Московкая сага

Жил-был среднестатистический москвич. Даже так – Москвич! Роста обычного, глазами глубо-сер, волосами рус, головой и мыслями статичен. А вот ведь незадача-то. Хотел он из этой стандартной коробочки из-под Икеа выбраться, сложиться как-то по-новому. Разобраться до деталек, посмотреть на них, поколупать ноготочком, расшатать старые детальки, по ходу дела, как обычно, потерять половину… но так это же не беда! Собрать себя Москвич хотел уже другим, обновленным и глянцевым. Хотеть чего-то очень приятно, от этого внутри тепло делается. Этим приятствованием  можно укрыться и заснуть с блаженной улыбкой на лице.. так ничего и не сделав. Год за годом (а вы не пугайтесь, что время у Москвича так быстро летит, вы лучше за свое время пугайтесь), Москвич лелеял Надежду. Других он тоже иногда подлелеевал, но Надежда оказалась какой-то особенной, с искоркой настояществи внутри. Вот такая же вроде, как и я, говорил себе Москвич! Она тоже ЧЕГО-ТО хочет! И даже был склонен оставить Надежду у себя на совсем, но она вдруг…уехала. Люди потом говорили Москвичу, что она уехала в Канаду и живет где-то в горах, разводя бурых медведей. Наш голубо-серо-глазый герой крепко напился в тот день. Ведь он и сам любил медведей, ведь это с ним она долгими ночами обсуждала, как было бы здорово собрать их в одно место и смотреть с ними на звезды. Москвич по-стандартному сценарию, пошел в разгул, неподражаемый русский разгул. С друзьями, конечно. Это даже приносила Москвичу упоение. Ведб что-то начало совершаться в его жизни. Вот, Надежда ушла к медведям. Значит, он живет, он существует. Значит, не все так однообразно, можно и чувствовать боль вот тут ( в этом месте Москвич обычно закусывал нижнюю губу, подносил правую руку с рюмкой ко рту, а левой прикрывал разбудораженное свое сердце). Но рутина не дала Москвичу шансов на созерацание этого прекрасного, щемящего своей настоящестью мира. Он снова ушел с головой в обычную скукотищу рабочих дел. Он даже пошел учиться. На ушу. И латино. И итальянский. Стоя перед зеркалом в комнате, он судорожно подрыгивал бедрами. Ему казалось, он видит в отражении Хуана Педро Альманоро. Зеркало же ему вторило, что он никудышен. Они друг друга не поняли, конечно. Период Хуана-Педро, говорящего на итальянском, закончился довольно быстро. Закончился он в ту секунду, когда Москвич встретил Наташу (еще более типичного персонажа Московской саги). Наташа была так мила и проста с ее высшим образованием, работой в финансах и мечтой о KIA. Она любила готовить и носила всегда только модный нынче зимой черный цвет. С сереньким пальто. Была блондинкой. Была скучна (что, впрочем, не взаимосвязано). Ервым делом, Наташа прильнула страстно и так..ранимо к плечу Хуана-Педро на показе романтической комедии, на последнем ряду. В этот момент в голове Наташи промелькнула вся ее маленькая жизнь. От начала, до сегодняшнего Судьбоносного, есесссно, дня; и от сегодня до рождения детей, желательно 3-х, ипотека – как бы да, а что поделать; отдых в Ницце; первая измена Москвича-хорошо, об этом Наташа не думала, но само собой подразумевается же; зависть подруг от шубы Наташи – подарок мужа за измену – а вот это уже подразумевается точно; кухня-шоппинг-шашлыки. Москвич обмяк, Москвич был схвачен. Его Икеа была заточена в грузовой железный контейнер семьи. И, вуаля, Москвич несет Наташу в белом платье к мусорке.. да нет, конечно же, несет к себе в квартиру под хор мальчиков-кастратов его друзей. План Наташи выполнялся как и было задумано. И вот уже Москвич прилизан и с проплешиной, сидит, отутюженный, за чашечкой латте дома, где бегает первый Наташин пункт. Сидит и каменным взглядом буравит экран компьютера. 21 век, господа, к сожалению, письмл при свете лампады он буравить уже ну никак не может... но вряд ли вы дочитали до этого момента)