Псевдоним

- Ослов?
- Ослов.
- Вы слышали? Марта Степановна? - Борис повернулся к Засадовой сначала носом, а потом – всем телом. Главный редактор и генеральный директор «Жёлтого Пригорода», совмещенные в одной желтоватой сморщенной мордашке, отреагировали одиночным хрюканьем. Борис, возвратившись в исходное положение, щупал чахлого ушастого паренька взглядом две-три секунды, словно проигрывая в голове «На старт-внимание-марш», после чего достал из барсетки паспорт: - Взгляни-ка!
Ослов открыл вишнёвокожую книжицу на странице с фотографией и прочитал вслух:
- Козлов. Борис Евгеньевич. Пол – муж. Дата рождения...
- Достаточно! Давай сюда. Вникаешь?
- Мужиков в последнее время много рождается. К войне. У нас в Микитинке...
- Ого! Марта Степановна! В отдел юмора паренька берём?
Засадова мяукнула, не отрываясь от монитора.
- Вы, господин Ослов, переключайтесь скорее с общегражданского режима на узкоспециальный. По-простому: мозг включай. Я – Козлов, ты – Ослов. Завтра придёт корректор Баранов, послезавтра – литредактор Быков, а через неделю – подсобный рабочий Антилопов-Винторогий, и над «Жёлтым Пригородом» весь город смеяться будет?
- А то сейчас не смеются! – пробасила из тёмного угла широкая Косолапова, ведущая постоянной рубрики «Пригородский Бомонд».
- Смеяться, Косолапова, можно по-разному. Если смеются в конце анекдота – это хорошо, а если смеются с глупой рожи рассказчика – хуже некуда. А тут не газета, а стадо получается.
- Так вы меня не возьмёте?
- Марта Степановна! Молодой человек - перспективный?
Засадова промычала.
- В таком случае, выход один: псевдоним.
- Псевдо..?
- …Ним! Что вас удивляет, месье Ослов? Кстати, как ваше имя-отчество?
- Илья Антонович.
- Ослов И.А., значит. Хм, становится интересно. Это уже что-то.
- У тебя ещё хлеще, - хмыкнула Косолапова.
- Тем более. Псевдоним необходим. Все скажут, что «жэ-пэ» зачахли, прут по проторенной дорожке, рога выставив, ничем новым удивить не могут. Ну, придумал?
- Да на что мне это? Вся Микитинка уже знает, что я в газету пристраиваюсь, будут покупать, читать, соседям несть, а там – не я, а псевдоним будет подписываться?
- Отстань ты от него, Козлов. Что пристал?
- А ты, Косолапова, со своего бомонда не видишь, что под ногами. Конкуренты подросли. Ритуальные танцы танцуют, копьями трясут, шаманов науськивают – ждут, когда оступимся. Ночью, на пожаре этом дурацком, кто первый был? «Житьё моё»! Если б я блокнотик у ихнего собственного не слямзил, опоздали бы со статьёй. А знаешь, почему? Гаишник – я узнал потом, он племянник главного из «Суперновостей», - полчаса меня мурыжил за ремень. А потом ещё на продуть намекал. Сейчас узнают про Ослова, ехидство своё начнут плескать. Нет, Илюша, хочешь работать - меняй имя.
- Да что плохого в животных? Да и вокруг, куда ни плюнь – одни животные.
- Ну, где например?
- Ну, вот ваше фамилие, извиняюсь, - это раз. Вон женщина – Косолапова, вы сказали, - разве не оно же? Косолапый мишка, говорят... А имя у вас какое?
- Мария, - ответила Косолапова, багровея. – Потаповна.
- Тихо, Илюша. Она – международник по толканию ядра.
- И метанию молота!
- Ха! Ты не говорила никогда!
- Метнула раз. В мужа. Бывшего.
Ослов заёрзал на стуле.
- Ну, а вот, например, Марта Степановна Засадова? – спросил, подмигнув, Козлов. – Она-то?
- Марту, если маленькая, Мартышкой можно обзывать! – выпалил Ослов. – А «Засадова» на «зоосадова» похоже.
Засадова хрюкнула.
- Ты что заканчивал, кстати? – быстро сменил тему Борис.
- Педколледж в Микитинке. А потом - Политех. Машфак. Заочно.
- Илья Технарь! Звучит?!
Косолапова почесала щетину мощными пальцами.
- В «Экспресс-прессе», кажется, Технарёв есть. А в «Житье» главный - Илья.
- Ну, тогда будешь ты не Илья, а... что бы такое сочинить? Юлий! Юлий...
- Слушай, а может и мне придумать что-то? – задумалась ядротолкательница. – Я б Медведевой могла назваться, сейчас модно...
- Подожди, не перебивай! Юлий... Юлий...
- Гагарин?
- Хм... Юлий Гагарин? Что-то в этом есть. Только, всё равно, – не то. Ты пойми, Илюша, псевдонимы не с потолка берутся. В них истинная сущность человека раскрывается. К примеру, мнит себя гением во всех мыслимых сферах, и назовётся Гаем Юлием. Вроде как, он не хуже Цезаря.
- Гай Юлий? – протянул Ослов, пробуя имя на зубок, представляя, как несётся это имя, в золотой колеснице и шуршащем венке из лаврового листа, по пыльным улицам Микитинки. – Согласен.
- Согласен он! Такое имя ещё заслужить надо! Для этого мало машиностроения и литейного цеха! Головой надо уметь работать!
- Мне тоже Гай Юлий нравится! – проговорила ведущая «Бомонда».
- Машенька, а как тебе нравится Калигула?
Косолапова зарделась и спряталась за принтером. Калигула и Екатерина у неё упорно ассоциировались с порнографией.
- Самое главное в псевдониме – обыграть род занятий, или фамилию, или место жительства, или национальность. Но так, чтоб зацепиться крепко. Был Ослов, а станешь, скажем, Осло. Загадочно. Будто норвежец.
- Глупо! – мстительно метнула Косолапова.
- Тогда – Ослябя. Древняя Русь, геройство, косая сажень!
- В «Из уст в уши» Пересвет работает!
- Оселедец!
- Ага! У него, вон, лысина уже пробивается!
- Ослоп!
- Да просто «дубина», чего уж там!
Рассерженный Козлов поджал губы. Илюша тоже пригорюнился, разобрав, что к его фамилии Гай Юлий не цепляется никак. Колесница увязла в выплеснутых в колею помоях. Косолапова, сочувствуя, подсказала:
- В неблагозвучной фамилии можно окончание поменять. Под старину. Балы-кареты-князья. Ословский. А?
- Значит так. Некогда нам тут размышлять, надо работать! Кидаю рубль. Решка – Технарь, орёл – вариант Косолаповой!
Он подбросил монетку, но не поймал. Рубль плюхнулся на линолеум.
- Орёл! – объявил Борис из-под стола. – Ословский!
- Орловский! – почти как «Эврика», завопил Ослов, со школы книжек не читавший.
Засадова посмотрела грустным слоновьим взглядом.
- Мы, конечно, «Жёлтый Пригород», - с достоинством произнёс Козлов. - Плюём на все правила, но предел есть всему. Ищи другую птицу. Поближе к простому народу, позлободневнее. Голубь там, или дятел.
На минуту все замолчали, вспоминая орнитологию.
- Вороновский! – веско, как жаба в болото, плюхнула Засадова.
- Микитин... – пискнул тут же Ослов. – Гай Юлий Вороновский-Микитин.
Козлов некоторое время выбирал между необходимостью поспорить и желанием спровадить свежеиспеченного члена куцего квартета в магазин. Победил грех чревоугодия.
- С тебя – вливание в коллектив. С меня – статья под твоим новым именем в следующем номере. Я сработаю на совесть, и ты тоже постарайся. Водку дешевле в павильоне. Марта Степановна пьёт коньяк. Всё! За работу!