Иногда мне кажется, что все это мне только кажется

Часы…
Пыльные часы показывали без пятнадцати. Без пятнадцати минут чего-то…
Нужно подняться, подняться и заварить чай. Но мое тело, обросшее трухлыми виноградными ветками, безжизненно приросло к кровати. Взяв нож с ближайшей тумбочки, я с закрытыми глазами полоснул по разбросанным корягам.
Боль!!! Адская боль, как молния, блеснула в моем теле. Я чувствую тепло, струящееся по рукам. Еще немного. Еще совсем немного… Свобода… Дыхание…

Чувствуя свое дыхание, я проснулся.
Открыв глаза, долго смотрел в пустоту.
Почему ничего не слышно? Не видно…
Нащупав одеяло, я быстрым движением руки рванул его в сторону, освободив лицо для яркого света.
Встав с кровати, глянул в зеркало. Зря. Зря  я это сделал.
Мои волосы напоминали измазанную смолой солому. Белая, некогда, прядь, как река надежды, разлилась на их черном шелке. Глаза? Что-то видят, почти ничего не выражают и, наверно, никогда не выразят. Я приложил и продолжаю прилагать для этого некоторые усилия. Я сильный и я ничтожный. Я одинок, но все же надо сходить в душ – через полтора часа у меня назначена встреча.

Без пяти. Без пяти чего-то. Холодные капли плавно скатывались по рукам и груди, встречаясь и создавая ручьи, стекали по моим ногам, наконец, найдя покой в небольшом озерце воды на холодном кафельном полу ванной. Я расчесался. И, обмотавшись зеленым махровым полотенцем, зашел на кухню. Мое внимание привлекли желтые мотыльки, кружившие вокруг лампы. Один из них подлетел ко мне.
 - Ты слышишь дыхание, шорох, вкус любви? – спросил его звенящий голос.
Я промолчал. Решив не отвечать бестолковому насекомому. Он все равно не поймет. Незачем.

Двадцать минут, как стрелки часов перевалили за “без пяти чего-то”. Я бегал по комнате в поисках своей шапки. Совершенно не отдавая себе отчет, никак не мог понять где же, черт возьми, она делась? «Болкон»- зашумело в голове. Ну... почему снова балкон? Что за привычки...
Перебравшись через хлам старого окна, я оказался на открытом выступе своей квартиры, откуда начинают свое плетение волшебные мосты, соединяющие меня с любой точкой мира.
И все же здесь здорово. И у меня все меньше желания куда-либо спешить. «Наверно, нужно покурить».
Взяв помятую папиросу и подкурив, я долго всматривался в печальные глаза ангела-девушки. Она что-то шептала, а зимний ветер трепал ее белесые крылья, нарисованные углем на побелке стены.
“А ей нравится, как я рисую. Ей нравится…
Может, стоит позвонить ей сегодня? Надеюсь, что я приду не так уж поздно…”

Пятнадцать минут, как я вышел из дома. Рассматривал, как какие-то люди куда-то спешат. Почти у каждого из них очаровательный внутренний мир. Где сказочный сад, в котором светит мандариновое солнце, и призрачные феички рассыпают серебристую пыль на благодатную почву, с которой ежесекундно прорастают мысли-мечты, и, расцветая, окутывают сладко пьянящим ароматом, дающим уверенность и легкость.
Да… Прекрасный внутренний мир. И я хотел бы по очереди погрузиться в каждый из них. Чтобы ощутить этот сладко пьянящий аромат, и найти что-то интересное и новое для себя, что-то вдохновляющее…
Но я ненавижу, когда они сбегаются в толпу, забывая свои цели и мечты, превращаются в серое стадо несущихся напролом ничтожеств, не имеющих своего мнения, не ощущающих силы и значимости своего зазеркалья.
Нет. Сейчас они меня давят, размазывают, лишая сил. Напоминают обо всех моих потерях, обливая грязью и кислотой. Они проходят мимо, не глядя на меня, совершенно не обращая внимания на мои глаза.
Как же часто я мечтал оставаться незамеченным в этой несущейся массе, чтобы никто не видел моей безумной улыбки и мечущихся глаз. Но сейчас… Сейчас мне хочется кричать…
“Зачем? Зачем вы меня давите? За что-о-о??!”

Подойдя к витрине какого-то магазина, я долго вглядывался вдаль.
Темно… Все еще темно… Хотя… Вон, где-то вдали, там, там за стеклом заблестел свет. Неужели и вправду свет? Неужели…
Мне слышится убаюкивающий шум прибоя, ритмичный стук сердца. Легкий ветер разбрасывает теплый-теплый песок…
А где-то там на горизонте лежит парень, раскинув руки по сторонам, и устремив свой мутный взгляд куда-то ввысь.
Ему больно. Ему очень больно и тяжело. Он устал от всего. Он устал уже давно. Думал, так будет легче… Но нет. Снова нет. Только на короткий отрывок минут ощущается запах воздуха. Но потом… Потом снова стальные сети окутывают и сжимают грудь. И он вновь падает в пропасть теней и боли. Он помнит, что нужно быть сильным. Он обязан быть сильным, ведь все равно никто не поймет всю боль чужой души. И он сам должен с ней справится.
Но этот снежный ком все растет и растет. А прячась за маской не сбросишь и не забудешь этот бред. И все же зачем? Зачем нужно давить какого-то парня, который просто жил мечтой. Просто хотел любить, пусть неумело, но искренне любить. Верить. Пытался жить солнечным светом в этом грязном мире и дарить этот свет всем вокруг.
“Но это же смешно… Просто смешно… Зачем? За что? За что жизнь так искалечила сердце? Сколько теперь потребуется времени, чтобы хоть как-то его излечить и научиться вновь что-то чувствовать, как прежде…Да нужно ли это вообще?”

Я вышел из метро, заматывая свою окровавленную руку. Кости хрустели, когда я вытаскивал остатки стекла. “…Зачем я разбил витрину? Это же…”
Мысли сбились.
Мои мысли сбились, когда я увидел ее, как луч солнца… Стоявшую возле перехода. Ее теплый улыбчивый взгляд звал меня к себе. Я подошел. Вреде бы успел. Хоть и не имею понятия о времени. Сколько его прошло и сколько его вообще нужно.
Она нежно взяла маня за руку, когда я сказал, что мне тяжело, что пора. Что-то пора.
Она сказала:
- Знай, у нас одна душа. Одна на двоих. А значит, мы сможем вернуть себе солнечное счастье. Ведь пора. Что-то пора.
Летим. ? !

Стиву

2006.