Перекрестки жизни

      ПЕРЕКРЕСТКИ ЖИЗНИ.

 - Эй, Пчелка, поторопись, - голос  помрежа, искаженный расстоянием, прозвучал в трубке как-то особенно задышливо, скрипуче и неприятно. – Наша "прима" захворать изволили, (он издевательски хмыкнул), так что твой выход в первом отделении, сразу за "Варяжским гостем".*
 - Чего и следовало ожидать, - подумала вздохнув Любаша. "Прима", как называл помреж капризную Лидочку, колоратурное сопрано, не любившую выступать в сборных концертах, отказалась петь, как всегда в самый последний момент.
С помрежем у них велась давняя и ожесточенная война. Правда отдуваться за это приходилось коллегам. Но те, привыкнув к склочному нраву Лидочки, и прощавшие ей все капризы за удивительного тембра серебристый и нежный голосок, успевали вовремя подстраховаться. Вот и Любаша, предвидя все заранее, вышла из дому на часок раньше условленного, и не ошиблась.

-  Да я уже почти пришла, - проговорила  она в трубку, и неловко повернувшись, чтобы спрятать телефон в сумочку, внезапно налетела на высокого, квадратного парня, идущего ей навстречу.
 Внимательно поглядев ей в глаза, незнакомец аккуратно обошел препятствие, и свернул за угол. А она застыла на месте, словно загипнотизированная мимолетным взглядом странно знакомых, карих глаз. Какое-то давнее воспоминание забрезжило в глубине ее памяти, стараясь пробиться из подсознания наружу.

Своего отца Любаша не помнила. Однажды, когда ей едва исполнилось шесть лет, соседка Ольга Петровна  рассказала, что  прозвали ее Пчелкой оттого, что уходя со двора, иногда оставляли малышку в старом пчелином улье, стоявшем в саду, под яблоней.

По странному же стечению обстоятельств, Пчелкой ее нарек как-то и помреж за азартную преданность своей профессии и завидное трудолюбие. Так и летела она по жизни - Пчелкой...

В другой раз, жалея "сиротку", вздыхая и мечтательно закатывая глаза, "добрая" соседка рассказала, какой красивый и умный был у нее папа, да вот беда, сманила его однажды другая тетя...

Пчелка живо представляла себе эту "тетю", большую и страшную, похожую на фельдшерицу Сашу. Саша эта была острижена точь в точь, как Любашин дедушка. Она почему-то всегда ходила в мужском костюме, и взрослые, глядя ей вслед,качали головами и называли странным словом - гермафродит. Пчелка очень боялась ее. Даже само слово это звучало так таинственно и пугающе, что по коже у нее пробегали мурашки. Значение этого странного слова стало понятно Любаше уже много позже...

В воображении своем, содрогаясь от ужаса, она видела, как тетя эта прячась в том страшном, темном углу между верандой и кухонным окном, настойчиво сманивает папу большим, розовым пряником. Конечно... Как же папа мог устоять против такой красоты и вкусноты! Так вот и осталась Пчелка без папы...
Этот замечательный полосатый пряник часто приносил ей дедушка - "от зайчика". Она долго таскала его в кармашке, и только вдоволь налюбовавшись, съедала у пряничной  бело-розовой "барышни" руки, потом – ноги, а после уже и голову.

Вспомнив об этом, Любаша вновь, словно наяву, ощутила давно забытый вкус.

- Надо же... - удивленно пожала она плечами и вздохнула.
 
Была Пчелка в детстве очень резвой, веселой и улыбчивой.
Еще во втором классе, в нее вдруг "влюбился" Юрка-художник из параллельного.
Она же просто не замечала столь лестного для себя внимания, хотя на переменках, прогуливаясь  у "интересующего" класса, тощий, длинный Юрка, не раз дергал ее за толстую косичку строя при этом дурацкие рожицы.

Любаша невольно заулыбалась, погрузившись в воспоминания.

В четвертом классе у них появился новенький - квадратный мальчик с карими глазами. Все девочки немедленно "влюбились" в него, и она, конечно, тоже.
Квадратный Павлик был польщен женским вниманием, но проявил особый интерес почему-то именно к ее персоне.
 Однажды подбежав к предмету своей любви, он больно дернул Любашу за волосы и, показав язык, торопливо сунул ей в руку огрызок тетрадного листка:

- На!

В записке она прочла: "Я тебя люблю", и в слове "люблю" была пропущена буква, так что получилось: "Я тебя ЛЮБЮ".

Следующий урок она прогуляла, а на перемене подошла к Павлику и сказала:

- Ты... дурак!

Павлик, точь в точь, как сегодняшний незнакомец, молча, не по детски внимательно поглядел ей в глаза,опустил голову и медленно побрел по коридору, забыв поздороваться с директоршей, за что тут же получил крепкий нагоняй.

Пчелке вдруг стало очень стыдно, и на следующем уроке, молча простояв у доски, она заработала полновесную двойку в дневник, хотя урок накануне был выучен ею назубок.

Через неделю кареглазый Павлик исчез, отправившись с родителями-военными в дальний сибирский гарнизон, а все воспоминания постепенно стерло из памяти равнодушное время...

И вот теперь, карие, строгие глаза незнакомца так живо напомнили Любаше эту детскую, почти забытую, смешную и трогательную историю... Сердце Любаши забилось сладко и тревожно, словно ожидало ее впереди что-то необыкновенное и прекрасное.
Концерт прошел на "ура", никогда еще не пела она с таким подъемом, как в этот странный вечер, подаривший ей, как оказалось впоследствии, судьбоносную встречу.

Но это, как принято иногда говорить, уже совсем другая история...

________________
*Ария Варяжского гостя из оп. Римского-Корсакова "Садко".

Фото