Один

  Палец в очередной раз почувствовал шероховатость главного тумблера. Холодный пот опять предательски выступил на лысеющей голове. Взгляд остановился на двух светящихся зеленых лампочках, сигнализирующих, что основная и дополнительная системы защиты включены. Он еще раз осмотрел все вокруг. Вся ванная комната была опутана проводами. А из потускневшего зеркала над умывальником на него смотрели глаза усталого старика, одетого в очень странный костюм из плетеной медной проволоки.
  - Ну точно паук – подумал он и кисло улыбнулся своему отражению.
  - Все ли я предусмотрел? – эта мысль не давала ему сделать простого движения пальцем.
  - Вот уже битый час я сижу в душной закрытой ванной комнате, опутанный проводами и не могу нажать на этот чертов тумблер – мысленно ругал он себя.
  - Все будет нормально! Установку я перепроверил и не один раз – уговаривал он  себя, но рука опять трусливо убирала палец с тумблера.
  Да он был трус. И прекрасно об этом знал. Всю жизнь он всего боялся, и именно это повлияло на всю его жизнь. Пять лет назад он окончил свой многолетний труд по созданию этой установки. Его детища, которое он назвал Брат. Ему так хотелось в детстве иметь старшего брата, который бы защищал его и мог отомстить любому обидчику. Теперь когда ему скоро шестьдесят сем лет, он наконец имеет защитника. Ему он отдал почти тридцать лет своей жизни, и это все, что у него осталось. Хотя он прекрасно понимал, что трусость и работа над этой установкой лишила его семьи, друзей, карьеры. Нет, нет установка не лишила, а заменила ему на долгие годы все ценности в этом мире. Она дала ему надежду. Сначала очень призрачную, я теперь, может совсем и реальную. Он, конечно отдавал себе отчет, что его еще студенческая идея может быть ложной, да и установка еще никогда не включалось с подключенным генератором высокочастотных излучений. Именно это и его трусость сдерживало проведение испытаний. А вдруг ничего не получится, и его мечты окажутся мыльным пузырем.
  В очередной раз перепроверялись все расчеты, все детали и узлы установки. Особое внимание он уделял в последние два года системам собственной безопасности. Он не хотел превратиться в безмозглое растение. Его до дрожи пугала сама мысль, что он может перестать думать. Что пропадет его Я, которое он так любит. И вот теперь, когда он на двести процентов уверен в личной безопасности, он не может понять, что его сдерживает.
  - Жалко тебе этих людишек? А они тебя жалели. Они вообще обращали на тебя внимание, лишь когда ты им был нужен. Сколько людей благодаря твоему уму выбились в люди. Где они? Для них ты никто. Ошибка природы, которая почему-то еще жива. Кого они уважают? Сильных, наглых, богатых – тех, кого бояться. А обожают - выскочек из телевизора с куриными мозгами. Бояться! Да их, меня надо бояться. Одно движение и вы все вокруг пожалеете. Да вам и жалеть то будет нечем.
  Он искал оправдание своим намерениям. Мысль, что это жертвы ради науки и развития цивилизации, его не успокаивала. Да отдавать в случае удачного эксперимента свое изобретение человечеству он был не намерен.
  - Да это простая месть всем, кто обижал и не замечал Меня. Нет! Это бенефис моего УМА. А все эти людишки вокруг, просто жертвенное приношение моему Гению. И пусть об этом никто не узнает. Может перед смертью я и расскажу кому-то, а может наоборот включу установку на полную мощность. Да и не так много жертв будет сейчас. По его расчетом радиус действия, на минимальной мощности, не более 200 километров. Один, два миллиона – не больше. Да и не на всех это излучение одинаково действует. Процентов 20 стариков с ослабленной мозговой активностью вообще не должны ощутить воздействия излучения.
Перед глазами возникла Валентина Петровна, его соседка снизу. Ее и только ее ему было по настоящему жалко. Она иногда заходила к нему. Покупала ему лекарства и продукты, когда он болел. Он даже поначалу хотел все ей рассказать и пригласить сюда на время эксперимента. Он даже начал плести для нее защитный костюм. Но она всю жизнь проработала уборщицей в школе, и главной ее заботой был сначала покойный муж алкоголик, а теперь сын, наркоман. Она вряд ли смогла бы понять его. Да и сына она очень любит, хотя почти каждую неделю он благодарит ее синяками.
  - Бог с ней. Ей будет лучше. Перестанет мучаться. А впрочем, она вполне может попасть в те 20 процентов  – эта мысль немного успокоила его.
  Он начал думать о ее сыне, наркомане и пьянице, который на прошлой неделе вмести с дружками отобрал у него всю пенсию прямо в его подъезде, пригрозив, что если заявит, то его просто закопают в повале. А его соседи по площадке. Сволочи. Ждут, не дождутся, когда он умрет, что бы забрать его квартиру. Они даже не стесняются громко обсуждать это в общем коридоре. Маленькие призирающие глаза их тринадцатилетней дочери и ее «чтоб ты сдох – старик!» всплыли в его памяти, и он спокойно нажал на тумблер.
Лампочка в ванной комнате слегка потускнела. К обычным звукам добавилось низкое приятное гудение генератора. Старик задержал дыхание. И лишь когда генератор автоматически выключился, он медленно выдохнул. Только сейчас он ощутил, что вся его одежда мокрая от пота. А в голове становится мутно и хочется побыстрее выбраться из этой душной ванной комнаты. Последним усилием воли он заставил себя выдернуть штепсель питания установки из розетки и обрывая провода вывалился в коридор. Холодный кафельный пол и сквозняк привели его в чувство. Сорвав защитный проволочный плащ, он на карачках выполз на балкон. Ему хотелось быстрее увидеть, получилось или нет! С трудов поднявшись, он взглянул вниз. Через залитые потом стекла очков он увидел лежащую на дорожке под окнами женщину, которая странно и даже потешно дергала руками и ногами. Ему это напомнило его детство, когда он переворачивал жуков на спину и смотрел, как они пытаются встать на лапы. Протерев очки, он узнал в лежащей, свою соседку по площадке, и это его очень обрадовало. Напротив дома гудела припаркованная машина, в которую врезался велосипедист. Еще три тела барахтались на тротуаре, но их разглядеть не давала крона растущего перед домом дерева. Был слышен лай собак и из соседнего дома доносилась громко играющая музыка.  Вообще вроде ничего и не случилось. Все как обычно. Нет, что-то точно пропало. Голоса. Нет детских голосов, которые в это время всегда играли на площадке. Он побоялся туда взглянуть и вернулся в комнату. Силы постепенно возвращались в его дряхлое тело. Усевшись на диване он включил телевизор. На экране опять какие то длинноногие девки, что-то рекламировали. Это его слегка расстроило.
  - Что ты ожидал? Все так и должно быть. Это через некоторое время без персонала пропадет свет, вода, газ. Отключится телевидение и радио. Потом сюда приедут спасатели из других областей и начнут разбираться в случившемся. Он даже может попасть в новости, как один из уцелевших в этой страшной непонятной трагедии. Да он точно попадет! Ведь тех других выживших стариков с их маразмом нельзя приглашать в эфир.
Он уже представил, как к нему приходят журналисты, репортеры из различных стран. Как о нем снимают фильм. Клокотание в водопроводных трубах вернуло его к реальности.
  - Вода! Я же не запасся водою – ругал он себя, вбегая на кухню и открывая кран. Лишь увидев, что подставленное ведро почти полностью наполнилось, он успокоился.
  - Этого хватит. Завтра здесь уже будут спасатели. В крайнем случае, возьму в магазине – решил он.
Мысль о магазине, заставила его одеться. Теперь то он попробует все эти вкусности, которые он не мог себе позволить. Взяв большой кулек, и не запирая замок, он вышел в коридор. За соседской дверью была слышна небольшая возня. Ему хотелось зайти туда, но дверь была закрыта. Старик просто плюнул им в глазок, вспомнив как их дочь плевала или заклеивала жвачной его глазок всегда - когда приходила из школы с приятелями.
  - Ничего, я еще вернусь – решил старик, выходя на лестничную клетку.
  То, что он увидел там его еще сильнее обрадовало. Возле окна на площадке беспомощно вертелись на полу и пускали слюни сын Валентины Петровны и его два приятеля. Рядом валялась разбитая бутылка. Он спустился к ним и немного постоял, любуясь этой картиной. Пнув ногой парня, который ударил его, когда забирали пенсию, он с чувством удовлетворения пошел вниз. Ему поначалу хотелось прибить их, но зачем тратить силы. Им жить осталось сутки не более. Так и подохнут тут.
  - Трупы. Они же будут мешать и вонять – эта мысль его встревожила и он даже решил вернуться и пока они еще живы куда-то их оттащить.
  - Но в подъезде их же много. На всех моих сил не хватит – сообразил он, решив предоставить эту работу спасателям.
  - Установка. Они же будут ходить по всем квартирам – страх погнал его обратно в квартиру. Четыре часа ушло на полную разборку установки. Уже начало темнеть. Он решил больше не выходить из квартиры до приезда спасателей. Да и сердце, что-то начало щемить. Выпив валерьянки, старик, не раздеваясь, улегся в кровать. Его разбудил запах гари. Дым валил из кухонного окна в соседнем подъезде этажом ниже.
  - Этого, я не предусмотрел. Нужно перекрыть газ в подъезде. Да и в соседних тоже. Еще чего доброго сгорю, не дождавшись спасателей. Что-то они задерживаются!
Он схватил газовый ключ и как мог быстро спустился вниз. Пьяницы еще шевелились, но очень вяло. На площадке первого этажа лежал молодой мужчина и девочка лет семи. Мужчина еще дышал. Стараясь не смотреть на них, старик перекрыл газовый вентиль. Входная дверь подъезда открылась с большим трудом. Прямо за ней он увидел Валентину Петровну без признаков жизни.
  - Жаль, ей не повезло. Нужно потом ее куда-то оттащить, иначе тут ее погрызут крысы – решил он, идя в соседний подъезд.
Мысль о собственной безопасности была сейчас приоритетной. Тем более он увидел, как в соседнем доме горит целый этаж и пламя уже добралось до соседнего подъезда.
  - Как бы огонь не добрался и до моей квартиры – эта мысль не отпускала его, когда он топором выламывал дверь в квартиру, из которой вылил дым. К его счастью пламени еще не было. В густом дыму, на кухне, он обнаружил на плите большую раскаленную кастрюлю. Старик разбил окно и залил плиту водой из ведра стоящего возле раковины. Когда дым и пар немного рассеялись, он увидел в углу сидящую на полу обнаженную девушку. Ее большие красивые глаза смотрели на него. Сердце старика защемило, а ноги стали как ватные. С большим трудом он присел на стул и из последних сил набросил на голову девушки посудное полотенце.
  - Нет! Больше я не буду ходить по квартирам. Дождусь спасателей  - решил он, сося очередную таблетку валидола.
Домой он еле доплелся. Вид уже мертвых пьяниц, ничуть его не обрадовал. Он устал. Света в квартире уже не было. Он зажег большую свечу и плюхнулся на кровать. Мысль, что он заблаговременно обзавелся керосинкой и свечами его радовала.
  - Надо бы поставить одну горящую свечу на балкон, может спасатели заметят ее с вертолета – подумал он засыпая.
  Проснулся старик от собачьего лая и рычания. Видимо собаки дерутся за добычу. Ему страшно было даже представить, за что именно дерутся собаки. Он возненавидел себя за слабость и трусость, ведь труп Валентины Петровны так и остался лежат у подъезда.
  - Почему нет спасателей? Если объявили карантин, то вертолеты и самолеты все равно должны осматривать город – эти вопросы тревожили его. Но шума вертолетов и самолетов не было. Вообще стояла странная тишина, изредка обрываемая собачим лаем.
  Старик достал с антресолей старый, еще советский, приемник.
  - Хорошо, что я купил батарейки – похвалил он себя, зачищая поржавевшие контакты.
Приемник ностальгически зашипел. Старик медленно стал крутить ручку настройки. Через час, не найдя ни одной станции, его охватил настоящий ужас.
  - Нет!!! Этого не может быть. Я же все рассчитал? Нет! Это просто старый приемник, он видимо испорчен – мысль лихорадочно искала выход из создавшейся ситуации.
Уже не обращая внимание ни на что, старик с топором в руках бросился к ближайшему магазину с радиотехникой. Возле подъезда он обратил внимание только на крыс, странно смотревших на него и даже не собирающихся убегать от трупа Валентины Петровны. Одна вообще обнаглела и подняв свой усатый нос направилась прямо к нему. Только когда обух топора буквально расплющил нахалку, крысы разбежались.
Витрина магазина осыпалась после первого же удара. Не обращая внимания на трупы старик стал искать приемник на батарейках.
  Опять послышалось знакомое шипение. Перепробовав почти все приемники в магазине и не найдя ни одной работающей станции, старик тихо сел у огромного телевизора. Он не знал, что делать. В конце зала заиграла мелодия мобильного телефона. Старик рванул на звук, сильно ударившись головой о полку с мониторами. Музыка доносилась из сумочки, лежащей у кассы, женщины. Дрожащими руками он буквально разорвал сумку, доставая телефон. Со светящегося экрана ему подмигивал разноцветный будильник. Не выпуская трубки из рук, старик уверенной походкой пошел домой. Не закрывая за собой входную дверь, он вышел на балкон.
  Слабеющая рука старика выронила мобильник. В глазах помутнело. Последнее, что он сумел разглядеть, была собака, которая лизала его небритые щеки и смотрела ему прямо в глаза.
  - Какой умный у этой псины взгляд – подумал он, перед тем, как душа навсегда покинуло его дряхлое тело.