Мариэтточка

МАРИЭТТОЧКА
Вино ль виновато, что пьет человек?
Ты сделал проступок — при чем тут твой век?
Нет, век не брани за свои же дела —
Ни мне, ни тебе им не сделано зла!
М. Шагинян.
В середине шестидесятых годов мне пришлось жить в городе Ялте и работать в Доме творчества писателей. Дом находился в живописном месте на небольшом плато предгорья Дарсан. Три корпуса этого элитного учреждения утопали в зелени вековых деревьев, сохраняя свою прелесть во все времена года. Здесь отдыхали и творили все знаменитости того периода.
К началу лета «дом» молодел, путевки доставались молодым литераторам и детям творческой элиты. Мне, неискушенному молодому человеку, было очень интересно общаться с интеллигентным бомондом. По вечерам здесь устраивались импровизированные концерты, звучала классическая музыка.
Обслуживали Дом творчества простые и добрые люди, некоторые из них проработали здесь не один десяток лет. Они знали многих писателей, их нравы, тщательно готовились к их приезду, по возможности подготавливали знаменистям их любимые комнаты с видом на море.
В один из таких летних дней по дому прошел слух, что приезжает Мариэтточка. Мое незадачливое воображение рисовало молодую красивую девушку с таким романтическим именем. В обеденный перерыв все служащие находились в столовой. Кто-то сказал: «Смотрите, Мариэтточка движется, пойдем встретим». Мы дружно поднялись и вышли на улицу. Нам навстречу шла старуха в толстых очках, с клюкой и здоровенной родинкой на щеке. Я недоуменно спросил: «А где же Мариэтточка?». «Вот она, Мариэтта Сергеевна», — прошептали мне. Я сконфуженно покраснел.
Мариэтта Сергеевна нежно обняла горничных и сотрудников, которых знала много лет, подала мне руку, я что-то пробормотал. Она поправила свой слуховой аппарат и спросила: «Как вас зовут?». «Женя», — громко сказал я. Аппарат старухи зафонил, щелкнул, и она произнесоа: «Что вы кричите? Я все слышу». Вот так произошла первая, но, к счастью, не последняя встреча с известной писательницей профессором Мариэттой Сергеевной Шагинян.
Трудно переоценить роль Мариэтты Сергеевны в литературе и искусстве. Она, одна из лучших знатоков литературы, в совершенстве владела несколькими языками — английским, немецким, итальянским. Эта энергичная женщина исколесила полмира и написала ряд удивительных работ.
Мне пришлось наблюдать одну картину. В спальный корпус зашла молодая журналистка и спросила, в каком номере живет Мариэтта Сергеевна. Горничная предупредила девушку, что она ее не примет. Ответ не удовлетворил девушку, и она стала настойчиво стучать. Дверь отворилась, и на пороге появилась взбешенная старуха. Очки слетели с ее массивного носа, волосы были распущены и она закричала дребезжащим фальцетом: «Вы почему мешаете мне работать?». Спокойно и уверенно, сделав паузу, девушка сказала: «Мариэтта Сергеевна, коль вы попали в папскую библиотеку, почему бы мне не попасть к вам?». Мариэтточка заулыбалась и предложила девушке войти в номер.
Я читаю «Итальянский дневник» Мариэтты Сергеевны и нахожу подтверждение вышесказанному. В библиотеке, где работают только ученые монахи, ей довелось провести чудесные два часа в поисках нужной справки и помогал найти ее именитый профессор Паоло Концле, «скриторе делля Ватикано», как он сам себя назвал. «Получила я доступ даже в секретный архив Ватикана, где микрофильмировала нужный для моей книги план Рима XVIII века, тоже без особых препятствий» (вход женщинам в папскую библиотеку категорически запрещен).
Мариэтточка пригласила к себе в гости бывшего редактора «Огонька» Ник-Ника Секундова (в то время он жил у меня в доме). Ник-Ник предлагает мне пообщаться со знаменитостью, он услаждает себя стаканчиком доброго вина, и мы прибываем к Мариэтточке. Сидим на террасе, она угощает нас чаем, идет непринужденная беседа. Мариэтта Сергеевна делится впечателениями о Средиземноморье, где она провела несколько недель и загорала голенькой на такой же террасе.
Ник-Ник задает вопрос: «Мариэтта Сергеевна, а там вертолеты летают?». «Ну, конечно», — отвечаеь Мариэтточка, не подозревая двусмысленность. Ник-Ник озорно подмигивает и говорит: «А летчики, наверное, подглядывали?». «МАльчишка!», — с деланным жеманством и возмущением восклицает Мариэтточка. Мальчишке было в то время за 70. Все это приводит меня в восторг, мы все смеемся...
Однажды я задерживаюсь в бильярдной. Моим партнером в то время был известный поэт Виктор Боков. Его веселый нрав покорил меня. За полночь я спускаюсь домой, тускло горит на столбе фонарь. На меня движется что-то непонятное. Подхожу ближе и узнаю Мариэтту Сергеевну, она поднимается в гору спиной, так, по всей вероятности, ей легче идти. Я окликаю ее, она узнает меня и просит провести к корпусу. С удовольствием выполняю ее просьбу.
Я благодарен судьбе, что она подарила мне возможность общаться с таким талантливым человеком, как Мариэтта Сергеевна. Она была дружна с Рахманиновым, Шаляпиным, Шостаковичем. Ее знал весь литературный мир. Бог дал ей большу, почти вековую жизнь. Общение с такими людьми создает душевный комфорт, заставляет задуматься: зачем мы живем на этой земле и какое наше предназначение...
Обыватель спросит меня: «Это писательница, которая писала о Ленине?». Детективная история. Мариэтта Сергеевна открыла еврейское происхождение вождя и решила об этом написать. Но разве мог в те времене русский интеллигент, дворянин, вождь пролетариата В.И. Ленин быть евреем? Кто-то, по всей вероятности, «убедил» Мариэтту Сергеевну не делать этого, заставить ее не могли. Смелая женщина на одном из съездов не побоялась бросить в лицо руководителю государства Н.С. Хрущеву дерзкое «врешь».
Еще не одно поколение будет интересоваться литературным наследием удивительной писательницы Мариэтты Сергеевны Шагинян. Уже прошло 110 лет со дня ее рождения, светлая ей память.

           Евгений Николаенко