Как я побывал на приёме у Калинина

       
        В конце войны в Москву стали возвращаться эвакуированные.Осенью 1941 года многие уезжали вместе со своими предприятиями, но большинство самостоятельно, так как уверенности в том, что в Москву не войдут немцы, не было. Вернулись все мои многочисленные родственники: дедушки, бабушки, тёти, дяди и я с мамой. 

Вернувшись, многие обнаружили, что их жилища-комнаты в коммунальных квартирах, самовольно заняты соседями, оставленное имущество разграблено. Война без потерь не бывает.
       
        До войны моя мама жила со своими родителями и с сестрой в центре Москвы. Школа, в которой она училась, располагалась в районе Бронных улиц и Патриарших прудов. В этой обычной школе учились вместе со всеми и дети не простых родителей-государственных деятелей. С некоторыми одноклассниками маме довелось встречаться в жизни на протяжении многих лет. Одна из таких встреч произошла как раз тогда, когда у нашей семьи возникли проблемы с комнатой, которую заняли соседи. Потеряв всякую надежду на её возвращение, семья вынуждена была разбрестись по разным родственникам.

Мамина бывшая школьная подруга, работала в приёмной Михаила Ивановича Калинина. Тогда его называли "Всесоюзный Староста", а официально он был Главой государства-Председателем Президиума Верховного Совета СССР.(официально Сталин не был по должности Главой государства). Эта подруга помогла маме, посоветовав записаться на приём и пойти к Калинину "с челобитной" вместе с грудным ребёнком на руках. Такая встреча вскоре состоялась.

Калинин внимательно выслушал маму, она рассказала, в каком положении оказалась её семья по приезду в Москву после эвакуации  Мединститута, что она с грудным ребёнком на руках, сестра и родители остались без крыши над головой. Калинин поинтересовался, где находится мой отец, то есть её супруг.

Война ещё продолжалась и мой отец был на фронте. Калинин дал распоряжение своему помощнику обеспечить семью фронтовика жильём. Это он сказал непосредственно при маме. Прощаясь, Калинин заверил, что в ближайшие дни всё уладится. Моя мама подробно рассказывала нам про этот эпизод нашей жизни. Я спрашивал её, как я вёл себя на приёме у Главы государства. Она сказала, что я всё это время спал. 

    Рассказываю всё со слов мамы:через неделю Моссовет распорядился выдать нашей семье ордер на вселение в две комнаты в коммунальной квартире в Лозовском переулке в районе ЦСК, между метро Динамо и Аэропорт. В этой квартире, где мне пришлось жить уже будучи студентом, семья прожила до 1963 года, пока дом ни пошёл на снос в связи с новой застройкой.

        Вскоре наступили радостные дни для всех-долгожданная Победа. С войны вернулись живыми мой папа, его брат и муж моей тёти-сестры мамы.

Началась мирная жизнь. В двух небольших комнатах, площадью 30 квадратных метров стало тесно для большой семьи, состоящей из семи человек. А в квартире проживало, кроме нашей,ещё две семьи. Общими для всех был один умывальник с холодной водой, один туалет и не большая кухня с одной газовой плитой. Конечно, в то послевоенное время для многих такие условия считались роскошными. Но мои мама и папа очень хотели жить самостоятельно, не стеснять родителей и сестру с мужем, у которых ожидалось пополнение семьи. В Москве тогда получить жилплощадь для них было не реально.

Поэтому мой папа обратился в Министерство здравохранения с просьбой направить его на работу в провинцию. Шаг этот , как считали все наши родные, был необдуманным, ошибкой молодости, о чём родители потом сожалели.

На фронте отец вступил в компартию. Это открывало ему возможность занимать руководящую должность, несмотря на столь молодой возраст. Ему предложили поехать в Западную Украину на должность Главного врача санатория в курортной местности Моршин. После небольших раздумий родители согласились, несмотря на категорические возражения их собственных родителей с обеих сторон. Таким образом, в конце 1946 года мы уехали из Москвы, как потом оказалось, навсегда. Конечно, мы после этого были в Москве бесконечное число раз. Но "НАВСЕГДА"это означает, что родители и я потеряли возможность жить в Москве постоянно, так как в Москве всегда и до сего времени существует режим разрешительной прописки. Но тогда моим родителям было "море по колено". Отец пришёл с фронта живой и это было для них главное! Жизнь только начиналось, им было 25 лет, всё впереди!

         Но нашу молодую семью ждало новое испытание. В дороге я заболел. И заболел настолько тяжело, что за двое суток пути, у меня было обезвоживание организма из за расстройства желудка. Я был на грани жизни и смерти. Родители пришли оба к выводу, что у меня дизентерия. Не доехав до конечной цели, мы вынуждены были сойти с поезда во Львове, где меня с мамой положили в больницу.
В послевоенном Львове, по рассказам родителей,была полная разруха. А в больнице-особенно было скверно. Необходимых для моего лечения лекарств не было в наличии. Моя мама не смыкала глаз, днём и ночью отгоняя крыс, которые хозяйничали в палатах и которых она до смерти боялась всю жизнь.

Лечения никакого я не получал и надежд, что останусь жить не было. Если бы ни родители, не выжил бы. Мой отец обошёл все львовские аптеки в надежде найти там необходимые медикаменты. С огромным упорством он раздобыл кое-что, обменяв на одежду и это спасло мне жизнь.