Семь лет в городе - 1

Начало. Март, 64-го
……….   «Где он город?», - Сашка, уткнув нос в мутное стекло вагона, пытался сквозь предрассветную мглу мартовского утра рассмотреть то, куда он стремился все последние месяцы, когда выяснилось, что папа с мамой переезжают в большой город – Архангельск…
Все свои двенадцать лет Сашка никогда не был в большом городе. Да что, в большом, в маленьком и то не был. Вся его жизнь прошла в посёлке, да летние месяцы в деревне, на родине отца. А ему так хотелось увидеть высокие дома, широкие улицы, автобусы, трамваи, пароходы… Да всё и не перечислить, что ему хотелось увидеть…
- Мама, - Сашка отодрал нос от стекла, - ну когда мы приедем?
- Скоро. Никуда город от нас не денется. Смотри в окно, не мешай собираться, - мать укладывала в чемодан полотенца, кружки, ложки, вилки, тарелки – то, что служило посудой за долгие десять часов поездки.
Сашка тяжко вздохнул и опять прижал нос к стеклу.
О, появились дома. Но какие-то маленькие, неказистые. Огороды, заборы, сараи – да всё как у них в посёлке.
- И это – город? – разочарованно протянул Сашка.
- Да нет, - мать понимающе улыбнулась. – Это только пригород: Исакогорка.  Город позже… Смотри, смотри.
Но кроме железнодорожных путей, товарных вагонов, паровозного депо – никаких новых изменений не происходило.  Только мелькнул  за шлагбаумом большой автобус – и всё. А так: опять деревянные дома, те же  огороды и сараи.
«Большая эта Исакогорка», - Сашка не отрывал носа от стекла, и терпеливо ждал…
Поезд начал замедлять ход. По соседнему пути потянулся товарный состав, затем показался пышущий паром паровоз и…
- Шурик, давай одевайся. Приехали, - мать протягивала пальто.
«Неужели это и есть – Архангельск?», - Сашка сунул руки в рукава. Но никого расспрашивать не стал: взрослым некогда – пассажиры озабоченно толпились в проходе, торопясь  покинуть опостылевший вагон…
На перроне царила давка, крики, гам и шум. Все куда-то шли, здоровались, кто-то обнимался, а некоторые даже целовались. Сашка вертел головой, всё пытаясь увидеть большие красивые дома, но тщетно: кроме небольшого вокзала, вокруг ничего не было.
- Шурик! – мать потащила его к скамейке, где уже стояли их вещи. – Стой  здесь! Сейчас папа придёт и поедем.
Сашка послушно присел на край скамейки и увидел…
Над железнодорожными путями, вагонами, какими-то каменными  зданиями тянулась серая дорога на высоких толстых столбах, а дальше она превращалась в ажурный прямоугольник железного моста. Но этот огромный мост, к Сашкиному разочарованию, резко обрывался, заканчивался. Четыре человечка – маленьких, маленьких – стояли у самого края этого железного переплетения конструкций.
Сашка понял: там река, а на том берегу должен быть Город. Но как они попадут туда?
- Мама, а как мы переберёмся через речку? Смотри: какой мост-то маленький.
- Мост ещё только строится, - рассеяно ответила мать. – На ту сторону мы поедем по переправе. По льду, - уточнила она.
В толпе появился отец.
- Вот вы где… Липа, - он ухватился за ручки чемоданов, - пошли. Я нашёл машину. Давайте, скорее.
Отец  двинулся сквозь толпу. Мама, ухватив Сашку за руку, шагнула за ним…
На том берегу, через стекло небольшого «козлика», Сашка увидел, наконец-то, много машин, автобусов, трамваи, и дома…
«Раз, два, три, четыре, пять», - считал он про себя этажи. – «А здесь только три. А тут, вообще, один… О, светофор!...».
«Козлик» затормозил у какого-то маленького парка. А на другой стороне улицы Сашка увидел большой в четыре этажа дом. Большие двери были на углу этого дома. В одни входили люди, а из других только выходили. И на крыше темнели большие буквы.
- УНИВЕРМАГ, - прочитал Сашка.
- Шурик, идём, - мать опять взяла его за руку.
- Мама, а что такое – универмаг?
- Очень большой магазин… Потом, потом, - торопила она. – Пошли…
За небольшим парком стоял двухэтажный дом. Темноватый подъезд, длинный коридор, большая комната. Отец и мать  здороваются с какой-то сухощавой тёткой.
- Как тебя зовут? – тётка, улыбаясь, смотрит на Сашку.
- Шуриком… А мы здесь теперь будем жить? С вами?
- Пока, да, - опять улыбается тётка. – Меня зовут: тётя Виктория. Раздевайся, сейчас кушать будем.
- Мама, - Сашка вопросительно смотрит на мать. – Мы здесь все вместе будем жить?
- Да нет. Только несколько дней. Потом переедем в другую квартиру. Всё, раздевайся. Садись за стол…
…  На другой  день, после приезда, Сашка с мамой отправился   в гости к папиным знакомым. Папа уехал чуть раньше. Сказал: что надо по делам, а потом он тоже приедет туда же. И поехали они на трамвае! Для Сашки это был праздник! Это было – путешествие…
Он стоял на тротуаре, рядом с мамой, крепко держа её за руку. Потому что было немного страшновато от того, что рядом, по улице – одна за одной – движутся машины. Сашка даже узнавал некоторые марки: «Москвич – 408», «Победа», «ГАЗ – 51». Их было много. И они шли безостановочным потоком.
«Как же мы сядем в трамвай, если машины едут и едут», - Сашка посмотрел на маму, но ничего не спросил – глаза у мамы были почему-то грустные…
Вдалеке, среди машин, показался красный трамвай, целых два вагона. Громыхая по рельсам, он заскрежетал тормозами и остановился. И, о чудо, тут же остановился и поток машин. Двери у вагонов открылись сами. Из передних стали выходить люди, а в задние – заходить.
- Пошли, - мама дёрнула Сашку за руку и повела его к задним дверям…
В вагоне мама заплатила тётеньке-контролёру за билеты и встала у окна.
- Мам, пошли сядем, - Сашке хотелось посидеть на деревянном сидении.
- В следующий раз, - твёрдо сказала мама. – Нам скоро выходить.
Сашка уткнулся носом в стекло…
За окном проплывали большие дома и Сашка вскоре забыл о разных скамейках – вот  он: настоящий город…
 Большой  сад за железной изгородью, перед ним небольшая площадь. И прямо в саду, у площади большое здание, по верху фасада которого были сделаны большие круглые окна. За садом, опять же, большое пятиэтажное здание, с большими окнами на первых трёх этажах. Потом, вообще, дом, передняя стена – вся из стёкол.
«Детский мир», - успел прочитать Сашка.
О! Памятник… Дядька с оленем в зимней шапке и шубе…
Потом какая-то «кино ПОБЕДА  театр».
«Странно: кино и тут же театр»…
Опять большое длинное здание, потом опять памятник. Ну, тут ясно кто: красный командир.  С буржуями, наверное, воевал…
- Мама, это кто? – дёрнул Сашка мать за рукав.
- Павлин Виноградов. Красный командир… Смотри сам… Скоро выходить будем, - быстро ответила мама, думая о чём-то о своём, о взрослом…
Через две остановки они вышли из вагона. Машины опять послушно стояли, ожидая пока Сашка и мама дойдут до тротуара…
Маленький двухэтажный дом. Полутёмный коридор…
В небольшой комнате, за круглым столом сидела женщина средних лет, напротив парнишка – подросток с нагловатым независимым взглядом. Они играли в карты…
- Мама, - говорил подросток, - твой ход.
- Семёрка червей.
- Валет.
- Десятка.
- Валет.
- Бито…, - женщина посмотрела на вошедших. Вслед за ней поднял голову и подросток.
- Ну, мама, это к тебе… Я пошёл, - подросток встал из-за стола, внимательно посмотрел на Сашку. Чуть разочаровано хмыкнул и направился к выходу.
- Юрка, принеси ведро воды, - крикнула ему вслед женщина.
- Сейчас, - послушно ответил подросток.
Он вышел. А Сашка переводил взгляд с женщины на мать и обратно. Он не мог понять, почему они молчат, а только смотрят, оценивающе, друг на друга. Но так продолжалось недолго. Женщина первая нарушила молчание…
- Здравствуйте. Вас Олимпиадой зовут?...  А я Вера… Вот так… Раздевайтесь, проходите… Как доехали? Как вам наш город?... А это ваш сынишка? Саша, кажется… Да?...
- Да, - наконец ответила мама. – А Александр ещё не приехал?... Он не был ещё тут?...
- Нет… Так вы раздевайтесь, проходите… Чаю хотите?
Мать не успела ответить: в комнату с ведром воды вошёл подросток.
- Юра, - женщина встала из-за стола, - вот познакомься:  это Саша. Пойдите во двор. С ребятами его познакомь… Иди, иди.
- Хорошо, - подросток понятливо посмотрел на женщину, потом на Сашку. – Пошли, кореш.
- Иди, иди, не бойся, - подтолкнула Сашку к выходу мать.
Сашка вслед за подростком вышел в полутёмный коридор, а потом на деревянное крыльцо. Там, словно поджидая, стояли трое…

- Так, - Юра полез в карман и вытащил пачку сигарет. Закурил. Выпустил виртуозно три дымных колечка. – Знакомьтесь: мой новый кореш. Вчера только переехал в город из какого-то посёлка. Города он не знает, законы наши тоже… Но, поживёт – увидит… Тебя ведь Сашкой звать?
Сашка торопливо кивнул.
- Во… А это мои лучшие кореша: Серый, Вовик и Федос… Ну а все вместе мы называемся: «комсомольцы», - Юра деланно засмеялся. – Нет, не то, что мы комсомольцы, а  потому что живём на улице Комсомольской… На, - он протянул половину сигареты Вовику. – Ну что? В «кинишко» махнём?... Есть что где?
- Ни хера  хорошего, - Федос плюнул пренебрежительно через плечо. – Может лучше «бормотухи» возьмём? У меня есть полтинник.
- А у меня – ничего, - Серый с сожалением причмокнул губами. – У бати получка только через три дня.
- У меня: тридцать, - доложил Вовик.
- Ну и у меня десять, - Юра сказал об этом просто, не смущаясь. – Саня, - он хлопнул Сашку по плечу, - а у тебя сколько?
- У меня нету, но я могу взять у мамы… Сколько надо?
- Ну, с «закусоном», копеек сорок надо… Скажешь: на мороженое. Идёт?
- Хорошо, - Сашка повернул обратно в коридор. Вошёл в комнату. Мама и эта тётя Вера пили чай. Пили молча. Казалось, что они что-то хотят спросить друг у друга, но и что-то удерживает их.
- Шурик, ты чего?
- Мама, мы в кино хотим сходить. И я мороженого хочу… Дай сорок копеек.
Мама посмотрела вначале на сына, потом перевела вопросительный взгляд на Веру.
- Да вы не беспокойтесь, - успокоила её  Вера. – Юра в обиду не даст. Да мальчику, наверное, мороженого ведь хочется. Да?
Сашка кивнул.
- Ну, хорошо, - мама вытащила из сумочки кошелёк и подала Сашке ровно сорок копеек. Сашка знал, что мама никогда не была жадной, просто она умела всегда считать деньги, так как всю жизнь работала бухгалтером, с шестнадцати лет…
- А чё? – Юра чуть удивлённо посмотрел на Сашку, когда тот высыпал ему в ладонь две монетки достоинством по 20 копеек каждая. – Матка больше-то не могла дать? – он улыбнулся. – Мороженое у нас дорогое…
- Сколько просили, столько и попросил, - чуть насупившись, ответил Сашка.
- Балда, - Юра опять снисходительно потрепал Сашку по плечу. – Проси больше – дадут меньше. Понял?... Ну ладно: пошли.
Ребята вышли со двора на улицу. Точнее: на проспект имени Павлина Виноградова. По мостовой шли машины, прогромыхал трамвай…
- Вот такая у нас жизнь, Санёк, - Юра обнял Сашку за плечи.
Они шли впереди. Позади шли остальные…
- А мы куда? В кино? – спросил Сашка.
- Какое кино, Санёк?... Сейчас «жахнем» по стакану – и нормалёк… Ты вино-то пьёшь?
Сашка отрицательно и торопливо помотал головой.
- Ну, это не страшно… Дело наживное… Что: никогда не пробовал?
- Нет.
- И  не курил?
- Нет.
- И на девочек не смотрел?... Хотя: что я говорю – для девочек ты ещё маловат… Но ладно: девки никуда не денутся…
Так они дошли до небольшого деревянного дома. Широкие двери, над ними вывеска: « ПРОДУКТЫ. Магазин  № 31».
Юра приказал всем быть на улице, а сам быстро  прошмыгнул в дверь, чуть не сбив выходящего из дверей выпившего мужчину.
- Куда прёшь, щенок?
- Ебло закрой, - на ходу огрызнулся Юра.
Трое друзей закурили.
- Будешь? – Федос протянул Сашке сигарету.
- Не! Я не курю, -  испуганно отшатнулся Сашка.
- Ничего: научим.
Ребята курили, цепляя словами и солёными фразами проходящих мимо девушек и молодых женщин.
- Девушка, как жизнь? В кино не желаете?... У, кривоногая…
- Подружка, покажи трусишки… Чё гляделки вылупила?... Иди, куда шла.
- Женщина, вам любовник нужен?... Чё, и с мужем не ебёшься?... Не завидую ему… Кто нахал?!... Нахал ***м махал, а мы только ****… Ну, зови свою милицию. Давай, давай!... Деревня…
Сашка стоял у стены здания. Он пытался понять: кто они, эти Юрины друзья? Хулиганы? Или в городе все такие?...  Слова, которыми направо и налево кидалась эта троица, Сашка знал и даже понимал, что они обозначают, но никогда не думал, что ими можно так просто кидаться. И тем более говорить незнакомым людям. Но что он мог сейчас сделать? Уйти в тот дом? К маме. Но он заблудится один. Ему просто не найти дорогу…  А может они и не плохие ребята?... Может перед ним хотят показать себя такими?...
Из дверей магазина вышел Юра.
- Кореша! За мной! – зычно крикнул он и троица послушно направилась к нему. За ними тронулся и Сашка.
«А может переговорить с Юрой? Он у них – командир. Может он не знает, что они так ругаются».
Но в этот раз переговорить с Юрой не удалось. Вся компания шмыгнула в ворота какого-то незнакомого двора и расселась на чурках между двумя длинными рядами  дровяных сараев.
Юра достал складной нож и «профессионально» сорвал жестяную пробку с бутылки.
«ПОРТВЕЙН № 13», - прочитал Сашка  на белой этикетке.
Ребята пили вино прямо из горлышка, передавая бутылку по кругу. Естественно, предложили и Сашке.
- Нет-нет, - замотал головой Сашка. – Нет, я не буду… Мама узнает, сразу выпорет… Нет, - добавил он решительно.
- А я мамки не боюсь, - с ухмылкой поведал Федос. – Да чё она мне? Если б не я, так ей ни воды, ни дров не принести… Ноги у неё больные, - пояснил он для Сашки.
- А отец? – робко спросил Сашка.
- Хе, - опять хмыкнул Федос. – Батя у меня в бегах от алиментов.
- Как это? – не понял Сашка.
- Ну из семьи ушёл, - пояснил Юрка, - а денег на сына не платит.
Сашка замолчал, переваривая услышанное…
«Как можно уйти? Бросить сына и жену… Им же плохо без папы»…
- Так может, глотнёшь для храбрости? – Серый вновь протянул Сашке бутылку.
- Нет-нет, не надо!
- Ладно, отвяжитесь от пацана, - сказал Юра, взял бутылку из рук Серого и запрокинув голову, допил вино. Затем закинул бутылку за ближайшую поленницу и достал пачку сигарет.
Они, все четверо закурили. Табачный дым поплыл над маленькой компанией…
- Завтра встреча с «гагаринскими», - сообщил, заговорщески, Вовик. – Надо Валере да Хану сказать… Да и Саньке Маленькому… Он-то точно не помешает…
- Где? – Юра поиграл ножиком и вдруг, размахнувшись, сильно кинул его в стену сарая. Нож воткнулся в дерево доски «мёртво».
- Под Соломбальским мостом, - ответил Вовик. – В семь вечера…
Сашка вспомнил, как в посёлке они постоянно враждовали с ребятами с соседней улицы, которую почему-то называли «немецкой», и как однажды Славику Кучумову трёхгранным напильником проткнули щёку…
- Драться будете? – поинтересовался он.
- Да будет небольшая «махаловка»… Да ты не дрейфь: у нас всегда – до первой крови. И лежащего – ни-ни… Закон, - разъяснил Юра…
Они сидели ещё около часа, разговаривая о том, какое вино вкуснее, куда пойти работать после школы.
- Хорошо бы в море уйти, в загранку… Да кто нас возьмёт…, - сокрушённо посетовал Серый. – В «мореходку» надо с «десятилеткой», да и экзамены там – закачаешься… Тут, у двоюродной сестры, кореш пришёл  неделю назад с моря. Шмоток навёз – во!... Даже жвачку привёз. Я пробовал, - гордо добавил Серый.
- А с друзьями не поделился, - с лёгкой усмешкой поддел его Юра.
- Так было-то только две пластинки, - оправдывался Серый.
- Ладно, прощаем, - снисходительно бросил реплику Вовик.
- Да ну её: эту работу, - Федос вальяжно опёрся спиной на поленницу. – Я тут с мамкиным братом говорил. Он меня хочет к одному делу пристроить – по карманам шарить. Во, где деньги! Особенно на базаре. Столько бабок бродит… День пошнырял – и на неделю с деньгами… А то придёшь на завод, вот и будешь все дни за копейки вкалывать.
- Да, - Юра чуть пренебрежительно посмотрел на Федоса. – Раз прошло, два… А там и на нары…
- Ну и что? – огрызнулся Федос. – В «тюряге» тоже живут… Риск – благородное дело.
- Э, нет, корешок… Воровать, так миллион – ****ь, так королеву… Ладно, хавать хочется. Пошли, Саня…
Юра расстался с друзьями и вместе с Сашкой вернулся в дом Юры. А там Сашка увидел грустную мать, которая сидела на краешке дивана. Больше в комнате никого не было.
- А мамка где? – спросил Юра.
- Сейчас придёт, - ответила Сашкина мать. – А мы поедем. Шурик, пошли.
- А папа приехал? – Сашка чуть удивлённо посмотрел на мать.
- Пошли, пошли. Всё потом расскажу… До свиданья, Юра.
- До свиданья, - Юра загремел кастрюлями на маленьком столике в углу комнаты.