Рассказ шестнадцатый. Последний май детства

                16 рассказ. Последний май детства.

Странный сегодня день. Вроде и воскресенье, и конец мая, и учиться осталось четыре дня! А день странный. Внутри меня.

Весь день мы с Танюхой провели вместе со своими дворовыми друзьями: играли в волейбол, в пионербол, в «резинку». К вечеру я вынесла ракетки. Установилась очередь. Девчонки с азартом стучали по волану, а мальчишки принялись ловить майских жуков. Всё, вроде, как обычно, как всегда, по весне. И… не как всегда.
Мы с Танюшкой сидели на лавке, на сцене, ждали своей очереди в игре в бадминтон. Подруга была оживлена, а я вдруг опять притихла. Май накрыл двор свежим вечером, высветлил закатными бликами дома, и в тонкой прозрачности воздуха по-особому музыкально зазвучало ребячье многоголосье…
- Что-то произошло? – Танюха тронула меня за руку.
- Н-нет… - я с трудом вынырнула из наваждения.
- А должно? – подруга пристально всматривалась в меня. – Ты будто приведение увидела или услышала.
- Да нет… Ничего, Тань… Так… - я не знала, как ей ответить. Как объяснить, что душа куда-то рвётся, что весь день хочется смеяться и плакать одновременно. Я засмущалась и попыталась выглядеть весёлой.
- Я-то тебе всё рассказываю. Только ТЫ знаешь, что мне Витька нравится. И про мою домашнюю жизнь ты всё знаешь, - Танюшка обиженно отвернулась.
- Тань! Я тоже тебе всё-всё говорю! Просто сегодня… Даже не знаю… - я набрала побольше воздуха, шумно выдохнула и, как смогла, заикаясь и подыскивая слова, попыталась передать свои переживания.
Жуть! Получился бред сумасшедшего! Я замолчала и настороженно взглянула на подругу.
- Ты всё это чувствуешь?! – Танюха заворожённо смотрела на меня. – Ты просто Гоголь!!
- Ну, спасибо! – мне стало не по себе. – Он хоть взрослым «кукукнулся», а я и пожить не успела!
Мы переглянулись и рассмеялись. Девчонки стали выкрикивать нашу очередь, но мы только отмахнулись.
- Ты не потому Гоголь, что «куку», а потому, что красиво и таинственно, как у него! – Танюшка упорно отстаивала свою мысль.
- Да просто я сегодня не выспалась! Вот и всё! Завтра всё будет по-прежнему! – Мне совсем не хотелось быть Гоголем.
Я быстро перевела разговор на школу и каникулы, но время от времени с неудовольствием замечала упорный блестящий Танюхин взгляд. И тут подругу позвали домой. Я впервые в жизни обрадовалась этому.
- Завтра ещё расскажешь? – заговорщическим шепотом спросила меня Танюшка. Она, видно, ждала продолжения. Я поморщилась и дернула её за косу.
- А я уж и не знаю, как мне  «продосвиданькаться», - подруга осмотрела мою модную стрижку, «площадку», и осторожно растрепала  прядки моих волос.
Я долго глядела Танюхе вслед. Мне вдруг стало остро жаль её и, в тоже время, я невольно залюбовалась ею. Господи! Ну, что со мной сегодня? Я не боялась своих ощущений, я их просто не понимала!
 
Когда я спрыгнула со сцены, девчонки притащили ракетки: смеркалось, и волан было трудно разглядеть. Пока я медленно шла к подъезду, мальчишечий гогот перекрывал все остальные звуки и шумы. Ребята, поснимав рубахи, дикой стаей шарахалась от одного дерева к другому. Мне даже стало жаль майских жуков, хотя с насекомыми у меня всегда были очень натянутые отношения. Странное очарование вечера и горько-сладкая душевная тревога окончательно утонули в козлином блеянии под расстроенную гитару, доносившееся с противоположного конца двора.
У подъезда я наткнулась на Серёжку. Ну, прям вылитый Трубадур из «Бременских музыкантов»: волосы на уши, брюки-клёш и яркая рубашка узлом на животе!
- Тебе идёт… Стрижка… А платье, как у Принцессы из «Бременских», - Серёга, как всегда, смотрел поверх моей головы, сжимая что-то в кулаке.
Вот тебе и на! Я, оказывается, из того же мультфильма! От неожиданности я почесала нос, нервно подтянула подколенники и с грохотом уронила ракетки. Серёжка их быстро поднял, схватил мою руку,  повернул ладонью кверху и аккуратно положил на неё спичечный коробок.
- Это жук. Самец. Здоровенный! Для тебя поймал. Суй ему туда листья, чтоб не сдох. Держи… - мальчишка подал мне ракетки, быстро перемахнул через заборчик и исчез среди кустов.
- Мама… - прошептала я с ужасом. Подарок потряс меня до глубины души!
Так, с вытянутой рукой, я и пришла домой.


Поздно вечером у открытого окна я сушила вымытые волосы, прислушиваясь к тихому разговору мамы и дедушки на балконе. Бабуля мыла посуду на кухне, мурлыкая под нос «Калину красную». Радио в коридоре шуршало что-то про новости. Всё привычно и спокойно.
Я и не уловила, когда мои близкие, поддавшись очарованию весенней ночи, вдруг затихли, а радио голосом Эдиты Пьехи проникновенно просило «до Детства плацкартный билет»…
И всё обрушилось! Я судорожно скрестила руки на подоконнике и уронила на них голову. Слёзы нескончаемым потоком полились из глаз. Грудь разрывалась от сладкой горечи и прекрасной безвозвратности! Чтобы не зарыдать, я вцепилась зубами в руку, а в голове билась только одна мысль: «Не надо! Не уходи!!» Как я не поняла! Оно целовало меня сегодня весь день, на прощание! Моё Детство…
- Юля? –  торопливые мамины шаги приближались к комнате.
Я, совершив акробатический прыжок, оказалась в кровати и отвернулась к стене. Только бы мама не дотронулась до лица, только бы она ничего не спрашивала!
- Ты уже спишь? – мама стояла совсем близко.
- Угу.
- Прямо на покрывале?
- Дремлю… просто… - мой голос был полон предательских слёз.
- Дочка, что случилось? – я почувствовала, как мамина рука коснулась волос.
- Мам! Не надо! – это был почти крик. И тут же испугалась, что сейчас она схватится за термометр.
- Хорошо, –  у окна скрипнуло кресло, и воцарилась тишина.
Мне стало стыдно за свой вопль. Но слёзы продолжали течь, и внутри всё саднило.
- Мам! Не сердись.
- Я не сержусь, ласточка моя! Ты взрослеешь… Это нормально… - мамин голос был тихий и грустный.
Я быстро соскользнула с кровати, уселась к ней на колени и обняла за шею, спрятав лицо в воротничке халатика. Тёплая мамина рука нежно ерошила мои волосы.
- Ты будешь со мной всегда? – я задала этот детский вопрос в надежде услышать взрослый мамин ответ.
- Да… - мама виновато посмотрела на меня, а потом прибавила уверенно и громко. – Да! Всегда!
- А дедушка с бабушкой? – я хотела всё выяснить до конца.
- И они тоже! – мама по-учительски серьёзно смотрела на меня.

А в голове всё крутилось:
«… Где-то есть город, в котором тепло.
Наше далёкое детство там прошло…»
У самой  двери мама оглянулась, лёгким прищуром смахнула с глаз печаль и улыбнулась.

Я стояла у окна, душа ещё всхлипывала, но слёзы высохли. Я вглядывалась и вглядывалась в дальние горизонты, будто что-то хотела там рассмотреть.
Да что это, в самом деле! Я же не одна! Со мной все: мама, бабушка с дедушкой, братья, тётя Ира и дядя Валера, Танюшка… Весь мой двор! Мои две школы! И… и… мой городок тоже со мной!
На столе послышалось шуршание. Жук! Я совсем забыла о нём! Сидит взаперти, в такую ночь!
Я осторожно открыла коробок и заставила себя заглянуть туда. Вот это жучище! Усы, как две швабры!
- Давай! Лети! – я почти вся высунулась в окно.
Жук, басовито гудя, жирной точкой полетел к ближней берёзе. А, может быть и не к ней, а к дальним частным садам. Или вообще туда, за горизонт, в завтрашний день. В МОЙ завтрашний, уже не детский, но всё равно прекрасный день.