Культура - жертвоприношение

 
   Художник конструирует и реформирует язык цивилизации.
Он доискивается глубинных значений, воскрешает архетипы, неумолимо глаголящие Извечное через потоки чередований меняющихся форм.
Он высвобождает энергии, провоцирует реакции, манипулирует.
Художник это воля, фокусирующая макрокосм.
Мир сосредоточен в индивидуальности художника и посему
он есть вождь знаков.               
  Комбинации знаков, выхваченные из Вечности
волею сиюминутного прочтения – вольно, невольно ли корректируют
направление в Будущее. Поэтому художник это еще и воля пророка.
Никакие статистические данные не помогут – навсегда уносимые вихрем вчерашнего – если Информация не станет соотносить свои подсчеты
с глобальными целями развития-эволюции человеческой цивилизации.
Статистика всегда напоминает рассерженную кудахтающую наседку.
  Цивилизация не успевает оглядеться в меняющемся контексте мира.
Не потому ли впадает столь часто в депрессию?
Современная цивилизация есть нагромождение материализовавшихся объектов представлений о Комфорте различных времен, экспериментов-исследований могущества человеческого Разума, всевозможнейших механизмов сохранения, страхования…
Цивилизация воздвигнута на сводах Страха.
Цивилизация пассивна и механистична.
Художник представляет иное начало.
  Художник работает в ней и над ней и поэтому может высвобождать энергии
Ада или Неба. В то же время, в пирамиде жизни на Земле Все и Вся неизбежно фокусируется в едином пике вершины пирамиды.
На протяжении развития и упадков цивилизаций эту вершину венчает
Каста жрецов, суть медиургов-посредников, осуществляющих жертвоприношение. Культура или культ – есть жертвоприношениение.
  Жрецы-художники спрягают аккумулируют тонкие вибрации,
в спонтанных актах творчества – высвобождая их.
Цивилизация расцветает в искусстве.
Корень цивилизации существует для того, чтобы в конечном итоге
излучать аромат цветка.
  Границы того, что считается современным  искусством по определению - условно отработаны в 60-е годы в США и.. узаконены... поэтому так скучно в пределах сих... об этом - нашествии варваров от "авангарда" препредупреждал еще Джорджио Де Кирико в своих мемуарах. У меня с Де Кирико есть нечто общее с точки зрения по жизни нас преследовавших и продолжающих еще преследовать меня эпигонов. Не остались однако мною незамеченными  усилия (чаще тщедушные, увы) некоего  Черкашина, подвязавшегося фотографом. И я неоднозначно увидел в его хамелеоньих потугах быть в чем-то похожим на меня попытки  популяризации не только моей темы метро, но и моего стиля дуализма, который я разработал в Москве начала 80-х. Уже тогда, я выставлял свои дуалистические полотна на Кузнецком и в Манеже (Москва). В продолжение этой герметической традиции  уже совсем недавней демонстрацией дуализма в искусстве явилась моя выставка в 2010-м году в Харькове. С этим южным форпостом футуризма и авангарда меня связывает период моей учебы в Харьковском государственном художественном училище, где я повстречал  великих учителей, таких как Владимир Иванович Высекайло, который тиражировал учениками свой конструктивный метод   в преподавании дисциплины рисунка.               
   Однако по-настоящему и в хорошем смысле я считаю своим учителем действительного земноводного хамелеона, отринув навешенные человечеством на него ярлыки в смысле приспособленчества; да-да, именно хамелеон – величайший из всех художников; в нем квинтессенция того, что движет им – передавать дух эпохи непосредственно так же как хамелеон мгновенно своим телом передает  цвет излюбленного им предмета ли, среды обитания, того, что становится символом Рая в эту Эпоху… Хамелеон в буквальном смысле пылает цветом охватившего все его существо чувства согласия, соучастия и сопереживания. Хамелеон это делает искренне и без корысти не в пример эпигонам. Однако истинный художник без оглядки  как пророк уводит за собою всех страждущих в обитель Рая, которая родится из его мысли.  Я не так отношусь к своим плагиаторам и популяризаторам как Джорджио Де Кирико; тот невероятно переживал из-за того, что его "метафизическую живопись" передирал почти буквально Карло Карра. Благо, тема мною открытая, годится для разработок в разных вариациях ли, окрасах… и я рад, что на сегодняшний момент в Москве мои истинные последователи и друзья также продолжают мое Дело Мистерии.                                1992