1 к 35. кон четвертый. последняя карта

Раздача восьмая.

- Слышишь? – навострил уши Петро. – Кого-то кличут!
Витек хмуро кивнул. Шум Сисима поначалу заглушал далекие крики, но сейчас звуки начали различаться яснее. Кто-то приближался.
- Прячь металлоискатели! Сдается мне, что это по душу тех троих, что мы в лесу припрятали. Что за место! Не тайга, а проходной двор какой-то!
Петро сплюнул сквозь зубы.
- А я говорил, что валить их всех надо? Говорил?
- Говорил, говорил. Надо сваливать с этого места на время.
- Сваливать?! – Петро даже привстал от возмущения. – Мы месяц шастали вдоль Сисима, чтобы вот такой ручеек найти! Хочешь – вали! И этих, - Петро кивнул на других старателей, которых они взяли в качестве рабочей силы, - и этих забирай! С них толку… я тебе так скажу – меня с этого места и клещами не вытащишь! У тебя работа есть, дом. А я только-только откинулся с зоны. Мне жить на что-то надо! И эти золотые грошики честно заработал.
-Петро, не бузи! Ты помнишь, что мне перед тайгой обещал?
- Помню. Но если думаешь, что я из-за того, что твой кум в артели главбухом работает и может золотинки наши прибрать, тебе буду лапти лизать, то ошибаешься!
- Ха! Без меня тебе не пристроить самородки! Спалишься на первом же ломбарде!
- Не учи ученого! Стоматологи золотишко хорошо берут. На зубах пробы ставить не надо.
- Тихо! Сюда идут.
Из леса показался человек и уверенно шел в их сторону.
- Походон хозяйский! – шепнул Витек, глядя на приближающегося незнакомца. – Шаг длинный, мягкий. Сразу видно- бывалый таежник! С ним надо быть поосторожнее.
Петро в ответ лишь сплюнул сквозь зубы.
- Видали мы таких!
 Между тем, незнакомец уже подошел и вежливо поздоровался. Старатели ответили недобрым взглядом. Один лишь Витек изобразил улыбку и поприветствовал в ответ. Незваный гость внимательно оглядел пристанище старателей.
- Самородками промышляем?
Петро зло оскалился.
- А тебе какое дело? Шел мимо, так и ступай себе дальше! А то – у нас разговор короткий!
Незнакомец ухмыльнулся.
- Как хотите. Пойду дальше тогда. Хотел сделать доброе дело, не получилось. Не беда!
Старатели переглянулись.
- Какое дело?
- Про Савву Козлоухова слыхали, небось?
Витек весело усмехнулся.
- Брехня! Ты, дедок, уже в годах, а в сказки до сих пор веришь!
Петро насторожился.
- Это он про кого?
Старшой махнул рукой.
- Да ходит по здешним местам давняя легенда. Вроде как этот Савва еще в царские времена смог найти коня Чингиз Хана. Нашел и перепрятал где-то в этих местах.
- Что за конь?
- Дань местных туземцев великому хану. Вылитый из золота слиток размером с лошадь. Говорю, брехня! Эту сказку всем начинающим старателям рассказывают, когда они начинают хныкать и домой проситься.
Но Петро заинтересованно глянул на незнакомца.
- И что ты про этого Козлоухова хотел сказать?
Дедок развел руками.
- Уже ничего! Вижу, что вам неинтересны бабушкины сказки.
Незнакомец повернулся и хотел, было, уходить. Но Петро его остановил.
- А ну погодь! Договаривай, коль начал!
- А чего договаривать то? Сделку я хотел вам предложить.
- Не юли! Ставь разговор на рельсы, а то все вокруг, да около.
- Можно и прямо сказать! Я вам укажу место, где Савва схоронил ханского коня, а вы мне всех ребят возвращаете в целости и в сохранности.
Рука Витька невольно потянулась к карабину.
- Про каких ребят толкуешь?
- Про тех самых! Чую – живы они еще. И вы с ними тесно связаны. Прячете где-то моих друзей, всех троих. Я предлагаю сделку – золото Чингиз Хана меняю на моих друзей. На Петра, Ромку и Корнея. Если не хотите, все равно их сам найду, только опасаюсь не успеть.
 Петро вновь сплюнул.
- Ты посмотри, какой чувствительный! Чует он.… А если твои дружки и у нас? Ты за свой базар ответишь? Может, просто нам голову морочишь? Про золото сказал, чтоб корешей своих освободить? А сам все выдумал. Как тогда быть?
- А мы сделаем все по-честному, чтобы и вам не было обидно, и я довольный ушел. Мы пойдем сначала к месту, где вы прячете моих друзей. Покажите. Затем веду вас к месту, где зарыто золото. И буду у вас в заложниках, пока не докопаетесь до головы коня. Потом меня отпускаете к друзьям. И с миром расстаемся!
Петро с Витькой переглянулись. У Витька уже не был такой недоверчивый взгляд. Чем черт не шутит? Авось, и вправду дедку про ханское золото известно? У других старателей так же загорелся в глазах огонек лихорадки. Но Петро был «тертым калачом», его просто так не обманешь. Он выставил ногу вперед, сплюнул, потом презрительно выпятил нижнюю губу.
- Знаем! Проходили уже этот урок! Мы тебе покажем дружков, а нас потом прямиком к засаде ментов или других своих корешей! У меня другой расклад – сначала показываешь, где золото, а потом тебе возвращаем дружков!
Ильич покачал головой.
- Так тоже не пойдет! Я знаю, что такое золото! Как только откопаете, вам будет ни до меня, ни до моих друзей. Скорее всего, на том месте меня и прикончите. А так, покуда я возвращаюсь за товарищами, успеете откопать золото и перепрятать. И вам меня убивать ни к чему. А коль боитесь засады, то предложу следующее: я отдаю вам свою двустволку, и иду впереди, вас прикрывая. Если что, то первым под ударом окажусь. Ну, так как?
Витька почесал затылок, оглянулся на товарищей, потом буркнул:
- Посоветоваться надо нам!
- Советуйтесь, от чего ж не посоветоваться?
Старатели отошли в сторонку. Витек с ходу прошипел друзьям:
- Врет мужик! Ей-богу, врет! А ты, - Витек обернулся к Петро, - а ты сразу раскололся, что его дружки у нас! Сдал всех с потрохами!
Тот огрызнулся.
- Ты на меня не цыкай! Чего бояться этого старикашку? Я, в отличие от тебя, сразу просек, что дело стоящее! У меня нюх на добычу! Дедок не врет, знает про золото. Мать честная! Если эта глыба золота размером с коня, сколь она тогда весит? А дедка в любом случае завалить надо. И так и этак, как ни крути, а живой нам опасен. И в этот раз мне рот не закроешь!
Витька кивнул.
- Если найдем золото, то не против. Завалим дедка, и тех троих тоже.
Посовещавшись, старатели решили, что покажут незнакомцу место, где спрятаны его друзья, но после того, как дед укажет на место с золотом, то всех четверых надо прикончить и закопать. Даже если золота не окажется на месте, их все равно ожидает та же участь.
Петро, как только посовещались, подошел к Ильичу, отобрал ружье, и предупредил:
- Пошли! Но смотри у меня! Лично буду держать тебя на мушке! Мы тут одного человечка оставим на всякий случай, за вещицами поглядывать. Если мы не вернемся, то завтра твоих дружков порешит! Это тебе понятно? Так что без фокусов!
Пока Петро отводил Ильича к месту, где находились пленники, остальные старатели начали собираться в дорогу. Пройдя примерно с километр от берега реки, старатель показал в сторону старого кедра. Могучие корни дерева толстыми стволами повылазили на поверхность земли. К трем корневым отросткам и были привязаны друзья егеря. Петр и Ромка, завидев Ильича, беспокойно заерзали. Корней лежал неподвижно.
- Я к ним подойду? – спросил егерь Петро.
Тот подозрительно поглядел на Ильича, потом поводил ружьем.
- Это видел? Пятизарядка! Каждому по пуле хватит, если что! Так что не шали! И развязывать не вздумай, ножи подбрасывать или еще что-нибудь выкинуть. У меня разговор короткий! Пиф-паф! И все! Иди. Даю тебе минуту!
Ильич кивнул и стал приближаться к друзьям, но когда до пленников осталось около десяти шагов, Петро грозно окликнул.
- Все, дальше ни шагу! Полюбуешься корешами и отсюда!
Егерь оглянулся. Петро приставил приклад к плечу и держал под прицелом одного из пленников. Ильич провел мысленно черту от ствола к связанным товарищам. Старатель целился в Ромку. Выбрал самого молодого. Правильно оценил ситуацию, психолог чертов! Ромку будет жальче всего. Нет. Ничего не успеть. Палец у Петро на курке дрожит от напряжения, даже случайный чих может привести к беде. Придется вести к золоту. Егерь с минуту пристально посмотрел на Корнея, потом повернулся к старателю и, вздохнув, сказал:
- Ну, чего встал? Пошли, поведу вас к ханскому золоту.
Когда они повернули в сторону берега. Петро оглянулся на секунду на пленников. Показалось, или действительно первый найденный ими бродяга шевельнулся? Показалось! Ведь тот уже не один день лежит как мертвец. Парализованный, что ли.
Когда егерь с конвоиром вернулись к палаткам старателей, Витек и его помощники уже были готовы. Как и говорил Петро, одного из старателей оставили сторожить вещи, остальные идут с егерем. Вскидывая рюкзак на плечи, Витек решил уточнить у Ильича:
- Далеко идти? Заведешь еще, Сусанин!
- Для тайги – терпимое расстояние. Дойдем до кордона, там у меня лошади остались. На лошадях за полчаса от кордона до места доскачем.
- Ты ничего не говорил про кордон! – насторожился Петро.
- Не бойся. Мы там пробудем не долго, возьмем лошадей и сразу поедем.

Корней пошевелился, открыл глаза. Ужасно хотелось есть и, в тоже время, тошнило. Чувство голода сопровождалось ломотой в руках и ногах. И тут до Жарова дошло, что он лежит связанным по рукам и ногам в каком-то лесу. Что произошло? Почему он ничего не помнит?  Последнее, что помнил, так это купе поезда, занятный попутчик. Попутчик его угостил, потом они выпили за знакомство. А потом.… А все дальнейшие события словно стерли из памяти. Неужели в коньяке ему подсунули какой-нибудь наркотик? Но зачем?
Рядом что-то промычало, корней повернулся в сторону звука. К соседним корням, было привязано еще два человека. Вдруг на Корнея навалилась усталость. Такая непреодолимая, что закрыл глаза. Ничего не хочется. Надо уснуть. Может, сейчас уснет, потом проснется, и очутится у себя в московской квартире на постели, а рядом будет мирно посапывать Ника? А этот лес, веревки окажутся всего лишь кошмарным сном? Надо уснуть.
Но спать не дало все то же мычание. В этот раз более громкое и с какими-то требовательными нотками. Корней открыл глаза. Нет, этот кошмар вовсе не сон! И лес и веревки и связанные соседи – все это реальность! Жаров пошевелил руками – путы, размокнув, немного ослабли. Если очень постараться, то, возможно, получится освободиться.
Корней потянул кисть из веревочной петли – отекшие руки ничего не чувствовали, он даже не мог определить, сползает ли петля с рук. Одна рука была привязана к одному корню, другая – другому. Во рту кляп, с затхлым вкусом ветоши. Если сейчас стошнит, то подавится собственной блевотиной. Надо что-то делать! Жаров дернул руками посильнее – веревка не поддавалась. Тогда он все внимание обратил только на правую руку. К конечностям начала возвращаться чувствительность. Боль мириадами игл вонзилась в руки и ноги. Корней застонал, но продолжал дергать правой рукой. Методично, настойчиво, на счет «три». Раз, два, три! Раз, два, три! В каждый рывок вкладывал все больше и больше злости. Раз, два, три! Что такое? Веревка поддалась! Петля слезла к основанию пальцев. Раз, два, три! Готово! Свобода!
Справится с веревкой на другой руке, было уже гораздо легче. Потом развязал ноги. Встал, походил, присел несколько раз. Когда телу вернулась былая послушность, Корней обратил внимание на других пленников. Одного он знает точно – это Петр! Именно с момента их первой встречи у Жарова начались все несчастья! Второй – незнакомый молодой человек. 
Петр, увидев, что Корнею удалось освободиться, отчаянно забился в путах, что-то пытаясь сказать, но кляп переводил эти попытки в мычание. Жаров вытащил кляп Петра. Петр громким шипящим шепотом потребовал:
- Быстрей развязывай! Ильич в беде!
- Какой Ильич?
- Я тебе все потом объясню! Жизнь человека в опасности!
Корней развязал Петра, а потом  и другого пленника. Молодой человек, как только получил свободу, сразу же бросился в сторону снижения склона. За Ромкой, ничего ни говоря, побежал Петр. Жарову ничего не оставалось делать, как последовать за ними.
Догнав товарищей по несчастью, Корней потребовал:
- Может, объясните, что же, в конце концов, происходит?
- Т-с-с! Тише ты! – сердито цыкнул Петр. – Сказал же, что потом все объясню! Человек в опасности, а ты орешь на всю тайгу!
Молодой человек, за которым бежали Петр и Корней, сделал знак замедлить шаг и ступать осторожнее. Он повернулся к Корнею и сказал:
- Надо быть очень осторожными! Сейчас спустимся к берегу, там палатки старателей. Эти люди вооружены. У них Ильич. Надо его спасти. Теперь все ясно?
Жаров пожал плечами. Ромка нетерпеливо махнул рукой.
- Просто делай, что говорят!
Внизу, на берегу реки, среди высокой травы, Корней и вправду увидел пару палаток. Друзья осторожно подкрались к ним, спрятались за ближайшими к палаткам кустами. Ромка прислушался, поводил носом, шевеля ноздрями, потом обратился к товарищам:
- Я схожу на разведку, а вы сидите здесь. Если что случится, то прикроете меня и Ильича.
Петр с сомнением покачал головой.
- Ты уверен, что справишься один? Все равно будь поосторожнее, Ромка!
Молодой человек кивнул и неслышным шагом стал приближаться к палаткам старателей. А Петр и Корней притаились за кустами. Через какое-то время послышался невнятный звук, за ним последовал окрик Ромки.
- Петр! Корней! Идите сюда! Здесь всего один человек.
Друзья вышли из-за кустов и прошли к палаткам. У костра лежал лицом вниз человек. Роман поставил на него ногу, а ружьем, которое успел отобрать у старателя, уткнулся в затылок лежащему. Петр подошел к старателю и пнул того в бок.
- Жить хочешь?
Старатель, похоже, изрядно перепугался, вместо ответа часто-часто закивал головой, насколько позволяло его лежачее положение.
- Куда дели Ильича?
- Какого Ильича? Это того дедка-то?
- Его самого. Говори внятнее! От того, что скажешь зависит, продолжится ли твоя никудышная жизнь дольше минуты.
- Так они это самое! За золотом пошли!
- Не понял? Каким еще золотом?
- Ну, за этим, как его, ханским конем!
Петр посмотрел непонимающим взглядом на Ромку.
- Бред какой-то! Может, ему прострелить что-нибудь? Может, тогда начнет нормально разговаривать? То золото, то конь! Ну, говори толком!
Ромка убрал ногу со спины старателя, ударил пленника по голове.
- Вяжите его! Я знаю, о каком золоте идет речь. Нам надо поторапливаться!

Ильич недолго говорил со Степанычем. Старатели все время находились рядом, не получилось даже подать знак, что спутники егеря являются преступниками. Пришлось быстро забрать лошадей и отправиться к потаенному месту. Петро сел на лошадь вместе с егерем, Витек оседлал вторую лошадь, а двое других старателей вдвоем уместились на третьей.
Ильич взглянул с надеждой на дорогу, ведущую на кордон. Но ребята, по-видимому, так и не смогли еще освободиться. Дорога пуста. Егерь вздохнул и повел лошадь в сторону клада.
Петро сидел сзади и зло сипел в ухо. Левой рукой он держался за Ильича, а в правой держал пистолет, дуло которого неприятно щекотало егерю между ребер. Егерь усмехнулся про себя – нашел, чем испугать трейдера недавно ставшего магом! Эх, знать бы, что ребята уже в безопасности! Тогда бы показал, что такое пистолет против трейдера с двухвековым стажем!
Прошло примерно сорок минут после того, как покинули кордон. Лошади шли быстрым шагом. Уже почти добрались до места. Уже виден могучий кедр, под корнями которого обустроена была много лет назад землянка Саввы Козлоухова. Наткнулись они с Ромкой на нее случайно, во время охоты на медведя. Случилось так, что как раз перед этим Ильич поведал помощнику легенду про ханского коня и Савву. Ромка загорелся желанием пройтись по землянке с металлоискателем. Ильич был не против, так как и сам считал, что эта землянка хоть и может не оказаться бывшим пристанищем Козлоухова, но вполне может быть землянкой другого старателя, который мог припрятать там несколько самородков. Но поиски удивили даже егеря. Под местом над очагом металлоискатель забренчал как угорелый. Можно было подумать, что там закопан целый бронепоезд. Раскопки ж показали, что под очагом закопан всего лишь конь. Золотой конь Чингиз Хана.
Размышления Ильича прервали выстрелы. Прогремел сначала одиночный, за ним последовал двойной выстрел. Глаза егеря загорелись лукавым огоньком. Это был их с Ромкой условный знак! Так значит, ребятам удалось освободиться! Молодец, Ромка, что догадался предупредить таким образом! Теперь у трейдера развязаны руки! 
Старатели при звуке выстрелов так же насторожились. Переглянулись, крепче сжали в руках ружья. Петро жестче уперся стволом пистолета в ребро егеря. Ильич начал обдумывать, как будет ловчее разделаться с конвоирами.  Петро сидел за ним, остальные старатели плелись на лошадях позади. Не очень выгодное обстоятельство для перелома ситуации. Но любой отрицательный момент, если постараться, можно обратить в пользу. Если так подумать, то Ильич получается защищенным телом Петро от ружей позади скачущих ездоков. Получается, что достаточно справиться с Петро для того, чтобы перехватить контроль над ситуацией в собственные руки. Зомбировать старателя невозможно по той причине, что тот не находиться в бессознательном состоянии, и даже не спит. Не спит? Так это легко устроить!
 Егерь переключил внимание на полусферы, в которые недавно превратились лучи. Шестой полусферой проник в энергетический кокон Петро и начал «размывать» его луч разума в пространстве. У бодрствующего человека луч разума четкий, контрастный, по сравнению окружающим его фоном. Но когда человек засыпает или спит, то энергетический поток теряет обозначенность, границы как бы растворяются. А так в природе все имеет собственную обратную связь, то искусственное размывание луча приводит к усыплению человека.
В момент. Когда егерь почти уже усыпил Петро, к ним неожиданно подскакал Витек.
- Слышь, дед! Ты говорил, что ехать минут сорок, а едем уже около часа! Ты нам, часом, мозги не пудришь, Сусанин?
- Лошади нагружены, оттого тише и едем. Не переживай, скоро приедем!
- А мне-то что переживать? Это ты должен переживать! Смотри, если обманешь – каюк тебе, а потом и твоим дружкам! Эй, Петро! Ты чего носом клюешь? Уснул что ли?
Ильич вцепился полусферой в луч Петро, захватив власть над его разумом, и заставил старателя покачать головой. Но Витек не унимался.
- Петро! Тебя не укачало? Эй, дед, останови коня!
Егерь остановил лошадь и полностью переключился на разум Петро. Посмотрел его глазами на Витька. Витек подъехал вплотную и изумленно уставился на товарища.
- Петро, что с тобой?
К ним приблизились двое других старателей. Вся компания с беспокойством глядела на товарища. Ильич, тем временем, заставил плененного разумом старателя убрать пистолет от себя и направить его в сторону Витька. Старшой расширил глаза от удивления и страха.
- Эй, Петро! Не шали! В башке помутилось? Говорил тебе, чтоб не курил ту дрянь!
Ильич заставил Петро сказать Витьку:
- Слазь с коня!
- Не понял?
- Слазь с коня!
- Ты и вправду сдурел?
- Слазь с коня!
Один из старателей-помощников озабоченно посоветовал Витьку:
- Старшой, с ним сейчас лучше не спорь! Видишь, он не в себе.
- Какого черта! – проговорил, побледнев, Витек, но с коня спрыгнул. Отошел немного в сторону, но при прыжке с лошади как бы невзначай взвел курок ружья.
Петро перевел ствол пистолета на других старателей.
- Вы тоже!
Вите приложил приклад ружья к плечу и направил дуло на Петро.
- Хватит! Мне надоело! Роняй пистолет, гадина!
Ильич усмехнулся про себя – маг он или не маг! Пора уж привыкать к магическим штучкам. Мыслью проник в структуру металлического ствола, разрушил часть молекулярных связей. Дуло ружья Витька, словно нагретый под солнцем пластилин, стало терять форму и поплыло, опускаясь вниз. Петро, держа на прицеле старателей-помощников, повторил:
- Вы тоже!
Те поспешно спешились.
- Оружие на землю!
Бросили.
- Вяжите старшого!
Витек запротестовал:
- Петро! Не балуй! Я знаю, что тебя этот чертов дед-колдун подговорил, пока ехали в стороне от нас! Не верь ему! Нет никакого золотого коня! Врет он все! Ты же своих корешей за призрачное золото продаешь, гад!
Петро выстрелил поверх голов помощников и повторил:
- Вяжите старшого!
Витька связали, как бы тот ни сопротивлялся. Потом один помощник связал другого. Затем Петро скрутил последнего свободного старателя, спутал тому руки и ноги. Петро же обездвижил, посредством ремня и веревки, сам егерь. Ильич отошел в сторонку и полюбовался работой – у обочины таежной дороги в ряд лежали скованные путами бывшие незадачливые старатели. Через некоторое время сюда прибудет специальный наряд милиции, и карьере вольных золотоискателей на несколько лет настанет конец. Вот так-то! Знай наших. А тайна ханского коня останется тайной.
Егерь собрал ружья, помахал старателем на прощание, и повернул лошадей назад, на кордон, к заждавшимся его товарищам.

Пока Инга сидела с Никой, пытаясь ее утешить, Эдгар, чтобы как-то скрасить время ожидания, занялся колкой дров. Удар – и чурка раздвоилась! Удар – и готовы полешки! Хорошо поутру, вместо зарядки поразмять мышцы с топором. И телу радостно, если умеючи, и делу польза. А между моментами опускания и поднимания топора, поправления чурок, размышляется как нельзя свежо и ладно. Мысли четкие, резкие, как удар топора. Взмах! И мысль отскочила подобно полешке, короткая и понятная. Все-таки хорошо, как ни крути, что Эдгар ушел от Маклера. Конечно, не совсем это красиво получилось, но удачно. Душа пела как пташка упорхнувшая на свободу. «Да, господин Маклер! Никак нет, господин Маклер!» - все это в прошлом. Теперь Эдгара ожидают неизведанные дали знаний, мудрости и возможностей. Впереди дикие и просторные, как тайга, пространства таинственного мира. А вечная гонка за силой, участь любого трейдера, теперь кажется пустой суетой. Это подобно настроению горожанина, приехавшему на свежий воздух в лес. Под кронами сосен и берез мысли о долгах, кредитах, работе, квартире, приобретении каких-то вещей, уходят на задний план. Природа смывает грязь суеты свежим ветром и вкусом родника, щедрым солнцем и большими звездами, запахами трав и цветов, щебетом птиц и шумом листвы. Лес дает силы через чистоту помыслов, через простоту и наивную доверчивость, которые среди людей доступны лишь детям. Эдгар чувствовал, что Игра Ильича отлична от той Игры, которую до сих пор знал. Игра егеря свежа и чиста как тайга. Игра ж обычного трейдера зла, азартна и корыстна, как город. Трейдер поднял топор над головой.
- Эдгар! Так-то ты встречаешь гостей?!
Трейдер обернулся. Петр, Ромка, Ильич и Корней! Друзья, уставшие, но счастливые. Люди, ставшими такими родными. Вернулись!
Из дома выскочила Ника.
- Корней!
Молодые сжали друг друга в объятиях. По щекам возлюбленных текли слезы. Росинки любви, надежды, веры.
На крыльце появилась Инга, хотела что-то сказать, но, увидев слившихся Корнея и Нику, умолкла. К ней подошел Петр, молча прижал к себе, поцеловал в губы, прошептав:
- Ну и что, что я младше на полвека, если люблю!
Инга стукнула Петра кулачком в грудь, но потом поддалась, и они слились в долгом поцелуе. Ромка переглянулся с Ильичом, тот смущенно прокряхтел.
Эдгар, не помня себя от радости, вбежал в дом, разыскал мобильный телефон. Уже на бегу во двор дрожащими пальцами от переизбытка чувств набирал смс: « Корней и Ника вместе! Ура!» Набрав текст, нажал на кнопку отправления и с размаху забросил мобильник ввысь. Ильич лукаво прищурил глаз – телефон, достигнув пика высоты, вдруг раскололся и превратился в парочку птиц. И влюбленные пташки закружили на фоне синего неба. Кружили, кружили…