Политические реформы и их последствия

Ответы на вопросы "Литературной газеты"

 В ответ на начавшееся общественное брожение, власть начала осуществлять политические реформы. Этих реформ ждали давно, еще с начала медведевского президентского срока, но начались они только сейчас, судорожно, безо всякого серьезного обсуждения, в расчете, как это и обычно делается, на сиюминутный политический эффект – сбить волну недовольства, а дальше, как это водится в России, будь что будет. И именно эта скоропалительность вызывает опасения.
Вне всякого сомнения, политические реформы назрели и перезрели. Держать активную часть общества на «коротком поводке», выхолащивать любую активность снизу, контролировать все и вся – от того, кому можно выступать на основных каналах ТВ, кому нельзя, диктовать избирательные списки даже номинально оппозиционным партиям, создавать всевозможные фильтры – все это не только аморально, но и неэффективно. Общественная активность, лишенная развития в цивилизованной форме, начинает прорастать в нецивилизованной форме, вроде Манежной площади. Власть не в состоянии в одиночку, без поддержки активной части общества, управлять страной. Но у всего есть и оборотная сторона. Большая часть того, что сегодня предлагает власть под видом политической реформы, уже было испробовано в 90-е годы, и далеко не всегда дало позитивные плоды.
Коснемся партийной реформы, связанной с либерализацией процесса регистрации партий. С одной стороны, это очень важно, так как нынешние партии уже давно не отражают современного общественного дискурса и являются рудиментами минувших эпох. Так, очевидно, что у нас нет ни современных «левых» - ни социал-демократов, ни  более радикальных социалистов, отсылающих нас не к опыту социализма в СССР, а к современной общественной мысли. Ничего позитивного не складывается на либеральном фланге, где также явственно можно различить два течения – лево-либеральное, ориентированное на общедемократические ценности, и право-либеральное, связанное с ценностями рынка и конкуренции. Страну сотрясают «русские марши», а у нас нет ни одной респектабельной партии, которая бы  обживала эту все более актуальную поляну  националистической мысли. Наличие таких партий заставило бы и власть более четко разобраться с собственной идеологией, и из «партии начальства», собранной на беспринципной основе, возможно, стать нормальной политической силой. Необходимо создать условия для появления новых крупных общественных сил разной направленности. Но возникают опасения, что может повториться картину первой половины 90-х, когда в избирательный бюллетень вносились до 30-40 «партий», за большей частью которых не стояло ничего, кроме амбиций нескольких человек. К тому же институт политических партий вообще сильно дискредитирован и во многом морально устарел, будучи тесним сетевой самоорганизацией граждан. Значит, следовало бы подумать не просто об упрощении регистрации, но и самой реформе партий как политического института, о демократизации внутрипартийной жизни, чтобы единомышленники, объединяемые в партию, могли участвовать в принятии решении не под диктовку партийного начальства, съездов и президиумов, как правило, лишь штампующих заготовки партийных вождей. Пока же есть сильные подозрения, что избыточное дробление политического спектра, потеря стимулов для объединения мелких «тусовок», каждая из которых почувствует себя самодостаточной, лишь поддержит на плаву падающий авторитет «партии власти», которая будет чувствовать себя гигантом на фоне муравьиной возни. Можно также в целом приветствовать и намерение частично вернуть в политическую жизнь «одномандатников», так как это более традиционная и понятная простым избирателям форма представительства. Но важно сохранить за ними независимый статус в Думе, а не вынуждать примыкать к думскому партийному  большинству, что ведет к потере смысла представительства от округов.
Весьма неоднозначной представляется и идея возвращения прямых выборов глав субъектов. Это уже было, и имело много недостатков (как и определенных достоинств). Среди таких недостатков – установление в некоторых регионах (особенно в национальных образованиях) по сути диктаторских коррупционных режимов, жестоко подавляющих любое инакомыслие, свободные СМИ, опираясь на «народный мандат», полученный на выборах. Выбирали много раз башкирского «царька» Муртазу Рахимова (и он бы правил республикой до сих пор, либо передал бы власть сыну по наследству), да и в той же лужковской Москве особой демократией и не пахло. На выборах – реки денег сомнительного происхождения, щедро раздаваемые разного рода политтехнологам и имиджмейкерам, готовым «втюхать» населению кандидата, фактически пририсовав ему все политические и человеческие достоинства. С другой стороны, выборы глав субъектов важны, так как центр больше не в состоянии нести на себе все бремя политической и экономической ответственности за «молчащее» общество. Но возвращение выборности должно производиться не впопыхах, а сопровождаться глубокой реформой, гарантирующей и свободу местного самоуправления,  и независимость бизнеса и СМИ в регионах.
Бесспорно, политическая реформа должна сопровождаться и увеличением полномочий представительной власти всех уровней, от Госдумы и Совета Федерации и ниже, хотя до перехода к парламентской республике страна очевидно еще не скоро дозреет. Важна и реформа СМИ, однако идея общественного телевидения пока представляется достаточно сырой, но это тема отдельного обсуждения.