9-XXI Как Метелла оказалась в постели с Бриттой

                XXI

  Чуть-чуть позже Присциллы поднялись и, соответственно, прибыли в святилище, Домицилла и Фульвия.

  Корнелия Мерулина знала, что её муж будет в гостях всю ночь, возвращался Инстеан после подобных пиров обычно в третьем-четвёртом часу. Она хотела приехать домой раньше него, почему и наказала нескольким слугам разбудить её пораньше, с восходом. Но слуги крепко спят.

  Когда через распахнутое окно утренний свет начинает проникать в супружескую спальню Фабии Присциллы и Лициния Макра, распахиваются и глаза Бритты. Прежде чем она встанет, милые читательницы и мужественные читатели могут узнать, как она легла, точнее, каким образом она легла именно с Метеллой.

  Накануне, когда участвовать в торгах за самую желанную аренду остались Сиг, Гопломах и Цецилия, «амазоночка Волканалий» взглядом сообщила своей домине, что ей нравится юная стройная патрицианка, Мерулина аналогично ответила, что поняла и сделает всё как надо. Метелла, поставив изрядную сумму на свою Шарика и ещё больше в следующем, последнем бою, на – несомненно, приглянувшуюся ей, вожделенную для многих –  иценку, не только отыграла, но и выиграла у Куриона. Всё же платить столько, сколько предлагал, всё повышая, Гопломах, ей было затруднительно. Она уже готова была отказаться от оказавшейся слишком дорогой прихоти своей похоти, как вдруг Мерулина шепнула ей на ушко любезное предложение ограничиться последней названной ей ценой, а торг с двумя всадниками продолжать только для вида. Таким образом, результат аукциона был определён заранее – как и у всех нечестных торгов – и Мерулина осчастливила Метеллу.

  Ночью они, не отрываясь от своих лож, в перерывах между утехами, написали и послали друг дружке церы. Цецилия благодарила и предлагала дружбу, Корнелия отвечала, что рада помочь очаровательной девушке и с удовольствием соглашается на предложенное. Так Глицерия обрела в лице Цецилии новую подружку. А кроме того, сумев улучить оптимальный момент, прилегла к Присцилле и просила: прощения за огорчившие  писательницу выходки и примирения с ней. Присцилла пребывала в утомлённом блаженстве и, пожалуй, не в силах была отказать, даже если бы и хотела. Так Глицерия вернула и былую дружбу. Юная жена бывшего претора Дидия – чудная девочка.

  Вернёмся в спальню другой молодой жены где на супружеском ложе спит тоже юная патрицианка, недавно также звавшаяся женой, но разведённая по заявлению мужа. Спит она крепко, отдав ночью много сил захлёстывавшим тёплым волнам наслаждения. Ей казалось, что она ощущает его разлившимся в каждом органе и уголке своего тела. Когда Ц… Теперь же Цецилия не чувствует, как её «амазоночка» укрывает её одеялом и встаёт с раскалявшейся недавно докрасна – по крайней мере, такими были лица и набухавшие и твердевшие сосцы страстных сапфисток, любивших на ней друг дружку – с раскалявшейся от пылавших, практически «этнических», страстей постели. Бритта надевает тунику и выходит, спеша поднять свою госпожу.

  Буквально через несколько мгновений в свою спальню заглядывает Макр, в такую рань покидающий дом по своим делам, и в отступающей, рассеивающейся темноте видит, естественно, только одну укрытую одеялом девушку.

  Разбуженная преданной служанкой, Мерулина вместе с ней идёт разбираться с проспавшими слугами и вскоре покидает дом Фламины Присциллы Младшей. Гай Инстеан вернулся чуть ранее обычного, однако нашёл жену дома, намывающейся в бане.

  Возвратившаяся же к себе Фабия застала многих отмечавших Волканалии и день рождения Ребилии. Одни были в термах, другие продолжали спать, третьи поднимались. Кроме названных выше успели уехать только Квинт Торкват с Юнией Аруленой, вновь надевшей траурное платье – ради праздника носила другое. Хозяйка распорядилась накрыть завтрак. В прекрасном настроении, лёжа за столом, прощалась с покидавшими её приветливую обитель гостями, напутствуя их шутками, обмениваясь благими пожеланиями. К полудню уехал предпоследний гость, Понтифик Вакха. Он выразил надежду «увидеться ещё не раз».

  – А когда лучше нам увидеться? – спросила Муция. – Днём? Или ночью, чтобы никто не видел?

  – О-о-о Многогроздный Вакх! Конечно же, второй вариант! – ответствовал Поллион.

  – О-о-о-о Геркулес! – подражая ему, сказала писательница. – Как же мы увидимся, если «ночью, и никто ничего не видит»? Значит, и мы друг друга не увидим!.. Иди, Понтифик, увидимся «наощупь»! Ведь это тоже приятно?

  Уже в дверях Понтифик клятвенно подтвердил: «Да, очень приятно!»

  Патрицианка велит накрывать прандиум в «Морской» и переходит туда с последним гостем, предоставляя слугам спокойно убираться в экусе. Только успели Фабия и Стабилий – ночевавший подальше от пиршественной залы, на третьем этаже – сесть за стол, как к ним присоединяется Лициний Макр.


Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/01/17/952
-------------------