Крупный выигрыш

Со своей Ханочкой (долгих лет жизни ей и нашим деткам!) я встречался почти два года. Жил я в старом пятиэтажном доме, а Ханочка черед дорогу, в шикарной, утопающей в зелени вилле. Работал я после службы в армии на заводе, а Ханочка училась в университете.
Встречались мы почти каждый день. И так друг к другу привязались, и такая у нас была любовь, что о такой далеко не в каждой книжке и прочтешь. Словом, все у нас шло к свадьбе.
Раньше мы встречались с Ханочкой на улице, в парке, возле кафе, а вскоре я стал заходить к ней прямо домой.
С отцом Ханочки мы подружились сразу. Хотя он и банковский служащий, но добрый порядочный человек. Всегда мне подавал руку, расспрашивал о работе, о доме и сам столько рассказывал о своей работе, какая она у него нужная и почетная, что я тоже влюбился в нее и пошел учиться на курсы банковских служащих. Утром я ходил на учебу, а по ночам работал на заводе, копил деньги на нашу с Ханочкой свадьбу.
Каждую неделю я со своим будущим тестем играл в лото, заполняли одну карточку на двоих. Конечно, в выигрыше мы никогда не были, но приятно было с ним поиграть. Он на махшеве высчитывал номера и каждый раз говорил, что на этот раз нам поведет обязательно. На обратной стороне карточки мы ставили всегда две подписи: одну я, другую – мой будущий тесть.
-Мы с тобою не чужие, но порядок есть порядок, – говорил всегда он.
Если с будущим тестем до свадьбы у меня было все о-кей, то моя будущая теща до свадьбы была настоящей коброй.
Внешне, вроде, добрая, приветливая, а в глазах столько ко мне злости, что иногда казалось, что будь в нашей стране чуть помягче законы, она бы разорвала меня в клочья.
На свидании Ханочка, вся в слезах, передавала мне ее разговор с матерью.
-Зачем тебе, доченька, этот Хаим? – говорила будущая теща. – Простой, бесхитростный, необразованный. Тебе в мужья надо парня твоего круга. Вот, например, чем не пара наш сосед Ицхак? Ничего, что он чуть старше тебя, что ему тридцать, чуть полноватый, зато окончил университет, работает начальником отдела, у него своя «Вольва».
-Но я люблю только Хаима! – отвечала моя Ханочка.
-Когда у тебя будет во всем достаток, привыкнешь и к Ицику.
-Никого мне в жизни не надо, кроме Хаима! – отвечала своей маме Ханочка.
-Ой, ой! – кричала будущая моя теща. – Мне плохо! Я умираю! Скорее доктора! Ты, Ханочка, своим замужеством доведешь меня до могилы.
И наша свадьба под каким-то предлогом откладывалась еще на месяц.
-Что нам делать? – спрашивала меня Хана.
-Если твоя мама просит, чтобы мы расстались, то расстанемся, но не раньше, чем после бриллиантовой свадьбы, – отвечал я, и, обнявшись, мы долго сидели на скамейке, строя планы на будущее и как все-таки обуздать будущую тещу.
А вскоре моя будущая теща вообще стала моим врагом номер один. Случилось это так. Мой тесть праздновал свое пятидесятилетие. Собрались его друзья, родственники и, конечно, мы с Ханочкой. Познакомили меня со всеми гостями. А перед тем, как сесть за стол, мы с будущим тестем успели заполнить очередную карточку лото и, как положено, на обратной стороне вверху карточки поставили свои подписи.
За столом вначале все было хорошо. Подняли тост за юбиляра, пожелали ему всего хорошего. Все выпили и стали закусывать. Моя будущая теща сидит напротив меня, смотрит на меня, улыбается и разговаривает с гостями на идиш, думает, что я его не знаю. А я сижу, закусываю, разговариваю с Ханочкой, на будущую тещу ноль внимания. Ем я без ножа, одной вилкой, а все старательно что-то режут в тарелке ножом, затем что-то микроскопическое цепляют вилкой и, не спеша, кладут себе в рот. А я понимаю так: хочешь есть – ешь, как ты привык, как тебе удобно, а быть за столом, как актер в театре, даже неприлично.
Теща взглянула на меня, как я с аппетитом ем мясной салат, ожила и говорит гостям на идиш:
-Друзья, взгляните, как жрет за обе щеки мой будущий зять: набрал полный рот и нет сил проглотить, сейчас подавится. – А потом мне на иврите: Хаим, разрежь мясо ножом – легче будет кушать. Хаим не спеши, еды хватить. Хаим, возьми салфетку, вытри губы.
И снова на идиш:
-Ох, и поплачется та семья, куда попадет этот шлимазл.
Я старался не обращать на нее внимания и продолжал есть, но вскоре почувствовал, что не выдерживаю, меня бросило в жар, глаза налились злостью.
Положил в тарелку кусочек мяса и помидор и при помощи вилки ножом,  разрезав все это на небольшие кусочки, отодвинул тарелку, вытер салфеткой руки, поправил свой галстук и, не спеша, поднялся со стула. Постояв с минуты, я схватил рукой с центрального блюда большой кусок курицы, начиненной гречкой, и стал трясти ее, обрызгивая все и всех вокруг. Затем, бросив на середину стола, вытер краем скатерти губы и руки и сказал на чистом идише:
-Спасибо за теплый прием. До свидания. А Ханочка ваша все равно будет моей женой.
-Только через мой труп! – прохрипела будущая теща.
-Если через труп, так будет через труп! – со злостью сказал я.
Посмотрели бы вы в это время на нее. От неожиданности и возмущения рот у нее раскрылся до ушей, глаза расширились, как перед прыжком с самолета без парашюта.
-Э-э-э! – завопила она. – Моя дорогая мамочка, зачем ты меня родила? Я самая несчастная сегодня женщина на свете!
Я выскочил на улицу как ошпаренный, даже с Ханочкой не попрощался. «Ханочка все равно выйдет за меня замуж, а с ее мамашей в одной квартире мы жить не собираемся», – успокаивал я сам себя, но тут же подумал, что нужно было уйти не спеша, пожать руку будущему тестю и в присутствии гостей обнять и поцеловать Ханочку.
По дороге я проверил на всякий случай очередную карточку лото, заполненную мною и будущим тестем. Жалко, но сошлись только два номера. «С моим счастьем выиграешь!» – подумал я и положил карточку в карман.
Дома я положил карточку в шкатулку, где хранились все мои не выигранные карточки, и стал думать, как обуздать Ханочкину мать. В голову ничего путного не приходило, и я стал перебирать карточки, составляя оптимальный вариант, который обязательно должен на этот раз выиграть.
Вдруг мне на глаза попалась карточка полугодовой давности, в которой были подчеркнуты все номера, как и в сегодняшнем розыгрыше. От неожиданности я даже опешил. «Вот бы, – подумал я, – иметь такую карточку сейчас. Упали бы с плеч моих все проблемы, а Ханочкина мать плясала бы передо мною, как дрессированная собачка».
И тут я хлопнул ладонью по столу:
-Ну, теща моя, держись! – и набрал номер телефона Ханы. – Есть очень важное дело. Нужно твое согласие и твоя помощь, – и я рассказал ей свой хитроумный план.
Получив согласие своей любимой, на следующий же день решил претворить его в жизнь. Я оделся по высшему классу: новый костюм, новая рубашка, туфли, бабочка, надушился французским мужским одеколоном и пошел к Ханочке.
Дверь была открыта, и я вошел, не позвонив.
-Добрый вечер! – наигранно важно сказал я и поцеловал Ханочку.
Тесть, как и положено, отложил газету, встал с кресла и протянул мне руку.
Но тут же послышался голос недовольной его супруги:
-Смотри, Шмулик, он уже входит, как к себе домой, даже не позвонив. Скажи ему, что у нас не проходной двор и что в следующий раз надо предварительно позвонить и узнать, хотим ли мы видеть его в своем доме или нет.
Мы с Ханочкой зашли в ее комнату, закрылись и начали повторять план предстоящей операции. Только успели повторить, как услышали крик Ханочкиной мамы:
-Шмулик, ты не видишь, они закрылись в комнате?! Ты понимаешь, вдвоем! Выламывай скорей дверь! Ну не сиди, как истукан! Делай что-нибудь! Ох, дожила я до такого стыда! Моя дочь с этим проходимцем у меня на глазах занимаются любовью!
-Что ты говоришь? Почему обязательно любовью занимаются? – стал успокаивать ее муж.
-А что еще можно делать за закрытыми дверями?
Я открыл дверь. Ханочкина мать сидела на стуле и стонала, а Шмулик наливал ей в стакан воды. Мы подошли к ним, и я достал из кармана приглашение и с важным видом произнес:
-Дорогие родные! Имею честь известить вас, что мы с Ханочкой через две недели расписываемся. Зал, оркестр и все остальное заказано. Вам лишь нужно прибыть в зал бракосочетания на нашу свадьбу.
-Как это понимать – «на нашей свадьбе»? – приподнялась со стула теща.
-Не на вашей, а на нашей с Ханочкой! – гордо поправил я.
-Шмулик, встань! Сделай что-нибудь! Ты слышал: они расписываются?
-Что я могу сделать? Они оба неплохие ребята, любят друг друга. На свои средства делают свадьбу. И пусть будут счастливы!
-К тому же, – добавил я, – один подарок к свадьбе у нас уже есть! – и протянул теще билет с выигрышным номером лото.
-Не может быть! – поднялась она со стула. – Шмулик, дай скорее газету и очки. Тебя только за смертью посылать. Вот на столе лежал вчерашние газеты.
К счастью, на число моя будущая теща не взглянула, а уставилась только на номер.
-Хаим, неужели ты хочешь сказать, что выиграл эти все 12 миллионов сам?
-Нет, не сам, а со своим будущим тестем. И вот, видите, стоит подпись моя и его, – наглея до конца, сказал я.
-Хаимке, что же ты стоишь, как гость? Проходи, садись! – немного успокоившись, подобрела теща. – Ты ведь в нашей семье совсем не чужой. А я не знала, что ты у нас такой молодец! – вдруг льстиво прибавила она. – Утром учишься на престижных курсах банковских служащих, а по ночам работаешь на заводе. И когда же ты отдыхаешь?
Я не успел ответить, как она обратилась к мужу:
-Шмулик, посмотри на эту молодую пару! Красивые, молодые, образованные. Любят друг друга и к тому же уже миллионеры!
«Да, миллионеры! – улыбнулся я и подумал: Врагам бы мои миллионы!»
-И когда, Хаимчик, ты думаешь поехать в банк за своими и нашими миллионами? Если хочешь, я могу поехать с тобой.
-Нет. Сегодня не могу. Во-первых, уже поздно, а во-вторых, завтра у меня экзамен, надо подготовиться.
-Что ж, подождем. А насчет билетов вы неплохо придумали. Заполнили карточку лото перед свадьбой и выиграли. Но вы просто нас с отцом обидели. – И, увидев мой недоуменный взгляд, уточнила: – Подали документы и нам ни слова. Разве можно так?! Как успею я за две недели сшить себе нарядное платье?
Мы расстались друзьями. Ханочка пошла провожать меня.
-Ой, Хаим, что мы будем делать теперь с твоими миллионами?
-Да ничего! – ответил я. – Родители твои, кажется, не против. Свадьбу мы делаем на свои деньги, работа у меня есть. Через год я заканчиваю курсы, а ты университет, так что не пропадем.
-Я знаю, что не пропадем, – вздохнула она. – Но мама очень расстроится, когда узнает, как мы ее разыграли.
-Давай расскажем ей все! – предложил я.
-Ты что, хочешь нажить себе врага на всю жизнь? – с сочувствием посмотрела она на меня.
-Тогда давай доведем наш план до конца и постираем билет вместе с рубашкой.
-Стирай, делай, что хочешь, хуже уже не будет, – согласилась она.
Дома я бросил рубашку с карточкой лото в машину и включил ее и сел ждать. Пока рубашка стиралась, я не находил себе места, три раза включал и выключал телевизор, начинал читать и тут же закрывал книгу, сбегал в магазин и, не найдя ничего нужного, возвратился. Наконец, машина кончила стирать, я достал из кармана рубашки билет. Он был сильно измят, но цифры не смылись. Я обвел их еще раз, на обратной стороне обвел подписи и положил билет в машину уже без рубашки. Через час все было таким, как я хотел: цифры почти смылись, зато на обратной стороне можно было четко различить вдавленные в билет две подписи – одну мою, другую – будущего тестя.
На следующий день в шесть утра я уже был у Ханочки.
-Хаим, почему в такую рань? Что случилось? Ой, да на тебе лица нет. Скорее говори, что случилось? – уцепилась за мою рубашку Ханочка. – Все живы-здоровы?
-Все живы и здоровы, а карточка лото пропала.
-Как пропала? Украли? – уставилась на меня теща.
-Да не украли. Просто я ее нечаянно вместе с рубашкой постирал.
Шмулик внимательно посмотрел на билет, на наши подписи, потом погрозил мне указательным пальцем и, подмигнув, сказал:
-Жаль, придется тебе, Хаим, делать свадьбу без ваших миллионов!
-Как без миллионов?! – вскипела теща. – Срочно вези билет в банк! Там через микроскоп специалисты увидят и номера и все, что нужно. 
-Златочка! – обратился к ней Шмулик. – После стирки на билете не осталось ничего. А насчет свадьбы все уже решено без нас, да и ты о ней растрезвонила по всему городу.
-Ой, Шмулик, горе какое на нашу голову! – снова запричитала теща.
-Горе? Какое горе?! Деньги были не наши. Не нам и достались. Живем мы неплохо. Есть на что прожить сегодня, что-то есть и на черный день. Дочь кончает университет, выходит замуж за хорошего парня, свадьбу делают сами, без нас. Что злишься? Живи да радуйся!
-Оно-то так, – успокоилась Ханочкина мать. – Да уж больно хотелось под старость походить в миллионершах, но, видно, не судьба. Что ж, будьте счастливы, дети мои! – и, подойдя к нам, она обняла и расцеловала Ханочку, а затем и меня. – Ну, что, зять, мир? – шутя, толкнула она меня в бок.
-Мир! – ответил я.