Христос воскрес!

Христос воскрес!

Я встретил его случайно, на рыбалке. У меня поклевки не было, но за кустами только и мелькало самодельное удилище. Стало любопытно, подошел, присел:

 - Здорово, дедуля. Эк у тебя какой улов!

Он повернулся ко мне, заросший, грязный, оборванный. Но глаза искрились добротой и радостью.

- Здоровеньки. Я тебя знаю.

- Откуда, дедуля?

- Так ведь встречались…

И точно, вспомнил я. Была встреча. Однажды, мимоходом. Попросил закурить. И кличку его вспомнил - «волк».
Почти вся жизнь за решеткой.

- Давно освободился?

- Да вот уже как полгода. Чуток поработал пастухом, пенсию назначили, хибарку, какую-никакую выделили. Все не под открытым небом. Родня знать не хочет, да оно и понятно. Виноват я шибко перед ними.

Так разговаривая, донес его пакет с рыбой до окраины деревни. Кособокая, глиняная хибара, практически была скрыта высокой, давно некошеной травой. 

- Ну, заходи в гости.

- Дедуль, а ты печку не топишь? Холодно у тебя.

- Дак она сломана, дымит, коптит, а тепла почти не дает. Но я вот берлогу сделал тут в углу, ничего, перезимую.

***

За зиму пару раз навещал его, привозил чай, сахар. Его копеечной пенсии хватало ненамного и ненадолго.

А на Пасху вдруг вспомнил опять о нем, собрал еды, кое-какую одежонку и по подтаявшему снегу, проваливаясь по колено, побрел через запущенный сад к его хибаре.

- Али живой ты, дедуля?

Из домишка выглянул худой, закопченный сажей, с рыжей спутавшейся бородой дед.

- Да вроде живой пока.

В хибару его еле протиснулся, но видно было как он рад встрече.

- Я тебе тут гостинцев привез. Праздник ведь большой. Давай потрапезничаем вместе. А сначала помолимся, хорошо?

- Добре.

Он стянул с головы шапку. Я обнял его за худенькие плечи и стал молиться.
Он всхлипывал, потом стал плакать навзрыд и все повторял:

- Христос воскрес! Христос воскрес! Христос воскрес!

Я пару раз ловил себя на мысли: «Ну, вот же дурень, что других слов не знает, что ли?»
Потрапезничали. Уехал я, он вышел проводить. Весело чирикали воробьи, ярко светило солнце и лучисто сияли его глаза.

И вдруг я понял.

Именно сегодня в его душе воскрес Иисус Христос!