Противостояние На стыке интересов

                Роман. (Первоначальный вариант)

                ПРОТИВОСТОЯНИЕ.

                Начато
                04.01.09г.


                ПРЕДРЕВОЛЮЦИОННЫЕ, ГРОЗОВЫЕ.

                Введение.


        В преддверии революционных событий 1917г., население зауральской лесостепной зоны по реке Уй  не отличалось особенным составам. Оно было поделено на две части. Первую, наименьшую часть населения, составляла зарождающая сельскохозяйственная буржуазия. Главными представителями были верхушка казачьего войска, которое  располагалось по реке Уй. Уходя в отставку, им наделяли земли, которые принадле-жали или башкирским родам или сибирским татарам или казахскому среднему джусу, отнятых у них в военных действиях. Другая часть, это переселенцы, из уральских заводов, которые смогли накопить немного денег и скупить земли у своих же переселенцев таких же, как они сами. Были переселенцы и из западных регионов Российской империи, они прибывали из украинских, белорусских волостей, и центральных регионов России, где численность населения росла, а свободных земель не было. На одну семью приходилось до пяти и менее десятин земли. В попытках найти счастья на новых зауральских землях они срывались в поисках мифического счастья. Порой кто-то из них становился зажиточным,  опять же за счёт своих земляков,  другие пребывали ещё в худшем состоянии, чем до переселения. Кто-то специально, переселялся на богатые зауральские степи, скупали у государства земли и открывали своё дело. Разводили скот и лошадей для обеспечения армии, которая продвигалась всё дальше на восток. Скупали у местных охотников пушнину, излишки зерна, фуража и мяса продавали его в крупных населённых пунктах или в городах, таких как Троицк,  Челябинск, Екатеринбург или везли их в Казань, где стекались всевозможные ручейки купеческой деятельности. Там они покупали товар или обменивали то, что привезли,  на товар, который можно с выгодой продать в отдалённых уголках Зауралья. Кто-то скупая земли занимались добычей золота, разбогатев, нанимали старателей по его  добычи. И очень небольшая прослойка духовенства и всякий административный люд, которые с выгодой для себя использовали государственную службу. Эти представители  не особо жаждали перемен. Их настораживали те события, которые разворачивались в двух столицах Российского государства, в начале девятнадцатого века.
              Другая, наибольшая часть, неимущего населения  была разношерстной, от бродяг, которые не гнушались ни какой работы. Даже такой, как кому пустить «питуха» или припугнуть для острастки по чей-то просьбе, которая конечно оплачивалась. До обездоленных, подённых рабочих,  которые трудились за гроши на полях наиболее зажиточных мужиков. А также малоимущих, вышедших в отставку рядовых казаков. Были и местные жители башкирских аулов и сибирских татар, которые покинули свои родовые племена в поисках лучшей доли, но так и остались безлошадными и безземельными. Вот они-то  многого ждали от тех событий,  которые назревали в предгрозовые революционные дни 1917 года. Центром духовной  политической, как и административной жизни, была Чудиновская волость.  С административным центром  в селе Чудиново, где была построенная Вознесенская церковь (1859-1871гг), Она объединяла девять церквей. Имелось и земское двухгодичное училище, а также библиотека и больница. Что способствовало просвещению населения не только зажиточных граждан, но и тех, кто хотел учиться. Местная сельская интел-лигенция была проводником идей социализма витавшая в их умах. Молодые учителя, как и вся прогрессивная молодежь, грезила переменами. Создавали кружки, где  читали революционные статьи от Герцена, Ульянова-Ленина до всякого рода анархистов. После того как пала власть Временного правительства в Петербурге, губернский  комиссар Н.В. Архангельский 9 ноября передал всю власть казачьему атаману Дутову, по всей Оренбургской губернии было провозглашено военное положение. Во многих сёлах и деревнях образовалось двоевластие Красные комиссары при поддержки бедноты захватили власть и не выполнили распоряжения атамана Дутова. Местные богачи, при поддержки казаков, пытались всеми средствами вернуть власть пусть не временного правительства, любую другую, но не власть бедноты. Они считали, что это ненадолго, народ пошалит, как это бывало не раз на Руси и всё вернётся на прежнее место и жизнь потечёт по тому руслу, по которому его направят они, люди имущие. Военнопленные  Австро-венгерской армии Чехи и словаки, которых хотели использовать в войне против Германии, были зачислены в штат Французской армии, и их переброска на западный фронт началась через всю Россию на дальний восток и далее через дальневосточные порты кораблями в западную Европу. Революционные события 1917 года застали их разбросанными по всему железнодорожному пути от западных границ России до дальнего востока. Этим решили воспользоваться Силы направленные на свержение советской власти по всей российской теретории одновременно. Эта стратегическая железная дорога имела военное преимущество. Вдоль ней располагались как большие административные центры, так и население, которое могло, обеспечит воюющих, как продовольствием, так и фуражом для лошадей, используемых в военных действиях. Комуч призвал чехословацкий корпус к свержению власти комиссаров везде, где это возможно. На станции Челябинск произошел мятеж части чехословацкого корпуса и при поддержки казаков атамана Дутова была свергнута власть большевиков в г.г. Челябинск. Троицк. Кургане. В городах, где располагались заводы, Златоусте, Садке, Белебее, а также на крупных станциях, таких как Щучье и другие. Это послужило противостоянием двух сил. Тех, кто не хотел жить по-старому и вкусил частичку свободы и тех, кто хотел вернуть любыми путями то, что у них отобрали большевики
 в мятежных событиях осенью  и зимой 1917 года.





                Л.Д. Трапезников.

























                Книга первая.
                Часть первая
               
                Глава 1.          
               

                Разведывательный отряд красногвардейцев под командованием молодого паренька, перепоясанного портупеей с наганом с одной стороны и шашкой с другой, двигался со стороны деревни Лебяжка, огибая озёра, большие и малые Култайки, в сторону села Чудиново. На развилке дороги они остановились.
-Кто знает, в какую сторону двигаться дальше?- спросил  командир разведотряда. Все молчали, ни кто не знал окрестно-стей этой деревни, а заходить в населённый пункт они не хотели, чтобы не выдать себя. Все крупные деревни были заняты белочехами и казаками атамана А.И. Дутова  или контролировались местными богатеями. Кто-то из отряда сказал:
-Правая дорога, более укатанная, она наверняка ведёт к большой деревне, а значить приведёт нас в Чудиново.
-Резонно! - коротко, не терпящее возражения, более похоже на команду услышали ответ командира, и он, ни говоря больше, ни слова повернул коня вправо и погнал его лёгкой трусцой. Через час они выехали из леса и увидели небольшое поселение, расположившее вокруг округлого озера. Командир осадил коня, весь отряд остановился разом и стали всматриваться в небольшую деревушку.
-Пётр! Сходи, узнай, что это за деревня.
-Хорошо; - и передал поводья рядом сидящему на коне товарищу - подержи.
-Переоденься не ходи так, а то не ровен час, схватят, а в бой вступать не очень-то хочется. Нас и так хорошо потрепали в Раззорихи. Той  деревни, мы разору, ни какого не нанесли, а они, нас достаточно  хорошо потрепали, мы потеряли там своих  людей. 
-Я переоденусь и представлюсь им как пастушонок, спрошу, не заходили ли к ним мои бурёнки?
-Согласен, да смотри там осторожнее и поскорее возвращайся. Всем развернуть коней и в лес, можно спешиться пока не увидим, как возвращается Пётр. Все спешились, и каждый занялся своим делом, только командир внимательно изучал деревню, глядя в бинокль. Вскоре Пётр подошёл к крайней избе, на завалинке сидел, дет в старом полушубке и больших валенках. О чем они говорили, он не мог слышать и перестал смотреть на них, перевёл бинокль дальше вдоль улицы. Вскоре на улице показался всадник. Командир всё своё внимание сосредоточил на нем, но вскоре успокоился, увидел, что на коне без седла сидит мальчишка, он поскакал по деревне в сторону отдельно стоящего дома.
-Здрав будешь дедушка.
-Здорово внучёк, но что-то я тебя не помню, сам, то ты откуда будешь?
 -Я из соседней деревни пастушонок, вот убежали несколько коров, а куда ну никак не найду. Всю округу обошёл, куда они схавались, не знаю. Может ты, дедуля видел или слышал от кого ни будь про бурёнок моих?
-На счёт коров я ни чего не слышал, а вот в соседней деревне я всех знаю,  сам родом оттуда. Сынок, я видел, как ты шёл, подпасок так не ходит. Я долго воевал, сначала с японцами затем в империалистическую с германцами. Ни такой уж я дет, просто пришлось постареть раньше времени. Нагляделся я на горе в этих проклятых войнах. А тебя я сразу распознал, ты или кадровый военный или учился в кадетском корпусе. Извини, но походку тебе надо учиться маскировать, если хочешь остаться в живых, когда идёшь на разведку. Я сам был разведчиком и хорошо изучил науку выживания. Вон в том лесу, откуда ты вышел, смотри, поблёскивают стёкла на солнце. Явно за тобой следят из бинокля. Пётр растерялся, он ну ни как не ожидать такого разворота событий. Незаметно, как он думал для сидящего перед ним человека, полез за наганом.
-Сынок не трудись, ни к чему это. Только шуму наделаешь, а главного не решишь. Дет, на глазах у собеседника стал играть бодагом и в одно мгновение, резко клюкой – ручкой бодага - дёрнул за ногу, тот со всего маху упал навзничь. Дет, в долю секунды оказался на нём верхом и выхватил, у него из-за пазухи, наган.
-А ты шустрый, дет.
-Я же тебе сказал, что я не дет, ито, что я на войне был разведчик, а бывших разведчиков не бывает.  Ты ведь хочешь знать, кто есть в деревне? Так что ли?!
-Допустим.
-Ни допустим, а так и есть - Тоном не терпящего возражения, сказал дед. - В деревне нет ни кого. Но если будешь стоять здесь долго и рассусоливать, то  кроме беды, ни чего не получишь. Видел, вон мальчонка поскакал к отдельно стоящему дому? Через полчаса тут будут казаки  из соседней деревни.
-Каким образом?
-Хреновый ты разведчик, коли, не заметил, что  на бугре, стоит сигнальная вышка, он разожжёт там костёр. Казаки увидят сигнал, тут как тут объявятся. Наш Кордон стоит здесь давно, и мы сообщаем всем близлежащим деревням о приближении врага. Раньше предостерегали, от набегов, татар сейчас сигналь-ной вышкой пользуется тот, кто взял власть; то белые, то крас-ные, а шишки, почему-то набиваем мы. Я не хочу, чтобы столкновение произошло здесь. Вам куда надо?
-Спасибо дет, я пошёл.
-Ну, ну иди сынок да побыстрей, помни, что я тебе сказал, а не то горя хапнешь больше некуда. Наган-то возьми пригодиться.- И дет, протянул оружие пареньку  Пётр взял его и быстрым шагом направился к своим товарищам и на ходу крикнул.
-Быстрее по коням - И сам уже на скаку запрыгнул в седло, подъехал к командиру и рассказал все, что узнал от деда.
-Он раскусил меня, и я не стал расспрашивать у него, где находится деревня Чудиново. Там мальчишка, через сигнальную вышку, сообщил по округе, что в деревню нагрянул вооружен-ный отряд.
-Я думаю, что ты не сообщил ему кто мы?
-Нет.- Отряд проскакал на всём скаку по околице и умчался по дороге в соседний лес.
-Теперь куда, командир?
-Подальше от кордона. - Через десять минут скачки в галоп они оказались на краю леса и остановились. Перед ними открыва-лось большое безлесное пространство с деревней, в центре кото-рой находилось ленточно-образное озерко, Явно искусственного происхождения на противоположном берегу на плотине стояла мельница, а за ней огромного размера, озеро берегов которого не было видно.
-Это же озеро Картабыз! Ну и отклонились мы, надо же.
-Смотрите,  вон девчонка из лесу вышла. Давай командир спросим, как быстрее добраться до пункта назначения: - сказал один из солдат находившийся рядом с ним.
-Я сам. И он поскакал навстречу девочки, ей было примерно лет десять, двенадцать не больше. Одета она не так как бедные деревенские дети, хотя и в сарафане. Видно, что он был сшит для неё, а не перерешит из одежды старших.
-Девочка у вас в деревне посторонних нет?
-Для кого как, для нас они может и не посторонние, а вот для вас да. С вызовом в голосе ответила девочка.
-Это для кого для вас?
-Для красных, звёздочки на картузах говорят сами за себя.
-Тебе что по душе иные?
-Мне нравятся с золотыми погонами.
-Командир что ты с ней рассусоливаешь, шашкой её и вся недолга, кулацкое отродье.
-Вы вроде бы кадровый военный, а выражаетесь как простой конюх.
-Нам надо в Чудиново, как проехать? - На предельно вежливом языке спросил командир разведывательного отряда.
-Объехать нужно деревню по праву руку и далее по краю озера, там и дорогу увидите, по ней, и … - она хотела сказать въедете в солончаки, но передумала, сказала … - и доедете куда надо.
-Спасибо. - Они на всём скаку, проскакали по краю деревни, в сторону большого озера. Из укрытия вышла пожилая женщина и подошла к девочки.
-Бабуля, а я красных вместо Чудиново направила в большие солончаки по граневой  дороге.
-Деточка зачем?
-А чего они такие грубые их, что не научили вежливо разговаривать с дамой.
-Они же вернуться могут.
-Нет, бабуля не вернутся, вон видишь, казаки на конях скачут. Они или за ними, или что-то ещё заставило их в сёдла сесть. - Пожилая женщина посмотрела в сторону Кордона, над лесом струился сигнальный дым.
-Это на кордоне сообщили о нахождении посторонних. Казаки на сигнал собрались. Вскоре, все казаки, кто были свободны, прискакали, ко двору старосты, бывшему казацкому уряднику.
-Кузьмич что делать будим?
-Как что, сигнального огня, что ли не видели?
-Видели. - Почти хором ответили казаки.
-Кузьмич на Кордон скакать не нужно. Те, о которых оповестил караульный с кордона, вон скачут к солёному озеру, и указал нагайкой в ту сторону, где ещё был виден конный, небольшой отряд.
-Тогда  вдогонку, они поскакали в большие солончаки. Далеко не уйдут, мы, не спеша, доскачем к ним как раз вовремя. Он сел на коня и поскакал вперёд, казаки за ним. Вскоре они нагнали отряд красногвардейцев.
-Цельтесь по аккуратнее, коней мне не покалечьте. - Ворчал староста на своих земляков. Казаки открыли огонь по увязшим в солончаке конным красногвардейцам. Те от неожиданности даже растерялись. Этого было достаточно,  казаки расправились с ними без особого риска для собственной жизни. Кроме того, их скрывал берёзовый колок, от глаз красноармейцев. Кузьмич стоял в стороне и смотрел, как казаки  расправлялись с увязшими в солончаке, красноармейцами. 
-Фёдор собери оружие, а ты Никифор выведи коней из солончака да сами смотрите не увязните. Фёдор с Никифором сняли сапоги и шаровары, приторочили всё к седлу и пошли выполнять распоряжение старосты. Он дождался пока казаки не спеша, выводили из солончака, коней красноармейцев, и собирали оружие.
-Кузьмич, может их таво, прикопать.
-Зачем время тратить, зверьё сделает всё за нас.
-Не по-христиански всё это. - Продолжал гнуть свою линию Мифодий.
-А они, как, по-христиански, на чужое добро руки подняли? С яростью в голосе выкрикнул Кузьмич. - Все по-христиански, собакам собачья смерть. - И повернув коня в сторону деревни, скомандовал. - Поехали, коней и всю амуницию ко мне во двор, затем я сам распоряжусь кому что.


                2.

                Ночью казак по имени Мифодий постучался в дверь своего кума.
-Это кого леший средь ночи принёс. - Слезая с печи, ворчал хозяин дома.
-Это я, Мифодий, кум открывай дверь.
-Иду, иду чего тебя, нелёгкая несет, сидел бы дома, а то шарахаешься средь ночи в эдакое смутное время. Чего доброго ещё беду накличешь. - Продолжая ворчать, открыл дверь Тимофей.
-Чего надобно?
-Пошли в сарай там поговорим.
-Пошли … - Они уселись под навес на чурбаки. Мифодий достал кисет бумагу и протянул Тимофею,
-На, закуривай. - Скрутив самокрутку, он загнул её в козью ножку, раскурил  и дал прикурить собеседнику.
-Кум там, на солончаке мы поступили не по-христиански надо бы сходить хотя бы прикопать, если нет возможности похоро-нить. Они вед тоже христиане, не какие-то там басурмане.
-Как ты это видишь? Ночь на дворе.
-Вот поэтому то и пришёл сейчас, днем, то нас увидят, а так не заметно сходим и прикопаем. Ночь то лунная  рассмотреть, мы их сможем, а большего нам и не надо.
-Хорошо, я оденусь, подожди меня на заднем дворе так задами и пройдём. - Вскоре Тимофей вышел на задний двор, неся в руке лопату.
-Пошли. - Они шли, молча иногда, осматривались по сторонам, вскоре подошли к озеру и пошли вдоль камышей. Подойдя к лесу, они свернули на  лесную тропинку, и пошли по ней, намного сокращая дорогу. Вскоре оказались у  солончака. Тимо-фей увидел, как кто-то шевелится над солончаком. Сначала он подумал, что это зверь, терзает убитого. Присмотревшись, раз-глядел человека, барахтающего в грязи.
-Кум, смотри, там кажись, кто-то живой, пытается вылезти из  солончака.
-Где?
-Да вон  сода смотри. - И  Тимофей показал в ту сторону, где рассмотрел только что  человека. Толи тот услышал разговор людей, толи заметил их в лунном свете  и чтобы не рисковать прилёг к земле. Мифодий ни чего не увидел.
-Кум тебе, что мерещится? Ни кого я невежу!
-Да есть там человек, я сам видел, как он хотел встать. Давай пошли, надо бы помочь ему, пока он ещё жив, явно его ранило.
-Ну, пошли.- И они ускорили шаг. Раненый командир разведыва-тельного отряда сначала подумал, что это мародёры пришли поживиться тем, что не забрали казаки, продолжал лежать, не шевелясь,  хотя это удавалась ему с трудом, он увязал глубже в солончаке. Когда понял, что ему хотят помочь, стал звать на помощь и слегка приподнялся на руках, но они вязли в солончаке, и он опять провалился в жижу.
-Ну, я же тебе говорил, что там кто-то живой… Они стали потихоньку пробираться к раненому, подхватили под руки и вынесли  на чистое место.
-Вы кто? Почему сюда пришли ночью?
-Прогуляться  захотелось с лопатой, да вот тебя нечаянно ни гадано увидели, тебе на радость, себе на беду. - Пробубнил Тимофей.
-Ты полежи пока здесь, а мы остальных прикопаем, чтобы зверё  да птицы не надругались. - Они оставили раненого, и пошли в солончак. Кого-то уже почти не было видно, труп полностью утонул в солончаке, а некие были почти на поверхности. Они стали их сносить в то место, где солончак был более мягким и глубже, чтобы не копать углубления для захоронения. Они переносили трупы по одному и когда пришли за очередным убитым, то услышали стон.
-Смотри кум, ещё один живой оказался.
-Давай его туда же к тому раненому, вдвоём им будет веселее. Бери его под руки. - Они взяли его и понесли, раненый простонал, но ни чего, ни говорил, только иногда от боли скрежетал зубами.  Они вынесли ещё троих раненых и снесли их в одно место, закончив с похоронами, подошли к раненым присев на землю и вытерев руки о траву закурили. Тот, кого вынесли первым, видно рана у него была не очень большая, и он снова заговорил со своими спасителями.
-Казаки я вас по голосу узнал, это ты  сказал старосте, что убитых надо закопать.
-А ты больно много хочешь знать. Тебе бы этого не делать, лучше будет, если ты вообще забудешь нас и наши голоса  и ни когда  о них не вспомнишь.
-Тогда дайте перед смертью закурить.
-Видно ты не очень-то соображаешь,  ни как на тебя солевая грязь подействовала не по назначению, вместо того чтобы раны затянулись, ты ум потерял. Сам посуди, для чего мы тебя сюда вытащили, если собираемся убить. Мы могли тебя вместе с твоими дружками оставить в  солончаке. И обратившись к куму, сказал;
-Придётся их сносить на мою заимку она ту недалече, да самих себя привести в порядок, не появляться же в деревни в таком виде. …  На небе разгоралась утренняя заря, охватив  почти
полнеба, когда они принесли на заимку последнего раненого.
-Ну что кум давай отмоем их, да и самим бы помыться не мешало. Отмыв красногвардейцев от грязи, они осмотрели их раны. У троих раны были на вылет и ни чего серьёзного не представляли. Солевая грязь способствовала заживлению, и раны почти затянулись. У двоих красноармейцев раны были серьёзнее, пули застряли у одного в лопатке у другого в плечевой кости. 
-Так мужики без обид вот двое ваших товарищей вряд ли выживут. Врача мы пригласить не сможем, это равносильно тому, что вас всех поставить к стенке или удавить на берёзе. Он органически не переносит, красных его попашу, расстреляли в Троицке за то, что он отказался лечить какого-то красного командира.  А без помощи врача нам не вытащить пули. Так что они долго не протянут, умрут от горячки.
-Ты как я вижу, был у них командиром, коли они с таким почтением, к тебе обращаются, да и раня у тебя лёгкая. Мы уходим, нам надо быть в деревне. Хуже будет, коли, они кинутся искать нас. Если кто появится, из деревни, скажите что вы из отряда офицера Дмитриева, возвращались из Хайжей, где на вас напали партизаны.  Он оставил вас здесь до выздоровления. Хайжи, это тут недалеко, небольшая деревенька,  если кто спросит. Немного помолчав, добавил: - Здесь вода и немного съестного, я оставлю это для вас. Вам пока хватит, на день другой, до прихода кого ни будь из нас.
-Слушай Мифодий, а если их кто ни будь, увидит, всё хана нам?! - обратился Тимофей к своему куму.
-Ну, сам посуди, кто ходит на чужую заимку.
-Это до смуты ни кто не смел, зайти на заимку без хозяина, а сейчас и спрашивать никто тебя не станет, зайдут и всё
вверх дном перевернут, вот так-то кум любезный.
-Ты Тимофей вечно страху такого напустишь, что аж самому наверно страшно.
-Лучше пусть будет сейчас страшно чем, потом когда что-то невообразимое сотворят с нами.
-Недалеко от заимки на южном склоне трава уже подошла, и её можно будет косить, так что я завтра запрягу коня и поеду на сенокос.
-Ты что с сыновьями, что ли поедешь?
-Нет, я их заставлю готовить к покосу косарку. Отбой необходимо поменять вот они этим на кузне, и займутся. Я с кузнецом договорился на днях, он обещал помочь с железом.
                Они вернулись в деревню также тихо, как и покинули её. Их ночную отлучку ни кто не заметил. День прошёл относительно спокойно. Деревня жила своей жизнью, мужики готовились к покосу травы. На заливных лугах трава ещё не подошла, а вот на взгорьях  её уже можно было косить. Мифодий, как и обещал, готовился к покосу. Он, отбил литовку, поправил пяточку на косе и сделал пару, запасных ручек, согнув их из молодой ивы. Походил по деревне как бы, между прочим, сказал нескольким казакам, что он к вечеру уйдёт на заимку и пробудет там дня три. Затем вернётся в деревню за косаркой и с сыновьями начнёт косить сено на заливном лугу своей  заимке. Вернувшись, домой он взял провианту на три дня  запряг рабочего коня и на виду у всей деревни, не спеша, поехал к себе на заимку. К Тимофею подошёл староста.
-Куда это он отправился? - Указывая черенком плётки в сторону Мифодия: - Никак хоронить этих паршивцев?
-Ему это надо, да ни хай они там, в грязи валяются! А то, поди, их уже зверю растаскало, да птицы попировали. На сенокос кум отправился, говорит, на взгорье трава подошла.
-А зачем один, сыновья то чем заняты?
-Они косарку готовят, дня через два  вернётся, вместе с сыновь-ями будет косить луга.
-Понятно и староста, похлопывая нагайкой по голенищу ялового сапога, пошёл к дому местного купца Андриана, его старшие братья промышляли золотишком, а он торговал всем, что можно купить и с выгодой продать. У него на станции Щучье были большие склады, где он хранил свои товары и дом, в который наезжал по торговым делам. Иногда он жил по нескольку зимних месяцев в нем. Но летние месяцы семья жила в деревенском доме.

                3.

                Староста постучал  концом нагайки в калитку. Её открыл работник, который находился во дворе.
-Проходите, господин староста, хозяева как раз чаем потчиваются. 
-Кто ни будь, посторонние есть в доме?
-Никак нет господин староста. Они одни.
-Доложи о моём приходе. Староста остался во дворе и внима-тельно осмотрел все, что находилось там. В глубине двора он увидел новую выездную карету. Хороша игрушка и направился к ней посмотреть. Он знал, что купец не любил когда ему мешали во время чаепития, он предпочитал пить чай только в кругу семьи и редко кого приглашал на чай. Так что у него было много времени, и он  вдоволь мог налюбоваться новым прио-бретением купца. Карета была с раздвижной крышей из хорошей кожи ярко коричневого цвета, цвета обожженного кирпича, именно обожженного, а не пережженного. Само железо, из чего была сделана ходовая часть и рессоры, отдавало чёрно вороным оттенком. Деревянные детали кареты были выполнены из маренного дуба. Он так залюбовался каретой, что не заметил, как к нему подошёл работник.
-Господин староста, хозяин приглашает вас в контору.
-Что? Не сразу понял староста, что это к нему обращается работник.
-Ты что-то сказал?
-Я говорю, вас хозяин приглашает к себе в контору, господин староста.
-Что ты заладил господин староста, господин староста, как ворон повторяешь одно и то же.
-Хорошо господин староста, я больше не буду, вас звать господин староста. - А сам хитро улыбался в роскошную, окладистую бороду цвета ворона крыла.
-Вот цыганское отродье, прочь с дороги.
-Не цыганское господин староста, а сын кузнеца, а отродье, это будете вы, господин Кузьмич. - Староста в бессильной злобе оттого, что не может ни чего с ним сделать,  с силой хлопнул нагайкой по голенищу своего сапога. Он хорошо знал, что купец ни кому не позволял обижать своих работников. Он запомнил на всю жизнь, как тот, на глазах у всей деревни избил сотника за то, что тот плёткой ударил его кузнеца якобы он не так, как ему казалось, подковал его коня. После этого случая ни кто не смел даже косо, взглянуть на его работников. Староста вошёл в конторку:
-Желаю вам здравия, Андриан Павлович. - И низко наклонился для приветствия.
-Ты спину то не ломай. Достаточно и приветствия. Лучше расскажи, сколько коней отбил у красных?
-Чуть больше дюжины.
-Чуть, это сколько будет, семнадцать?
.-Всего пятнадцать.   
-Так и говори, а то, как будто счёта не знаешь. Счёт это все, а твоё чуть больше это ты кому ни будь, говори. И так … трёх коней оставь себе, одного коня, отдай славному казаку Ивану, в вашей перестрелке ему коня ранило, а казак без коня это не казак.
-У него же есть рабочая лошадь!
-Из своих трёх отдай ему ещё одного, а много будешь говорить вообще ни одного не получишь всех заберу и отдам общине, они сами распределят.
-Хорошо отдам ему коня.
-Двух!
-Хорошо двух. Ну и ладненько, а теперь займись теми конями, пусть их пока стреноженными пустят в табун, а там посмотрим. Оружие  пусть, работники твои, снесут в общественный амбар да перепишут, сколько и какого.
-Будет исполнено. - Купец встал, давая понять, что разговор окончил и стоял, пока староста не вышел из конторы.
-Панкрат проследи, чтобы всё было исполнено. - Он знал, что тот стоял в смежной комнате, и всё слышал.
-Будет исполнено в точности, хозяин. - Он доверял ему, зная, что всё будет сделано, так как ему скажешь. Через какое-то время он услышал цокот копыт отъезжающего всадника.

                4.

                Мифодий подъезжая к заимке, увидел, как шевельнулась шторка на окне. Молодцы, подумал он про себя, осторожничают. Он трусцой, подъехал к воротам слез с телеги и не спеша, стал раскрывать ворота, а сама следил через дворовое окно, что делается в избе. Так же не спеша,  подошёл к лошади.  Взял её под уздцы и провёл под навес и там стал распрягать, ослабил хомут,  снял дугу и стал развязывать чересседельник, когда увидел, как приоткрылась дверь избы.   
-Не стоит выходить, ненароком, кто увидит. Всё что надо я сам сделаю, будьте в избе. – И, повернувшись к телеге, продолжил распрягать лошадь. Покончив с делом, он аккуратно убрал сбрую под навес и повесил всё на колья, для того чтобы сбруя просохла. Литовку также повесил под навес, взял с собой съестное и вошел в избу. В избе стоял приторный  запах гниющей плоти.
-Гангрена началась у них, и он указал на двух раненых, которые лежали рядом.
-Наверное, у них большой жар. - Мифодий положил на стол свёрток.
-Тут еда, садитесь, поешьте, что бог послал, а я займусь ими. Он, подошёл к раненым, наклонился и потрогал их за лоб;-
-Этот не жилец, - И он указал на того раненого, который лежал ближе к стенке. - Ему надо помочь уйти на тот свет, чтобы не мучился.
-Как помочь?
-Мы обычно пулю в сердце и все вопросы решены.
-Я не дам.
-Твоё дело они из твоего отряда, тебе и решать. Второй может и выживет. Я помогу ему. Он растопил небольшую печь, согрел воды и стал калить нож, который привёз с собой. Около печи лежал небольшой кругляк, он подстругал его и сказал  молодому красноармейцу.
-Вот возьми и вставь ему в рот, я сейчас разрежу то место где рана и постараюсь достать пулю. Если получится, то он выживет, если нет, - извини. - И он стал снимать, запёкшуюся от крови, повязку, поливая её тёплой водой, раненый пришел в чувства и сквозь стон сказал;
-Что он собирается делать?  Мифодий ответил сам.
-Если хочешь жить терпи, чтобы легче было перенести боль, вот отпей немного. - Он подал в кружке немного тёмной жидкости. В нос ему ударил резкий запах сивушных масел и какой-то травы.
-Это что, самогон?
-Да, с травкой, ты боль будешь не так чувствовать. А вот закусить, тебе придётся вот этой палкой. Возьми её в рот, да прикуси покрепче, может легче будет. А сейчас не шевелись. - Мифодий сделал глубокий надрез и стал пальцем нащупывать пулю, углубляясь в надрез. Вскоре он нащупал её и попытался  вытащить, она подалась легко. Он достал пулю и положил на табуретку, на которой стояла кружка с самогоном. Взял её и стал обильно промывать рану, зачищая подгнившую плоть ножом. От боли раненый потерял сознание.
-Что с ним? - Спросил командир.
-Ничего страшного, очухается и всё будет хорошо. Мы в бою сами себе вытаскивали пули и прижигали раны порохом. Он молодой ещё, оклемается, дня через два всё будет видно, лиш бы не загнила рана. Он перебинтовал раненого белой полотняной повязкой пропитанной всё тем же самогоном и пошёл мыть руки. Пусть поспит, это ему полезно. Командир вы куда ехали?
-В Чудиново.
-А почему оказались здесь, в большом солончаке?
-Нас сюда направила, какая-то девочка.
-Понятно, как только ему полегчает, отправлю вас в Чудиново. Я эти дни буду здесь косить сено, и присматривать за вами. Ты давай ему больше воды, пусть пьёт, от  этого хуже не будет. - И Мифодий вытирая руки о холстину вышел во двор. Сел на чурбак достал кисет, свернув самокрутку прикурив сделал глубокую затяжку и выпуская её через нос расслабился. Он думал о том, что будет с этими людьми, что станнит с ним самим, если узнают односельчане, как они себя поведут? Вопросов было много и ни на один вопрос он не находил ответа. Или от глубоких затяжек или оттого, что переволновался, у него закружилась голова. Он затушил самокрутку, вышел за калитку и направился в сторону будущего покоса. Пройдясь по взгорью, он решил вернуться и покосить немного травы, чтобы развеять набегающие тяжёлые мысли. Упала вечерняя росса и трава стала слегка влажной. Это то, что нужно, подумал про себя Мифодий, косить будет легче, чем посуху. Он зашёл во двор взял косу, правило и отправился на взгорье.  Косил не спеша, отдаваясь любимому делу. Вскоре все тяжёлые мысли ушли сами по себе, и на душе стало спокойно. Он вспомнил свою юность как первый раз пошёл на покос со своим отцом, как тот не спеша, учил его, как правильно держать косу, с какой стороны начинать косить траву. И ещё многим и многим премудростям во время покоса. Он косил, пока было возможно разглядеть траву, в какую сторону она лежит. Накосившись вдоволь, он опёрся на черенок косы и огляделся вокруг. Во время покоса он даже не обратил  внимания, как много  скосил травы. Чувствовалась небольшая усталость в мышцах. Мифодий  взял пучок травы и протёр ей полотно косы и, забросив её на плечи,  отправился к заимке.       

                5.

                Передовой отряд красногвардейцев, не дождавшись  разведывательного отряда, стал не спеша, с особой осторожностью, двигаться, вперёд обходя стороной населённые пункты. Их задача была восстановить Советскую власть в Чудиново и в близлежащих населённых пунктах, и дальше, захватить станцию Щучье, не дать продвижению восставшим пленным  белочехам. Они прошли, стороной, все деревни не заходя ни в одну из них. Подойдя к деревне Картабыз, они решили сделать небольшой привал. Эта деревня находилась в стороне от больших населённых пунктов, и до Чудиново оставалось не более пятнадцати вёрст. Они строевым порядком зашли в деревню перед вечерними сумерками и, не теряя  времени, попусту сразу  занялись обеспечением провианта  для солдат. Командир остановился у большого дома и постучал в калитку. На стук вышел сам хозяин. Командир осмотрел его с ног до головы и как бы, между прочим, спросил.
-Это никак твой двор?
-И двор и всё что во дворе  моё.
-Мой отряд останется в деревне до рассвета, нам нужна провизия, солдаты хотят, есть. Они, проделали довольно большой переход и им нужен  отдых.
-Зачем сидеть на коне и обсуждать столь важный вопрос. Не лучше ли войти в дом, там всё и решим. А солдатам своим скажи, пусть не балуют. Казаки народ горячий не ровен час,  ответят на шалость твоих солдат.
     -Хорошо я дам команду, и он, повернувшись к ординарцу,                сказал; передай всем, чтобы сами себе пропитание не искали и не приведи, … хотел сказать господь, но передумал и сказал;- а если начнут баловать с женщинами самолично поставлю к стенки. Он слез с коня и пошёл в дом следом за хозяином.
-Хозяйство твоё крепкое. Чем промышлять изволите?
-Продаю и покупаю, невзирая на погоны и звездочки на картузах. Вот и вам хочу предложить сделку.
-А не думайте, что мы можем всё это реквизировать.
-Не реквизировать, а ограбить, так будет правильно. Только пойдут ли за вами работящий и крепкий мужик или казак? Нет, не пойдут! А посему, я и говорю, что и вам хочу предложить сделку. Они вошли в дом,  хозяин попросил домашних поставить на стол самовар и что ни будь к чаю. Затем, повернувшись к стоящему командиру, предложил ему сесть.
-В ногах правды нет, садитесь, и мы подробно обсудим суть сделки. Я дам вам десять коров на мясо и двадцать пудов муки вы же ни кого в селе, ни тронете и в придачу оставите мне две тачанки, они у вас всё равно до Чудиново не доедут, у одной сломана ось, а у другой лопнули рессоры.
-Да цепкий у тебя взгляд. На то я и хозяин чтобы всё замечать.
-Согласен, тогда пригласи своего человека, а я тем временем дам команду своему человеку. Панкрат, с людьми командира забейте тех десять коров, которых мы забраковали и получи от них две тачанки, да сразу отвезите их к кузнецу, он поймет, что сними, можно будет сделать завтра. На слове завтра он сделал, особое ударения, давая понять, что  эта работа не так срочна. 
-Позвольте у вас спросить?
-Спрашивайте, я дам вам ответ на любой ваш вопрос.
-Ну, на любой это даже господь бог не всегда даёт ответ, а вы человек. Но на некоторые ответьте только с предельной честностью.
-Попробую.   
-Я, как понимаю, вы не юрист и не учитель, для этого у вас не совсем поставлена речь. По говору вы из бывших, заводских. Скорее всего, или из Сатки или Златоуста. Учились вы, скорее всего в северной столице на горного инженера, но не закончили. Вот там-то и набрались этой революционной чепухи. Вы извините, что я не так лестно отзываюсь об идее ваших лидеров. Но поймите сами, уничтожив промышленность, сельское хозяйство вы долго, как государство не протяните. Вы, можете, возразите мне, что не уничтожаете промышленность, а землю и заводы отдадите крестьянам, и рабочим, они будут работать на них. Смешно господи. Вы же сам не доучившийся инженер понимать должны, что без специалистов ни один завод работать не сможет. Я хорошо вижу, как крестьяне самостоятельно работают, но только на себя. Многие переселенцы из западной и центральной России, переехав на зауральские просторы, создавали общины, но они долго не просуществовали и развалились. Правду сказать из них вышло довольно много крепких мужиков, которые постепенно скупили у общины свободные земли и взяли к себе по найму тех, кто остался безземельным или по ряду причин не смог её обрабатывать. Так что мне это знакомо я говорю вам об этом как её участник, а не как случайный свидетель. Вы, а мне так кажется, тоже случайный  человек в их революции. Придёт время, вы прозреете, но уже будет поздно и эти, же жернова противостояния вас, же и перемелют,  ни во что.
-Да вы серьёзный собеседник, я бы сказал  - философ.
-Нет, я реально смотрю на жизнь, даже  с её всевозможными катаклизмами, законы развития общества всегда следуют законам развития экономики. Ведь ваш «бог» - К.Маркс, в своей работе «Капитал» сказал, «Производительным является только тот наёмный труд, который производит капитал». Вот для этого и нужны хорошие управленцы, а вы их, где возьмёте? Коли убиваете на каждом шагу «буржуев», «кулаков» -  Кровопийцев, и их прихвостней.
-Мы возьмем в свои ряды сочувствующих  революции людей.
-Пока определите, кто вам сочувствует, а кто нет, их уже не останется. Прерывая их разговор, ворвался в комнату ординарец.
-Товарищ командир  во дворе староста, который расстрелял наш разведотряд. Командир резко встал и вышел во двор, за ним последовал хозяин дома.
-Этот, и он указал на связанного, и лежащего в пыли двора человека, с пробитой головой и затекшей кровью лицом. Он мало походил на того  человека, который был вторым в деревне. Перед ними лежал растерянный человек, его глаза блестели, словно у волка, загнанного собаками и обречённого на смерть от их острых клыков. Командир подошёл к лежащему на земле человеку.
-С кем ты расстрелял моих хлопцев? Тот молчал, только злость просматривалась в его взгляде.
-Я спрашиваю тебя, кто расстрелял моих хлопцев?!
-Они погибли достойно, только и сказал староста.
-Командир, мы же договорились, что ты ни кого не тронешь в деревне!
-Я и не собираюсь нарушать данное слово, и обратившись к ординарцу приказал, бросьте его в любую подводу, там, на месте, революционный суд решит что с ним делать и повернувшись к хозяину дома сказал.
-Наш разговор прервали, столь бесцеремонным образом я думаю, что это надо исправить и возобновить его за чаем, тем более что он у вас отменный. И первым вошёл в дом. Хозяин пошёл за ним следом. Усевшись на свои прежние места, командир немного помолчал, отдаваясь видимо тем событиям, которые только что произошли во дворе.
-Вы правы в одном, я действительно родом из Златоуста и мои родители были заводские. Скопив, немного денег, они отправили меня учиться только не на горного инженера, а на инженера путейца. Я и в правду посещал революционный кружок, за что меня и выгнали с института, правда, с третьего курса. Но в остальном, я с вами, не согласен. Да, идёт борьба, и на первых порах тяжело разобраться в том кто с нами, а кто нет. Вот вы явно против Советской власти, но открыто, ни когда не будете выступать, и вы более опасны для революции, потому что в ваших словах есть истина. Но эта истина нам, на данном этапе не нужна, даже вредна. Я ни чего вам не сделаю плохого, но прошу Вас, более ни с кем, вот так откровенно не говорите, если не хотите, чтобы вас поставили к вашей же стенке и не хлопнули весьма ретивые революционеры. А их в наших рядах довольно много. Он замолчал и стал пить чай, напившись вдоволь,  встал и поблагодарил за угощение.
-Я схожу, проверю, что творится в отряде.
-На ночь придёте сюда?
-Не знаю, скорее всего, прикорну, где-нибудь на подводе, на свежем воздухе.
-Вам виднее.
-Ещё раз спасибо за чай. Моё пожелание не игнорируйте, дольше проживёте, хотя вряд ли.  Вас как зажиточного, всё равно уничтожат, всё те же рьяные революционеры от  быдла. Командир недалеко отошёл от дома, когда к нему подошёл маленький мальчишка и, теребя за рукав, сказал:
-Дяденька, а дяденька тебя мой батька хочет видеть.
-Он что большой командир? Шутя, спросил у мальчонки.
-Да ни, он казак.
-А что этот казак хочет мне сказать?
-Ни знаю, батька сказал, что у него есть дело к вам очень серьёзное.
-Ну, коли серьёзное, то веди его ко мне.
-Нет, он сказал, чтобы я вас к нему привёл иначе он ни чего вам, ни скажет.
-Ну, коли так, пошли, и командир направился  следом за мальчонкой, вдоль по улице, вскоре тот повернул в первый переулок.
-Пошли, тут недалече. И стал поджидать командира. Иди, а я постаю здесь, и мальчишка отошёл в сторону, а командир пошёл вперёд, оглядываясь по сторонам.
-Ни чего не бойтесь, идите смелее, батька мой вас не тронет, он сказал, что всё будет в порядке, услышал вслед стрекотню мальчонки. Вскоре из кустов вышел человек. Командир потянулся за наганом.
-Не стоит подымать шума, если бы я хотел, то давно бы полосонул шашкой, я шёл за вами в трёх шагах, затем обогнал и вышел из кустов.
-Вы хотели что-то мне сказать?
-Да, я знаю, где находятся  ваши раненые красноармейцы, и могу показать завтра утром.
-Сейчас!
-Нет завтра, не волнуйтесь, они в надёжном месте с ними мой кум он не даст их в обиду. Если пойдём сейчас, то всё село будет знать и тогда ни ему, ни мне не поздоровится.
-Хорошо, вы гарантируете, что они в безопасности.
-Да.
-Как я вас утром найду?
-Этот же мальчонка вас приведёт ко мне.
-Хорошо я согласен на завтра и он, повернувшись, пошёл к своему отряду, на ходу размышляя, не ловушка ли это. Ведь староста сказал, что они приняли смерть достойно. Мучаясь терзаниями сомнения, он решил, что лучше сейчас об этом не думать, а проверить, как расположился его отряд на отдых. Подойдя к группе солдат, спросил
-Почему не выставили посты? Хотите погибнуть ни за понюх табаку. Где ваш старший?
-Я тут.
-Выставите из своего отряда часовых в каждый проулок по два человека, за поскотиной поставьте четверых и в сторону озера тоже поставьте четверых. Ясно?
-Так точно, ясно!
-Тогда выполняйте и, повернувшись, пошёл проверять, как расположились остальные.  У берега озера варили мясо приправленное затирухой. Аромат варёного мяса разносился далеко. Он решил сходить проверить, как идут тут дела, всех ли солдат накормили. Подойдя к кухне, он увидел, что человек  хозяина, где он пил чай, солит куски мяса. Увидев командира, он сказал;
-По-другому, и до Чудиново не довезёте, оно у вас протухнет. А так дня три всё-таки продержится. И стал дальше заниматься своим делом, не обращая внимания на командира красно-армейцев. Действительно хозяйственные мужики, а я и не подумал о том, как его сохранить. Видно на самом деле прав он, Что-то мы делаем не так. Видно у нас, не только щепки летят, когда мы рубим лес, но и человеческие жизни рассыпаются, как те щепки – без разборно.   

                6.

                Командир почувствовал, как кто-то дёргает его за рукав. Он резко соскочил и выхватил наган.
-Дяденька, тятя будет ждать вас в стороне солёного озера, около леса и ни говоря, ни чего больше скрылся в предутреннем тумане. Командир долго не мок понять, что с ним произошло, толи его кто разбудил, толи это всё ему приснилось. Он посмотрел по сторонам, но всё было тихо, у костра, около озера, сидело несколько человек. Он направился к ним.
-Как отдохнули, хлопцы?
-Хорошо товарищ командир. Он, посидел немного у костра, прогоняя остатки сна, и пошёл к воде. Зайдя не так глубоко в озеро, чтобы не зачерпнуть через край голенища сопок, воды, стал умывать. Наплескавшись вдоволь, попросил разыскать ординарца и пригласить его к костру. Пока командир приводил себя в порядок подбежал ординарец
-Слушаю вас товарищ командир.
-Готовь отряд к построению, скоро двинемся. Пойдём немного другим путём, есть тут кое какие соображения и он встал. Постоял немного и отправился в сторону дома купца. Подойдя ко двору, увидел, что хозяин стоит около калитки и смотрит в его сторону.
-Желаю вам доброго здоровья, первым поприветствовал купца, командир.
-И я вам желаю удачи. Вы как, прямиком на Чудиново?
-Нет, мы обойдём солёное озеро, заглянем в деревню Рожково и далее берегом, в сторону села  Могильное, а там и до Чудиново недалеко.
-А в Буланово заходить не будете?
-Нет необходимости, мы и так потеряли почти сутки.
-Прямиком, куда быстрее,  верст пятнадцать. Крюком идти, это на тридцать пять вёрст дальше. Немного помолчав, добавил. Вам виднее, видно у вас есть, какие-то свои дела в Рожково.
-Да, вы правы, нам поступила депеша заглянуть в эту деревню, и, ухватившись, за спасительную ниточку, чтобы не выдавать тех, кто рассказал ему о раненых красноармейцев, из разведывательного отряда, добавил,  там неожиданно возникли небольшие проблемы.
-Чаю попьёте?
-Не откажусь, я шёл сказать вам спасибо за провиант, ну коли готов чай, то можно немного побаловаться, пока отряд готовится к походу. Они пили чай, молча, каждый думал о своём, о тех превратностях в судьбе, которая их коснулась. И о том, что вот они, политические враги, сидят за столом, пьют чаи и ни один из них не помышляет о том, как уничтожить друг друга.
-На пути будут солончаки их нужно будет обойти правее ближе к деревни Хайжи. Если хотите, я могу дать вам проводника. Он выведет вас за солончаки в направлении деревни Рожково.
-Не нужно мы сами найдём дорогу. Спасибо за гостеприимство и за все, что вы сделали для нашего отряда. Нам пора двигаться скоро солнце взойдет, а мне бы хотелось пока прохладно дойти до деревни Рожково. Он встал и первым вышел из дому. Выйдя за калитку, он пошёл, быстрым шагом, не оглядываясь. Подойдя к отряду, который уже был готов к походу, вскочил на коня, которого держал под уздцы ординарец, поскакал в сторону солёного озера. Отряд, стройным порядком по четыре человека в строю, двинулся за ним следом. Вскоре они исчезли за поворотом улицы только пыль, поднятая множеством конских копыт, указывала путь их движения, изгибаясь и продвигаясь в сторону солёного озера, словно там ползло огромное чудовище. Поднятую пыль относило в сторону от озера. Нагретая вода за день ещё не успела остыть, и тепло двигалось со стороны озера на сушу. Дорога  шла берегом озера, вскоре она упёрлась в берёзовый колок и исчезла в густых его зарослях. Командир скакал первым и смотрел по сторонам, он хотел рассмотреть то, что могло выдать присутствие человека, но ни чего не заметил. Повернулся к отряду, крикнул громким голосом.
-Подтянуться  и будьте внимательнее, может произойти всё что угодно. И развернувшись,  хотел пришпорить коня,
В этот момент,  как будто из-под земли, выросла человеческая фигура. Командир осадил коня и крикнул.
-Стоп, стоять всем.
-Не стоит, и человек на ходу запрыгнул на коня командира и сел у него за спиной.
-Поскакали, я укажу вам куда, и он, держась за луку седла, одной рукой, второй указал на небольшую дорожку, ведущую в сторону от главной дороги.
-Там заимка моего кума, вот в ней  и находятся ваши красноармейцы. Они должны вас ждать. Вчера, после нашей встречи я сходил на заимку и предупредил кума. Вскоре на краю леса, они увидели небольшую, но довольно крепкую заимку, обнесённую частоколом. И лиш с одной стороны были видны тяжёлые тесовые ворота, около которых стоял человек. Подскакав к воротам и осадив коня, командир спросил у сидящего за спиной человека.
-Здесь?
-Да, спрыгнув с коня, сказал Тимофей.
-Идёмте за мной, сказал человек стоящий у калитки.
-Всем оставаться в сёдлах крикнул командир:- мы долго не задержимся, и вошёл следом за казаками во двор. Пройдя в избу, он увидел лежащих на полу двух красноармейцев и трое стояли вытянувшись по швам.
-Здравия желаю товарищ командир! Разрешите доложить?
-Потом, я и так всё вижу, а до тех подробностей, на большом солончаке, мне уже доложили. Кстати, староста с нами в обозе. Ты можешь поступить с ним как захочешь.
-Если можно я бы его оставил там, на солончаке, пусть его кости покоятся, там же, где сложили головы, мои товарищи. Командир ни чего не ответил на реплику своего подчинённого, только сказал следующее;
-На конях вы не поскачете, для вас я приготовил телегу, она в хвосте обоза, Скажите пусть зайдут несколько красноармейцев и вынесут раненых. Командир разведотряда сам вышел на улицу и вскоре вернулся с группой солдат, они вынесли раненых, остальные кто мог идти сам, вышли следом. Командир отряда и двое казаков остались в избе.
-Может вы с нами? Обратился командир к казакам стоящих недалеко от него.
-Нет спасибо командир, у нас хозяйство, дети, мы уж, как ни- будь здесь.
 -Спасибо вам за хлопцев. Кто участвовал в этой бойне?
-Командир, оно тебе надо, всё равно их уже не вернешь, а проливать ещё больше крови ни к чему. Ей и так предстоит ещё течь не ручейками, а реками. Настало время великого противостояния, и никто ни уступит. Командир вышел на улицу и вскочил на коня.
-За мной! И отряд поскакал следом за командиром. Не доезжая деревни Рожково, командир остановил свой отряд и передал команду, чтобы к нему подъехал командир разведывательного отряда. Вскоре он подскакал к своему командиру.
-Слушаю вас.
-Я обещал, что отдам тебе  старосту, для решения его судьбы, на твоё усмотрение. Бери его и поступай, как тебе вздумается.
-Хорошо командир, я устрою пир муравьям. И ускакал к телеге, на которой везли старосту. Он позвал ещё двоих ребят из своего отряда, и они подвели старосту к дереву, около которого была муравьиная куча. Привязав, к одной руки верёвку и поставив, старосту спиной к дереву другой конец верёвки, завели за дерево, привязали вторую руку и  затянули покрепче. Оставшимся свободным концом верёвки обвязали шею и притянули к стволу, но так чтобы он мог свободно дышать. Другой верёвкой, они опутали ноги и привязали стволу так, чтобы он не мог ими шевелить. Командир отошёл, от привязанного к стволу старосты,  приказал рядом стоящим солдатам, чтобы они положили под ноги, немного муравьиной кучи и затем концом шашки полосонул по груди, из раны потекла кровь. Муравьи, потревоженные людьми суетливо бегали от небольшой кучки, которую насыпали у ног старосты к основной муравьиной кочки. Часть муравьёв, уже занялась своим делом, облепив оголённые части тела и сочившую рану. Командир разведывательного отряда подошёл, к командиру сводного отряда и доложил.
-Можно продолжать путь, муравьи сами  расправятся с ним, я более не хочу марать об него свои руки.
-По коням скомандывал командир сводного отряда и он, повернув коня, поскакал вперёд, отряд двинулся за ним. 
   
   
                7.

                -Панкрат пригласи сюда Анюту, я хочу с ней поговорить.
-Слушаюсь, и он удалился через небольшой промежуток времени в комнату, словно молодой шаловливый ветер вбежала его старшая дочка.
-Анюта присядь и угомонись у меня к тебе очень серьёзный разговор.
Анюта внимательно посмотрела на встревоженный взгляд отца,  и поняла, что разговор предстоит действительно серьёзный.
-Я слушаю, тятя.
-Доченька, я уезжаю по делам, возможно, буду долго отсутствовать, но меня беспокоит твоё поведение. Зачем ты послала отряд красноармейцев к большому солончаку?
-Потому что они со мной там, в лесу, грубо разговаривали? Я и решила их наказать, пусть они покупаются в грязи, тогда больше не будут грубить ни с кем
-Вот именно пусть,  это твоё пусть меня и беспокоит, что ты вновь кому ни будь, устроишь что-то подобное той купели в грязи. А если они вернутся и накажут не только тебя, но и всех нас
-Тятя, ты прав, ни какой гарантии, что они не вернутся и не накажут нас всех. 
-Вот то-то и оно доченька, что ни какой. Поэтому, я прошу тебя, впредь будь осмотрительной. И, пожалуйста, не встревай ни в какие передряги.  Прежде чем предпринять какое-то решение подумай, а как оно обернется для нас всех. Теперь мне некогда я буду собираться, можешь идти заниматься своими делами.
-Тятя можно я посижу в твоём кресле и посмотрю, как ты будешь готовиться в дорогу?
-Сиди, только не приставай с расспросами, а то я что ни будь, забуду.
-Хорошо и она, усевшись в кресло с ногами, стала, молча наблюдать за отцом, как он упаковывает необходимые вещи, даёт распоряжения домашним на время его отсутствия, кому и что делать. Навалившись на спинку кресла, незаметно для себя уснула.  Отец увидел, что дочь спит, потихоньку подошёл к ней и осторожно отнёс её в детскую комнату и, не раздевая, уложил поверх одеяла. Постоял ещё немного посмотрел, как дочь, повернувшись на правый бок, и подложив руку под щёку, заснула крепким сном. Выйдя из детской комнаты, он прошёл в людскую и позвал к себе в контору помощника.
-Панкрат готовь под седло две лошади.
-Какие?
-Как обычно, мы поедем осматривать покосы.
-Хорошо хозяин, и он, наклонив голову, в знак согласия вышел из конторы. Выполнив распоряжения хозяина, он вошёл в контору.
-Всё готово, можно ехать
-Коли всё в порядке,  тогда поехали, ты ружья взял?
Да.  Приторочил к седлу,  я взял одну винтовку, трёхлинейку.
-Хорошо, пошли, и он первым вышел из конторы. Во дворе у стоила, стояли, готовые к поездке  под седлом две лошади. Андриан Павлович подошёл к своему жеребцу, подтянул подпругу.  Встав левой ногой в стремя правую перекинул через седло, на ходу вставляя другую ногу в стремя. Работник, ведя своего мерина под уздцы, открыл ворота, выпуская хозяина на улицу. Сам, подгоняя  мерина, на ходу запрыгнул в седло.
-Макар закрой ворота крикнул Тимофей мальчишке, который сидел под навесом и чинил сбрую. Они галопом умчались за поскотину в сторону Ограничного. На первом  лугу они остановились и хозяин, передав поводок узды работнику, спрыгнул с коня и пошёл в глубь луга.
-Отменное будет сено.
-Да, если его не перетопчут, а то повадились, то красные, то белые шастают. А то, какие, то белочехи шныряют. Чего им домой то не податься.
-Кто бы их пропустил, считай по всей России  матушке, конными да с оружием. Они таких дел натворят, столь кровушки людской прольют. Их бы надо  усадить на паровоз и прямым ходом, аж до самой западной границы, не выпуская из вагонов без нужды поскорее спровадить из России матушки.
-Павлович, кто бы ими занялся,  при нынешней то безвластии.
-Ты прав Панкрат, некому, Да и бог с ними поехали дальше. Они ехали по лугам, осматривая каждый луг, отмечая для себя, где в первую очередь начать покос.
-Ну, Панкрат вроде бы осмотрели все луга, а теперь займёмся главным вопросом, поехали к Ширгамышу надо осмотреть там постройки, поди, уже обветшали?
-Андриан Павлович вы, что о них вспомнили, почитай лет десять туда не заглядывали.
-Не заглядывал, потому что не было нужды. А теперь вот настало пора. Вскоре, они нам, ох как понадобятся. Далее, они ехали молча, каждый был занят своими думками. Вскоре показалась  курья, за которой виднелась чистая гладь воды и остров, поросший не только лиственными деревьями, но на нём рос и хвойный лес, но не сплошные заросли, а отдельно стоящие сосны, с искривленными стволами и растущими в разные  стороны ветками, также искривлены, как и ствол. Каким образом они оказались здесь. Может, кто-то их посадил, или они выросли сами, ни кто не мог дать ответ на это. Некие стволы доходили до такого размера, что их, кое-как могли обхватить два человека.
-Панкрат, ты ещё не забыл проезд на остров?
-Как можно? Скрываться столько лет на нём и вдруг забыть! Нет, помню каждый кустик, каждую приметную сосну.
-Тогда сам бог велел ехать тебе первым, а я уж, как ни-будь за тобой следом, и он приостановил своего жеребца, пропуская вперёд мерина, на котором ехал его работник. Панкрат крепко взял поводья в руки и слегка потянул их на себя. Лошадь, почувствовав опасность, зафыркала и стала перебирать ногами на месте, не решаясь вступить в топь. Панкрат слегка ударил лошадь по бокам стременами и стал направлять её, только ему, ведомому проходу. Лошадь, пройдя метров, пять стала вязнуть в курье  и попыталась развернуться, но наездник, подгоняя ее, направил вперёд. Вскоре лошадь почувствовала твёрдую почву под ногами и пошла вперёд более уверенно. Панкрат понял что лошадь перестала вязнуть  и не давая ей ускорить шаг вновь натянул поводья и пустил лошадь на мелкий шаг то и дело ровняя направление. Проехав ещё метров тридцать, лошадь стала погружаться в воду и вскоре вообще перешла на плавь и проплыв водную гладь вышла на песчаный берег острова.
-Андриан Павлович, вы как?
-А, так же как и ты, сейчас тронусь и он, направляя лошадь, проделал тот же самый путь, что и его работник. Подъезжая к  нему, как бы вскользь заметил.
-Настил ещё не сгнил.
-Что ему будет он вед сделан из лиственницы. Ваш  батюшка делал всё основательно, на века. Что ей будет. В воде она ещё крепче становится. Пролежит там не одну сотню лет.
-Ты что-то загнул, Панкрат. Поубавил бы немного.
-Нет, как раз столь и простоит.
-Хорошо, поехали,  скоро вечереть будет, а нам ещё осмотреть всё надо будет, и вернуться домой засветло. Они направили коней вглубь острова и вскоре скрылись от посторонних глаз.
-Как ты думаешь, за нами ни кто не следил?
-Кому надо, хозяин. Я ведь тоже не знал, что поедем в Ширгамыш. Тропинка, ведущая к центру острова, почти полностью заросла, лиш только по отдельным приметам можно было понять, что ей когда-то пользовались люди не только пешие, но и конные. На обочине тропинки просматривалась извечный спутник людей –  спорыш в простонародье конотопка.
-Перестал, человек здесь находиться и природа всё взяла под свой контроль. Она не любит пустоты, видишь, как всё заросло? Оно и хорошо надо бы сохранить вход, не перепутав траву.
-От трёх, пяти посещений ни чего не будет, трава сама восстановится. Ну а если здесь будут жить люди, то вряд ли это останется не замеченным.
-Почему ты так решил?   
-От начало курьи не так уж далеко, остров всё равно просматривается.
-За это время что мы здесь не были, ты сколько раз был в этом месте? Панкрат задумался.
-Вот именно и вспомнить не можешь, скорее всего, ни разу. Ты стороной обходил этот Ширгамыш.
-Ты прав Павлович, ни разу. Да и особого желания не было.
-Так и остальные люди, напуганные её репутацией, вряд ли кто пойдёт. А если ещё помочь этой репутации и разнести новые слухи о том, что там появились лихие люди, то её точно будут обходить за тридевять земель.
-Я понял, хозяин. Что ни будь, придумаю, люди не только стороной обойдут это место, но и при одном только её упоминании их будет бросать в страх. Купцу нравился этот немногословный мужик, который с полуслова понимал то, что не хотел говорить вслух. Вскоре они подъехали к группе землянок, вернее было бы сказать не землянок, а из крупных брёвен сложенный сруб до окон утоплен в землю,  так что над поверхностью земли виднелись небольшие оконные проёмы и крыша крыта тёсом. За то время что здесь не было человека, на крыше проросли небольшие деревца, кустарники и трава, так что если кто-то не знал, о существовании этих строений мог пройти в пяти метрах от них и не заметить.
-Тут где-то была коновязь надо бы привязать лошадей
-Зачем, я взял большую верёвку, мы обхватим ствол дерева, а за концы привяжем лошадей под уздцы, пусть они попасутся, пока мы обследуем строения. Он слез с коня взял жеребца хозяина и пошёл заниматься своим делом. Тем временем  Андриан пошёл напрямую через заросли травы и кустарники к ближайшему строению. На ходу он достал связку ключей и подойдя к двери стал подбирать ключ. Вскоре он  открыл замок и отворил двери, в нос ударил застарелый запах сырости и плесени. Он прошёл  вовнутрь помещения, остановился посредине и стал осматривать  его состояние. Рамы успели основательно подгнить, но стёкла на удивлении были все целы.
-Панкрат, а здесь особой работы то и не понадобится, домишка в неплохом состоянии. Ты замени здесь раму и сделай побольше нар примерно человек на десять. Проверь печь, как топится, есть ли дым, может, придётся трубу менять, остальное вроде бы всё на месте. Даже вьюшка закрыта, а вот вокруг неё глина осыпалась, придется замазать. И он, развернувшись, вышел на улицу.
-Оставь не закрывай двери, пусть проветрится. А то работать будет тяжело в спёртом воздухе. Он проверил ещё два строения, давая Панкрату краткие, но лаконичные задания и направился к другому зданию, обойдя его со всех сторон, сказал Панкрату следовавшему за ним.
-Нужно проверить, хорош ли водяной затвор? Если что не так его нужно будет восстановить. Здесь будет храниться зерно. Не далёк тот день, когда его будут отнимать у тех, у кого оно есть. Надвигаются серьёзные события и, невзирая на цвет белые, красные, они все будут грабить мужика, чтобы прокормить голодных солдат. Здесь нужно будет сделать глубокие закрома с вентиляцией. А в этом нужно будет хранить мясо сало и прочую мясную продукцию необходимо сделать лотки для льда и желоб для стока солёной воды. Воду не выливать, а выпаривать и снова использовать соль. Они вошли в последнее помещение оно и раньше, было приспособлено для хранения продуктов, на полуистлевшем лотке поблескивали кристаллики соли.
-Вот тебе задание на неделю. Все строительные материалы заготовишь на месте, и сюда перевезёшь всё один, чтоб ни одна душа не могла понять, куда везёшь строительный материал. Для любопытных скажешь, что необходимо кое-что поправить на заимке, а работников, хозяин нанял из  деревни Бакшан, там, мол, хорошие деревянных дел мастера.
-Ясно, всё понял.
-Ну, коли понял то и выполнишь в срок. Двери закрывать не будем, готовь коней поедем в деревню.


                8.

                Прошли сутки, с того времени как отряд красногвардейцев покинул заимку. Кум уехал в деревню Хайжи навестить брата. Мифодий, решил не задерживаться на заимке. Основное дело сделано, трава на косогоре скошена и уже подвяла нужно было срочно копнить, но одному  сделать такой объём работы не под силу. Затянуть с работой, это потерять сено, оно пересохнет и станет осыпаться, останутся только грубые ветки. Такое сено на корм коровам не пойдёт разве только овцам да козам. Он запряг лошадь и прежде чем ехать домой решил осмотреть дальний покос, который располагался в стороне от основного покоса ближе к деревни Рожково. Ехал он, не спеша, отдаваясь своим мыслям. Вдруг мерин зафыркал и стал прясть ушами.
-Но, пошли, чего ушами, то прядёшь, никак зверя почуял?  А сам, стал доставать ружьё, которое лежало под свежескошенной травой. Конь упёрся и не хотел идти дальше. Мифодий вскинул ружьё и стал осматриваться по сторонам. В стороне от просёлочной дороги, он увидел, что-то  находится у большой берёзы. Откуда здесь взяться медведю подумал про себя Мифодий. Он слез с телеги подвёл коня к рядом стоящему небольшому деревцу и привязал к стволу конец узды. А сам прячась за большие деревья стал пробираться к тому дереву где, как ему показалось, будто медведь стоит на задних лапах и дерёт кору с дерева передними ногами. Подойдя поближе, увидел, что это вовсе не медведь, а человек, привязанный за руки и ноги к стволу большой берёзы. Он закинул ружьё за спину и бегом побежал к дереву. Перед ним открылась страшная картина. Он увидел, распухшее лицо, оголённые части тела человека облепили всевозможные москиты и муравьи. На груди была, разъеденная насекомыми, глубокая рана. Мифодий кое-как освободил ноги от верёвки. Распухшие руки не давали возможности ослабить узлы, и он прибегнул к услугам ножа, надрезал концы верёвки и освободил человека. То как подкошенный упал на землю, при падении он услышал стон. Жив промелькнуло у него в голове. И кому же это на ум пришло так издеваться над человеком. Мифодий перебросил обессилевшее тело человека через плечё и понёс его к телеге. Конь увидел, что хозяин несёт то, что его испугало, стал перебирать ногами и фыркать.
-Тихо, тихо успокойся это всего на всего человек. Толи спокойный голос хозяина, толи ни чего серьёзного конь не почувствовал, вскоре он успокоился и стал щипать траву, до которой мог дотянуться. Мифодий уложил человека на телегу и посмотрел на него внимательнее. Что-то знакомое просматривалось в его облике.   
-Чур, меня, чур! Неужто, это ты, Кузьмич?  И  Мифодий перекрестился, кто это тебя так? Никак красные отблагодарили тебя за расстрелянный отряд в солончаках? Так причитая и охая Мифодий уложил поудобнее старосту на телегу. Под голову положил валик, свёрнутый из дерюги, которую подкладывал под седло в качестве потника, и не спеша, поехал в деревню.


                9.

                Просёлочная дорога упиралась в проулок,  где стаял небольшой деревянный домик. От времени брёвна почернели, кое, где подгнили нижние венцы от чего дом стоял, слегка покосившись в сторону леса, как будто ожидал оттуда неприятностей. На конке были, когда то прикреплены рога лося, но от времени, они разрушились и напоминали собой что-то среднее между корягой и изломанной от трудов – сохи. Из леса вышел человек, постоял, прислонившись к старой берёзе, ветки которой ниспускались почти до земли, давая возможность путнику оставаться не замеченным какое-то время. Он постоял немного, осмотрелся всё ли тихо в деревне и пошёл быстрым шагом, слегка наклоняясь вперёд, как будто что-то тяжёлое нёс  впереди, хотя ни чего тяжелого у него не было, кроме неболь-шого свёртка, который он держал подмышкой левой руки. Подойдя к дому, человек постучал в окно, которое выходило во внутреннею часть двора. Подождав немного, он решил постучать ещё раз, когда услышал за окном старческий голос хозяина избы.
-И кого это в такую-то пору нелёгкая носит. Дома что ли не сидится или жизнь стала ненужной. – Ворчал хозяин дома. Он не спеша приоткрыл белую занавеску и выглянул в окно. Его стар-ческие глаза плохо рассмотрели, кто был у окна: - Я спрашиваю это кого нелёгкая принесла такую рань ни свет ни заря. Мало того что сами не спят, шастают да ещё и другим спать не дают.
-Ты чего разворчался, дет Амвросий. Небось, сам проснулся ещё до петухов, а ворчишь, что тебе спать не дают.
-Это ты Петруха? Бумажная душа. Тебе то, что, молодому не спится. Спал бы себе в объятиях молодух, так нет, его понесло не весь в какую даль, к старому мухомору в гости. (Прозвали его мухомором за пристрастье носить ночной колпак красного цвета в жёлтый горошек)
-Дед, не ворчи, лучше дверь открой.
-Иду, иду: - В комнате послышались шаркающие шаги деда, он прошёл в сени и стал в потёмках искать задвижку.
-Куда же ты провалилась зараза!
-Дет, кто провалилась?
-Да ни кто, задвижку ищу. Вот  нашлась; - Было слышно, как задвижка прошуршала в деревянных пазах и дверь приоткры-лась. В проёме в портках и в валенках стоял дед, на голове был надет колпак.
-Ты дет ни, как и спать в нём ложишься?
-При моём-то параде:- И дет, снял с головы колпак, показал свою лысую голову. Она же босиком её тоже обуть надо вот я колпак и надеваю на ночь, а днём то и картуз сойдёт. Ладно, проходи, чего стоять во дворе то и гуторить. Для этого дом есть. Они вошли в дом.
-Я сейчас свечку зажгу, и мы с тобой почаёвничаем. Небось, с вечера и маковой росинки во рту не было?
-Не было дет, я же пешим  ночью двенадцать вёрст отмерил.
-Чаво и зверья не боишься?
-Нынче самый страшный зверь это человек. А он по ношенным временам поодиночке не шастает, а всё норовит либо пешим, либо конным строем и всё больше дюжины.
-Да ты прав сегодня хозяин и власть тот у кого оружие и как ты говоришь большое количество в людях: - Амвросий, продолжая разговаривать, зажёг свечу. Поставил её на стол поближе к простенку и пошёл за самоваром, который стоял на шестке.
-Вот и самовар готов, сейчас будим пить чай. Пётр потрогал самовар, он был горячий.
- Ты дет, когда его  кипятил?
-Как когда? А вот когда не спал и вот тогда и вскипятил. Ишь какой любопытный, когда, когда?! А вот когда не спалось, тогда и поставил самовар, как раз во время, вот и тебя Бог послал глядишь всё не одному чай пить, а с напарником. А оно с напарником то веселее. И продолжая бубнить всё о том, что вдвоём и помирать интереснее, достал из самодельного шкаф-чика, наколотый сахар. Снял холстину с посуды котороя стояла тут же на столе, и стал наливать в чашечки чай. Сам сел напротив гостя, и перелив чай из кружки в блюдце обмакнул кусочек сахара в чай и стал с левой руки из блюдца пить. Чтобы не обжечься, он всасывал чай из блюдца с большим шумом. Петр тоже налил себе чай в блюдце и, наклонив его, стал пить через край, но обжегся и поставил блюдце на стол. Дет, посмотрел на Петра, и хитро улыбнулся.
-Чай то надобно пить с музыкой, а ты его через край, как будто из ведра льешь. Для этого и блюдце, чтоб пить чай с музыкой и как бы в подтверждение сказанного, «смотри, мол, как надо пить»,  с шумом сделал глоток чаю.
-А ты знаешь, на днях здесь красные были?
-Много?
-Да, кажись, полк то будит. Куда они шли, ты знаешь?
-Как ни знать? Амвросий всё знает, Амвросий всё видит. И много молчит.
-А ты дет, расскажи мне, и я знать буду. Затем и обсудим вместе то, что знаем.
-Они ведерочком пришли пробыли ночь а по утру ушли в сторону Рожково.
-Зачем туда-то?
-Вот и я думаю, зачем в Рожково? Если им нужно было в Чудиново. А они пошли таким крюком, а ещё торопились. Нам, мол, надо скорее попасть на станцию Щучье.
-А чего они тогда зашли к вам. По Каримовской дороге куда ближе и намного быстрее?
-Я вот так пораскинул своим умишком. Они явно заблудились. До их прихода небольшой конный отряд человек пятнадцать  с небольшим проскакало по ту сторону озера и прямиком, по берегу солёного озера, в солончаки. Их кто-то туда специально направил. А там их казаки, вместе со старостой, и нагнали. Говорят, живым ни кто не ушёл, всех положили в солончаках. Я видел, как казаки возвращались, держа на поводу по лошади. Все они были под сёдлами. Богатство-то, какое опять этим мироедам досталось.
-Кому?
-Как кому?!  Купчишке и этому мародеру старосте. Чтоб ему гореть в аду.
-Ну, ты дет в ад то его не направляй, придет время, и мы ему ад здесь на земле устроим вместе, как ты выразился с «купчишкой». Я чё дет пришёл. Сегодня днём или ближе к вечеру приедет представитель новой власти из волости.-
-Из Чудинова что ли?
-Оттудова, оттудова дед Амвросий. Будем избирать новую власть, а то ваша деревня как то живёт по-старому. У вас всё ещё прежний староста. Да и порядки устанавливает не новая власть, а купец. Вы как будто и не знаете, что кругом устанавливают рабоче-крестьянскую власть.
-Я что-то особливо то и не чувствую что при новой то власти у вас в волосном центре такие как я стали жить лучше?!
-А вот установим повсеместно новую власть, прежнюю прогоним вместе с мироедами и всякими кровопийцами, которые сосут кровушку у народа и жизнь станет лучше, и заживём мы все свободно и счастливо.
-Петруша я понимаю, что ты может, и заживёшь свободно и счастливо, а я как?
-И ты заживёшь по-новому!
-А как это по-новому?
-Ну, ты дет совсем, что ли не понимаешь?! По-революционному! Хочешь, работай, а не хочешь, отдыхай и ни кто тебя не погонит, в поле в жару, убирать сено.
-Мудрёно ты как-то говоришь мне не понять. А сено-то кто убирать будет. Оно ведь пересохнет и на корм не сгодится. А если не приведи господь, дождь пойдёт, всё пропало сено, все труды напрасно.
-Я так образно выразился, а ты докапываешься до слов.
-Петруша, я понять хочу, что за новая власть такая рабочая крестьянская. Я понимаю, что теперь сено убирать будет купец со старостой да ещё три четыре их прихвостня. Но я думаю, что они в таком количестве не справятся с уборкой сена. Ноне вон, какая трава уродилась, обособлево на заливных лугах и литовку не протянешь, такая густая да высокая.
-А мы заставим!
-Нуда вы же новая власть. И дет, замолчал, стал думать о своём, как же ему быть какую власть принять. Старая хоть и не совсем хорошая, но прожил, же я в ней почти всю жизнь. А вот новая  власть обещает много, но как говорится, кто много обещает тот, ни чего не даёт. Да и какая она новая то власть будет. И он принял для себя решение, обождать малость, посмотреть, что она из себя представит.
-О чём задумался дет?
-Да вот думаю, зачем ты пришёл? Власть устанавливать дак тебя казаки вмиг шашками порубят и твоего уполномоченного тоже не пожалеют. Казаки они народ лихой. С малу шашкой, как ложкой орудуют, настолько искусно, что диву даёшься.
-Я для этого и пришёл пораньше. Ты должен собрать к себе в дом всех безлошадных и безземельных прямо с утра пораньше мы обговорим, как провести сход и выбрать уполномоченного от новой власти.
-Ага, прямо сейчас и собрать всех. Как я их соберу это тебе не грибы в лесу собирать! А коли они не придут?
-А ты скажи им: - тот, кто придет, тот получит при наделе самые лучшие земли.
-Лучшие земли у купца, у старосты да у богатых казаков.
-Вот их земли они и получат!
Ага, значит так, их земли вы и отдадите мне?
-Ну, ни тебе, а тем, кто придёт.
-Но я, то уже здесь: - и дет хитро улыбнулся. Ты ведь ко мне пришел, а ни к кому, ни будь другому. Вот мне первому и дашь хорошую землю! Пётр хотел сказать, а нахрена она тебе нужна, но осёкся.
-А для того и нужна. Правда я её сам обработать не смогу, зато я её отдам внаем, кому ни будь и денежки буду с земельки получать и лежать на печи да семечки лускать. Правда зубов у меня уже нет, зато во какие ногти: - и он показал Петру скрюченные пальцы рук с грубыми, толстыми ногтями загнутыми во внутрь. - Я их ноготочками, ноготочками и в рот. 
-Хорошо, но сначала надо дело сделать, собрать здесь всех. Можно и по одному и немного помолчав, добавил.
-По одному оно сподручней, следующий не будет знать, что пообещал первому.
-Нуда поврозь лапшу на уши легче вешать пробубнил дед.
-Ты что-то сказал?
-Значить я пошёл собирать мужиков.
-Иди, иди и чем быстрее и больше соберешь, тем лучше будет. Мы такого жару дадим этим кровопийцам и их прихвостням, что они век будут помнить. Дет Амвросий не слышал последние слова Петра. Он засеменил старческой походкой к своему соседу. Солнце уже стояло над лесом, когда он возвращался к себе домой. За последнее время он очень редко позволял столько ходить. Ноги гудели и по лысой голове текли струйки пота и скатывались по лицу и за шиворот. Он зашёл во двор и присел на чурбак, достал из кармана тряпицу, когда-то она была женским лёгким платком, но со временем обветшала и приобрела серый оттенок из-за плохой стирки. Он вытер лысину и лицо, навалился на стенку дома и закрыл глаза. Мысли одна за другой теснились в его голове. Он не совсем верил Петру, что просто так отдадут землю те, кто ей владеет. А значить будет большая драчка. Чего гадать, подумал про себя дет, сход всё и покажет. Он открыл глаза и прямо перед собой увидел Петра.
-Чего дет, уморился?
-Уморился Петруша, ой как уморился. Ноне о сколько дворов оббегал.
-Молодец дет, действительно много дворов обошёл. Я  с ними договорился, что они поддержат нашего человека – Спиридона. Служивые казаки все почти уехали на заставы. А с остальными мы, как-нибудь, справимся. Амвросий внимательно посмотрел на Петра, почесал свою лысину и наклонив голову  стал смотреть на муравья который тащил божью коровку.
-Вот смотри, какое маленькое насекомое, а трудится, тащит в свой дом букашку, чтобы семья была сыта. А твой Спиридон настругал детей мал-мала меньше, а заботиться о них кто должен? Вот этот муравей Божий труженик!? Или господь Бог? Нет! Тот, кто народил. Спиридоша то наш шастоет не ведома где цельными неделями. Заявится домой, жену поколотит для острастки немножко,  и опять пропадёт. Он и за сохой то никогда не ходил, а вы его в новую власть. Он замолчал и стал смотреть куда убежал муравей. Не найдя его стал своим корявым ногтём ковырять отставшую кору на бревне на котором сидел. Петр молча, стоял, напротив деда он понял, что дет, не одобряет его выбора. Он и сам понимал, что Спиридон не хозяйственник и ни когда им не станет. Он понравился уполномоченному, когда его выбирали он громче всех кричал его имя и с тех пор уполномоченный, куда бы не ездил, всегда брал его с собой. На сей раз, он решил поставить его, в родной деревни, представителем от новой власти.
-Время покажет, может он будет самым хорошим проводником идей новой власти. Ты бы послушал, как он выступает на сходках. Даже я не знаю столько революционных слов как он и где их он только напрался?
-Как где: с вызовом в голосе проговорил Амвросий: - всё там же в кабаках Челябы или Троицка. Других университетов он не проходил. Многому тебя научили в земской школе? Небось, прокламации читать тебя не там учили, а тот каторжник Степан. Ну да бог с тобой, где и чему тебя учили, а вот с новой властью нам здесь жить
                10.
             Уполномоченный от новой власти Чудиновской волости въехал в деревню со стороны поскотины в сопровождении небольшого отряда матросов которые расположились на телеги. Сам уполномоченный восседал на пегом жеребце в яблоко. Одет он был в кожаной чёрной куртке перепоясанной крест-накрест пулемётной лентой. На боку висел маузер чёрно вороного железа. На голове была казацкая папаха  с красной лентой. Они въехали, молча,  остановились на площади около колокола, который был подвешен на перекладине.
-Иван, а ну-ка вдарь по этому колоколу, да так чтобы все кто спит перевернулись бы на своих печках. Сказал один из матросов.
-В деревне в такое время ни кто не спит даже старики и старухи давно выползли на солнышко и сидят на завалинках: - сказал уполномоченный.
-Тогда пусть с завалинки свалятся:- не унимался всё тот же матрос. Иван не спеша слез с телеги, отряхнул солому с клёшей, поправил бескозырку и проверил, висит ли на боку маузер. Затем подошёл к столбу и отвязал конец верёвки и стал раскачивать её. Послышался сначала слабый звон колокола, но чем сильнее раскачивал он веревку, тем громче раздавался звон колокола. Вскоре, он заполнил всё пространство, и более ни каких звуков не было слышно.
-Хватит Иван, а то оглохнуть можно от твоего старания. Он бросил конец верёвки и она, почувствовав свободу, стала извиваться и подпрыгивать, словно огромных размеров змея. Звук колокола постепенно утихал. Первым появился на площади Пётр, а за ним симинил, своей старческой походкой, Амвросий. Постепенно стали собираться со всей деревни люди, кто был свободен. Приехали верхом на лошади несколько казаков и стояли невдалеке  от собравшихся сельчан. Пришли мужики, в основном без земельные и без лошадиные. Те, кто работал  по найму или скитался по округе в поисках случайного заработка. Вскоре пришёл, с заспанным лицом,  Спиридон и прямиком направился  к уполномоченному, на ходу потягивая портки. Остановился, посмотрел по сторонам, увидел, что на него смотрят, приосанился и протянул уполномоченному руку для приветствия.    
-Здравия желаю товарищ комиссар. Как доехали, всё ли  было спокойно, без происшествий?
-Кто сунется на таких орлов? Все казачки по кустам разбежались. И посмотрел в сторону отдельно стоящих казаков. Среди них прошёл легкий ропот. Один из молодых казаков взялся за саблю, но его остановил  старый казак.
-Не нужно Михайло. Посмотрим, чего они хотят. Уполномоченный слез с коня и отвёл чуть в сторону Спиридона и стал с ним разговаривать. О чём они говорили, ни кто не слышал. Затем они вдвоём подошли к собравшимся, и уполномоченный прямиком направился к возвышению недалеко от колокола, и поднялся на возвышение. Поправил на себе одежду и поднял руку вверх. Как бы давая понять, что он будет говорить.
-Товарищи вы все знаете, что временное правительство низложено.  Повсюду установлена рабочее крестьянская власть. А также, она установлена в соседних городах, таких как Челябинск, и Троицк, и во всех уездах и волостях. Но почему-то в вашей деревне по-прежнему командует вами купец со своими прихвостнями, а волю его исполняет староста. Кстати, а где же они, почему их здесь нет.
-Старосту увезли на днях красный отряд, который останавли-вался у купца. Выкрикнул кто-то из толпы.
-Кто это там кричит. Красногвардейцы не могли остановиться у своего идеологического противника.
-Красный командир не только останавливался у него, но и получил пропитание для своего отряда, от купца: - сказал старый казак.
-Не получил а забрал своё.
-Мне вот со своим умишком невдомёк, как мог посторонний человек забрать своё: - не глядя на уполномоченного: - сказал, дет Амвросий.
-Как посторонние не унимался уполномоченный. Он командир красного полка, а вы говорите чужой!
-Но для нашей деревни он чужой ответил ему дед.
-Он забрал у купца твою лошадь.
-Подожди господин хороший.
-Не господин, а товарищ.
-Хорошо товарищ пусть так, но кто ему дал право забирать мою лошадь: - разгорячился Амвросий.
-Успокойся, дет у тебя отродясь не было лошади, чего  раскудактался: - сказал Пётр. К деду подошёл матрос и со всей силы ударил ему в лицо, тот отлетел в сторону и упал на землю. Кровь потекла с разбитых губ. Матрос не спеша стал расстеги-вать кобуру и достал маузер. Он все, также не спеша стал подымать и целиться в лежащего старика. В одно мгновение перед матросом выросла фигура молодого человека и прикрыла собой  лежащего на полу человека.
-Иван, нетрож его, это Пётр, наш человек. А с деда и того хватит что он получил от тебя. Вот только не понятно, почему он лил воду на лопасти мельницы купца. Вроде бы наш человек,  а развел, понимаешь провокацию против новой власти: - немного помолчал и начал снова свою речь:
-Товарищи мы приехали сюда для того чтобы окончательно установить здесь новую власть, а чтобы она была постоянной мы предлагаем вам  нашего представителя которого вы хорошо знаете. Он с вашей деревни. Самое главное он твёрдо стоит на  марксисткой платформе и будит верным проводником идей великого Ленина. Звать его Спиридон. Спиридон подь сюда, пусть народ на тебя посмотрит.
-Бабаньки смотрите, какая власть у нас в деревне: - прокричал всё тот же голос из толпы. Матросы быстро пошли на голос в толпу,  выволокли человека и бросили его рядом с возвышением на котором стоял уполномоченный.
-Ты кто таков? Чем ты недоволен? Спросил уполномоченный.
-Избави бог меня, я всем доволен,  я просто крикнул, мол, смотрите бабаньки какая у нас новая власть. А на счёт того,  что Спиридон будет этой новой властью, я ни чего не имею против этого. Нам голодранцам, какая разница, кто будет у власти, работать в поле всё равно нам придется.  Я думаю, что он не пойдёт в поле рожь собирать. Верно Спиридон? Обратился он к стоящему около него - Спиридону.
-Верно, ты говоришь, что рожь я убирать не буду. У меня будут другие дела. Ответил Спиридон.
-Да я имел в виду то, что ты её ни когда не убирал, и вряд ли умеешь. Он не успел договорить, как получил удар матросским ботинком по зубам.
-Вот это агитация! Всё стало понятно, и ни каких более вопросов. Беда в том что теперь хлеб откусывать будет нечем и он выплюнул выбитые зубы вместе с сгустками крови. Чтобы не получить более по зубам он отвернулся от матроса и продолжал лежать на земле.
-Нам ну ни как не дают, закончит выбор представителя.
-Зачем выбирать вы же назначили меня,  вот я и буду  исполнять новую власть: - проговорил Спиридон.
-Товарищи кто за предложенного мною товарища, чтобы он был новой властью в вашей деревне, прошу поднять руки.
-Как подымать одну или обе руки: - выкрикнул молодой казак. Уполномоченный ни чего не ответил, он сделал вид, будто не слышал выкрика. В толпе засуетился Пётр и стал подталкивать тех, с кем он переговорил поутру, в доме Амвросия и, не дождавшись, когда начнут выкрикивать имя Спиридона, сам крикнул.
-Спиридона давай, Спиридона давай нам от новой власти. Из толпы то там, то здесь стали раздаваться негромкие выкрики. «Спиридон».  «Спиридона нам подавай». «Пуст уж лучше Спиридон, чем мародер староста».
-Ну, вот и порешили, Спиридон давай подымайся на это место, оно теперь принадлежит тебе от имени революционной власти. Уполномоченный стал спускаться с возвышения, преисполнен достоинства за проделанную работу. Спиридон поднялся, поправил волосы и зычным голосом выкрикнул.
-Долой всех мироедов и врагов рабоче-крестьянской власти. Он хотел, что-то ещё выкрикнут, но ему не дал уполномоченный.
-Спиридон поехали к тебе в хату, там  я  выпишу тебе мандат: И повернувшись к толпе, выкрикнул,
-Пётр, где ты чернильная душа?
-Я здесь и  пошёл навстречу уполномоченному, пока он пробирался сквозь толпу уполномоченный успел сесть на коня.
-Куда едем?
-Я всё приготовил у деда Амвросия, но теперь не знаю, как поступить. Твои ретивые матросики так разукрасили его.
-Это что тот дед?
-Да он.
-Ничего давай сначала заедим к Спиридону, выпишем ему мандат, а затем и отдохнем малость. Спиридон шёл впереди а за ним вся процессия,  уполномоченный верхом на коне,  в телеге матросы, а за телегой шёл Петр с Амвросием.
-Дет, ты не серчай на них.
-Как можно серчать на власть. Власть она и есть власть! Он замолчал, опустив голову.
-Дет, ты иди к себе самоварчик поставь, мы скоро приедем к тебе. Я думаю, они там недолго будут. Народ ещё долго не расходился, они обсуждали то, что произошло на площади. Казаки, развернув коней, ускакали на полном скаку в сторону дома купца.  Дет Амвросий обошёл площадь стороной и направился к своей избушке. Он поставил самовар вышел на задний двор, там  нашёл небольшую копенку старого сена, когда-то оно отдавало ароматом луговых трав, а сейчас  кроме прелого  сена ни чем не пахло. Он стал сносить его во двор и уложил под навес недалеко от дома. Затем вернулся в дом, самовар уже закипел, он поставил его на стол и подбросил немного древесных углей. Надел трубу, другой изогнутый конец трубы под прямым углом вставил в отверстие в стене, специально сделанное для выхода дыма  из самовара на улицу.  В проулке раздавались весёлые голоса матросов. Вскоре во двор въехал уполномоченный, за ним на телеге его сопровождающие матросы. Они с шумом вошли в дом и стали рассаживаться вокруг стола. Амвросий стоял чуть в стороне, когда все уселись, один из матросов спросил.
-Хозяйка то где?
-Хозяйки нет, почитай,  лет десять тому назад как померла, а за хозяина, я буду.
-Постой дед это ни тебя ли я угостил там, на площади своим кулачком и показал всем, какой у него кулачище, все рассмеялись
-Меня сынок, меня, а кого же?
-Впредь тебе наука, дет. Будешь  рот держать на замке, когда власть говорит.
-Учту сынок. Учту твою науку, а сам  с затаённой злобой и с сарказмом улыбнулся:- ну я пошёл, тут всё готово. А я пока лошадёнкам травки накошу,  скотинка тоже есть хочет.
-Дет, ты не забудь, напоит  наших лошадок!
-Напою, обязательно напою и накормлю. Он вышел во двор взял под навесом литовку, которой уже лет десять, как ни кто не косила травы, и направился в сторону  леса. Там он накосил травы и стал перетаскивать её во двор. Положил её небольшой кучкой около каждой лошади. Снял с колышка ведро и напра-вился к соседнему двору, там стоял колодец. Он натаскал воды в колоду, которая стояла недалеко от лошадей, а сам сел на бревно и задумался. На дворе стоял вечер, небо постепенно заносило облаками, сквозь которые просвечивали лучи заходящего солнца. Из избы доносились пьяные голоса гостей.  Постепенно темнело, за калиткой он увидел парнишку в оборванных штанах.
-Тятя мой здесь?
-Там в комнате, а что случилось?
-Мамка сказала, что рожать скоро будет, меня послала за повитухой.
-Но она, же не здесь живет, а на кордоне: - ответил Амвросий.   
-Ага, мне страшно одному идти, смотри какое небо чёрное. Вот я за тятей и пришёл.
-Иди в дом, он там. Мальчик вошёл во двор и направился в дом. Вскоре пьяные голоса стихли, и был слышен детский голос, который звал отца идти за повитухой. Амвросий услышал, как кто-то сказал: - Зачем тебе повитуха, сам и прими роды, не первенца ждёшь. Все кто сидел, рассмеялись. Вскоре во дворе показался мальчик, а за ним пошатываясь, вышел Спиридон.
-Амвросий, ты бы уважил новую власть, сходил бы с сынишкой за повитухой.
-Не могу, ну ни как не могу оставить оду без присмотра волостную власть. А вдруг ей что-нибудь понадобится. Ты уж не серчай, а иди сам с сынишкой: - и потихоньку добавил, чтобы  Спиридон, ни приведи господь,  услышал. Уходи от греха подальше всё на одну душу греха будет меньше. Он сидел на бревне до тех пор, пока в доме не стало тихо. Он встал  и пошёл к лошадям,  за спиной  раздался голос Петра. 
-Ты куда, дет?
-Да вот хочу пододвинуть траву поближе к лошадям и  стал искать, что ни будь тяжелое. Под руку попало полено, он поднял его с земли: и повернулся. Перед ним стоял Пётр.
-Вот полешко мешает, лошадкам траву есть: - и сделал движение, как будто отбрасывает полешко в сторону. Пётр повернулся и стал справлять малую нужду, не отходя от лошадей. Амвросий нанёс Петру удар по голове, не для того чтобы убить его, а только оглушить. Он оттащил Петра на опушку леса, связал его верёвкой и пошёл к дому, там он взял лошадей под уздцы и повёл их к тому месту, где оставил связанного Петра и привязал лошадей к берёзе так, чтобы они могли спокойно кормиться. Сам снова вернулся к дому и стал  закрывать ставни, подпёр их так, чтобы не было возможности, открыть изнутри. То же самое проделал и с дверьми, которые выходили в сенцы. Затем обложил дом старым сеном и поджёг его со всех сторон, а сам спокойно пошёл в сторону леса. Там он простоял до тех пор, пока дом не взялся пламенем. Вскоре на пламя стали сбегаться люди. Амвросий ещё раз глянул на свой дом, охваченный пламенем, и пошёл дальше, вглубь чащи. Постепенно он словно растворился в ночной  темноте леса.

                11.

     Андриан Павлович ехал на  простом, облегченном  тарантасе, сам управлял лошадью. За ним чуть поодаль ехали двое конных казаков сзади и один спереди. Он хотел как можно быстрее добраться до  станции Щучье, где у него находились большие склады и как-то суметь сохранить товар, который находился там, на хранении. Или постараться, куда-нибудь перепрятать самое ценное. Он прекрасно понимал, что  отряд красноармейцев по пути следования в Чудиново пополнится добровольцами и к ним присоеденица отряд,  который расположился в деревне Буланово. Ехал он не наезженной дорогой, а просёлочной, более прямой, которая вилась между  березовыми, колками огибая населённые пункты. Через трое суток он приехал к месту назначения. Станция жила своей обыденной жизнью всё было по-прежнему, не считая большого скопления людей явно не местных жителей. Здесь были и белочехи и кадровые военные царской армии и местные казаки, призванные сотником  для охраны порядка на станции. Купец прямиком направился к своему дому. У дверей его встретил приказчик.
-Здравия желаю Андриан Павлович. Как доехали?
-Приготовь мне тёплой воды помыться бы надо.
-Я мигом протоплю баньку, и дал распоряжение мужикам, находившимся во дворе.
-Васька затопи баньку, Андриан Павлович попариться желает. А ты  Фёдр обратился он к рядом стоящему работнику, принимай коней да смотри сразу не вздумай напоить их, а то сгубишь животину. Пусть немного остынет. Да хорошо протери их соломой, смотри по бокам пены полно. И побежал к двери, открывая её перед хозяином.
-Как дела, всё в порядке. Никто не шалил в складах?
-Всё по-прежнему. Я просил сотника, чтобы он из числа казаков установил охрану складов, пообещал ему рассчитаться с вашим приездом.
-И сколько он запросил?
-Десять пудов отборного овса для лошадей.
-Выдашь из третьего склада, ему и тот овёс сойдёт.
-Хорошо. Кушать когда изволите, сейчас или после баньки?
-Опосля, а сейчас квасу принеси, что-то в горле пересохло.
-Будет исполнено, и он исчез за дверью. Хозяин слышал распоряжения приказчика на счёт обеда после баньки. В комнату вошла женщина, она принесла кувшин квасу и кружку, прикрытую полотенцем.
-Принеси воды, руки помыть да лицо сполоснуть от дорожной пыли. Вскоре она занесла тазик и кувшин с водой. Купец сполоснул руки и лицо. Вода была холодной и придала бодрости.
-Спасибо, убери всё, я немного отдохну. Он попил квасу и сел в кресло. Вскоре вернулся приказчик.
-Какова обстановка на станции? Что нам ожидать?
-Андриан Павлович в Омске Колчак, из Челябы движутся красные, они явно доберутся до нас раньше, чем  его превосходительство адмирал Колчак.
-Слушай внимательно. Собери подвод двадцать столько же людей желательно пленных чехов.
-Сейчас их кличут белочехами.
-Мне наплевать, кого и как сейчас кличут. Пригласи суда сотника пусть он придёт ко мне, после того как я помоюсь в бане. Если что пусть подождёт. К вечеру всё должно быть готово и стоять у складов, я подъеду и сам дам распоряжение, что будем грузить. Иди, выполняй. Он откинулся на спинку кресла, и как ему показалось, задремал.
-Андриан  Павлович банька готово извольте искупаться. Фёкла приготовила сменное бельё там, в комнате отдыха всё как раз аккуратно и уложено. Вас попарить или вы… 
-Попарь, веники как, все готовые?
-Все, какими вы изволите любить париться.
-Тогда пошли, попарь меня, что-то я сильно притомился. Василий вышел из дому и быстрым шагом направился в баньку, он переоделся в одежду, специально сшитую ему, для того чтобы в ней парить хозяина. На ноги он надел лёгкие войлочные чуни на голову надел шапку из белого войлока и передник из плотной, грубой льняной холстины. Фёкла, тем временем, приготовила всевозможных напитков из погреба. От тёплого воздуха на стенках образовались капельки россы.    
-Ну, что пошли, парить будешь. Купец зашёл первым за ним следом Фёдор.
-Андриан Павлович соизвольте одеть колпак. Я тут коврик взял на полок постелить. 
-Коли взял, стели, и он пропустил Фёдора к полку, тот постелил коврик и попросил Павловича сесть на коврик.
-Колдуй со своей каменкой, уж больно мне нравится, когда от неё хлебным духом пахнет. У Федора недалеко от каменки была небольшая переносная полочка со всякими баночками ковшиками в которых были разные настои как из трав так и вытяжки из различных перемолотых и растертых в пыль целебных камней.
-Я вас сначала угощу хлебным духом, и он сбрызнул каменку хлебным квасам вскоре по бане пошёл аромат свежеиспечённого хлеба. Немного погодя он плеснул настой по бане пошёл медовый аромат луговых трав.  Запах ему напомнил тот период, когда на покосе  сено начинает под жаркими лучами солнца подсыхать, разнося по округу бодрящий запах разнотравья.
-Андриан Павлович ложитесь, я вас натру настоем из трав, пихтового масла и вытяжки из берёзовых кряжей. Купец лег, и Фёдор стал лёгкими движениями втирать содержимое, по всему телу постепенно увеличивая надавливания на поверхность тела. Он массажировал до тех пор, пока весь настой не впитался в тело. Он подошел к камене и брызнул на неё настой из ромашки и солодки. После взял веник сначала берёзовый и стал слегка помахивать над телом создавая тепловой поток, затем обмакнул его в настой травы и стряхнул излишки на каменку и стал неспешна парить сначала подошвы ног, затем переходил постепенно по всему телу и затем снова обмакнул веник в  настой трав но уже в другой и по бане пошел горьковатый аромат степной полыни.
-Андриан Павлович надобно немного отдохнуть, а я пока подготовлю парилку, поддам парку. Купец вышел в комнату отдыха и присел в кресло, вырубленное из цельного пенька старой липы. Это кресло легко впитывало влагу и в то же время не отдавало холодом. Он взял графин со свекольным квасом и хреном и отпил немного. Квас был ядрёным, он отпил ещё немного и почувствовал лёгкость во всём теле.
-Андриан Павлович, парилка готова. Он зашёл в парилку, там Фёдор стоял в стороне с двумя вениками, один был берёзовый с разными травами, другой дубовый с хвойной веткой.
-Что вооружился аспид, ну давай отпарь мои косточки, так чтобы я помолодел лет на десять, и он лёг на полок. Фёдор начал работать двумя вениками он парил быстро, но достаточно осторожно. Как говорится,  парил, а не хлестал вениками по голому телу, ни единого листочка не облетело с веника. Он парил его до тех пор, пока у самого уши чуть не свернулись в трубочку.
-Ну, как Павлович ещё или хватит?
-Давай-ка поддай ещё парку и поработай над моей поясницей, устал что-то я за дорогу, видать, она ещё не отошла.
-Хорошо и Фёдор  поддал парку из своего любимого настоя. По парилки пошёл аромат смеси трав и через какое-то время Павлович почувствовал, что устлалась, уходит куда-то сама по себе, и ему стало так легко. Он почувствовал себя совершенно отдохнувшим и полным жизненных сил.
-Сейчас я ещё немного вас попарю, а затем  отдохнете. Опосля ещё можно попариться если захотите. После того как Андриан отдохнул, он парился еще несколько раз.
-Ну, Фёдор отпарил ты меня от дорожной пыли и полечил мою душу. Уж больно она исстрадалась за последнее время. Как ниприкаяная мечется в поисках своего пути, но, ни как не может обрести своего берега. Того бережка, к которому  можно было бы  причалить, где можно было бы  ей отдохнуть.
 -Какого бережка? Спросил Фёдор.
-Где бы можно обрести покой дорогой мой лекарь. Жал что ты душу лечить не можешь. С бренным телом ты хорошо справляешься, а вот с душой  у тебя промах, не можешь ты её лечить. Ну да ладно и на том хорошо,  я и так себя чувствую моложе. Он ещё немного посидел в своём любимом кресле и начал собираться. Скажи, пусть мне коня другого под седло поставят, я поеду на склады.  Он ехал верхом, не спеша,  внимательно всматривался в прохожих. Да и народ тот, же и как будто другой какой-то встревоженный как будто чего-то ожидает, а чего и  сам не поймет, подумал про себя Андриан. Вскоре за поворотом показались станционные постройки и его склады. Около складов стояли подводы. Возницы сидели на телегах, о чём-то разговаривая. Приказчик увидел, что подъехал сам хозяин, побежал ему навстречу.
-Всё готово Андриан Павлович.
-Вижу, пошли в склады, и  сам первым подошёл к складу.
-На ключи, открывай Приказчик, быстро открыл замок и распахнул двери, в нос ударил запах товара хранившего здесь.
-Как, мышей нет?
-Ни как нет. В каждом складе по две три кошки я держу самок,  они лучше ловят всякую живность им надо и себя прокормить и котят тоже. А коты они ленивые себя-то не всегда прокормят.
-Но ты, то себя кормишь?  Приказчик рассмеялся, мне много не надо я же один.
-Ладно, запомни, грузим вот эти тюки, и он указал на стопку тюков лежащих прямо перед ними. Размести их на две подводы.
-Слушаюсь. Пока грузили один товар, купец успевал осмотреть другой и определить, что грузить на Оставшие подводы. Они почти закончили погрузку, когда к складам  подошли вооружённые люди. Старший из присутствующих вооружённых людей, подошёл к купцу и спросил.
-Чем занимаетесь?
-Товар загружаем, готовлю обоз.
-Чей товар?
-А вы как думайте? Что я буду грузить чужое добро, а вернее сказать буду грабить. Подбежал приказчик и, указывая на купца, сказал представителю вооруженных людей.
-Это Андриан Павлович местный купец. И обращаясь к купцу, представил стоявшего перед ним человека.
-Это Василий Иванович Командир дружины  Они охраняют порядок на  станции.
-Очень приятно ответил Андриан и повернувшись, пошёл дальше заниматься своим делом. Ему не понравились жадные глаза этого командира. Ни чего хорошего мне не сулит встреча с этим человеком, подумал про себя Андриан. Приказчик пошёл следом. Вскоре они погрузили в телеги все, что приказал купец. Вы потихонечку трогайте на край станции, там, у переезда ждите меня я вскоре подъеду  и он, вскочив на коня, ускакал прочь. Подводы, выстроились в линейку, и потихоньку стали выезжать с территории станции в том направлении, который им указал купец. Один из возниц спросил у приказчика.
-А далеко ли ехать?
-Поедешь туда, куда тебе скажут, а пока к переезду понял и пожалуйста, не спрашивай больше куда, что и зачем, а то можешь остаться без головы. А она хоть и пустая, но возможно ещё тебе сгодится. Все засмеялись, но смех был какой-то напряжённый, чувствовалось, что им было не до смеху. Спросивший покраснел, но более, ни чего не говорил, только хлестнул коня вожжами.
-Но шевелись каурая, чего ушами-то прядёшь, тебе сказали, езжай так езжай. 
-Лошадь то тут причём, коли сам любопытный, выкрикнул кто-то из возниц. Вскоре обоз подъехал к переезду, и стали ждать хозяина. Не успев докурить самокрутку,  увидели, как к обозу скачет вооруженный, небольшой отряд из десяти человек.  Впереди на тарантасе ехал купец. Он остановился около обоза и не слазя с тарантаса сказал достаточно громко, чтобы слышали все.
-Едете за мной, по приезду я рассчитаюсь с вами сполна. От вас зависит только одно, довести груз до места. А это охрана на всякий случай. И немного помолчав, добавил. Уж больно ныне не спокойно.   Обед за мной, а теперь с богом и сам первый тронулся в путь его казаки ехали впереди,  охрана по бокам и сзади трое. Управляя лошадью, Андриан размышлял над тем, почему это произошло. Что случилась, и почему всё перемешалось? Кто и когда упустил главного, не повиновения власти? Почему веками стоящее крепко на ногах царское самодержавие рухнуло в одночасье? Почему власть Керенского развалилась ещё быстрее чем-то, чего они разрушили своим преобразованием? Он не понимал политику Керенского, его многообещающие и пустые выступления. Когда надо было дать отпор разбушевавшейся черни. Он бежал из Зимнего дворца отдав не только северную столицу на поругание разному отребью, но и всю Россию. Такая огромная империя впала в противоборство друг с другом. Каждый хотел отхватить себе кусок пожирнее. Практически прекратилась торговля. Народ забросил заниматься производством сельскохозяйственной продукцией. Крестьянам стало проще грабить богатых, перераспределяя собственность от одних к другим. Многие заводы  закрывались и рабочие подались, кто, куда, но основная масса занималась тем, же самым что и на селе – грабежом или под видом организованных красных отрядов грабили всех, кто бы, ни попался, с одной целью, иметь как можно больше, прикрываясь революционными лозунгами. «Кто был ни кем, тот станет всем». Он не мог понять одного, когда это всё кончится и прекратится ли это противостояние? Одно его утешало, он слышал, что с востока шёл Адмирал Колчак и его в Омске нарекли Правителем Руси. Он надеялся, что видный морской адмирал, покорявший северные широты справится с этим хаосом, охватившим Россию. Что у него хватит силы воли, железной рукой восстановить порядок. Однако он понимал что чернь, вкусившая вкус безнаказанности, способная натворить многое и продержаться долго, а при умелом управлении и выстоять. Он знал из истории, что любой бунт рано или поздно будет подавлен, а виновных накажут. Для себя он определил не вмешиваться в происходившее и переждать это смутное для России время. Он не хотел ни кому отдавать предпочтение и по возможности с наименьшими для себя потерями, находить компромисс в любой сложившейся ситуации, найти маломальский компромисс с любой властью.  Дорога шла полем, в впереди виднелся густой сосновый бор.
-Панкрат, подь  сюда. Вскоре к Андриану подъехал его рабочий.
-Что-то мне не по душе та, вооружённая дружина, что была там у складов. Я думаю, они нас поджидают в этом лесу. Уж больно лакомый кусок,  мы представляем для них. Проскачи по лесу версты три, а затем постирайся незаметно обследовать лес, прилегающий к дороге. Мы этим временем постоим, вот за этим берёзовым колком. Постарайся себя ни чем, ни выдавать, если вдруг они тебя остановят. Винтовку дай мне, а вот возьми ружье, оно заряжено и вот тебе патронташ, если спросят, скажи, поехал на охоту на Щучье озеро.
-Я всё понял, сделаю, как вы велите Андриан Павлович.
-Прошу будь осторожнее, не особо-то горячись ни приведи господь, если они что заподозрят, живым тебя не отпустят.
-Хорошо, и он, молча, поскакал в сторону соснового бора, на ходу перекидывая за плечё ружьё и пристигая на пояс патронташ. До бора было версты четыре, и дорога вела не напрямую, а петляла между Березовыми колками вперемежку с не большим кустарником. Панкрат ехал по просёлочной дороге, не спеша негромко напивая старинную песню, об охотнике встретившего на болоте прекрасную дочь лешего. Сам при этом внимательно осматривал обе стороны леса примыкавшего к дороге. Вдали он заметил, как кто-то поднялся с земли и не спеша, направился к дороге. Выйдя на середину, он остановился и достал кисет с махоркой и стал набивать самокрутку. Набив ее, положил в рот, но не прикуривал. Вскоре Панкрат подъехал к нему и осадил коня.
-Мужик дай прикурить, свои спички кончались, а курить страсть, как хочется. Панкрат достал спички и подбросил их вверх в направлении к стоящему перед ним мужику. Тот ловко поймал коробок и прикурил самокрутку.
-Мужик, ты мне не одолжишь немного спичек, у меня коробок есть?
Возьми немного. Но учти, мне на охоте, они тоже понадобятся.
-Я возьму пяток не более.
-Хорошо, пяток, так пяток.
Тот достал немного спичек, снял картуз и положил их за ободок вокруг внутренней части картуза.
-Я что хотел тебя спросить, случаем, ты не обгонял обоза, который вышел из села?
-Как ни видел, такой большой обоз не заметить, тем более охотнику, грех.
-Где ты его видел?
-На выходе из села, видно много нагрузили на одну телегу у ней ось и сломалась. Они провозятся с ней долго либо за новой телегой отправят, кого ни будь. А может, перегрузят груз по остальным телегам. Они спорили как раз по этому поводу, когда я проезжал мимо.
-Спасибо мужик за спички, и повернувшись, пошёл обратно в том направлении, откуда появился. Да не за что, ответил Панкрат, провожая его взглядам и не торопясь, тронул коня.
-Но, пошла, чего стоять-то зазря нам с тобой до вечерней зорьки успеть добраться до озера надо. Он сказал это таким образом, чтобы  сказанное было услышано уходящим человеком. Его намерения дошли до адресата.
-Не торопись мужик, ещё успеешь, озеро не так далеко, а солнце ещё высоко, управишься, и он скрылся в зарослях. Конь бежал лёгкой трусцой. Проехав немного, он свернул в лес, в противоположную сторону от места, куда скрылся мужик. И поехал назад к обозу, выбирая дорогу между могучими стволами сосен. Кроны соснового леса практически были сомкнутыми и не пропускали прямого света вследствие этого, в бору кроме сосен ни чего, ни росло. Даже трава и та росла какая-то  редкая и не высокая. Земля сплошь была усыпана сосновыми иглами и вокруг сосен сплошным ковром лежали сосновые шишки. Ехать, было удобно, и Панкрат погнал коня лёгкой трусцой. Вскоре он выехал из лесу.   

                12.

-Ну что узнал, где обоз? Спросил старший.
-Узнал они на краю села стоят.
-Чего они там делают?
-Охотник сказал, что у одной телеги сломалась ось, и они задержатся там надолго.
-Слушай командир, может их там и того, чего ждать когда они подъедут.
-И как ты думаешь объяснить это всё людям?
-Чего объяснять кровопивец он, и есть кровопивец. Это же местный купец куда-то хочет увести свой товар. Кокнуть, а товар забрать.
-Ты что слепой или совсем соображать перестал, когда увидел столько много товару? А возниц куда, тоже в расход? Или как? Ты хочешь, чтобы всё село знали, что дружина призванная охранять порядок устроила грабёж сред бела дня.
-А ты что не хочешь их здесь положить?  Ты думаешь, они тебе товар просто так отдадут.
-Нет, зачем мы их здесь и положим, но знать об этом, ни кто не будет. Вот в это и вся разница! Сказал, как отрубил их старший товарищ. Николка, иди ближе к дороги и следи, когда они подъедут, свиснешь.
-Вот возьмём обоз и в Челябу там у меня один знакомый «еврейчик» он скупает разное барахло спихнём ему по дешёвке. И заживём как люди. Продолжая животрепещущую тему, включился в разговор мужик чуть постарше  своего командира.
-Я куплю корову и коня. Как же без коня, вез коня в хозяйстве не возможно. Тут и вспахать и привезти чего ни будь, завсегда конь нужен.
-Зачем тебе конь, у тебя ни сбруи, ни телеги и отродясь не было?
-А я значит и сбрую куплю и коня куплю и…
-И телегу купишь, передразнивая говорившего, продолжил его сотоварищ.
-Знамо дело и телегу не унимался он.
-Хватит теме Михайло, пусть Прокоп немного помечтает, остановил их спор командир дружины. Без мечты и жить то не хочется. Нам что говорят, что они нажили добро не своим трудом, а нашим, значить оно наше. Вот мы и заберём своё добро. Они ещё долго продолжали свой спор, на тему чьё  и кому принадлежит имущество  богатых и как его реквизировать в пользу неимущих. Если бы не прозвучавший на вес лес свист караульного Никитки. Они разом смолкли.
-Готовьте оружие и пошли. Он встал первым, на ходу начал заржать винтовку. Остальные последовали его примеру. Не прошли они и трёх шагов, когда услышали стрельбу у себя позади. В испуге они стали метаться по лесу, но пули настигали их повсюду. Стрельба прекратилась только тогда, когда упал последний дружинник.
-Соберите всех в одну место, вот сюда под эту сосну, и привалите валежником, чтоб зверью не надругалось. Оружие сложите в телегу.
-Панкрат смотри, вот паренёк, это он дал сигнал дружинникам о нашем появлении.
-Он был при оружии?
-Когда мы его взяли при нём ни чего не было.
-Как тебя звать обратился Панкрат к пареньку.
-Никола меня кличут.
-Кличут собак, а ты человек. Никак Николаем тебя нарекли при рождении?
-Не знаю, я сирота, немного помолчал и добавил, у меня нет ни кого из родственников, я ходил поводырём у группы слепых, сколько я себя помню.
-Отпустите его. И обратившись к Николаю, сказал.
-Зайди в село и скажи им, пусть они возьмут своих и похоронят, как подобает. И ещё скажи, что так будет со всеми, кто позарится на чужое добро, вступил в разговор Андриан. И обратившись  ко всем, добавил, идёмте, нам предстоит ещё длинная дорога и дай бог, чтобы этот инцидент был единственным на время нашей поездки. Они вернулись к обозу. Андриан осмотрел каждый обоз и как мог, пытался ободрить возниц.
-Ничего мужики, с божьей помощью, как-нибудь, доберёмся до места. Остаток дня и ночь прошла спокойно, Андриан почти не спал, он просидел у костра и практически не высказал ни единого слова. За исключением скупых выражений вроде таких как «мужики  плесните мне немножко горячего чайку» и опять молчал. Ему было больно за то, что он не смог мирным путём решить проблему. Он сожалел, что пришлось прибегнуть к оружию. Он понимал, если бы не они, то их бы убили всех, а это гораздо больше жертв  и притом ни в чём не повинных возниц. Себя и охрану он в счёт не брал.
-Андриан Павлович может похлёбки вам положить, а то кроме кружки чая весь день и маковой росинки во рту не было.
-Спасибо Панкрат, что-то не хочется.
-А то наложу, отменная похлёбка.
-Нет, не хочу, а чайку налей немножко, помолчав и  как, бы, прислушиваясь к собственным размышлениям, ответил,   
-чаёк он душу греет, и грустные мысли прочь гонит. От чая не откажусь. Он пил чай мелкими глоточками, не то пытался понять вкус чая, не то хотел отвлечься от грустных мыслей.
-Чай действительно хороший, спасибо Панкратушка. Будь добр, там под сиденьем войлок, скатан в рулон, принеси его и расстели недалеко от костра. Я прилягу, может, засну. Пока Панкрат готовил ему место для ночлега он сходил по всем повозкам и переговорил со всеми возницами. Узнал их настроение и не нуждаются ли они в продуктах. Ни от кого он не услышал ни каких просьб, единственный вопрос был у всех в глазах « далеко ли ещё ехать  и что нас ожидает». Андриан не хотел говорить, куда они едут и ответить, что с ними будет, он тоже не мог. Просто так сказать, что попало, он не хотел. Это было против его правил «не хочешь лгать – молчи», он не хотел менять свой взгляд и свои убеждения, ради минутного удовлетворения их любопытства, пусть даже важного для них вопроса, а что будет с нами.   Единственное что он говорил на их немой вопрос «потерпите, мужики и всё будет хорошо». Но, как видно этот ответ не удовлетворял их.  В глазах, по-прежнему был тот же самый вопрос. Теперь к нему добавилась ещё безысходность, в принятии решений. Андриан подошёл к отдельному костру, у которого собрался так называемый отряд он сплошь состоял из пленных чехов. Ну, как господа у вас для ужина продукты  есть?
-Есть на ломаном русском языке ответил один из чехов видно был у них за старшего. Ваш человек нам дал всё необходимое.
-Ну и хорошо и повернувшись, направился к костру, там уже было готово место для сна.  Андриан не раздеваясь, прилёг на войлок и прикрылся верблюжьим одеялом, прикрыл глаза и попытался уснуть. Через некоторое время веки отяжелели, и он не заметно для себя уснул.  Проснулся, когда все подводы уже стояли на дороге по направлению к месту назначения.
Возницы сидели у костра, и пили чай, кто-то доедал вечернюю похлёбку. Андриан встал быстро умылся, снял сапоги и сполоснул ноги. К этому времени Панкрат на раскладном столике приготовил ему завтрак. Он знал, что Андриан утром всегда кушал хорошо и всё запивал крепким чаем.
-Андриан Павлович, завтрак готов.
-Хорошо я иду, вскоре он подошёл и сел на такой же складной деревянный стульчик, со спинкой. Кушал он быстро, на это у него уходило мало времени, вскоре он уже сидел на своём тарантасе.
-Панкрат поставь вперёд четвёртую, шестую и восемнадцатую подводы, сразу за моим тарантасом. Вперёд выстави двух казаков. А сам поедешь во главе остальных подвод позади нас. Если что я дам тебе знак, и ты постарайся спрятать их в лесу.
-Понял и он поскакал на лошади выполнять распоряжения купца. Вскоре обоз перестроился, и они тронулись вперёд, не спеша. Вёрст шесть проехали спокойно, ни кто не попадал им на пути. Солнце уже поднялось над лесом и стало постепенно припекать. Погода стояла безветренная, и вскоре в лесу стало душно, аромат разнотравья пьянил голову, и от жары и конского, пота становилось тяжело дышать. Андриан услышал, как по лесу раздаётся цокот скачущего по лесной дороге всадника. Эхо разносило звук далеко по лесу. Иван, обратился купец к казаку, ехавшему позади трёх повозок:- скачи к Панкрату, пусть он уведёт обоз вправо,  тут не далеко, уходит лесная дорога в сторону, в зарослях и спрячет обоз. Да пусть не появляется на дороге до моего распоряжения,  что бы ни произошло. Если что он знает что делать. Иван развернул коня и поскакал навстречу, идущему за ними обозу. Вскоре прямо на них выскочил всадник.  Конь испугавшись, кинулся в сторону. Сидящий на ней всадник кое-как удержался в седле.
-От кого скачешь, казак? Спросил Андриан у всадника.
-Там впереди большой отряд красных, вы бы спрятались, от греха подальше.
-Куда мы же не верховые, а с обозом далеко не уйдёшь.
-Как хотите и он, пришпоривая коня, помчался прочь.
Андриан щёлкнул вожжами и прикрикнул на коня: пошёл, и не громко, как будто для себя  сказал, храни меня господи. Они ехали не спеша, но в каждом движении чувствовалось напряжение, доведенное, то состояния натянутой струны. Издали слышался звук с начало как буд-то бы, где-то там, в кронах деревьев набирал силу ветер. Но с приближением звука становилось слышно, что нарастает шум от движения большого количества людей. Вскоре над лесом Андриан увидел большое облако пыли, поднятого множеством  конских копыт. Андриан велел прижаться обозу к правой стороне лесной дороги и остановился сам под раскатистой березой, которая создавала большую тень, как для лошади, так и для его самого.  Он продолжал сидеть на тарантасе остальным дал команду спешиться и привязать лошадей к телегам с грузом и подойти к нему. Так они простояли около получаса, когда из-за поворота лесной дороги показались всадники. В одном из всадников он узнал командира, который останавливался у него в доме. Всадники, не спеша, всё в том же строевом порядке, подъехали к стоящим на обочине телегам.
-Командир дал команду стоять и всадники остановились. Он подъехал к телегам.
-А вы, каким образом оказались здесь? спросил он у купца.
-Да всё по тем же, торговым делам. Вот товар везу на продажу.
-И что если не секрет?
-Секрета, тут ни какого, нет. Везу упряжь конскую, овёс и немного полотна разного.
-Случаем не оружие?
-Можете проверить, если солгал, то можете забрать всё, коли сказал правду, отпусти меня с богом командир.
-Максим проверь. Правду ли сказал купец, дал он команду своему ординарцу.
-Мужики развяжите подводы и покажите господам красным командирам, какое оружие мы везём. Возницы разошлись каждый к своей подводе и стали развязывать веревки, которыми был связан груз.
-Павлович всё готово. Андриан слез с тарантаса и пошёл к первому возу. Командиру ни чего не оставалось делать, и он спешился с лошади и пошёл следом за купцом.
-Вот смотрите, господин командир здесь фураж, и направился к следующей подводе, а здесь конская упряжь.   
-Но здесь, же есть и сёдла?
-А сёдла, это что не конская упряжь?
-А там что?
-Там разное полотно от бархата до самого дешевого штапеля.
-Я вижу, что здесь есть полотно, которое можно использовать на онучи для красноармейцев. Мы его у вас реквизируем.
-Господин командир я уже вам как-то сказал, не реквизируем, а отберем. 
-Называйте, как хотите, но мы заберём у вас рулон этого полотна, он указал на ткань, которую хотел использовать в качестве онучей. А также все сёдла у многих красноармейцев их нет, всадник без седла это не всадник, а что-то противоестественное и не годное для военных действий.
-Я думаю, что у меня нет другого выбора. Вы в любом случаи их у меня реквизируете, для собственных нужд. Отдам я их вам, так сказать, добровольно или вы их возьмете у меня силой.
-Лучше будет,  если вы отдадите их добровольно. 
-Приступайте к реквизиции, и он направился к тарантасу и сел в него.
-Заберите все сёдла и рулон ткани, дал распоряжения командир и пошёл следом за купцом. Подойдя к нему, он сказал.
-Прошу вас не поподайтесь больше мне на глаза, в следующий раз я не смогу сдержать своих солдат от соблазна поживиться трофеем.
Андриан ответил не очень громко, но так чтобы это услышал красный командир. Не трофеями, а плодами грабежа. Каждое действие достойно того чтобы его называли его значением. И уже более громко добавил. Спасибо что ни всё забрали, а что-то и мне оставили.
-Господин купец не искушайте судьбу помолчите, и дай бог вам больше со мной не встречаться.
-Константин, можно я вас так назову, пути господни  неисповедимы. Мы только предполагаем, а господь располагает.
-Может вы и правы, а пока прощайте, он направился  к своему коню и лихо запрыгнул в седло. К нему подбежал один из возниц и упал перед ним на колени
-Господин командир, твои солдаты забрали у меня коня и подводу, скажите им, пусть они вернут мне моё добро, это всё что у меня есть. Если вы не вернете мне коня и телегу, как же я буду кормить  свою семью? Детишек у меня семеро, и все мал, мала меньше.
-А как ты себе представляешь мне везти сёдла у себя на горбу? Все кто был рядом, из красногвардейцев, весело рассмеялись такой шутки своего командира.
-Господин красный командир, он ведь из вашей среды и  вы ограбили его, тем самым приобрели ещё одного врага, вашим убеждениям. Он ни когда не станет поддерживать, вашу власть, и будет с ней бороться всеми доступными мерами. Он станет вашим  ярым противником не по убеждению, а от злости на вас за то, что вы оставили его без средств существования. Командир ни чего не ответил, только глаза его блеснули ненавистью на купца.
-Вперёд крикнул он своим командирским голосом, и конный отряд тронулся в путь, поднимая в небо новое облако пыли. Возница продолжал стоять на коленях. По впалым щекам текли слёзы обиды, в вперемежку со злостью на безысходность своего положения. Обоз купца продолжал стоять на обочине лесной дороги в ожидании, когда пройдёт отряд красногвардейцев. Прошли ещё сутки их пути, к  назначенному месту они приехали уже поздно вечером. Андриан выбрал небольшую поляну, сплошь поросшую лесом, лиш со стороны Ширгамыш был не широкий проезд, поросший невысоким подлеском.
-Мужики загоните подводы вон на ту поляну и начинайте разгружать товар. Разгружать осторожно плохо разгрузите, сниму штраф, хорошо выполните работу, добавлю по рублю. Он поискал глазами Панкрата и подозвал его к себе.
-Панкрат, скачи в деревню и скажи домашним, что поутру мы будем дома. Проверь как в деревне, нет ли кого из посторонних и обратно сюда. Да чуть не забыл, прихвати одного коня из тех, которых забрали у красных на солончаках, и возьми сбрую для телеги вместе с хомутом.
-Будет исполнено, он вскочила на коня, и скрылся в надвигающихся сумерках. Тем временем разгрузка товара шла своим чередом, делом были заняты все, вскоре разгрузка была закончена. Купец подозвал к себе всех возниц сам сидел у костра и пил чай.
-Пора настала рассчитаться со всеми вами. Он достал деньги и стал рассчитываться с возницами, которые подходили к нему по одному, получив расчет, отходили в сторону и ждали своих товарищей. Вскоре Андриан рассчитал и последнего возницу.
-Ни кого не обидел?
-Да вроде нет, ответили хором возницы, лишь только один молчал, это был тот, у которого забрали коня и подводу. 
-Тебя вроде Платоном окрестили, не так ли, обратился Андриан к тому вознице, который остался без подводы.
-Оно так и есть, Платоном меня кличут, ответил возница.
-Я послал своего человека к утру, он вернётся и приведёт тебе коня, и сбрую вместе с хомутом, я дарю тебе это, но извини, телег у меня свободных нет. Господа красные забрали их у меня, когда  находились в нашей деревне. Придется тебе самому добывать телегу. Тот подбежал и хотел поцеловать купцу руки.
-Брось эти вещи. Я нанял тебя я и должен был обеспечить твою безопасность и сохранить твоё имущество. Вот тебе денег на телегу, я думаю, хватит, и он подал вознице ещё денег.
-Господин купец я не знаю, как и благодарить вас.
-Коли не знаешь то и благодарить не нужно. А теперь можете отдохнуть, как приедет мой человек  сразу же и уезжайте. Я не хочу, чтобы вас кто-то видел.


                13.   

                Рано утром, когда первые лучи солнца ещё не смело пытались пробиться сквозь ночное небо. Андриан проводил извозчиков до дороги, которая вела их обратно домой, а сам поскорее вернулся на место где остался с грузом его люди и несколько чехов. Купец пригласил к себе Панкрата и долго с ним о чём-то разговаривал настолько тихо, что рядом стоящие его работники не могли понять, о чем они говорят. Вскоре Панкрат отошёл от купца и направился к чехам, которые сидели вокруг небольшого костра и о чём-то разговаривали на своём языке.
-Солдатики мы с вами сейчас пойдём не далеко отсюда. Вы не обижайтесь, но я вам завяжу глаза, и вот вам верёвка вы держитесь за нее, и шагайте друг за другом. Старайтесь идти мелкими шагами. Панкрат завязал всем глаза и следил внимательно, чтобы ни кто не смел, сдвинуть повязку один попытался и тут же получил нагайкой удар по спине со всего маху.
-Кто  ещё посмеет снять повязку, получит удар не нагайки, а шашки, понятно! В ответ послышалось разноголосое;
-Да.
-Понятно. Ну, вот и хорошо следуем дальше. Так они прошли около версты, когда Панкрат сказал им;
-Теперь остановимся и возьмитесь одной рукой за верёвку, а другую руку положите на плечё идущего впереди. Передний положит руку мне на плечё, и не приведи господь, если кто-то из вас попытается сделать шаг в сторону. Вас уже ни кто не спасёт кругом топь, идти строго нога в ногу. Ну, с богом и он первым пошёл на тропу, только ему ведомому, вода вперемежку с грязью захлюпала под ногами, они уходили в жижу всё больше и больше. Вот вода уже достигла груди, а они всё ещё шли, хлюпая болотной грязью. Панкрат первым ощутил наст под ногами и решил предупредить остальных, чтобы они шагали осторожно, не поскользнулись и не упасть в топ.
-Сейчас, будет под ногами деревянный настил, ступайте осторожно, а не то   поскользнётесь. Они продолжали идти не спеша, и прошли топь благополучно. Вскоре вышли на остров и углубились в лес и ещё немного прошли лесом.
-Теперь можно остановиться и снять повязки.
-Это что за такая секретность?
-Это не секретность, а стоимость вашей жизни. Не послушались бы, и утопли  в этом трясучем болоте. Либо я вас отправил  бы на тот свет, если б вы заартачились и не захотели делать, то, что я вам сказал. А пока всем спасибо, что сделали всё как надо. Я думаю, что хозяин вас за хорошо выполненную работу  отблагодарит. Вы видели, что он рассчитался сполна с возницами, а потерявшему телегу, он возместил сполна. И вас он не обидит, но вы должны делать то, что он скажет. Теперь идёмте вперёд у нас мало времени до рассвета мы должны переправить вес груз сюда на остров. Они шли быстрым шагом и вскоре оказались на противоположной стороне, где лежал груз.
-Андриан Павлович мы на месте.
-Хорошо. Он позвал оставшихся чехов и казака Ивана, те подошли к нему.
-Вон видишь, лежит конец верёвки, тяните её. Те стали тянуть и увидели, как с противоположного берега следом тянется лодка, они притянули её ближе к берегу и стали носить туда груз.
-Сложите равномерно, чтобы лодка не перевернулась на трясине. Вскоре лодку наполнили грузом и с противоположной стороны  переправившие чехи вместе с Панкратом стали тянуть лодку обратно на остров. Таким образом, они переправили весь груз и оставшихся чехов всё через  ту же потайную переправу на остров. Закончив с этим делом, Андриан решил отправиться домой, оставив Панкрата с чехами на острове, для того чтобы те перенесли весь груз к тем постройкам, которые они осматривали с Панкратом.
-Иван едем домой, что-то я устал немного. Я думаю, что ты ни чего не помнишь, где мы были и что делали. Своим домашним объяснишь, что ездил в Чудиново по делам вот тебе немного денег и отрез жене на подарок, и купец достал из тарантаса небольшой сверток, завёрнутый в небольшую холстину. Сам сел в Тарантас и тронул коня.
-Но, поехал родной и щёлкнул вожжой по крупу лошади.
   
                14.

               Командир продолжал скакать во главе отряда погружённый в свои думы. Отряд должен был, уже быть, на станции Щучье, но из-за непредвиденных обстоятельств опаздывал надвое суток. Время шло не на сутки, а на часы. Передовые части адмирала колчака могли уже быть на станции, а там прямиком на Екатеринбург и в Челябинск. Командир, погружённый в свои думы, не сразу сообразил, когда увидел на дороге конный, небольшой отряд, а когда рассмотрел, то уже были потеряны драгоценные минуты, те рассеялись и открыли огонь, из винтовок продолжая скакать на конях в разные стороны. Многие красноармейцы из первых рядов были, кто убиты, а кто ранены. Произошло замешательство, и задние ряды напирали на остановивший передний строй. Разведывательный отряд белогвардейцев исчез в зарослях леса. Многие красноармейцы не могли понять, что произошло кто, стрелял и по какой причине. Постепенно порядок восстановился, и командир красногвардейцев стал подсчитывать потери. Шесть человек были убиты, около десяти ранено, с его самого сбило пулей фуражку.
-Товарищ командир это, скорее всего, был разведывательный отряд белогвардейцев. Вполне возможно, что станция уже занята белами.
-Всё может быть всё может. Надо бы выслать разведывательный отряд, хотя  до станции ещё сутки пути. Тогда откуда здесь появился этот отряд? Как бы спрашивая у самого себя, и тут же сам себе и ответил. Станция видно занята белыми, и они выслали разведывательные отряды в разные направления вот на один из них мы и напоролись. Делать нечего будем идти к станции. И он, обратившись к ординарцу, приказал позвать  командира разведывательного отряда. Вскоре он подъехал.
-Возьми десять человек и поезжай вперёд нас версты на две и смотри в оба. От твоего внимания зависит жизнь нашего отряда.
-Есть, коротко по-военному ответил красноармеец и  ускакал, выполнят поручения своего командира. Ещё немного подождав,  командир отряда дал команду
-По коням вперёд. И будьте внимательны, враг может напасть в любую минуту. Отряд трусцой тронулся в путь по направлению к станции Щучье. Прошло около трёх часов после столкновения с белыми, всё было спокойно ни каких  происшествий. Несколько раз  командиру докладывали из скакавшего  впереди его разведывательного отряда, что дорога чиста и всё спокойно.  Это давало командиру отряда уверенности в том, что белогвардейцы находятся далеко от них, и в какой-то степени усыпило его бдительность. И когда прогремели многочисленные винтовочные выстрелы с обеих сторон лесной дороги и одновременно по всей колонне. Произошло не только замешательство, а сплошная паника. Красногвардейцы, куда бы ни пытались скакать на лошадях, их настигали пули. Кони, освободившись от всадников,  в испуге топтали тех, кто лежал на земле. Красногвардейцы, кто сумел спрятаться за убитыми конями пытались отстреливаться, но с противоположной стороны той, куда они стреляли их, настигали пули белогвардейцев. Через полчаса практически весь отряд красногвардейцев был уничтожен. Спаслись немногие, кто ехал впереди и сзади, те, кто сумел выйти из-под обстрела. Когда с отрядом красногвардейцев, было покончено, белогвардейцы перестали стрелять. После затишья среди убитых и раненых оказались те, кто встал, и с поднятыми руками, ожидая своей участи.
-Господа товарищи большевики вам предстоит отдать последнюю почесть своим боевым товарищам, похоронить их. Вон на той полянке выкопайте общую могилу и снесите туда всех убитых. Господин подпоручик, вы со своим отрядом просмотрите, кто раненые, добейте их. Мы ведь не варвары чтобы их закапывать живыми.
-Есть, ответил подпоручик и удалился. Вскоре послышались  одиночные выстрелы да иногда крики мольбы о сохранении жизни, но их просьбы прерывались на полуслове от пуль. На поляне была вырыта подручными средствами большая яма и оставшиеся в живых красногвардейцы, сносили и укладывали туда убитых своих товарищей. Вскоре все убиты были уложены в яму. Затем и их поставили на краю ямы и расстреляли. Тот же отрад, под командованием подпоручика, наспех прикопали трупы. Подпоручик подошёл к старшему офицеру и доложил.
-Господин полковник с красными всё покончено они теперь нам не мешают.
-Ты, верно, сказал сынок, нам они теперь не мешают, и мы можем спокойно двигаться в сторону станции.
-По коням господа  дал он команду и  первым пустил коня с места в галоп, остальные поскакали за ним в соответствии с их званием и положением в полку.

                15.

             Командир отряда красногвардейцев и с ним ещё человек десять скакали по лесу на всём скаку, насколько позволяла лесистая местность подальше от того места, где разыгралась трагедия. Уже не слышны были выстрелы, когда он дал команду остановиться. К нему подъехали, Оставшие в живых,  солдаты. Командир насчитал двенадцать человек.
-Товарищи, путь к станции для нас закрыт, с таким количеством нам не только на станцию показываться опасно, но и в деревнях  появляться не следует. Я думаю, нам надо принять решение и воевать с белогвардейцами, нападая на них неожиданно, сделать своё дело и тут же прятаться в лесах. А для этого нам надо выбрать место, где мы можем спокойно скрываться и в то же время, чтобы не умереть с голоду, необходимо расположиться не далеко от большого населённого пункта, где можно будет добывать себе пропитание.
-Я предлагаю  тут не далеко есть болотистая местность,  но к ней есть проход по небольшой возвышенности, но она густо поросла лесом, сказал один из оставшихся в живых красногвардеец.
-Ты что местный» спросил командир.
-Да я родом из сеседней деревни   и хорошо знаю эту местность.
-Давайте спешимся и немного отдохнем
-Товарищ красногвардеец, обратился командир к рядом стоящему солдату, встаньте на караул и будьте бдительны, мы пока обсудим, как нам быть и что делать в дальнейшем. Они спустились в ложбинку, для того  чтобы их не сразу можно было увидеть. Там они расположились полукругом и стали обсуждать, что им делать дальше. Прошло немного времени, когда к ним подбежал караульный.
-Товарищ командир там люди.
-Какие люди?
-Не знаю, на конях, едут в нашу сторону. Не успел он договорить, как  показались всадники, командир увидел на фуражках звёздочки.
-Это наши, и он пошёл к ним на встречу. Действительно  к ним подъехали ещё восемь человек спасшихся от белогвардейских пуль.
-Товарищи красногвардейцы я рад, что вы спаслись, теперь нас будет двадцать человек, это хорошо. Пока командир разговаривал с подъехавшими солдатами к ним подошли остальные, некоторые обнимались, как будто не виделись вечность. 
-Товарищи красногвардейцы мы будем пробираться к тому урочищу который нам укажет этот красногвардеец он из этих мест. Но прежде чем мы отправимся туда нам нужно вернуться к тому месту, где произошел бой с белогвардейцами. Нам необходим инструмент, без него мы и одного дерева не свалим, а появляться сразу в деревне опасно. Они сели на коней и направились в ту сторону, откуда недавно кое-как унесли ноги. Они, ехали не спеша, каждый осматривался по сторонам. Во избежание неожиданностей отправили вперёд двоих солдат. Вскоре остатки отряда подъехали к тому месту, где произошла трагедия. Много подвод осталось не тронутыми, за исключением тех, где было оружие, и боеприпасы те телеги были пустые. Они стали осматривать оставшиеся телеги, и нашли многое полезное не только инструмент, но и продукты питания. Видно это был разведывательный отряд белогвардейцев, который продвигался налегке и ему не нужны были телеги со скарбам. Это, замедлило бы их путь и лишило мобильности, подумал про себя командир красногвардейцев.
-Товарищи красногвардейцы нам необходимо как можно больше взять все, что можно увезти ибо, вернувшись сюда обратно, мы можем ничего не найти.
-Товарищ командир, а давайте все, что не увезем, прикопаем вон на той поляне, и он указал в ту сторону, где белогвардейцы похоронили красногвардейцев.
-Хорошо проедь посмотри, где можно будет прикопать то, что не заберём с собой. Через небольшой промежуток времени к командиру прискакал всё тот же солдат.
-Товарищ командир там, там и голос его осел, он глотал воздух и не мог выговорить ни слова, только показывал рукой в том направлении, откуда прискакал.
-Что случилось, я вас спрашиваю?
-Там…
-Я уже слышал твоё «там»
-Там закопаны наши товарищи, я слышал стон. Он развернул коня и поскакал в том направлении, где была могила. Остальные поскакали за ним. Они остановились вокруг свеженасыпанного холма и замерли в изумлении, из земли виднелась рука, она пыталась освободиться от земли, сгребая её, но ей этого не удовалось сделать. Вскоре рука перестала шевелиться и замерла, сжав комок земли. Солдат, который находился ближе к холму, спрыгнул с коня и стал руками разгребать землю. Он интенсивно разгребал её, вскоре показалось лицо человека, рот был в крови и забит землёй. Солдат продолжал освобождать человека от земли еще немного усилия, и он полностью освободил его. Припал ухом к груди  и стал слушать сердцебиение.
-Он мёртв, сердце не прослушивается, и встал на ноги. Пока солдат освобождал своего товарища от земли, все спешились и подошли к нему. Была тишина, даже птиц не было слышно и слова командира в этой мёртвой тишине раздались словно гром.
-Товарищи мы потеряли почти всех наших солдат, но мы не потеряли веру в революцию, я думаю, что мы отомстим белым и за наших товарищей и за нашу поруганную честь. Да здравствует революция и смерь белогвардейским палачам! Прикопав умершего товарища, они ещё постояли немного, каждый думал;  и я мог быть на их месте.
-Товарищи мёртвым честь, а нам надо заняться нашим обустройством и он первым  вскочил на коня и поскакал в сторону дороги, все последовали следом.
-Всё что не сможем увести прикопать вон у той  березы, и он указал, недалеко от дороги на противоположной стороне от  общей могилы, стояла единственная берёза среди сосен. Несколько солдат, вооружившись лопатами, приступили к рытью ямы. Земля была песчаная, и не составляло ни какого труда, быстро закончить работу.
-На дно уложите сосновых веток и на них сложите все, что можно оставить, накройте всё ветками и присыпьте песком, сказал командир. Вскоре всё было готово. Они направились следом за солдатом, который вёл их косогором к месту их будущего проживания.

                16.

         Остатки зари ещё полыхали на западной стороне неба,  пряча хвосты всполохов в кронах отдалённого леса. Была ещё предутренняя тишина, но верхушки деревьев начинали потихоньку, как бы сквозь дремоту, шуршать  листочками, стряхивая с себя остаток сна. Вдруг налетел небольшой ветерок и не только листья, но и те веточки, что ниспускаются вниз, словно девичьи косы, стали раскачиваться от первого порыва утреннего, лёгкого ветерка, вливаясь своей мелодией в утреннее многоголосье. Постепенно ветер усиливался и уже был слышен его гул в кронах деревьев  вперемежку с птичьим разного-лосъем. Проохал филин, перед тем как улечься спать и разом замолкли все птичьи голоса. Было слышно только, как перешептывались между собой листочки, раскачиваясь на тонких веточках, да монотонный стук лошадиных копыт и лёгкое поскрипывание рессоров на тарантасе. Вскоре, то там, то тут послышались птичьи голоса, и  вновь вес лес заполнился птичьим гомоном. Впереди через дорогу, недалеко от лошади проскакал, в своей серой, летней шубке, зайчонок и вскоре пробежала лиса в том же направлении, куда убежал заяц. Начался обычный день, в лесу, невзирая на присутствие человека. Природа жила своей обычной жизнью только человек мог нарушить её повседневный бег своей неуёмной силой к новому, отвергая через насилие, старое. Андриан, погружённый в свои мысли продолжал ехать к дому. Он практически не управлял лошадью, лишь только придерживал поводья, для того чтобы они не упали на землю и не запутались под колёсами тарантаса. Лошадь сама выбирала дорогу и бежала лёгкой трусцой. Вскоре они выехали на дорогу, которая прямиком вела к поскотине, а там недалеко и до деревни. Приближаясь к дому, Андриан увидел работника, который при виде подъезжающей повозки с хозяином открывал тесовые ворота,  чтобы повозка могла заехать, во двор, не останавливаясь.
-Ну, здравствуй Василий, как дела дома, все живы здоровы?
-Дома, всё, так же как и до вашего отъезда, все живут и здравствуют, а вот в деревне новость. Мифодий привёз старосту, он нашёл его привязанного к берёзе на муравьиной кочке.
- И как он?
-В бреду не знают, выживет или нет.
 -Передай им, что я скоро к ним загляну, вот с дороги сполоснусь, переоденусь и приеду. Ты поставь Гнедого под седло, а этого Каурого и он указал на лошадь, на которой приехал, распряги, протери насухо. Через час напоишь тёплой водой, затем дашь овса. Приведи в порядок тарантас, ось хорошенько смажь.
-Всё будет сделано, не извольте беспокоиться.
-Хорошо, и Андриан направился в дом.  Там его уже все ждали, стол был накрыт. На встречу бежала, с распростёртыми руками Анюта и за ней вторая дочь шла не спеша, вразвалочку словно медвежонок.
-Здравствуйте мои дорогие, ну как дела и он подхватил на руки старшую, а свободной рукой прижал к ноге младшую и похлопал по спине. Детки я сейчас умоюсь, а вы пока посидите в кресле, я скоро вернусь. Он ушел в туалетную комнату, за ним следом проследовала его жена Аграфёна. Она принесла тёплой воды и поливала ему на руки и ждала когда он, умывшись, расскажет ей о поездке в Щучье.
-Поездка в целом удалась с минимальными потерями. Мне при возвращении на дороге попался опять тот же самый отряд красногвардейцев итог этой встречи потеря нескольких черкесских сёдел и рулон полотна. Он не стал рассказывать про стычку с вооруженными людьми в лесу.
-Андриан милый да не переживай ты об этом. Не вы их то они бы вас порешили, то  добро, что они увидели в телегах, оно им разум застило. Они сами выбрали себе судьбу, не нужно было зариться на чужое добро.
-Аграфёна, ты опять за свое!
-Ты же не хотел мне рассказать то, что там произошло, пришлось мне прибегнуть к своему методу прояснения истины.
-Пошли чай пить, небось, дочери заждались нас.
-Пошли, и она вышла следом за своим мужем. Пока они сидели за столом старшая дочь  Анюта, подобно сороке, стрекотала безумолчно, она рассказала отцу не только домашние новости, но и деревенские.
-Я вот думаю, нужен ли мне управляющий с иронией в голосе, спросил Андриан у своей супруги, коли дочь всё и обо всём знает.
-Тятя, а что, я действительно знаю все новости. Мне их девочки рассказывают и если что-то новое узнают тут же бегут чтобы мне сообщить.
-Моим бы помощникам иметь такую службу информации, сказал Андриан.
-Нет, тятя, они не будут рассказывать твоим помощникам, что творится в деревне, только мне. Закончив завтрак, Андриан удалился к себе в конторку, там сделал запись в книгу о привезённых товарах без пометки места разгрузки. Затем позвал  жену:
-Аграфёна зайди ко мне. Она ту же зашла к нему в конторку.
-Ты что стояла за дверью?
-Нет, я подошла, когда ты позвал меня.
-Хорошо, я хочу сказать тебе, где я выгрузил товар, который привёз  со станции. В жизни всё может случиться в наше не спокойное время.
-Ты его разгрузил в урочище Ширгамыш в тех самых отцовских постройках.
-Да вообще – то я бы мог и не говорить тебе об этом ты и так всё знаешь.
Почему не говорить? Я допустим, не знаю, кто ещё знает, где ты разгрузил товар. Народу много, а толком не пойму, кто знает.
-Мой помощник Никифор и более никто. Возницы не поняли, куда они приехали.
-Они знают, дорогой Андриан, что ехали в деревню Картабыз, а узнать место не так сложно, особенно если немного порасспросить местное население. Я думаю, что многие захотят полакомиться чужим добром.
-И что ты посоветуешь всёзнающая?
-Если бы я всё знала наперёд я бы тебе всё и выложила как на духу. Я знаю только одно, наша спокойная жизнь на этом закончилась, дальше пойдут сплошные мытарства. Мы будем ни кому не нужны, а вот наше добро будет всех раздражать и оно станет нам помехой в дальнейшей нашей жизни.
-А она будет эта дальнейшая жизнь?
-Милый, с нами или без нас, она всё равно будет, вопрос в другом - какая?
-Вот для этого я кое-что и завёз дуда в отцовское место. На первых порах, пока пройдёт это неспокойное время нам хватит, а там как господь бог решит. Я съезжу в Троицк, заберу из банка драгоценности и привезу их домой.
-Не стоит туда ехать, их  там нет. Банк давно разграбили комиссары.
-Откуда ты знаешь, удивился Андриан?
- Помнишь из Хайжей, проезжал отряд казаков, один из офицеров рассказывал, что его отец потерял все, деньги и  драгоценности, при разграблении банка красными.
-Ну что ж, жалко, но, ни чего не поделаешь то, что утеряно, не вернёшь. Как-нибудь, будем обходиться и без этого, с грустью в голосе сказал Андриан. Немного помолчав, он спросил у жены
-Что там случилось со старостой? Его говорят, нашли  привязанного к берёзе на муравьиной кочке?
-Да, его привезли домой, я была у них,  что смогла, сделала, облегчила немного его страдания, но он, по-моему, их и не чувствовал не потому что силён  духом а потому что наоборот потерял силу духа, и как мне кажется и силу разума.
-Я что-то не пойму тебя, он, что сума сошёл?
-Да.
-Плохо, очень плохо  незаменимый был помощник, хотя и норовил, что ни будь загрести. Надо будет навестить семью и помочь чем можно.
-Сегодня и съезди.
-Я уже дал распоряжение Василию, чтобы он поставил под седло Гнедого.
-Вот и поезжай, а я пока займусь домашними делами. Андриан вышел  во двор  там его уже ждал Василий, держа под уздцы Гнедого. Андриан постоял немного во дворе затем, не спеша, вышел на улицу. За ним следом шёл Василий, ведя за собой оседланного гнедого жеребца.
-Кто у старосты? Спросил он у Василия
-По-моему приехали почти все родственники  они со дня на день ждут, когда  господин староста представится.
-А что он  так плох?
-Да, и заговаривается.
-Ну, это не причина помирать. Хорошо я сейчас навещу его и сам всё увижу. Он легко вскочил на коня и на ходу вставил правую ногу в стремя. Кон понёс его с ходу в галоп и затем перешёл на лёгкую рысь, после того как наездник слегка натянул узду. Андриан вскоре подъехал ко двору старосты, на улицы стояли работники старосты, он спрыгнул с коня и подал повод узды подошедшему работнику. Тот, молча, взял поводок и повёл коня к коновязи, там он его привязал к кольцу и отошёл в сторону. Андриан слегка наклонил голову для приветствия и негромко сказал
-Не горюйте казаки, всё будет нормально, и не дождавшись ответа, вошёл во двор, там было полным полно народу в основном родственники как кровные так и дальние. Андриан подошёл к каждому и поздоровался со всеми за руку находя утешения для каждого.
-Ничего Гаврило крепись твой брат сильный мужик и не такое доводилось терпеть. Помнишь, какого  испаласованного привезли его с набега на казахов? Однако выжил и теперь всё обойдётся.
-Спасибо тебе Андриан на добром слове. Купец продолжал приветствовать остальных находящих во дворе.
-Митрофан и ты здесь!?
-А как мне не быть? Ты же знаешь сколько мы с ним съели казацкой похлёбки в походах и сколько выпили горилки  после того как возвращались домой.
-Больше  чем вы ни кто столько выпить её окаянную не мог. Гаврила, окрылённый такой похвалой, приосанился и посмотрел по сторонам. Мол, смотрите ка, меня сам Андриан похвалил, это  вам не шухры-мухры. Купец тем временем зашёл в хату старосты. Тот лежал на топчане под образами.
-Вы что умирать его положили под образа?! Обратился он к самому старшему и уважаемому родственнику.
-Андриан Павлович, ты смотри, он ведь не жилец на этом свете.
-Никодим он не только тебя, но и меня переживёт. Положите его поближе к свету и уберите из дому эти свечи, он ведь не покойник. Ему нужен свежий воздух и тишина. Кто-нибудь будьте около него, а остальные можете разъехаться по домам. Аграфёна сказала, что он будет жить, а в остальном нужно будет положиться на всевышнего, Бог даст, может и разум к нему вернётся. Он ещё побыл немного в доме поговорил с хозяйкой дома.
-Фёкла, ты особо не переживай, всё в руках божьих. Если что, нужно я помогу,  отправлю Аграфёну, она побудет около него, поможет ему, облегчит боль разными своими травами и мазями
Спасибо Андриан Павлович, нам ни чего не надо. У нас есть всё, а вот если супругу отправишь за это спасибо.
-Непременно отправлю к вечеру и подойдёт.
-И на том спасибо. Андриан ещё раз попрощался с хозяйкой и вышел во двор там кружком стояли все кто приехал для того чтобы повидаться с больным пока он не представился.
-Андриан Павлович, что-то мы не поняли твоего разговора?
Спросил один из родственников.
-А тут и понимать нечего. Он будет жить, а вот на счёт рассудка тут будет немного посложнее. Как мне кажется, он его лишился.
-Это как, он что останется дураком?
-Ну, дурак не дурак  а вот действия его будут для нас не понятны
-Ты уж больно мудрёно говоришь Андриан, ответил на его слова всё тот же родственник. А нельзя попроще, оно и понятнее будет?!
-Проще, само время всё расставит на свои места, возможно и рассудок его тоже. Он пережил сильнейший испуг, и боль когда был там, в лесу привязанный к берёзе.
-Найти бы мне этого сукина сына, кто выдал его красным, я бы поступил с ним точно также.
-В чём дело, ответил Андриан, ты сходи к новоявленному комиссару- старосте, к этому босяку Спиридону он у нас теперь голова. Будет учить нас уму разуму как сидя на печки хозяйством управлять.
-Дак ведь у него отродясь хозяйства то не было, ходил, побирался по сёлам, кто, что даст тем и жил, ответил Митрофан.
-Теперь будет ходить по нашим дворам, и хозяйничать в наших закромах.
-И ты Андриан позволишь ему командовать у нас в селе? С хитрецой в голосе спросил Мифодий. Стараясь, как можно сильнее разозлить купца, добавил ещё.
-Ну, я бы ни за что не отдал ему власть. Всю жизнь командовать  и на тебе какой-то голодранец теперь будет пользоваться моей властью!
-А ты отдай ему свою власть
-Да у меня её нет.
-А коли, нет то и рассуждать о власти тебе как бы и не к лицу ты лучше исполняй, то, что тебе сказали, это у тебя получается неплохо. А вот на счёт своей власти, это выражение купец особо выделил интонацией голоса, я разберусь сам кому  передать свою власть, а у кого и его забрать. И как бы заканчивая эту больную тему, он крикнул Верно, казаки. Те ответили в разнобой
-Верно Андриан».
-Так-то оно так, а вот как нам быть?
-Соберите сход и на нём решите, что вам делать. У вас и повод есть, избрание нового старосты. Как жить без власти, а староста это и есть власть на местах. Он, более ни говоря, ни слова, вышел на улицу, где к коновязи была привязана его лошадь. Запрыгнул в седло, принял от мальчонки поводок узды и ускакал в сторону своего дома. Народ, растревоженный разговором о предстоящих переменам гудел, словно потревоженный улей.
-Действительно что-то надо решать. Выкрикнул молодой казак, чтобы мы казаки подчинялись какому-то оборванцу, этого не будит ни когда.
-Купец же сказал, что нужно собрать сход и на нём и решить что делать. Пошли бить в колокол предложил один из родственников старосты. Из дому во двор вышел брат старосты Гаврило.
-Чего расшумелись, словно куры в курятнике, когда туда лиса забралась.
-А как ни шуметь. Какой-то комиссар приехал, назначил представителем власти голодранца и уехал и мы должны его слушать?
-На счёт того, что он голодранец я с вами спорить не буду и то, что он не сможет управлять селом я тоже согласен, и на счёт того, что ему подчиняться не хотите - ваша воля. Но запомните одно, это представитель новой власти. И тот, кто не согласен с ней, должен бороться против нее, а не горланить  о том, что он не  будет выполнять его волю, волю этого голодранца. Это уже не его воля, а воля новой власти, выраженная её представителем.
-Слушай Гаврило, это правда что в Челябе  пленные чехи восстали и борются против красных? Спросил Мифодий.
-Верно.
-Тогда чего мы ждём?! Казаки, айда бить в колокол. Я думаю, что и нам пора принимать решение, заберём права у большевика, вернее сказать вшивика и изберём себе нового старосту. Все, кто был во дворе, единогласно поддержали Мифодия и они, толпой перебираясь и браня, на чём свет стоит, всех и вся, двинулись на площадь где стоял высокий столб и на нём был подвешен большой колокол. Они обступили его со всех сторон, рядом со столбом, было небольшое возвышение сделано из старых кряжей и аккуратно оббито доской. От времени и частого соприкосновения доски приобрели янтарный оттенок. Мифодий взобрался на него и осмотрел всех присутствующих. Недалеко от собравшихся, чуть в стороне, сидел на коне брат  старосты.
-Гаврило собрание просит тебя ударить в колокол и собрать всех на площадь. Тот не спеша подъехал к столбу и быстрым движением снял с петли конец веревки, которая была прикреплена к колоколу и, раскачав язык, стал бить в колокол. Закончив с этим он опять отъехал в сторону люди расступились дав возможность пройти лошади. Гаврило остановил лошадь всё там же недалеко от собравшихся. Вскоре стали подходить сельчане. Кто, подойдя, останавливался и стоял, молча ожидая дальнейших событий. Кто-то  с нетерпением, пытался расспросить, рядом стоящих сельчан что случилось. Вскоре, к собравшимся, подошел Спиридон на нём была старая казацкая папаха, но на ней яркой полоской выделялась красная лента. Старая армейская гимнастёрка была подпоясана не ремнем, а верёвкой.
-Кто и зачем звонил в колокол? Пробираясь сквозь толпу и направляясь прямиком к лобному месту выкрикнул Спиридон. Он пытался взобраться на возвышение, но оно было сделано небольшим, и там мог стоять только один человек. Понимая, что ему не взойти на лобное место он остановился и тоном не терпящего возражения сказал Мифодию.
-Слазь, Это место принадлежит мне по праву революционного времени.
-Какого времени, что-то я не расслышал?
 -По распоряжению представителя Челябинского реввоенсовета.
 И откуда ты таких мудрёных слов то успел нахвататься, а ранее, только одно и знал «Подайте Христа ради деткам на пропитания» Все, кто собрался на площади стали смеяться. Спиридон пытался взобраться на лобное место, но Мифодий пинком ноги спихнул его со ступеньки.
-Если ещё будешь, пытаться взобраться я полосону тебя шашкой. Спиридон, поднялся с земли, стряхнул с себя пыль, и хотел было возразить, но ему не дали говорить. С разных концов собравшихся стали раздаваться возгласы. «Зачем нас собрали», «говорите, о чем будет собрание» и всё в том же духе. Мифодий снял с головы картуз и стал говорить, тихо выделяя каждое слово, и постепенно перешёл на громкий разговор, как бы глуша гул который стоял на площади.
-Братья казаки, сельчане! Вы все знаете, что произошло с нашим Кузмичём. Видно ему больше не быть старостой. Перебивая его, выкрикнул Спиридон.
-Он и не староста, я возглавляю власть на селе. Рядом стоящий казак сбил его с ног ударом в ухо.
-Мифодий продолжай собрание он уже не будет тебе мешать. По толпе прошел гул одобрения.
-Продолжай.
-Продолжай, доносилось отовсюду. Мифодий приосанился, осмотрел всех собравшихся и начал прерванное выступление.
-Как я уже сказал то, что случилось со старостой, он уже не может представлять власть в селе. Нам нужно избрать нового старосту. Возможно до выздоровления Кузьмича. Собравшие как будто только и ждали сигнала они враз заговорили все, кто стал выкрикивать имена нового старосты, кто продолжал молчать, а кто-то пытался прорваться сидевшему на земле Спмридоеу, чтобы на нём сорвать злобу за то, что красные насильно увели с собой молодых парней защищать, как они выражались, «завоевания революции».
-Ну как нагорланились? А теперь давайте будем выбирать старосту. Я слышу, что больше всего выкрикивали три имя: Гаврило, Купца Андриана и моё имя. Теперь давайте остановимся на этих именах.
-Чего останавливаться, особливо и незачем, сказал тот казак, который «помог» Спиридону улечься на землю. Купец, он ни когда не будет старостой, он и так хорошо командует деревней при любой власти. Гаврило здесь не живёт, он побудет ещё немного у брата и уедет к себе в Кочердык. Так что остаётся один, это ты Мифодий, Как ни крути, а тебе быть старостой. И повернувшись лицом к собравшимся стал выкрикивать.
-Мифодий, Мифодий. Некое время толпа молчала, а затем как бы несмело, то там, то тут, стали слышны негромкие голоса «Мифодий» постепенно перерастая в единый гул, который разлетелся на всю округу и вернулся эхом « ди, дий, иди, иди».
-Гаврило ты где? Крикнул Никодим и стал озираться по сторонам, но Гаврило нигде не было видно.
-А Гаврило, куда исчез, он вед кажись  вот только что был здесь,  продолжал Никодим. Кто-то выкрикнул из толпы.
-Он поехал в сторону хаты старосты. Вскоре верхом на коне по направлению к площади, Никодим увидел всадника.
-Никак Гаврило едет и действительно к толпе подъезжал Гаврило он, не останавливая коня, направил его прямо в толпу собравшихся сельчан. Они стали расступаться, давая дорогу всаднику. Гаврил молча, подал какой-то свёрток Мифодию
-Возьми это амбарная книга, в которую Мой брат и ваш староста записывал все важные дела, которые происходили в селе. И вы тоже запишите, что почтенное общество решило на общем сходе избрать тебя старостой.
Мифодий развернул пакет и вытащил амбарную книгу, в хорошем кожаном переплёте с застёжками, раскрыл её и хотел записать, но вспомнил, что у него нет, ни чернила, ни пера.
-Мужики айда к купцу у него есть всё для того чтобы сделать запись.
-И заодно посоветоваться с ним, о том кого мы  выкрикнули старостой, раздался голос из толпы.
-Это не помешает, верно, казаки?! Не растерявшись, ответил на выкрик Мифодий.
-Знамо дело не помешает, поддержало его несколько казаков. Все направились к дому купца. Вскоре они оказались у его дома.
-Гаврила сходи к Андриану Павловичу, скажи, обчество просит его выйти на улицу посоветоваться хотят по поводу избрания нового старосты, да пусть с собой возьмёт приказчика с его пером и чернилами.
А что у вас своих смелых нет, просите меня, ответил Гаврило Никодиму.
-Есть то оно есть но коли ты брат нашему старосте тебе и честь оказана пригласит купца к нам на совет, нашёлся Никодим что ответить Гавриле.
-Ладно, так и быть схожу, он только направился к двери, чтобы её открыть, как калитку кто-то распахнул со двора и в проеме калитки показался сам купец.
-С чем пожаловали дорогие сельчане?
Да вот, не зная как продолжить разговор, пробубнил Никодим.
-Андриан Павлович мы пришли посоветоваться с тобой, начал разговор Гаврила, мой брат всё равно уж не староста вашей деревни, а посему сельчане решили избрать нового старосту.
-Это вы по этому поводу били в колокол?
-И не только, вступил в разговор Мифодий, пора определиться какому богу молиться.
-Молиться нужно одному богу, тому, в которого ты веруешь, а у нас один Бог и купец перекрестился, давая понять, в какого бога он верует. Я имел виду власть, ответил Мифодий.
-А вот это вы в праве сами решать и у меня спрашивать совета не стоит. Но коли пришли я выслушаю вас.
-Обчество решило избрать старостой Мифодия, как вы смотрите на это?
-Я вижу, что он бравый казак, но горяч немного. В наше время, как бы, не наломал дров.
-А обчество нашто да и вы господин купец   поправите или подсабите ему в управлении деревней: с заискиванием в голосе проговорил Никодим.
-Как сам-то на это смотришь? Спросил купец у Мифодия.
-Как решит почтенное собрание, так и поступлю.
-Теперь тебе нести ответственность не только за себя, не только за свою семью, но и за всех кто живёт в этой деревне, где бы они, ни были и что бы они, ни делали. Теперь это твоя забота. И немного помолчав, добавил:- я согласен. Где книга нужно в неё занести наше решение?
-Вот и Мифодий протянул завёрнутую в холстину книгу бывшего старосты.
-Панкрат сделай соответствующую запись на счёт решения общества и дай достойным казакам расписаться в подтвер-ждении принятого решения. Он стал внимательно рассматривать всех кто пришел на избрание нового старосты. Толи для того чтобы знать, кто всё это затеял, толи для того чтоб в будущем мог сказать «ты же сам его избрал так будь любезен исполнять то что он тебе приказал». В толпе он заметил стоящего на коленях уполномоченного от красных быть главой деревни.
А он почему стоит на коленях спросил купец ни к кому конкретно не обращаясь а спрашивая у толпы принимая её как что-то единое, целое способное нести ответственность за свои действия.
–С ним надо порешить, ведь он  предал старосту и отдал его в руки красным палачам.
-Вы в этом уверены?!
-А кто же больше выкрикнул кто-то из толпы.
-Вот именно «а кто же больше».
Отпустите его, пока у вас нет конкретных доказательств, пусть живёт. Вот когда найдёте их тогда староста и решит что с ним делать. Толпа загудела, проявляя своё недовольство. Андриан прошёл в центр толпы и подойдя к стоящему на коленях Спиридону.
-Вставай ни к чему колени протирать. Тот не вставая с колен, схватил руку купца и стал целовать её, скороговоркой выговаривая слова «спасибо Андриан Павлович. Спасибо отец родной» Купец с пренебрежением отдёрнул руку и вытер её платочком, затем бросил его на землю.
Вставай чего нюни распустил и ни к чему руки мне целовать я не Чудиновский батюшка, чтобы мне руку лобызать. И отвернувшись от него, пошёл по направлению к калитки своего дома.
Панкрат как закончишь с записью вместе с Мифодием зайдите ко мне.
-Будет исполнено. Купец вошёл к себе в кабинет и стал поджидать нового старосту. Мифодий был строевой казак, но после недавнего ранения стал немного прихрамывать и уже реже выезжал на Уйские заставы, которые тянулись вдоль небольшой реки Уй. Был он не богат, но труженик  отменный, он готовил двух сыновей в казаки, один уже служил в группе малолеток, другой, должен, этой осеню пойти в неё.  И ему через пару лет понадобится два строевых коня и полное обмундирование. Его ход мыслей прервали вошедшие Панкрат и новый староста.
-Садитесь, и он внимательно осмотрел Мифодия.
-Негоже старосте ездить на одном мерине постоянно: сказал купец.
-У меня есть две рабочие лошади: ответил Мифодий.
-Вот пусть они и работают, а тебе нужны хорошие кони, казак без коня это не казак, а так себе. Панкрат выдели ему из общественного табуна три хороших коня, теперь они ему по статусу положены. И вот что, перебивая Мифодия, который пытался, что-то сказать: - « вместе со старостой перепишите все, что есть в общественном амбаре и табун тоже пересчитайте и выбракуйте тех лошадей, которые больные их придется в скором времени забить на мясо. Как совсем покончите одну опись остав себе»: он обратился к Мифодию, «а вторую принеси мне»  дал  распоряжение Панкрату и немного помолчав, добавил «ну с Богом Мифодий, начинай свою новую жизнь».

                26.11.2010г.
                г. Нефтекамск.































                Часть 2.


                Начал 30.11.2010г.   
               
                Глава 1.

      Стояли жаркие весенние дни 1918 года части чехословацкого корпуса двигались в сторону города Троицк, чтобы захватить стратегически важный объект – железнодорожную станцию. Другая часть вместе с разрозненными войсками Российской империи двигались в сторону казачьих станиц расположенных по реке Уй. Они должны были пополнить свои ряды Уйскими казаками и затем двинуться на станцию Щучье. Это разношерстное войско двигалась, конным порядком, почти не встречая сопротивления. Походным строем они вошли в деревню Лебяжье
-Господин поручик. – И махнув платочком, подозвал к себе бравого наездника, по нему было видно, что вся его служба, была направлена на то, как красиво сидеть в седле и выполнять все прихоти своего командира у коего он был в ординарцах. Он подъехал к  старшим офицерам:
-Слушаю господин полковник.
-Милейший, передай всем мою команду, напоить коней и привести себя в порядок, на всё это один час времени. Да, и пригласи ко мне штаб-с капитана Дмитриева, он кажись здесь.
-Слушаюсь, всё будет исполнено и он, повернув коня, умчался выполнять распоряжение. 
-Господа прошу вас обратить внимание, полевую руку от нас, на берегу озера, стоят несколько Ив. Проедем, туда и немного отдохнём. Они направили коней по направлению к отдельно стоящим ивам. Подъехав к ним, они спешились.
-Милейший Фёдор Иванович. - Обратился он к унтеру, который постоянно находился подле него в качестве денщика.
- Нам бы отдохнуть немного и чайку испить.
                99.
-Не извольте беспокоиться ваше высокоблагородие, господин полковник всё будет исполнено и он, не поворачиваясь к стоящим офицерам спиной, отошел в сторону и там развернувшись, занялся своим делом. Не спеша подъехал на своём кауром жеребце штаб-с капитан:
-Слушаю вас господин полковник.
Милейший Фёдор Иванович, прошу вас провести мобилизацию местного мужского населения в нашу армию. И просьба, прове-дите, пожалуйста, деликатнее это мероприятие. Как кадровый казацкий офицер, прошедший горнила нескольких войн он органически не переваривал фамильярного обращения старшего по званию к подчинённому. Он как старый служака понимал, а вернее сказать принимал только чёткие и лаконичные команды без всяких этих «милейший» и прочей как он выражался мягкотелой ерунды.
-Мобилизация будет проведена, а как получится, не знаю. Народ обозлён – И развернув коня, ускакал прочь, выполнять распоряжение, данное ему полковником.
-Вот так всегда. – Как бы отвечая самому себе, проговорил полковник. Вскоре со всех концов деревни стали слышны крики, брань, плач и даже выстрелы. Капитан повернул коня и поскакал в ту сторону, откуда прозвучал выстрел. Около калитки стоял житель деревни со связанными руками. По его лицу текла кровь. Недалеко на земле лицом вниз лежал солдат, из раны в спине текла кровь, и скатывалась на землю, образовав бурую лужицу.
-Что случилось? – спросил капитан у своего помощника.
-Да вот это быдло не давал нам продукты. Мы силой забрали сало, муку, яйца и стали выходить из хаты, а он зараза из берданки пальнул Ивану в спину.
-Понятно. - И капитан, молча, подъехал к стоящему на коленях мужику вынул шашку, привстал  в стременах и с размаху полосонул его по плечу, тот упал замертво.
-Оттащите его на людное место и бросьте там пусть все видят, что бывает с теми, кто подымет руку на солдата нашей армии.
                100.
И повернув коня,  поскакал вдоль улицы. Вскоре он остановил коня напротив дома, из которого выводили на улицу молодого парня. Цепляясь за него, ползла  женщина и истошно кричала.
-Люди добрые, да что это творится?! Сначала казаки забрали старшего сына. Красные пришли, забрали среднего. А теперь вот и последнего забирают. Да будьте вы все прокляты. И синие и красные и белые!  Чтобы вам на том свете пусто было.
-Ты чего вопишь старая?! Небось, красным сама сына отдала?
-Какая мать своего дитя добровольно на смерть отправит. Они такие же, как и вы кровопийцы, столько бед в деревне наделали. Не волнуйся старая, сын твой за отечество воевать будет.
-За какое отечество?! – И она, поднялась с колен, посмотрела на офицера словно волчица, защищавшая свой выводок. Такая решимость была в её взгляде, что у капитана побежали мурашки по спине не то от страха не то от сожаления, что его мать не смогла защитить, когда  отец отправил его ещё мальчишку в кадетский корпус при Санкт-Петербурге.
-Не пущу! – И она, раскинув руки, прикрыла сына. Не пущу!!!
-Уйди, не дури мать! Нет времени с тобой возиться. Уберите её! Дал он команду своим помощникам. Те стали оттаскивать её от сына. Она выхватила у рядом стоящего солдата винтовку, направила её на офицера.
-Не дам! Поезжай от греха подальше, а то убью. - И не успев договорить слова,  получила удар прикладом по голове. Паренёк с криком кинулся к распластавшему на земле телу матери;- Мама! …
-Заберите его. И заканчивайте с мобилизацией.
-А с ней что делать? … Господин штаб-с капитан.
-Пусть валяется, если придёт в себя, не троньте её, пусть живёт. На один грех меньше.- И перекрестившись, поехал к штабным офицерам. Со всех концов деревни сводили мобилизованных. Там были и молодые ребята лет по семнадцать, и взрослые мужики лет под сорок. Всего набралось человек двадцать. Их выстроили в колонну, и повели к тому месту, где расположился полковник со своими штабными офицерами.
                101

Там их построили в линейку.
-Да вы молодцом штаб-с капитан, богатый улов! Сколько их?
Двадцать господин полковник: - Не слезая с коня, ответил капитан. Полковник подошёл поближе к ожидающим своей участи жителям деревни.
-Фу! Помойте их в озере и переоденьте. Я думаю, захотят жить, сами научатся стрелять. Здесь не кадетский корпус, да и они иного сословия. Верно господа? – И он, развернувшись на носочках, по военному, легко и быстро, что не вписывалось в объемы его фигуры, пошёл к офицерам:
- Ну что господа через четверть часа отбываем. Над деревней стоял разноголосый гул, сливаясь воедино, и плачь и крики и оружейная стрельба.
 
                Глава 2.

          Вторую неделю колчаковцы наводили порядок, в волосном центре восстанавливая прежнею власть. Они допрашивали всех, кто хоть каким-то образом проявлял лояльность к большевикам. На очередном допросе они узнали, что в селе скрывается бывший помощник волосного писаря и активный участник установления советов в волости. В эту же ночь они нагрянули к нему с обыском. Перевернули всё в верх дном, но подтверждающих документа причастия его к лояльности новой власти не нашли. Они, было уже, собрались уходить, когда старший, который руководил обыском,  дал команду обыскать чердак. Один из белогвардейцев залез на чердак и стал его обыскивать. Ничего не найдя кроме старых валенок он крикнул старшему:
-Иван, тут тоже ничего нет,  в темноте запнувшись об старый валенок, выругался. Поднял его и выкинул в слуховое окно. Он упал прямо у ног старшего патрульного и оттуда выпали какие-то книжки. Тот отшвырнул их ногой, немного постоял. Нагнулся к ним и посветил фонарем. В свете фонаря увидел знакомую
                102.
прокламацию, ему жандармскому офицеру, хорошо была знакома эта революционная литература.
-Ах, ты сукин сын, революционное отродье, вот ты и попался. Вяжите его и в подвал приходской школы там мы с ним мило побеседуем. Остаток ночи жандармский офицер пытался выбить из него признание, где находятся красные комиссары этого села, но Пётр молчал.
-Ну и сдохнешь и даже косточки твои будут валяться не погре-бённые. А кто захочет похоронить  рядом с тобой ляжет. Ничего не добившись, он приказал  рано утром вывести его за село и  расстрелять. Белогвардейцы  вели его по утренней улице села всего избитого. Тот еле передвигался,  часто спотыкаясь и падая.  Конвоиры не трогали его, ждали, когда он подымится сам и шли дальше. Навстречу им, скакало несколько конных. Они под-ъехали к  ним и старший офицер спросил.
-Вы куда его ведёте? 
-Господин  жандармский офицер приказал вывести его на край села и там хлопнуть.
-Я же приказал ни каких самосудов, обратился он к офицеру, который ближе всех был от него. А здесь опять всё по-старому. Передайте этому жандарму, если он ещё раз устроит самосуд, я его самолично поставлю к стенке и прихлопну как бешеную собаку. Верните его назад в подвал, а завтра с обозом, отправьте в Челябинск, пусть там его судят по закону военного времени.
-Господин полковник, но его, же там расстреляют!  Не проще ли здесь его хлопнуть.
-Расстреляют его или нет, это не наша забота, но марать свои руки  и выполнять карательные действия я не буду и вам запрещаю. Он ударил коня плёткой и с места поскакал в галоп, все остальные устремились за ним.  Через  небольшой промежуток времени они оказались у здания, где располагался штаб  полка белогвардейцев. Часовой отдал честь при виде высокого офицерского чина.
-Как настроение солдатик? – спросил полковник у часового. Тот толи растерялся, толи не знал что сказать.
                103.
 Закричал что было мочи.
-Здравия желаю господин полковник, рад стараться!
-Дуринь, я его про настроение спрашиваю, а он несёт невесть что, и быстрым шагом прошел в здание. Сопровождающие офицеры проследовали за ним. Они вошли в комнату, где расположились офицеры. Кто-то играл в преферанс, кто-то пил водку и слушали, как пел, под гитару, капитан.
Вы уехали, умчались вдаль Софии
По полям, по Елисейским вы гуляете
Я, гуляю, по Уральской по степи
Русь, от красных защищаю, вы же знаете.
               Все встали, приветствуя, старшего по званию офицера, вошедшего в комнату.
-Садитесь господа. Я привёз вам новое задание. Мы должны разделиться на две группы. Одна под моим командованием  и в большем составе двинется в сторону станции Щучье, другая меньшего состава  направится в казачьи станицы расположенные по реке Уй. Там и пополнит свои ряды казаками и доброволь-цами,  и дальше вдоль реки на станции присоединитесь к нам. Два часа на сборы и в путь господа.
 

                Глава 3.

               Небольшой отряд под командованием Штаб-с капитана двигался через деревни: Могильное, Лысково в сторону слободы Кочердык. В этих деревнях особой мобилизации проводить не пришлось, жители этих деревень наслышанные о дерзости кара-тельных операций под командованием белоказачьих офицеров Смирнова и Дмитриева. Кто смог ушли в партизаны, а сочув-ствующие восстановленной колчаковцами власти сами без принуждения шли в отряд Дмитриева. До деревни оставалось немного пути. Дорога шла через лес, когда на них напал партизанский отряд. Началась перестрелка, капитан не хотел ввязываться в бой.
                104.
-Господин поручик прикройте, пока я выведу отряд из лесу, и догоняйте нас.
-Хорошо. И он дал команду: - Третья рота занять оборону по обе стороны дороги и вести только прицельный огонь. Вскоре белогвардейцы ответили шквальным огнём, невзирая на команду поручика, стрелять только прицельно. Толи интенсивность огня, толи умелая организация обороны, но выстрелы из лесу, красных партизан, прекратилась. Отряд  потерял троих убитыми и несколько человек получили лёгкое ранение. Вскоре  третья рота под командованием Смирнова, похоронив убитых ту же у дороги, присоединилась к капитану Дмитриеву.
-Что делать будем? Нас обстреляли явно жители этого села.
-Как что делать?! Порезвимся малость, а там посмотрим. Ты со своей ротой заходи в село вон с той стороны озера, а я зайду с этой и он указал то направление, по которому собирался войти с остатками отряда.
-Сгоняй всех жителей на церковную площадь, а там решим что делать. - И он тронул поводья узды и повернул коня в то направление, по которому решил вести свою роту. Перед тем как войти в село он дал команду, своим солдатам,
-Выводить всех из дому не смотря на возраст и гнать на церковную площадь. Кто будет сопротивляться, нагайкой помогите добраться. А если и это не поможет у вас есть шашки, помогите им остаться дома, коли не хотят прогуляться. Немного помолчав, добавил.
-Вперёд выполнять команду, а сам остался  сидеть в седле, смотреть, как выполняют его команду. Первые крики и солдатскую брань он услышал с противоположной стороны села, оттуда, где выполнял его команду Смирнов. Вскоре всё село напоминало растревоженный улей. Со всех концов доносился крик и плач детей и женщин. Были слышны выстрелы. Прошло ещё какое-то время и всё как будто стихло. Он тронул поводья коня и с места в галоп поскакал к церковной площади. Вся деревня от мала до велика, стояли полумесяцем лицом к церкви, а за их спинами  выстроились солдаты. Дмитриев на всём скаку
                105
 осадил жеребца, и он встал как вкопанный.
-Мне нужно знать, кто обстрелял нас в лесу.- Обратился штаб-с капитан, к собравшимся на площади, жителям села. Стояла тишина. Было слышно, как храпели лошади и перебирали ногами.
-Хорошо, тогда поступим иначе. Он нагнулся к рядом стоящему на коне Смирнову и что-то сказал ему на ухо. Тот сорвался с места и поскакал к солдатам, оттуда за ним на конях присоединились ещё трое и подъехали к толпе людей. Двое солдат спешились и передали поводья солдату, продолжавшему сидеть в седле. Подхватили под руки первого попавшего человека, им оказался старый казак. Они поволокли его к коновязи, которая располагалась недалеко от церковной ограды, и привязали за руки к перекладине.  Третий солдат не спеша подъехал на лошади к коновязи передал солдатам поводья от их коней. Сам слез с коня привязал его к другой коновязи и, засучив рукава гимнастёрки, достал из-за голенищ плётку и как бы примеряясь, щёлкнул ей в воздухе и тут же с силой как бы
внатяжку ударил плёткой по спине привязанного человека. От сильного удара одежда на нём лопнула, и сквозь прорезь было видно, как кровь брызнула из раны в разные стороны.
-Я ещё раз спрашиваю кто стрелял по моему отряду в лесу? Он заметил как в толпе кто то зашевелился и стал пробираться сквозь толпу. Народ нехотя расходился, уступал дорогу. Кто-то говорил «не ходи и тебе достанется» но человек продолжал идти сквозь толпу. Вскоре он вышел из толпы, и капитан увидел старую женщину, та шла прямиком к человеку, привязанному к коновязи, на ходу снимая платок с головы. Седые волосы рассыпались по плечам. Она не смотрела ни на кого, шла старческой походкой, что-то говоря, капитан не мог расслышать, то, что она говорила.
-Убрать! Пусть не мешает. Старушка остановилась, посмотрела в его сторону, но взгляд был какой-то отрешённый, в нем не было, ни жалости, ни злости. Она сказала всё так же не громко
-За что? За что я вас спрашиваю?! - И с каждым, словом голос её
                106.
нарастал. - За что всё это?!  В чем виноват мой старик?! Её голос пронёсся эхом над собравшими людьми и утонул в простран-стве. Она подошла к своему мужу и платком стала вытирать кровь.
 -Терпи мой дорогой. - И она стала развязывать ему руки. Но старческие пальцы не слушались и дрожали. - Стара, я стала, Никитушка сил уже нет. Даже узел развязать не могу. Все, молча, смотрели на происходящее, даже капитан побоялся потревожить старуху. Она толи от бессилия, толи от волнения стала сползать вниз и, обхватив руками ноги своего старика, как бы замерла на месте.
-Не нужно их трогать они не, причём я расскажу вам всё. К капитану подошёл человек.
-Я буду называть фамилии, а вы выводите из толпы их семьи. И он начал выкрикивать фамилии если кто- то не выходил, он показывал солдатам, кого надо было вывести. Вскоре около капитана собралось около сорока человек.
-Этих отпустить. – И он указал на ту толпу, что стояла поодаль от него.
-Пусть идут по домам. А этих проучить надо, чтоб знали, что делают их мужья и дети.  Каждому мужику по пять плёток, женщинам по три. Исполняйте; - обратился он к рядом стоящим солдатам. Как закончите, отпустите их по домам. А сам, развернув коня, поехал в сторону дома сельского батюшки, Смирнов последовал за ним. За спиной отъезжающих, на церковной площади раздался истошный крик. Испуганное вороньё, людским криком, сорвались и полетели в соседний берёзовый колок. 
-Господин штаб-с капитан, а это кто таков был? Который; - Ему не дал договорить штаб-с капитан.
- А вам это нужно знать?
-Сельчанин? - Пытался выяснить Смирнов.
-Нет. Это мои глаза и уши. Он оставался здесь с тех пор как эта голытьба захватила власть в селе. Он точил пилы, лудил. Одним словом высматривал и запоминал все, что творилось здесь,
                107.
чтобы потом в нужный момент рассказать мне обо всём.
-А как же он его местные теперь убьют?
-Нет, он уже выехал в станицу Крутоярка.
-Зачем?
-Как зачем, заниматься своим делом! Теперь без этого не обойтись. Здесь нет линии фронта. Тут мы, а там враги. Теперь враги повсюду и линия фронта проходит, там, где ты встретил своего врага. Поэтому такие люди  нужнее всякого оружия, хотя и оно нужно, без него и войны не будет, не говоря о победе. Сдаётся мне господин Смирнов, что мы свою войну проиграем и виктория, пройдёт стороной, оставив нам только боль пора-жения. А посему я хочу напоследок попировать не хуже той валькирии. Мне уже всё равно господь Бог не простит мои грехи. Слишком много я кровушки пролил как виновных, так и невинных. Пропади пропадом эта война! Он немного помолчал, как бы обдумывая, затем сказал тихо, словно отвечая на свои мысли.
-Человек вкусивши глоток свободы, после векового рабства, зубами перегрызёт горло тому, кто попытается её у него отнять. Вот в этом то и есть их сила веры. А не та вера, которую мы твердим всем, что бороться надо за своё Отечество. А оно Отечество, что у них, что у нас одно. И как его поделить. - Это выражение он сказал  громче и развернулся к попутчику.
-Как вы смотрите на то, каким образом его поделить?
-Чего тут делить, кончать их и всё тут!
-Эх, Смирнов, Смирнов, всех не кончишь, а кто пахать землю будет, а на заводах кто работать будет? Молчишь. Не  знаешь ответа, вот и я тоже не знаю. Он замолчал, и вплоть  до дома батюшки,  ехал молча.   

                Глава 4.

           Комитет  бедноты пот руководством своего председателя собрались в очередной раз на своё собрание в доме Пантелея Никитушкина.  Керосина не было, и лампа висела под потолком,
                108
просто вместо украшения. В углу горела лучина, и угольки
с треском падали в лохань заполненной водой, где уголёк с шипением гас, распространяя запах дыма и гари по всей комнате. Мужики разместились кто по лавкам у стены. Те, кто помоложе, залезли на полати и оттуда слушали, о чём говорят старшие товарищи. Сам хозяин избушки он же и председатель Комбеда сидел в углу, под божничкой. Там где раньше размещались иконы, и лампадка ныне висел  портрет  Карла Маркса невесть, каким путём попавший в это зауральское захолустье.
-Товарищи, мы сегодня собрались по одному очень важному вопросу. В округе белоказаки и колчаковцы рыщут по сёлам и деревням в поисках кого призвать в свою армию. Идти в их ряды мы не можем и открыто сопротивляться тоже не в состоянии. У нас нет достаточно оружия, а с несколькими берданками и двумя винтовками много не навоюешь против хорошо вооружённых колчаковцев.
-Ну, допустим  ни три берданки и две винтовки, а больше. Возразил Александр Карпов.
-Всё равно этого не достаточно. Необходимо затаиться пока нам привезут оружие из города. Троицка.
-Я слышал, что Троицк занят бело чехами, и ждать, оттуда подмоги не следует.
-Степан, откуда ты знаешь? - спросил Пантелей.
-Ко мне родственник приехал вот он и рассказал, как там зверствуют Бело чехи. Да и наши Уйские казачки почувствовали подмогу, рыщут по всем деревням. Недавно они устроили расправу в селе Кочердык.
-Я предлагаю создать боевую дружину и организовать не открытое сопротивление Белогвардейцам, а проводить налёты желательно ночью и на небольшие отряды тем самым мы не дадим им установить свою власть.
-Ты  Пантелей хорошо говоришь нападать ночью, а днём где нам быть? Дома? Эдак они нас в миг заристуют.
-А ты не сиди дома на печке. Возразил ему Кондратий
                109.
Журавлёв.
-А где мне быть? Тот промолчал, ни чего не ответил ему.
- Вот то-то же  молчишь. И немного помолчав, ответил как бы самому себе  - И я тоже не знаю.
-Будем находиться дома, а там посмотрим, как повернутся события. Может все-таки привезут оружие, то мы тогда схоронимся в лесу. Настаивал на своём Пантелей.
-Я вас соберу всех, когда будет необходимо. Может всё-таки к тому времени привезут оружие. На этом и порешим, а пока расходитесь. Но тот, кто хочет, войти в состав дружины прошу задержаться. Те, кто собрался выйти на улицу, задержались и подошли к Пантелею.
-Запиши меня: - сказал Валуев Игнат.
-И меня.
-И меня тоже одновременно почти выкрикнули Росляковы Дмитрий и Емельян.
-Мы тоже хотим записаться в дружину; -  Сказал Демьянов Данил.
-Пиши, пиши, - подтвердил Кузьма Демьянов. Пантелей старательно выводил карандашом, зажатым в  руке фамилии своих односельчан. Буквы получались неровные, одни заваливались вперёд, другие вообще как бы выпадали из строчки. От такого напряжения у него выступил пот на лбу. Ты Пантелей, словно  десять соток перекопал руками, смотри, как взмок: - подшутил над ним Кузьма.
-Ты вот возьмись да пиши, а я посмотрю на тебя, каков ты будишь, - Возразил Пантелей
-Куда мне с моими то ручищами, перо, в моих рука, ещё затеряется, - и он показал свои ладони.
-Убери свои лопаты.
-Вот и я говорю, пиши сам, а мы, какую ни будь, работенку найдём для своих рук, и он сжал ладонь в кулак. Моя кувалда как раз хороша для колчаковской морды, есть чем припечатать: - и он пригрозил кулаком только ему ведомому противнику. Пантелей просмотрел список и пальцем стал тыкать напротив
                110.
каждой фамилии и считать вслух – восемь, девять, десять, затем замолчал, почесал затылок и продолжал считать поначалу про себя,  не замечая то, что он снова говорит вслух двадцать пять, двадцать шесть, и, подняв голову, сказал, как бы обращаясь ко всем:
-В этом списке  двадцать семи человек. Я думал, что нас будет меньше.
-А вот за то, что ты сомневался, будешь командиром нашей дружины: - Выкрикнул с полатей, Степан Брежнев. 
-Больно молод советы давать. Сиди на полатях да семечки лускай.
-А ты что против?
-Нет, я не против.
-А чего тогда возмущаешься. Пусть так и будет. И обратившись к собравшим, сказал:
-Кто против? Все промолчали.
-Вот видишь ни кто не против, Тогда Пантелею, и быть командиром.
-Хорошо я согласен быть командиром но знайте я не потерплю неповиновения и сам порешу того кто пойдёт служить в армию 
Колчака. Они ещё немного поспорили о том, как и где, брать провиант, когда уйдут в лес.
       Время шло своим чередом, в тот день, каждый занимался своим делом. Кто в поле,  а кто дома. Когда в деревню ворвался карательный отряд под командованием казачьих офицеров Смирнова и Дмитриева Отряд остановился на небольшом пустыре, недалеко от озера.
-Господа Казаки вот вам список краснопузых  приволоките их всех сюда. А  вас и он указал на стоящих перед ним трёх казаков останьтесь со мной. Они подъехали ближе к офицеру. Старший казак сказал:
-Слушаю вашброть. Нам чем заняться? 
-Смастерите мне несколько перекладин и запаситесь верёвками. На всё – про всё полчаса времен.
-Будет исполнено вашбродь. И они, повернув коней, поскакали
                111.
выполнять задание.
               Дмитриев, продолжал сидеть на коне, перекинув вторую ногу через седло,  курил дорогие папиросы. Ими его угостила попадья Казанско-Богородитской церкви, села Сысоева. Она же и рассказала ему про дружину, которую организовал Комбед в деревне Деньгино. События последних дней для его отряда были перенасыщены карательными операциями. Он хотел под корень вырубить всякую заразу неповиновения. Особо жестоко он относился к революционным властям, так сказать к красным коммунарам. Для него стоны, крики пожарища стали нормой жизни последних дней. И на сей раз, он на всё происходящее смотрел как на что-то надоедливое и мешающее ему жить. В селе вспыхнули одна за другой несколько домов. «Это, наверное, Никифор поджог дома особо ретивых коммунаров» подумал про себя капитан. «Поделом им нечего на чужое добро зариться».  Вскоре пустырь около озера стал заполняться людьми. Капитан внимательно всматривался в лица.  До революционных событий он служил казацким офицером  Уйской линии. Некоторых он знал лично, Увидев Пантелея, он приказал казакам подвести его к нему.
-Пантелей ты опять за своё, тебе всё неймётся. Руки у тебя так и чешутся заграбастать чужое.
-Не чужое, а наше!
-Нуда  тебе твой родитель оставил большое наследство. Я помню это тебе всем селом собирании снаряжение иначе тебя бы не взяли на службу. Ты ведь кричал я казак, а казак должен служить.
-А я и служу только теперь не вам, а самому себе.
-Самому себе ты, допустим, служить не можешь, а вот коммунары твои, что-то о тебе не больно-то позаботились, коль ты оказался в моих руках. И со злостью выкрикнул:
-А это для тебя  особый гостинец: - и он с силой ударил его плёткой. По разорванной рубахе потекла кровь из раны от удара плетью. – Уберите его! Казаки оттащили Пантелея в сторону. Капитан продолжал смотреть на тех, кого пригоняли на пустырь.
                112.
В большинстве это были совсем посторонние и чужие для него
люди. Многие были в крови, видно им помогали прикладом пройти к месту сбора. Он продолжал сидеть на коне, когда к нему подъехал есаул.
-Всех по списку собрать не смогли, кто скрылся в лесу, а кого вообще не было в деревне.
-Привязать их к перекладинам и устроить  хорошую порку. Собрать всех жителей деревни и пусть смотрят, как этих: - и он указал нагайкой в сторону дружинников, учить будут уму разуму. Глядишь, другим неповадно будет хапать чужое добро. Членов красногвардейской дружины погнали к сооружениям, и стали привязывать их за руки  к перекладинам.  Двое дружинников воспользовавшись тем, что за ними особо не смотрят, попытались сбежать, но их нагнали казаки и порубили шашками. Те так и остались лежать на земле. Вскоре подготовка была окончена, и капитан дал команду:
- Пятьдесят плетей каждому. Приступайте: - и махнул рукой. Казаки наносили удары плетью по очереди. Сначала один ударит, затем с другой стороны, бёт другой и так по двадцать пять ударов каждый. После процедуры  остались висеть без признаков жизни три дружинника. Остальных, связанными погрузили в телеги.
-Увезти  их в г. Троицк. Пусть с ними разберутся те, кому положено. Есаул, возьми трёх казаков в сопровождение и сдай этих по назначению. Там, Менный  двор,  переоборудовали в тюрьму. Вот ты тюремному начальству, и сдашь этих горе вояк по списку. Далее можешь присоединиться к любому отряду, если захочешь. Коли воевать надоело, поступай, как знаешь.  Над деревней стоял смрад и дым горевших домов. Со всех концов доносились крики жителей деревни, и выстрелы. Казаки продолжали поиск остальных членов дружины, но, ни найдя более, ни кого, прекратили поиски. К капитану подъехал его напарник.
-Что будем делать господин капитан? Дмитриев посмотрел на
стоящих как попало конных казаков.
                113.
-Стройся! Дал команду капитан и первым выехал вперёд, все остальные казаки выстроились в колону по четыре.
-Вперёд! И капитан тронул поводья своего жеребца.
-Едим в Каракуль, а там по течению реки Уй в сторону станицы Крутоярка по Уйской линии  и в Щучье, Как и предписывал нам господин полковник.               

                Глава 5.

           Красногвардеец по имени Евсей ехал верхом на коне впереди всех. За ним  пробираясь сквозь заросли ехали остальные. Косогор  порос молодой порослью и пробираться было тяжело. Ветки то и дело цеплялись  за одежду. Они так пробирались более двух часов. Вскоре  молодая поросль стала редеть и со временем совсем исчезла. Зато, как будто из под земли, вырос сосновый бор. Под ногами чувствовалась твёрдая, песчаная почва, сплошь усыпанная сосновыми иголками и шишками. Ехать стало легче, сосновые деревья росли друг от друга на таком расстоянии, что верховому можно было ехать свободно. Ни что не мешало, даже нижние ветки сосен располагались так высоко, что до них не возможно было дотянуться даже сидя верхом на лошади.
-Товарищ командир вот мы и приехали. Можно расположиться здесь, а можно проехать ещё версты четыре. Там  в бору есть небольшое, но глубокое озеро с пресной водой. Однако оно немного отдаёт хвоей, но пить можно.
-Едем туда заодно и себя приведём в порядок. Они тронулись в путь всё в том же порядке, Евсей за ним командир со своим разведчиком, а за ними все остальные. Они ехало не спеша. Кто наслаждался красотой природы, Евсей  думал о своём житье быте, о том, как с ним распорядилась судьба.  Он после развала полка который воевал с германцами подался на родину и волей судьбы оказался  в городе Екатеринбург. Там записался добровольцем в дружину по наведению революционного порядка, волею судьбы оказался в этом отряде, от которого
                114.
почти, ни кого не осталось в первой,  же серьёзной стычкой с небольшим отрядом Колчака. Он далеко не военный человек, и то понимал что-то не так организовано в проведении боевых действий. Перед ним, как вживую, стала картина сражения, там, на лесной дороге. Вернее не сражения, а бойни. Их отряд не смок противостоять атаки Колчаковского отряда.  Белогвардейцы расстреливали их, словно волков загнанных в западню и они не смогли дать даже маломальского отпора и потеряли в этом бою почти весь отряд. Местность шла, слегка, в горку и вскоре поднявшись на вершину возвышенности. Внизу они увидели небольшое, с голубоватой водой, лесное озерцо. Спуск к нему с трёх сторон был крутой и лишь один берег был пологим вот туда-то Евсей и направился, остальные последовали за ним. Подъехав к берегу озера Евсей спрыгнул с коня,  взял поводок узды повёл коня к берегу. Сам остался на берегу, а лошадь пропустил вперёд себя и стал посвистывать, как бы приглашая её  пить воду. Лошадь окунула морду в воду стала отфыркиваться, а затем, не спеша начала пить её.
-Коли лошадь пьёт воду, то и мы можем её пить: - сказал разведчик. Все слезли с коней и первым делом стали поить лошадей.
-Лошадям много воды не давайте, они сдохнуть могут, опосля ещё можно будет попоить: - высказал своё замечание Евсей и первым вывел коня из озера. Отвёл его к ближайшей сосне, чуть поодаль которой росла трава, и привязал её на длинный поводок, так чтобы она могла пастись, но до воды не доставала. А сам пошёл к озеру и стал приводить себя в порядок. Искупавшись в холодной воде и постирав онучи, расстелил их на траве, а сам босиком отправился к командиру.
-Товарищ командир, вон там, на крутом склоне можно вырыть землянки их будет не видно ни с какой стороны, пока не спустишься к озеру. Да и землянки сухие будут, озеро намного ниже располагается. Что до воды, то можно сделать спуск к озеру. А лошадей поить и здесь можно.
               Командир внимательно стал рассматривать то место,
                115.
на которое указал красногвардеец. Затем огляделся по сторонам.
-А ты правильно выбрал место. Нас не сразу обнаружить можно. И обратившись к остаткам своего отряда, сказал;- повара нашего мы потеряли, а посему нужно назначить нового. Кто может готовить? Несколько солдат подняли руки вверх, в том числе и Евсей.
-Нет, Евсей, ты нужен нам в вылазках, когда мы будем организовывать набеги на белогвардейцев. Ты местный, а значить будешь нашими глазами. Он назвал имя солдата  и назначил его поваром. Тот быстренько приступил к своим обязанностям.
-Так товарищи все, что есть съестное у вас, прошу положить вот сюда на холстину. Мне надо знать, чем мы располагаем. Какие есть у нас продукты и на сколько дней нам этого хватит.   
-Вот здесь мясо,  которое нам дал купец оно, кажется, стало припахивать: и он развязал мешок. Оттуда пошёл запах солёного мяса с душком.
-Ни чего страшного я его промою в холодной воде и подкопчу дымком на костре: - и он стал разводить костёр. Пока огонь разгорался Иван (так звали повара) сходил в лес и принёс ветки. Из них вырубил четыре колышка и две перекладины. Колышки вбил в землю и положил сверху в проем между рогатиной  перекладины, а на них уложил промытые куски мяса, так чтобы дым, который шёл от костра, окуривал их.
-Ты Иван не делай так, чтобы костёр горел пламенем. Пусть будет больше дыма, тогда куски лучше прокоптятся и мясо дольше сохранится. 
 Командир присел на бугорке и стал наблюдать за людьми. Им, ни кто не давал, ни какой команды, они сами занялись делом. Кто-то перебирал продукты, кто-то пошёл в лес за хворостом, а Кузьма, солдат в возрасте, стал делать спуск к озеру и чтобы ступеньки, вырытые в земле, не осыпались, он укрепил их кругляком. Закончив с этим делом, Кузьма подошёл к старшему.
-Товарищ командир я думаю сегодня можно переспать и на лапнике, а завтра, с утра пораньше, надо заняться землянкой.
                116.
 Сколько будем делать?
-Чего сколько?
-Я спрашиваю, сколько землянок делать, одну большую или несколько маленьких?
-Наверно одной хватит. В задумчивости ответил командир.
-Так-то оно так, а вот если порассуждать, то в целях безопасности лучше сделать землянок несколько и разместить их подальше друг от друга. При случаи можно будет незаметно выйти из других землянок и помочь тем,  на какую землянку нападут. Как говаривал мой батюшка, чем меньше народу в горнице, тем она светлее и дышится легче.
-Хорошо, так и поступим. Завтра и начнём рыть землянки. А сегодня сходите с Петром, и выберите место для остальных двух землянок. Одну сделаем здесь вот на этом месте, и он указал на небольшой взгорок, который просматривался только со стороны берега, а над ним нависал куст тальника.
-Пошли Петро посмотрим, где лучше хоромы устроить. Они выбрали весьма укромные места, где можно будет сделать землянки. Находясь около одной из землянок не возможно было рассмотреть другу. Рельеф местности удачно скрывал места будущих землянок.
-Ну что пошли, там, наверное, ужен готов, а то есть хочется, живот так свело хот волком вой.
-Пошли. И они направились к тому месту, где повар готовил похлёбку. По склону дул слабый ветерок, который доносил до них запах копчёной солонины.
-Да от посторонних глаз  мы скроем землянки, а вот как запах жилья спрятать, это трудно: задумчиво проговорил Кузьма.
-Ты думаешь, мы каждый день будем мясо коптить? Нет, ты ошибаешься. Тех харчей, что мы разложили около костра, нам хватит, самое большое, дня на три четыре и всё. А дальше что?
-Мы же в лесу, а в лесу всякого зверья хватает. На крайний случай деревни, что есть в округи для чего. Мы и там можем поживиться. На рассуждения Кузьмы, Петро ни чего не ответил. Они уже подходили к тому месту, когда Кузьма тихонько сказал
                117.
 Петру.
-Вон смотри справа от тебя, в лесочке, лось стоит. А в нём мяса столько, что хватит надолго. И Кузьма тихонько свистнул. Лось посмотрел в ту сторону, откуда донесся звук, постоял ещё немного, тряхнул головой и, повернувшись, ушёл, не спеша, в лес.
-Видно он на водопой приходил. Надо будет проверить их тропы: как бы рассуждая, сказал Кузьма.   
-Где вас леший носит уже всё готово, можно ужинать, а вас нет выражая своё недовольство, проворчал повар.
-А мы за мясом ходили: Сказал Кузьма.
-За каким это мясом? - переспросил повар.
-Как за каким? За свежим только что оно ушло в лес.
-Мясо по лесу не ходит:- не унимался повар.
-Ходит и ещё какое, самое что ни наесть свежее, лосинное.
             Наутро Кузьма встал рано. Над лесом чуть-чуть зардела заря. Он взял винтовку проверил, сколько у него  патронов, и остался довольный своим осмотром. «Чтобы взять лося и двух патронов хватит, а тут их целый десяток» - подумал про себя Кузьма. Он пошёл не спеша в том направлении, где вчера  видели лося. Утренняя раса и быстрая ходьба освежила его и предала телу бодрость. Кузьма подошёл к берегу озера и, нагнувшись к воде, ладонью зачерпнул воды, и умыл лицо. В лесу стояла предутренняя тишина. Ночные звери и птицы вернулись к местам дневной лёжки. А дневные жители леса, ещё находились в своих норах и гнёздах, приводя себя в порядок после ночного сна. Он подошёл к тому месту, где вечером видел лося и стал внимательно осматривать всё вокруг. Кузьма постоял ещё немного и пошёл по следу лося. Вскоре  след привёл его к небольшому смешанному лесу с молодым подлеском. Он остановился и стал смотреть по сторонам. Было тихо вокруг. Редкие птицы перекликались между собой. Он стоял долго, прислушиваясь к лесной тишине. Ни что не нарушало предутреннюю тишину, этого глухого уголка, девственной природы. Вдруг Кузьма увидел, за невысоким
                118.

кустом тальника как качнулась молодая осина. Он подошёл к большой сосне и скрылся за его могучим стволом, подождал немного и затем не спеша выглянул из-за ствола. За кустом тальника стоял лось и поедал молодые побеги осины, стоя к нему спиной. Кузьма осторожно снял с плеча винтовку и передёрнул затвор. Лось резко повернул голову на звук. Кузьме, старому охотнику, было достаточно мгновения, чтобы прицелиться чуть ниже уха. Раздался выстрел и лось рухнул на землю. Эхо выстрела будто разорвало пространство на части. Птицы с шумом и гамом, словно их выкинуло из леса, силой выстрела, закружились над лесом и затем улетели в темноту предутреннего неба. Кузьма не спеша подошёл к лосю, тот лежал без движения. «Крупный самец, мяса много будет» - подумал Кузьма:- «надолго хватит». Он, повесил винтовку не далеко от себя, так чтобы можно было в любой момент дотянуться до неё при надобности. Долгое житьё в лесу приучило его быть готовым к любым неожиданностям. Повернул тушу лося на спину. Достал льняные верёвочки. Они были не толстые, но очень прочные. Привязал ноги лося, и растянул их, в разны стороны, так чтобы было удобно снять шкуру и распотрошить тушу. Кузьма  сел на землю достал из-за пояса нож, небольшой силок и стал им править нож. Наточив его,  проверил, насколько тот острый, сделал надрез на шеи лося. Оттуда потекла кровь. Он, вытер нож, об траву, достал кисет развязал его и, вытащив оттуда трубку, стал набивать  табаком прямо из кисета. Закончив с этим, он раскурил её и сделал не глубокую затяжку. Как бы наслаждаясь ароматом табака и свежего воздуха. Он навалился на ствол молодой осины и так просидел долго. Табак в трубке  перестал дымиться, а он продолжал сидеть не шевелясь. Кровь, из раны лося, давно стекла и около ней собралось много всякой мелкой живности от муравьёв до навозных мух. «Откуда эти твари водятся в чистом лесу» подумал Кузьма, глядя на мух. Вот так и люди почуяв лёгкую поживу, слетаются как воронье на падаль, и рвут каждый
                119.
себе и как можно больше, не смотря на то, что от такой делёжки гибнут ни в чём не повинные люди. Кузьма тряхнул головой, как будто сбрасывая наплывшие на него не нужные мысли. Он часто задумывался над тем, зачем он подался в красную гвардию. Ему уже около сорока пяти, сидеть бы ему где-нибудь в охотничьей избушке да отстреливать пушного зверя, но  не сиделось ему там, он позарился на призрачную сиюминутную наживу. Но она оказалась настолько несбыточной для него насколько и не досягаемой. Кроме бесплодных скитаний и постоянного страха быть убитым, он ни чего не получил за всё время что находился у красных. У него было несколько золотых царских рублей и небольшое украшение, которое он сорвал с жены управляющего, одного из Каслинских заводов. Для того чтобы стать на ноги этого было мало. Кузьма решил, что ещё лето погуляет с красными, а на зиму уйдёт в город. К этому его подталкивали события, которые разворачивались вокруг него. Белые теснили красногвардейцев повсюду. С востока шёл Колчак, а значить должна вернуться прежняя власть. Он не был ярым приверженцем старой власти, она для него ни чего не сделала Кузьма хотя и не жил  впроголодь, но ему хотелось иметь больше. Он давно мечтал купить Землю и завести своё хозяйство. Время шло, а он всё продолжал бегать по тайге за зверьём, не имея «ни кола, ни двора» Кузьма встал, походил вокруг убитого лося, разминая затёкшие ноги, за то время пока сидел, затем приступил разделывать тушу. За этой работой ушло много времени. Он так увлекся своим любимым делом, что даже забыл про курево. Окончив работу,  развесил части туши на деревьях, так чтобы зверю не смогло дотянуться, и прикрыл слегка ветками сосны. Из молодой осины сделал что-то подобное коромыслу для того чтобы было удобно нести груз. Часть мяса Кузьма решил взять с собой. Закончив со всем, он присел и решил покурить.



                120.
                6.

              Командир, остатка красногвардейского отряда, проснулся и пошёл к озеру помыться. Вскоре один за другим стали подходить остальные красноармейцы. Командир, умывшись, отошёл в сторону и стал смотреть, как они плещутся в холодной утренней воде лесного озера. Повар уже копошился у костра, что-то готовил на завтрак.
-У меня всё готово, идёмте чай пить, - сказал Иван Солдаты один за другим стали подходить к костру со своими чашками и кружками. Иван не спеша накладывал всем  помаленьку.
-Чай нальёте  себе сами сколько захотите. Когда все расселись и стали есть. Иван выпрямился, и окинул всех своим взглядом.
-А где Кузьма? Что-то его не видно!
-Его и около озера не было видно.
-Может, он ещё спит?
-А ты, когда - ни будь, видел его спящим? Он ложился спать позже всех и вставал раньше всех,- пробубнил Евсей. Молодой солдат встал, и осмотрел то место, где все спали. Кузьмы нигде не было.
-Его нигде нет, - в недоумении ответил молодой красноармеец.
- Мне он давно не нравился, как - то особняком. Ни с кем не разговаривает, всё больше молчит. Подозрительный какой-то.
-Чаво, ему с тобой балаболить, он охотник, а со зверьём много не поговоришь, Это вы на своих митингах говорливые все стали.
-Ты Евсей говори да не заговаривайся. Мы на митингах не балаболили, как ты говоришь, а свои интересы отстаивали. Вот посмотри на спине шрам, это от казацкой плётки рубец остался,  мне его ещё в девятьсот пятом поставили, и он сорвал с себя гимнастёрку.
-Успокойся Фёдр, Евсей не хотел тебя обижать, он просто сказал что Кузьма, замкнутый человек, только и всего и не надо нам сейчас ссориться по пустякам: – сказал командир.
-Это не пустяки, не унимался Фёдр, а может это он, направил на нас этих белогвардейцев и они, почти, нас всех порешили?!
                121.
-И как это? Постой, что-то мне не понятно!
-Что тут непонятного, оставил, где то записочку вот по ней нас белые и нашли, в горячке выпалил  Фёдор. Все стали шуметь, как потревоженный улей, спорили до хрипаты. Кто обвинял во всём Кузьму, а кто-то пытался защитить его, но их было в меньшинстве. И теперь те, кого было больше, обрушили весь свой гнев, на тех, кто защищал Кузьму. Неизвестно чем бы всё это кончилась, если бы они не услышали громкий крик:
-Нет, чтобы помочь мне снять куски мяса вы тут крик подняли на всё округу. Наступила мёртвая тишина, слышно было, как потрескивали угли в догорающем костре.
-Чего уставились, мясо, что ли не видели? Сбросив оцепенение, к Кузьме подбежал Евсей и Иван. Они, молча, сняли с импрови-зированного коромысла части лосиного мяса.
-Фу, тяжело;- и он рукавом стёр пот со лба, там ещё много его осталось. Пока вы тут дрыхли, я лося завалил, теперь нам мяса надолго хватит. Все стояли, молча потупив взор, им было стыдно смотреть в глаза своему товарищу. Вывел из этого неловкого положения повар.
-Кузьма идём чай пить, тут немножко похлёбки осталось. Небось, проголодался, с утра, пораньше находился по лесу то.
-Есть маленько. Я сначала умоюсь, а потом и за чай. Командир подошёл к Кузьме, когда тот умывался у озера.
-Вы, не обращайте внимания, на то, что здесь произошло. Красноармейцы обозлены до придела, они готовы сейчас любого растерзать за то, что произошло  во время похода.
-А я тут причём?
-Да нет, я просто говорю, что люди сгоряча, что угодно могут наговорить.
-Зачем языком то, что попало молоть, язык не жернова муки не намелит. К слову сказать, нам бы мука не помешала да и соли нужно, если хотим сохранить мясо.
-Вы правы, нам необходим постоянный источник провианта.   
На счёт постоянного поступления продуктов я сомневаюсь, что у нас он будит. А вот от случая к случаю необходимо делать
                122.
вылазку  в деревни для того чтобы иметь хоть малость продуктов. Без хлеба нам не обойтись, а его можно взять только у местного населения. Я думаю, что его ни кто за здорово живешь, не даст. Обменять, что ни будь на хлеб, то у нас ни чего нет.
-Я подумаю.
-Хорошо, подумайте, а пока я завтракаю, выделите мне двоих красноармейцев, мы принесём остатки лосинного мяса. Командир подошёл к красногвардейцам, они собрались недалеко от костра и ждали его  распоряжения.
-Товарищи красногвардейцы я понимаю, что сейчас каждая пара рук нужна здесь на строительстве землянок, но нам необходимо разведать обстановку и выяснить что творится в округе. У нас из разведотряда остался только один командир вот ему и красногвардейцу Евсею, местному жителю поручаю разведать обстановку. Все остальные будут заниматься устройством нашего временного нахождения здесь. Старшим я назначаю Красногвардейца по имени Кузьма. Он, охотник не плохой, а коли подолгу жил в тайге, то и землянки делать может. В этот момент к ним подошёл Кузьма. Товарищ командир пусть хлопцы, подготовят инструмент, и напилить брёвна для землянок. Лес пусть валят подальше от озера и не сплошной делянкой, а выборочно и пусть пилят под корень, чтобы не было заметно, что лес свален недавно. Лапник там не оставлять, а принести туда где будем землянки ставить. Немного помолчал и обратился к командиру;
-С кем идти за мясом?
-Берите любых двух солдат, ответил командир. Товарищ Евсей и ты Владимир останьтесь, а все остальные займитесь строительством землянок. Они подошли к командиру и стояли, молча в ожидании, что он им скажет. Тот сидел на взгорье, низко опустив голову. Он не знал с чего начать разговор. Он потерял почти весь свой отряд и, отправив их на разведку, он не гарантировал им безопасность. Во время выяснения обстановки на данной территории могло случиться что угодно и он не
                123.
сможет им помочь. Им придется полагаться только на самих себя.  Единственное что его успокаивало то, что   Евсей хорошо знал округу. Командир встал и подошёл к красноармейцам.
-Товарищи вы понимаете, на что я вас обрекаю, но без знания сложившейся ситуации, без той информации, которую вы узнаете, нам придется в слепую вести боевые вылазки, а это потеря в живой силе. Нас и так мало  и мне не хочется за ни понюх табаку терять вас. Прошу вас выяснить какая власть в округе, и каким образом мы сможем пополнять наши продовольственные запасы. Это первое что вам надлежит выяснить. И второе нам необходимо пополнение с таким количеством солдат не повоюешь. Поэтому постарайтесь провести агитацию так, чтобы мы могли иметь резерв пополнения в наши ряды. Не нужно в этот раз приводить желающих сюда пусть они будут на местах и служат нам  там, выполняя наши приказы. У нас и так проблемы с питанием, а дополнительные рты это раздор в наших рядах. Можно привести тех, кто скрывается от белогвардейцев. А теперь приведите себя в порядок. Переоденьтесь  во что можно, но так, чтобы в вас не могли разглядеть красноармейцев. Евсей ты возвращаешься  домой и тебе проще иметь при себе оружие. Возьми с собой винтовку. При случаи если что скажешь «в наших местах охотнику без оружия не прожить, а тут такой трофей, самый раз  для охоты, вещь нужная.
-Хорошо так и буду пояснять я иду домой, а с собой пригласил товарища, с ним германца били. Вот и веду  его к себе пожить.
-Хорошо так будет лучше. Старшим  будишь ты. Евсей  и по возрасту старше, и местность знает  и тебя в гости пригласил. Как ни крути, а быт Евсею старшему. А ты не серчай, что старшим на сей раз будешь не ты, обратился он к командиру разведчиков. Другая обстановка, здесь надо быть своим, не на словах, а на деле. Командир немного помолчал и добавил.
-Будьте осторожнее, особо не горячитесь, ни к чему хорошему это не приведёт. Ведите себя естественно, вы возвращаетесь к себе домой тем более до дому рукой подать. Вот тебе Евсей
                124.
керенки и немного серебряных  царских монет, на всякий случай если нужно будет, угости земляков, при встречи, в трактире это тебе поможет быстрее развязать язык собеседникам и стать щедрым земляком, «мол, не с пустыми руками идёшь домой».


                7.

            Евсей с Петром подходили к большому поселению, оно располагалось около огромного пруда, который образовался вследствие перекрытия русла, небольшой реки, плотиной, Село упиралось одной стороной в лес, а другая, уходила в степь и часть домов скрывалась за небольшим холмом поросшим лесом. Лицевая сторона села была обращена к запруде и заканчивалась площадью.
-Пошли на базарную площадь там всегда много народу
-Откуда тебе знать Евсей, ты ведь давно не был дома, могло всё измениться: - сказал Пётр.
-Может измениться все, но сам процесс обмена товара не может приостановиться. Люди живут, а значит им что-то нужно. А это «что-то» можно купить или обменять только на базаре. Его можно поместить на новое место, но прекратить своё существование не может. В этом селе на базарной площади всё и церковь, и кабак, и  даже мельница, стоит на плотине, но подъезд к ней только со стороны площади. Они шли сельской улицей, которая спускалась к базарной площади. Ни кто не обращал на них, ни какого внимания, хотя улица и не была пуста. То там тот здесь проходили люди, Каждый был занят своим делом. Они шли не спеша, внимательно всматриваясь в лица прохожих людей. Военных на улице не было видно. Спрашивать у прохожих, какая власть на селе это означало заранее обрести себя на провал. Вскоре они подошли к базарной площади.
-Евсей, куда пойдём?
-Сначала походим по площади, заглянем на мельницу,
                125.
поговорим с людьми, а затем можно зайти и в трактир пропустить горячительного помаленьку для завязки разговора. Постоянные посетители, сами к нам подойдут, вот тогда можно будет выяснить какая власть на селе.
Они направились  к мельнице. Работники сидели на брёвнах, греясь в лучах утреннего  солнца.
-Здорово мужики
-Здоров и ты будь, ответил один из сидящих на брёвне, не снимая картуз с лица, им он прикрыл лицо, чтобы свет не попадал в глаза.
-Мельница то работает?
-А ты чаво не видишь что ли, отдыхаем мы. Тебе-то про што знать, работает она или нет. Зерно всё равно молоть не будешь никак пешком пришёл. А если языком помолоть пришёл, садись, поговорим, а то нам что-то скушно стало. И он, поднявшись с бревна, убрал с лица картуз и одел его на голову.
-А вы кто будите?
-Я, домой иду, а он со мной и указал на Петра рукой. Погостит у нас в деревне если не понравится то будет пробираться в свою деревню ответил Евсей.
-Домой, это куда?
-Да тут недалече, с полсотни вёрст будет.
-А здесь чаво хочешь?
-Думаю дай зайду может кого из односельчан встречу а то пешком то находился почти всю рассею матушку пешим прошёл, где с винтовкой, а где и без неё.
-Сейчас-то она при тебе.
-А как же без оружия сейчас ни как, да и дома в хозяйстве сгодится. Я ведь до войны с германцем,  и на охоту похаживал. Если ты местный, то должен знать какие у нас охотные края.
-Да не.  Ноне ни кого не было вступил в разговор,  молчавший до этого работник мельницы. На днях были, оттуда, два мужика сказали, что ноне привезут две брички зерна.
-Откуда оттуда?
               
                126.
-Ну, с твоей деревни. Сам же сказал, что вёрст пятьдесят будет. А там только одна деревня и есть. Вот оттуда и должны приехать.
-Ой, спасибо мужик, ей Богу  находился. Хотя бы немного да на лошади да с земляками поеду. Как приедут, крикните нас, мы в трактире будем, а то со вчерашнего вечера маковой росинки во рту не было.
-Крикнем, если плеснёте немного.
-Немного можно согласился Евсей. Да, а какому богу это село молится?
-Бог то один, а вот власть то меняется чаще, чем листва на деревьях.
-А какого цвета нынче листва?
-Леший её знает! Вроде бы казаки недавно проходили. Опять же золотопогонники ещё не ушли. Там на краю села остановились. Почитай неделю стоят.
-Значить, красных нет?
-А тебе что не нравятся красные с настороженностью в колосе спросил работник и, не дождавшись ответа, ушёл в здание мельницы.
-Его брат где-то с красными общается. А по мне хоть белые хоть красные, лишь бы зерно мололось. Моя машинка работает исправно, за что мне хозяин хорошо платит. Любая власть хлебушко кушает, а значить я буду нужен.
-Тоже верно  подержал его Евсей. Власть, какая бы не была, а без хлебушка ей не обойтись. Немного помолчал и добавил. Мы сходим что-нибудь перекусим, а ты мил человек не забудь про нас сообщи, когда земляки приедут.
-Прибегу, обязательно прибегу.
-Ну что Пётр пошли что ли?
-Ты Евсей уже вторый раз меня приглашаешь поесть, а сам всё гуторишь без умолку. Пошли уж – он встал и направился в сторону трактира.
-Прощаться не будем, мы ждём тебя, отходя от работника мельницы, сказал Евсей. Он ускорил шаг и вскоре догнал Петра.
                127.
-Ты понял, что в селе белые?
-Чего тут не понять, мне одно не понятно, почему мужики не боятся ехать с зерном на мельницу. Отобрать ведь могут.
-Отберут, вот поэтому-то они и не едут, что отберут.
-Мы что ждать их не будем?
-Зачем зря время терять. Давай лучше сходим на край села, где расположились белые, посмотрим, что да как может, что-то интересное узнаем.
-А если нас схватят?
-Ты же разведчик вот и придумай, как сделать так чтобы и волки были сыты и овцы целы. Чтобы мы всё про них узнали, а они нас не тронули.
 -Сказать то легко, а вот сделать куда сложнее. Ты иди в харчевню, а я что-нибудь придумаю. И он направился на край села, где расположились белые.  Пётр шёл не спеша он присматривался ко всему, что творилось на улице, по которой он шёл. В дуг из соседнего дома выскочила на улицу, почти раздетая, в одной ночной рубашке, с растрёпанными волосами, женщина.
-Убивают! Помогите люди добрые!  И побежала прямиком вдоль улицы, ни кута не сворачивая, продолжая истошно кричать. Вскоре из калитки показался мужчина в казацких штанах и в рубахе на выпуск он постоял немного около ворот посмотрел по сторонам и, пошатываясь, пошёл к Петру.
-Вот зараза не здороваясь, обращаясь к Петру сказал казак
-Вот так каждый раз, как только начинаешь её учить уму разуму, она орёт как блаженная и бегом к своей маменьке.  Да ничего скоро её батя вожжами пригонит до дому. Чего мужик, пошли, немного первачку, хватим, а то одному оно как-то  тоскливо, а удвох оно и веселее не только  пить, но и помирать тоже веселее. Меня Трофимом звать. И не дожидаясь ответа, сказал.
-Ты как, я вижу, тоже из солдатиков. Пётр весь вздрогнул от неожиданности.
-Ты как по принуждению или по собственной воле?
-Кто ж на войну по собственной воле ходит, ответил Пётр. Вот
                128.
как призвали на Импиралистическую и выговорить то мудрено
-С немцем что ли воевал?
-С ним проклятым, а вот теперь добираюсь до дому, да видно не добраться столько несправедливости повидал.
-Вот и я говорю, эти краснопузые решили наше добро себе прибрать.  Вот кукиш: - и он свернул фигуру из трёх пальцев и показал её воображаемому краснопузому.
-Это добро ещё мой дет с Ермаком Тимофеевичем добывал,  отец преумножал, и я тоже кое, что прибавил к нему, а они хотят всё себе забрать. Да я им глотку перегрызу, а если не получится, то и сабелькой помогу, и он схватился за бок, где должна была быть сабля. Немного задержал руку, а затем как бы понял, что сабли на боку нет, махнул рукой.
-Пошли в дом, ты мне нравишься за столом, и погуторим о нашей жизни. И, взяв Петра под руку, пошел к дому, слегка пошатываясь. Они подошли к калитке.
-Проходи и пропустил первым Петра и сам зашел, следом закрывая на засов калитку. Проходь в дом, а я сейчас быстренько только за угол заверну и приду. Иди, иди, чего встал.
-Хорошо и Пётр вошел в сенцы и затем прошел в дом. С правой стороны комнаты стояла большая русская печь на ней спокойно могли разместиться около четверых человек. Над головой располагались полати. Впереди около окон стоял большой тёсаный стол, вдоль стен располагались лавки, и со стороны печи стояло несколько стульев видно привезённых из города. В правом углу комнаты, располагалась божничка с лампадкой, в которой горел еле заметный огонёк. Из под, выбитых, шторок смотрел, своим, пронизывающим взглядом с иконы Иисус Христос.  У Петра рука самопроизвольно, потянулась ко лбу, он перекрестился и испугавшись того что вдруг кто-то его увидит, быстро опустил руку и оглянулся по сторонам. В доме ни кого не было. Вскоре, с шумом зашёл сам хозяин, неся в руках четверть самогону.
-Чего стоишь, в ногах правды нет, садись и мы потолкуем.
                129.
Он прошёл к столу открыл бутылку и стал наливать самогон в стоявшие на столе кружки. Содержимое больше лилось на стол чем в подставленную посуду.
-Вот зараза ни в кружки льется, а по столу. И он поставил бутыль на стол.
-Наливай сам, а то у меня что-то не получается, потребовал  от Петра хозяин избы. Тот приподнялся со стула и, взяв  четверть под мышку, правой руки, стал разливать содержимое в подставленную посуду.
-Лей по полной, чего полупустую кружку ко рту подымать только время тратить и Пётр налил содержимое до краёв.
-Ну что значить солдатик, за жизнь нашу и проливая самогон на стол и на рубаху, попытался залпом выпить его. Не допив содержимое, он задохнулся и раскашлялся.
-Вот зараза, какая крепкая. Петр, молча, поднёс кружку ко рту и стал пить не спеша, мелкими глотками дыша через нос, чтобы не задохнуться, он выпил содержимое до дна и также не спеша поставил пустую кружку на стол. Осмотрел стол. Тот был завален всеми яствами, что могли быть в деревне в это сложное время. Увидел солёные грибы в сметане, он рукой подцепил его, тот выскользнул из руки, тогда Пётр подцепил его двумя пальцами, прижал посильнее и поднёс ко рту. С хрустом откусил небольшой кусок, а остальной поднёс к носу и с силой втянул воздух. Грибной аромат, проник, казалось бы, во все уголки похудевшего, от недоедания тела, и голова слегка закружилась.
-Ты ешь солдатик, ешь, я вижу, у тебя нормальной пищи толком то давно не было, да и самогонку видать забыл, когда во рту держал. Но пить ты её проклятущую умеешь. Уважил. Любо глядеть.  Не то, что эти голодранцы и туда же, и он потряс кулаков над столом.  Мы им покажем. Нас здесь целая сотня. Вот попируем немножко и начнём порядок свой наводить. Сотник ускакал в соседнее село там, какой-то важный чин остановился со своими казаками, они идут, он немного помолчал,  а шут  с ними, куда они идут, что-то забыл.
Пётр решил выяснить действительно ли в селе стоит сотня
                130.

казаков.
-Что-то тихо в селе. Казаки, что не гуляют?
-Местные, вроде меня, по домам разъехались кто-то по соседним деревням кто здесь. А остальные разместились в приходской школе, там вот и гуляют.
-Как же на то батюшка смотрит?
-Да ни как, он ещё зимой семнадцатого года в город подался. А дьякон он, наверное, с ними. Великий мастер до самогону. Сам с прыщ, а хлещет её так искусно, что мне за ним не угнаться. Да ты ешь, вот сало, краюху возьми, а то дурно будет без хлеба, то сало оно  хорошо с хлебцем да с самогоночкой и потянулся за ломтем хлеба. Достал его и сверху положил большой кусок сала с прожилками мяса.
-Ну что ещё по одной? И не дождавшись ответа, сказал: Наливай.
 Пётр налил себе половину кружки, а хозяину полную. Тот внимательно посмотрел на Петра.
-Что не хош или не можешь? Если не хош, то я тебе в зубы и показал Петру кулачище, которым можно запросто свалить с нок не только человека, но и быка.
 -А если не можешь, понимаю, отвык.
-Не отвык, а давно не пил, боюсь, что если выпью больше то свалюсь. А тебе ещё надо жену дождаться и малость поучить.
-Во, за што ты мне и понравился, с пониманием и он потянулся за кружкой преподнес её ко рту и стал пить, откидывая туловище, назад не удержав равновесие, упал на пол. Пётр хотел поднять его, но когда наклонился над ним, то понял, что тот  спит. Пётр оттащил его от стола, свернул домотканый половик в рулон и уложил его под голову. Постоял, посмотрел по сторонам, не зная, что предпринять. Он понял только одно, что в селе осталось не так много казаков, и они находятся все под хмельком. Пётр взял со стола четверть с остатками самогона закрыл её тут же лежавшей на столе пробки, из капустной кочерыжки, и решил пойти к казакам. Он, не спеша вышел
                131.
во двор, осмотрелся по сторонами также не торопясь вышел за калитку. Пётр пошёл по направлению к церкви, колокольня возвышалась высоко, и её было видно с любого места. Подойдя к церковной площади, Пётр заметил отдельно стоящее здание красного кирпича  на пригорке. Скорее всего, это и есть церковно приходская школа. Он смело направился прямо к нему. Окна были раскрыты настежь и оттуда доносились обрывки фраз разгулявшихся казаков и несколько звонких женских голосов. Сквозь пьяную речь, Пётр услышал мелодию гитары, и вскоре ей подпела скрипка и полилась мелодия над церковной площадью. Вскоре в здании стало тихо, и слышен был приятный голос, который пел песню. Пётр остановился и с замиранием в сердце стал слушать то, что пел  невидимый ему человек. Скрипка словно живой человек переживала вместе с певцом,  она раскрывала в песни то, что не мог сказать поющий словами.

Какими же в детстве мы были наивными
Какими же нежными были сердца
Мы верили в то, что мы будим  любимыми
И холод разлук не познать ни когда.

Прошла наша юность в кровавых сражениях
Холодными стали от горя сердца
Дрались мы, с врагами познав поражения
Но верили в бога и силу Творца.

С душой обездоленной сердцем израненным
Бредём мы по миру, не зная куда.
Мы любим Россию, мы любим Исакия
Нам белых берёз не забыть ни когда.

Какими же были мы в детстве наивными
Какими же добрыми были тогда.
Мы верили в то, что мы будим счастливыми
И горе разлук нам не знать ни когда.
                132.

             Давно уже была закончена песня, но Пётр всё ещё стоял и не решался войти в здание. Наконец он сбросил с себя оцепенение и направился к зданию. Войдя туда, он первым делом осмотрелся и увидел пьяных не только казаков, но и людей одетых в военную форму бывшей царской армии.  Рядом сидели двое, у одного лежала на коленях гитара, а у другого скрипка. Около них расположились три девицы явно не местные. Скорее всего, городские, обычно таких он видел завсегдатыми ресторана. Петра почти сразу заметили и начинавший шум застолья который прекратился во время того как звучала песня стал стихать. Все смотрели на вошедшего человека. Пауза начинала затягиваться, и Пётр решил если он промолчит ещё какое-то время, то ни чего из этого хорошего не будет.
-Меня это, таво, Трофим послал, сказал, чтобы я донёс самогону до вас. Он немного помолчал, а затем продолжил.
-Вот я и принёс, и, как будто пересиливая страх, глубоко  вздохнул.
-Принёс так давай сюда, послышалось из разных концов большого стола, вокруг которого разместились разгулявшие казаки.
-Чего стоишь как истукан, давай сюда то, что принёс и Пётр робкой походкой пошёл к столу продолжая оглядываться по сторонам, сам тем временем внимательно рассматривал все, что находилось в помещении. Он насчитал сорок восемь человек военных, в углу аккуратно были составлены в пирамиду винтовки, у двоих, что были с музыкальными инструментами, на боку висели по маузеру, среди военных были, и казаки у каждого казака с боку была пристёгнута шашка. 
-Вот, и Пётр поставил бутыль на стол. К ней сразу же потянулось несколько человек.
-А сам Трофим почто не пришёл? Спросил казак что сидел недалеко от того места куда поставил Пётр бутыль с самогоном.
-Да он, наверное, занят со своей зазнобой, со смехом в голосе
                133.
проговорил казак, что находился в конце стола.
-Нет, жена его опять убежала к своей матери, ответил Пётр.
-Сразу видно настоящего казака, Трофим старой казацкой закалки сначала жену учит уму разуму, а затем справляется, что в доме делалось за время его отлучки, сказал тот же казак, который, спросил, почему Трофим сам не пришел.
-Вот, и Трофим сказал, вступил в разговор Пётр:- что отец её на вожжах до дому приволочет.   
-Да чтит Трофим старые правила, любо! Казаки! Давайте выпим за наших оцов и дедов и за их правила. Он встал и взял четверть под мышку и стал наливать содержимое в ту посуду, которую подставляли казаки. Он налил всем, кто подставил тару. Налил и себе, и, подняв высоко кружку, сказал: - за наших предков и их законы. Все пили, молча, а затем прокричали троекратно любо, любо, любо!  Далее пили все за то за что хотели и уже ни кто не обращал внимания на того кто принёс самогон. Пётр ещё постоял немного и незаметно вышел на улицу, он направился на поиски Евсея, тот должен был ждать его в харчевне. Не доходя до харчевни, Пётр увидел, что Евсей сидит около какого-то дома, на бревне, навалившись на плетёный забор, и картузом прикрыл лицо. Со стороны могло показаться, что это хозяин, покончив с домашними делами, отдыхает. Ни кому бы и в голову не пришло то, что это сидит красногвардеец. Из-под картуза, его цепкие глаза, следят за всем, что происходит на улице, которая ведёт к мельнице. Пётр беззаботной походкой, словно ему нечем было заняться, и он не знал, как убить время, а тут, как ни, кстати, сосед сидит на бревне и тоже скучает от безделья, подошёл к Евсею.
-Ну как, что узнал? Спросил Евсей.
-В приходской школе сорок восемь человек при оружии из них пятнадцать казаков, и два офицера царской армии и ещё три бабы.
-А они чего там делают?
-Евсей, спроси у них, может те  и расскажут, что они  делают  в обществе пьяных мужиков. Кстати те два офицера, по-моему,
                134.
были трезвые.
-Это хуже значит, у них впереди какие-то важные дела есть коли пить не могут, размышлял вслух Евсей.
-Возможно. Постой, Трофим говорил, что где-то в соседней деревне расположились большие звезды, то есть старшие офицеры
-Туда наверно и спешат эти младшие офицеры.
-А ты что узнал, приедет, ли кто ни будь на мельницу?
-Конкретно ни кто, ни чего сказать не может. Это плохо считай мы своего главного задания по поиску и пополнения продовольственного запаса не решили. Что так и будем возвращаться ни с чем?
-А ты предлагаешь, чтобы мы пошли и ограбили, кого ни будь?
-Я об этом не говорю.
-Но ты настаиваешь на том, что мы не решили главного вопроса!
-А ты считаешь что решили? Нет! И давай не будем спорить, а то не приведи господь кто ни будь,  подслушает, наш горячий спор, а казачки как ты сам понимаешь, недалече и новая встреча с ними, ни чего хорошего нам не сулит. Они оба замолчали.
-Евсей пошли, доложим командиру о казаках, которые остано-вились в этом селе, он что ни будь, решит сам. Евсей поправил картуз и нехотя поднялся с бревна. Со стороны могло показаться, что встретились два давних знакомых, о чём-то  договорились и не спеша, пошли туда, куда ведомо только им, двоим.
 
                8.

             На небе робко проблескивали первые всполохи ранней утренней зари когда, не спеша, из здания приходской школы стали по одному, пошатываясь и браня себя за то, что накануне не смогли удержать от соблазна, всласть погулять, не задумываясь о том, что утро будет тяжелое адекватно выпитому количеству самогона, выходили казаки.
-Господа прошу вас быстрее, нам предстоит проскакать
                135.
до восхода солнца вёрст пятнадцать не меньше к месту встречи с остальными нашими собратьями по оружию. Несмотря на не совсем хорошее состояния казаки быстро оседлали коней и через десять минут все как один выстроились в шеренгу и, повернув коней на выезд из села, поскакали трусцой следом за командиром.
           С другой стороны, стараясь не создавать много шума, въезжал, в село отряд красногвардейцев. Первым ехали командир, а по бокам с одной стороны Евсей, а с другой Пётр остальные по три человека в колоне ехали за ними.
-Вон видите, колокольня так вот не доезжая ее, стоит приходская школа вот там то, и разместились белогвардейцы и казаки. И Евсей показал черенком плётки в направлении туда, где в предутреннем тумане виднелась колокольня, её саму не было видно из-за тумана, который шёл от пруда и лишь только верхняя её часть, словно плыла над ним в проблесках утренней зари.
Евсей и ты Петр возьмите с собой ещё двух красноармейцев и потихоньку подберитесь к зданию и обложите окна,  двери соломой и подожгите. Мы, как увидим пламя, выскочим из укрытия и окружим здания. Таким образом, чтобы не одна белогвардейская сволочь не смогла прошмыгнуть мимо нас. Мы отомстим за смерть наших боевых товарищей. Пётр с Евсеем спрыгнули с коней и, назвав имена ещё троих солдат, ушли в сторону села.
-Вперёд товарищи постарайтесь без особого шума подъехать как можно ближе к зданию и ждите моей команды. Тем временем пятеро красногвардейцев подошли к зданию приходской школы.
-Она же каменная как тут её подпалить высказал своё разочарование один из красногвардейцев.
-Не волнуйся окна и двери деревянные, а оно, как известно,  горит, если его хорошо обложить сухим, сеном и поджечь. Поняли, быстренько нашли сена, а я тем временем посмотрю что там.

                136.
-Евсей подожди, я сам, если вдруг кто-то выдут по малой нужде или ещё по какой причине я могу сказать,  что меня послал Трофим узнать, не нужно ли что им.
-Добре иди, а мы тем временем подготовим всё для весёлого костра. Пётр был одет в крестьянскую одежду. Он вышел из тени, близстоящего дома, и как бы нехотя шел, не спеша, бурча себе под нос, что его выгнали из дому такую рань не понятно, зачем и для чего.  Пётр подошёл к зданию и прислушался, было тихо, в окнах не было видно света. Он постоял ещё немного  подошёл к окну, заглянул внутрь хотел  разглядеть что там творилось. Разглядеть, что там не получилось, в комнате было темно.  Оттуда доносился только храп пьяных мужиков да кто-то ругался во сне не понятно, на каком языке. Он отошел от окна так чтоб его могли видеть товарищи, и махнул рукой, те быстро подбежали к зданию и стали раскладывать сено на подоконники и на крыльцо входной двери. По его команде все разом, подожгли сухое сено, оно быстро воспламенилось, и через несколько минут здание воскресной школы было взято в кольцо красногвардейцами. Окна и двери полыхали во всю, когда первый белогвардеец с криком: « пожар» выскочил в окно, на голове его была намотана шинель, он ещё не успел сбросить её с головы, как раздались несколько выстрелов, и он упал сраженный пулями красногвардейцев. Из здания доносились истошные женские вопли и отборный мат мужиков ещё несколько человек попытались выскочить из здания через окна, но пули их настигали там же и они падали обратно в помещение школы. Жители близлежащих домов проснулись и наблюдали, молча за происходящим. В воздухе стоял терпкий запах гари и горелой человеческой плоти. Над селом разносился дикий вой собак. Через час всё было покончено.
-По коням! Скомандовал командир и все, кто был пеший в тот момент, поспешили к своим коням и, запрыгнув в седла, ускакали следом за остальными. Вскоре обрушилась крыша, взметнув  столб искр и дыма высоко в небо, освещая удалявших всадников.
                137.
 Прошло немного времени с того дня как красногвардейцы провели свою первую боевую операцию. У всех было приподнятое настроение, но постепенно эйфория отступала, и с настойчивостью и раздражением нарастало чувство отвращения к приёму пищи. Они не ели хлеба почти две недели. Командир понимал, если не решить этого вопроса может возникнуть разлад в их небольшом отряде. И так последнее время часто стали возникать споры из-за всякого пустяка. Он подошёл к Петру.
-Слушай Пётр, я не могу послать в деревню Евсея, его там на мельнице запомнили.
-Меня я думаю тоже запомнили.
-Но он не может ещё раз рассказывать всё ту же легенду о том, что он добирается до дому в деревню, которая находится не далеко от этого села. За это время можно несколько раз сходить туда и обратно. А вот ты можешь сказать, что тебе там не понравилось и ты не знаешь, куда тебе податься.
-Я понял вас, когда нужно выйти в разведку?
-Чем раньше, тем лучше. Пока ты будешь там  твои товарищи в ожидании надежды, будут вести себя спокойнее, и ни какого бунта не будет.
-Пока не выясню, а вернее не решу, как достать хлеба я не вернусь.
-Тебе виднее.
 Я возьму винтовку и коня.
-Коня то зачем?
 -Его мне друг подарил, пока я гостил у него в деревне, сказал что  « с конём то веселее и до дому быстрее доберешься, если кто ни будь, не реквизирует».
-Вот с этого и начинай разведку.
Пётр пошёл к берегу озера, где стреноженная паслась его лошадь. Он не спеша, снял путы,  напоил коня и пошёл к коновязи, где на перекладине лежало седло. Напевая себе под нос незатейливою песенку, он оседлал коня приторочил к седлу винтовку и все, также не спеша, подошел к командиру ведя
                138.
 оседланную лошадь за поводок уздечки. 
-Я готов,  глядя командиру в глаза, сказал Пётр.
-Будь осторожным и постарайся решить проблему иначе она перерастёт в проблему более жесткую, и они начнут грабить население, не взирая, кто белые, а кто красные. У них будет одно мерило, у кого есть хлеб тот их враг и его надо забрать.
-Я понял и немного помолчав, добавил ну я пошёл. Он вскочил на коня и умчался, вскоре он исчез в сосновом лесу.
-Я пошел, скорее, помчался, вон какую пылищу то поднял, подумал про себя командир.
          Петр решил для себя о том, что он сначала разведает, где остановились белогвардейцы, они ведь тоже хотят, есть хлеб,  он повернул коня в ту сторону, где располагалась  деревня, в которой, по словам казаков, они остановились. Он поехал лесом  вдоль дороги, чтобы его ненароком кто ни будь, увидел. Ехал, не спеша, внимательно следил за дорогой. Вскоре перед ним открылась небольшая полянка и, прижавшись к лесу, на противоположной стороне расположился хутор. Из печной трубы шёл густой дым. - Вроде бы как тепло, а к чему топят печь? – подумал Пётр. Он постоял немного осмотрелся и слез с коня привязал его на длинный поводок, так чтобы конь мог спокойно пастись, сам пошёл краем леса, той стороной поляны, где лес примыкал к постройкам. Подойдя, ближе Пётр увидел телегу и рядом две лошади, которые ели овёс, недалеко на завалинке сидели два солдата в форме царской армии. Видно их разморило на солнышке, и они дремали.  Петр услышал, как хлопнула дверь и на улице показалась дородная женщина.
-Чаво развалились как сурки на солнышке, помогите хрупкой женщине мешок с мукой вывалить в лохань я буду тесто месить.
Оба солдата нехотя встали и тот, что моложе ухватил её за талию.
-Убери руки сейчас не до этого вот когда освобожусь.
-Когда ты освободишься, я буду, занят, надо будет вести хлеб господам офицерам, а то они  на одних галетах воевать не хочут почему-то. И они, перебираясь, зашли в дом. У меня в запасе три
                139
четыре часа подумал про себя Пётр, и скорее, уже не таясь, побежал к тому месту, где оставил коня. Он быстро развязал поводок и, запрыгнув в седло,  с места погнал коня в галоп. Петр, мчался по дороге не боясь, что кого ни будь, встретит. На его удачу ни кто не попался на пути и лишь только около леса, который вёл к их лагерю, он осадил коня и поскакал трусцой. Через полчаса он был на месте. Увидев Петра, командир встал с пенька, на котором сидел и направился к нему.
-Товарищ командир тут не так далеко на хуторе для белых пекут хлеб если мы быстро соберемся, то можем застать их ещё на месте.
-По коням дал команду командир и сам первым вскочил в седло.
-Товарищ командир всех не нужно хватит и десяти человек их там всего на всего двое и тетка, которая печёт хлеб.
Командир, назвал по имени, десять человек в их числе был и Евсей.
– Можно я возьму свежего коня, а то моя кобылка не выдержит ещё одной такой скачки?
-Возьми любую и скорей, скомандовал командир, вскоре все были в сборе.
-Вперёд! И командир, пропуская вперёд, Петра поскакал за ним.  Остальные на лошадях поскакали за ним следом. Они скакали молча, когда выехали на дорогу, командир спросил:
- А сейчас куда?
-Я ехал лесом, но так как у нас мало времени придется,  дрогой, так быстрее и они помчались на всём скаку по дороге. Из-под конских копыт  клубами поднималась пыль и долго стояла в воздухе. Через час скачек, перед ними открылась поляна.
-Вон тот хутор крикнул Пётр, и они не останавливаясь, всё также на полном скаку подъехали к дому. Спрыгнув с коней, они ворвались в дом. Солдаты даже понять не смогли, кто ворвался в избу, как были сбиты красногвардейцами с ног и связаны.
-Хозяюшка, как хлеб готов? спросил командир. Она невозмутимо и как видно одна, кто на происходящее смотрела с полным  безразличием.
                140.
-Потрепите малость я, и выну хлеб, вот чуть-чуть подрумянится и будет готов. Ты что солдатик сильно проголодался то вон хлебушко и там же на столе крынка с простоквашей. Отведай моего хлебца.
-А раньше вытащить нельзя? Она побагровела, и еле сдерживая себя, ответила.
-Если бы твой батька вытащил раньше, то тебя такого умного не было бы  на свете. А так твой батька был умнее тебя, не спешил и всё закончил в срок. Стоящие вокруг красногвардейцы заулыбались.
-Ничего мы подождем, ответил за командира Евсей. Ты скажи, а где берут муку твои поставщики?
-Ну, ты прости меня Господи, один мудрее другого! Как где, знамо дело на мельнице, где ещё мелят зерно. Вот и ныне поехали на мельницу.
-А тебе как знать?
-А так и знаю, они сюды наведывались, я их хлебом угостила и наказала, чтобы они там не задерживались, мне по делам надо, сестру навестить и ноне нековды тут задержываться.
Вот теперь всё понятно, а то до меня туго доходит, подыгрывая, хозяйки, ответил Евсей.
-Командир что с этими делать?  Обратился Пётр показывая на связанных солдат.
-Заберите оружие, а их связанных, отведите в сарай и там заприте. Он сел на скамейку и пока хозяйка не вытащила хлеб из печи, он сидел молча, не проронив ни слова.
-Товарищ командир всё готово коней запрягли в телегу.
-Потихоньку переносите хлеб, тот, что испечён раньше, положите на низ, а этот свежий поверху, и накройте чем ни будь.
-Будет исполнено, и Пётр побежал на улицу, давая распоряжение. Вскоре весь хлеб был уложен в телегу и накрыт холстиной, которую они почти силком вырвали из рук хозяйки.
-Ироды хотя бы булку то оставили мне, я чё вам солому жевать должна? Пётр приподнял край холстины и достал оттуда каравай.
                141.
-На тётка возьми.
 Она прижала к груди ещё теплый хлеб
-И на этом спасибо, и немного помолчав, добавила,
-А холстину то все-таки не забудьте вернуть. Пусть её привезет вон тот мужик, что-то он мне знаком. Евсей и так, когда находился в избе, пытался всеми ему доступными средствами увильнуть от её цепкого взгляда, но видно у него это не получилось, он понял, что она узнала его, но не хотела это показать на людях. Красногвардейцы рассмеялись
-Что понравился мужик? А мы чем хуже?
-А вот тем, что вы не он. И развернувшись, молча, пошла к избе.
-Мы уедем, ближе к вечеру, выпусти солдатиков на волю. Сказал Пётр.
-Как ни-будь  без тебя соображу, что мне с ними делать. А за то, что не сгубили их души низкий поклон и она, повернувшись к ним лицом, сделала поклон до самой земли, а, подымаясь, перекрестилась. Вскоре телега, с хлебом сопровождаемая десятью солдатами и привязанными двумя лошадьми к телеге скрылись за поворотом в лесу. Мария, так звали хозяйку, поспешила к сараю, где лежали связанные солдаты. Она открыла дверь и с причитанием  «мои дорогие, что они с вами наделали бесовы дети « стала развязывать, освободив первого солдата, она отошла в сторону, тот стал развязывать своего сотоварища. Но затёкшие руки его не слушались.
-Отойди, я сама, и Мария стала развязывать узлы на верёвке. Вскоре она развязала их и освободила ему руки. Те были бордового цвета. Она начала их растирать, причитая ещё больше - Вот изверги могли бы  так туго и не завязывать, куда им против десятерых вооружены. Бесовы дети и есть, как их ещё назвать».
                Отряд двигался не спеша, впереди метров двадцать ехали двое, а за ними остальные. Солнце катилось к закату, когда перед ними, из-за поворота, показался обоз. Первыми пришли в себя люди, ехавшие навстречу красногвардейцам.
-Красные! Красные, назад! И открыли беспорядочную стрельбу, стараясь дать возможность скрыться обозу. Но на узкой
                142.
просёлочной дороге это сделать было трудно, и возницы стали направлять свои повозки кто в лес, кто назад, а две подводы, подгоняемые возницами, мчались навстречу красным.
-Вы догоняйте остальных, а я с Михеем задержу эти подводы:- крикнул Евсей и, развернув коня, поскакал за ними, С подводы стали отстреливаться и попали в лошадь под Михеем, тот на полном скаку упал вместе с лошадью. Евсей выхватил из ножен саблю и, догоняя телегу,  занёс её над головой возницы, тот повернулся и Евсей в вознице узнал своего отца, но уже было поздно рука, занесённая для удара с оттяжкой,  сама завершила своё кровавое дело.
-Товарищ командир, да здесь мука! Крикнул от изумления Пётр. Мы их выслеживали целый день, а они ноне только поехали.
-Соберите все подводы, а то неровен час, скроются в лесу, потом ищи свищи. Все кто свободен, стали возвращать подводы. В момент перестрелки несколько человек погибло, а остальные скрылись, оставив подводы на произвол судьбы. Вскоре все подводы были выстроены в ряд по направлению туда, куда ехали красногвардейцы.
-Евсей, ты чего там застрял? Разворачивай подводу ехать пора: крикнул Пётр. Тот не двигался. Не убили ли его подумал про себя Пётр и не спеша, поехал к телеги. Подъезжая  поближе, он услышал рыдания Евсея. «Прости отец, прости. И зачем ты стал убегать, остановил бы телегу, и всё было бы хорошо.
-Евсеюшка, ты, что это своего отца таво, убил что ли? Изумлённо спросил Пётр. Евсей чуть-чуть приподнялся на локтях, и отрешенно глядя Петру в глаза ответил.
-Его родимого, своего отца и сабелькой. Немного помолчав, добавил, и как мне теперь с этим жить – отцеубийц.  Пётр соскочил с коня и подбежал к телеге, где лежал Евсей со своим отцом он обнял Евсея и чуть слышно сказал
-Ты ведь не знал что это твой отец, ты гнался за врагом.
-Какой это враг?! Это же мой отец! Со злостью в голосе выкрикнул Евсей. А я его шашкой, да ещё с оттяжкой так чтобы
сразу на повал.
                143.
-Евсей идёт борьбы и тут не до того либо они нас, либо мы их и разбирать кто твой отец, а кто враг, времени нет. Евсей приподнялся и сел на телегу, отодвинув Петра.
-Надо собрать всех кого убили, и сложить на телегу я сам отвезу их в село, пусть их похоронят по-человечески. Не оставлять же их здесь чтобы ещё и зверьё надругалось над ними. Хватит и того, что мы с ними сделали. Пока они сидели и разговаривали, подъехал командир.
-Почему замешкались? В любое время могут показаться белые и что тогда!?
-Евсей убил своего отца, тихо ответил Пётр. Он хочет всех убитых отвести в деревню и отдать родственникам для похорон.
--Если он хочет быть повешены, белогвардейцами это его право. Мы не будем ему мешать,  и уже обращаясь к Петру, сказал.
-Освободите эту телегу. Муку сносите на другие телеги, а сюда всех убитых и пусть он отвезёт их туда, он хотел сказать домой, но язык не поворачивался выговорить это слова. Туда где они жили. И развернув коня ни чего больше, ни говоря, поехал к основной группе красногвардейцев. Пётр быстро дал распоряжения кому носить муку и разложить равномерно по подводам, а кому собрать убитых мужиков и аккуратно сложить на телегу, на которой продолжал сидеть Евсей. Когда всё было сделано, Петр подошел к Евсею.
-Проси меня Евсей, но коня мы вынуждены будем забрать. Тебе он более ни к чему, и прости, если что не так.
-Бог простит, и Евсей, взяв вожжи в руки, легонько щёлкнул вожжой по крупу лошади.
-Ну, пошла родная, чего стоишь? И ещё раз щелкнул, но уже посильнее. Лошадь почувствовала, что возник, требует от нё, с места пошла трусцой. Пётр долго смотрел в след удаляющей подводы, держа за поводок узды коня Евсея. Затем резко вскочил на коня и, развернув его, поскакал вдогонку за подводами красноармейцев, которые скрылись в лесу.


                144.
                9.

   Евсей ехал молча,   ему не давала покоя только одна мысль, зачем он убегал. Ну, зачем!? Конь бежал трусцой Евсей почти не управлял им, он понимал, что конь возвращается домой и им управлять не нужно, тот сам привезёт их домой. Сумерки постепенно сгущались над лесом, вскоре стало совсем  темно и лишь только кое-где сквозь тучи просматривалось звёздное небо. Как сквозь прорехи старого одеяла лучи солнечного света поутру, в его доме.  Утром его будила не мать, а свет, проникавший сквозь прорехи старого одеяла. Он любил спать, укрывшись одеялом с головой. Сколько он помнит себя в детстве  столько и это старое одеяло. Где-то проохал филин, и отвлёк Евсея, от воспоминаний детства Неожиданно, молния разорвала своим всполохом, ночное небо и вскоре раздался оглушительный грохот грома. От испуга, конь взметнулась на дыбы, и помчалось в галоп. Телега попрыгивала на ухабах просёлочной дороги. Трупы подбрасывало в телеге на каждой новой кочки так, что они могли свалиться с телеги в любую минуту, Евсей кое-как усмирил коня, натягивая вожжи на себя с силой. Вскоре конь успокоился и с галопа перешел на бег трусцой. Евсей решил переждать непогоду в лесу и в сполохе очередной молнии он увидел стоящие неподалеку друг от друга, высокую ель и раскидистую берёзу. Он направил коня к берёзе. Слез с телеги и распряг лошадь. Одни конец вожжей привязал к недоуздку, а другой к толстому суку берёзы. Сам подошёл к стволу дерева и, выбрав сухое место сел с противоположной стороны от потока воды, так, что дождь не мочил его спины. Он привалился к стволу и закрыл глаза,  с каждым порывом ветра дождь усиливался и вскоре полил сплошной стеной. Не оставляя ни вершка сухого места. Потоки воды лили словно водопад. Евсей промок до нитки и по телу пошёл озноб. Он хотел взять с телеги рогожину, которой были накрыты тела убитых, но передумал, его передёрнуло не то от холода, не то от мысли, что рогожиной были накрыты труппы. Дождь лил почти до самого
                145.
утра и лишь только перед рассветом он также неожиданно прекратился. На востоке показалась, сквозь обрывки чёрной тучи, зарево. Евсей снял с себя одежду и выжал её для того чтоб теплом тела высушить рубаху. Он не стал разводить костер, чтобы обсохнуть.  Запрягая лошадь в телегу, он делал быстрые движения, чтобы быстрее согреться. Когда всё было сделано, он вывел лошадь на дорогу по направлению к селу, в которое  направлялся и, не садясь в телегу, шёл с боку  слегка правил вожжами. Пройдя несколько вёрст, Евсей согрелся и от гимнастёрки шёл пар. Вскоре показалось утреннее солнце, и его тёплые лучи быстро высушили одежду. Он сел в телегу и положил вожжи на колени. После дождя и утреннего солнца в лесу стоял терпкий аромат листвы вперемешку с хвоей. Он так мечтал о встречи с родными,  ему часто виделось, что он подходит к дому, а у калитки стоит мать и говорит: «сынок я так тебя долго ждала и молила Господа, чтобы он вернул тебя живым и здоровым, вот я и дождалась». Евсей передёрнул плечами, сбрасывая с себя наваждение, и покосился в ту сторону, где лежал, убитый им, отец. Он посмотрел вперёд и сквозь деревья увидел взгорье, за которым расположилось его родное село. Он не знал, как начать разговор о случившимся, он не мог предположить, как на всё это посмотрит мать, которая в нём души не чаяла. Закончился лес, и Евсей ехал полем, солнце припекало всё сильней и сильней. Гнус роился, над вспотевшей, лошадью  не давая ей покоя. Она то и дело махала хвостом, сгоняя с боков гнус. Вот и вершина взгорья отсюда село было как на ладони. Евсей инстинктивно стал всматриваться в дома,  отыскивая свою старенькую избёнку, завалившую, от времени, на один бок. Он сразу же отыскал  избу где  родился и провёл жизнь до того времени когда его молодого паренька призвали на войну с германцем. И вот он возвращается домой уже взрослым мужчиной и не просто мужчиной, а убийцей собственного отца. Человека, который подарил ему жизнь, который растил его и учил жизни. Это тот человек, который научил его ездить на лошадях верхом без седла, а затем учил усмирять
                146.
необъезженных коней. Это тот человек, которому он открылся первому, что он полюбил соседскую девчонку и попросил отца заслать сватов  на покров, но помешала война. Это тот человек кто для него, Евсея,  был всем, и вот его нет по его причине. Лошадь шла тихой иноходью по той улице, где был их дом, Евсей боялся посмотреть вперёд. Но что-то словно толкнуло в бок, и ему показалась, что он слышит голос отца «смотри вон мать стоит у калитки.  Евсей поднял голову и посмотрел по направлению к дому и первое что он увидел это как открывается калитка и на улицу выходит его мать. Она остановилась и, поднеся ладонь колбу, словно козырёк стала смотреть вперёд. Конь, увидев хозяйку, радостно заржал вот, мол, мы и вернулись. Мать зашла во двор, и вскоре раскрылись сначала одна половина, а затем и вторая широких тесовых ворот. Лошадь сама зашла во двор и остановилась.  Евсей поднял голову и посмотрел матери в глаза.
-Евсеюшка, сынок вернулся вот и, слава Богу. А отец где? Евсей молчал, он не знал, что сказать, но молчание затянулось слишком долго. Мать подошла и с силой скинула рогожину. Перед её взором открылась чудовищная картина, на телеге лежало несколько трупов и среди них её муж почти с отрубленной головой. От тряски голова отклонилась, открывая широкую рану на шее и предплечья от удара саблей.
-Как это случилось? И почему вы оказались вместе?  Взгляд матери, словно буравчик проникали внутрь,  пытались там увидеть ответ на поставленные вопросы. Но и там она не находила ответа. Она с поникшей  головой обошла телегу и, подойдя к той стороны телеги, где было удобнее снять труп мужа, повернувшись к сыну, но не глядя ему в глаза сказала тихо, еле слышно.
-Помоги и взялась за голову мужа. Евсей спрыгнул с телеки и взял на руки тело отца пошёл в комнату. Мать открыла перед сыном входные двери и сама вошла в избу. Войдя в комнату, она повернула голову в ту сторону, где висели образа и перекрестилась.
                147.
-Подержи я сейчас. Она поставила лавку под образа и накрыла её белой холстиной, а под голову положила небольшую подушку.
-Ложи головой к образам и. Евсей всё также молча ни говоря, ни слова положил тело отца на лавку и хотел положить руки на грудь.
-Не трож! Я сама, и мать осторожно положила сначала одну, а затем другую руку на грудь и, сняв с себя платок, перевязала их так, чтобы они не упали с груди. Затем подошла к божничке, оттуда достала свечу и поместила туда, где были связаны руки.
-Спички есть? Евсей махнул головой, но вспомнил, что они намокли, во время дождя, ответил матери.
-Они сырые, и подняв голову, посмотрел на печь там, на шестке  лежали спички, редкость для деревни, взял их и зажёг свечу.
-Хоть бы лоб то перекрестил. Что отучился креститься, нехристь?! Евсей быстренько перекрестился и отошёл в сторону.
-Надумаешь сказать правду, расскажешь, а сейчас мне не до тебя надо отвести остальные тела  родственникам.
-Я сам сказал Евсей.
-Нет! Словно отрезала, сказала мать, и в её взгляде было столько решимости, что он оторопел. Евсей, почти забыл этот материнский взгляд.
-Ты будь дома, я сама управлюсь, и она молча вышла во двор. Евсей слышал, как она говорила лошади.
- Назад. Назад, тихо куда? Тихо, вот молодец затем Евсей услышал, как подвода поехала по улице, и вскоре  звук удаляющей телеги и вовсе не стало слышно. Евсей сел на кухне на лавку и привалился к печи, он не заметил, как задремал. Проснулся  от того что кто-то раскрыл двери, он посмотрел на входные двери и проёме увидел мальчишку лет десяти, двенадцати их глаза встретились и Евсей заметил как на лице мальчишки появился испуг. Он быстренько закрыл двери и выбежал на улицу. Евсей слышал, как со стороны двора мальчишка припёр чем-то дверь. Он ни придал этому, ни какого значения. Евсей решил, как только придёт мать, он расскажет ей
                148.
всё, как бы, это не было, ему больно. Солнце уже повернуло на другую сторону избы. Но матери по-прежнему не было. Евсей решил выйти на улицу, но вспомнил, что дверь снаружи приперта, попробовал её отворить и нажал на дверь плечом, но она не поддавалась, и Евсей прекратил, это занятия. Решил дождаться прихода матери. Он вновь вошёл в дом и сел на прежнее место. Евсей услышал, как к дому подъезжает телега, он встал и посмотрел в окно. Мальчишка, тот что припёр дверь, открывал матери ворота. Они он о чём-то рассказывал матери и показывал в сторону избы. Мать слушала молча. Вскоре они распрягли телегу и завели коня под крышу.
-Ну, веди, показывай убийцу своего отца, сказала мать своему младшему сыну. Алексей побежал к двери и откинул палку, которой он припёр дверь.
-Мама я его закрыл, чтобы он не убежал. Ма… ты возьми палку, а то он и тебя…
-Нет, сынок меня он не посмеет убить ведь я его мать. Алексей оторопел и молча пошёл  за матерью в избу. Евсей стоял и смотрел на вошедших, мать и мальчишку, который выглядывал из-за спины матери, держа в руках палку, которой припирал дверь.
-Мама я хочу рассказать… начел свой разговор Евсей, но мать не дала ему договорить.
-Не нужно, я всё знаю. Тебе сынок лучше уйти не только из дому, но и из деревни, от греха подальше. Она немного помолчала и добавила.
-Не знаю, прощу ли я тебя, может когда-нибудь, и прощу, а сейчас уходи, и она отошла от двери, пропуская сына. Тот опустил голову и молча вышел.
-Храни тебя Господь и, обняв младшего сына села с ним на табурет напротив лежащего на лавке мёртвого мужа. Евсей вышел на улицу и лицом к лицу столкнулся с двумя вооружёнными солдатами.
-Николай глядь, да это же один из краснопузых, которые увезли у нас хлеб, там на заимке!
                149.
-И верно. А ну ка стой, и он быстрым движением скинул винтовку с плеча и передёрнул затвор.  Руки вверх! Евсей поднял руки.
-Шагай вперёд  и он подтолкнул штыком винтовки Евсею в спину. Иди вот отведём тебя к офицерам, и они быстро из тебя выколотят признание, куда дел наш хлебушко. А то мы по вашей милости отхватили пять ударов плёткой каждому. По сей час ещё спина горит, и он инстинктивно почесал спину. Солдаты повели Евсея к дом сельского батюшки, там размещались офицеры. У калитки стоял дежурный офицер и с ним два казака.
-Вот ваше благородие господин офицер…
-Короче. Это кого вы сюда привели?
-Господин офицер это он увёз у нас хлеб там на заимке.
-Чего мелите, Один, без оружия, отобрал у вас, таких бравых солдат, да с винтовками – хлеб, с издёвкой в голосе проговорил офицер.
-Ей Богу ваше благородие вступил в разговор второй солдат. И не один он был вовсе, а целый взвод и среди них был командир весь в портупеях.
-Это правда? Обратился к Евсею офицер.
-Сущая, правда, продолжал разговор всё тот же солдат.
-Я не тебя спрашиваю, балбес, а этого, и он ткнул плёткой в грудь Евсею.
-Они же тебе сказали чего переспрашивать то.
-Вот, мы же говорили, что у нас отняли хлеб целый отряд, красных.
-Откуда здесь взяться красному отряду? А, в общем, отведите его в подвал сельского лазарета, пусть там посидит пока. И обратившись к одному из казаков сказал.
-Проследи, чтобы всё было исполнено, как надо, не то эти олухи ещё потеряют его по дороге, а мне страсть как хочется узнать, куда,  а главное кому они отвезли хлеб, который предназначался для нас. И повернувшись, пошёл во двор, войдя в дом, он рассказал все, о чём только что узнал.
-Вы допросите его, как следует голубчик, и дайте распоряжение,
                150.   
чтобы на площади поставили виселицу и согнали всех жителей от мала до велика и там его казнить, чтобы другим было не повадно творить беззаконие. Потирая вспотевшую, от обильного употребления горячего чая, лысину  шёлковым платочком.
-До трёх часов пополудни, должно быть всё готово, я сам буду присутствовать.
                -Господин полковник, всё готово, еле сдерживая волнение, проговорил подпоручик.
-Голубчик, вы, что такой взволнованный. Не то от радости, что всё узнали, кто, и главное, куда увезли хлеб?
-Нет, не узнал, но узнал, что они и муку отбили.
-Какую муку и у кого отбили вы, что несете, какую то ересь.
-Так точно господин полковник. Ту самую муку, которую должны были перемолоть из зерна, которое мы собрали в этом селе.
-Повесить его! Закричал полковник. Немедленно!
-Я за вами и приехал, пригласить на казнь. Там всё готово и народ собран весь.
-Хорошо едем и, повернувшись к помощнику, отдал распоряжение
-Коня под седло, да быстрее мне так не терпится посмотреть, как это красное отродъе будет болтаться на пеньковой верёвке.  Полковник в сопровождении своих офицеров ехал улицей, которая выводила на площадь. Та гудела от большого скопления народа. Когда они въехали на площадь народ расступался, давая проехать конным. Полковник остановил своего гнедого жеребца недалеко от виселицы. На табуретке со связанными за спиной руками стоял человек  лицо, которого было всё в крови. Волосы на голове были взлохмачены и торчали в разные стороны. Даже ветер не смог их пошевелить от того что они были выпачканы в запёкшей крови.
-Этот что ли горе вояка, он хотел сказать организовал набег на хутор, но  промолчал.
-Где прячутся остальные?
-Они не прячутся, они вокруг вас, господин хороший.
                151.
Полковник в испуге стал оглядываться по сторонам. Народ заметил, на лице полковника испуг, и по толпе, то там, то тут послышались смешки.   
-Я покажу вам сукины дети как смеяться. И он потряс плёткой в воздухе. Сюда их и десять плёток каждому чтоб знали, как над офицерам смеяться. По площади забегали солдаты, выхватывая из толпы, кого попало, и волоком тащили к тому месту, где находился полковник. Постепенно толпа успокоилась, около полковника набралось до десятка человек в основном все мужчины и одна женщина, которая не переставала голосить.
-Уберите её и этих хватит. Телегу сюда! Вскоре подъехал на телеге какой-то старик в сопровождении офицера.
-Ваше благородие я-то, в чём виноват, отпустите меня. Увидев офицера, в старшем звании, сидящего на коне он спрыгнул с телеги и упал на колени перед полковником.
-Вашеброд отпустите меня, я ни в чём не виноват.
-Мужик мы тебе ни чего не сделаем, подымайся с колен. Мы только воспользуемся твоей телегой. И повернувшись к офицеру, который сидел на телеге мужика, сказал.
-Привяжите всех к телеге и каждому. Я сказал каждому! Он немного помолчал и затем добавил десять ударов плёткой. Засуетились солдаты, выполняя распоряжения полковника. Вскоре все, до единого, были привязаны к телеге.
-Приступайте, и он махнул платочком. Несколько солдат приступили к исполнению приказа. После  первых ударов тишину  площади разорвали человеческие вопли, слившиеся в единый истошный крик. На человека, приговорившего к казни через повешенье ни кто не обращал внимание. Все взоры были обращены к телеге. Из толпы вышел мальчишка и прямиком направился к виселице, когда он подошёл поближе Евсей, сквозь спутанные волосы узнал в мальчишке своего младшего брата. В намерении его действий Евсей не сомневался. Он понял,  ему осталось жить мгновение. И он, превозмогая боль, вдохнул полной грудью, и насколько хватило сил, крикнул.
-Мама, прости, если можешь, и его крик повис над площадью
                152.
Вместе с воплями избиваемых плетью его односельчан.
-Бог простит, сказала мать еле слышно. Алексей взглянул в глаза Евсею и со злостью в голосе, не сказал, а прошипел.
-Это, тебе за отца, и вышиб, из под ног Евсея, табуретку. Было слышно, как хрустнули позвонки на шее. Мальчишка так же не спеша взял табуретку и пошёл прочь. Его догнал солдат.
-Это ты его столкнул?
-Нет, он сам спрыгнул. Я пришёл за своей табуреткой.
-Ага, ну ладно, коли твоя табуретка забирай. Алексей не дослушал солдата, повернулся и пошёл к толпе. Поравнявшись с людьми, он бросил на землю табуретку и скрылся в толпе.
-Сынок пошли домой у нас с тобой  и без этого дел много
                г. Нефтекамск
                02.01.2012 год.    
 




















                153.