поздно материализуется, так или иначе…

И действительно, месяца через три-четыре  Бункер пожаловался друзьям:
-- Хлопцы, меня с работы выживают.
-- Как это? – воскликнул Толян
-- Элементарно! –воскликнул Витя. Берут человечка и дают ему полставки. А у меня соответственно забирают. И хоть я на хорошем счету, человечек этот приятель Жукова. Тот  хоть не начальник, но реально основной. Как скажет – так и будет. Так вот – Жук и этот, новенький вместе на охоту ходят. То есть у меня с ним разные весовые категории. С такой протекцией этот Охотник за скальпами выдавит меня с любимой работы как гуталин из тюбика.
-- Надо ему как то намекнуть что место это гиблое, как старинный замок в Англии.… Ну, скажем приведения там всякие – предложил Толян.
-- Какие на фиг приведения? – воскликнул Бункер. Да он с Жуковым бухал в нашем замке раз сто. Я кстати сам с ним выпивал. Он как бы нормальный мужик. Да только теперь мы конкуренты и чуть ли не враги.
-- И вообще у студента хлеб отбивать не гоже. Это всё равно как слепого нищего ограбить… – подлил масла в огонь Гербарий. Однако нормальной, рабочей идеи по-прежнему не было.
--Накорми его печёнкой и когда съест объяви, что от свежачка—предложил  коварный Гербарий.
-- Не… за это можно отгрести по полной программе—возразил Поручик.
--А давай этому охотнику за скальпами подложим живого человечка, как в церемонии посвящения, помните... – сказал Толян.
-- Возмите меня на главную роль—тут же взмолился Гербарий. Так безопасней будет. Вас всех в судебке знают. А я человек со стороны, дам гастроль и навсегда покину большую сцену.  И хотя Гера был человеком не особо ненадежным, но в артистизме и находчивости ему не откажешь.
-- Но смотри мне-- без фокусов, дело не шуточное. Если что, я лично буду твой вопрос решать, понял? – предупредил Поручик и строго посмотрел на Гербария.
Операция получила кодовое название «Живой труп». Валера нарисовал начинающему артисту натуральный фингал в пол лица, запёкшуюся кровь вытекающую из носа и уголков рта и взлохматил аккуратно причёсанную голову. Сбоку на шее он старательно вывел тушью воровскую наколку:
«Не верь, не бойся, не проси!» Получилось очень натурально. Хотел написать на веках: «Не будить!» Но Поручик сказал – перебор, и не смотря на слёзные уговоры Гербария не дал сделать столь желанную надпись.
Бункер отработал воскреботу (ночь с субботы на воскресенье), сдал смену Охотнику за скальпами и уехал в общагу, как говорится от греха подальше.  А Бродяга с Поручиком взяли дипломат вина и расположились на травке неподалёку от здания судмедэкспертизы. Хлопцы настроились ждать, по крайней мере до вечера. Охотник  же не обязан в секционный зал идти с самого начала дежурства. И подстраховать надо. Мало ли что может случиться. Мужик  сдуру и вдарить  может. Или вовсе не зайдёт в секционку(секционный зал). Тогда нужно как-то выводить Гербария. Не лежать же ему там до следующего утра. Короче ситуация не простая и главное совершенно не предсказуемая. Однако друзья были уверены в себе и в благополучном исходе дела. Они не спеша пили вино, курили и говорили на совершенно отвлечённые темы.
А тем временем Охотник пролистав вчерашние газеты доставшиеся по наследству от Бункера заскучал. Он уже покурил, попил чаю, снова покурил. Часы словно пошли в обратную сторону. От скуки и отчаяния новый работник решил пройтись по судебке и наконец добрёл до секционного. Заботливые друзья настелили халатов чтоб Гербарий не мёрз на холодном металлическом столе и он устав ждать, мирно заснул. Рядом с ним, на соседних  столах лежало ещё два трупа, которые в отличие от трупа-самозванца спали натуральным вечным сном.   Новенький  санитар был не из робкого десятка. Опять же -- охотник.  Тем не менее находясь в непосредственной близости с настоящими человеческими трупами всё же проникся торжественностью момента. Шаги его стали медленными, и движения размеренными. Он поравнялся с Гербарием и поражённый юностью трупа воскликнул:
-- О, господи! Что ж это такое… Пацан ещё совсем. Тут Гера проснулся и позабыв где он находится, открыл ясны очи и приподнял голову. На него смотрели полные ужаса широко раскрытые глаза незнакомого мужика. Гербарий моментально всё вспомнил и сразу же вошёл в роль. Он сделал хищное лицо и заорал на всю судебку дурным голосом:
-- А-а-а!… Крови! Трубы горят! Налейте крови!
Охотник  почувствовал лёгкое головокружение и упал на прохладный кафель. При этом глухо стукнув головой сначала об угол металлического стола, а затем об пол. Тело его обмякло и замерло в странной и неудобной для отдыха позе.  Гербарий, убедившись, что конкурент вышел из игры, спрыгнул со стола и бесшумно выскользнул из судебки.
Раздуваясь от гордости, он подошёл к друзьям и по-военному чётко отрапортовал:
-- Конкурент полностью деморализован, находится в бессознательном состоянии под столом. Я, между прочим, тоже нуждаюсь в срочной антистресовой терапии.
Валера тут же протянул ему початую бутылку плодо-ягодной гадости. Гербарий запрокинув голову выпил её не останавливаясь, вытер губы и не спеша поведал друзьям, как профессионально напугал Охотника за скальпами. При этом как обычно  добавив подробности, которые в действительности не имели места быть.
-- А если он голову ушиб и помер? -- вдруг забеспокоился ответственный Поручик.
-- Нечего на студенческий хлеб заглядываться! – мстительно заметил Гербарий. Что мне теперь пойти и спросить его как самочувствие?
 Подождали с полчаса и Бродяга сказал:
--И всё-таки надо идти. Прикинусь  дураком, вроде Витьку ищу... Вернулся минут через пять и объявил:
-- Всё нормально. Живой. Сидит на крыльце, курит одну за одной – а внутрь зайти боится. Просит за ради бога съездить за Бункером в общагу, чтоб тот заменил его. Езжайте хлопцы, вино оставьте – я ему скормлю  в виде моральной компенсации. Тем более что чирик он дал -- на «мотор» и водку …
После этого случая Гербария в узких кругах называли Кадавр, (лат. – труп) чем он несказанно гордился. При этом  артист-самородок как натуральный вампир морщил вернюю губу, хищно обнажая зубы и с придыханием говорил: «I drink you blood, I eat you skin!»

А с Охотником ребята потом подружились. Действительно Бункер был прав – нормальный мужик, только трупов чего-то боится…