9-xxvi раздевание постового

                XXVI

  После прандиума Макр ушёл, а Присцилла – после расслабления с Эрицией – расследовала, из-за чего он едва-едва не застал её на Порнасе. Уже при первом допросе всё выяснилось. Дежуривший в портике «догадливый» слуга, когда госпожа пригрозила высечь, сознался не только в том, что забыл закрыть дверь, но и в другом. Что «дозорный», который должен был находиться на улице возле цирка, самовольно оставил свой «пост», убежав домой по естественной нужде. Чистосердечное признание «догадливого» и удержание Макра в коридоре способствовали тому, что строгая судья закрыла глаза на незапертую дверь, и он не понёс наказания. Другой раб, водохлёб, которого так не вовремя подвели особенности организма, был нещадно высечен и вскоре отправлен в далёкое имение.

  Необходимо было сделать выводы. На месте Аркесилая другая вывела бы такой. «Домой больше не приводить». Неправильный. Первое. Дежурящий в портике, узрев или узнав о приближении Угрюмого, должен, не паникуя, сначала запереть входную дверь на засов. А затем уже стремглав бежать предупреждать госпожу. Второе. Примерно через каждые два часа один слуга выходит из дома и по очереди подменяет, если в том есть необходимость, уличных «дозорных» на их «постах», пока те бегают, куда приспичило. Третье. Которое подсказала подруге Парис, услышав от неё этот забавный рассказ. Проверка, обход «постов», как у военных.


  В основном это поручалось Уриане. Но иногда Муция лично, вообразив себя полководцем, обходила «посты», особенно когда на улице не было народа, то есть с наступлением темноты. Или ночью в доме проверяя два «поста»: у спальни Макра и на лестнице. Конечно, в этой забаве ей составляли компанию многие партнёры. Нескучно же, вооружившись как минимум кинжалом и плёткой, словно трибун или квестор при легате Муции, ставить «дозоры», проверять «посты», слушать доклады…


  Правда, повода применить плётку (да у Фабии и вообще нет специальных экзекуторов) почти не находилось. Все выделяемые для этого слуги были на местах и не спали. Видимо, памятуя о судьбе «водохлёба» и рассказывая о ней, о его судьбе, рабам «гостивших у опасности» господ. Уже не казавшейся иллюзорной или ненастоящей после случая в атриуме. Когда мгновения отделяли Луция и Муцию от того, чтобы быть пойманными с самым что ни на есть поличным. Когда лишь поразившая и саму патрицианку находчивость не позволила застать жену с любовником врасплох. Или «враздвиг» – как она полулежала в кресле.

  Особенно весёлыми получались такие обходы с Бестией. Которая на улицу выбиралась в одной только прозрачнейшей тунике, а по дому расхаживала в накинутых на голое тело «доспехах», оставшихся с Волканалий, и плёткой. Подкрадётся к «дозорному», схватит за грудки, притянет к себе, часто глядя, даже на мужиков и парней, сверху вниз, лицо вплотную приблизит к лицу пугающегося раба, ещё и подносит к округлившимся глазам левый кулак, обмотанный боевым панкратионным ремнём. И грозно молвит: «Кому спишь?!» Редко кто мог внятно ответить на этот маловразумительный по сути вопрос. О котором Корнелия услышала от своего брата Публия. Он служит трибуном в одном из германских легионов. «Постовой» понимал, конечно, общий смысл, но не мог сообразить, как отвечать, при том ещё, что он вовсе не спал. Вдобавок он с одной стороны был напуган, с другой смущён. Тут Бестия ещё напирает.

  Если на «посту» служанка, она чувствует, как ладони странной госпожи – одна «невооружённая», с нежнейшей, гладчайшей кожей, другая обмотанная кожаными ремешками – как эти ладони сжимают её ягодицы, затем груди, и слышит вопрос: «На месте ли твоя амуниция?» Потом бедная – или довольная – рабыня ощущает некий, тоже кожаный, твёрдый продолговатый предмет, скользящий по бёдрам, пробирающийся меж половинками задницы. «Постовой! Будь готова к любой неожиданности!» – предупреждает Руфина, уже затыкающая обратно за пояс свою плёточку с обтянутой кожей рукоятью; затыкая прямо, а не сбоку, так что тонкие её ремешки с узелками на концах мотаются между ног.

  Если же раб мужского пола, то со словами «Проверим твоё оружие!» Бестия лезет ему под тунику, иногда обнаруживая проверяемое в боевой готовности. Что неудивительно, учитывая наряд и вообще соблазнительность проверяющей. В этом случае «префект» Бестия плотоядно улыбается. Но, получив лёгкий шлепок по попке от «дукса» и опомнившись, просит командующего, то есть Присциллу, скорее закончить обход «постов» и вернуться в «палатку», «преторий», то есть на ложе, где ждут «дамский угодник» или квирисы квиритов. В общем, это самая нескучная «трибун» при «легате» Муции.

  А самая «бранелюбивая» проверяющая – «командир первой когорты» Глицерия. Во многом благодаря сопровождению «примипила», мужественной Бритты. Мерулина, едва узнав об этих проверках «постов», в ближайший же вечер, ещё до прихода Макра, пришла с преданной экс-няней и тремя комплектами боевых поясов с оружием. «Боевых», разумеется, громко сказано. Два были даже не то что парадными, скорее декоративными; однако роскошными. И чудесно смотрелись поверх сирийских туник, подчёркивая стройнейшие талии аристократок Корнелии Примы и Фабии Присциллы. Прима первый раз даже нацепила не кинжал, а короткий меч, но он был ощутимо тяжеловат, а ножны при ходьбе ударяли по нежному бедру. Третий комплект вооружения был настоящий, действительно боевой. И домашним мастерам Дидия Инстеана и Корнелия Мерулы срочно пришлось потрудиться над тем, чтобы он не бряцал при движениях. Впрочем, по советам иценки они быстро этого добились.

  Перед первым обходом Муция и воинственная Глицерия настояли, чтобы Бритта, не сильно этого хотевшая, во-первых, оделась и раскрасилась как во время войны, а, во-вторых, на паре слуг продемонстрировала своё потрясающее боевое искусство. В обмен бывшая няня тоже кое-чего потребовала, и это было тотчас выполнено.

  В тот вечер, когда Прима пришла к Фабии «первее» благоверного, последний задерживался, шла уже вторая стража. Юные жёны уже побывали на Порнасе удовольствия. Тогда они и решают провести проверку уличных «постов». Получивших, кстати, предупреждение повысить бдительность и быть осторожнее.

  Прохожих нет, иценка в полной боевой готовности, проверка «дозоров» начинается. И представляет собою замечательное зрелище. Две восхитительнейшие девушки, способные сразить мужчин одним своим видом, ещё и опоясаны драгоценными клинками. Третьим выходит Кробил. Бритте нравятся женоподобные мальчики, и её требованием было, чтобы он, «в должности тубицена», находился при обходе вместе с ними, а в другое время был у неё под рукой наряду с секстарием вина. Для Кробила нашлись старые варварские поножи и те же кожаные «доспехи».

  Четвёртой становится, естественно, сама Бритта. Но её – даже случись возле дома какие-нибудь заблудившиеся прохожие, и они бы не обратили внимания – её не видно, и дежуривший в портике «постовой» её не замечает. Хотя она выбирается через дверь, вслед за госпожами, в трёх шагах от этого «постового». И хотя у входа горит факел, и на улице не кромешная тьма: небо звёздное, без облаков. Помимо искусства оставаться незамеченной, такова одежда иценки. Всё чёрное, в ткань завёрнуты ножны и другие металлические детали пояса, что могут отразить свет. Волосы её – уважаемые читатели и милые читательницы должны помнить – черны как смоль, уши обмотаны повязкой, оставшееся открытым лицо измазано грязью: намоченной землёй из клумб. Только глаза озорно и устрашающе блестят.

  Первого «дозорного», небольшого росточка невольницу, Бритта, налетев из-за ближайшей колонны, в мгновение ока, схватив за ноги, опрокидывает, подвешивая над землёй. Подбежавшие домины, играя, шлёпают ошарашенную взвизгнувшую служанку и, присев, говорят ей:

  – Предупреждали же: будь осторожнее и бдительнее!

  – Ничего, что мы для тебя вниз головами? – смеются и идут дальше.

  Мерулина оглядывается:

  – Поставь обратно. А следующего раздень, как ты умеешь.

  Это выглядит таким образом. «Постовой», мужик, вдруг ощущает, что его туника распарывается и падает на мостовую. Он беспомощно, в страхе оглядывается, но видит лишь подходящих к нему хозяйку с её юной гостьей.

  – Не бойся пока, «вексилларий» Лак, – говорит ему Присцилла.

  – Вот когда увидишь, чем тебя раздели, – добавляет Корнелия Прима, – тогда можешь бояться.

  За спинами домин словно из воздуха воплощается Бритта, говоря:

  – Так мы забавлялись, тренировались иногда на пленных, и они бывали от неудачных попыток глубоко порезаны или даже заколоты. Конечно, мечи были покороче этого, – она почти беззвучно вкладывает в ножны огромный галльский всаднический меч с чуть ли не четырёхпесовым клинком. – Ведь с таким неудобно передвигаться.

  В дальнейшем Бритта не брала этот меч и одевалась обыденно, в тунику, для обходов опоясавшись только кинжалом. Но постовые при виде её чуть не дрожали. Весьма устрашённые, помимо славы «амазоночки Волканалий», рассказами перевёрнутой служанки и особенно Лака. У которого впечатление от внезапного разоблачения и увиденного раздевшего его меча наверняка останется весьма надолго.

  Таковы были «игры в военных», необходимые для страховки от неожиданного и нежелательного появления Г. Макра.


Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/01/19/318


---------------------
  четырёхпесовый – пес – прибл. 29 см, т.е. клинок имел длину около 1 метра 16 см (на иллюстрации, конечно, лишние детали на мече :))
  префект – имеется в виду, скорее всего, префект лагеря, вторая должность после легата.
  командир первой когорты – первая когорта, численностью в тысячу солдат против пятисот-шестисот в остальных, несла службу (вместе с другими задачами, естественно) по охране легата и претория. Преторий – палатка командующего.
  примипил – командир первой (сдвоенной) центурии первой когорты, центурион самого высокого ранга в легионе.
  тубицен – солдат-трубач.
  вексилларий – нёс штандарт пехотной или кавалерийской части, обычно солдат в возрасте.
  четырёхпесовый – пес – прибл. 29 см, т.е. клинок имел длину около 1 метра 16 см.