Он же - единственный, он же -любимый

Он же -  единственный, он же – любимый.
Роман.


Я боялся казаться напуганным.
Я боялся казаться зажатым.
Я боялся, что никогда не стану тем,
Кем мог быть когда-то…

«Смысловые галлюцинации»


         Даша смотрела в окно и думала о Сашке. В последнее время он очень изменился. Дерзит, хамит, обижает. Что с ним происходит, Даша понять не могла. Она всячески старалась ему угодить. То ужин приготовит, то в кино сама пригласит, то лишний раз поцелует, то комплимент сделает о его красоте и мужественности, а в ответ только оплеухи получает. Они постоянно ссорятся на пустом месте. И инициатором всегда является Сашка. Вчера вечером он ее ударил. Не больно, правда, но очень обидно. Даша собралась и ушла к маме. Ждала, что  Сашка одумается, извинится, попросит вернуться, но он даже не позвонил. Дашу тянуло сделать это самой, она весь вечер терзала в руках телефон, но так и не решилась набрать заветный номер. Что же она сама себе противоречить будет?  Ушла, так ушла. У нее же есть достоинство! Это штука такая важная. Так один герой сказал в каком-то фильме про слепую женскую любовь. За любимым хоть на край света, хоть на Луну. Любимый, он же лучший в мире мужчина. Кроме него и нет никого на всем белом свете. Ради любимого и жизнь себе сломать, раз плюнуть! Только бы ему было хорошо. Весь вопрос в том, а будет ли любимому  действительно хорошо от твоей щенячьей преданности и бесконечной бабьей любви. Любит ли тебя любимый? Нужна ты ему со своим светлым чувством или это так просто, чтоб не сдохнуть от одиночества и пьянства. От фильма у Даши остались странные ощущения, и она теперь все время сравнивала себя с главной героиней. Нет, та  не ушла, когда любимый ее избил, а Даша ушла. Значит есть у Даши достоинство. Но теперь же вернуться как-то нужно. Почему же Сашка не позвонил? Он что, ее не любит, что ли? 
В итоге Даша проплакала всю ночь в подушку, а утром уехала в командировку. Настроение было паршивое. Даша поругалась с проводницей поезда, в котором ехала, пару раз сорвалась на Димку, после чего с досады, разревелась. Димка  попытался ее успокоить, но понял, что это бесполезно, махнул рукой и уткнулся в свой ноутбук, с которым по жизни не расставался. Через некоторое время Даша немного успокоилась, устроилась около окна и с полным равнодушием в него уставилась . Мимо мелькали заснеженные деревеньки, речки, покрытые льдом, и перелески, состоящие из зеленых елок и голых, печальных березок . Раньше, еще в детстве, Даша всегда любила смотреть в окошко поезда, особенно ночью, когда ничего не видно, а только огоньки мелькают в темноте. Ей казалось, что она в космосе, среди звезд и планет летит в ракете или космическом корабле. Теперь же  фантазия остановилась исключительно на мыслях о Сашке, который, как ей казалось, был смыслом ее жизни. Их последняя ссора случилась как раз из-за этой командировки. Даша сказала ему, что едет на пару дней в другой город по работе. Он сначала спокойно начал говорить о том, что ехать Даша не может, потому, что завтра у его мамы юбилей, и они обязательно должны туда пойти. Она ответила, что кроме нее никто не может поехать, что только ей доверяют такие сложные коммерческие переговоры с клиентами, что от этой поездки зависит очень выгодный контракт, но  любимый ответил ей, что работа для нее важнее него, что она думает только о делах, а не о нем, что мама  не простит такого свинства… Когда он узнал, что в командировку она едет с Димкой Кисилевым, Сашка ее ударил…
      Слезы опять подступили к глазам, но Даша сдержалась. Покосилась на Димку. Тот  пялился в свой комп, с умным видом нажимая на кнопки, и ее не замечал. Сашка всегда Дашу к Димке ревновал. Почему, непонятно. С Александром они встречались два года, после чего решили вести совместный быт, и Даша переехала к нему, и еще год они прожили вместе. Дмитрия Сашка видел один раз, когда тот решил подбросить Дашу до дома. Ему было просто по пути. Но Сашка вылил тогда на нее ушат грязи и три дня демонстративно  не разговаривал. Почему вдруг Сашка так ревновал Дашу именно к Дмитрию, она не понимала. Дмитрий не отличался неземной красотой, хотя, конечно, был очень даже симпатичным мужчиной. Среднего роста, брюнет с зелеными глазами и обаятельной улыбкой. Не толстый и не тощий. Вполне нормальный. Не Апполон, конечно, но и не урод. Обычный, одним словом. Но она не причисляла себя к тем женщинам, которые встречаясь с одним, могут положить глаз на другого. Даша пыталась втолковать Сашке, что с Димкой они просто коллеги, работают в одном отделе и пересекаются чисто по рабочим делам, что у Кисилева  жена и маленький сынишка, которых он обожает, но Сашка, ничего не слышал или не хотел слышать. Он обзывал Дашу обидными до нельзя словами, которые она глотала как горькую микстуру, но ответить ничего не могла. Он же ее любимый. Зачем она будет его обижать. В тот раз они помирились. Даша попросила прощения. И зачем только она ему ляпнула, что едет в командировку с Димкой. Дура.
                ***

     Стаканы на столике мерно позвякивали, свет уже приглушили. Пора было ложиться спать. Поезд недавно миновал очередную остановку. До пункта назначения еще вся ночь  впереди. Даша ненадолго покинула купе, чтобы умыться перед сном, а когда вернулась, молча легла на свою полку. Дима с Дашей ехали в СВ – контора, в которой они трудились, расстаралась. Вообще в  вагоне, кроме них и проводницы находилась еще порядка семи пассажиров, вагон не из дешевых, а в стране, как известно сейчас кризис. Поэтому дети за стенкой не плакали, шумные компании песни не орали. Было тихо, только колеса стучали и стаканы позвякивали. Иногда Димкин ноутбук пищал.
- Дим, отдохни, - прервала Даша многочасовую тишину, - Глаза испортишь.
- Сейчас, немножко осталось…Дойду до следующего уровня…
     Даша невольно улыбнулась. Она-то думала, что он все это время работает, всякие там матрицы составляет, а он, оказывается, играет. Его офисный вид, деловой костюм, галстук и очки на носу (для солидности) никак не вязались и компьютерными игрушками. Конечно, сейчас он был облачен в спортивный костюм, так как ночевать придется в дороге, то есть в поезде, однако даже в таком виде он умудрялся сохранить свой деловой образ.
Даша покачала головой и сказала:
- Спокойной ночи.
Дима еще некоторое время с умным видом нажимал на клавиши, потом ненадолго вышел, и, наконец, свет в  купе погас. 
***
Заснуть Даша не успела.  Сначала произошел сильный толчок, и поезд с диким скрежетом стал тормозить. Даша слетела с полки и оказалась на полу. Не понимая, что происходит, она попыталась подняться на ноги, но тут раздался  грохот. Он длился какое-то время, после чего стало тихо. В темноте Даша разглядела  Димку. Он сидел на своей полке и ошалело таращился на Дарью. Вдруг опять загрохотало, только в сотни раз сильнее, так что уши заложило. Димка неожиданно свалился на пол, придавив Дашу к полу, накрыв  всей своей массой. Он что-то прокричал, а может прошептал. Даша все равно, не слышала. От страха и неожиданности она растерялась,  вжалась в пол, понимая только одно - происходит что-то ужасное. Неожиданно вспыхнул свет, и пол стал куда-то проваливаться, а вместе с ним и Даша. «Я теряю сознание,» - успела подумать Даша. Она смогла разглядеть очертания вагона, в котором находилась, почему-то свою дорожную сумку и Димку, который держал Дашу в своих объятиях. Вид у него при этом был абсолютно безумный. Даша успела подумать, что Сашка пришел бы в ярость от такой сцены. А в следующий момент снова раздался грохот, и она полетела в бездну на своем космическом корабле, о котором так долго мечтала.

***

Все то время, пока Даша пребывала без сознания, ей снился Сашка. Он что-то постоянно кричал, махал руками и топал ногами. Что именно он кричит, Даша не слышала, но отчетливо понимала, что Сашка сильно гневается. В какой- то момент он приблизился к ней, глаза его горели нездоровым, злым огнем, и она, наконец, услышала его голос, чужой, совсем не Сашкин. Он говорил, чтобы Дашка проснулась. Хватит ей уже спать. Третий час пошел. Так всю жизнь проспать можно. И теперь Сашка совсем не злился, а даже улыбался. Ах, как же редко он улыбался. Но за его улыбку и жизнь можно отдать. Он же ее единственный, он - любимый. Сашкино лицо, ставшее таким милым и добрым, стало расплываться, деформироваться и превратилось, наконец, в нечто, заросшее шерстью. Это самое нечто смотрело на Дашу добрыми светлыми живыми глазами и, кажется, улыбалось. Из-за шерсти, рта у существа видно не было. Но в следующий миг, Даша, поняла, что это вовсе и не шерсть, а борода, и принадлежит она совершенно незнакомому, совершенно старому мужчине. Старик склонил голову на бок и добродушно ее разглядывал. Наконец, сказал:
- Ну вот и хорошо, что очнулась, а то все лежишь да лежишь, будто неживая. А какая ж ты неживая, когда теплая вся, - глаза старика весело смеялись.
- Вы кто? – разлепила Даша пересохшие губы, сообразив, наконец, что она очнулась.
- Василь Димитричем меня звать. Только не зовет никто уж тыщу лет. Вот ты появилась.
Даша посмотрела на старика с непониманием.
- Где я? – был следующим ее вопрос.
- Да где ж тебе быть? Дома у меня, - веселился старик.
Даша приподнялась на локтях и огляделась. Она находилась в большой светлой чистой комнате, посреди которой стоял самодельный деревянный стол. На столе почему-то стояло ведро, почерневшее от старости. Около ведра лежал ковш, выстроганный из дерева. С левой стороны от стола находилась русская печь во всю стену. В данный момент печь топилась. В топке весело трещали дровишки. Справа от стола стояла кровать, такая же самодельная, как и стол. То есть четыре пенька и доска. Кровать была пуста. Не в смысле, что на ней никто не лежал, а в смысле, что на ней вообще ничего не было, ни матраса, ни подушки. Над кроватью, по всей стене были развешаны какие-то пучки из засохшей травы. Окон в комнате было три, все они находились на одной стене, за столом. Из окон в комнату попадал дневной серый свет, из чего Даша сделала вывод, что на улице пасмурный день. Сама же Даша лежала на кровати, точной копии стоявшей рядом. И матраса не было. И подушки не было. Зато был старик. Он сидел рядом  и весело поглядывал на Дашу, которая ровным счетом ничего не понимала.  Пошевелив руками и ногами, Даша отметила про себя, что ничего не болит, что все ее конечности целы и невредимы, а одежда на ней ее, родная. Только голову немного ломит в области затылка. После манипуляций с руками и ногами, Даша вновь уставилась на старика. Тот выжидающе молчал. Даша сказала:
- Можно мне попить?
- От чего ж нельзя? Конечно, можно! – обрадовался старик и кинулся к столу. Роста он был небольшого, может чуть повыше Дашиных ста шестидесяти сантиметров. Худой, но крепенький. Сзади он вполне сошел бы за подростка, однако голова его была вся в растрепанных седых космах. А спереди еще и борода до груди, такая же седая и косматая. Одежда старика больше походила на лохмотья, нежели на нормальные вещи.
Даша села на кровати и свесила с нее ноги. Она решительно не понимала, где она находится и что происходит. Старик, тем временем подлетел к ней и протянул ковш с водой. Даша отшатнулась. Руки, костлявые, с длинными черными пальцами и серыми загнутыми когтями, держали ковш. Но пить хотелось очень, и Даша взяла посудину.
Напившись вдоволь, Даша вернула ковш старику и спросила:
- Вы можете мне объяснить, наконец, где я нахожусь и как я здесь оказалась?   
   
***
Дмитрий Киселев очнулся от холода и сильной боли в ноге. Он открыл глаза. Перед ним из стороны в сторону метались черные полосы на грязно-коричневом фоне. И было очень холодно. Очень. Дмитрий лежал какое-то время неподвижно, разглядывая полосы, гадая, что это может быть. Наконец, пришла умная мысль, что полосы – это ветви деревьев, а грязно-коричневый фон – это небо. Зимнее, хмурое, пузатое небо. Дмитрий  сел. Боль теперь прошлась по всему телу острой молнией и снова утвердилась в ноге. Дмитрий поморщился и даже охнул. Так было больно. И еще было холодно. Очень.
Дима очнулся в лесу. В снегу. Вокруг не было ни души. Он был совершенно один, раненый в ногу и замерзший. Одежда, спортивный костюм, насквозь промокла. Сидеть было больно. Нужно найти какую-то опору для спины.  Кое-как добравшись до ближайшего дерева, Дмитрий привалился к нему  и отдышался.
Мысли, одна за другой, скакали в его голове. Кстати она, голова, тоже болела, потому как где-то в затылке как будто сотни молоточков бились об и без того ничего не соображающий мозг.  Он пытался вспомнить, что с ним приключилось. Как он мог оказаться в лесу совсем один? Почему вся нога изуродована? И что вообще, мать вашу, случилось?!! 
Сначала он вспомнил поезд. Да, они с Нечаевой в командировку ехали. Потом что-то произошло. Кажется, поезд взорвался. Или с рельс сошел. Он толком не успел сообразить. Потом на него как будто что-то уронили очень большое и очень тяжелое. А потом наступила тишина, и он провалился в небытие. И все. Больше он ничего не смог вспомнить, как ни старался. Каким образом он оказался в лесу, он не знал. И как отсюда выбираться не знал тоже. В какую сторону идти? И сможет ли он вообще идти? Дмитрий пошевелил раненой ногой. И снова боль пробежалась по телу. Дима  поморщился и охнул.
Но если он останется вот так сидеть, то спустя некоторое время жизнь его покинет. А Дмитрий умирать решительно не хотел. Мыча от боли, он поднялся на ноги. Посмотрел в грязно-коричневое небо. «Господи! Куда ж ты меня засунул!» - подумал Дима и тяжело вздохнул.
Шел он долго. Вернее сказать не шел, а ковылял, то и дело проваливаясь в снег. И в какой-то момент сил совсем не осталось. Он привалился к очередному дереву. И боль теперь стучала не только в ноге, но и в ушах. Боже, как больно. И еще холодно. Очень. Так что зуб на зуб не попадал. И жить теперь не очень-то и хотелось.
- Ну нет у меня сил больше идти! – вслух сам себе сказал Дима и осел в снег.
Он посидел какое-то время с закрытыми глазами, а когда их открыл,  увидел в пяти метрах прямо перед собой волка, самого настоящего, живого, серого и худого. Ну и голодного, разумеется. Волк смотрел на него злыми холодными глазами и не шевелился. Дима в свою очередь, тоже смотрел на волка и не шевелился. Бежать нет смысла, думал Дмитрий, да и как бежать, когда я и ковылять-то с грехом пополам могу. О чем думал волк, неизвестно. Только, он вдруг переступил с ноги на ногу, как бы размышляя подойти по-ближе, или прямо отсюда прыгнуть, и медленно стал приближаться к Дмитрию. К боли и холоду прибавился еще и страх. Внутри Дмитрия что-то дернулось и оборвалось. В следующий миг волк оскалился и прыгнул. От страха и нежелания умирать, Дима свернул зверю шею. Он даже сам не понял как. Вот волк стоял живой и голодный, а вот лежит возле Дмитрия совершенно мертвый, и не до голода ему совсем. Дима с безумием в глазах посмотрел на свои руки.
- Этого не может быть! – опять сказал он вслух и зажмурился. А потом потерял сознание.

***

Даша сидела за столом на лавке. Пила ромашковый чай и заедала его медом, который черпала деревянной ложкой из бочонка, стоявшего тут же на столе. У нее ничего не болело, хотя некоторое время назад она вспомнила, что поезд, в котором они ехали с Кисилевым в командировку взорвался, ну или с рельс сошел. И что ей было очень больно там в поезде. Такое чувство, что не поезд взорвался а она сама, Даша, разлетелась на сотни маленьких кусочков. А теперь выходит, что не разлетелась. Сидит, чай пьет. И ничего у нее не болит.
- Василь Димитрич, - сказала Даша и отхлебнула из алюминиевой кружки без ручки ромашковый чай, - Я всетаки так и не поняла, как я могла здесь очутиться…
Василь Димитрич, сидевший вместе с ней на лавке всплеснул руками:
- Да чего ж тут непонятного. Я ж тебе говорю, нашел я тебя возле дома, прямо у березки, где матушка моя похоронена, царство ей небесное, - и он перекрестился, посмотрев куда-то в потолок. 
Даша вздохнула:
- Это все очень странно, Василь Димитрич. Я ехала в поезде, а потом поезд взорвался. Ну даже если предположить, что от взрыва меня выбросило из поезда, то я никак не могла оказаться возле вашей березки!
- Да слышал я уже про твой поезд, - махнул рукой старик, - Только я не знаю, что это такое,  поезд-то, и как на нем можно ехать, тоже не знаю. Ехают на телеге или на кобыле. А нашел я тебя возле березки, вот те крест, господи прости! – и он опять перекрестился.
- Ну хорошо, предположим, что нашли, - не стала отпираться Даша, - тогда скажите, как мне отсюда выбраться. Далеко отсюда ближайший населенный пункт, или хоть трасса автомобильная на худой конец.
Василь Димитрич покачал головой:
- Слова какие-то непонятные говоришь. То поезд у нее, то трасса автомобильная. Не знаю я никаких трассов, - и он, нахмурившись, отвернулся от Даши.
Она начинала злиться. Старик ей казался совсем диким. Живет один в лесу, даже о поездах ничего не слышал. Как так можно-то? Даша допила чай и сказала:
- Спасибо за угощение, но мне пора. Скажите, где здесь ближайшая деревня. Мне домой нужно.
Даша поднялась с лавки и решительно направилась к двери.
- А не знаю я никакой деревни, - весело прокричал старик, - я всю жизнь здесь живу, один. Ни в какие деревни не ходил, да и слышал то о них всего пару раз!
Даша повернулась к старику и зло на него посмотрела. Еще не хватало, чтоб он над ней издевался:
- Если вы пытаетесь таким образом меня здесь удержать, то ничего у вас не выйдет, я все равно уйду.
- Как тебя звать-то? – вдруг спросил Василь Димитрич.
- Дашей меня звать, только я все равно с вами не останусь, - погрозила пальцем Даша.
Старик вскочил с лавки. Подбежал к Даше. Схватил за руки и отпустил. Глаза его горели.
- Ах, этого не может быть,- помотал он головой  и снова схватил Дашу за руки.
- Чего не может быть? - потеряв всякое терпение, закричала Даша. - Вы что, с ума здесь совсем сошли от одиночества!
- Даша, Даша! – повторял старик, не слушая ее. На глазах у него навернулись слезы, -Как такое возможно?
- Да что возможно-то? Вы мне объясните или нет?
- Да матушку мою Дашей звали. Дарья Иванна она была. И нашел я тебя под березкой. Стало быть, воскресла ты! Воскресла! – старик в который раз перекрестился. По морщинистым щекам его текли крупные прозрачные слезы.
Как на такое реагировать Даша не знала. Обижать старого, и как выяснилось, еще и больного на всю голову, человека, ей не хотелось. Но и нюни разводить здесь она тоже не собиралась.
- Послушайте, Василь Димитрич, мне нужно уйти, а то стемнеет скоро, у вас есть теплые вещи? Не могу же я по лесу идти в тоненьких штанишках.
Василь Дмитрич ее не слушал. Он бегал по комнате, то поднимал, то опускал руки и причитал: «Воскресла! Воскресла!» Даша вздохнула. Она и впрямь была Дарьей Ивановной, только весь этот бред, который нес  старик, слушать не хотела.
Даша открыла дверь, вышла в небольшие сени, темные и заваленные разным хламом, вроде ржавых ведер, граблей и прочей сельской утвари. Свет сюда проходил из крохотного оконца под самым потолком. Даша поискала глазами, во чтобы ей приодеться. В углу, возле еще одной двери, видимо ведущей на улицу, Даша обнаружила валенки. Здесь же на стене висела старенькая фуфайка. Даша решительно подошла к валенкам и уже хотела в них облачиться, сбросив с себя свои шлепанцы. И как это она их не потеряла во время взрыва? – пронеслось в голове. И Даша замерла на секунду. Как они вообще могли на ней оказаться, если она лежала на полке разутая, а шлепки покоились под полкой на полу, когда взорвалось. Она точно помнила, что не одевала их. А телефон? У нее же должен быть мобильник,  вдруг вспомнила Даша и полезла в карман штанов. Телефона в кармане не оказалось. Здорово! Мобильник из закрытого на молнию кармана пропал, а шлепки каким-то странным образом на ногах оказались! Мистика какая-то. 
В следующую секунду Даша услышала стон. Слабый глухой стон, доносившийся из-за двери, ведущей на улицу. Внутри все похолодело. Даша так напугалась, что даже пошевелиться не могла. Она с ужасом пялилась на дверь, из-за которой стонали. Через мгновенье Даша галопом поскакала обратно в дом с диким криком:
- Василь Димитрич! Василь Димитрич! Там кто-то есть! Там… Там…
Она ворвалась в комнату. Вид у нее был безумный. Старик все еще бегал по комнате и что-то бубнил про воскрешение. Но услышав Дашин вопль, бегать прекратил и приобрел, наконец, облик вменяемого человека.
- Кто есть? Где есть? – спросил Василь Димитрич, направляясь к дверям.
- Там, на улице, - перешла на шепот Даша и последовала за стариком.
- Ты почему без обувки ходишь? – на ходу спросил старик.
Даша взглянула на свои босые ноги. Она так напугалась, что забыла про свои шлепки, будь они неладны.
Тем временем Василь Димитрич достиг двери, ведущей на улицу, и распахнул ее настежь. В сени сразу ворвался морозный свежий воздух. Пока Даша обувалась, старик на мгновенье исчез на улице. Но тут же появился в дверном проеме. Вид у него был озабоченный.   
- Что это за обувка у тебя такая нескладная. Разве она может от холода защитить? В ней даже на улицу ходить нельзя, - покачал головой старик и продолжил: - Пойдем-ка, поможешь мне, только валенки сперва одень, а то застудишься вся. Не хватало  мне еще раз матушку потерять. Я уж старый, не переживу.
Даша все еще в ужасе смотрела на старика, не понимая ни одного слова из его речи.
- Одень валенки! – потребовал грозно Василь Димитрич.
Даша очнулась и покорно переобулась.
- Вот так-то лучше, - удовлетворенно кивнул старик, - Пошли.
И он вышел на улицу. Даша последовала за ним.

***

На ступеньках крыльца лежал человек. Даша сразу его узнала. Она прижала ладонь ко рту, чтобы не заорать в голос. Василь Димитрич наклонился к мужчине и негромко спросил:
- Эй, сынок, ты живой?
«Сынок» ничего не ответил.
- Надо его в дом перенести. Замерз совсем, бедолага. Как бы не окочурился, - вздохнул старик, - Помоги мне, Дарья. Один я с ним не справлюсь. Не из щупленьких юноша будет.
Даша медленно подошла к бездыханному мужчине и присела перед ним на корточки. По щекам ее потекли слезы. Она дотронулась рукой до темных волос и прошептала:
- Дима, я совсем про тебя забыла…

***

Кое-как вдвоем они уложили Дмитрия на кровать. Даша все время плакала. Василь Димитрич распорядился:
- Дарья, сыми с него одежу. Она мокрая вся. Глянь-ка, он ведь босый совсем. Щас согреем его, несчастного. Отморозил, небось, ноги-то!
Старик забегал по комнате. Даша не обращала на него внимания. Она все смотрела на Диму. На его посиневшие от холода губы. На его покрасневшие от холода руки. Как же, она могла про него забыть? Ведь даже ни разу не подумала о том, что с ним могло приключиться после взрыва. А он оказывается, чуть не умер. А может и умрет еще. «Нет, Димочка, не надо умирать, пожалуйста. Ты   единственный, кто у меня сейчас есть!»
- Да что же ты стоишь! – услышала она раздраженный голос старика, - Дарья! Раздень его, наконец.
- Зачем раздеть? – прошептала Дарья и перевела взгляд с димкиных синих губ на старика.
- Да ты чудная, ей богу! Он же мокрый весь! На вот, одень его в сухое. Я за водой схожу. Согреть надо. Щас мы его медом натрем. Он и придет в себя.
- А он не умер? – умоляюще спросила Даша, расстегивая на Димке олимпийку, - Он холодный совсем.
- Замерз, вот и холодный.
- Василь Димитрич, помогите мне, он же тяжелый,- попросила Даша.
- Ох, беда, беда… - проворчал старик,- давай я сам, а ты воды поставь согреть. Там рядом с печкой бочка и ведро там же. Ох, совсем заледенел, бедолога. И как можно по лесу в такой одеже ходить?
- Так мы же не специально, - поднимая ведро с водой на печь, сказала Даша.
- Как его звать, милого?
- Димкой, ну то есть Дмитрием… Василь Димитрич, вы зачем его до гола раздели? – ужаснулась Даша, подойдя к кровати, и поспешно отвернулась.
- А как же иначе-то? – пожал плечами Василь Димитрич, - надо же сухое надеть… О боги, боги! И мать, и отец вернулись! – вдруг заголосил старик.
- А меня вы тоже раздевали? – осенило вдруг Дашу, и ее щеки приняли оттенок спелых помидор.
- Да нет, что ты?! Ты и не замерзла совсем. Только немного одежка влажная… Давай-ка меду мне дай, там за печкой бочонок. Смотри-ка, как ногу-то раскровянил. Заштопать бы надо. Да нечем. Ладно, щас зельем заживляющим намажем. Будет как новенький.
Даша принесла мед. На Димку она старалась не смотреть. Ей было неловко видеть его абсолютно голым. Да еще и нога вся в крови.
- Что-то мне нехорошо, - буркнула она, - пойду, подышу на улицу.

***

Даша накинула фуфайку, снова напялила валенки и вышла на крыльцо. Облокотившись попой на перила, Даша полной грудью набрала в легкие воздуха , задержала дыхание и выдохнула. В голове метались сотни вопросов, ответов, на которые Даша найти не могла. Как они с Димой могли здесь оказаться? Что с ними случилось после взрыва? Почему  она, Даша, под березкой очутилась а Димка по лесу скитался? Почему она не замерзла, а Димка замерз? Почему она в шлепках оказалась, если их не одевала? Почему поезд взорвался? Или он всетаки не взорвался? Почему? Почему? Почему? Даша обхватила голову руками и покачалась взад, вперед.
А еще мама наверняка переживает, что она пропала. И Сашка, как он там, без нее? Скорее всего он уже в курсе, что с ней беда приключилась. И телефон пропал! Как он мог исчезнуть из закрытого на молнию кармана?
Только бы Дима не умер. Иначе она вообще никогда отсюда не выберется. Так и останется с чокнутым стариком. Нет, Димочка, не умирай, пожалуйста. Ты единственный, кто у меня сейчас есть. Как же я одна-то буду?
Даша заревела. С ней никогда еще в жизни подобного не случалось. Она не знала, что делать и как себя вести. Очень хотелось оказаться как можно дальше отсюда. Дома, с мамой и Сашкой. Как он там без нее? Страдает, наверное.
Что же делать-то? ЧТО?

***

С момента обнаружения Димки на ступеньках крыльца прошло часов восемь. Стояла глухая лесная ночь. Василь Димитрич спал на печке. Даша лежала на кровати. Комнату освещала одна единственная свечка. Василь Димитрич достал ее из своих заветных запасов, которые были отложены на крайний случай. Обычно он ложился спать, как только стемнеет. На то она и ночь, чтоб спать. Свечки он делал сам. Из натурального воска диких пчел. И мед сам собирал. Ради Даши, Василь Димитрич зажег свечку. Спички у него тоже были самодельные. Даша только поражалась, как можно все делать самому. И вообще жить одному в лесу, вдали от цивилизации. Василь Димитрич накормил ее картошкой с солеными грибами и завалился спать на печку со словами, что утро вечера мудренее. А Даша заснуть естественно не могла. Как же она спать будет, когда тут Димка лежит, то ли живой, то ли мертвый?
После того, как Василь Димитрич намазал грудь, руки и ноги Димы медом, он промыл рану на его ноге. Она оказалась довольно глубокой. Должно быть Дима потерял много крови. Старик залепил рану как пластелином какой-то коричнево-серой дрянью и перевязал льняной тканью. После чего на Димку были надеты старые, но чистые теплые военные штаны и бежевый свитер с высоким воротом из грубой шерсти, а также носки в тон свитеру. «Матушка моя вязала, - пояснил Василь Димитрич Даше, хотя ей было совершенно все равно, откуда взялись и свитер и носки. Есть, да и ладно, - а штаны от отца остались.» Даша спрашивала о другом. Не умрет ли Дима? Придет ли в себя? А если придет, то когда? «Да вроде дышит, - успокаивал ее Василь Димитрич, - уж если бог послал мне мать живой, то отец помереть второй раз не должен.» В том что, старик несет полный бред, Даша не сомневалась. Но цеплялась за его слова, как за последнюю соломинку. Пока он так говорит, есть шанс, что Димка выживет. Хоть бы выжил, а. Ну, пожалуйста, Димочка, не умирай, ты единственный, кто у меня сейчас есть. 
Даша покосилась на Димку, который по прежнему лежал  без сознания на соседней кровати. В полумраке вид у него отчего-то показался Даше зловещим. Она поднялась и на цыпочках подошла к нему. Ей было  страшно, и сердце колотилось не в груди, а где-то в горле да с такой силой, что вот-вот выпрыгнет  вовсе. Руки дрожали, а на спину как будто грелку со льдом положили.
Даша посмотрела на Димку. Покойник. Ну или очень близок к тому. Даша протянула руку и потрогала Димкин лоб. Он был теплый, даже горячий. Даша напугалась еще больше. Она отскочила от Дмитрия и залезла на свою кровать с ногами, прижав колени к груди. Нет, ей все это снится. С ней не может происходить то, что происходит. НЕ МОЖЕТ. И дом, и старик, и полуживой Димка, все это ей мерещится.  Ей надо проснуться. Только и всего. И все это исчезнет. И она снова окажется в поезде, и Димка будет живой и невредимый играть в свой ноутбук, и все, все будет как прежде. И она обязательно позвонит Сашке и помирится с ним. И больше никогда-никогда не будет с ним ссориться. Правда. Он же самый лучший, он же – любимый. 

***

Даша практически уснула, когда услышала чье-то бормотание. Она только немного успокоилась, как внутри снова все похолодело. Даша открыла глаза. Бормотал Дима. Даша бросилась к его кровати. Тот лежал с закрытыми глазами, мотал головой из стороны в сторону. Губы пересохли и потрескались.
- Нет, нет, - повторял он чужим, хриплым голосом, - не надо… я не убивал…я не мог…нет, нет, не надо…
- Дима, что с тобой? – Даша смотрела на Дмитрия полными ужаса глазами.
- Я не убивал…я не мог…нет, нет…не мог…этого не может быть…
- У него бред, - сказал чей-то голос прямо над ухом Даши. Она от неожиданности вскрикнула и обернулась. Сонный Василь Димитрич с сожалением смотрел на Димку. – Жар, озноб…Видишь, как трясет.
- Вы можете ему помочь? – спросила Даша, радуясь, что старик проснулся и теперь она не одна.
- Щас печь растоплю. Воду поставлю подогреть. Эх, мать! Помрет наверное, - и Василь Димитрич грустно вздохнул.
У Даши задрожали губы. Глаза сделались большими-большими и переливались от слез.
- Как помрет?!! – вскричала Даша и схватила старика за предплечья, - Спасите его! Он не может умереть! Он должен жить! Понимаете, вы или нет!? Спасите его, пожалуйста-а-а-а.
Даша разрыдалась.

***

Жар сбили холодными компрессами. Дима перестал бормотать и задышал ровно. На щеках его появился румянец, и губы не казались пересохшими. Теперь он совсем не походил на покойника. Вполне живой и относительно здоровый.
Даша заснула, когда начинало светать.  Успокоилась она только тогда, когда увидела Диму живым, пускай спящим, но живым. Вот и Василь Димитрич сказал, что смерть отступила. Теперь Димка поправится. Точно поправится, и они смогут отсюда уйти. Смогут вернуться домой. К маме. К Сашке. К обычной, привычной жизни. И она больше не будет спать на голых досках, а ляжет в нормальную постель, с подушкой и одеялом. И поест нормально и примет горячую ванну с пеной и будет целоваться с Сашкой и не только целоваться. Теперь все будет хорошо. Самое главное, что Димка поправится! А вместе они что-нибудь придумают.

***

Дима открыл глаза. Перед ним не было грязно-коричневого неба и качающихся веток деревьев. Перед ним был потолок. Из слегка прогнивших досок. Какое-то время Дмитрий их разглядывал, потом повернул голову. Странно, но от движений, боль по всему телу не растекалась. Дима пошевелил ногами и руками. В той ноге, что была порвана, неприятно кольнуло. Но не больше. Той боли, от которой у него стучало в ушах, не было. Дима удивился и одновременно обрадовался. Интересно, он уже на том свете, или все еще на этом? Дима попытался сесть, и, как ни странно, у него это получилось. Он свесил с кровати ноги, совсем как недавно Даша, и огляделся. На соседней кровати Дима обнаружил спящую Дарью. Чувства радости и удивления не покидали Дмитрия. Он встал и, прихрамывая, подошел к Даше. Сел перед ней на корточки и поразглядывал, как она спит. Счастливая. Во сне улыбается. Интересно, кто ее осчастливил? Дима не стал Дашу будить. Он поднялся на ноги и осмотрелся. Похоже на деревенскую избу. Только все уж больно убогое. Ну и скажите на милость, как он здесь оказался? И кто его вырядил в чужие вещи?
Тут в комнате появился старичок. Маленький и такой же убогий, как и вся изба. Они уставились друг на друга и какое-то время молча друг друга разглядывали.
- Здрассти! – наконец, громко сказал Димка.
Старик улыбнулся, а Даша подпрыгнула на кровати.   

***

Дмитрий стоял на крыльце и смотрел в небо. Рядом с ним топталась Даша и с надеждой на него смотрела. Дмитрия ее взгляд раздражал. Чего смотреть и ждать от него подвигов, когда он сам не знает, что делать. То ли в лес опять идти, то ли здесь сидеть, пока их кто-нибудь не обнаружит, то ли старикашку пытать, как отсюда выбраться. А еще он ничего не понял из того, что Нечаева ему поведала. Телефон пропал, тапки, наоборот, каким-то непостижимым образом на ногах оказались. И вообще, почему они с ней после того, как взрыв произошел, в разных местах очутились?  И что самое интересное, как оказались-то? Телепортировались что ли? Бред какой-то. Дима зло усмехнулся сам себе. Да что она все смотрит на него? От ее взгляда Дмитрий бесился, но вида старался не показывать.
- А моя одежда где? – Дима перестал смотреть в небо и теперь выжидающе смотрел на Дашу.
- Не знаю, - помотала головой Даша в растерянности, - Надо у Василь Димитрича спросить, - он тебя переодевал, когда ты …там лежал.
- У меня тоже должен быть телефон, только он сдох, наверное. Сколько времени прошло, как мы здесь?
- Василь Димитрич сказал, что я без сознания была часа два, после того как он меня нашел. – Даша замолчала, быстро в уме что-то соображая, - Наверное, около суток.
- Значит еще не сдох, - и Дмитрий скрылся в доме.
Даша осталась стоять на крыльце. Она видела, что Дмитрий нервничает и злится. Конечно, есть от чего понервничать. Только она не понимала одного, она-то здесь причем? Почему он с ней сквозь зубы разговаривает? Будто она виновата, что они оказались в такой поганой ситуации. Дима вновь нарисовался в дверном проеме.
- Телефона нет, - радостно возвестил он.
- Я почему-то и не сомневалась в этом, - вздохнула Даша.
- Что делать будем? – поинтересовался Дмитрий.
Даша разозлилась.
- Ты у меня спрашиваешь? – возмутилась она, - Вообще-то, из нас двоих, мужчина - это ты, а не я. Вот ты и придумай, что нам делать.
- Если я мужчина, это еще не говорит, что я должен что-то придумать, - Дмитрий скрестил руки на груди и привалился плечом к косяку. – Если ты думаешь, что я герой, то ошибаешься. В лес я больше не попрусь, хоть убей. Мне одного раза хватило, - и он поежился, вспомнив приключение с волком, - От старика толку мало. По всем параметрам видно, что он «того». А значит, будем ждать, пока нас кто-нибудь не обнаружит. Должны же нас искать, в конце концов. Твой хлыщ небось уже весь город на уши поставил, - и Дима нехорошо усмехнулся.
Даша переменилась в лице.
- Какой… хлыщ?
- У тебя их много что ли? – веселился Дима.
- Ты… з-з-наком с Сашей? – от удивления и растерянности Даша стала заикаться.
- Имел честь познакомиться, - опять усмехнулся Дима.
- Когда? Как?
- Да не больно давно. – пожал плечами Дима. Даша все смотрела на Дмитрия, явно не удовлетворенная таким ответом. Дима нервно вздохнул: -  Приходил он ко мне на днях, говорил, чтоб от тебя отстал, не то, мол, плохо мне будет, с жизнью я попрощаюсь и благополучно отправлюсь на тот свет,- и Дима весело рассмеялся. – Ты ему скажи, когда вернемся, что я на твою честь не посягаю, ты не в моем вкусе, а то уж больно он нервный какой-то.
А Даша чуть не плакала. От Сашки таких глупых поступков Даша никак не ожидала. Стыдно-то как. Даша покраснела и отвернулась от Димы.
- Да ладно, не переживай ты так. Если бог даст, и мы вернемся на родину, то я сам скажу твоему хлыщу, что я к тебе и пальцем не прикоснулся, и, может быть, останусь жить. Хотя кто его знает, он ведь у тебя юноша воинственный. – Дима откровенно издевался. Даша это понимала, и ей хотелось провалиться сквозь землю.
- Дима, зачем ты на до мной издеваешься? Что я тебе сделала? – со слезами в голосе спросила Даша.
- Да ничего ты мне не сделала! – разозлился Дима, - И кончай сопли разводить, и без тебя тошно.
- Да пошел ты к черту!
 И Даша ушла в дом. 

***

Василь Димитрич очень переживал, что он не сможет остановить своих гостей, и они от него уйдут. Вот что он тогда делать будет? Если только, они его покинут, то он незамедлительно в самом лучшем для него исходе, получит по башке, а в худшем… Нет, умирать он решительно  не хотел. Да ему всего пятьдесят пять лет. У него, можно сказать, вся жизнь впереди! Ох, как же их остановить-то? Думай, Вася, Думай! Если б девчонка одна была, то он бы ее в раз уговорил остаться. А теперь вот, попробуй, останови! Парень у ней вон какой крепенький оказался. Он его, Василь Димитрича, одним щелчком в землю вобьет, и ни какие уговоры не помогут. А ведь его не предупреждали, что кроме девчонки еще этот супчик нарисуется. Ну вот что теперь делать? Как хочешь так и крутись.
Василь Димитрич кряхтя слез с печки и вышел во двор. Там никого не было. А вдруг они уже того, сбежали! В доме нет, во дворе нет! Василь Димитрич испугался не на шутку. Со страху он забегал вокруг дома, хватая себя за волосы. На третьем круге, Василь Димитрич обнаружил  сидящего на крыльце Дмитрия. Старик резко затормозил. Он тяжело дышал и никак не мог восстановить дыхание.
- Что же вы, дедушка, так быстро бегаете? Или у вас ежедневный марафон на время? – поинтересовался Дмитрий, разглядывая облака, мерно плывущие по небу.
- Ох, милок! Да напужался я! – и дед плюхнулся задним местом  на ступеньку крыльца,- Думал, ушли вы! А Дарья то где?
- Я за ней не слежу, - холодно ответил Дима.
- А ты где был?
- В сортир ходил! Еще вопросы есть?
- Но в доме-то ее нету, и во дворе тоже нету! Где ж она может быть? – Василь Димитрич вскочил и убежал в дом. Дима продолжал смотреть на небо, наивно полагая, что Даша где-нибудь спряталась и мотает ему нервы. Вскоре старик опять появился. На лице его читалась паника.
- Сынок, да сбежала она! Валенок нет, фуфайки нет. Обувка ее, тама, в сенях стоит, а самой ее нету, как и не было вовсе!
- Может она погулять пошла? – старясь сохранить спокойствие, проговорил Дима, хотя в душе он начинал нервничать.
- Да куда гулять-то? Лес кругом! Там же волки! Сынок, верни ее! Верни, иначе плохи дела! Ой, горе-то какое! – и старик схватился за сердце.
Дмитрий поднялся с крыльца и громко сказал:
- Твою мать!

***

Даша бодро шагала по снегу, практически в него не проваливаясь. До заката еще далеко. Она обязательно успеет дойти до какой-нибудь деревни. Есть Даша не хочет. Они только недавно позавтракали с Димкой оставшейся с вечера картошкой. Так что  силы у нее есть. Она все сама сможет. Обойдется без посторонней помощи. А Димка? Что Димка? Пусть сам, как хочет. Нравится ему сидеть сиднем возле сумасшедшего старика, пускай сидит. К тому же Дмитрий еще не совсем здоров. И хромает, и бледный весь как поганка. Пока он  в норму придет, она, Даша помощь, приведет, спасателей. И докажет ему, Димке, что она и без него не пропадет. К тому же он  сам Даше сказал, что не герой. Ну и ладно! Ну и пусть! И зачем только переживала, когда он одной ногой на том свете стоял? Дура! И жалко ей его было. И очень хотелось, чтоб он жил, дышал, улыбался, играл в свой ноутбук, наконец. Надо было сразу уйти. А она чего добилась? Издевательств и ухмылок. А помощи никакой. А еще представитель сильного пола.
Даша все шла, обходя деревья, перелезая через поваленные стволы, продираясь сквозь бурелом. Погода стояла солнечная, морозная. После вчерашней серости, от солнышка на душе  веселее становилось. И не холодно совсем, хоть и морозец. В какой-то момент Даше даже жарко стало, она ведь фуфайку с валенками стащила. От чего-то этим обстоятельством Даша очень гордилась.
Даша остановилась перед оврагом.  Крутой снежный спуск, внизу полузамерзший ручей, а дальше такой же крутой подъем. Делать нечего, нужно преодолевать препятствие. Даша посмотрела вниз, оценила, где удобнее всего спуститься и полезла в овраг. На середине склона, сделав очередной шаг вниз, Даша провалилась в снег. Но не по колено. И даже не по пояс. Даша провалилась вся целиком. И оказалась в глубокой яме, которую под снегом невозможно было увидеть. Даша не ушиблась, не поранилась. Она бодро вскочила на ноги и попыталась вылезти. Но яма оказалась слишком глубокой, и зацепиться было не за что. Все Дашины попытки ухватиться за торчащие из стен ямы корни не приводили к положительным результатам. Корешки были слишком тоненькие, руки скользили, и Даша снова и снова плюхалась на дно ямы. Валенки мешали, Даша вся вспотела от усердия и в какой-то момент устала. Она с досады пнула ледяную землю, не литературно выругалась, и наконец, заревела.   
Звать на помощь не было смысла. Даша сидела на дне ямы и тихонько скулила. Она сама себе напоминала мышь, которая прыгает, прыгает, пытается цепляться лапками за стенки коробки, в которой сидит, но выбраться все равно не может.  От былой смелости и отваги ни осталась и следа. Кляня себя на чем свет стоит, Даша молила Бога, чтобы ее кто-нибудь нашел. Теперь Даша понимала, как неразумно она поступила. «Я обязательно попрошу прощения, - говорила она сама себе,- только бы он пришел, только бы вытащил меня отсюда!»
-   Ну что, попалась птичка в клетку? – раздался откуда-то сверху ехидный и до боли знакомый голос.
Даша резко подняла голову и увидела довольную физиономию Дмитрия. Даша смотрела на него во все глаза, благодаря небеса, что ее молитвы были услышаны, и не могла проронить и слова. Ей было так стыдно. И выглядела она наверняка нелепо в этой проклятущей яме. И Димка теперь будет ее ругать, а что еще хуже, усмехаться своей ехидной ухмылкой, от которой хочется под землю провалиться. Собственно, она и провалилась.
- Давай руку,- вздохнул Димка и протянул Даше свою ладонь.
Она молча поднялась на ноги и схватила Диму за руку. 

***

- Вот скажи мне, неразумное ты создание, какого черта тебя одну в лес понесло? – Дима шел сзади, но Даша даже спиной чувствовала на себе его недовольный раздраженный взгляд. – Ты хоть представляешь себе, что с тобой могло случиться!?
Даша резко повернулась, а Дима резко затормозил. Они минуту смотрели друг другу в глаза, а потом Даша бойко заговорила:
- А что со мной могло случиться? Я, между прочим, за помощью пошла! Я не хочу остаток дней провести в избушке на курьих ножках, да еще  в придачу с чокнутым стариком! Я домой хочу, к маме! Я хочу нормальной еды! Я вымыться хочу! Я выспаться хочу! – Даша с каждым следующим словом повышала тон и под конец почти кричала.
- Что же ты думаешь, я  домой не хочу? У меня, между прочим, проблем  выше крыши!  - медленно свирепел Димка.
- А я не знаю, чего ты хочешь? – развела Даша руки в стороны, - Пока что ты тащишь меня обратно в эту глушь и ничего не пытаешься сделать, чтобы выбраться отсюда!
- Ну давай, топай тогда назад, провались еще куда-нибудь! – Дима сделал приглашающий жест рукой в сторону оврага.      
Даша разозлилась окончательно:
- Я, между прочим, и не просила тебя о помощи! Сама бы выбралась! И вообще, пошел ты к черту! – она уже сделала несколько шагов назад, когда Дима схватил ее за руку:
- Остановись, истеричка! – спокойно сказал он, - Сейчас нам нужно вернуться. А не бежать сломя голову в неизвестность. Мы не знаем, где находимся, мы не знаем куда идти, мы не знаем, как здесь оказались. И старик этот не такой простой, как может показаться! Он далеко не сумасшедший. И я хочу разобраться, что вообще происходит! Что-то мне подсказывает, что мы здесь не случайно.
- И что ты хочешь делать? – невесело усмехнулась Даша.
- Для начала нужно вернуться и попытаться добиться от старикашки разумного ответа по поводу нашего появления в его доме…
- Ты  думаешь, он врет? – Даша все же развернулась, и теперь они снова шли друг за другом, ступая в свои же собственные следы, оставленные некоторое время назад.
- Даш, последнее, что я помню, это то, что я собственными руками свернул шею волку, здесь в лесу… А ты, как я понял, вообще ничего не помнишь после взрыва, и как оказалась возле его дома, загадка.
Даша снова остановилась и в изумлении уставилась на Диму.
- Что? – не понял тот.
- Что ты сделал с волком? – переспросила Даша.
- Свернул шею, - совершенно серьезно заявил он.
- Как такое возможно?
- Сам не пойму… От страха, наверное, - Дима смущенно улыбнулся. -  Ладно, сейчас не об этом. Все что с нами происходило и происходит до сих пор, не поддается нормальной логике. Но мы живем в реальном мире, а в мистику я не верю. Твой телефон не мог пропасть из закрытого кармана самостоятельно. Значит кто-то его оттуда стащил. Тапки тоже сами на ноги не могли налезть… И никак ты не могла оказаться сама по себе, там где ты оказалась, да еще и в сухой одежде. Значит, есть КТО-ТО, кто все это с тобой проделал. И я хочу выяснить, кто. А главное, зачем?
- А твой?
- Что, мой? – не понял Дима.
- Ну твой телефон. Он ведь тоже пропал…
- Он мог просто выпасть, когда я по лесу мотался. Я его не прятал под застежку.
Даша постояла молча, разглядывая снег под ногами и о чем-то думая. Дима смотрел на Дашу. Никогда прежде он не видел ее такой: в фуфайке, валенках, с раскрасневшимися от мороза щеками. И взгляд удивленно-испуганный. И настроение решительно-боевое. И ему почему-то очень хочется ее защитить, оградить от обрушившихся на них проблем, спасти, наконец. А еще ему очень хочется ее обнять и поцеловать. Но он не сделает этого. Во-первых, есть угроза схлопотать по морде, во-вторых, если она ему откажет, будет очень сложно общаться и выбираться из того дерьма, в котором они оказались.
Даша тем временем, оценивала информацию, которую ее выдал Дмитрий. Он конечно прав, не могло все это само собой произойти. Кто-то постарался, чтоб они оказались здесь и конечно, нужно выяснить, кто. Даша перевела взгляд на  Димкины валенки. Они казались новыми. Как будто их до сегодняшнего дня ни разу не одевали. Тулуп, что был на Диме, непотрепанный, как будто он где-то очень долго пролежал, а теперь его достали и одели.
- А валенки и тулуп тебе Василь Димитрич дал? – спросила Даша и пощупала тулуп за рукав.
- Да, - кивнул Дима, - Я тоже заметил, что они новые, - он задрал ногу и поразглядывал валенок.
- Нужно прижать старика к стенке и допросить с пристрастием, - подвела итог Даша.
- Если мы будем через каждые две минуты останавливаться, то никогда назад не придем. Пошли уже, а. Я есть хочу, пить хочу, и задать, наконец, старику пару вопросов. 

***

Василь Димитрич сидел с потерянным видом на ступеньках крыльца и, казалось, сейчас зарыдает. Эти двое пропали. И теперь его, несчастного, прихлопнут как муху. Он не выполнил задания. Ему же ясно сказали, не ранее, чем через два дня отпускать, а они сегодня уже упорхнули. И зачем он только в очередной раз согласился на всю эту авантюру?  Теперь расхлебывай, как хочешь. Но как было не согласиться, когда с ножом у горла стояли да еще и денег предложили. Наверное зря он этому Диме жизнь спасал. Глядишь, помер бы, и проблем бы разом поубавилось. И девчонка бы никуда не делась. Он бы все сделал, как ему сказали, и через два денька она бы сама в лес побежала. А теперь… Ох, старый хрыч, прошляпил всю «эпизод». И жизнь, кажется, свою тоже.         
Когда Василь Димитрич увидел вышедших из леса Диму и Дашу, он не поверил своим глазам. На него обрушилось такое неописуемое счастье, что он встал как вкопанный и не мог не только слова вымолвить, но и пошевелиться. Его же теперь не убьют! Девчонка нашлась!
Даша с Димой приблизились к старику. Вид у них был странный. Взгляды недоверчивые и какие-то настороженные что ли.  Василь Димитрича это слегка напугало. Что он сделал не так? Они не могли ничего заподозрить. Никак не могли. Василь Димитрич делал все по плану, как было велено. Старик решил не подавать вида, что заметил переменившееся настроение его гостей. Он радостно замахал руками и закричал:
- Ребятки мои, ненаглядные! Вернулись, значит! А я уж думал волки вас поели! Здесь же кругом звериные стаи ходят! Идемте мои родные в дом! Накормлю вас грибочками жареными да картошечкой воздушной. А еще у меня настоечка есть рябиновая. Вкусная. Шальная.
«Ребятки» переглянулись красноречивыми взглядами и пошли за стариком в дом.

***

- Ну что же, дедушка, - отправляя очередной гриб в рот, весело сказал Дмитрий, - Давай-ка расскажи мне все сначала, как Дарья тут оказалась, где ты ее нашел и куда ты, дел ее телефон?
- Дык, я все ж уже и рассказал не один раз. Под березкой я ее нашел! Знать, матушка мне Дарьюшку послала! Видать жаль ей меня стало. Видит там с небес, что худо мне здесь совсем одному, вот и сжалилась на до мной. – Василь Димитрич напустил в глаза туману и даже прослезился, - А про телефон я первый раз в жизни слышу. Это что за штука такая? Я и не знаю, телефон какой-то придумали! 
- Слушай, неужели я похож на идиота, который поверит во всю эту чушь с березкой! – зарычал вдруг Дима. Взгляд его озлобился, а руки сжались в кулаки. Даша, глядя на его переменившееся вмиг настроение, вжалась в лавку, на которой сидела. А старик вообще затрясся, как осиновый лист, аж борода завибрировала.
- Что ты, сынок! Да разве я вру тебе? Я ж все как есть, так и рассказываю.
Дмитрий разжал кулаки, и взгляд его смягчился. Он шумно вздохнул и отправил еще один гриб в рот.
- Ладно, старая развалина, живи пока, - махнул он рукой, - а я за тобой понаблюдаю. Имей ввиду, одно твое неверное движение, и я тебя, старый хрыч, в порошок сотру. И юродивого из себя не строй, ни в жизнь не поверю.
Василь Димитрич обиженно сопел и разглядывал свои почерневшие руки.
- Как далеко здесь трасса автомобильная? Или деревня? – задал Димка очередной вопрос.
- Да что вы все про какую-то трассу заладили, - всплеснул руками старик, - не знаю я ни про какую трассу! И деревня где, не знаю! Всю жизнь я здесь прожил! Здесь родился, здесь и помру. А про то, что где-то есть какая-то жизнь другая, так это я только в детстве слыхал, когда матушка рассказывала.
Димка опять шумно вздохнул и покачал головой.
- А вещички у тебя откуда новенькие, а? – он посмотрел старику прямо в глаза.
- Так в сундуке хранились, - вполне спокойно ответил старик. – от батюшки остались. Он не любил вещи портить. Ходил в тряпье всю жизнь. Ну и я тоже по его примеру…
- Для кого ж вы их хранили? – спросила до сих пор молчавшая Даша. – Кто бы ваши тряпки стал носить после вашей смерти?
- А вот вы появились, вы и будете носить, - ушел от прямого ответа старик, - и вообще, что то живот у меня мается, отойду я.
Он вскочил как ошпаренный и выбежал вон из избы. Даша в ожидании смотрела на Диму. Дмитрий немного помолчал, а потом раздраженно спросил:
- Ну что ты так на меня смотришь? Не пытать же мне его, в самом деле? Я же не мясник! Я по натуре добрый!
- Заметно, - кивнула Даша в ответ.
- Ясно, что он врет! Но врет складно, так что не придерешься ни к чему! – Димка разглядывал свои руки.
Прошло минут двадцать. Старик все не возвращался. Даша встала из-за стола и подошла к окну. На улице совсем стемнело. И еще пошел снег. Снежинки прилипали к окошку и быстро таяли. Из чего можно было сделать вывод, что по сравнению с утром, значительно потеплело. В комнате по-прежнему горела одна единственная свечка. Даша отвернулась от окна, все равно в него ничего не разглядеть и настороженно сказала:
- Что-то его давно нет! 
Димка поднялся со стула и подошел к Дашке. Заглянул в окно, после чего пожал плечами и ответил:
- Может его сильно прихватило?
Даша вздохнула и отошла от окна. Она снова села на скамью, оперлась локтями о стол и вздохнула. Дима присел на узенький подоконник и грустно сказал:
- Блин, сигареты кончились.
Прошло еще минут пятнадцать. Даша нервничала. Василь Димитрич не появлялся. Димка молчал.
- Дима, ну что ты сидишь! – наконец, не выдержала Даша, - Иди сходи посмотри, что он там делает! Слона он что ли проглотил!?
Димка скривился, тяжко вздохнул и пробубнил:
- Вот мне больше делать нечего, как по сортирам ходить стариков высматривать!
С этими словами он хлопнул дверью и исчез.
Даша в ожидании нервно заходила по комнате, постоянно поглядывая на входную дверь. Ей казалось, что прошло не меньше часа, хотя на самом деле пролетело не больше пяти минут, когда дверь распахнулась, и вошел Дмитрий. Вид у него был озадаченный. Он застыл на пороге, не решаясь войти в комнату, и молчал.
- Что там? –в нетерпении спросила Даша.
- Ты только не нервничай, - Димка попытался улыбнуться, но у него вместо улыбки получилась кривая гримаса.
- Дима, если ты мне сейчас же не скажешь, что там, я в обморок упаду! – рассвирепела Даша.
- Да ты и так в него свалишься! – грустно вздохнул Дима и продолжил, - Наш старикан отошел в мир иной.
- Что ты имеешь в виду? – у Даши внутри все похолодело.
- Помер он! Чего непонятного? – и Димка всетаки вошел в комнату.   
- К..к…как это п..помер? – заикаясь, спросила Даша.
- Ну как люди умирают? Раз, и нет его!
- Дим, если ты вздумал со мной так пошутить…
- Да какие теперь могут быть шутки? Я же не клоун, в конце концов! Не веришь, иди сходи посмотри, - он указал рукой на дверь, - У березки, будь она не ладна, лежит! Мертвее не бывает!
Только теперь Даша заметила, что и Димка тоже нервничает. Она прочитала у него на лице страх, смешанный с паникой.
В следующую минуту с Дашей приключилась истерика. Она бегала по комнате, рыдала, кричала в адрес ни в чем не повинного Димки какие-то ругательства. Дима же молча наблюдал за разбушевавшейся Дарьей, скрестив руки на груди. Он никогда прежде не видел женской истерики, поэтому не знал, как на нее реагировать. Можно было, конечно, схватить Дашку в охапку и попытаться успокоить, еще можно было ударить ее по лицу, говорят, что это приводит в чувства! А проще всего, уйти вон из дома! Но бросить женщину в таком состоянии Дима не мог. Тем более ЭТУ женщину.
- Хватит истерить! – спокойно сказал Дима. С этими словами он взял с печки ведро с водой, черпанул оттуда ковшом и плеснул Даше в лицо.
Даша вмиг ставшая мокрой, перестала кричать и рыдать, удивленно посмотрела на Дмитрия. С темно-каштановых волос, немного вьющихся, капали капельки воды. Карие глаза, были заполнены гневом и отчаянием. Полные, красиво очерченные губы, были влажными от воды. Дима весь вспыхнул от созерцания Дашки, но все свои вмиг вспыхнувшие желания сдержал. Поспешно отвернувшись от нее, он сел на лавку и сказал:
- Ну вот и хорошо, что успокоилась, а то верещала, что хоть святых выноси! Как будто от этого что-то измениться!
Обессилившая от слез и рыданий Даша, присела на кровать и уже тихим, спокойным голосом сказала:
- Извини. Я просто не выдержала. У меня все время ощущение, что я сплю! И мне все происходящее только снится. Ведь, если логически рассудить, то, что с нами сейчас есть, не может быть в действительности. Ну просто не может и все тут! – Даша замолчала и бессмысленно уставилась в пол.
- Выходит и мне все это только снится. – кивнул Дмитрий. – Ладно, давай спать. Поздно уже. И что-то я устал совсем.       
Дима прошествовал на соседнюю кровать и улегся на голые доски. Даша наблюдала за ним. Когда Димка закрыл глаза и сказал «Спокойной ночи!», Даша снова повысила голос:
- Я что-то не пойму, а как же Василь Димитрич?
- А что Василь Димитрич? – не открывая глаз, спросил Димка.
- Он что, так и останется там лежать? На морозе?
Димка криво улыбнулся, открыл глаза и с усмешкой посмотрел на Дашу:
- А не все ли равно ему теперь, где лежать? На морозе или в тепле? – сказал он. – Но если ты хочешь провести ночь в компании трупа, могу его в дом перенести.
- Дима, как ты можешь? – возмутилась Даша. – Он же умер! А ты такие вещи говоришь!
И тут ее посетила мысль, которая почему-то до сих пор у нее не возникла:
- А почему это он вдруг умер? От чего?
Дима вздохнул и сел на кровати.
- Ну откуда я знаю, почему! Я вышел. Пошел в сортир. Там его не оказалось. Я стал искать его во дворе. Ну и обнаружил возле этой чертовой березы. Он лежал лицом вверх. Глаза широко открыты…
- Как ты мог видеть его глаза, на улице ведь темно!
- Из тебя бы вышел отличный следователь, - покачал головой Дима и продолжил, - Я в темноте хорошо вижу, у меня это от природы.
- А ты пульс у него проверил?
- Ну конечно проверил, только его не было.
- А может он просто очень слабым был. Может ты просто его не нащупал? – Даша с сомнением смотрела на Диму.
- Ну не сходить ли мне еще раз?
- Может и сходить! – гневно произнесла Даша.
- Тебе надо ты и иди! – сказал Дима, снова улегся на доски и демонстративно отвернулся к стенке.

***


Ночью Даша не спала. Она сидела на кровати, поджав колени к груди, и смотрела на догорающую свечу. Дима сопел на соседней койке. Как можно спать, когда такое творится, Даша не понимала. Свеча медленно доживала свои последние минуты. Когда она погасла, и в комнате стало совсем темно, Даша ощутила страх. Ей мерещились в темноте то ли призраки, то ли монстры. Она прислушивалась к каждому малейшему звуку, и ей все время казалось, что рядом кто-то ходит. Ужас медленно обволакивал ее сознание. И теперь Даша мечтала разбудить Диму, дыхание которого она слышать перестала. Сейчас она его позовет, он проснется, и все будет хорошо. Но слова застряли в горле. Она не могла произнести и звука. Хотела закричать, но ничего не выходило. И вот тогда из темноты к ней потянулись руки. Черные, костлявые с длиннющими серыми когтями. Этого Даша выдержать уже не смогла. Она с силой вжалась в стену и что есть мочи закричала, а потом потеряла сознание.

***

- Нечаева, проснись! – говорил чей-то знакомый голос издалека, - Даша, ей! Проснись же!
Даша разлепила глаза, но ничего не увидела, кроме все той же проклятой темноты.
- Даш, ты чего? – тревожно спросили из темноты. – Тебе приснилось что-то?
Даша все вспомнила. И что закричать никак не могла и черные руки, тянущиеся к ней. Она подскочила на кровати и заорала.
- Нечаева, ты что одурела? – в темноте произошло какое-то движение, и  кто-то крепко схватил Дашу в охапку. – Успокойся ты наконец, это же я, Дима.
Даша обмякла в его руках, обняла  за шею и заплакала.
- Эй, ну чего ты, а? – голос Димы был растерянным. –  Все же хорошо.
- Я боюсь, мне страшно, - прошептала Даша, сквозь слезы.
Дима гладил Дашу по спине успокаивающими движениями.
- Я же с тобой, чего может быть страшного? – тихо говорил он. В голове у него вертелись мысли о том, что если  он сейчас начнет ее целовать, то из этого может что-то получиться. Женщины в таком душевном состоянии податливы и уязвимы. Ох, как же ему хочется овладеть ею. Прямо сейчас. Потом он вряд ли на такое решится. Но разум ему подсказывал, что этого делать никак нельзя. На утро она будет жалеть о случившемся. Он это точно знал. Еще он знал, что ее сердце, увы, принадлежит другому. От этой мысли стало еще хуже.
Дима попытался отстранить от себя плачущую Дашу, но та вцепилась в него мертвой хваткой.
- Нет, не надо! Не уходи, - еще сильнее прижимаясь к нему, говорила Даша.
- Да я здесь. Куда же я от тебя уйду. – страдальчески  произнес Дима.
Следующие несколько часов стали в жизни Дмитрия Кисилева самыми мучительными. Даша мирно спала у него на груди, тихонько посапывая. Кто бы только знал, как трудно обнимать любимую женщину, когда не можешь ее поцеловать, но чувствуешь слишком близко ее дыхание. И что внутри тебя все кипит от желания, а ты бессилен. Может плюнуть на разум и последовать совету сердца? Стать счастливым хоть на несколько мгновений?

***

Хлопнула входная дверь. Да так сильно, что Даша подпрыгнула на кровати. В комнате было светло. Спросонья Даша уставилась на дверь. Та была плотно закрыта. Димка в комнате отсутствовал. Даша слезла с койки. Налила в кружку воды и с удовольствием ее выпила. Все таки днем не так уж и страшно. Даша сладко потянулась. Улыбнулась сама себе. И покачала головой, вспомнив ночной спектакль.  Ей вдруг стало так стыдно, за то, что она устроила ночью. Вот ведь идиотка - темноты напугалась. Подумаешь, кошмарик приснился!  Димка наверняка думает, что она конченая истеричка. Как теперь ему в глаза смотреть? Даша вздохнула, но улыбаться не перестала. Ну и пусть думает, что хочет. В конце концов, это его дело. А у нее, у Даши, все хорошо. Жизнь прекрасна. Она сама не могла придти к однозначному выводу, почему ей вдруг этим утром стало так светло на душе. И мир вокруг не казался таким уж серым. И страх совсем исчез. И еще петь хочется.
Дмитрия Даша обнаружила на ступеньках крыльца. Он сидел с совершено потерянным видом и рассматривал подгнившие доски у себя под ногами. Даша присела рядом с ним и сказала:
- Ты меня извини, за ночную блажь. Это все от нервов.
И дружески подтолкнула своим плечом Диму в бок.
Тот повернулся. Взгляд его был пустым. И он, казалось, только сейчас обнаружил Дашкино присутствие.
- Что случилось? – Даша нахмурилась, и улыбка исчезла с ее лица.
- Старик… Ну то есть, труп пропал.
Дима растерянно улыбнулся и отвернулся от Даши. Она некоторое время молчала. Но потом все же осторожно спросила:
- То есть как это пропал?
Дима пожал плечами, но ничего не ответил. У Даши не было сил возмущаться, кричать и выяснять, каким образом пропал труп. Ей вдруг стало все происходящее безразлично. Даша устала удивляться, бояться, ждать, просить каких-то адекватных действий от Димки. Что и говорить, настроение у Даши упало ниже плинтуса.
Дима молчал. Даша молчала. Так они просидели на крыльце минут пятнадцать. Наконец, Даша начала замерзать. Она поднялась со ступеньки, с намерением уйти в дом. Там хоть немного теплее, хотя за ночь печь совсем остыла. Дима вдруг заговорил:
- Нужно обыскать дом, наверняка, найдем что-нибудь интересное. Хотя бы наши с тобой телефоны. Еще нужно собрать самые необходимые вещи, которые могут понадобиться нам в лесу.
Даша вопросительно посмотрела на Дмитрия. Тот тоже поднялся со ступенек крыльца. Понял ее взгляд и ответил:
- Мы отсюда уходим.
- Вчера ты не собирался никуда идти, - заметила Даша и вошла в сени. Дима последовал за ней.
- Вчера было вчера, - сухо сказал он ей в спину, - Вчера у нас не было трупа, потом он появился, а сегодня его опять нет. Что-то происходит. Кто-то над нами невесело шутит. Хотя может быть все намного серьезнее. Но оставаться здесь не имеет смысла.

***

Вещи были собраны. Веревка, найденная в сарае, два перочинных ножа практически новых, как заметил Дима, две деревянные ложки, саперная лопатка, пара свечей, термос с ромашковым чаем, упаковка спичек, которых за печкой оказался целый склад. Все это отправилось в древний рюкзак, найденный в том же сарае. Туда же отправились и три банки мясных консервов, обнаруженных в подполе. Первым делом Дмитрий посмотрел на дату производства, указанную на дне жестянок. Январь этого года. Дима хмыкнул, покачал головой и устало сказал:
- Вот и прокололись вы, господа!
  Кроме консервов в подполе на полках рядком стояли стеклянные банки с маринованными огурцами, помидорами и грибами. Их было решено с собой не брать.
Даша, уже одетая в фуфайку, валенки и вязаную шапку, стояла в дверях, когда Дима окликнул ее. Он в это время копошился возле печки.
- Иди-ка посмотри, что я нашел, - весело сказал он.
Даша подошла. В руках Дмитрий держал паспорт.
- Спиридонов Василий Дмитриевич, - прочитал Дима, - Одна тысяча девятьсот пятьдесят пятого года рождения. Вот тебе и старик. Родился в городе Куйбышеве. А живет он в нашем городе, на улице Пограничников, по крайней мере, так значится в прописке. Еще и женат на некой Юрловой Марии Сидоровне. Вот сволочь!
Дима протянул Даше паспорт. Та взяла, полистала и отдала обратно Димке.
- И что это значит? – без интереса спросила Даша.
- Это значит, что нас с тобой развели, как последних лохов.
- А где ты его нашел? 
- Под матрасом на печке.
- А телефонов там наших нет?
- К сожалению, нет. Зато есть вот еще пара пачек Винстона. Занятный дедушка нам с тобой попался. – Димка усмехнулся и направился к двери, на ходу подхватив рюкзак и засунув туда свои находки. Даша вздохнула и пошла следом.

***

Лес встретил их сырым холодным ветром. Хотя по сравнению со вчерашним днем заметно потеплело. От этого снег стал тяжелым.  Идти было крайне неудобно. Ноги постоянно проваливались. Приходилось выбираться  из сугробов, и на это уходило немало сил. Даша шумно вздыхала, но Дмитрий не обращал на нее никакого внимания, даже не помогал выбираться из сугробов. Он молчал и, казалось, совсем Дашу не замечал. Все шагал и шагал вперед, думая о чем-то своем. А Даша еле за ним поспевала. Иногда он останавливался, доставал термос, предлагал попить Даше и снова устремлялся вперед.
Даша не знала, сколько они прошли. С того момента, как они оказались за пределами владения Василь Димитрича, время для Даши тянулось бесконечно. Сначала Дмитрий очень долго размышлял, в каком же направлении уходить. После того как он раз пять обследовал все возможные следы вокруг дома старика и сделал вывод, что труп (если конечно, таковой имел место быть) пропал в неизвестном направлении (то есть ни следов ни каких-либо других улик, говоривших о том, куда старика утащили, не было), Дмитрий предложил пойти наугад. Какая разница, в какую сторону идти, когда не знаешь наверняка, где находишься? В общем, Даша с Димой пошли в противоположную сторону от той, куда накануне отправилась Даша.
Дмитрий шел впереди. Он оторвался от Даши на несколько метров. Даша же в очередной раз провалилась в снег. Белое месево затянуло девушку чуть ли не по пояс. Даша попыталась выбраться, но это оказалось не так-то просто. Звать на помощь Дмитрия не хотелось. Ей было обидно, что он как будто ее не замечает. Плохого она ему ничего не делала, чтобы вот так пренебрежительно себя вести. Даша карабкалась из снега, но одна нога прочно застряла в снежном болоте.
-Дима! – наконец, вскрикнула Даша.
Через несколько мгновений Даша висела, подхваченная Димой под руки, точно котенок. На мгновение глаза их встретились. Даша почувствовала смятение, а Дима резко отвернулся и опустил Дашу на землю. Он уже собирался развернуться и продолжить путь, но Даша схватила его за руку:
- У меня валенок в снегу остался, - скромно возвестила она.
Дмитрий перевел взгляд на Дашины ноги. Нервно вздохнул, после чего полез в сугроб за валенком. 
- Дим, что с тобой происходит? – спросила Даша, когда надевала освобожденную обувку.
- А что со мной происходит? – хмуро спросил Дима.
- Ты какой-то злой сегодня, - пожала плечами Даша, - Я тебя чем-то обидела?
Дима ее вопрос проигнорировал, однако сказал:
- Может мы уже пойдем дальше, на дворе не июнь месяц, стемнеет скоро. Я не горю желанием в лесу ночевать.
- Идем, конечно, - согласилась Даша, - но я не очень-то уверена, что мы с тобой куда-нибудь выйдем до темноты. Пока что кругом одни непроглядные дебри, - и она тяжко вздохнула.
Дима ничего не ответил.

***

Стемнело даже раньше, чем они ожидали. На лес за считанные минуты опустились сумерки. Хорошо, что на небе в тот вечер не было облаков. От луны шел тусклый, но вполне ощутимый свет. Ветер стих.
Дима скинул рюкзак с плеч, бросил его на снег, а сам привалился к дереву, сел. Даша смотрела на него с ужасом. Провести ночь в глухом зимнем лесу, для нее казалось чем-то из области триллера с примесью ужастиков.
- Дим, мы что, здесь будем ночевать? – чуть слышно спросила она.
- У тебя есть какие-то другие варианты? – усмехнулся он. – Чего стоишь? В ногах правды нет. Садись.
- А если нас сожрут волки? – в голосе Даши чувствовались истерические нотки.
- Есть хочешь? – не стал отвечать на ее вопрос Дмитрий.
- Да ничего я не хочу! Я боюсь!
- Я тоже боюсь. И дальше что?
- Господи, все это происходит не со мной! – прошептала Даша. Она опасливо таращилась по сторонам. Внутри у нее все сжималось от страха.
- Да что ты встала-то? Садись, говорю. – Дима схватил ее за руку и рывком усадил к себе на колени.
Даша не стала протестовать. Всетаки сидеть на Диминых ногах лучше, чем на холодном сыром снегу. Дима тем временем достал из рюкзака термос.
- Осталось немного чая. Будешь? – спросил он.
- Буду, - согласилась Даша.
- А говорила, что ничего не хочешь. – Дима улыбнулся и дал Даше термос.
Даша хлебнула остывшего чая. Дима тем временем закурил. Он неспешно затягивался сигаретой, как будто совсем не нервничал и не страшился окружающей его действительности. Даша не могла понять, почему он так спокойно себя ведет. В любую минуту на них может напасть какой-нибудь лесной зверь, волк, медведь. А у них даже ружья нет. Только два ножа. Но их наличие почему-то Дашу мало успокаивало.
Даша нервно вздохнула. Огляделась. Кругом снег, голые ветви деревьев и пугающая темнота, начинающаяся в каких-то пяти метрах от них.
- Курить хочешь? – почему-то шепотом спросил Дима и в очередной раз затянулся.
- Я не курю, - ответила Даша.
- Зря, здорово нервы успокаивает. Да еще согревает немного.
- Дим, как ты думаешь, мы отсюда выберемся?
- Дашка, будь оптимистом. Иначе жить хреново, - улыбнулся Дмитрий.
- Я буду оптимистом, если только нас сегодня ночью не сожрет какой-нибудь зверек. – вздохнула Даша. – Интересно сколько сейчас времени?
- Ну, стемнело совсем недавно, думаю часов шесть вечера.

***

Некоторое время они сидели в тишине. Где-то хрустнула ветка. Стало совсем темно. Даша еле различала очертания Димки. Он сидел с закрытыми глазами и как будто спал, скрестив руки на груди. Ветка хрустнула еще раз, уже ближе. Даша от страха и холода покрылась мурашками. А еще она подумала, что волосы у нее после этой ночи станут совершенно седыми.
Дима пошевелился.
- Ноги затекли, пересядь поближе, - он взял Дашу за руку и притянул к себе. Почувствовав ледяную руку Даши, он продолжил, - Э, мать, да ты совсем замерзла, дай-ка, я тулупчик свой тебе отдам.
- Не надо, лучше можно я тебя обниму? – попросила Даша.
Дима расстегнул тулуп и приглашающее его распахнул. Даша прижалась к Дмитрию, обхватив его за спину руками.
- Мне страшно, Дима, - куда-то в область его шеи прошептала она.
- Не думай о плохом, все будет хорошо. Мы всех победим. – Даша поняла, что Дима улыбнулся.
- Расскажи мне что-нибудь, - попросила она.
- Что?
- Ну что-нибудь, про семью, например.
Дима напрягся. После некоторых раздумий он ответил:
- У меня нет семьи.
Даша удивилась:
- Как нет? А родители?
- Родители погибли в автокатастрофе пять лет назад.
- Прости, я не знала.
- Да ничего, я привык уже.
- А жена с ребенком, ты наверное по ним скучаешь?
- Слушай, с чего ты это вдруг придумала мне жену и ребенка? – гневно спросил Дима.
Даша оторвалась от его груди, приподнялась и посмотрела Диме в глаза.
- А разве их нет? – спросила она.
- Нет, и не было никогда.
- Но в системе про тебя написано…
- В какой еще системе? – в голосе Дмитрия  появилось удивление.
- Понимаешь, мы с девчонками на работе как-то залезли в базу сотрудников. У Машки доступ есть. Вот мы про всех, кого знаем, и прочитали. Кто когда родился, где учился, женат или не женат. Так вот, там написано, что ты женат. И у тебя трехгодовалый сын Артем.
Дима усмехнулся. Покачал головой и сказал:
- Вообще-то, за такие выходки могут с работы уволить.
- Так мы же просто посмотрели, что в этом плохого? – обиделась Даша, однако в ожидании смотрела на Димку.
Дмитрий вздохнул.
- Когда меня принимали на работу, обязательным условием было, чтобы я был женат. Я не знаю, почему, но у нашего начальства свои тараканы в башке. Вот я и написал, что женат. Такой ответ тебя устраивает? И вообще, почему этот вопрос тебя так интересует?
- Извини, пожалуйста, я больше не буду спрашивать подобные вещи. – с обидой в голосе произнесла Даша и снова прижалась в Димке.

***

Дима молчал. Даша слушала его дыхание. Ей было совсем не холодно. Даже наоборот, в объятиях Дмитрия ей стало совсем жарко. Вот бы он сейчас ее поцеловал. Ей бы так этого хотелось. Именно здесь и именно сейчас. Она не могла обьяснить даже самой себе, что это вдруг на нее нахлынуло. Но Даша хотела этого мужчину. И чтобы он ее обнимал, и целовал со всеми вытекающими последствиями. Хотя он и сейчас ее обнимает. Но это совсем другое. Это чтоб не замерзла. Даша послушала еще какое-то время Димино дыхание, а потом решила, что больше нет сил терпеть. И что она сама его поцелует. В следующий миг она осторожно коснулась губами его шеи. Дима тот час же вздрогнул и затаил дыхание. Даша поцеловала его еще раз. А потом отстранилась от него и посмотрела в глаза. Удивление, радость и одновременно желание прочитала она в его глазах.  Они не меньше минуты смотрели друг на друга. И каждый думал о чем-то своем. А потом Дима прошептал:
- Иди ко мне, - и притянул Дашу к себе.

***

Представить себе занятие сексом в ночном, зимнем холодном лесу очень сложно, почти невозможно. Такое себе могут позволить, или экстрималы или чокнутые. К кому именно относились Даша и Дима сказать сложно. Но им было совершенно наплевать, к какому типу людей их причислят. Да, пусть им было жутко неудобно, и одежду снять нельзя, и движения от этого получались какими-то скованными и неловкими. Но разве это важно?  Даша вообще забыла, где она находится. Ей казалось, что нет ни леса, ни холода, ни снега. Есть только Дима и он весь, целиком и полностью принадлежит только ей. Примерно то же самое было в голове у Дмитрия. Он так долго об этом мечтал, что ему плевать, где и когда, лишь бы только с Дашей.
Даша уснула под утро. Дима не спал вообще. Он прижимал сладко посапывающую, самую любимую женщину к себе, и думал о том, как жаль, что эта ночь так быстро пролетела.

***

Стыд и смятение пронизывали все Дашино нутро. Она была в ужасе, от того, что совершила ночью. Даже в самом непредсказуемом сне, который ей мог присниться, она бы себе такого не позволила. Мало того, что она, можно сказать, сама совратила мужика, так еще и в каких условиях! Самое стыдное и ужасное, что Даше это понравилось. Так понравилось, что не передать словами. И Дмитрий в ее глазах теперь выглядел совсем иначе. Не как приятель и сослуживец, а как мужчина…Ну, вообщем, ее мужчина. И, о позор! – Даша ни разу за все это время даже не вспомнила о существовании Александра, ее единственного и любимого, как ей казалось, мужчины. Что же это получается? Любит одного, а спит с другим? Или это было лишь помутнение рассудка, и такого больше никогда не повторится? Нет, нет, она хочет, чтоб повторилось. Может быть в более романтических условиях, но повторилось. Она покосилась на Дмитрия, бодро шагающего рядом. Вздохнула. Интересно, что он думает по поводу произошедшего. Утром, когда она проснулась, он отводил взгляд в сторону и по большей части молчал. Наверное, это означало, что и ему было стыдно. Вот и сейчас они уже два часа топают по лесу, а он не произнес и слова. Дима, Дима, кабы знать, что твориться у тебя в голове.

***

Дмитрий так и знал. Утром Даше стало стыдно. Он это сразу заметил. А он-то, дурак, подумал, что у них и впрямь завязались серьезные отношения. Может спросить, что означал ее ночной позыв? Нет, конечно, он не спросит. Дмитрий всегда терялся при личностях противоположного пола, особенно тех, которые ему когда-либо нравились. Не умел он с ними обращаться. Отводил взгляд, мямлил что-то невразумительное или тупо молчал. Хотя он всегда знал, что нравится женщинам. В школе и институте его считали красавчиком, и девчонки в него влюблялись, и даже дрались из-за него.  Он же, нерешительный тюфяк, не знал как себя с ними вести. А вот среди пацанов он был героем. Правильным хулиганом. Он исправно ломал деревья в полисадниках, разбрасывал пенопласт по двору, привязывал дохлых ворон к веревке и размахивал ими в воздухе, сбрасывал «капитошки» с крыши девятиэтажки на асфальт и так далее. В общем, вел себя, как самый злостный нарушитель общественного порядка по мнению сидящих на лавке возле подъезда бабушек. Вместе с тем, он мог прыгать с малышами в скакалочку, набить тумаков мальчишке из соседнего двора за то, что тот спустил кошку в водосточную трубу, заступиться за младшую сестренку и организовать во дворе кукольный театр. Местные мальчишки были от него без ума. Да и девчонки тоже. Но если, среди пацанов он чувствовал себя как рыба в воде, то с противоположным полом все было совсем наоборот. В интитуте он был старостой группы, играл в КВН и организовывал коллективные выезды на природу. В него влюбилась самая красивая девчонка на потоке. Он тоже был в нее влюблен. Но если бы не ее решительный напор, он бы наверное так и вздыхал тайком. Ему всегда со стороны дамы нужен был первый шаг.  Однако, когда дело доходило до секса, Дима кардинально менялся. Из томящегося юноши он превращался в героя-любовника. Дожив до тридцати лет, он так и не женился, хотя очень хотелось иметь семью, детей. Когда он впервые увидел Дашу, он понял, что это его женщина. Именно ее он хочет видеть своей женой и матерью его будущих детей. Но очень скоро стало ясно, что Дашино сердце никогда не будет принадлежать ему. Там все глухо, как в танке. Даша любила другого и кроме сослуживца в Диме, к сожалению, никого не видела. А этот другой даже угрожал ему однажды, показав при этом все свои придурковатые качества мужа-ревнивца! Дима сам себе усмехнулся. Хотя какой же он придурок, если заподозрил неладное. Со стороны Дмитрия, разумеется, не со стороны Даши. Нет, все же надо было этому Саше-простокваше звездануть пару раз по физиономии, чтоб не подозревал того, чего не может быть. Ну, то есть НЕ МОГЛО БЫТЬ. А теперь… очень даже может!
           В середине дня, занятый каждый своими мыслями, они вышли к полю. Заснеженный ковер с торчащими кое-где сухими черными колосками  простирался метров в пятьсот шириной и около километра длиной. В самом центре поля одиноко торчала тощая березка. Лес вокруг этого полотна образовывал красивое зимнее окаймление. День выдался пасмурным, но безветренным. Солнца не было. Тучи висели низко. Казалось, вот-вот пойдет снег. Но воздух не был холодным. Чувствовалось приближение весны.
- Это не болото? – тревожно спросила Даша, прервав наконец, многочасовую тишину.
Дима покачал головой:
- Не думаю. Во всяком случае не похоже. – он некоторое время помолчал, потом спросил: - Может передохнем?
- Да я в общем то не устала, - пожала плечами Даша. – Давай лучше пойдем дальше, глядишь, выберемся до темноты.
Дима согласно кивнул. Он посмотрел по сторонам, после чего свернул направо.
- Ты куда? – удивилась Даша, и припустилась за ним.
- Не лезть же через поле напролом, лучше обойти.
- Какая разница? Снега везде достаточно.
Минут через десять они снова остановились. Поле находилось слева от них. Дима задумчиво смотрел куда-то вглубь леса. Даша с непониманием смотрела на него.
- Что-то не так? – осторожно спросила она.
- Нука пойдем  посмотрим, что там, - с этими словами Дима зашагал быстрее вглубь леса.
Даша едва поспевала за ним, то и дело проваливаясь в снег.
Метров через тридцать Дима вновь затормозил.
- Что это? – в голосе Даши почувствовались нотки радости.
Ровная насыпь с метр в высоту, естественно заснеженная, тянулась со стороны поля и терялась в глубине леса. 
- Узкоколейка. – удовлетворенно ответил Дмитрий. – Заброшенная.
- Ура, мы на правильном пути! – обрадовалась Даша и бросилась Диме на шею.
Дима осторожно обнял Дашу. Через мгновение Даша в смятении отпрянула от Дмитрия. Залилась краской и отвернулась.
Дима тем временем, как будто не заметив Дашиной смущенности, забрался на насыпь и торжественно заявил:
- Надо идти по ней. Куда-нибудь она нас приведет.
Он сел на корточки. Зачерпнул горсть снега, обтер им лицо, следующую горсть отправил себе в рот.
Даша хмуро посмотрела на него и заявила:
- Я хочу пить и есть.
- Воды нет, - обрадовал Дима, - Могу открыть консервы, будешь?
- Замерзшую тушенку ешь сам, - обиделась Даша и тоже вскарабкалась на насыпь..
- Другой еды нет. – развел руками Дмитрий. Полез в рюкзак и через минуту закурил.
- Может, мы уже пойдем? – в злом нетерпении спросила Даша.
- Не пойму, почему ты злишься? – поднялся во весь рост Дмитрий.
Даша и сама не знала почему. Ей вдруг весь белый свет оказался не мил. А самое главное,  больше всех она ненавидела себя. Даше казалось, что она предательница. Предала свою любовь к Сашке. Как он там, бедный, без нее? Наверное, переживает сильно. А она тем временем предается любовным утехам посреди леса с другим мужиком, который ей безумно нравится. Есть от чего разозлиться.
- Дим, - более миролюбиво сказала Даша, - Ты меня извини, я просто уже на грани. Сначала этот дом проклятый с непонятным дедом, который то ли умер, то ли нет. Потом лесные прогулки, которые длятся вторые сутки. Я просто устала, я хочу есть, спать, вымыться, наконец.
Она подошла к нему, обняла за пояс.
- И еще, я бы хотела, чтобы между нами все было по старому… - она на секунду замялась, - как раньше, до сегодняшней ночи. Я не знаю, что вдруг на меня нашло, я…
- Можешь не продолжать, - весело сказал Дима, - я понятливый. В жизни всякое бывает. Не предавай этому особого значения. Лучше давай пойдем уже, а то нам снова в лесу придеться ночевать. Вдруг на тебя опять что-нибудь нахлынет. Сама понимаешь, устоять я не смогу.
- Дима! – возмущенно вскрикнула Даша.
- Да я пошутил, - он дружески по хлопал ее по плечу, - Пошли.
Даша нехотя выпустила Дмитрия из своих объятий, как будто продлевая напоследок непосредственную близость между ними. Ну вот и все. Теперь все ясно. Он не стал ее переубеждать, признаваться в любви и умолять, чтоб она была с ним. Значит, действительно для него это был просто секс. Ничего больше. Ну и хорошо. Сашке он врядли об этом расскажет. А значит, и измены не было. Если и была, то самую малость. Почему же на душе так паршиво, что выть хочется!
Стоит ли говорить, что в тот момент творилось на сердце у Дмитрия.    

Узкоколейка привела их к забору. Он представлял собой железные пласты, покрашенные когда-то зеленой краской.  Теперь от краски остались лишь облупившиеся ошметья. Что находилось за забором, видно не было.
- Если есть забор, должен быть вход, - резонно заметил Дмитрий. – Выбирай, в какую сторону пойдем.
- Не все ли равно. – отмахнулась Даша.
- Может, попробовать перелезть? – сам у себя спросил Дмитрий и критически посмотрел на верхушку забора. - Высоковато, конечно.
- Не выдумывай. Пошли, поищем вход.
Ворота они нашли очень быстро, в нескольких десятках метрах от узкоколейки. Они представляли собой арку с такими же облезлыми железными створками, как и весь забор. В самом верху, под арочным сводом из железных букв значилось: «Пионерский лагерь «Ласточка»». И чуть ниже обязательное «Добро пожаловать!»
- Привет Советскому Союзу! – усмехнулся Дмитрий.
От ворот в лес уходила едва прослеживающаяся дорога. Видимо, давно заброшенная. Как и сам лагерь. В то, что он до сих пор работает, по внешнему виду ворот, верилось с трудом. Во всяком случае, так казалось Даше.
- Что делать будем? – поинтересовался Дмитрий.
- Это я у тебя хотела спросить, - вяло отозвалась Даша.
- Скоро стемнеет. Вряд ли нам стоит совершать героический поступок и ломиться в лес. Мы же не знаем, как далеко находимся от цивилизации. Может тут рукой подать, а может и десять километров. Предлагаю ночевать здесь. Наверняка, там за забором, найдется подходящее местечко. Ты как?
- У меня разве есть выбор, - кисло улыбнулась Даша.
На территорию лагеря они попали без проблем. Замок на воротах отсутствовал. Правда, створки тонули в снегу. Но, привалившись к одной из них всем телом, Дмитрий смог образовать между створками щель, через которую можно было протиснуться. За воротами прямо перед собой Даша с Димой увидели гипсового октябренка, дующего в горн. Он стоял на постаменте в центре небольшой площадки. От площадки в разные стороны разбегались еловые аллейки, тонущие в снегу. Чуть в стороне от самой крайней правой дорожки находилось длинное здание барачного типа, покрашенное когда-то красной краской. Стекла в окнах практически нигде не сохранились. Перед единственной в здание дверью на крыльце висел небольшой колокол. «Когда-то это было столовой!» - мрачно подумала Даша. Других сооружений видно не было из-за огромного количества  растущих везде елок. Дима двинулся по центральной дорожке. Даша последовала за ним. Вскоре они увидели еще одно здание, двухэтажное, с высоким крыльцом. Над ним большими буквами было написано «Клуб». За клубом находилось десятка два различных построек, которые терялись среди елок. Обойдя здание клуба, Дима критически осмотрел один из небольших домиков, после чего решил, что ночевать они будут именно в нем. На вопрос Даши, почему именно в этом домике, Дима пожал плечами и сказал:
-  Если тебе этот не нравится, выбирай любой другой. Я соглашусь на любое твое предложение.   
Даша ничего не ответила и направилась к единственному в домике крылечку. Оказавшись на небольшой веранде, Даша потопала ногами, отряхивая снег с валенок. Половицы сварливо заскрипели, будто не ожидали, что по ним кто-нибудь когда-нибудь еще будет ходить, а уж тем более топать ногами. Даша тем временем дернула за ручку двери. Та охотно поддалась, и через секунду Даша оказалась в небольшой комнате с двумя окошками на противоположной стене. Справа  стояла кровать с панцирным матрасом. В левом углу валялся разломанный деревянный стул. Больше в помещении ничего не было.
-Удивляюсь, как кровать не утащили, - услышала за своей спиной Даша. От неожиданности она вздрогнула.
- Ты чего меня пугаешь? – возмутилась Даша.
- И в мыслях не было, - усмехнулся Дмитрий и прошел в дом. – Да, добротные аппатраменты нам с тобой достались. – после минутной паузы добавил он.
- Может поискать еще стулья? – усаживаясь на кровать, спросила Даша.
- Зачем? – удивился Дмитрий.
- Хоть костер развести, холодно ведь.
- Где ты собралась костры жечь? Здесь? Ты как себе это представляешь? Пол деревянный, между прочим, если ты не заметила. Или тебе пионерский костер нужен? Масштабный?
- Прекрати ерничать, - поморщилась Даша, - я есть хочу и пить. Я тебе уже об этом говорила. А мерзлую тушенку со сгущенкой я есть не буду.
Дима вздохнул и вышел из дома. Его не было минут пятнадцать. Даша уже начала беспокоиться и вышла на крыльцо. Димы нигде не наблюдалось. Даша спустилась со ступенек. Отошла от дома, озираясь по сторонам. Потом тревожно позвала:
- Дим!
Дмитрий появился из-за  елки, радостно улыбаясь.
- Ты где был? – спросила Даша возмущенно.
- Обследовал окрестности. Пойдем, в столовой пол бетонный. Там можно поужинать. Только стул нужно прихватить с собой, а то дровишек у нас маловато.
В большом помещении столовой, пол действительно оказался бетонным. На нем сиротливо валялись три с половиной развалившихся стула. Столов не было. Зато была дверь еще в одну комнату. Видимо там готовилась еда. Комната пустовала. В ней не было вообще ничего, кроме торчащей из стены ржавой трубы. 

***

Горячая еда оказалась блаженством. Пусть даже это была пустая тушенка. А вот пить пришлось растопленный снег. После незамысловатого ужина, решено было вернуться в домик с кроватью. На улице к тому времени совсем стемнело.
В комнате Дмитрий зажег свечу, пристроил ее в консервную банку и сказал:
- Если хочешь, могу поискать себе другое пристанище?
- Может лучше поискать другой домик, где количество кроватей больше, чем одна? Ведь дети где-то же спали?
- Ты думаешь, что здесь бросили на произвол судьбы сотню кроватей? Я удивляюсь, как эта здесь еще стоит, - усмехнулся Дима.
- Тогда лучше ночевать вместе, одна я боюсь. Только без глупостей, - погрозила пальцем Даша.
- Я вообще-то с первого раза все прекрасно понял, - обиделся Дима, - И раз уж на то пошло, ты первая начала, а не я.
У Даши запылали щеки, хорошо хоть при свете единственной свечки, этого не было заметно. Она отвела взгляд и отошла к окну. Дима тем временем улегся на кровать. И кажется, очень быстро уснул, потому что через несколько минут Даша услышала тихое посапывание.
Даша подошла к кровати. Дмитрий лежал на спине, скрестив руки на груди. Рядом с ним оставался небольшой клочок свободного пространства для Даши. Но она не спешила ложиться. Она присела на краешек кровати и стала разглядывать спящего Диму. Его ресницы чуть подрагивали. Сначала Даша напугалась, что он не спит. Но потом все же решила, что это просто обман зрения – пламя от свечки дрожало и создавало такое впечатление. Высокий лоб, ровные брови, прямой нос, красиво очерченные губы, слегка широковатые скулы. А глаза зеленые. Заочно, конечно, ведь Дима сейчас спал. Очень симпатичный мужчина, не красавец, конечно, но далеко не урод. И как раз в Дашином вкусе. Не мудрено, что она соблазнила его прошлой ночью. Занятие сексом с Димой никак не выходило из головы у Даши. Она маялась в раздумьях, о том, что предала любимого и единственного, самого дорогого. И не могла себе этого простить. Как он на нее посмотрит, если узнает? А самое непонятное, зачем Даша это все сотворила? Ведь, ясно, что если б не она, Дмитрий ни за что бы не покусился на ее честь. Зачем? Затем, что она САМА этого хотела! И сейчас хочет! И нечего гнать от себя это хотение. Все равно бесполезно. Как бы она не страдала от того, что изменила Сашке, как бы ей не было стыдно, от себя все равно не убежишь. Дима прочно засел не только в ее голове, но и в сердце.   
Заснула Даша под утро, аккуратно устроившись рядом с Димой на боку, спиной к нему, чтобы не дай бог не совершить очередную глупость.

***

И снова этот проклятый снег. Не только под ногами, но еще и в воздухе. Утро выдалось препоганым. Ветер обжигал лицо, с неба сыпалось что-то очень похожее на крупу. Идти было невыносимо сложно. У Даши на глазах выступили слезы, не столько от ветра, сколько от того, что сил практически не осталось. Ей надоели скитания по зимнему промозглому лесу. Ей надоела неопределенность, в которой они с Димкой пребывали уже несколько суток. Ей надоело мучить себя терзаниями по поводу своей измены. Другая бы наверное сто раз бы забила и забыла. А она, идиотка, в чем-то себя постоянно винит. Дура. И Дима злится. Она же видит. Он-то ни в чем перед ней не виноват. Господи, когда же все это кончится?
Они шли уже часа два. Даша упала, валенок опять застрял в снегу, правда неглубоко. Дима легко ее поднял и поставил на землю. Увидев на Дашином лице слезы, Дима забеспокоился:
- Ей, ты чего это реветь вздумала?
- Я устала идти, я больше не могу, - окончательно разревелась Даша. Она уткнулась ему в грудь лицом. Диме ничего не оставалось сделать, как обнять ее.
- Потерпи, малыш, мы скоро выберемся! Надо только еще чуть-чуть пройти. – он погладил ее по спине и отстранил от себя. – Хочешь, на руках тебя понесу?
- Вот еще, - улыбнувшись сквозь слезы, фыркнула Даша.
Дорога все время петляла по лесу. Несколько раз попадались развилки. Направление выбирали наугад. Без разницы куда идти. Есть дорога, значит куда-нибудь да приведет.
Пройдя еще около двух километров, Дима с Дашей вышли к очередному полю. Дорога шла напрямик через него. Миновав заснеженный ковер, они опять вошли в лес.
- Давай отдохнем немного, - предложил Дмитрий и скинул рюкзак с плеч.
Даша рухнула в снег и некоторое время молча лежала. Сил не осталось совсем. Если так будет продолжаться, то еще немного и Даша точно отдаст Богу душу. Дима уселся рядом с Дашей, полез в рюкзак за сигаретами и вдруг замер. Даша озадаченно взглянула на него. Дима прислушивался.
- Ты чего? – испугавшись, прошептала Даша. Она почему-то подумала, что на них сейчас кто-нибудь нападет.
- Ты слышишь?
Даша прислушалась:
- Нет, не слышу, а что?
- Поднимайся, - завопил неожиданно Дима и резко вскочил на ноги.
Даша подпрыгнула и в ужасе уставилась на Дмитрия.
- Что происходит? Ты можешь объяснить?
- Кажется, мы спасены, - уже более спокойно сказал Дмитрий, - Идем.
Дмитрий подхватил рюкзак. Взял Дашу за руку и решительно зашагал дальше.
Даша не сопротивлялась. Она никак не могла поверить в счастье, что на них обрушилось.
- Что ты услышал? – возбужденно спросила она, когда они миновали очередной поворот.
- Это, - Дмитрий остановился и махнул рукой вдаль дороги.
Даша устремила взгляд в направлении Димкиной руки. В трехстах метрах от них находилась автомобильная трасса. По ней сновали туда-сюда автомобили. Даша смотрела на них, словно на диковинных монстров, будто впервые увидела.
Дима тем временем все еще держал Дашу за руку. Постояв некоторое время молча, словно не решаясь продолжить путь, Дмитрий развернул Дашу к себе, обнял за талию и поцеловал. Он сам от себя не ожидал такого поступка, но по другому поступить не мог. Он знал, что все кончилось. Они вернулись, ну или скоро вернутся к обычной жизни, в которой для него не будет места в Дашином сердце. Поэтому, хоть напоследок, нужно что-то предпринять, чтоб она не забыла. Целовал он ее долго. А Даша не сопротивлялась. И даже не шевелилась. Наконец, Дмитрий, с неохотой от нее оторвался, и сказал:
- Это, чтоб ты знала, как я к тебе отношусь. А теперь идем, - и он двинулся в сторону трассы.
Даша, в полном обалдении, некоторое время не могла придти в себя, но вскоре бросилась следом за стремительно удаляющимся Дмитрием.    

***

- До города далеко? – спросил Дмитрий у водителя стареньких «жигулей», который первым остановился на голосование. Им оказался мужчина средних лет, с веселыми добрыми глазами. Во всяком случае так показалось Даше.
- А вам какой город нужен? – весело поинтересовался владелец «жигулей».
Дима в замешательстве посмотрел на Дашу. Та пожала плечами.
- Я в Нижний еду, - тем временем сказал мужчина. – А если вам во Владимир, так это в другую сторону.
- Нет, нам как раз в Нижний и надо, только у нас денег нет, - заискивающе улыбнулся Дима водителю.
- Садитесь, - махнул он рукой.
Даша залезла на заднее сиденье автомобиля. В салоне было тепло. Хоть «жигули» и были старенькими, а печка работала. Дима устроился впереди, рядом с водителем. 
« Все кончилось!» - одновременно с грустью и радостью подумала Даша и мгновенно заснула.

  ***
      
Веселый дядечка высадил их около гипермаркета «Карусель», что находится при въезде в город на Московском шоссе. Люди оборачивались и с ироничным удивлением смотрели на них. Конечно, было над чем посмеяться. В валенках, спортивных штанах, фуфайках и вязаных шапках Даша с Димой в тот момент совсем не походили на среднестатестических граждан огромного мегаполиса. Селяне, одним словом.
- Куда теперь? В милицию? – спросила Даша, разглядывая красочные вывески на фасаде гипермаркета.
- Я думаю, тебе первым делом надо домой вернуться. – закуривая, ответил Дима. – А уж потом идти к нашим доблестным правоохранительным органам. Не больно они нас искали. Пусть еще немного подождут. К тому же вряд ли нам поверят.
- Что значит, не поверят? – возмутилась Даша. – В поезде произошел взрыв. Это же не могло остаться незамеченным? В любом случае должны были завести уголовное дело. Мама написала заявление по поводу моего исчезновения! Я в этом просто уверена! Да и Саш… - она осеклась, заметив, как лицо Дмитрия окаменело. – Значит, ты не хочешь идти  к ментам? – после небольшой паузы спросила Даша.
- Почему же не хочу? Очень даже хочу, интересно ведь узнать, что же всетаки произошло на самом деле. – пожал плечами Дмитрий.
Где находится ближайшее РОВД узнали у случайного прохожего. Оказалось, что это не так уж и далеко. Проехав зайцами несколько остановок, Дима с Дашей уже через полчаса поднимались по ступенькам казенного дома. Дежурный, скучавший за стеклом, очень долго не мог понять, что им нужно. Но после мучительно долгих объяснений их направили в кабинет к следователю.
Взъерошенный дядька, весь помятый, с недовольной физиономией, на которой читалось жуткое похмелье, сидел за столом и пил кофе из кружки огромных размеров. От запаха кофе да еще и горячего, у Даши закружилась голова. Дядька тем временем, предложил им сесть.
- Кто такие? Чего надо? – вяло поинтересовался он.
Пришлось опять рассказывать. Следователь внимательно слушал, после чего стал копаться у себя в столе. Наконец, он вытащил какие-то листы бумаги формата А4 и уставился на них.
- Нечаева Дарья Ивановна? – он поднял глаза и вопросительно посмотрел на Дашу.
Та кивнула.
- А вы, гражданин, Киселев Дмитрий Александрович?
- Да, это я.
- Очень хорошо, - обрадовался следователь. – А мы вас уж обыскались, в федеральный розыск объявили. Значит, вы говорите, что вас похитили?
- Не совсем так, - поправил его Дмитрий, - Мы не знаем, как мы оказались в лесу. Было ли это похищением, мы бы у вас хотели узнать.
Дядька поднял трубку телефона, стоящего на его столе, понажимал на кнопки и через мгновение заговорил:
- Капустина мне позови… Здорово Леха, слушай там у вас несколько дней назад мамаша приходила, заявление писала о пропаже дочери. Да, нашлась. Что? А, нет живая. Да и кавалер тоже нашелся. Да, щас я их вам пришлю. Ждите.
Следователь повесил трубку и сказал:
- Вас ждут в Нижегородском РОВД. Дуйте туда, с вами поговорят, напишите объяснительные.
- Подождите, - заволновалась Даша, - А взрыв? Вы так говорите, будто мы сами сбежали.
- Взрыв? Слушайте, гражданочка, никакого взрыва не было. Кто-то пошутил, подорвал несколько петард, вот и все. Пока поезд тормозил, вы исчезли. В неизвестном направлении. Предположительно скрылись на автомобиле, который вас ждал… Ладно, все давайте двигайте на выход, там уазик милицейский вас отвезут. Все, а мне работать надо.
Даша в изумлении пялилась на дядьку, который продолжил пить кофе.
- Пойдем, - поднялся со стула Дмитрий, - я же говорил, что нам не поверят.

***

- Бред какой-то, - сказала Даша, когда они ехали в уазике. – Как это, не было взрыва?
- Даш, если это чья-то продуманная операция, логичнее всего предположить, что нас ввели в заблуждение.
- В какое, к черту заблуждение, - возмутилась Даша. – Я же отчетливо помню, как все произошло!
- А что ты помнишь? – усмехнулся Дмитрий. – Что грохот был. Что поезд резко начал тормозить. Так это просто стоп-кран кто-то нажал.
- Я ничего не понимаю. – со слезами на глазах сказала Даша.
- Я пока тоже, но менты вряд ли нам помогут пролить свет на происходящее. Но в одном я с ними согласен, взрыва не было.
- Как это?
- Когда что-нибудь где-нибудь взрывается, бывают тяжкие телесные повреждения. На тебе же не обнаружилось даже царапины! Если бы действительно взорвалось, на тебе должны были остаться следы.
- А твоя нога? Ты же был ранен в ногу! – воскликнула Даша.
- Это могло случиться уже после того, как нас сняли с поезда. Наверное, меня хотели того, в мир иной отправить. Но почему-то этого не сделали. Бросили в лесу подыхать. Может думали, что я и без них окачурюсь. – Дима снова усмехнулся.   
Уазик затормозил. Дверь распахнулась, и веселый молоденький паренек в штатском громогласно пробасил:
- Приехали.

***

Даша вошла в подъезд родного дома. Ей казалось, что она не была здесь целую вечность. Пока ждала лифт, неожиданно подступили слезы. Она сейчас увидит маму. Такую родную, милую, любимую маму. Как же она по ней соскучилась. Через мгновение, лифт  неохотно повез ее на восьмой этаж. Дверь в квартиру открылась тут же, как только она позвонила. Дальше были слезы, объятия, радостные вскрики и прочее проявление долгожданного счастья.   
Через час после этого, Даша лежала в теплой чистой кровати с закрытыми глазами. Свет в комнате был приглушен. Горел только ночник, стоящий на прикроватной тумбочке. Спать совершенно не хотелось. Хотя Даша от усталости несколько часов тому назад валилась с ног. После того, как они с мамой прорыдались, Даша наконец-то отправилась в душ. Чувство абсолютного блаженства не покидало ее все то время, пока она натирала себя мочалкой и обливалась горячей водой. Чистая, посвежевшая, закутанная в банный халат она прошла на кухню, где мама уже приготовила ужин. Наевшись до отвала жареной курицы с рисом, а это была ее любимая с детства еда, напившись огненного чая с чудесными печенюшками с корицей, Даша принялась рассказывать матери, что же с ней приключилось, утаив только про сложившиеся отношения с Димой. Мама все время слушала не перебивая. Наконец, Даша закончила повествовать.
- Вот так, а эти… не знаю, как их назвать еще, в общем менты, не хотят нам верить, - подвела Даша итог.
- Господи, бедная моя девочка, что же тебе пришлось пережить, - покачала головой мама.
- Не только мне, - загрустила Даша.
- А вы в милиции написали заявление?
- Да что толку? По-моему они считают, что мы все придумали. Заставили объяснительные писать! А по нашему с Димкой заявлению даже дела заводить не хотят.
- Так ведь у вас же сохранился паспорт этого старика, что вас похитил, - удивилась мама, - Почему не хотят дела заводить?
- На счет паспорта, они сказали, что еще проверить нужно, откуда он у нас взялся. Может, мы его нашли или украли, - вздохнула Даша.
- Дашенька, они обязаны завести дело, поверь мне. Все будет хорошо. Во-первых, вы исчезли при невыясненных обстоятельствах, вас не было несколько дней. У Димы твоего сохранились следы от ранения. К тому же у вас есть доказательство – паспорт похитителя. Я только одного не могу понять, кому все это понадобилось! А главное, зачем?
- Мама, этот вопрос меня мучает с самого первого дня наших злоключений. – устало произнесла Даша.
Она поднялась с табуретки, на которой сидела, подошла к окну. За стеклом сверкал разноцветными огнями ночной город. Дом, в котором она выросла, и который по праву считала родным, располагался на пересечении двух оживленных улиц. Автомобили сновали туда-сюда. Пешеходы толпами порхали по тротуарам. На первых этажах жилых домов находились всевозможные магазинчики, аптеки и парикмахерские. Даша с тоской посмотрела на обычную жизнь за окном и отвернулась.
- Мама, - сказала она, - я наверное, пойду, лягу. Я что-то устала немного.
- Конечно, доченька, - согласно закивала мать в ответ, и стала убирать посуду со стола.
В дверях из кухни Даша остановилась, обернулась и осторожно спросила:
- Мам, а Саша не звонил?
Мама всплеснула руками, как будто вспомнила что-то очень важное.
- Конечно звонил, - возбужденно заговорила она, - он же с ног сбился, тебя искал, каждый день звонил, да не по одному разу. Он очень переживает! А ты, что, разве ему еще не сообщила, что вернулась?
- Нет, мам, - Даша покачала головой, - ты, если он вдруг объявится, или позвонит, скажи, что я нашлась, но только сплю. А я отдохну немного и сама ему позвоню.
- Хорошо, - растерянно произнесла мама.

***

Сна все не было. В голову лезли всякие мысли. О взрыве, которого оказывается не было, о старике, который то ли живой, то ли мертвый, о правоохранительных органах, которые по мнению Даши думали, что она чокнутая. Вспомнив следователя, который принимал их с Димой в Нижегородском РОВД, ей стало тошно. Вопросы из его уст звучали ехидно, и Даше все время казалось, что он их в чем-то подозревает. В итоге, он все же принял их заявление, но сказал, что их личности  будут проверяться в первую очередь. Уж больно неправдоподобно звучит их история. Даша от досады поморщилась. Прав был Дима, ничего менты делать не будут… Дима. О нем Даша запрещала себе думать. Правда, пока плохо получалось. Они расстались совсем недавно, а ей казалось, что прошла целая вечность. И она уже соскучилась. Ей хотелось его видеть, обнять, поцеловать. А теперь выходит, что она даже позвонить ему не может. Его телефон вместе с Дашиным благополучно исчез, а домашнего Даша не знала. А позвонить хотелось прямо сейчас. Даша вспомнила его прощальный взгляд, когда они стояли на крыльце Отдела. Сколько же в нем было тоски. А потом Дима ушел прочь и даже ни разу не оглянулся.
Даша, погруженная в свои мысли, вдруг резко вынырнула из них, услышав резкий и какой-то тревожный звонок в дверь. Поняв, кто это может быть, Даша зажмурилась и напряглась, ожидая, что будет дальше.
- Алевтина Михайловна! – из недр квартиры раздался знакомый голос, - Здравствуйте. Я вот проезжал мимо. Решил узнать, может есть какие-нибудь новости от Даши.
Голоса матери Даша не слышала. Та говорила тихо, в отличие от Сашки, который голосил, словно иерихонская труба.
- Как это нашлась? Она дома? Здесь? – теперь Сашка орал во все горло. – Что значит спит? Я хочу ее видеть немедленно!
Даша обреченно вздохнула. Через несколько мгновений дверь в комнату распахнулась, и на пороге появился Сашка, ее милый и родной Сашка. С глазами цвета спелой вишни, с торчащими в разные стороны светлыми волосами, в нелепом темно-синем пальто, которое совершенно ему не шло. Сашка подбежал к кровати и немедленно сграбастал Дашу в охабку.
- Даша, зайчик! Как же я рад, что ты нашлась! Ты не представляешь, что я пережил! Я же весь город на уши поставил! – запричитал он, прижимая Дашу к себе.
- Саша, все в порядке, - попробовав оторваться от любимого, сказала Даша.
- Я так тебя люблю. Я больше никуда тебя не отпущу! Никогда! – Сашка продолжал тискать Дашу.
Потом он стал ее целовать. Даша вяло отвечала на его поцелуи. Наконец, бурная реакция по поводу долгожданной встречи немного прошла. Саша закончил целовать Дашу, но все еще продолжал держать ее за руку, тревожно заглядывая в глаза:
- Почему ты мне сразу не позвонила? – спросил он.
Даша пожала плечами:
- Я просто очень устала, спать хотелось.
- Ты все еще злишься на меня?
- Нет, что ты!
- Я так переживал, - он сильно сжал Дашину ладонь.
- Я знаю.
- Ты не хочешь рассказать, что с тобой случилось? – осторожно поинтересовался Сашка.
- Я обязательно расскажу, только давай завтра, у меня нет сил в сотый раз пересказывать то, что случилось.
- Я понимаю. Только скажи одно, это эта сволочь тебя похитила? – взгляд Саши вдруг стал озлобленным и холодным.
Даша не сразу поняла, о ком Сашка спрашивает:
- О чем ты?
- Только он мог тебя украсть, больше не кому.
- Ты Дмитрия имеешь в виду? – догадалась Даша. – Нет, Саша, он, как и я, стал жертвой чей-то злой шутки.
- Хорошо, зайчик, ты мне завтра все расскажешь, а сейчас спи. Или хочешь, я с тобой останусь? – смягчился Саша.
- Нет, ты поезжай домой. Мы завтра с тобой поговорим. – замотала головой Даша, в ужасе думая, что Сашка и впрямь надумает остаться.
- Я тебе позвоню завтра с утра, - он еще раз поцеловал Дашу и вышел из комнаты.               

***

В пустой квартире пахло пылью. В кухне на столе стояла пепельница с горой окурков и две пустые бутылки пива. В раковине лежала грязная сковорода из-под съеденной яичницы. В единственной комнате, которая одновременно являлась и гостиной и спальней, был разобран диван. На нем в непотребном виде лежали скомканные простынь и одеяло. Подушка же вообще валялась на полу. Рядом с ней стояла еще одна пустая бутылка из под пива. Кроме дивана в комнате на стене висел плазменный телевизор, и стояла тумбочка по ним. Слой пыли, покрывавший тумбочку, говорил о многом. Справа от кровати стоял шкаф. Дверцы были приоткрыты. Из щели торчало что-то из одежды.
Дмитрий, оглядев все это великолепие, хмыкнул и сам себе сказал:
- От чего уехал, к тому и вернулся.
Он прошел в комнату, перешагнул подушку. Потом подумал, все таки ее поднял и бросил на диван. Сам некоторое время искал пульт и, обнаружив его под диваном, включил, наконец, телевизор. На экране замелькали картинки, какая-то баба пела дифирамбы очередному шампуню. Дмитрий не стал переключать канал. Он прошел на кухню, открыл холодильник, тяжко вздохнул и достал одно единственное яйцо. Надо бы в магазин заглянуть, подумал он про себя. Но тут же отмахнул от себя эти мысли. Единственное, что ему сейчас хотелось, так это заснуть и спать, спать, спать!
Проделав в яйце дырку, он отправил его содержимое себе в рот, попил из стоящего на плите чайника воды и покинул кухню.
В комнате, отшвырнув с дивана простынь и одеяло на пол, он рухнул на диван прямо в одежде и мгновенно заснул.      

***

Где-то над ухом что-то монотонно бубнило. Сначала Дмитрий пытался не обращать на странные звуки внимания, но назойливое тарахтение порядком надоело. Дмитрий вздохнул и открыл глаза. В комнате было темно, работал только телевизор, который и создавал противный звук. Дмитрий сел, пошарил по карманам в поисках сигарет и, достав пачку, отправился на балкон.
Город спал. В квадрате девятиэтажек тонули тополя. Сейчас они были голыми и в свете фонарей создавали унылое впечатление. Дмитрий жил на шестом этаже, двор просматривался целиком. В центре детская площадка, от которой в разные стороны разбегаются асфальтированные дорожки, расчищенные дворником от снега. Под его окнами  автомобильная стоянка. Обыкновенный среднестатистический российский двор спального района.
- Вот она, цивилизация, - усмехнулся Дмитрий и запустил бычок вниз.
Он вернулся в комнату, находу стягивая с себя одежду. Интересно, сколько он проспал? Еще бы не помешало выяснить, который час и какое сегодня число. Часы, висевшие в кухне показывали половину четвертого. Судя по виду за окном, половину четвертого утра.
В ванной Дмитрий пробыл около получаса, наслаждаясь горячим душем. Стоя под летящими на него струями воды, он думал о том, что ему нужно как можно скорее позвонить во Владимир. Его могут потерять, хотя он обещал приехать в конце марта. А вдруг там что-нибудь случилось, пока он торчал в лесу. Нет, нужно обязательно позвонить. Не сейчас конечно, часиков в восемь утра. Еще нужно позвонить Сереге. Тот тоже наверняка его потерял. После того, как они перед отъездом Дмитрия славно погудели, о чем свидетельствуют пивные бутылки  и гора окурков, они больше не виделись. Он небось обзвонился уже. Вот Серегу можно и сейчас разбудить. Дмитрий вышел из ванной, закутавшись в махровый халат. С телефонной трубкой городского телефона он прошел а кухню, уселся на широкий пластиковый подоконник, снова закурил и набрал номер.
- Здорово, Серега, - весело щебетнул он, когда трубка сказала сонное «Да!».
После секундной паузы из трубки вырвалось: «Где тебя носит, твою мать!», а дальше нецензурная брать. Когда словарный запас иссяк, собеседник Дмитрия на том конце провода грустно вздохнул и глухим голосом сказал: «Я везде тебя искал. Надя в коме.»

***

Уже на следующий день после встречи с Александром, Даша получила от него подарок. Новенький красный Опель стоял возле подъезда и вызывающе сверкал яркой краской, вводя в завистливое уныние прохожих. А вот Даша подарку не обрадовалась. Ей совершенно ни к чему была машина, а уж тем более такая дорогая. Александр же, который сидел на Дашиной кухне на подоконнике и то и дело с гордым видом заглядывал в окно, как будто не замечал Дашиного впечатления от подарка.
- Теперь тебе не придется кататься в автобусах, троллейбусах и прочей ерунде. А уж тем более ты больше не сядешь ни в какой поезд. – удовлетворенно сказал он.
- Саша, я не понимаю, зачем было так тратиться? – покачала головой Даша. Она сидела за столом на табуретке, подперев подбородок руками. - Она же бешеных денег стоит.
- Слушай, я достаточно зарабатываю, чтобы позволить себе обрадовать любимую женщину.
- Что-то я раньше не замечала у тебя больших доходов, - кисло улыбнулась Даша.
- Раньше я был другим. Я был идиотом, дураком, кретином! Я не понимал, как много ты для меня значишь! Но после этой трагедии, я… В общем, я больше тебя никуда от себя не отпущу.
От такой перспективы Даша пришла еще в большее уныние.
Саша тем временем соскочил с подоконника и прошествовал в прихожую. Даша поплелась за ним.
- Мне нужно не надолго отъехать. По делам. Жутко неохота, но ничего не поделаешь. Вечером я тебе позвоню, и мы куда-нибудь съездим, поужинаем. Ах, да совсем забыл, я ж тебе мобильник купил. Свой-то ты потеряла.
Саша залез в карман куртки и вынул оттуда новенький NOKIA. Протянул его Даше и со словами: «Люблю безумно.» покинул квартиру. Даша вздохнула, прошла обратно на кухню. На столе лежали бумаги на машину и ключи от нее же. Сев на табуретку, она повертела в руках телефон, стараясь не смотреть на документы. Через минуту она набрала на телефоне номер фирмы, в которой трудилась.
- Привет, Свет, - сказала Даша, когда там ответили.
- Дашка, это ты? – возбужденным голосом спросила Света, коллега Даши по отделу, с которой она была в приятельских отношениях (то есть вместе обедали, выходили после работы через КПП и пили чай, отлынивая от дел).
 - Я, - подтвердила Даша. – Как дела?
- Даша, ты куда исчезла-то? Михалыч рвал и метал! Вы ему важные переговоры сорвали. Не могли в другое время отдохнуть? Он же на вас так надеялся!
- Погоди, Свет, не тараторь! – перебила Даша, - Кто тебе сказал, что я отдыхала? Я между прочим, чуть на том свете не оказалась, и если бы не Ди… Киселев, не разговаривала сейчас с тобой.
- Что случилось-то? – осторожно поинтересовалась Света.
- Давай не по телефону. В обеденный перерыв, жду тебя в кафе «Пышка», напротив нашей конторы. – и Даша отключилась.

***

До здания своей работы Даша добиралась на автобусе. О том, чтобы сесть и поехать на подаренном автомобиле, она даже не думала. Права, конечно, у нее были, и водила она очень даже не плохо. Дело было в самом подарке. Слишком приторным он ей показался, слишком щедрым для Сашки. Не стал бы он ей дарить ни с того ни с сего такую дорогущую штучку. Даша чувствовала подвох, правда пока не понимала, в чем он заключался.
Погода не радовала. На дворе стоял март. Было не холодно, однако под ногами хлюпала грязная каша из снега и песка. С неба что-то сыпало, то ли дождь, то ли снег. Настроение от всего происходящего у Даши было препаршивым.
В кафе «Пышка» Даша вошла ровно в час. Посмотрела в висящее в вестибюле огромное зеркало. Мокрая курица и то лучше выглядит, чем она сейчас. В насквозь промокшей коротенькой куртке, в таких же сырых джинсах. С темных волос стекают ручейки воды. Даша потопала ногами, стряхивая с ботинок налипший грязный снег, вздохнула и вошла в зал. Светлану она заметила сразу. Та сидела возле окошка за столиком и потягивала длинную тонкую сигаретку. Даша прошла между столиками и уселась рядом со Светой.
- Привет, - улыбнулась она.
- Ну и видок у тебя, - усмехнулась Света и затушила сигарету в пепельнице. – Давай рассказывай, что у тебя приключилось. Я вся горю от нетерпения.
- Если честно, я и сама толком не понимаю, что произошло, - грустно улыбнулась Даша.
- Погоди, давай еды что ли закажем, а то у меня уже кишки от голода сводит, - и Света открыла папку с меню.
***

Выслушав Дашин рассказ, Света покачала головой.
- Да, история, - вздохнула она. – Как думаешь, кто за всем этим стоит?
- Понятия не имею, - ответила Даша. – Ясно одно, кто-то с нами зло пошутил.
- Почему, пошутил? Может, они убить вас хотели?
- Если б хотели, давно убили бы. Нет, здесь что-то другое.
- Подожди, но ведь Киселев-то чуть не помер, - неизвестно чему обрадовалась Света, - в ногу-то его ранили.
- Может, он сам ее поранил, там в лесу. Он не помнит, как рана появилась.
- Слушай, - перегнулась через столик Света, глаза у нее светились от любопытства, - а он к тебе там приставал?
- Светка, как ты можешь?! – вскрикнула в негодовании Даша и залилась краской.
- А что такого? – досадливо пожала плечами Света, - Вы же там вдвоем были. В интимной, так сказать обстановке, со свечами.
- Перестань, нам не до этого было. К тому же, у нас с ним только деловые отношения.
- Ну-ну, - покивала Света.
- Ладно, ты мне лучше скажи, как там шеф? Рвет и мечет до сих пор?
- Даш, у меня для тебя плохая новость, - загрустила Светлана, - Он вас уволил, обоих. На следующий же день после вашего исчезновения. Орал как сумасшедший. Вы же ему сделку запоганили.
- Я так понимаю, по статье уволил, - вполне спокойно поинтересовалась Даша. Чего-то подобного она ожидала, поэтому новость о том, что потеряла работу, восприняла как должное.
- Нет. Он сказал, что как только объявятся, пусть пишут заявления. Такие работники ему не нужны.
- Понятно, тогда прямо сейчас пойду рассчитываться. Он на месте?
- Кто?
- Шеф, кто ж еще?
- С утра был, машина стояла во всяком случае.
- Тогда пошли, - Даша полезла в сумку за деньгами, чтобы расплатиться за еду.

***

По дороге к кабинету шефа, Света тараторила, как заведенная. Все расспрашивала, каково Даше  было в лесу, и как к ней Киселев относился. Ее не интересовали причины пребывания Даши с Димой в доме чокнутого старика, точно так, как и не интересовало, как они там оказались, а главное зачем. Нет, ей было интересны отношения между Дашей и Димой. Занимались ли они там сексом и все такое. Конечно, Даша ничего не рассказала подруге, иначе через полчаса вся контора знала бы, что Нечаева спит с Киселевым. Вопросы Светы Дашу утомили. Она облегченно вздохнула, когда, наконец, показалась дверь в кабинет шефа, бывшего шефа.

***

Оправданий он слушать не стал. Подписал заявление и все. «Катись на все четыре стороны. Да, еще, другу своему передай, чтоб явился за трудовой. И вообще, скажите спасибо, что по собственному желанию.» - такими были его последние слова.
Даша вошла в свой, теперь уже бывший, кабинет. Забрать вещи. Немного грустно было, что все так получилось, но изменить ничего нельзя, да и не за чем. Работу она найдет! Сейчас главное разобраться в происходящем, и в первую очередь в себе. В кабинете никого не было. Две ее коллеги, чьи столы стояли в этом же помещении, в данный момент отсутствовали. Это даже хорошо, не придется объясняться еще и с ними, ей Светки за глаза хватило. Даша прошла за свой стол. Открыла ящик, забрала чашку, ложку и визитницу. Больше ее вещей здесь не было. Бумаги, лежащие на столе, теперь ей были ни к чему. Она уже собралась уходить, но взгляд упал на соседний стол. Компьютер, стоящий на нем был включен, а вот консоль не поставлен. Даша подошла к компьютеру. На мониторе был список сотрудников фирмы. Сама судьба улыбнулась Даше. Она заскользила мышкой по экрану и вскоре нашла, что искала. Схватив первый попавшийся под руку листок, она наспех записала на него данные, полученные из компьютера, и вернула все на прежнее место. Даже мышку поставила в то положение, в котором та пребывала до Дашиных манипуляций.
С бешено колотящимся сердцем от волнения и страха быть застуканной,  Даша выскочила из кабинета. В коридоре никого не было. Даша быстро направилась  к выходу. А еще через несколько минут она вышла за ворота фирмы, в которой больше не трудилась, и под моросящим дождем устремилась к автобусной остановке. 
В маршрутке она села на свободное место и достала и кармана куртки скомканный листок. Некоторое время она с глупой улыбкой пялилась на содержимое листочка. Всего лишь адрес и домашний телефон. Но сколько же радости они ей приносили. Через минуту Даша смяла бумагу. На остановке она выбросила листок в урну. Он ей больше был не нужен.

***

- Значит так, госпожа Нечаева. Я вам сейчас излагаю информацию и прошу меня не перебивать. Все свои вопросы зададите после. Это ясно? – следователь грозно посмотрел на Дашу.
Даша кивнула. Она еще утром поняла, что тот настроен вполне воинственно, когда позвонил и приказал явиться в Отдел. Именно приказал, а не попросил. Дашу такое  поведение слегка пугало. Чем оно  вызвано, было непонятно, поэтому по пути в милицию Даша очень нервничала.
Следователь тем временем откинулся на спинку стула, на котором сидел и продолжил:
- Днем 3 марта вы со своим коллегой Киселевым Дмитрием сели в поезд, следовавший в город Москва, чтобы попасть на деловую встречу. Однако, поздним вечером в вагоне, где вы ехали, произошло нечто такое, что помешало всем вашим планам. А произошло вот что, уважаемая Дарья Ивановна. Когда свет в вагоне приглушили, кто-то взрывает петарды под дверью в ваше купе. Одновременно с этим кто-то нажимает стоп-кран. Логично предположить, что шутников было как минимум двое, потому что все это время дверь в купе с насмерть перепуганной проводницей заблокирована. Не просто закрыта на ключ, а именно заблокирована, как будто ее кто-то держит и не дает открыть. Поезд тормозит. Когда он окончательно остановился, вас и вашего спутника в вагоне уже не было. Вещи на месте, а вас нет. Вы как будто испарились.  Из-за вашего загадочного исчезновения поезд, между прочим, задержался на целый час. Ладно, сейчас не об этом. Итак, остановка поезда произошла в лесополосе. Однако недалеко от автомобильной трассы. Возле вагона на снегу были обнаружены следы. Максимум трех человек, минимум двух. И вели они как раз к этой самой трассе. Из чего я делаю вывод о том, что на трассе вас и ваших предполагаемых похитителей ждал автомобиль, который и увез вас в неизвестном направлении. Проводница ничего толком сказать не может. Она спала, а когда проснулась от толчка и шума,  не смогла выйти из купе. Пассажиры поезда, которые ехали вместе с вами в купе, а их было пять человек, тоже ничего внятного сказать не могут. Трое ужинали в ресторане. Один дрых без задних ног, еще один был в туалете. Так что никто ничего не видел, никто ничего не знает. Кроме ваших пояснений и следов от петард ничего нет. Вот так-то, уважаемая госпожа Нечаева. – с этими словами следователь развел руками, оторвался от спинки стула, достал сигареты и с наслаждением закурил. 
- Вы меня извините, пожалуйста, - робко начала Даша, хотя внутри у нее все кипело, - но если честно, я и не надеялась на то, что вы что-нибудь обнаружите значимое. А между тем, кроме нашего вагона, в поезде еще одиннадцать. И я уверена, что не все пассажиры в это время спали, могли бы их допросить. Может кто-то что-то видел!
- Вы в своем уме, Дарья Ивановна? – насмешливо поинтересовался следователь. – Чтобы допросить всех пассажиров потребуется не один месяц, они же разлетелись кто куда. И потом, я очень сомневаюсь, что в темноте мог кто-то что-то увидеть.
- А проводница? Она что, не слышала ничего? Ясно, что не видела. Но она же не глухая!
- Она и не отрицает, что слышала какую-то возню. Шаги и звук открывающейся двери в тамбур.
- Ну вот видите, - обрадовалась Даша, - Значит нас выволокли из вагона, пока она там сидела взаперти.
- Это значит, что вы могли и сами этот вагон покинуть! И еще вы вполне могли поджечь петарды и нажать на стоп-кран! И проводницу запереть тоже могли! Вас же было двое! – следователь почему-то разозлился. Он вскочил из-за стола, оббежал небольшой кабинетик по периметру и уселся обратно на стул.
- Зачем? – воскликнула Даша возмущенно, - Зачем нам это было нужно? Мы же не психи, в конце концов! Мы каким-то невообразимым образом оказываемся в дремучем лесу с мало вменяемым дедушкой, потом двое суток скитаемся по дебрям, и мы же еще и виноваты! Здорово! Если хотите знать, мы вообще могли умереть, а вам и дела нет! Вот она, наша доблестная милиция!
- Вы чего, орете!? Да еще и в моем кабинете? – окончательно рассвирипел следователь, - В деле вы будете первой подозреваемой в подрыве пиротехники в закрытом пространстве, насильственном удержании человека в замкнутом помещении и хулиганстве!
- Послушайте, - более миролюбиво начала Даша, - но кто-то же все это проделал с нами? Неужели вам не интересно?
- Если честно, нет!
- А дедушка? Мы же оставляли его паспорт! А Димино ранение? Это же все доказывает!
- Что доказывает? – устало поинтересовался следователь.
- Что я и Дима… Что мы не врем!
- Ранение он мог получить где угодно. Еще до поездки. Рана практически затянулась. Подумаешь, порезался, парень! С кем не бывает? А что касается, паспорта, то гражданин Спиридонов Василий Дмитриевич действительно проживает на улице Пограничников, а паспорт три месяца тому назад потерял.
Даша хмуро смотрела на следователя и молчала.
- Кстати, вы не знаете, где нам искать вашего спутника? Запропостился он куда-то. Дома его нету, на работе он тоже не появлялся. Нам бы поговорить с ним надо, а мы найти его не можем. И паспорт ему не мешало бы вернуть. Вы, кстати тоже, можете свои вещички забрать.
- Их нашли?
- Они и не пропадали. Все ваши вещи в целости и сохранности. Ждут, когда вы их заберете.
- Я не знаю, где он может быть, - вдруг  помотала  головой Даша, имея в виду Дмитрия. – Мы с ним не особо общаемся.
Следователь склонил голову на бок и оценивающе посмотрел на Дашу. Та неизвестно от чего покраснела и еще более взволнованно воскликнула:
- Ну что вы так на меня смотрите!? Откуда мне знать, где он? Я ему не мать! Это ваше дело – людей искать! Может он к родственникам уехал?!
- Насколько мне известно, у него в нашем городе нет родственников. – вздохнул следователь с печалью. 
- Я не знаю, где он. – упрямо повторила Даша.
- Хорошо, Дарья Ивановна, вы можете идти. Пока. И не покидайте пределов города.
Даша поднялась со стула и молча направилась к выходу.
- Да, если вдруг ваш друг объявится, посоветуйте ему немедленно к нам явиться! До свидания! – сказал ей следователь на прощание. 

***

В автосервис они приехали к полудню. Дмитрий ушел разбираться с механиками, а Сергей остался у своей машины. Он нехотя вылез из салона, посмотрел на серые низкие облака, после чего вздохнул и полез за сигаретами. Облокотившись на бампер, он закурил в ожидании Димона. Сергей хмыкнул. Димон. А он Серега. Два друга. С детского сада. И в школе за одной партой сидели и универ вместе заканчивали. А потом судьба развела. Не то чтобы совсем, но виделись они теперь гораздо реже. Сергей к тридцати годам стал владельцем частного охранного предприятия, женился и обзавелся двумя очаровательными детками. Димон же трудился в крупной торговой компании, женат не был и детей не имел. Зато имел кучу проблем с родственниками. Все началось пять лет тому назад, когда его мать и отец погибли в автомобильной катастрофе. Димон тогда сам был на смерть похож. Месяц ходил чернее тучи, сильно пил и не хотел ни с кем общаться. Сергей очень переживал за друга, пытался вывести Димона из депрессии, но ни уговоры ни врачи, ни шумные компании не помогали. А потом еще эта трагедия с Надеждой. Сергей в тот момент подумал, что он потеряет друга навсегда. Тот либо с катушек съедет, либо вообще в ящик сыграет. Но ни того, ни другого не случилось. Когда Надя оказалась в больнице Дмитрия как будто подменили. Он стал прежним, серьезным, подтянутым, уверенным в себе, каким привык видеть его Сергей.  Он пытался вернуть сестру, ведь она оставалась для Димона единственным родным человеком. На протяжении нескольких лет Дмитрий держался за жизнь сестры, как за спасательную соломинку, а вот теперь эта соломинка почти обломилась. Сергей смутно представлял себе, что будет с Димоном, если Надя умрет.
Дмитрий появился из ближайшего бокса. Он, перескакивая через грязные лужи из подтаявшего снега, быстро приближался к Сергею. На лице Димона читалось крайнее негодование. Чем он так недоволен, стало ясно через несколько секунд.
- Не готова. Запчастей у них нет. А я уже полмесяца без машины. За что только им деньги здесь платят? Непонятно. – сказал Дмитрий, поравнявшись с Сергеем.
- Да ладно, на моей покатаешься. – махнул рукой Сергей.
Через несколько минут они выехали на Московское шоссе и устремились к выезду из города. Дмитрий какое-то время молчал, думая о чем-то своем. Сергей не торопился мешать другу.
- Знаешь, Серега, со мной приключилась странная история, - наконец, сказал Дмитрий.
- Это ты про свое исчезновение? Чего ж тут странного? Захотелось сменить обстановку, расслабиться. Развлечься одним словом, да еще в компании какой-нибудь симпатичной девочки. Только в следующий раз, когда захочешь приключений не забудь меня предупредить, - и Сергей захихикал.
- Ты прямо как следак, который нас допрашивал. «Развлечься», «расслабиться». А тебе не приходило в голову, что мое, как ты говоришь, исчезновение, совсем от меня не зависело?  Все, что произошло, в мои планы совсем не входило. Я не собирался мотаться по лесу с разорванной ногой, торчать в доме у психа – деда, а потом еще два дня ползать по снегу в поисках цивилизации.
- Ты хочешь сказать, что тебя специально туда засунули? Зачем? – вполне искренне удивился Сергей.
- Я бы тоже хотел это знать! Но полагаю, что дело вовсе не во мне, - вздохнул Дмитрий.
- В девчонке?
- Да. У нее кавалер больно дельный. Прикинь, угрожал мне однажды. Злодей, одним словом. Как в мыльных операх…
- Ты что, смотришь мыльные оперы? – вновь захихикал Сергей.
- Серега, сейчас не до твоих дурацких подколов. – Дмитрий поморщился.
- Извини, я просто хотел тебя немного развеселить, - Сергей убрал с лица улыбку.
- Мне и так весело, дальше некуда. – Дмитрий некоторое время помолчал, а потом продолжил, - Нужно узнать побольше про этого крутого мена. Я хочу, чтоб ты мне помог. Я не знаю, как долго пробуду во Владимире. Сам понимаешь. А ты пока собери мне информацию на него. Ведь у тебя есть связи.
- Да не вопрос. Сделаю. Скажи, ты хочешь выяснить, кто тебя в лес заволок, или девочка понравилась?
- И то и другое. Такой ответ тебя устраивает?   
- Устраивает, - кивнул Сергей, - Познакомишь?
- Поживем, увидим.
В кармане куртки Сергея заголосил мобильник. Мелодия, резкая и нервная, заполнила салон. Сергей полез в карман. Дмитрий напряженно ждал. Разговор длился не больше минуты. Сергей отключил мобильник, остановился у обочины и с собачьей грустью в глазах взглянул на Дмитрия.
- Я понял, - ответил Дмитрий, не дожидаясь, пока Сергей что-то скажет. – Можешь не говорить. Я ждал этого. И, знаешь, я даже рад. Господи, прости. Она избавила себя от мучений.
Он помолчал, потом сказал:
- Поехали, нас там ждут. Только нужно заехать в церковную лавку и похоронное бюро.
- Зачем в церковную лавку? - заводя мотор, спросил Сергей. С его души только что упал камень. Он так боялся, что Димон расклеится, а тут такая вменяемая реакция. Не нужно будет выводить друга из запоя и таскать по психотерапевтам.
- Я крест потерял, - Дмитрий потер место, где должен висеть крестик.
- Как ты умудрился?
- Сам не знаю. Наверное, в лесу. Во всяком случае, дома я его найти не смог.      
   
***

Даша выбралась из теплой постели и прошла в ванную. Посмотрев на себя в зеркало и обнаружив там растрепанную тридцатилетнюю тетку, шумно вздохнула. После чего открыла кран с водой и залезла под душ.
Минут через двадцать, приведя себя в некоторый порядок, закутавшись в теплый банный халат, она прошествовала в кухню. На столе лежал оставленный мамой завтрак. Оладьи со сметаной. На плите еще горячий чайник.
Отправляя очередной оладушек в рот, Даша думала о том, что ей нужно набраться смелости и поговорить с Сашкой. Вчера, после ее визита к следователю, Сашка повез Дашу в ресторан, долго пичкал всякими яствами, говорил комплименты и…подарил кольцо. А еще попросил зарегистрировать их отношения. Но о каких к черту отношениях он говорил, когда она любит другого. Однако ей так и не хватило решимости сказать об этом Александру. Ей было перед ним жутко стыдно и неловко. Она чувствовала себя свиньей. Ведь когда-то она жизни себе без него не представляла.
Познакомились они на дне Рождении одной из ее школьных подруг. Сашка пришел туда в компании какой-то девчонки, еще одной подружки именинницы. Когда Даша его увидела, словно голову потеряла. Высокий, стройный, загорелый блондин с карими глазами, чувственными губами, шикарной улыбкой, он сразу сразил Дашино сердце. Весь вечер Даша пыталась его охмурить, бросала ему многозначительные взгляды, пригласила на медленный танец, словно и не замечая, что Саша как будто был занят. В итоге с праздника они уехали вместе. И закрутилось. Саша был очень галантным кавалером. Он умел ухаживать, и первые несколько месяцев исправно дарил цветы, водил в рестораны и даже повез Дашу отдыхать в Турцию. Даша же ничего вокруг не замечала. Видела только его и смотрела на Сашку, словно на божество. Она все ждала, когда он сделает ей предложение, но Александр не торопился. Как не торопился вводить ее в свою жизнь. Он не говорил, где работает, не знакомил с родителями, не встречался при ней со своими друзьями. Даже, разговаривая по телефону, отходил в сторону, чтобы она не могла его услышать. Через два года после их знакомства Даша, наконец, решилась задать Сашке вопрос, почему она до сих пор не знакома с его семьей. Сашка как будто опомнился и в тот же вечер они поехали к его родителям. А еще через день Сашка предложил ей жить вместе, и она радостная и счастливая перебралась в его трехкомнатные апартаменты.
Через полгода их совместного проживания Сашка стал пропадать на сутки, а то и больше. Стал нервным и раздражительным, с Дашей разговаривал грубо, всячески пытаясь ее обидеть. И практически перестал к ней прикасаться, не то чтобы любовью заниматься.  Но вместе с этим не забывал подозревать ее в измене. Придумал несуществующий роман с Димкой. И в итоге еще и руку на нее поднял.
Даша подавилась оладушком, закашлялась. Попив воды, прямо из чайника, Даша подошла к окну. Посмотрела на утренний город. Получается, что Сашка сам того не желая, толкнул ее к Диме. То есть его придуманный роман однажды стал не придуманным. Или вовсе нет никакого романа? Перед глазами возникла лесная ночь, снег и Дима, такой теплый и близкий. У Даши внутри все загорелось. Она помотала головой, будто от наваждения, и пошла к себе в комнату.
Взяв в руки мобильник, Даша посмотрела на дисплей. Время только девять утра, а Сашка уже успел три раза позвонить и написать пять эсэмэсок, про того как он скучает и почему Даша не берет трубку. Нет, нужно срочно с ним поговорить. Так дальше продолжаться не может. Хотя она смутно представляла себе то, как отреагирует Сашка на ее слова об уходе. Он и так уже злился, что Даша живет дома, а не у него. А еще постоянно пытался склонить ее к близости, но Даша придумала себе общее недомогание и головную боль по вечерам. А Сашка терпеливо ждал. Но ведь его терпение когда-нибудь кончится. Нет, нужно с этим кончать, и там будь что будет.
Между тем, Даша набрала номер совсем не Александра. Семь цифр, которые словно таблица умножения, поселились у нее в голове, засверкали на экране. Но в трубке все  без изменений – длинные глухие гудки. Вчера все было также. Она и вечером звонила и даже ночью. Куда же ты делся, Дима?
Телефон вдруг ожил, затрещал. Даша ответила.
- Милая, - услышала она в трубке голос Саши. – Куда ты пропала? Я все утро тебе звоню.
- Извини. Я была в душе, - ответила Даша.
- Полтора часа? Ну ладно, проехали. Знаешь, солнышко, я хотел сегодня вместе пообедать, но боюсь, что ничего не получится. У меня возникли неотложные дела. Мне срочно нужно уехать из города, но только до вечера. Я вернусь, и мы с тобой куда-нибудь съездим, поужинаем. Кстати, сегодня я буду настроен решительно, - хохотнул Александр в трубку, - Ты не отвертишься от ночи любви. И даже не смей придумывать себе всякие там головные боли. Все, люблю, целую.
Даша ничего не успела ответить. Саша отключился. Перспектива не из радостных, однако лучше будет, если она ему скажет все в располагающей обстановке, а не по телефону или где-нибудь в парке на скамейке. Что ж до вечера времени много. Нужно придумать себе какое-то занятие. Даша подошла к окну, взглянула на двор. На стоянке возле подъезда все еще сиял новенький Опель. Даша какое-то время с отрешенным видом его разглядывала, а потом, словно ее ткнули в бок, закружилась по комнате, одновременно одеваясь, подкрашиваясь и расчесываясь.    

***

Управлять новым автомобилем оказалось совсем просто. Даша лихо выехала со двора и устремилась на проспект. Вон из города. И плевать она хотела на всякие запреты следователя. Она ни в чем не виновата, а значит может находиться там, где захочет. Кстати уже вечером она должна вернуться. Если, конечно, у нее все получится.
Примерно через полста километров от города Даша сбросила скорость и поехала по обочине дороги, разглядывая березки, растущие вдоль дороги. Тоненькие веточки печально покачивались на ветру, как будто плакали.  Но кроме ветра погода никаких сюрпризов вроде снега и дождя не принесла. Денек выдался теплым, сквозь серенькие тучки иногда проглядывало солнышко. В природе чувствовалось приближение долгожданной весны.
Даша минут сорок плелась по обочине, не набирая скорость. За это время она миновала три небольших деревеньки, автозаправку и два придорожных кафе. Наконец, снова началась лесополоса. Кроме березок теперь мелькали еще елки и молодые сосенки. Съезды с основной трассы попадались через каждые пятьсот метров, но Даша продолжала упорно двигаться дальше по дороге. Но вот, она, наконец, остановилась. Вышла из машины, спустилась по пригорку и внимательно огляделась. Деревья вокруг казались знакомыми. Да, кажется, это было здесь. Даша посмотрела на уходящую в лес дорогу. По ней всю зиму никто не ездил. Это ясно. Снег не тронут. И вряд ли Даше удастся совершить подвиг и проехать по ней на своей машине. Но если идти пешком, уйдет слишком много времени. Даша некоторое время стояла в замешательстве. Может вернуться? Но раз уж приехала, должна же она попробовать? Даша усмехнулась. «Попробовать что? – спросила она у себя, - Какого лешего ее снова потянуло в лес?» Даша не могла себе ответить на этот вопрос, но пойти она должна. Без причины. Просто так нужно. И не кому-нибудь, а ей самой.
Даша вернулась к автомобилю. Завела мотор и медленно свернула с трассы. Машина не застряла в первом же сугробе. Даша сему факту порадовалась и продолжила двигаться по лесной дороге. Через пятнадцать минут Даша остановилась возле развилки. И куда теперь? Это раньше они с Димой не выбирали направления, было все равно куда идти, лишь бы выбраться, а теперь, чтобы вернуться нужно знать, куда сворачивать. Даша тяжко вздохнула и повернула направо. Естественно, наугад. Ей на пути еще несколько раз попадались развилки, и везде она сворачивала, куда вздумается. Про обратный путь она не думала. Теперь не заблудится, вернется по своим же следам. Где-то через час скитаний по лесу, Даша окончательно остановилась. Дальше машина не пройдет. Как сюда-то проехала, удивительно просто. Даша покинула автомобиль и бойко потопала дальше. В снег она не проваливалась. Он покрылся коркой, поэтому шагать было просто. Туда ли она идет? Лес везде одинаковый. К тому же в прошлый раз, когда она здесь была, ей было не до запоминания местности. Кое-где в снегу попадались вмятины. Может это ее следы, оставленные ей неделю назад? А может Димины? Господи, а если это звери какие-нибудь? Осознание того, что она оказалась одна без какого-либо оружия в глухом нетронутом лесу, привело Дашу в ужас. Но отступать было поздно.
Когда она увидела впереди ворота лагеря, то чуть не заплакала от счастья, ведь она не ошиблась. И свернула там, где надо. Даша бегом рванула к воротам, будто опасаясь, что они вдруг исчезнут.
Все осталось прежним. Да и что здесь могло измениться? Те же дорожки, разбегающиеся в разные стороны, те же елочки и те же домики. Зачем Даша сюда пришла? Другая  на ее месте забыть бы все постаралась, как страшный сон, а она, дура, обратно приперлась. Нет, что-то манило ее сюда, что-то звало. Даша прошла по заснеженной дорожке прямо к тому домику, где они с Димой ночевали. Поднялась на скрипучее крыльцо. Потопала ногами, совсем как в прошлый раз. А потом отворила дверь. Пустая комната тонула в полумраке. Единственная кровать с матрасом в виде панцирной сетки по-прежнему стояла у стены. Даша прошла в помещение, осторожно присела на край кровати. Погладила железную сетку рукой, глупо по-детски улыбаясь.
Посидев какое-то время в тишине, Даша поднялась с кровати и направилась к выходу. Больше ей здесь делать нечего. Теперь она в любой момент сможет сюда вернуться. Чтобы снова почувствовать себя хоть немножко ближе к ее недавнему прошлому, где ей было так страшно и одновременно так хорошо.
 Уже у самых дверей Даша заметила, что на досчатом полу что-то призывно сверкнуло. Даша присела на корточки и ахнула, взяв в руки золотую, порванную цепь с золотым же крестом. Даша выскочила на улицу, крепко сжимая свою находку в руке. Сердце ее бешено колотилось. Вот что ее так сюда манило. Димин крестик.      
До своей машины Даша добралась за считанные минуты. Кое-как развернувшись, два раза немного побуксовав в сугробе, она все таки смогла совладать с железным другом и отправилась обратно в город. Сегодня точно ее день, и она должна навсегда расставить все точки над и. Во всяком случае, в их отношениях с Сашей.
К своему дому Даша подъехала, когда совсем стемнело. Даша только сейчас достала из кармана куртки мобильник и снова набрала Димин номер. Бесполезно, там никто не отвечал. Куда ж он подевался, в конце концов?! Даша выбралась из машины и отправилась домой готовиться к предстоящему ужину. 

***

Ресторан, куда Александр повез Дашу в этот вечер, представлял собой огромный просторный зал с колоннами в центре, зеркалами на стенах и сценой, на которой стоял белоснежный рояль. Правда в настоящее время на нем никто не играл, однако по залу лилась какая-то нежная мелодия, свет был приглушен, а немногочисленные посетители создавали лишь благоприятное впечатление.
Александр провел Дашу через весь зал. Оказывается, в  ресторане имелись столики для, так скажем, конфидициальных   разговоров или, проще говоря, интимных. Столики эти располагались прямо за сценой в уютных кабинках, которые заливал романтичный красный цвет. В одной из таких кабинок и расположились Даша и Александр.
- Ты ослепительно прекрасна, - улыбнулся Саша, когда они уселись друг напротив друга.
Даша в ответ тоже улыбнулась. На ней сегодня было ее самое любимое бордовое платье с прямой атласной юбкой и открытым декольте. Зачем она в него облачилась? Да просто так, чтоб выглядеть прилично, ресторан же всетаки, да еще такой шикарный. А вот кольцо, которое Саша ей подарил накануне Даша не надела, оно  лежало в бархатной коробочке в ее  вечерней сумочке. Даша взяла его с намерением вернуть Саше. Она жутко нервничала, опасаясь Сашкиной реакции. Даша понимала, что Александр может быть совершенно непредсказуемым. Разозлится, не дай Бог, и разнесет весь ресторан к чертовой матери! Про то, что он может ударить и ее саму, Даша старалась вообще не думать.
Саша сделал заказ, тут же принесли напитки. Даша молча наблюдала за ним. Александр тем временем предложил выпить.  Когда же начать разговор? И с чего начать? Боже, как все сложно! Даша теребила в руках салфетку, не решаясь произнести хотя бы слова.
- Чем ты сегодня занималась? – улыбнувшись, спросил Саша и склонил голову на бок.
- Я? – Даша поперхнулась вином.
- Ну конечно, ты. Кто ж еще?
- Да так, ничем, -  стараясь сохранить хотя бы внешнее спокойствие, она беспечно пожала плечами, но взгляд отвела, а ее щеки тут же приняли пунцовый оттенок. Даша мысленно поблагодарила  дизайнеров интерьера за красный свет в кабинке.
Саша прищурился и игриво пригрозил пальцем:
- Ну, Дашка! Что значит ничем? Ведь ты же уезжала из дома!
- Я? Нет, я весь день провалялась на диване…
Саша от души захохотал.
- Ты боишься признаться мне, что каталась на подаренном мной автомобиле? – сквозь смех спросил Александр.
- С чего ты это взял?
- Когда я подъехал за тобой сегодня вечером, я обратил внимание, что машина не слишком чистая, на колеса снег налип.
- Да, ты прав, я брала машину, - сдалась Даша и попыталась улыбнуться.
- Дашенька, - Саша сграбастал ее ладонь в свою руку, - Почему ты так стыдишься, того, что я подарил тебе авто? Я же от всего сердца, в знак своей любви.
- Я не стыжусь, - замотала головой Даша, - просто…
В этот момент принесли заказ, и Даша поспешно замолчала, надеясь, что Саша больше этой темы не коснется. Не дай Бог он спросит, куда она ездила. Придется врать, а врать Даша не любила и не хотела.
Ели в молчании. Иногда только Александр бросал на Дашу красноречивые влюбленные взгляды.
Через полчаса Даша, измотав себя до предела, все же собралась с духом и произнесла:
- Саша, я хотела с тобой поговорить…
- Да дорогая, я тоже хотел бы с тобой поговорить. – перебил Адександр. - У меня есть к тебе одно  дело, но думаю сегодня мы все вопросы решим, - с этими словами он полез в нагрудный внутренний карман пиджака и достал оттуда листок формата А4, сложенный вчетверо.
- Вот, моя любимая, полюбуйся.
Александр небрежно бросил листок через стол. Тот упал возле Дашиной тарелки. Голос Саши несколько изменился. Последние слова он сказал со злой иронией.
- Что это? – Даша осторожно взяла листок в руки.
- А ты прочти! – Александр закурил, откинувшись на спинку стула.
Даша развернула бумагу.
Содержание листка было следующим:
«Киселева Надежда Александровна, родилась в 1975 году в г. Лысково Нижегородской области. До 20… года проживала в Нижнем Новгороде, в настоящее время находится в городе Владимир, в частной клинике, где ее жизнь поддерживают врачи по причине неудавшегося самоубийства. Последние несколько лет перед попыткой свести счеты с жизнью числилась пациенткой одной из владимирских психиатрических больниц.
Кисилев Артем Дмитриевич. Родился в 20…году в г. Н. Новгород. Врожденный порок сердца. В настоящее время находится в закрытом частном детском доме в г. Владимир. Ни ходить, ни говорить  самостоятельно не может. Страдает психическими расстройсвами.»
Даша, прочитав текст, непонимающе взглянула на Александра. Тот вальяжно развалившись на стуле, сладко затягивался сигаретой.
- Что это? – еще раз спросила Даша.
- А ты сама-то не догадываешься? – Саша криво усмехнулся.
- Нет, не догадываюсь. Объясни, пожалуйста.
- Это, моя дорогая, все, что я узнал про твоего сладкого любовничка. – у Даши внутри все похолодело. – Что ты так на меня смотришь? Думаешь, я полный кретин? Не понимаю, чем вы там, в лесочке, занимались? У тебя же все на лбу написано!
- Саша, я бы хотела, чтоб ты понял, - начала было Даша, но Александр ее перебил, с яростью затушив в пепельнице окурок:
- Ты дешевая потаскуха, которая не прошла испытание верности любимому мужчине! Не зря я тебе съездил по физиономии в прошлый раз. Надо бы повторить, может поймешь чего, - Александр усмехнулся, тон его сменился, стал более безразличным, злость в голосе прошла.
- Саша, я любила тебя, - в Дашином голосе скользили слезы.
- Чего? Любила? Не смеши меня, пожалуйста. Если б любила, не трахалась бы со всякой гадостью! Господи! – Александр картинно возвел руки к потолку, - Был бы хоть кандидат достойный, я б еще понял, а тут козел какой-то! Даже не козел, так - козлик!
- А кто ты? – Даша вдруг решила перейти в наступление. И плевать, чего он там потом с ней сделает. Она вся подалась вперед. В глазах загорелся огонь откровенной ненависти. – Ты не козлик? Ты три года издевался надо мной, обзывал и хамил, не говоря уже об остальном! Ты ноги об меня вытирал! Я нужна была только для готовки, стирки, уборки и удовлетворения твоей животной похоти! Ты быстро купил меня всякими цацками, а как понял, что я никуда не денусь, так и позабыл обо мне! Так ведь? Болтается рядом что-то вроде прислуги и ладно! Да ты и женщины во мне не видел!
Даша смотрела прямо в вишневые глаза Александра, которые когда-то были для нее дороже всего на свете. Теперь же, кроме презрения и безразличия она к ним ничего не испытывала. Саша же все это время брезгливо улыбался. Даша  продолжала бушевать:
- Да, я изменила! И ни капельки не стыжусь этого! И я благодарю Бога, за то, именно так сложились обстоятельства!   
- Слушай, - вдруг совершенно спокойным голосом начал Саша, - А не противно тебе было спать с человеком, который жену свою довел до самоубийства и у которого ребенок в клинике для инвалидов с рождения лежит, урод, проще говоря?
- Сам ты урод! – в сердцах бросила Даша, - И знаешь, я не верю ни одному слову, что написано в этом дрянном листке! Ты все придумал, - она устало облокотилась на спинку стула.
- А ты проверь! – весело посоветовал Саша.
Даша ничего не ответила. Она открыла свою сумочку. Выложила на стол бархатную коробочку и ключи от машины.
- Вот, забери, пожалуйста. Мне от тебя ничего не нужно. Может подаришь кому другому.  – сказала она и поднялась со стула с намерением уйти, но Александр больно схватил ее за руку и рывком усадил обратно на стул:
- Сядь, - прошипел он, - Мы не договорили.
- Я тебе все сказала.
- Вообщем так, любовь моя. Ты забудешь своего любовничка, а я вроде как забуду про факт твоей измены. И мы снова заживем как прежде, в любви и согласии!
- Ты в своем уме? – вяло поинтересовалась Даша.
- Детка, ты верно не поняла, как плохи твои дела! И Димули  тоже, между прочим! Вас двоих обвиняют в нарушении общественного порядка, поджоге поезда, хулиганстве, в насильственном удержании человека в закрытом помещении. Забыла? Если ты, маленькая тварь, будешь рыпаться, то и тебя и Диму твоего посадят. Условным сроком не отделаешься! Уж я то постараюсь! У меня много друзей в правоохранительных органах!
- А разве у тебя есть друзья? – удивилась Даша, - Я что-то ни одного не знаю.
- А тебе и не надо знать.
- Знаешь, я не боюсь твоих дурацких угроз. Я ни в чем не виновата. И Дима тоже не виноват.
- Да что ты говоришь, - Саша всплеснул руками, - Не виноват, говоришь? А кто смылся из города, что найти его не могут! Сам удрал, а тебе расхлебывай. Дура ты, Даша.
- Да я дура. Дура, что с тобой связалась и столько времени на тебя потратила. Я ухожу, и не смей меня останавливать. – Даша вновь поднялась со стула.
- А как же ночь любви? – расстроился Саша, - Ты не можешь вот так уйти, не попрощавшись.
Он поднялся вместе с Дашей, схватил ее в охапку и стал целовать. Даша попробовала вырваться, но Саша крепко ее держал.
- Пусти меня, иначе я закричу, - пригрозила Даша, упершись руками в его грудь.
- Нет, милая, не отпущу. Ты так просто от меня не отделаешься. И никто тебе не поможет. Можешь кричать, сколько влезет. Не сегодня, так завтра я снова приду, и мы продолжим наш разговор, - шептал он ей на ухо, - Я не собираюсь убираться из твоей жизни. Я тебя слишком сильно люблю, прелесть моя. И не отдам никому. Ты всегда, слышишь, всегда! будешь моей. А если ослушаешься – ни чьей. Я не стану делить тебя со всяким сбродом.
- Я поняла, - осенило вдруг Дашу, - ты псих! Тебе лечиться надо! Отпусти меня, немедленно.
- Что ж, иди, - он неожиданно расцепил объятия, - встретимся позднее.
И Александр злорадно засмеялся вслед стремительно уходящей Даше.

***

Она нехотя покинула машину такси. Ноги в туфлях на высоченных каблуках тут же промокли, потому что прямиком из теплого сухого салона автомобиля оказались в грязной жиже снега и воды. Даша поежилась. То ли от холода, то ли от накатившего на нее страха. С ужасом взглянув на подъездную дверь, она медленно двинулась в ее сторону. Почему же так страшно? Почему она в любой момент ожидает нападения? Нападения со стороны Сашки. Он же сказал ей, что они еще увидятся. Так почему же не сейчас? Самое подходящее время. Ночь. И фонарь под окном опять перегорел. И не видать ни черта. И подъезд казался таким далеким, точно находился в Африке, а не в каких-то пяти метрах от нее. Что он может ей сделать? Избить? Изнасиловать? Затолкать в свою машину и увезти в неизвестном направлении? Но тогда ее будут искать, и все подозрения в ее исчезновении падут на него, ведь она же сказала маме куда и с кем идет сегодня вечером. Мысли, одна за другой, проносились у Даши в голове. Она достигла входной двери в подъезд, потянув ее на себя. Ни домофона, ни кодового замка на двери не было. Жильцы подъезда все никак не могли скинуться на современное средство защиты от бомжей, наркоманов и прочего сброда, поэтому любой мог беспрепятственно попасть внутрь.
Свет, тусклый и какой-то мрачный царил на первом этаже. Было тихо. Никаких тебе шорохов и подозрительных звуков. Даша поднялась на площадку перед лифтом. В тишине ее каблуки цокали по ступенькам особенно вызывающе. Даша уставилась на лифт. Если Сашка до сих пор не появился, то уже вряд ли появится. Она попробовала успокоиться. Нажала на кнопку вызова. Лифт откликнулся где-то далеко глухим грохотом и угрожающе пополз вниз. Чего она так испугалась? Нет здесь никакого Сашки. Он же просто издевался над ней. Не станет он ее преследовать. Она просто придумывает всякие страхи себе сама. Даша глубоко вздохнула. А вдруг он  в лифте? Вот сейчас двери откроются… Даша попятилась, уперлась в стену и вжалась в нее, наблюдая с откровенной паникой, как расползаются в разные стороны двери лифта.
Кабинка была пустой. Даша пулей залетела в нее и нажала на кнопку пятого этажа. Она выдохнула только тогда, когда двери закрылись, и лифт повез ее вверх. Но уже через секунду, возникла новая мысль. Что, если он ее  поджидает возле квартиры?
Свет на пятом этаже был ярким, оптимистичным. Даша вышла из лифта, опасливо взглянула в сторону лестницы и подошла к родной двери. Нажала на звонок. Дверь открылась незамедлительно, будто с той стороны только и ждали, когда же Даша позвонит. Ожидая увидеть кого угодно, но только не маму, Даша нервно сглотнула. Но в просторной прихожей стояла ее мама, милая добрая мама, в банном халате, в тапках-зайчиках и в бигуди. Господи, какое счастье. Даша прошла в квартиру, входная дверь захлопнулась. Все ее страхи и опасения показались Даше бредом. От облегчения она расплакалась и бросилась маме на шею. Алевтина Михайловна никак такого не ожидала, поэтому первые несколько секунд в полном обалдении обнимала дочь и только потом осмелилась поинтересоваться, что случилось.
- Мама, я дура! Я совершенная дура! – констатировала свой диагноз Даша и размазала слезы по лицу.
С этими словами она опустилась на крохотный стульчик, стоявший в прихожей, и сняла с ног промокшие туфли.
- И почему же ты сделала такой вывод? – Алевтина Михайловна озабоченно смотрела на дочь.
- Это сложно объяснить, - улыбнувшись, Даша подняла на мать глаза, - Просто смирись с этим.
- Дашенька, ты пьяная, что ли?
- Нет, мама, ни в коем разе.
- А где Саша? – осторожно спросила мама.
- Саша? – Даша поднялась со стульчика и направилась в ванную. – Саши больше нет.
- Как это? – ужаснулась Алевтина Михайловна.
- Не в том смысле. Его больше нет для меня. Мы расстались. Навсегда.
- Как это?!! – еще больше ужаснулась мама.
- Я не люблю его. НЕ ЛЮБЛЮ! – с этими словами Даша закрылась в ванной комнате, оставив мать в растерянности стоять посреди коридора.

***

Утро началось с протяжного настойчивого звонка в дверь. Даша очень долго не хотела вставать, но настырность звонившего взяла верх, и Даша с неохотой вылезла из тепленькой кровати. Пожар что ли случился или наводнение? Чего так трезвонить?!  Мельком взглянув на часы, висевшие в прихожей, она про себя подумала, что проспала она аж до одиннадцати утра, что для Даши не характерно. Обычно уже в восемь она на ногах, а сегодня просто из ряда вон выходящее утро. Это, наверное, от вчерашних переживаний.
- Кто там? – сонно спросила Даша у двери.
- Это я. – бодро ответили с той стороны.
Даша вмиг окончательно проснулась и с опаской посмотрела в глазок. Убедившись, что за дверью и впрямь стоит Александр, она судорожно вздохнула и сказала:
- По-моему, мы вчера все решили. Уходи.
- Даш, давай не будем ругаться? Я с миром пришел, - Саша вроде бы расстроился, - открой, пожалуйста.
- Чего тебе от меня нужно? – Даша не собиралась впускать Александра в квартиру.
- Даш, я не привык разговаривать через дверь. Открой.
- Или уходи, или говори, что тебе нужно! – грозно сказала Даша.
- Так, значит?
- Именно так и значит.
- Документы на машину верни, - голос за дверью изменился и теперь больше походил на змеиное шипение.
- Подожди, - кивнула Даша и отошла от двери.
Бумаги на автомобиль так и лежали на кухне, в шкафчике с лекарствами, Даша сунула их туда автоматически, лишь бы с глаз убрать. Через несколько мгновений она снова оказалась у входной двери.
Придется открывать, - подумала она с тоской. Однако впускать Александра в квартиру Даша не хотела, поэтому накинув цепочку на крючок, ценное изобретение, между прочим, она защелкала замками. Приоткрыв дверь, она просунула руку с документами в образовавшуюся щель:
- Вот, забирай, и уходи!
Саша, воспользовавшись моментом, схватил Дашу за руку, крепко и больно.
- Пусти, - заверещала Даша и рванула на себя руку.
Не тут-то было. Александр и не думал ее отпускать. Он еще сильнее сцепил пальцы на ее запястье.
- Я тебе руку сломаю, если ты мне не откроешь, - пригрозил Саша.
Даша все пыталась выдернуть ладонь, но ничего не получалось.
- Можешь ломать, я все равно тебя не впущу, - смирилась Даша.
В щель она не смотрела, поэтому не видела бешеных от злости, вылезающих из орбит, глаз Александра. И руку свою не видела, медленно синеющую в цепких лапах этого чудовища.
- Мобильник давай, - рыкнул из-за двери Саша.
- Он в комнате, - обрадовалась Даша.
Саша разжал пальцы.
- Неси, тварь!
Даша, как только, оказалась свободна, захлопнула дверь и закрылась на все замки. Александр не успел ничего сделать, ни ногу в проем поставить ни на дверь навалиться.
- Убирайся отсюда, - заорала Даша в ярости, - Иначе я милицию вызову!
- Ну, сука, ты еще пожалеешь, - прошелестел Александр из-за двери.
Даша же помчалась в комнату. Схватила сотовый телефон и подлетела к окну. Открыв форточку, она некоторое время ждала, пока Саша не появился из под крыши подъезда.
Как только она увидела знакомую фигуру, быстро высунулась в форточку и запустила мобильник вниз со словами:
- Лови! Подавись своим телефоном!
Даша тут же захлопнула форточку и отпрянула от окна. Поэтому не видела, как мобильник упал прямо рядом с Александром и при ударе од асфальт разлетелся на мелкие части.
Саша некоторое время злобно смотрел на пластиковые осколки под своими ногами, потом поднял голову, взглянул на окна пятого этажа, естественно никого в них не увидев. После чего смачно сплюнул, покачал головой и сквозь зубы процедил:
- Подожди, малышка, это только начало. – а потом быстро сел в красный опель и через несколько мгновений исчез со двора.   

***

Дежурный с бессмысленно-отрешенным видом пялился в маленький телевизор. Девицу, маячившую за стеклом, он заметил не сразу. А она, девица то бишь, видимо стояла уже давно, потому что стучала по стеклу и что-то кричала. Дежурный, наконец, оторвал взгляд от телевизора и взглянул на девушку. Нелепый берет, очки, похожие на глаза мухи, загораживающие пол лица, на шее  наверченный  объемный красно-коричневый шарф. Из под берета торчали абсолютно белые прямые волосы, очень напоминавшие высохшую солому. «Очередная чокнутая,» - с сожалением подумал про себя дежурный и открыл маленькое окошко:
- Чего надо? – грозно спросил он.
- Наконец-то, очнулся! Я уж думала, что окаменел! И как вас только таких здесь держат! – девица явно злилась и одновременно заметно нервничала.
- Чего надо? – повторил дежурный. Ему явно не нравилась эта ненормальная, выряженная как клоун, баба.
- Следователь Глушко работает сегодня? – спросила она.
- Работает, - кивнул дежурный и захлопнул окошко. И чего было так орать? Могла бы просто пройти, не спрашивая. Вечно им надо нервы помотать! Нет, всетаки все бабы истерички и дуры!
Но «истеричка» и «дура» никуда не торопилась и снова забарабанила в окно.
- Ну чего еще? – явно свирепея, отозвался дежурный и потянул на себя створку.
- Его нет у себя в кабинете, а он мне срочно нужен.
- Нет, значит, скоро будет. Подождите в коридоре.
- Слушай, вы все здесь такие ленивые, точно тюлени на льдине?
Но дежурный уже захлопнул окно. Девушка исчезла.

***

Даша больше часа промаялась в пыльном коридоре ОВД, прежде чем на горизонте появился интересующий ее персонаж. Следователь Глушко Виталий Павлович медленно приближался к своему кабинету, на ходу роясь в своем портфеле. Вот он остановился, поздоровался с каким-то сотрудником, потом продолжил шествие. Даша все это время маялась, мысленно подгоняя Глушко. Наконец, он подошел к двери своего кабинета, залез в карман брюк и выудил оттуда ключ. Дашу он как будто не заметил, но распахнув дверь, все же мазнул по ней безразличным взглядом. Потом шумно вздохнул и спросил:
- Вы ко мне?
Даша отозвалась:
- К вам.
- Тогда чего молчите? Я сам, что ли, должен догадаться, что вы третесь здесь по мою душу?
- Виталий Павлович, мне нужно с вами поговорить, - игнорируя негодование следователя, быстро заговорила Даша.
- Ну так проходите, - он сделал приглашающий жест рукой.
Даша снова оказалась в малюсеньком кабинете, где побывала несколько дней тому назад.
Виталий Павлович тем временем включил электрический чайник, достал из ящика стола чашку, затем открыл сейф, стоящий в самом углу, и вытащил оттуда помятую пачку печенья.
Даша, наблюдавшая, за всеми действиями, которые производил следователь, топталась возле дверей, не решаясь присесть на стул, предназначенный для посетителей.
- Садитесь, - наконец, сказал Виталий Павлович, устроившись за столом, - Что вы встали там как вкопанная. И давайте быстренько выкладывайте с чем пришли, а то у меня вон дел выше крыши, - и он кивнул в сторону огромной кучи бумаг, небрежно лежашей на краю стола.
- Виталий Павлович, вы меня не узнаете? – осторожно спросила Даша, усаживаясь на край стула.
- Нет, не узнаю. А должен?
Даша стала поспешно разматывать, мучавший ее все это время шарф, потом стянула берет, сняла очки и, наконец, стащила с головы этот дурацкий, так не идущий ей парик.
Виталий Павлович, наблюдавший за манипуляциями Даши, явно обалдел от происходящего. Глаза его округлились, а брови медленно поползли вверх.
- Это что еще за маскарад? – только и смог молвить он,  когда Даша приняла свой обычный облик.
- Виталий Павлович, помогите мне. Я не знаю, что мне делать! – и Даша расплакалась.
Следователь нахмурился и сказал:
- Так, гражданка… как вас там, не помню, давайте не будем здесь водопады слез устраивать. Что у вас случилось? Только внятно и понятно. Чтоб я с первого раза все понял.
Даша размазала слезы по лицу.
- Понимаете, я боюсь. Меня преследует мой бывший… - Даша на секунду задумалась. Кем был для нее Александр? Любовник? Бойфренд? Молодой человек? Сожитель? Ведь расписаны они не были. Однако, Даша всетаки решилась, - Мой бывший муж.   

***

Она вышла на улицу, на ходу наматывая шарф на шею. Погода на улице стояла по настоящему весенняя. В кустах, что росли рядом с крыльцом ОВД, чирикали воробушки. Солнышко, то и дело выглядывало из-за быстро плывущих белых облаков, и уже припекало. Снег, грязный, с черными некрасивыми вкраплениями сугробами возвышался по обе стороны от дорожки, ведущей от здания Отдела к проезжей части. Дул теплый весенний ветер. В общем, стоял обычный мартовский день. Даша нацепила на нос свои ужасные муховидные очки и спустилась с крыльца. Никуда не торопясь, она медленно двинулась в сторону ворот.
Даша осмысливала недавний разговор со следователем. Прежде всего, Виталий Павлович обрадовал ее тем, что в деле, по которому Даша проходила как подозреваемая, появились зацепки. Оказывается, что вместе с Дашей и Димой из поезда в ту злосчастную ночь пропали еще два пассажира. Двое мужчин примерно одного возраста. Они ехали в разных вагонах и вроде бы никакого отношения друг к другу не имели. Но до места следования ни тот ни другой  так и не доехали. То есть, утром проводницы просто не обнаружили пассажиров в своих вагонах. Личности их установить не удалось, так как произведенная проверка установила, что в поезд они сели по краденым тире потерянным паспортам. Из этого выходило, что эти двое неизвестных пока товарища имеют отношение к похищению гражданки Нечаевой и гражданина Киселева. И теперь следователь Глушко уже не смотрел на Дашу с подозрением во всех смертных грехах, а даже, наоборот, в какой-то мере ей сочувствовал. Однако с мотивом преступления пока все обстояло погано. Понять, для чего было нужно устраивать весь этот спектакль, не представлялось возможным. Дом, в котором Даша с Димой находились какое-то время и где имели счастье познакомиться с сумасшедшим (или делающим вид, что он сумасшедший) стариком пока не нашли. Видимо далеко их забросили. Короче говоря, следствие во всю старается, чтобы раскрыть это идиотское, непонятное и нелепое дело. А после Дашиного разговора с Глушко правоохранительные органы, как обещал ей Виталий Павлович, займутся еще одной версией, предложенной самой Дашей. А там посмотрим, вдруг она права, и все окажется именно так, как она думает.
Другая же новость, сказанная следователем, привела Дашу в немое ликование. Хотя по ее глазам, Глушко, конечно, все понял. Нашелся Дима. Вернее, не совсем нашелся, потому что в городе его нет, однако удалось выяснить, что в данный момент гражданин Киселев находится в городе Владимир по семейным обстоятельствам, но уже сегодня! или крайний срок завтра, он приедет в родной Нижний. От этих слов у Даши бешено заколотилось сердце. Наконец-то!
Теперь, после того, как первоначальная глупая детская радость прошла, Даша задумалась. А вдруг он не захочет ее видеть? Вдруг она ему не нужна? Вдруг, все, что было написано в том злосчастном листе бумаги, правда? Ведь Димка сейчас во Владимире, да еще ПО СЕМЕЙНЫМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ! Нет, если думать еще и об этом, свихнуться не долго! Вот он приедет  и все сам ей расскажет, а она ему. И про то, что с Сашкой рассталась; и про то, что тот ее теперь преследует; и про то, что Даша подозревает Александра в причастности к ИХ ДЕЛУ, а самое главное, она скажет Диме, как сильно она его любит.   
Даша бесцельно слонялась по городу весь оставшийся день. Случайные прохожие обращали на нее внимание. Кто-то крутил пальцем у виска, кто-то шарахался в сторону, а кто-то весело хихикал. Еще бы! Прикид у Даши был, что надо. Помимо шарфа, очков, парика и берета, Даша напялила на себя клетчатую прямую юбку в пол, старую мамину китайскую куртку, какие были очень популярны в девяностые, и, вдобавок ко всему, белые кроссовки на высокой платформе. Чучело, одним словом. 
А ведь следователь Глушко рекомендовал ей не маячить в таком жутком виде на улицах. Чего доброго пэпээсники заберут. Виталий Павлович настоятельно рекомендовал Даше отправиться домой и не выходить оттуда пару-тройку дней, раз она так боится своего бывшего ухажера. А они его пока проверят по всем статьям. Но какой там домой!? А вдруг этот зверь ее как раз дома и поджидает? Нет уж, туда она не пойдет! Может к Светке рвануть или к однокласснице какой-нибудь? Ага, очень она им всем нужна с ее проблемами да еще в таком виде! Испугаются только! Даша нервно хихикнула, представив себе реакцию подруг на ее внешний вид. Она сейчас больше бомжиху напоминает, а не нормального адекватного человека. Господи, а что подумает Дима, если увидит ее В ЭТОМ? Представить страшно. Однако ноги все же привели ее в итоге именно во двор дома, где жил Дмитрий Киселев.   

***

Даша позвонила в домофон, но никто ей не ответил. Разумеется, раз Дмитрий во Владимире. Немного потоптавшись возле подъезда, насмерть напугав какую-то проходящую мимо старушку, Даша поспешила уйти с видного места, чтобы не дай Бог, кто-нибудь милицию не вызвал. Послонявшись по двору, Даша  нашла укромное местечко, с которого отлично просматривался весь двор, а самое главное подъезд Дмитрия. Местечко это представляло собой  кусты боярышника, что росли несколько левее подъезда Димы. В кустах стояла лавочка, полуразвалившаяся, полусгнившая. Снег здесь был утоптан. Кругом валялись бычки от сигарет, пустые бутылки из-под пива и водки, пара использованных шприцов, упаковки от противозачаточных средств, именуемых презервативами, и собственно, сами презервативы, конечно уже использованные. В общем, веселенькое местечко, ничего не скажешь. Но в данное время здесь никого не было. Даша сему факту порадовалась и устроилась на лавке. А мама, наверное, волнуется, подумала с грустью Даша. И позвонить она ей не может, телефона-то нет! Ну ничего, подождет немного, а потом к Светке пойдет, благо она здесь недалеко живет, оттуда и позвонит. Даша вздохнула. Чего ждать-то? Димки-то все равно нет, и вряд ли он сегодня появится. Да и поздно уже. Чего ей здесь делать? Вдруг, какие-нибудь отморозки сюда прикатят. Вот что она тогда делать будет?
Однако Даша продолжала сидеть на лавке, разглядывая снег под ногами, и иногда бросая взгляды на подъезд, освещенный огромным фонарем, висевшим над подъездной крышей. От этого фонаря пол двора освещались. Сначала из дверей подъезда вышли две женщины преклонного возраста. Они шумно обсуждали какую-то Вальку, что одолела всех своим самогоном, потом вышел дяденька с овчаркой, потом в подъезд зашли двое молодых парней. А потом Даша услышала за своей спиной подозрительный шорох. Даша напряглась и медленно повернулась, ожидая увидеть придуманных ею отморозков. Но Дашу ждала еще менее приятная встреча. Прямо перед ее носом стоял Александр и препогано ухмылялся.
У Даши внутри все сжалось. В свете фонаря,  вид у Саши был особенно зловещим. Даша смотрела на него полными ужаса глазами и думала о том, что вот и пришел ее смертный час. Александр тем временем обошел сбоку лавку и уселся рядом с Дашей.
- Не ожидала? – поинтересовался он.
- Как ты меня нашел? – во рту все пересохло, и от чего-то стало трудно дышать. Даша поспешила размотать шарф. Все равно от него теперь толку мало. И вообще, был ли он, толк-то? За шарфом были сняты  очки и нелепый парик.
- Ну, дорогая, можно я не буду открывать все свои карты? - нараспев сказал Саша, продолжая гнусно ухмыляться.
Даша промолчала.
- Паршивое место! – между тем глумился Александр, - Как раз для тебя.
Даша вскочила с лавки и попыталась уйти, но Саша не позволил ей и двух шагов сделать, поймал, схватил в железные тиски, крепко прижал к себе:
- Ну что, шлюшка, попалась? – прошипел он, - Теперь ты от меня не убежишь!
- Отпусти меня, - взмолилась Даша, - Отпусти, пожалуйста.
- Нет уж, дорогая, теперь ты мне за все ответишь.
- Да что я тебе сделала? Бросила тебя? Изменила? Так ты этого сам хотел! Подталкивал меня! – Даша как птичка, угодившая в клетку, билась в цепких руках Александра.
- Заткнись, сука! Заяву на меня накатала, подлая тварь! Я тебе кишки за это наружу выпущу!
- Ничего я на тебя не катала! – Даша чувствовала, что от Александра пахнет алкоголем. А пьяный он еще хуже, чем трезвый. Даша знала это по прежней жизни. Саша не раз приходил домой навеселе и донимал расстроенную Дашу своими шутками и капризами. У него даже случались  приступы ярости. Однажды Саша  разбил зеркало в коридоре и запустил пультом в телевизор.  Даша же в это время сидела в ванной и молила Бога, чтоб Сашка поскорее угомонился и лег спать. Конечно, это случалось редко и только по пьяни, но Даша знала, что можно ожидать от Саши в ТАКОМ состоянии.
- Ну, что, дорогая? Может поиметь тебя прямо здесь? А? Ты, как? Не против?
- Отпусти, ублюдок! – и Даша что есть силы заорала, - Помогите!!!
В следующий миг в живот ей уперлось что-то острое. Она это даже сквозь куртку и свитер почувствовала.
- Только попробуй еще раз заорать! Прикончу прямо здесь, под окнами твоего сладкого козлика! – прошипел Саша.
Даша покорно замолчала. Она судорожно соображала, что можно предпринять против Саши, но ничего стоящего в голову не приходило.
- Значит, так! Мы сейчас отсюда уйдем! Как старые добрые знакомые, как два любящих друг друга человека. И ты будешь вести себя хорошо. Поняла? Не слышу? Поняла?
- Да, - пискнула Даша.
Александр ослабил хватку и то, острое, что упералось ей в живот исчезло. Даша мельком увидела, как блеснуло лезвие складного ножа и исчезло в кармане куртки Саши.
В следующую минуту они благополучно покинули кусты и пошли по направлению к выходу со двора. Дашу била мелкая дрожь. И зубы стучали будто от холода. Ей не было так страшно даже в лесу. И, наверное, если б ей довелось встретиться лицом к лицу с каким-нибудь зверем, она бы не так боялась, как теперь.
Как назло двор был пуст. Ни одной живой души в округе не наблюдалось. Во многих окнах близлежащих домов горел свет. Даша с тоской подумала, как хорошо должно быть этим людям, смотрят телевизор, ужинают, обсуждают свои проблемы. А ее, Дашу, ведут умирать. Так, во всяком случае, ей казалось в тот момент.
Между тем Александр с Дашей покинули двор. Сразу за домом, в котором жил Дима, начинался гаражный массив. Сейчас он тонул в темноте, и вид имел презловещий. Даша никогда бы туда одна не посмела сунуться. Там же и наркоманы и алкашня водится. Господи, о чем она думает?
Саша стал спускаться по небольшому пригорку, ведя Дашу за собой. Она не сопротивлялась, зная, что это все равно бесполезно. Некоторое время они шли молча вдоль ровных рядов кирпичных гаражей. Наконец, упершись в тупик, Александр остановился. Было темно, ночь выдалась звездной. Но лунный свет почему-то сюда не проходил. Даша едва различала Сашины очертания.
- Ну давай, раздевайся, милая. Будешь ублажать своего котика. – Даша даже в темноте чувствовала, как Саша ухмыляется. Мерзко и похотливо.
Она попятилась, в панике думая о том, что ей  предстоит вынести, прежде чем она умрет.
Саша вдруг прыгнул на Дашу, повалил в снег и стал сдирать с нее одежду. Даша сопротивлялась. Сначала она вцепилась Саше в физиономию ногтями. Саша взвыл, но не больше. Его Дашины попытки вырваться только раззадорили. Он рычал, на ходу расстегивая джинсы.  Сорвать с Даши свитер и юбку, которая его откровенно бесила и мешалась ему, Александру так и не удалось. Даша в какой-то момент исхитрилась и со всего маху, который только позволяла сделать неудобная прямая юбка, ударила Сашу коленом в самое интимное место.
Саша отпустил Дашу, промычал что-то невразумительное и схватился за штаны. Даша в это время вскочила на ноги и побежала. Но вскоре уже была повалена в снег.
Александр, окончательно взбесившись, заорал не своим от боли и унижения голосом:
- Ну сука!
Больно ударил Дашу в живот. Даша взвыла. После этого на Дашу удары посыпались один за другим. Александр больно схватил Дашу за волосы и ударил кулаком в лицо. Из разбитого носа тут же пошла кровь, а во рту появился соленый привкус. Но самое главное, было жутко больно. Слезы градом лились из Дашиных глаз. А Саша тем временем тупо наносил удары. Он бил ногами в живот и грудь нещадно, остервенело, молча. Одурев от боли, Даша, наконец, потеряла сознание. Но Саша не остановился. Он еще минут пять исступленно бил, а потом, перешагнув через бездыханно лежащую Дашу,  напоследок ударил ее носком ботинка в спину, сплюнул и процедил:
- Тварь.
И ушел, не оборачиваясь.

***

Поднявшись по пригорку, он оказался на проезжей части. В это время суток, а было уже ближе к полуночи, проезжающих мимо машин было немного. Он достал из куртки мобильник, потыкал на кнопки и какое-то время слушал гудки, после чего заговорил:
- Привет. Я закончил. Да. Можем начинать новый эпизод. – и весело хохотнул.
После этого он отключил собеседника и бодро зашагал по обочине дороги. Через некоторое время он остановил проезжающий автомобиль и уехал прочь.   

***

Сознание возвращалось медленно. Сначала перед глазами возникли белые размытые пятна, расходящиеся в разные стороны. Затем появилось множество маленьких светящихся звездочек. Они прыгали, скакали и от чего-то очень раздражали. А потом возникла боль. С каждой следующей секундой она разрасталась и, наконец, овладела всем телом. Даша поняла, что жива. Потому как ТАМ не может быть так больно. Звездочки между тем перестали скакать и теперь неподвижно и не мигая рассыпались вокруг. Даша какое-то время лежала неподвижно, пытаясь привыкнуть к ее теперешнему состоянию. Было чувство, что весь ее организм завязали в тугой крепкий узел, который  развязать уже не удастся. Внутри что-то пульсировало, рвалось, металось. Такой дикой боли Даше еще не приходилось испытывать. Она пошевелила ногами и руками. Ага, все на месте, кажется. Провела языком по зубам. Слава Богу, зубы тоже вроде как целы. Но соленый привкус крови во рту все же остался. Даша поднесла руку к лицу. На ощупь губы превратились в разбитую мокрую лепешку, нос распух, а один глаз заплыл. До лица было больно и неприятно дотрагиваться. Даша тихо заскулила. От боли, страха, обиды и стыда. Все эти чувства одновременно накрыли Дашино сознание. Почему же она не умерла? Наверное, было бы лучше оказаться на том свете, ничего не чувствуя, чем на этом, разрываться на части.
Минут через десять Даша попробовала сесть. На улице по-прежнему было темно. Значит, утро еще не наступило. А может она провалялась здесь до ночи следующего дня? Господи, за что ей все это? Почему с ней в последнее время происходят одни несчастья? Даша, поскуливая, поднялась на ноги, но пройдя несколько шагов, снова упала. Сил идти не было. К тому же боль не утихала, а только с новой силой растекалась по телу.  Даша еще какое-то время полежала на снегу, разглядывая кирпичную стену с куском железа посредине, видимо один из гаражей, а потом, морщась и охая, снова поднялась на ноги.

***

Даша не помнила, как очутилась около подъезда. Был ли этот подъезд ТЕМ САМЫМ, она с точностью сказать не бралась. В тот момент ей было все равно. По дороге она несколько раз теряла сознание, а когда оно возвращалось, шла, спотыкалась, падала, с трудом поднималась на ноги и снова шла. Когда перед глазами возникла дверь с домофоном, Даша даже удивилась. А вот дальше силы окончательно ее покинули. Она осела на пол, с трудом забилась в угол между стеной дома и перегородкой, что отделяла подъездную дверь от входа в подвал. И снова провалилась в небытие.
К реальности ее вернул странный далекий гул. Даша тихонько застонала от накатившей волны боли, но взяла себя в руки и постаралась прислушаться. Так и есть, где-то рядом работает мотор автомобиля. Почему-то сразу из глаз покатились слезы, Даша заскулила по-щенячьи и еще крепче забилась в угол.
- Я завтра тебе позвоню, - услышала она совсем рядом усталый и какой-то разбитый голос, - Спасибо, Серег. С меня причитается.
Хлопнула дверца автомобиля и вскоре шум мотора пропал. А Даша почувствовала рядом с собой какое-то шевеление. Раздался характерный звук открывающейся двери, оснащенной домофоном. Он сейчас уйдет! – забилось в голове. Он ее не заметил. Даша из последних сил попыталась издать какой-нибудь звук. Получилось что-то вроде стона, смешанного с поскуливанием.
- Это еще что за… - раздался  голос сверху. На минуту воцарилась тишина, после чего тот же голос продолжил:  - Шла бы ты отсюда. А то утром кто-нибудь ментов вызовет. Заберут ведь.
Того, кто стоял перед ней, Даша не видела. Только размытые очертания. Темный силуэт. Но Даша знала, кто это, поэтому не поверила своим ушам. Как же так? Она  его ждала. Она к нему пришла, приползла из последних сил, а он ей говорит, что бы она шла. Даша всхлипнула и  осипшим от волнения и боли голосом отчаянно проговорила:
- Помоги. – а потом потеряла сознание.

***

- Ну свалилась же ты на мою голову! – с досадой в голосе проговорил Дмитрий и присел рядом с забившейся в угол  странной особой на корточки. – Тебе плохо, что ли? Ей, дамочка, ты живая?
Ясно, что бомжиха какая-то. Вон, и наряд у нее более чем подходящий. Надралась всякой дряни, а теперь помощи просит. И ведь именно к его подъезду пришла. Не могла соседний выбрать. Дмитрий тронул затихшую барышню  за плечо. Реакции не последовало. Осторожно взяв «дамочку» за подбородок, Дима развернул ее к себе лицом и поморщился:
- Это кто ж тебя так разукрасил? Ей, очнись! Не хватало мне только «жмуриков» неопознанных до кучи.
Дмитрий уже собирался подняться в квартиру вызвать скорую, мобильником-то он до сих пор так и не обзавелся. Но что-то его в последний момент смутило. Он нахмурился, вглядываясь в изувеченное женское лицо. Через мгновенье пришло запоздалое озарение:
- Даша! – с ужасом прошептал он и подхватил бездыханное тело на руки.

***

- Серега, извини, что так поздно. У меня снова проблемы. Нужна твоя помощь. Да. Нет, это никак не может подождать до завтра. У меня дома лежит полуживая Даша. Да, та самая. Я не знаю. Я ее возле подъезда нашел. На ней живого места нет. Скорую вызвал. Нет, без сознания. Да откуда я знаю? Говорю, возле подъезда нашел. Все, давай, жду! – все это Даша услышала, когда пришла в себя. Дима говорил тихо. От того голос его казался глухим и далеким, словно он говорил из трубы. Но предполагаемой трубой оказалась всего лишь плотно закрытая дверь .
Даша приоткрыла глаза, насколько это было возможно, потому что один глаз не открывался вообще, а второй затек от слез. Обстановка была незнакомой. Она поняла, что лежит на чем-то мягком и теплом. Неужели, все закончилось? Даша попробовала приподняться и тут же ощутила неимоверную боль во всем теле. Со стоном она откинулась обратно.
Тут же раздался скрип открывающейся двери и в комнате появился Дима. Вид у него был крайне озабоченный. Он присел на краешек дивана и осторожно взял Дашу за руку. Ощутив теплое прикосновение, Даша вздрогнула и снова заплакала.
Дмитрий казался растерянным. Он какое-то время помолчал, молча держа ее за руку, а потом спросил:
- Очень больно?
- Не смотри. – морщась от боли, сказала Даша.
- Что, не понял?
- Не смотри на меня, пожалуйста, - Даша попробовала отвернуться от Дмитрия.
Дима лишь крепче сжал ее руку.
- Я не хочу в больницу, - вдруг замотала головой Даша, - Не хочу. Не оставляй меня одну. Я боюсь.
- Дашенька, но я же не врач. Я не смогу тебе помочь один.
- Пожалуйста, не оставляй меня, - взмолилась Даша.
- Я никуда от тебя не уйду, я буду с тобой. Слышишь? Ничего не бойся.
Раздался звонок. Приехала скорая. Дмитрий поднялся, чтобы открыть дверь.
- Позвони моей маме, - попросила Даша, - и Глушко.
- На счет мамы я понял, а кто у нас Глушко? – растерялся Дмитрий.
- Следователь из Отдела. Глушко Виталий Павлович.

***

В больничной палате она лежала одна. Даша смотрела в окно и разглядывала сидящую на дереве ворону. Та с невозмутимым видом кусала клювом ветку, на которой сидела. С момента пребывания Даши в этом казенном заведении прошли сутки. За это время ей удалось немного поспать, после продолжительных и весьма болезненных осмотров и проведения всяческих неприятных процедур. Все Дашино тело покрывали сплошные синяки и ссадины. Еще врач констатировал сотрясение мозга, повреждение глазных сосудов, перелом носа и двух ребер. Поэтому ей и казалось, что ее в узел завязали. А вот внутренние органы, слава Богу, оказались целы и невредимы, и с зубами полный порядок. В общем, все не так уж и плохо. Через неделю, максимум через две, синяки пройдут, нос заживет, а ребра срастутся.
Даша продолжала глядеть на ворону. Она вспомнила напуганную насмерть маму, стоящую в растерянности в больничном коридоре, когда ее на каталке вывезли из процедурной. Бедная. Она так напугалась. Даша вздохнула и грустно улыбнулась сама себе.
Даша прикрыла глаза. Грызущая ветку ворона ей порядком надоела. Спать Даше  не хотелось.  Она только что говорила со следователем, который с пристрастием расспрашивал ее о том, как ВСЕ БЫЛО. Даше с неохотой пришлось  это вспоминать и рассказывать Виталию Павловичу и о встрече с Александром, и о путешествии в гаражный массив и о, собственно, избиении.
- Скорее всего, он хотел вас убить, - удовлетворенно сказал следователь после ее рассказа. – Только вот, на нашу радость, не убил.
- Где он? – спросила Даша.
- Объявили в розыск, но пока безрезультатно. Дома его нет. На работе не появлялся. Друзья, якобы не в курсе. Попробуем его в Семенове поискать. Может он в Детском доме прячется.
Даша удивилась:
- В Детском Доме?
- Ну да, он же детдомовский? Вы разве не знали?
- Как детдомовский? – опешила Даша, - Он же меня с родителями знакомил.
- А вот это интересно? – что-то быстро помечая у себя в планшете, сказал Глушко. – Почему вы мне раньше об этом не говорили?
- Вы не спрашивали.
- Ну и где вы с ними встречались?
- С кем?
- С родителями.
- Вам адрес нужен?
- Нужно все. Адрес, телефон, их имена. Как часто вы к ним ездили.
Даша продиктовала адрес, телефон.
- Его мать зовут Мария Николаевна, а отца Владимир Сергеевич. Мы ездили к ним регулярно, по два раза в месяц. Кстати перед тем, как поехать в командировку, мы должны были идти к его матери на юбилей, - вспомнила Даша, - еще поссорились очень.
- А из друзей вы кого-нибудь знаете? – поинтересовался Виталий Павлович.
- Нет, никого, - покачала головой Даша, - он ни с кем меня не знакомил.
- Все его друзья тоже из Семенова. Выросли вместе, имеют общую фирму. Их всего-то трое. И все лишь руками разводят. Мол, сами его ищем, найти не можем, - хмыкнул Глушко, - Сдается мне что врут. Прикрывают. Ладно, уважаемая Дарья Ивановна, будем искать вашего злодея, - следователь поднялся со стула, на котором сидел и захлопнул планшет.
Теперь, когда следователь ушел, и она осталась один на один с надоедливой вороной за окном, Даша подумала об Александре. Получается, что он все это время ее обманывал. Зачем-то придумал себе родителей. И с друзьями ее не знакомил по неведомым причинам. Кто же он на самом деле? Для чего устроил этот балаган с похищением? Даша не сомневалась, что это именно Саша организовал их с Димой путешествие в лес. Только вот для чего? Зачем?
Дверь в палату открылась. Даша повернулась и увидела Диму. Он топтался возле дверей, не решаясь подойти. Даша, заметив его растерянность, улыбнулась. Правда вместо улыбки получилась кривая гримаса.
- Ты чего там маешься? – спросила она.
- Ну вдруг ты опять попросишь, чтобы я не смотрел? – в ответ улыбнулся Дмитрий и подошел к кровати, на которой лежала Даша.
- Очень страшная, да? – устало спросила Даша.
Дмитрий продолжал улыбаться:
- Самая красивая.
- Прекрати, - отмахнулась Даша, - Баба Яга и то краше, чем я сейчас.
- А поцеловать эту Бабу Ягу можно?
- Ну, если не брезгуешь, - пожала плечами Даша.
Дмитрий присел на кровать, наклонился к Даше и осторожно коснулся губами ее разбитых губ.   
- Дима, где ты был? – прошептала Даша, глядя в его зеленые глаза.
Дмитрий какое-то время смотрел на Дашу оценивающим взглядом. Потом нехотя отстранился от нее, отвернулся и стал разглядывать пол под своими ногами. Даша некоторое время  ждала ответа. Но Дмитрий упорно продолжал молчать.
- Дим, у тебя, что, правда есть семья?
- Я не уверен, что нужно сейчас об этом говорить, - резко сказал Дмитрий. Но потом, опомнившись, повернулся к Даше и взял ее за руку, - Даш, я обещаю, что все тебе расскажу, только не сейчас. В первую очередь нужно найти эту тварь.
- Дим, ты чего? – заметив, как изменилось его лицо, испугалась Даша. – Ты чего задумал, а?
- Даш, неужели ты думаешь, я смогу дальше спокойно жить, зная, что где-то есть этот поганец?
- Дима, я прошу тебя, не вздумай его искать сам, - взмолилась Даша, - Пусть этим милиция занимается!
Дмитрий заметил, что на глазах Даши появились слезы.
- Даша, - он поцеловал ее руку, - не переживай. И не думай больше о плохом.
- Дима! – Даша вырвала руку. – Я не хочу, чтобы из-за какого-то мерзавца ты оказался в тюрьме! Этого я уже не вынесу!
Дмитрий хмурился и молчал.
- Дима, обещай мне, что ты  не будешь связываться с Сашей, - Даша умоляюще смотрела на него.
-Да не вопрос, - вдруг широко улыбнувшись, ответил Дмитрий. – Обещаю.
Однако Даша по его тону все поняла – он не отступится. Господи, лучше бы милиция поторопилась и нашла Александра как можно быстрее, потому что иначе… Что будет «иначе» Даше думать не хотелось.

***

Телефонная трель взорвала ночную тишину. Даша тут же подскочила на кровати, мало соображая спросонья, откуда несется этот противный, режущий слух звук. Вдруг неожиданно вспыхнул свет и ослепил глаза. Даша, точно крот щурилась и не могла взять в толк, что происходит.
Но тут  звук резко оборвался, и Даша услышала Димкин бодрый голос, словно он только и делал, что ждал этого звонка:
- Да, - Дмитрий какое-то время слушал, что ему говорят в трубку, а потом быстро сказал: - Еду. – и отключился.
Дмитрий резво вылез из кровати и спешно стал натягивать на себя одежду. Причем он пытался одновременно натянуть на себя джинсы, майку и джемпер. В другой раз Даша посмеялась бы над тем, как карикатурно смотрится такой процесс одевания. Но только не теперь. Она вмиг проснулась и смотрела на Дмитрия с неподдельным ужасом:
- Ты куда? – спросила она, когда тот  напяливал носки.
- У меня важное дело, - бросил он и исчез в прихожей, но тут же вернулся уже в куртке, - Ложись спать и не переживай.
Он подбежал к Даше, небрежно поцеловал ее в губы и поспешил к входной двери.
- Дима, подожди! – Даша рванула за Дмитрием в прихожую. Тот как раз надевал кроссовки. – Какие дела могут быть среди ночи? Дима! – закричала Даша чуть не плача, - Скажи мне, куда ты?
Дмитрий уже был на лестничной клетке.
- Дима, я с тобой!
- Не выдумывай, - нажимая кнопку вызова лифта, улыбнулся Дмитрий. – Я уже утром буду дома. Ложись спать.
Лифт медленно раскрыл двери и через мгновенье Дмитрий исчез.
Даша заметалась по квартире, с паникой в глазах и с ужасом в душе. Ясно, что Дмитрий ушел не в футбол играть. Они нашли Сашку! Нашли! Три недели Дима ходил нервный и зажатый, пытаясь сделать вид, что ничего не происходит. Но Даша же не слепая. Она видела тоску в его глазах, видела как он мается, и что не спит ночами, и что постоянно курит. И еще постоянно перезванивается со своим другом детства – Серегой, и закрывшись в ванной, о чем –то с ним толкует. Это когда Димка дома. А когда его нет, Даша вообще не знала, чем он занимается. Якобы работает. Только где,  Димка не говорил. И все тайны какие-то. Что не спроси, все не важно.
Даша кусала губы и не знала, что ей делать. Некоторое время она продолжала бегать без особого толка по квартире, а потом схватила трубку домашнего телефона. Дрожащими пальцами она потыкала на кнопки и стала ждать. Трубку долго не брали, но потом все же ответили сонным и явно недовольным голосом:
- Слушаю.
- Виталий Павлович, это Даша вам звонит. Помогите мне, пожалуйста, я не знаю, что мне делать. Он ушел, а я боюсь. Он натворит что-нибудь. Виталий Павлович, помогите, прошу вас. – Даша все это выпалила на одном дыхании, скороговоркой.
В трубке послышался тяжкий вздох, и Виталий Павлович недовольно спросил:
- Какая к черту, Даша? Три часа ночи! Звоните утром в отдел.
Он уже собирался повесить трубку, но Даша заверещала так, что ее соседи, наверняка, услышали:
- Это Даша Нечаева! Вспоминайте, Виталий Павлович! Меня избил Александр Соловьев три недели назад. Теперь его ищут, но он исчез.
- Ну вспомнил. Дальше что?
- А то, что Димка ушел пять минут назад из дома по неведомым делам. Но я-то знаю, что они его искали. Наверное нашли. Я боюсь, что он его убьет. Сделайте что-нибудь!
- Кто это «они»?
- Дима и его друг, Сергей, кажется.
- С чего вы взяли, что они нашли Соловьева? – устало поинтересовался следователь.
- Если вы мне не поможете, я беру такси и еду за ним.
Глушко хмыкнул:
- Позвольте спросить, куда именно?
- В Семенов! Я знаю, что он там. Подслушала Димкин вчерашний разговор, он что-то упоминал про этот город, и вы мне сами говорили, что Сашка из Семенова.
- Погодите секунду, - вдруг сказал следователь. Даша стала терпеливо ждать.
Виталий Павлович вновь заговорил, только где-то в отдалении и явно не с ней.
- Да. Когда? Где? Так я и думал. Хорошо, сейчас выезжаю. Улица какая? Все, понял. Через час буду.
Даша внимательно слушала каждое слово. Виталий Павлович закончил разговор и вновь появился в ее трубке:
- Когда уехал этот герой? – бесцеремонно спросил он.
- Минут пять… минут десять назад, - у Даши потекли из глаз слезы.
- Не переживайте, все будет хорошо, - начал было Глушко, но Даша его в ярости перебила:
- Один «Не переживай!», второй «Не переживай!»! Если вы не возьмете меня с собой, я сама туда поеду, - взревела Даша.
- Прекратите истерить! Какой от вас там может быть толк? – злился Глушко в трубке.
- Но я не могу сидеть дома и просто ждать! Я с ума сойду! Пожалуйста!
- Ну бабы! – Виталий Павлович шумно вздохнул, - Куда ехать? К Киселеву что ли?
- Да, я буду готова через пять минут, - обрадовалась Даша.
- А раньше и не нужно, - Глушко отключился.

***

Даша вышагивала около подъезда и постоянно вглядывалась в темноту. С момента разговора со следователем прошло минут десять. Но он все не ехал. А вдруг  не приедет? Обманул ее, а сам один укатил? Даша нервно дергала за молнию на куртке, будто та в чем-то провинилась. В конце дома блеснули фары и медленно стали приближаться к Даше. Наконец, перед ней остановилась черная Мазда. Даша в нерешительности пялилась на нее. Стекло в одном из окон опустилось, оттуда высунулась лысая голова Виталия Павловича и резко сказала:
- Ну мы в гляделки что ли будем играть? Садись бегом!
Даша бросилась к пассажирской дверце.

***

Весь путь да города Семенов ехали молча. Даша думала о том, почему Глушко так медленно едет, а Виталий Павлович думал о том, что он полный кретин, раз дал слабинку и взял эту не вполне вменяемую особу с собой.
Уже на въезде в город у Глушко затрещал телефон. Он быстро схватил его и ответил:
- Да, слушаю. Да, Леха. Я подъезжаю. Как, только выехали? Вы чего там охренели совсем? Придурки, вашу мать! – он отключил телефон и не вполне цензурно выругался.
- Что случилось? – спросила Даша, решив наконец завязать диалог.
- Эти бараны пол ночи не могли собраться! Опер-группа, называется. То машина сломалась, то шнурки развязались. Балбесы, одним словом. – резко ответил ей следователь.
- А разве нельзя вызвать кого-нибудь из местного Отдела? – резонно спросила Даша.
- Можно, только если твой герой успел шлепнуть Соловьева, то я ничем не смогу помочь.
Даша уставилась на Виталия Павловича, переваривая только что прозвучавшую фразу.
- Вы думаете, что Дима его убьет? – у Даши в горле все пересохло.
- Здрасьте! Кто час назад верещал мне в трубку о предстоящем убийстве? Не ты ли?
Даша замолчала и отвернулась.   

***

- Значит так, ты сидишь в машине и даже под страхом смерти ее не покидаешь! Ты меня хорошо поняла? – сказал Глушко, когда они остановились неподалеку от  серого старого деревянного дома с повалившимся забором.
- Я поняла, - кивнула Даша, заметно нервничая, - А вы куда?
- Туда, - хмыкнул Глушко, - машину запирать не стану на всякий случай, но только попробуй выйти! – с этими словами он достал пистолет и направился в сторону дома.
Даша провожала его диким от ужаса взглядом, пока он не скрылся во дворе. Потом перевела взгляд на дом. Он представлял собой ветхую развалюху с покосившейся на бок крышей. Единственное разбитое окошко, забитое фанеркой и крыльцо с отсутствующим козырьком создавали впечатление, что дом необитаем. Дом тонул в темноте и выглядел зловеще. Даша все смотрела на крыльцо, но там никто не появлялся. Минуты тянулись медленно, словно замерло время. Даша маялась от нетерпения. Через какое-то время сидеть в салоне стало совсем невыносимо и вопреки указаниям следователя, Даша всетаки покинула автомобиль.
 Оказавшись на свежем воздухе апрельской ночи, Даша полной грудью вдохнула. Вдруг поможет успокоиться? Потом она осмотрелась и совсем рядом обнаружила автомобиль Дмитрия. Он сиротливо стоял под березкой несколько в стороне от того места, где остановились они с Виталием Павловичем. Даша уже хотела было пойти в сторону темно-синего ниссана, но тут во дворе дома, где исчез следователь, произошло какое-то движение. Даша резко обернулась и смогла лицезреть буквально следующее.
С крыльца спрыгнул какой-то человек и рванул в сторону калитки, которая представляла собой просто дыру в заборе. Человек этот шустро скакал через двор, как вдруг раздался выстрел. Человек картинно вкинул руки и стал заваливаться на бок, и через секунду другую упал на землю.
Даша как вкопанная наблюдала за происходящим, не смея пошевелиться. Она впилась взглядом в лежащее на земле тело не в силах сделать и шага. Тем временем на крыльце появились сразу три темных силуэта. Один из них медленно спустился с крыльца и неторопливо направился в сторону неподвижно лежащего человека. В силуэте Даша узнала Дмитрия. Она обрадовалась и как будто ожила. Слава Богу! Живой! Она улыбнулась и медленно пошла в сторону двора.
Дмитрий меж тем, подошел к телу и присел перед ним на корточки. А потом раздался какой-то резкий вскрик, и Дима сел рядом с подстрелянным в снег, зажимая рукой живот.   
- Твою мать! – заорал кто-то со стороны дома, и люди  до сего момента стоящие на крыльце резко оживились,  наперегонки бросившись к неподвижно сидящему Дмитрию. Потом раздался еще один выстрел. И все стихло.
Сначала Даша не поняла, что, собственно, произошло. Потом улыбка медленно сползла с ее лица. Ноги онемели, а перед глазами все поплыло. Она поняла, что случилось то, чего она так боялась.   
- Дима!!! – душераздирающий крик Даши взорвал воздух.
Она со всех ног бросилась к Дмитрию. Тем временем тот уже завалился на бок и глухо стонал.
- Дима, что с тобой? – Даша рухнула рядом с Дмитрием на коленки и обхватила его голову руками. Она мельком взглянула на живот Димки, из которого как-то совсем ненатурально торчал нож, тот самый складной, которым Сашка угрожал Даше в их прошлую встречу.
В Димином взгляде угадывалось едва заметное удивление.
- Какого черта ты здесь делаешь? – хрипло спросил он и попытался улыбнуться.
Между тем, двое стоящих рядом людей разговаривали по телефонам. Один, коим являлся Сергей, вызывал скорую, другой, а именно, Глушко Виталий Павлович орал на кого-то матом. Видимо на несчастную опер-группу, которая все никак не могла доехать до места назначения.
- Дима, что с тобой? – повторила Даша, не замечая никого вокруг. В данный момент ее интересовал лишь Дмитрий, с которым явно было не все в порядке.
- Все хорошо. Не переживай. – Дмитрий поморщился и собрался потерять сознание. Он уже закатил глаза, но Даша начала трясти его за плечи:
- Дима, не умирай, - ревела она, - Димочка, пожалуйста!
Дмитрий ощутил теплые мокрые капли на лице, слезы Даши.
-  Да не вопрос, - ответил он ей, улыбнулся из последних сил и, наконец, отключился.
А Даша в голос завыла.

***

Жизнь медленно покидала его тело. А он все цеплялся за навсегда улетающие от него секунды. Его единственная любимая женщина была сейчас рядом с ним. Она плакала, и умоляла ее не оставлять.  А он смотрел на нее бессмысленными глазами, и сожалел, что больше никогда ее не увидит. Господи, дай еще хоть несколько минут, чтобы насладиться ее обликом. Как жаль, что он не может сейчас к ней прикоснуться, как жаль, что не может обнять и поцеловать и как жаль, что ее горькие слезы предназначались не ему. Он бы дорого заплатил, чтобы Даша так убивалась над его бездыханным телом, а не над телом этого поганца, из-за которого, собственно, все и случилось. Если бы не он, Даша по прежнему любила бы его, Сашу, и ему не пришлось бы устраивать, все то, что он так неумело превратил в жизнь. «Не плачь, Даша, - сказал он про себя, - Не умрет твой Дима, я его не сильно тюкнул. Хотя очень хочется, чтобы он отправился на тот свет вслед за мной. Но ты ведь любишь его, а значит пусть живет, тебя радует.  И знаешь, я и тебя не хотел убивать. Я вообще не хотел причинять тебе вред, просто так вышло. Прости меня. Я люблю тебя.» Александр тяжело вздохнул, еще раз взглянул на плачущую Дашу, а потом  закрыл глаза и умер.

***

Скорая приехала на удивление быстро. Дашу пришлось силком уводить и усаживать в салон автомобиля. Виталий Павлович Глушко проклинал себя на чем свет стоит, за то что взял гражданку Нечаеву с собой. Ее истерики сейчас были совсем ни к чему. Она все время безудержно рыдала и порывалась залезть в машину скорой помощи, куда только что загрузили на носилках Дмитрия. Виталий Павлович запер Дашу в своей машине и быстро зашагал к Сергею, который стоял около темно-синего ниссана.
- Ты поедешь в больницу? – спросил следователь, прикуривая от зажигалки, предложенной Сергеем.
- Да. Нужно проследить, чтоб там все нормально сделали. Врач хоть и сказал, что ранение не смертельное, но я боюсь, что в этом богом забытом месте медицина отстала минимум лет на сто. – устало ответил Сергей.
- Вот ведь сволочь какая попалась, даже умереть спокойно не смог. Обязательно нужно было нагадить, - покачал головой Виталий Павлович.
- Да уж. Мы маленько не до оценили его. Надо было связать, а мы чего-то подрастерялись.
- Зато стрелять вы не растерялись, - с упреком в голосе сказал Глушко.
- Что теперь ему за это будет? – осведомился Сергей.
- А что ему будет? – пожал плечами следователь, - Пистолет мой, его отпечатки я стер. Скажу, что сам стрелял. Я же выстрелил второй раз. Так что наш злодей погиб при попытке к бегству.
- Кстати, где он?
- Кто? – не понял Глушко.
- Пистолет.
Следователь похлопал себя по карману.
- Здесь, где ж ему еще быть?
- Ладно, поеду. Врачам, наверное, денег надо заплатить, чтобы нашего героя к жизни по быстрей вернули.
- Давай, поезжай. Спасибо тебе, Сергей. – Глушко заметил растерянный взгляд Сергея и уточнил, - За то, что все это время держал меня в курсе дела, за то, что позвонил ночью…
- Вам спасибо, без вашей помощи, все могло бы гораздо хуже получиться. Только зря вы ЕЕ сюда привезли. Терпеть не могу женских истерик. – с этими словами Сергей открыл дверцу ниссана и нескладно полез в салон.
В это время раздался звук милицейской сирены, и около дома с повалившимся забором затормозил старенький уазик.
- Ну, я сейчас им устрою! – сквозь зубы процедил следователь и зашагал в сторону наконец-то прибывшей опер-группы.

***

Даша с отсутствующим видом сидела в автомобиле и тупо смотрела в одну точку. За окном совсем расцвело. Весеннее сказочно-солнечное утро должно бы принести некоторый позитив настроению, но, увы, для Даши сейчас ничего не имело значения. Всеми мыслями она была с Дмитрием, которого увезли на скорой помощи в неизвестном направлении. И хоть врач говорил, что жизни потерпевшего ничего не угрожает, но Даша все равно нервничала. Ну вот зачем он сюда поперся? Хотел справедливость восстановить? Наказать обидчика? Восстановил и наказал, ничего не скажешь. Сам чуть на том свете не оказался! Неужели нельзя было просто вызвать милицию?
Даша в сотый раз прокручивала ту ужасную сцену, когда все случилось. Вот бежит Александр. Потом раздается выстрел. Саша падает. К нему подходит Дмитрий и получат в живот ножом. Потом к нему бегут Глушко с Сергеем и раздается второй выстрел. Вроде бы все понятно. Но остается один вопрос. Кто сделал первый выстрел? Дай Бог, что бы это был следователь, а не Дмитрий.
Неожиданно водительская дверь распахнулась, и в салон автомобиля забрался Виталий Павлович. Даша как будто отмерла и вопросительно уставилась на него. Следователь недовольно на нее взглянул и завел мотор. Машина медленно тронулась с места, а Даша в последний раз взглянула на проклятый, по ее мнению, дом. Взгляд ее метнулся по двору к калитке. Возле нее на еще не растаявшем снегу расплывались кроваво-красные пятна. Картинка казалась похожей на кадр из какого-нибудь отечественного криминального сериала. Вокруг пятен была натянута полосатая лента. Кругом ходили какие-то люди, фотографировали, что-то писали и даже ползали по снегу и что-то ковыряли в снегу. Надо же сколько людей понаехало! Когда только успели? Еще раз взглянув на красный снег, Даша поспешно отвернулась. Не хотелось даже думать, кому принадлежит эта пролитая кровь.
- Куда мы едем? – спросила Даша, когда, они, наконец, заметно удалились от этого нехорошего места.
- Я отвезу тебя в больницу, а сам вернусь сюда. И у меня очень мало времени. Так что все вопросы оставь на потом, - хмуро сказал следователь, внимательно следя за дорогой, всем своим видом показывая, что не намерен вести задушевные беседы.
- Это ведь Дмитрий стрелял? – игнорируя слова Глушко, всетаки спросила Даша.
Виталий Павлович, казалось, сейчас взорвется. Он шумно вздохнул и ничего не ответил.
Даша в ожидании смотрела на него. Минут десять ехали молча, после чего машина резко остановилась и Глушко сказал:
- Не смею задерживать. Завтра жду в Отделе.
- А… - Даша не знала, что сказать.
- Б… - передразнил Виталий Павлович, - Все, иди, пожалуйста, с глаз моих.
Даша в нерешительности схватилась за ручку дверцы.
- Иди! – поторопил ее Глушко.
Даша вышла, автомобиль резво развернулся и укатил прочь. Даша в растерянности огляделась. Перед ней находилось обшарпанное каменное здание скучного вида с небольшим двориком и крыльцом с разбитыми ступеньками. Даша не спеша зашагала к крыльцу, а сердце ее бешено заколотилось. Вдруг ей сейчас скажут, что Дмитрий… умер. Даша помотала головой. Нельзя об этом думать! Нельзя! Наоборот, все хорошо! Все просто замечательно!

- Значит так, я сейчас буду говорить, а ты меня перебивать не будешь. Все свои многочисленные вопросы, если таковые останутся, задашь потом. Это понятно? – Виталий Павлович сидел за  столом в своем кабинете и терзал в руках шариковую ручку. При этом он грозно смотрел на Дашу, которая, в свою очередь, сидела напротив него.
- Да, мне все понятно, - поспешно кивнула она.
- Соловьев Александр Борисович, ныне покойный, родился в 1976 голу в г. Семенов. Мать от него отказалась, поэтому бедняга оказался в детском доме. Подробности его несчастного детства оставим в покое. В 17 лет парень перебирается в Нижний с двумя своими друзьями по несчастью. Все трое поступают в Политех и с отличием его заканчивают. Потом открывают не без вмешательства криминальных структур, с которыми наши друзья имеют хорошие связи, свой бизнес. Фирма занимается торговлей оргтехники и по настоящее время убытков не несла. Но это не суть важно. Дело в том, что нашим мальчишам-плохишам вдруг стало очень скучно жить на этом свете. То есть все существующие прелести жизни, как то: сауны, проститутки, поездки на Мальдивы, спуски по горным речкам и перестрелки за ближайшим углом, им надоели. И придумали они себе этакую забаву: ролевую игру на деньги. То есть, они забрасывали ни в чем не повинных людей в какое-нибудь глухое местечко и наблюдали за ними, выживут те или нет. Обустроили домик в чаще лесной, посадили туда вроде бы невменяемого старичка, и подселяли к нему постояльцев. Жертву выбирали произвольно. То бомжа, то проститутку, то просто понравившегося на улице прохожего. Их или опаивали какой-нибудь дрянью или по башке давали чем-нибудь тяжелым. А дальше на машинку и в лесок. А потом наблюдали за происходящим. В одежду вшивали жучки, в доме установили скрытые для глаз камеры. Наблюдение велось, что называется, в прямом эфире, в домике, что находился километрах в двух от места нахождения жертвы. На предполагаемые действия людей делались ставки. Кто-то ставил на жизнь, кто-то – на смерть. Только люди в любом случае погибали. Все, за исключением бомжей, уходили в лес, думая, что где-то рядом есть цивилизация. Жучок информировал о месте нахождения жертвы. Если ей удавалось добраться до какого-нибудь населенного пункта или дороги, ее перехватывали и закапывали где-нибудь под березкой. А бомжей убивали просто так, когда становилось ясно, что те никуда не собираются и их жизнь в лесу устраивает. Вот такое развлечение придумали себе эти бизнесмены, - Виталий Павлович, перевел дыхание, закурил и заговорил снова: - Игра успешно процветала, но однажды товарищ Соловьев встречает тебя. Уж не знаю, какие он чувства к тебе испытывал, но мысль о том, что с тобой можно «поиграть» рождается в его голове, однако он какое-то время гонит ее от себя прочь, а потом  на горизонте вашей счастливой жизни появляется конкурент, то есть Дмитрий Киселев. Соловьев видит, какие складываются между вами отношения. И организовывает вам путешествие в лес. Причиной становится банальная ревность. Однако убивать он тебя не собирается, поэтому не просто дает тебе по башке в подворотне, а устраивает балаган в поезде. Кстати так им, я имею в виду Соловьева с друзьями, было даже интересней, экстримальней что ли. В итоге вы с Киселевым попадаете в лес. Да, кстати, если верить твоим словам, то он перед днем твоего отправления в командировку, пытался тебя остановить. Придумал юбилей у несуществующей мамы. Я думаю, он в последний момент передумал. Ты всетаки в какой-то мере была ему дорога, раз он даже ревновал тебя к Киселеву. Но все сложилось так, как сложилось. Кстати, провернуть операцию с похищением нашим друзьям удалось на славу. Лично в нем участвовали. Помнишь, я говорил про двух исчезнувших пассажиров с чужими паспортами. Так вот, это и были друзья Соловьева. Они-то вас с поезда и сняли. Проводницу вагона, в котором вы ехали, они подкупили. А может, запугали, еще не ясно. Она вам в чай подсыпала сильнодействующий транквилизатор, вызывающий неадекватное восприятие действительности. Поэтому вам и показалось, что поезд взорвали. Потом вам благополучно стучат по голове, вы оба теряете сознание,  вас снимают с поезда и увозят в неизвестном направлении. Дед, с которым вы имели счастье познакомиться, бывший актер одного из провинциальных театров и одновременно дальний родственник одного из дружков Соловьева. На старости лет решил искупить вину, за то не смог забрать мальчишку из детского дома. Его, кстати, тоже зовут Василием Дмитриевичем, как и того, чей паспорт вы нашли в избушке…
- А избушку вы нашли? – наконец вставила Даша, вопреки наставлением Виталия Павловича.
- Нашли. Вертолет, между прочим над лесами гоняли. И деда там тоже нашли. Прикинулся умалишенным. Артист, одним словом. Так, двигаемся дальше. Соловьев наблюдает за вами все то время, пока вы жили в доме. Кстати, твоего Диму, он не собирался убивать. Ногу они ему поранили специально и в лес выбросили тоже специально, и ставки на его жизнь не забыли поставить. Соловьеву, как и его друзьям было наплевать на то, умрет он в итоге или нет. Для них был важен только денежный вопрос… А потом разыгрывается очередной спектакль со смертью дедушки и вы уходите в лес. Жучки-маячки, вшитые в одежду информируют Соловьева о месте вашего пребывания. А потом что-то произошло, и он теряет к вам интерес.
- А откуда же они вели наблюдение?
- В километре от избушки стоит обустроенный сарайчик. Оттуда и вели. Вам, кстати, крупно не повезло, потому что вы пошли не совсем в правильном направлении. Если разобраться домишко то в каких-то десяти километрах от ближайшей деревни.
- Как же они все так угадали? – покачала головой Даша, - Откуда они знали, что я поеду в командировку? Им же заранее нужно было все продумать!
- Они заранее и продумали. Твой Соловьев на кроткой ноге с твоим бывшим начальником. Сашенька попросил отправить тебя в командировку такого-то числа, тот и отправил.
- Если бы мне кто-то сказал, что ТАКОЕ может случиться в реальной жизни, я бы не поверила. Да как же после этого на свете жить и людям верить!? – воскликнула Даша.
- Вот так и живи, - развел руками Глушко, - Я, кстати, еще не закончил повествование. Так что выслушай, пожалуйста, да конца.
- Да, я вся внимания.
- Когда вы неожиданно вернулись, для Соловьева это оказалось шоком. Но он постарался взять себя в руки и сделать вид, что ничего не случилось. Но ревность взяла свое, и он тебя избил. Кстати заметь, не убил, а только избил. А друзьям сказал, что отправил тебя на тот свет. Такое его поведение кажется немного странным. Ты не находишь?
- Вы его, что, защищаете? – изумилась Даша.
- Ни в коем разе! – возразил следователь, - А можно мне вопрос задать?
- Задавайте! – насторожилась Даша, заметив, как иезуитски вдруг улыбнулся Глушко.
- Что такое случилось с вами в лесу, что Соловьев перестал вами интересоваться?
Даша покраснела как рак и не сразу нашлась, что ответить.
- Я не знаю, - наконец, молвила она, рассматривая свои руки и не решаясь поднять на следователя глаза.
- Ну-ну, - весело отреагировал на ее ответ Виталий Павлович. – Кстати, как там наш герой поживает?
- Нормально, - буркнула Даша, - через два дня выписывают.
- Ну что ж, я очень рад. Сейчас можешь идти, но придется еще раз зайти, дать показания.
- Всегда готова, - улыбнулась Даша.
Она поднялась со стула, собираясь покинуть кабинет, но вдруг остановилась:
- А тех, двоих, арестовали? – спросила.
- А как же?! Сидят в КПЗ. Естественно, ни в чем не сознаются. Но у нас столько улик, что никуда они от нас не денутся, - Глушко злорадно усмехнулся.
- Кто стрелял в Александра? – неожиданно спросила Даша и в упор уставилась на следователя.
Глушко исподлобья взглянул на Дашу и сказал:
- А ты спроси у своего героя.
- Почему вы нам помогаете?
- Потому что я добрый, - быстро ответил Виталий Павлович, словно давно ждал этого вопроса.               
 Даша вскинула брови. Некоторое время она молча его разглядывала, пытаясь понять, о чем думает этот необычный следователь. До сего момента, Даша несколько иначе представляла себе сотрудников правоохранительных органов. Глушко между тем на Дашу не смотрел, а с беспечным видом пялился в окно.
- До свидания, Виталий Павлович, - Даша развернулась на пятках и покинула кабинет следователя.
Глушко мрачно взглянул на только что закрывшуюся дверь и тяжко вздохнул. 

***

Даша, облокотившись на парапет набережной, рассматривала медленно плывущую по реке баржу. Было видно, как тяжело толкачу тянуть эту ржавую древнюю посудину доверху набитую щебнем. Мимо баржи, разрезая воду, промчалась моторная лодка и стремительно стала удаляться вниз по реке. А баржа, словно, гигантская улитка,  неспешно плюхала за ней.
Даша услышала резкий звук тормозов и быстро обернулась. Рядом с ней остановился темно-синий ниссан, и из его салона  вышел Дмитрий. Он обошел машину, нажал на брелок сигнализации. Машина гулко пикнула, возвещая о том, что благополучно закрылась. 
- Привет, - Дима лукаво улыбнулся, обнял Дашу за талию и долго-долго целовал. Когда, наконец, он оторвался от ее губ, Даша, небрежно чмокнув его в нос, сказала:
- Ты чего так долго, я уже полчаса тут торчу, чаек пугаю!
- Ну не такая уж ты и страшная.
- Не уходи от ответа, - погрозила пальцем Даша, - Где ты мотался весь день?
- На работу устраивался, - потупил глазки Дмитрий.
- Да ты что? И куда же? – обрадовалась Даша.
- В Нижегородский ОВД! – гордо отрапортовал Дима.
- Куда?!!
- Да, да, ты не ослышалась…
- И позволь же спросить, на какую же должность тебя ТУДА взяли?
- На должность оперативного сотрудника.
- Это не смешно, Дима, - разозлилась Даша, - Почему ты мне ничего не сказал? – Она вырвалась из его объятий, отошла на два шага в сторону и теперь грозно смотрела на радостно улыбающегося Диму.
- Можно подумать, если б я сказал, ты бы одобрила мой выбор? – Дмитрий снова приблизился и попытался обнять Дашу, но та отскочила еще на два шага.
- Ты хоть понимаешь, во что ввязываешься? Это же не товар в магазине перекладывать и не в бумажках копаться! Это же опасно! Это же… Или тебе в людей стрелять понравилось? – Даша, казалось, сейчас взорвется от негодования.
- По-моему, мы давно все выяснили и закрыли этот вопрос, - Дмитрий нахмурился, скрестил руки на груди, а потом и вовсе отвернулся и стал разглядывать сине-зеленую реку за парапетом набережной.
- Дима, пойми, - Даша подошла к Дмитрию сзади, и дотронулась до его спины, - Мне не хочется тебя потерять. Один раз это уже чуть не случилось. Второго раза я не переживу. А та работа, на которую ты устроился, мягко говоря, не совсем безопасна для жизни…
- Даш, - Дмитрий резко развернулся и заключил ее в свои объятия, - Это мой выбор. Ты можешь его не принимать, если хочешь, но я своего решения менять не буду. А про опасность, я тебе вот что скажу, мне в любой момент может кирпич на голову упасть, или меня машина собьет или я в ванной захлебнусь. Так что ж мне теперь надеть белые тапки, лечь на диван и ждать, когда меня на тот свет архангелы позовут?
- Прекрати! – опять взорвалась Даша, - И как только язык поворачивается такие вещи говорить!
- Я своего решения не изменю! – холодно повторил Дмитрий. 
- Это все этот многоуважаемый Виталий Павлович, да? Это он тебя с понталыки сбивает! Я, между прочим, заметила, что вы в последнее время друг без друга жить не можете! Да еще дружок твой Сереженька от вас не отстает, - Даша говорила, задыхаясь от подступивших к горлу слез.
- Даш, ну что ты выдумываешь, а? – Дмитрий обреченно вздохнул, - Ты решила мне скандал закатить, что ли? Давно не ругались? Неинтересно жить стало?
Даша немного помолчала, о чем-то размышляя, потом тоже вздохнула и сказала:
- Вот только если тебя ТАМ убьют, мое последующее за сим самоубийство будет на твоей совести! Понял?
- Согласен. Только не пойму одного, почему ты думаешь, что меня ТАМ обязательно должны убить? – Дмитрий улыбнулся и поцеловал Дашу в очередной раз, не дав ответить на его вопрос.
- Дим, - через какое-то время начала Даша, - Я бы хотела, чтобы ты мне рассказал…
- Что рассказал?
- Про твою семью во Владимире.
Дмитрий нахмурился:
- Давай не сейчас.
- Нет, как раз сейчас. Я ночами не сплю из этого. Что у тебя там? Кто у тебя там?
- Сейчас уже никого нет, - ответил Дмитрий отрешенным голосом. Было видно, что говорил он с неохотой и необъяснимой грустью. – Я уже говорил тебе, что пять лет тому назад мои мать и отец разбились в автомобильной катастрофе. Но я не говорил, что у меня есть сестра. Во время тех трагических событий она была беременной. В общем у нее произошел выкидыш. Срок был не очень большим, что-то около четырех месяцев, но она очень хотела этого ребенка, поэтому когда все это случилось, у нее начались проблемы с психикой. Ей везде мерещился ее не родившийся ребенок. Она стала скупать все товары с полок детских магазинов, кормила куклу кашей, даже в детскую поликлинику стала ходить. С куклой. Муж ее бросил, не смог выносить ТАКИХ неадекватных поступков, а мне ничего не оставалось делать, как поместить ее в клинику. Частную, разумеется, и не очень дешевую. Квартиру, оставшуюся от родителей я продал, на эти деньги и пытался вылечить Надю, только все было бесполезно. А два года тому назад, она каким-то невообразимым образом умудрилась сброситься с крыши. Падать было невысоко, только приземлилась она неудачно, и тем самым свое и без того тягостное существование превратила в ад. Ни говорить, ни самостоятельно двигаться она не могла. И медицина в данном случае была бессильна. Я, как мог, поддерживал ей жизнь. За ней ухаживали все в той же клинике, только в другом отделении. В марте этого года она умерла. Как раз после того, как мы вернулись из нашей несостоявшейся командировки. – Дмитрий замолчал, поспешно достал сигареты и закурил, тяжело вдыхая в себя никотин. Нелегко ему далось сказать все того, что он только что сказал.
- Господи, Дима. Это же ужасно, - Даша не могла подобрать подходящих в таких случаях слов.
- Да, приятного мало, - кивнул Дмитрий.
- Но почему ты мне раньше не рассказал?
- Не хотел. – коротко ответил Дмитрий и затушил брошенный окурок ногой, - Ладно, чего мы здесь стоим? Может, поедем уже домой. Что-то расхотелось мне гулять.
- Да, поехали, - согласилась Даша и направилась к машине. Слова Димы произвели на нее ошеломляющее впечатление. Даже представить себе сложно, что ему пришлось пережить. Смерть обоих родителей, а потом еще и ТАКАЯ болезнь сестры. Как Дима сам ни свихнулся от всех этих событий!
Даша молча уселась на пассажирское сиденье и невидящим взглядом уставилась в окно. Машина, между тем, плавно тронулась с места. Даша какое-то время безразлично разглядывала пейзаж за окном, потом решилась и взглянула на Дмитрия. Тот сосредоточился на дороге. Наверное, он вздохнул с облегчением, когда его сестра умерла, ведь она тем самым и его и себя от мучений избавила.  Даша вздохнула и перевела взгляд с Дмитрия на панель приборов. В следующий миг она  замерла разглядывая приклеенные над бардачком иконы ангелов-хранителей.
- Дима, - вдруг громко сказала Даша, - остановись!
- Что случилось? – Дмитрий по-видимому напугался. Он резко свернул на обочину и заглушил двигатель. – Что?
- Дима, я же совсем забыла! Я так давно хотела тебе сказать, вернее показать… Нет, я хотела отдать, - путаясь в словах Даша полезла в сумку, нервно в ней копошась.
Дмитрий терпеливо ждал,  наблюдая за не совсем понятными действиями Даши. Наконец, она перестала рыться в сумке и протянула Диме зажатую в кулак руку.
- Закрой глаза, - попросила она.
- Зачем?
- Ну закрой, пожалуйста.
Дмитрий повиновался. Даша осторожно взяла его за руку и положила в нее что-то небольшое и прохладное.
- Открывай.
Дмитрий открыл глаза и смог лицезреть на своей ладони крестик и прилагающуюся к нему цепь. В полном обалдении Дмитрий перевел взгляд с ладони на Дашу. Та торжественно улыбалась.
- Где ты его взяла? – наконец, спросил он. – Я думал, что  потерял его. Там, в лесу.
- Так и есть, - кивнула Даша, - Только не в лесу, а в лагере.
- Почему же ты мне сразу его не отдала?
- Потому что я нашла его спустя неделю, после того как ты его потерял, - засмеялась Даша.
- Я чего-то не понимаю, - Дмитрий вконец растерялся.
Даша ничего не говорила. Лишь молча улыбалась.
- Ты что, возвращалась туда? – осенило вдруг Диму.
Даша кивнула.
- Но зачем? – искренне изумился Дмитрий.
Даша пожала плечами:
- Не знаю.., Может быть затем, что очень сильно люблю тебя…
С этими словами она накрыла своей ладонью руку Дмитрия.




КОНЕЦ.