Противостояние. Часть 3. Глава 9

Это было что – то новое в моей биографии. Раньше, я чувствовала издалека только сверхъсуществ с их потоком энергии, темной или светлой, не улавливая настроения. Теперь же, я начала ощущать чувства. Простые и такие понятные, а главное, близкие моему человеческому восприятию.
- Откуда доносится присутствие человека? –  прозвучало в моей голове.
Мне не понравился вопрос Кириэля.
- Думаешь, я  - всесильная? Я едва разобрала, что эмоции не мои собственные, хотя ощущения до безобразия схожи!
- Ты просто сконцентрируйся. –  мягче сказал падший ангел, - Помнишь, как ты сделала это в больнице?
- Почему ты не чувствуешь ничего? – удивленно переспросила я.
- Это может быть связано с тем, что часть силы я отдал тебе. А твоя новая данность – это как следствие присущей мне силы. Я всегда  чувствовал и принимал близко к сердцу эмоции людей.
- И как ты прозевал то, что Лейла лгала тебе? – этот разговор был не к месту и не относился к делу, но сдержать себя я не смогла.
- Не забывай, на тот момент, она была Шеду с довольно отточенным мастерством. Кому, как ни Шеду, иметь определенную власть над Хранителем? 
Я была удивлена такому заявлению, но продолжать разговор было некогда. Инстинктивно, я потянулась ладонью к Кириэлю, и взяв его сухую, прохладную кисть, оглянулась по сторонам, стараясь понять, откуда меня накрыл поток человеческих переживаний.
- Наверное, туда. – неуверенно сказала я, показывая на видневшийся вдали пустой перекресток с висящими над ним неработающими светофорами.
Спроси меня сейчас, почему пришла такая мысль, ничего вразумительного я бы не смогла ответить. Я столкнулась с новой силой, которая пока управляла мной, а не я – ей.
- Я не уверена, но по – моему, поток чувств идет с той стороны. – сжав руку Кириэля и словно ища в этом жесте поддержки, я взглянула на него снизу вверх.
Он потихоньку вырывал свою ладонь из моей. Я почувствовала это не сразу, потому что была сконцентрирована на другом, но едва заметив легкие рывки пальцев, тут же опомнилась и отпустила его.
- Извини. – пробормотала я, совсем забыв, что ангелы плохо переносят чужие прикосновения.
- Нам надо торопиться. – кивнул Кириэль и почти бесшумно и скоро пошел к перекрестку. 
Направившись за ним, я скоро убедилась в том, что была права. С каждой секундой приближения к пересечению дорог нить эмоций все уплотнялась и я чувствовала ее сильнее и сильнее, будто  в моей груди все крепче завязывался узел.
Когда мы подошли к мертвым светофорам, подвешенным на проводах без электричества, и встали под ними, я вздрогнула, реально ощутив укол нового чувства.
- Человек почувствовал тебя!
Заметавшись и почувствовав панический страх, я побежала прочь, испуганно оглядываясь на Кириэля, который остался стоять прямо посередине перекрестка. Я знала, что человек, о котором говорю, была Лейла (кто же еще из людей мог быть в этом месте?)  и я жутко боялась этой беспринципной и сильной девахи.
Зная, что далеко все равно не убегу, я стала у стены первого попавшегося дома, с тревогой оставшись наблюдать  за действиями Кириэля.
Падший ангел просто стоял. Весь его вид указывал на то, что он спокоен и уверен в себе, меня же трусило как зайца, попавшего в лапы льву. Когда Лейла показалась со стороны одной из улиц, я чуть ли не взвыла от ужаса – еще слишком свежи были переживания от моего предыдущего приключения чуть ли не стоящего мне жизни. Она шествовала важно и медленно, но я чувствовала горечь, которая шла следом за ней. Кириэль увидел ее столь же скоро, как и я, молча наблюдая за ее медленным приближением. Казалось, он стал еще выше, черты его и без того узкого лица вытянулись, резко очерчивая скулы, а лицо побелело до оттенка, которое было в Вагале. Я видела, как сжались его кулаки, как резко обозначились костяшки пальцев, как дрогнули руки.
- Неужели, ты будешь с ней драться? – я послала вопрос падшему ангелу, но уперлась в непреодолимое препятствие – Кириэль поставил блокаду от моих мыслей. 
Лейла была одета так же, как я видела ее прежде: те же кожаные брюки и тот же топ, открывающий живот. « Неужели, она совсем не потеет?» - вдруг подумалось мне, а потом я решила, что если она живет в этой дыре, то ей и постирать негде. Наверняка, в этом месте воды нет. Немного пожалев ее чисто по – женски, я немного успокоила свой страх перед ней.
Постепенно приближаясь, ее горечь сменилась удивлением и растерянностью, но страха в ней я не ощутила, скорее что – то из торжества и гордости. Она остановилась в шагах пяти от Кириэля и замерла, задержавшись взглядом на его лице.
Я знала историю их отношений и предательства от папы, но сейчас, становясь свидетелем встречи изменницы и ее Хранителя у меня скоро и больно застучало сердце. Словно я становилась сейчас очевидцем чего – то невероятно большего, нежели выяснение отношений между бывшими любовниками, пусть, даже, не совсем обычными любовниками. Невероятной силы сожаление и грусть охватили меня, когда я увидела, как опустились плечи Кириэля, как потух его взгляд, а сам он сжался и обхватил себя руками, еле сдерживая крик отчаяния. Он говорил, что жаждет возмездия: на самом деле, его чистая душа, не испорченная пребыванием в Вагале не желала смерти той, кого однажды выбрала себе в Смотрители.
Никто не решался первым начать разговор и пару минут, они просто стояли друг напротив друга: так близко, так надрывно. Я затаила дыхание, наблюдая за этой парой, а их позы говорили красноречивее любых разговоров. Безысходно сжавший себя руками, мертвенно – бледный Кириэль, сутулый и постаревший и все такая же дерзкая и нахальная Лейла, с жестоким взглядом из – под раскосых, карих глаз. Еще недавно я чувствовала досаду и боль, идущую от нее, но сейчас, все изменилось.  Скука и игнорирование – вот, что клубилось подле. Ей было практически все равно, что перед ней стоит ее бывший Хранитель, ангел, пожалевший ее и павший ради нее!
- Кто же виновник ее обиды? – подумала я, - Уж не Даниил? И насколько сильно он имеет влияние на нее, если  видя Кириэля, она остается равнодушным к нему и ко всей этой малоприятной ситуации?
Сырой воздух звякнул инеем. Густой мороз прошел сквозь меня: заволакивая, обмораживая, сдавливая черепную коробку и лишая возможности пошевелиться, вымолвить слово. Я почувствовала силу, прошедшую навылет, такой мощи, которую не ощущала до сегодняшней ночи.
- Не правда ли, душераздирающее зрелище? – прошептал голос подле меня.
Если бы меня не держали внутри ледяными тисками чужой воли, сложно сказать, что бы могло произойти со мной от неожиданности момента, ужаса смерти, обреченности случаем. Глаза, прикованные к паре человеческих фигур, даже не могли обернуться на голос, я лишь могла видеть боковым зрением того, кто заговорил со мной.
- Зрелище, которое доказывает, что падший ангел, будучи сострадающим при жизни Хранителем Света, так и остался таким в Вагале и во время встречи с той, которая предала его. – подумала я. Отнять у меня мыслительную деятельность Даниилу было не под силу, - Он ни на секунду своей жизни не стал хуже того, кем был создан. А уступая Лейле в ее желаниях, хотел лишь поддержать и успокоить ее, не зная, что искусительница нагло лжет ему о любви! И ты, Даниил, промахнулся в своих расчетах, думая, что Хранители Тени и Хранители Света сделаны из одного теста. Может быть, во времена, которые уже давно канули в лету  вы и были созданы братьями, но теперь, вы  - сущности противоположные. И потеря благодати для ангела, не есть его шагом к близости с демонами – это подтвердили действия  Кириэля.
Даниил, – а примостившейся подле меня был именно он – казалось, стал еще привлекательнее. Его красота, основанная на контрастах, еще более проявила себя. Резче стали скулы, обозначился острый подбородок, детская пухлость губ спала, уступая место более четким контурам. Падший словно повзрослел за то время, пока я его не видела, превращаясь из юноши в прекрасного молодого мужчину. Его короткая стрижка отросла и стала похожа на градуированное каре с длинной челкой. Странно, волосы Даниила всегда казались жесткими и непослушными, теперь же, я видела, что они пластично ложатся  прядями на лоб, а при каждом повороте головы мягко обтекают уши и виски.
 Может, так сказалась на Хранителе Тени ангельская сила, отнятая у меня, а каждая его новая победа делала его сильнее? Во мне проснулась злость, которую как я не старалась, никак не могла загнать внутрь, обратно в глубины моего подсознания. Мерзавец. Пока я лежала в коме, он только хорошел и становился сильнее. Хотя, чего я хотела? Он - восставший Хранитель Тени, идти по трупам – его обычное состояние. И пусть их законы запрещают им убивать людей физически, надорвать и истоптать в клочья человеческую душу для него не составляет проблем.
 Наиглавнейшим же призом для него была – ангельская душа.

Я видела какой мягкой и лучистой улыбкой цветет демон, весь светясь от высшего душевного напряжения, которое давала ему встреча Лейлы и Кириэля. Вот он – момент истины, который он так долго ждал, сгусток энергии, которым он живился, как человек – калориями. Глупостью было думать, что эта встреча станет неожиданностью для Даниила, боюсь, он предвидел, просчитал ее!
- Нет ничего прекраснее зрелища раскаявшегося падшего ангела.  – сказал Падший, - Остатками своих некогда великих сил, он пытается держать оборону своих эмоций, но я – то чувствую, как его трясет  от безнадежности, от осознания собственной слабости и никчемности.
Ах, даже так!
- Глупый ты, демон, - заметила я, - Сильный и глупый. Его трясет не от слабости, его убивает жалость к бывшей Шеду. Он всегда сострадал людям, а пребывание в Вагале ничуть не сказалось на этой особенности. 
Даниилу не понравилось, что я сказала. Полулежа на сырой земле своего мирка, он ослабил путы чар, позволяя моей голове повернуться в его сторону и взглядом оценить ту степень удивления, что было написано на его лице.
- С каких пор души падших ангелов для тебя как на ладони? – спросил Даниил, с королевским спокойствием проигнорировав мои слова о глупости, - Да, я вижу, что в тебе теплится дохлая сила слабака Кириэля, но этого недостаточно, чтобы читать эмоции Хранителей.
- Глупый ты, демон.- повторила я свою фразу, - Я чувствую это своим человеческим сердцем, сверхъестественные силы тут ни при чем.
Словно в подтверждении моих слов, Кириэль, тихо стоящий перед Лейлой, вдруг отступил на несколько шагов и отвел за спину руки, давая ей возможность и дальше идти своей дорогой.
- Он что, даже свою силу, которая находится в Лейле, не заберет? – ошеломленность Даниила была таковой, что он даже заговорил со мной в голос, - В ней же осталась его сила!
- Я думаю, она не нужна ему. – сказала я.,- Он привык давать, а не забирать.

Все это время спокойно сидящий поодаль от меня Даниил вскочил с земли, за доли секунды преодолевая расстояние, разделяющее нас. В голове пронеслась мысль, что сейчас он с легкостью положит меня на одну ладонь и прихлопнет другой. Его красивое лицо стало страшным или, правильнее было сказать красивым до ужаса, потому что черты  лица нисколько не поменялись, но цвет кожи стал землистым, с фиолетовым оттенком. Из оболочки Даниила перла демонская внутренняя сущность.
- Почему ты опять в человеческом теле? – неожиданно для себя самой спросила я, когда Падший навис надо мной, и я почувствовала его свежий, почти стерильный запах.
Хранитель Тени уже привык к моей непосредственности и неожиданным разговорам, поэтому даже не удивился, услышав мой вопрос.
- После того, как ты освободила меня, я могу занимать физическую оболочку, когда мне заблагорассудится.
- О, да ты, благодаря мне, переплюнул Хранителей Света! Они в состоянии быть людьми только один раз в тридцать два года.
Удивительное дело, но до дрожи в коленях боясь Лейлу, я почти равнодушно смотрела на Даниила. Силясь отыскать причину своей дерзости Падшему, я смогла понять только одно – я привыкла к нему. Я общалась с ним куда больше и куда теснее, чем с Жаниэлем, тогда как Лейлу не знала вообще. Привычка - диктует свою, особую манеру  поведения.
Может, именно эта особенная дерзость в разговоре с Даниилом много раз спасала меня от  ярости Падшего. В его глазах неизменно загоралась та особая искорка уважения, которую я ошибочно принимала за злость и лишь теперь смогла разгадать истинную природу вещей.
- Склоняясь над тобой, я всегда переживаю об одном – что ненароком могу раздавить тебя. – после этих слов, Даниила можно было бы посвятить в рыцари. Какая забота о даме! – Что касается Кириэля, то я, безусловно тронут его добродетелями.
- Ты не ожидал, что падший ангел придет просто посмотреть на свою бывшую Шеду. Ты ждал возмездия – боя и смерти, после которых ангел бы безоговорочно и навсегда пал. Ведь так?
Даниил молчал, внимательно всматриваясь в мои прищуренные глаза и открытый лоб, скользя взглядом по лохматым, непричесанным волосам.
- Затевая  кашу с погибшим архангелом, ты жаждал, чтобы Кириэль вернулся из Вагала. Только он интересовал тебя, а Лейла проходила стыковкой между вами, дополнительным звеном цепи. Да она не нужна была тебе вовсе! Все, что ты даровал ей – и силу, и какую – то власть, и это место (на этом слове я недовольно поежилась) – было сделано для того, чтобы через нее полностью уничтожить Кириэля, который, в свою очередь, расправится потом с ней. А ты бы вышел совершенным победителем, безупречным игроком. Поубивав неугодных, их же силами!
Я глубоко вздохнула и в свою очередь настороженно посмотрела  на Даниила. Его молчание и спокойная отрешенность во взгляде начала пугать меня, а близкое присутствие - нервировать.
- Ты хотел, чтобы Кириэль убил Лейлу, ненужную, неугодную тебе. Поэтому, ты не идешь сейчас к ней. Поэтому, ты сидишь в будуаре и ждешь начала спектакля! Прав был Жаниэль, называя Хранителей Тени – разрушителями. Вы повелеваете не только разрушающими стихиями. Вы - разрушители душ!

Последнее предложение стало поперек горла, не в силах вырваться на свободу. Ком в горле. Спертое дыхание. Совершенно неожиданно и дико губы Даниила около моих губ. Стылое, чистое дыхание человеческого тела, которое требовало кислорода, в отличие от внутреннего демонского существа, которому вполне хватило бы одной серы. Я сделала попытку отойти или отвернуться – тщетно. Заворожена, без права на выбор.
Когда его губы коснулись моих, я была не способна удивляться. Это простое человеческое слово не в силах было охарактеризовать ту крайнюю степень неожиданности моментом, который бурным лесным потоком бушевал внутри меня.
Никаких объятий и прижиманий к груди, никакого шепота и сладостного предвкушения, никакого сердечного метания и лихорадочной истомы, лишь поцелуй – голый, властный, сухой, статичный.  Его губы были мягкими, с запахом талого мартовского снега, подмороженного холодной ночью и…пепелища. Заваленного белыми хлопьями леса, сожженного дочерна. Привкус ледяной свежести с горькими нотами меланхолии умерших  деревьев.
Хлад и стынь. Пепел.
Одиночество.
Пустота.
Забвение.
Не знаю, сколько продолжался миг соединения губ: может, вечность, может, мизерную долю секунды. Время словно ушло, провалилось, кануло в небытие, крутя в воронке потерянных минут наш поцелуй: асексуальный, целомудренный, без малейшей доли напряженного желания или потаенных мечтаний. До горечи странно и непостижимо было чувствовать упругое чужое тело, прижатое  ко мне. Я уже и не помнила точно, когда в последний раз ко мне кто – то прикасался одновременно чувственно и невинно. Это, как вновь окунуться в чистую ванну целомудренности и первых непорочных юношеских грез.

 От зачарованности  крутило в висках, но мои чувства и размышления не были подвластны магии Даниила. Необычные мысли блуждали в голове: о прохладно - скорбном привкусе, давно забытых ощущениях мягкости и податливости, о тонкой, мимолетной  взаимосвязи тел. Не было не единого слова, которое я бы хотела сказать  Даниилу, не было ни одного поступка, который я бы сейчас использовала против него.

В какой – то момент, я почувствовала, как  спадают оковы колдовства Хранителя. Мои пальцы рук послушно дрогнули и собрались в кулак, веки испуганно затрепетали и широко распахнулись, в груди робко сжалось потрепанное испытаниями сердце. Съежилось, замедлив ход,  застенчиво стыдясь и конфузясь.

Вкус снега с пеплом на губах…

Я не отошла, хотя мне дали такой шанс.




                * * *



Хранитель Тени первым сделал шаг назад. Отстранился, смотря в противоположную мне сторону. Я же, внутренне содрогаясь и трепеща, замерла.
- Когда то давно, - начал он, - когда тебя еще не было на свете, на юге одной из пустынь я встретил Хранителя Света. Прекрасного представителя своей расы,  насквозь пропитанного благородством и человеколюбием, совершенно без той степени возвышенного эгоизма, который  присущ многим ангелам. Каждые тридцать два года он приходил в человеческом обличье и жил среди немногочисленного пустынного народа, кочуя из одного поселения в другое и живя нуждами и проблемами людей. Кириэль был врачевателем. Безвозмездно спасал от различных хворей травяными настоями и порошками. Свою силу исцелять людей прикосновениями он использовать не мог, по той причине, что сила эта должна оставаться втайне от человека.
Его любили и почитали более, чем божеств, признанных на тех территориях. В пустынях, хорошие врачеватели – большая редкость, а Кириэль спас от смертельных недугов множество селян. Он по – настоящему приносил пользу людям, а не просто числился  Хранителем хорошей погоды. Я наблюдал один его приход в человеческом теле, а после того, как он ушел (чтобы вернуться через тридцать два года), проанализировал все его действия и понял, что просто драться с ним – мне не интересно. Если победа в бою достанется мне – он прослывет мучеником, что, для меня, равносильно его победе надо мной. Кириэль стал для меня исключительно интересным благодаря своей уникальной, альтруистической душе и моя страсть состояла в том, чтобы лишить его столь редкостной для Хранителей Света, черты.
Решение пришло само, когда Кириэль вернулся Хранителем Азии и в селении, где довелось ему жить на этот раз, нашел себе Шеду – молодую девушку – сироту с даром Смотрителя. Его человеческая натура всегда была открыта для людей, я помню, как удивлялся его некоторой наивности и непосредственности, совершенно не свойственной отпрыскам воинствующих Хранителей. Кириэль сделал Лейлу своим Смотрителем всего за месяц. Не знаю, что на него тогда нашло? Может, будучи очень близким к людям, он чувствовал человеческое одиночество, и ему хотелось иметь под боком кого – то, кому можно в любой момент открыть душу? Подобное принято у человека…

Он привязался к ней очень скоро и любил ее чистой, братской любовью. Восхищался ее уникальностью и безудержно дорожил, оберегая от всяческих неприятностей. Она следовала за ним повсюду и казалась полностью преданной ему и, может быть, не появись я - была бы такой дальше.

Наверное, возникает справедливый вопрос, почему у меня столько информации о Кириэле? Чтобы столько знать, надо находиться совсем близко от объекта наблюдения. Так вот, Кириэль знал, что я рядом. Знал и всегда спокойно реагировал на меня. Не чувствуя угрозы, исходящей от меня, он просто жил своей простой, деревенской жизнью. До поры до времени у нас сложился тандем: я – не трогаю его и поэтому, он – не трогает меня. Он был совершенно не воинствующим и спокойным ангелом, может, поэтому, у него сложились дружественные отношения с Высшими из Вагала. Он никогда не пробовал настроиться на нужный канал и читать мои мысли, или доносить на меня своему начальству, хотя, следовало бы – я же, сбежавший из Вагала Падший! Святой обязанностью для Хранителей является определение, таких как я, обратно на постоянное место проживания. А он – даже не пытался. Не желал…

Минута тишины звенела сыростью. Съежившись, я не смотрела на Даниила.

Воспоминание пепла на губах.

- За что? – едва слышно сказала я, имея в виду и себя, и Кириэля.

- Я не думал, что сломать вас будет настолько легко.

Наверное, я потеряла сознание и упала, потому что когда пришла в себя, то полулежала, облокотясь на стену дома – призрака. Распахнутый, грязный плащ, подвернутые ноги.

 - Я пленил ее сразу: жестко и безоговорочно. До меня она ни разу не встречалась с Падшими и увидев меня, ее интерес превысил страх. – продолжил Даниил, видя, что я пришла в себя и видимо, истово желая закончить рассказ, - На тот момент, она была начинающей Шеду, против Падшего, сила такого Смотрителя, что жалящая оса для человека – неприятно, но не более.  Она даже не стала звать своего Хранителя, когда я заговорил с ней – в умелых руках, привлекательная человеческая оболочка может здорово помочь в достижении  целей.
Мы стояли у колодца, куда Лейла пришла за водой для своего врачевателя – это было ее каждодневной рутиной, носить воду более десяти раз в день и помогать Кириэлю в заботе о больных. Я видел в ее душе, что она недовольна этим фактом. Она была брезгливой, а чувство сострадания не было дано ей при рождении.
Я видел лишь ее лицо, все остальное тело было глухо укрыто длинными одеждами, которые принято носить у восточных женщин (Кириэль строго следил за ее нравственностью и перед ним, она начала открывать тело позже, уже после встречи со мной). Я сказал, что она исполняет непосильный труд для молодой, красивой женщины, а ее прекрасные руки созданы для  того, чтобы перебирать струны позолоченной арфы, но уж никак не носить грубые и тяжелые ведра с водой.
Сначала она испугалась, увидев меня и почувствовав, кто я есть на самом деле; и даже бросила посуду с которой пришла и хотела бежать, но я обратился к ней вкрадчиво и нежно:
- Что ты имеешь сейчас? – сказал я, - Жалкое домишко, которое делишь напополам со своим Хранителем? Пустыню, в которой будешь вынуждена жить всю свою жизнь, потому что должна находиться в месте, где обитает твой господин? Работу, которая портит твою красоту и не оставляет в душе никакого удовлетворения, но лишь ропот? Я могу дать тебе целую землю! Куда бы ты ни захотела - мы можем отправиться туда, чего бы ты не пожелала – я исполню ради тебя. Я могу создать и подарить тебе огромный, отдельный мир, где ты будешь в безопасности. Ты будешь для меня всем, тогда как для Кириэля, лишь прислуга.
Лейла было пошла прочь, но после последних моих слов остановилась, не оборачиваясь ко мне. Я подошел к ней и дотронулся до плеча, показывая лазурную гладь Индийского океана и снежные шапки вершин Альп, удивительные, зеленые долины Новой Зеландии и  бескрайние пшеничные поля Восточной Европы. Я бросил к ее ногам парчу, шелк и бархат, бриллианты, изумруды и рубины, закрутил в бесконечном вихре материальных богатств и излишеств.

Что может быть проще, чем подкуп?

Душа чистая – пройдет мимо. Душа, в которой был заинтересован я – останется. Уйди тогда Лейла, я бы никогда в жизни больше не потревожил ее. Скрепя сердце вырвал бы ненасытное желание снести пьедестал Хранителя Кириэля, рассыпав в прах его хваленое ангельское совершенство.
Мне крупно повезло. Лейла осталась, уже ловя каждое мое слово и замирая от каждого жеста. Все, что я говорил – она исполняла, а Кириэль даже не догадывался о нашей связи. Она ждала часа икс, как самого радостного момента в своей жизни, своего освобождения, потому что думала, что лишь повергнув своего Хранителя, она сможет освободиться от него. Она так решила, а я и не разубеждал, хотя мог бы вытравить из ее тела ангельскую благодать Кириэля - и дело с концом. Это был смысл моего знакомства с ней – через Шеду убрать Хранителя.

Стоящий рядом со мной Даниил вздохнул глубоко и шумно, как большое животное. В ожидании раскаяния с его стороны, я с надеждой подняла на него взгляд. Я жаждала увидеть угрызения совести. Мне так хотелось видеть сквозь искусственный блеск его оболочки сияние человеческого чувства!

Он улыбался. Как всегда.

Я чуть не закричала, с силой зажимая рот грязными, холодными ладонями и от душевного бессилия съезжая спиной по стене.


- Ты была права, – все так же с улыбкой на цветущем лице сказал Даниил, - не будь она объектом, с помощью которого я осуществил свою мечту, Лейла никогда не понадобилась бы мне. Я нисколько не сентиментален – приручение человеческих особей мне ни к чему, пусть, даже, это будут талантливые особи.

Трагедия заключалась в том, что как раз приручение человека с легкостью удавалось Даниилу.
 
- Разыскивая последнего Хранителя Света Восточной Европы, я хотел одного – чтобы Кириэль вернулся из Вагала. – поспешил закончить Падший, - Вернулся для вендетты и избавил меня от Лейлы, заодно, уже навсегда получая статус падшего ангела. Ты, наверное, не знаешь, но отбыв наказание в Вагале за некоторые провинности, падшего ангела могут восстановить в регалии Хранителя Света. Им дается второй шанс, который я был намерен предотвратить.  На этот раз – мне не повезло.