война 7 духов 4 глава Озеро

Дима и Шон мигом оказались за пределами Одинокой Рощи с ее, шуршащей и сухой травой. Мальчики от неожиданности даже грохнулись друг на друга, но быстро соскочили и ринулись бежать дальше. Ведь страшная пожухлая трава в Рощи заканчивалась неожиданно, будто высокая стена она оказалась за спинами двух друзей. И от такой неожиданности сложно было не потерять контроль, и не упасть с перепуга. Два друга выпали на берег Ледяного Озера из зарослей травы, будто два птенца из гнезда, где недавно вылупился кукушонок.
Два мальчика краем глаза заметили красоту здешних мест, но рассмотреть её им не удалось. В панике они бежали, как можно дальше от разъяренного зверя со змеиным хвостом. Ведь они ещё не знали, что девушка-змея уже давно прекратила за ними бежать, и затерялась где-то в высокой кровавой траве.

Мальчики не видели насколько идеальна поверхность Озера. Они просто продолжали бежать. А ведь озёрная вода в лунном свете более походила на огромное отражающее зеркало: абсолютно гладкую поверхность ничего не нарушало - ни лёгкие всплески, ни мимолётный ветер. Озеро казалось вымершим. Будто в нём была ни вода, а застывшее стекло, и по нему можно было спокойно пройти, как по льду реки холодной зимой. В зеркальной поверхности воды отражались миллионы ярких звёзд, и казалось, было ни одно, а целых два ночных неба. Или может, Дима и Шон так обезумили со страха и сильно ударились головой при падении, что пред их глазами появилось видение о чёрной бесконечности открытого космоса и вселенной, что окружал двух мальчишек со всех сторон миллионами больших и маленьких блестящих звёзд.
Берег этого сказочного мёртвого и завороженного Озера был усыпан множеством гладких разноцветных камней. Там были камушки всевозможных цветов: от белого до чёрного, и от тёмно синего до ярко зелёного или оранжевого цвета. Они казались какими-то волшебными драгоценностями. От них веяло чем-то прекрасным и околдовывающим. Камни, что лежали совсем у воды переливались и искрились от влаги в лучах луны. Остальные просто лежали и манили к себе. Хотелось подбежать, и набрать разноцветных камней целыми охапками. Плотно забить ими все карманы. А потом хвастаться перед друзьями своей грациозной и восхитительной находкой.
Но было то, что не могло не настораживать на этой чудесном берегу мёртвого Ледяного Озера. Ведь Дмитрий Иванович Воронов и Шон Васильев Петров не просто так упали, когда выбрались из Одинокой Рощи. Нет, мальчики вовсе не споткнулись или сорвались с невысокого обрыва. Всё было намного проще и от этого куда зловеще, чем споткнуться об дуратскую корягу: высокая кровавая трава Рощи резко обрывалась, оставаясь позади неожиданной вырастающей идеальной стеной травы в высоту более двух метров, как стены домов. Дальше трава не росла. Не росло вообще ничего. Берег был абсолютно пуст и неприветлив. Кроме красивых чарующих камней, на берегу не было ничего хорошего, да и вообще больше ничего на берегу Озера и не было: то, что на берегу не было ни малейшего намека на мусор - это не было чем-то удивительным. Рыба в Ледяном Озере не водилась. Само Озеро было не удобно расположено - почти на окраине города. Со всех берегов оно зарастало высокой травой, что на машине не добраться. Если только на вездеходе. Лишь с одного берега можно было подойти - где была школа, в которой и учился Дима со своими друзьями. Но там было множество огромных и жутко не удобных камней, что пройти через них было практически невозможно. Только ноги переломаешь. Поэтому купаться на Ледяное Озеро никто не ходил, мусор не оставлял.
Да, и смысла купаться в Озере не было: хоть оно было не очень большим по размерам - всего километр в длину, и пол километра в ширину - вода в нём сильно не прогревалось даже в самую жестокую летнюю жару. Вода была всегда ледяная, аж морозом покрывались руки, если ими прикоснутся к водной глади кончиком пальца. Поэтому в Озере никто и не купался. Какова была глубина Озера - можно было только догадываться. Это никого не интересовало, и поэтому никто и не пытался выяснить, на сколько же глубоки суровые воды Ледяного Озера.
Ледяная и морозная вода была и основной причиной отсутствия рыбы в Озере - слишком уж холодная среда обитания, чтобы местная рыба могла выжить в ней.
Один старик пытался разводить рыбу в Ледяном Озере. Специально привез из Северных морей океанскую рыбу, и она, конечно же, не выжила - вода тут хоть и холодная, но ведь она в Озере пресная! И рыба просто в итоге погибла. Этого старика после того случая так никто и никогда не видел - что с ним сталось не известно. Говорят, что он утопился, увидев своих мёртвых рыб, плавающими верх распоротыми брюхам, вырванными позвоночниками и выколотыми глазами… Но, что случилось на самом же деле со стариком  - не известно…

А ещё: из-за этих холодных вод Озера, его так и называли - Ледяное Озеро. Официальное название было в созвучии с названием самого городка, но эти водные просторы официальным именем никто не называл. Все просто привыкли говорить о них по народному - Ледяное Озеро.
Старики поговаривали, что оно мёртвое «…мол, в нём нет, не было и не может быть никакой Жизни!». Кто-то говорил, что в водах Озера один мужик утопил свою жену и её любовника, а потом утопился и сам. После этого, мол, рыба вся и исчезла. Говорят, что дух той женщины и её любовника до сих пор живут в водах, и убивают всех, кто мешает им наслаждаться после Смерти друг другом. Правда, это или нет - никто не знал. За документировано ничего не было. Но то, что даже животные обходят Озеро стороной - давно известная всем мудрость. Ведь даже старики не видели, чтобы к воде хоть одна мышка или птичка подходила испить воды. Ни единого живого и благоразумного существа ни разу не было на мёртвых берегах - они старались не совать свой нос к Озеру, держась от него подальше.
Над заколдованной водной гладью поднимался, как будто бы туман. Но на самом деле это был дух холода. Какой же, что и в морозилке, когда её резко открываешь, и впускаешь холод в тёплую комнату. Этот дух льда, что чем-то был похож на морозный туман, что расстилался по всему широкому и безжизненному берегу Озера. Создавалось впечатление, будто все Озеро было не из воды, только и состояло из жидкого азота.
Но при всех этих завораживающих странностях туман был лишь по каменистым берегам, а сама зеркальная поверхность воды не была ничем потревожена. Лишь холодно и мёртво поблескивали в зеркальном отражении  далёкие и чужие звёзды.

- Бежим! - крикнул Дима, хватая Шона за руки.
Мальчики продолжали убегать от Духа Одинокой Рощи. Ведь они даже не догадывались, что та уже давно прекратила их преследовать.
Впереди они увидели остальных ребят, что стояли и обсуждали дальнейший план действий. Остальные подростки были довольно далеко от бегущих вперёд Дмитрия и Шона -  в метрах ста. И те ребята уже частично обогнули Ледяное Озеро. Но два мальчика хорошо слышали, о чём там говорят другие выжившие: ведь зеркальная водная гладь отражала ни только яркие звёзды, но и звук, усиливая его в несколько раз.
Два друга за несколько трудных и долгих секунд впопыхах все же добежали по холодным морозным камням до всех остальных. Как только Дима и высокий Шон приблизился к остальным ребятам, двоя мальчишек резко остановились.
Оба опирались руками на коленки, чтобы не упасть. Они тяжело и с диким шумом дышали леденящим воздухом. Он разрывал легкие свои холодом, и казалось, будто в горле застрял большой комок льда. От этого дышать становилось ещё больнее. Хотелось упасть сплошняк на камни, и больше не двигаться, больше никуда не ходить. Просто лежать. Хотелось закричать, заорать от злости и пережитого ужаса. Да, так наораться, чтобы глотка была поврана, чтобы рот залился кровью. И после этого замолчать навсегда. Хотелось кого-нибудь ударить со всего размаха от жуткой усталости, от боли в наряженных до предала мышцах, от отчаянья, что им всем уже не суждено выбраться живыми из это передряги…

- А тут и вы. Мы уж думать, что вы того… Не вернуться, в общении… Ну, что та змея вас сожрать, как и остальные дети… - сказал без радости американец Брюс, стоя у самой кромки воды и вглядываясь в даль.
- Как видишь - мы выжили. Но вот моя милая и прекрасная Лив… - с грустью сказал Шон, доставая из кармана брюк маленькие синие гладкие камушки.
Металлист присел на корточки, и с грустью смотрел на камни. Они были маленькими. Они были гладкими, как камушки на берегу Озера. Они были мёртвыми, но казалось - в них ещё теплиться жизнь красивой юной девушки. Они должны быть легенькими из-за своих небольших размеров. Но грусть потери любимой девушки Шона делала их неимоверно тяжелыми, что рука начала трястись…
- Это Лив? - тихо спросил Тиль, взяв из тощих ладоней Шона камушки.
- Да…
Немец бережно повертел их в руке. Затем закрыл глаза, и прочел себе под нос какую-то молитву тихим шёпотом на родном языке. С Лив немецкий мальчик плохо общался. Она была девушкой его друга, и вмешиваться в их отношения никогда не хотелось. Но теперь Тиль понимал как больно и тяжело терять тех, кого мы знаем, кого мы ценим, кого мы любим… Всё это германский мальчик прочел по лицу своего друга Петрова Шона. Тот чуть не плакал. Ещё чуть-чуть и от горя, что так внезапно забрало всё светлое и прекрасное в жизни шестнадцатилетнего мальчика, навернуться солённые тяжелые слёзы на его усталых глазах.
- Соболезную тебе, мой друг. Крепись, - сказал немец, крепок обнимая тощего длинноволосого Шона, что на две головы был выше Тиля.
- Но нам надо выбираться, пока нас всех не убили, как твою девушку! - бодро сказал Тиль, выпуская из дружеских объятий своего друга, и отдавая ему обратно гладкие камушки.
- Ты, как всегда прав, Тиль… - вмешался в их беседу голос Димки.
- Но у меня ноги от этого дикого холода отнимаются… Я уже практически не чествую нижние конечности... Носки снял ещё в Роще, ведь они были насквозь мокрыми… А тут такой морозильник, что ноги вообще отнимаются! - сказал Дима, прыгая с ноги на ногу.
А ведь и вправду: ступни мальчика уже стали болезненно красного цвета. И если что-нибудь срочно не предпринять, то Дима мог слечь в больницу не просто с отморожением ног, но и с воспалением ни только почек, но всего организма в целом. А может и того хуже - пришлось бы ампутировать часть ноги от такого переохлаждения!
- Да, ты не один такой, - сказал Евгений, что стоял в позе спящей цапли. Мальчик стоял на одной ноге, опираясь руками на сильные плечи толстяка Бориса. С досады Женя добавил:
- Но мне всё равно как-то полегче, чем тебе, Димка - я то хоть в кедах! А в них значительно теплее, чем в твоих летних открытых сланцах. Но ходить с одной босой ногой по этому морозильнику всё равно невозможно…
- Надо решить эту проблему… И как можно скорее! - ответил на это немец, и кажется, он знал решения в данной ситуации.
Немец подошёл к Шону, и сорвал с него ту декоративную тряпочку, что мальчик носил на поясе. Тряпочка был этакой имитацией юбки-шотландки, он же килт, но только на одно бедро и без больших складок, но так же украшенная переплетением  разноцветными клеточек и полосок.
- Ты что творишь, Тиль?! - возмутился на воровской и нахальный поступок друга высокий худощавый Шон. Данную тряпицу металлисту когда-то давно подарила Лив, чтобы ещё сильнее подчеркнуть его индивидуальность и любовь к рок-музыке.
- Спасаю здоровье, и возможно даже Жизнь нашим друзьям! - резко ответил немец. Что-либо объяснять и доказывать парень не собирался. Он просто подошел с клетчатой тряпочкой к Жене Жукову.
- Давай свою обмороженную ногу - намотаем тебе эту тряпку, как портянку, да завяжем чем-нибудь. Конечно, не это обувь от знаменитых Nike или Adidas, но так хоть ногу окончательно не отморозишь, - приказал Тиль Евгению. Тот, конечно же, покорно повиновался. Выбора не было. Либо так, либо вообще никак. А терять ногу из-за глупой гордости за свой внешний вид - было не в привычке у Жени. Он был парнём простым, и с радостью согласился на данное решение проблемы.
Немец с солдатской сноровкой быстро намотал клетчатую хлопковую тряпку на ногу своему другу Жене. Завязать было не чем, и последнему пришлось отдать свою бронзовую цепочку с шеи. Получилось этакое извещение: клетчатая сине-красная портянка, завязанная бронзовой блестящей цепочкой. Для полного абсурда в этой композиции, наверное, не хватало стразов или ещё каких-то милых блестящих украшений.
- А со мной, что делать будете? - поинтересовался Димка. Ему уже было очень больно прыгать с ноги на ногу. Ведь они уже так окоченели, что любое движение приносило адскую боль тысячи острых клинков от стоп вверх по всему телу.
- Сейчас что-нибудь придумаем.
Снимать с кого-то одежду было бы плохо: на берегу Ледяного Озера слишком холодно, и этот самый «кто-то» запросто бы околел, лишившись хотя бы части своей одежды.
- Так, девочки, выручайте. На ком из Вас больше одной кофты? Или есть те, на ком их вообще три штуки?!
- На мне как раз две кофты, не считая нижнего белья и майки. А что такое? Чем это может сейчас вам помочь, мальчики? - ответила прыщавая умница Катя. И это было не удивительно: девочка была жуткой зубрилкой и занудой. А, как известно многие зануды ещё и страшные мерзляки, что постоянно мерзнут чуть холодок на них подует. И уйти на холодное кладбище, да ещё и ночью легко одевшись, Катерина никак не могла.
- Просто обещали, что ночью будет похолодание… Поэтому я и дела сверху ещё одну теплую кофту - чтобы не простыть посреди лета.
А тебе, Тиль, это зачем? Как этот факт может кому-то помочь в данной ситуации? - поинтересовалась Катя, поправляя свои толстенные очки.
- Надо, и всё тут. Нужна одна из твоих теплых кофт - можно даже ту, что тоньше. Которую не жалко. Ты уж прости, просто остальные одеты как-то уж совсем по-летнему. На многих из нас и одной-то кофты нет - футболка и всё. А у тебя, их целых две штуки.
Мне кофта нужна, для того, чтобы её порвать. И вернуть я её уже не смогу. Но я обещаю, что когда мы выберемся из этой заварушки, я куплю тебя новую - точно такую же или даже ещё лучше!
- Рвать мои кофты? Нет, не дам! Обе эти кофточки мне ещё покойная бабушка по материнской линии вязала из шерсти своих же овец! Единственная память, что осталась у меня от бабушки! - запротестовала Катя.
- Ну, если так. То я пообещаю, что сам своими руками тебе свяжу новую кофту! Специально для тебя научусь вязать, и сделаю тебе новую кофточку взамен этой, что будет ещё красивее! - чуть уже не закричал немец, устав уговаривать вредную заумную девчонку.
Катя не охотно растянула все десять пуговиц, и медленно сняла с себя свою пушистую синюю кофту, ручной работы. Тиль бережно принял кофту, и вернулся к Димке.

- Так, ребята у кого-нибудь есть нож? Или может что-то в этом духе? И поскорее! - заявил оставшимся мальчишкам Тиль.
- Да, у меня. Как раз «что-то в этом духе»… - сказал не уверенно Шон, доставая и высокого голенища правого туристического ботинка какой-то кусок металла - это был небольшой квадратик размером пять на пять сантиметров, но с одним довольно остро заточенным краем. Шон передал странный металлический квадратик немцу.
- Это ещё что за фиговинка такая? Она тебе зачем? И ты её всегда с собой носишь? Да, ещё и в ботинке? - спросил Тиль, осматривая металлическую пластинку, что могла бы сыграть роль этакой самодельной метательной сюрикены, что была на вооружении у восточных самураев.
- Это кусочек корпуса той машины, в которой и погибли мои родители много лет назад… Ни фотографий, ни вещей бабушка и дедушка не сохранили - всё сожгли после похорон. Вот - тока кусок металла мне и остался, как память о родителях, которых я почти и не знал… Я это кусочек сам ножницами по металлу из корпуса машины вырезал, тайком от бабки и деда. А заточил я его на всякий случай - ведь он может пригодиться… Вот, видимо не зря я это  сделал, действительно пригодился, - грустно улыбнулся в ответ Шон, поправляя обувь.
Этой металлической пластинкой немец начал разрезать Катину шерстяную кофту на две половинку - прямо сверху вниз по спинке, заставив растянуть вязаное полотно за рукава кофты Шона и Женю - ведь не ножницами режет, а каким-то куском металла, что был заточен, а значит, ткань так просто не поддастся.
- Ты, что творишь?!!! Ты хоть представляешь, что для меня эта кофта значит? Это память об умершей бабушке!!! - возмутилась Чайкина Катя, подбегая к Тилю, и хватая остатки своей вязаной кофты.
- Нет, не знаю, на сколько дорог тебе этот жалкий кусок тряпки! Но Жизнь и здоровье парня - Воронова Димки - куда дороже любой, пусть даже золотой и безумно дорогой тряпки! - злобно ответил ей немец, отбирая кофту.
Катя отстала - она была девочкой. Очень слабой и ранимой девочкой. Против твердолобого и сурового германского мальчишки Тиля Эдварда Крюберта Младшего она никак не могла пойти… Катя не могла с ним спорить, и пытаться ему что-то доказать… Поэтому девочка лишь безмолвно согласилась с Тилем, и спокойно стояла в сторонке, наблюдая за тем, как её любимую кофточку рвут на части.
- Давай, сюда свою ногу, отмороженная золушка! - усмехнулся кривой улыбкой немец своему другу Дмитрию.
Немец натянул как можно сильнее на ногу Димке рукав от одной половинке разрезанной Катиной кофты. Мальчик сразу почувствовал приятное тепло текучее по организму от правой ноги, укутанной в чистую овечью шерсть. Затем Тиль, как смог обмотал остальную часть половинки кофты отмороженную ногу Димки, и закрепил, как обычной закрывают полотенце на теле после душа или бани: заткнув один конец в какой-нибудь плотно прилегающий край.
Да, мальчик Дима сейчас выглядел безумно нелепо и смешно: на ногах вместо обычной приличной обуви две непонятные смешные пушистые тряпочки синего цвета. Но эти самые смешные шерстяные тряпочки спасали Димку от дальнейшего обмораживания ног, а возможно и воспаления легких да остальных жизненно важных органов тела. Замотав и вторую ногу мальчику - ребята решили ещё одну задачу. Но до исполнения основной цели - вернуться всем домой живыми - было ещё слишком далеко. И все это прекрасно понимали.
- Надо уйти! И скорее как можно отсюда! - сказал американец Брюс Фокс Андре Младший.
Мальчик был молчаливым - по-русски он говорил пока очень плохо. Не смотря на то, что мальчик довольно давно приехал в российскую глубинку. Да, и Брюс приехал прямиком из Америки - какого-то крупного города, который не шёл ни в какое сравнение с этим маленьким русским городком. Брюс не сильно хотел ехать по обмену. Красивая и богатая Жизнь за счет родителей подростка весьма устраивала. Но мать его просто заставила ехать - ей надоело, что сын безалаберный  бездельник. И хочешь, не хочешь - а поехать придётся. Иначе мать просто выгонит из дома, заставив самому работать и зарабатывать себе на хлеб, горчицу и сосиски. И ясно дело в этом маленьком российском городке американцев не очень-то жалуют. Многие жители города читают, что все проблемы мира именно из-за американцев. Поэтому Брюс всегда старался держаться в тени, чтобы привлекать к себе как можно меньше внимания. Было даже не понятно, как он вообще смог попасть на закрытую встречу общество любителей страшилок, куда могут попасть лишь избранные. Наверное, Брюса Андре Фокса пригласил сам Крикенко Андрей Дмитриевич - гуру общества. Иначе иностранный подросток сам не мог бы придти сюда, у него не хватило бы смелости на какой поступок. А Андрей решил таким образом помочь американцу быстрее освоиться и завести себе новых друзей.
Но слушать особо Брюса никто, конечно же, не стал. Ведь он типичный тупой американец! А до начала этого глупого обмена между крупными городами России и даже другими странами с местной школой, здесь никогда не было туристов, и тем более иностранцев! Это все устроил мер города: решил повышать стаж самого городка, и в частности неповторимым способом  улучшения образования школьников. Мер всем подряд хвастался, что все гении, изобретатели и профессоры сегодняшнего времени учатся только в школах его города. Вот мер и дохвастался своим городом, аж до международного обмена школьниками… Поэтому в последние годы иностранцы, гости разных столиц и большим российских городов в этом захолустье не было редкостью, и все потихоньку привыкали к этому новшеству…
И раз Брюс был американцем, то все пытались всячески его упрекнуть. Ведь по приезду в Россию мальчик катался, как сыр в масле и не знал никаких проблем. Он не видел Жизнь со всей её жестокостью, тяжестью и лишениями. Да, и Брюс приехал в этот маленький городок относительно недавно (не то, что суровый немец Тиль), поэтому и друзьями он пока особо не обзавелся…
- Да, черт тебя подери, Брюс, но ты прав! Но мы это знали и без тебя, и  твоих глупых американских советов! Научись с начала правильно по-русски говорить, а потом уже и указывай, что нам делать надо! Правильно сказать не - «И скорее как можно», а наоборот: «Как можно скорее», тупой иностранный идиот,  -  злобно сказала Жанна. Она на дух не переносила этого улыбчивого мальчика, потому, что семью Серебряковых часто называли фермерами, хотя они были честными русскими работягами!!!
Как только Брюс приехал к ним в город, он стал клеить ласты ко всем девчонкам подряд. Да, лицом он не был уродом. Наоборот, Брюс на лицо был весьма симпатичным мальчиком. Тело у него было довольно хорошо накачено, из-под облегающей одежды хорошо выступал рельеф мышц. Но вот ума у подростка было маловато, как говориться - «он был не далёкого ума и мышления. Обычный глупый простачок». И Брюс туго понимал, что тупой американский юмор русские девочки не очень-то жалуют.
Когда Брюс стал нагло клеить ласты и к рыжеволосой сумасшедшей Жанне, она его мигом отшила, врезав со всего размаху по лицу. У того ещё целый месяц пол лица опухшим было! Но обиды за грубое и бестактное отношение к ней Жанна ещё не скоро забудет: американский мальчишка возомнил себя Королём мира, и самым грубым образом приставал к Жанне! Но после случая с ней, Брюс утихомирился, и от девчонок отстал. Видимо понял, что за такое поведение не в его родной Америке, а в совершено по-другому устроенной России, его могут реально покалечить, и не какие-нибудь мальчишки, а сами девчонки!
- Знаешь, Брюс, сегодня погибло столько замечательных ребят. А тебя козла почему-то не тронули… Видимо ты насколько конченая скотина, что даже им - уродливым тварям - ты как жертва на нужен… - огрызнулась ещё раз конопатая рыжеволосая Жанна.
- Всё, всё. Прекратите. Это не до чего хорошего не доведёт. Давайте рассуждать здраво и трезво, - остановил Дима разозлённую Жанну от дальнейшей перепалки с американским мальчишкой.
Как-то обидеть Жанну Дима совершенно не хотел. Но даже он понимал, что эта потасовка не может закончиться хорошо. И её надо прямо сейчас прекратить, пока кто-то кого-то не покалечил.
В это время девочка по имени Ночко Ольга Семёновна четырнадцати лет от роду двинулась к воде. Никто этого так и не заметил. Все были заняты тем, чтобы разнять разъяренную рыжую русскую девочку и американского мальчишку.
Ольга подошла к краюшку воды, и присела на корточки. Потрогав тихонько воду кончиком пальцев, Оля подвела итог: «вода тут ледяная - особо не постираешься. Но попробовать отмыть кровь хотя бы с ботинок можно». Чем она и занялась, достав из заднего кармана джинсов маленький платочек, и намочила его в холодной воде.
Постепенно Оля вымола один ботинок, затем второй. Плоток в итоге девочка решила выкинуть: не таскать же в кармане мокрый холодный сопливый платок, что был в крови неизвестно кого! И Ольга положила хлопковую тряпицу на воду, расправив все края, и пустив его в свободное плаванье по просторам Ледяного Озера.
Над Озером почему-то не было не единого облачка или тучи. А ведь небо затянулось унылыми пасмурными осенними облаками над всем городом, за исключением лишь Озера. Видимо и в правду воды его были кем-то когда-то давно прокляты, раз даже ветер не заходил сюда, и не приносил с собой облака да тучи. Но и ровную идеальную водную гладь ничто не нарушало - она была абсолютно гладкой, как зеркало, что отражает звёздное небо.
- Что ты делаешь, Ольга? - возмутилась Клара, подходя к ней.
- Просто обувь мыла. Хотела и всё остальное почистить, но вода оказалась слишком холодной, - ответила спокойно Ольга, вставая с корточек. Девочка закончила своё дело, и находиться в такой непосредственной близости к воде уже не было смысла. У воды было ещё холоднее, чем на берегу. И мёрзнуть просто так не хотелось.
- А  платок ты зачем в воду бросила? Ты разве не знаешь, что Озеро проклято?! И твой, казалось бы, невинный платочек может совсем не понравиться проклятью этого Озера… - вновь возмутилась Клара.
Девочка Ольга ей никогда не нравилась. И теперь появился повод наконец-то поговорить по душам и выяснить отношения между двумя несовершеннолетними девчонками.
- Да, ты шо?! А я глупая и не знала, что тут водиться какое-то проклятье, и оно не любит чужие грязные носовые платки! Только свои, - произнесла ироничным голосом Оля, возвращаясь к остальным, но по пути к остальным она продолжила свой монолог:
- Не бойся, Клар. Все эти проклятья - бабушкины сказки. Что будет-то от одного маленького платочка в воде?
- Это ты бабушкиными сказками тех двоих чудовищ называешь? Они ведь по идеи тоже не существуют, но мы их все видели! И они убили наших друзей!!!
Оля ничего на это не сказала, лишь фыркнула в ответ, задирая высокого свой курносый нос. Разговаривать пятнадцатилетняя девочка больше не собиралась, тем более с истеричкой Новиковой Кларой. Обе девочки были друг о друге одинакового мнения: не приязненного  и даже враждебного. Да, и говорить тут больше было вообще не о чём. За маленьким носовым платком ни одна из них лесть в воду не собиралась, а значит и разговор закончен.
Вдруг за спиной Клары, что всё ещё стояла у самой воды, что-то или кто-то тихонько тронул водную гладь, и от того места поползли по воде еле заметные круги. Затем движение повторилось, но в другом месте - чуть ближе к берегу. Но никто этого так и не заметил. Что-то в ледяной воде медленно приближалось к берегу, и старалось оставаться невидимым для глаз ребят. Лишь изредка подрагивала водная гладь в разных местах, расползаясь кругами по Озеру.
И вот раздался почти оглушительный звук в мёртвой тишине, что напоминал треск и звон разбивающихся одновременно тысячи зеркал и стёкол: что-то или кто-то плюхнулось в воде, и полетело множество мокрых ледяных брызг. Но тень мгновенно пропала в ледяной глади Озера, оставляя после себя лишь огромные круги на воде, и холодные брызги от своего появления.
- Там что-то было!!! - крикнул Борис, подбегая к своей девушке Кларе, что стояла у самой воды. Толстый мальчишка в футболке с волком и в очках хотел отвести свою девушку подальше от возможно опасности, но Клара застыла на месте, как вкапанная.
- Наверное, это была рыба какая-нибудь… А может птица, что ловила эту самую рыбу…  - отмахнулась от заявления очкастого толстяка Бориса Ольга Ночко, вернувшись обратно к воде. Она решила также и руки сполоснуть после того, как очистила часть крови с одежды другими сухим маленьким цветастым платочком.
Клара напряглась, и мурашки побежали по телу: было и так холодно, а тут ещё какая-то мерзость в воде булькает, да наводит ужас. А потом скрывается в темной воде, чтобы ещё сильнее напугать подростков.
- Нет. Это не могла быть какая-то рыба. И тем более птица! В Озере с незапамятных времён не водится никакой живности. Пытались разводить рыбу, да она вся подохла от холода. А раз нет рыбы, нет и птицы, что могла бы её ловить.
Это что-то другое тут булькает. Но что именно - неизвестно, - сказал Борис, всматриваясь в тёмную воду, пытаясь в этой чёрной глуби хоть что-то рассмотреть.
- Тогда, может это лягушка или ещё кто-нибудь в этом духе… - сказала Ольга, и подошла к воде с грязным платком.
И вот уже второй платок девочка так же положила на воду, и, расправив ему все концы, пустила в плаванье по Ледяному Озеру. Второй платок отправился в след за первым, оставляя в воде еле заметные разводы крови, которую так усердно оттирала от себя и со своей одежды девочка Ольга. Та самая кровь, которой была обмазана вся высокая трава в Одинокой Роще.
- Что ты вытворяешь?!!! - возмутился Иванов Борис, наблюдая за Олей.
- Одежду пытаюсь почистить. Вы пока решает, что делать, а чего нет, кровь с этой проклятой травы в болотной Рощи впитается в ткань. Да, так - что потом всё мою модную одежду придётся выкинуть. А это Вам не какая-нибудь Puma или какая-нибудь отечественная гадость! Это сам Dolce & Gabbana! Целое состояние стоит - мне двоюродная сестра из Москвы прислала, - спокойно ответила девочка, и продолжила, добивая окончательно Бориса своей невозмутимостью и глупостью:
- Но, что я тебе всё это объясняю-то? Ты ведь не из Москвы или Питера, чтобы разбираться в модных трендах. Купил себе шмотки на рынке, и ходишь в них довольный собой.
Ольга вновь фыркнула, подняв высоко голову, и пошла к остальным ребятам, которые ничего странного ещё не успели заметить.
А в это время большие круги на воде приближались к берегу, где стояли ребята. Борис вгляделся в темень, и увидел торчащий из воды небольшой хребет или что-то в этом духе. Парень ходил в очках, и сейчас они покрылись изморозью от холода, поэтому он очень плохо видел, особенно на большие расстояния. Но разглядеть непонятные очертания торчавшего из ледяной воды хребта какого-то животного он всё же смог
- Рыба? Это и в самом деле рыба?! Она здесь всё-таки водиться?!!! - удивился Борис Эдуардович. От этих слов Клара ещё сильнее заволновалась. Но Борис её просто покрепче прижал к себе, и девочка на пару мгновений успокоилась.
И вот из воды неожиданно выскочило что-то огромное, просто колоссальных размеров, и оно дико напугало эту парочку - Клару и Бориса - ведь те стояли прямо у самой воды. Полетели тонны воды в разные стороны, и послышался глубокий душераздирающий вдох огромных легких. Какое-то невообразимое водяное создание напало на двоих ребят.
С этого огромного существа стекали тонны ледяной воды, не давая при этом четко рассмотреть жителя холодных глубин. Но через пару секунд, вся вода полностью стекла, и тварь показала свою отвратительную морду:
Оно походило на странную рыбу-мутанта с похожей жаберной головой, на которой были огромными склизкие глаза с маленьким зрачком. На голове уродливого монстра были типичные рыбьи жабры для дыхания под водой, и тонкие длинные ноздри, чтобы рыба могла дышать и на суше. Она, конечно, вряд ли смогла бы жить на суше, но благодаря длинным изогнутым чёрным ноздрям чудовище могло длительное время находиться вне привычной водной среды обитания.
По изогнутой безобразной противно скользкой спине рос широкий плавник, наподобие тех, которыми были украшены спины обычных рыб и других морских созданий. А вдоль всего туловища росли маленькие и большие управляющие плавники, за счет которых существо, скорее всего и могло легко маневрировать в холодной воде Озера.
Это страшное существо можно было бы принять за огромную рыбу или угря: тело его тоже было очень длинным, змееподобным, а хвост далеко уходил под воду, и его кончик был плоским.
Но у этой странной рыбы было что-то вроде лап или каких-то других конечностей: множество длинных крючковатых отростков. И выгнув своё безобразное тело, когда существо выскочило из воды, оно встало, опиралась как раз на часть из этих крючковатых отростков-лап. Стояло оно, конечно же, не за счет своих отростков. А благодаря тому, что рыба сумела правильно перегнуть своё тело и распределить весь свой вес.
Клара пронзительно завизжала. Борис сжал девушку в тески, чтобы та не боялась. Но сам остолбенел от ужаса. Борис не мог даже пошевелиться, вытаращив глаза. Очки он уже уронил, и разбил об камни. И теперь мальчик почти ничего не видел, но отчетливо слышал каждый шорох. А шума рыба навела не мало при своём неожиданном появлении.
 



Когда Оля обернулась на крик Клары, она тоже завизжала, и встала на месте, как вкопанная каменная статуя. Только лишь руки к лицу подняла, и открыла рот в диком крике ужаса.
Чудовище не дожидалось, когда эти троя очухаются от ужаса, и  сделало то, зачем оно и явилось из-под ледяных глубин своих владений. Оно вытянуло свои отростки-лапы вперёд, и удлинило их, будто те были толи резиновыми, толи бесконечно растущими. Этими тонкими крючковатыми отростками-лапами, что более походили на щупальца осьминога,  чудовище схватило всех троих ребят. Нет, на отростках не было присосок, как у осьминога, просто они сами были как одна большая длинная присоска.
Отростками существо схватило каждого из троих ребят, и скрутило во множество склизких мокрых колец, чтобы те не вырвались из противных и мерзких объятий Смерти. Тварь рванула резким движением ребят к себе, как бы втягивая обратно в свое мокрое тело вытянутые крючковатые лапы-отростки.
Никто из троих ребят: ни Новикова Клара, ни Иванов Борис, ни Ночко Оля, не мог сопротивляться. Рыбоподобное существо их как будто заворожило, и таким-то образом обездвижило. Обе девочки даже прекратили орать, лишь смотрели выпученными слепыми глазами куда-то в сторону. Зрачки расширились, и теперь почти полностью перекрывали радужную оболочку глаз. Все три подростка, как будто потеряли сознание под действием какого-то сильного наркотика.
Но остальные ребята не дремали в это время, услышав девичьи крики у берега - все ринулись к воде. А, увидев стоящее в Озере страшное чудовище безобразной формы и отвратительного цвета, ребята принялись кидаться в него камнями с берега. Хотели хоть как-то отвлечь гигантскую рыбу, и попытаться спасти своих друзей.
Тиль решил зря не тратить силы, и сразу кинуть самое главное оружие, которое сейчас было в его распоряжении. Тиль Эдвард Крюберт Младший хорошенько прицелился, сильно замахнулся, и попал металлическим квадратиком с одним заточенный краем в голову рыбы. Тем самым квадратиком пять на пять сантиметров, что немцу дал его друг Петров Шон. Германский мальчик, конечно же, целился в склизкий глаз рыбы, но попал лишь в пяти сантиметрах от огромного выпученного глаза чудовища, что был противного цвета болотной тины.
Существо тихонько вскрикнуло от боли, но сильно не отреагировало на ранение. Видимо металлический квадратик не так глубоко вошел в склизкую мокрую плоть водного существа. И оно недолго думая, резким движением одного крючковатого отростка, что был ближе всего к голове, вырвало из своей плоти этот квадратик. Тварь не стала его рассматривать и делать какие-то выводы, оно тупо швырнуло его обратно в сторону Тиля.
Возможно, тварь целилась, возможно - нет. Но, судя по тому, как спонтанно оно отправило обратно в немца острый предмет, существо не сильно рассчитывало хоть в кого-то попасть. Оно просто вернуло обратно то, что смогло легонько ранить плоть рыбы. Но так или иначе дикое создание попал. Но не в немецкого подростка, а в его друга-металлиста Шона. Самым острием проклятого металлического квадратика тварь попала прямиком в шею Шона, что стоял всего лишь в шаге от Тиля. Да, рыба так замахнулась при броске, что маленький тонкий квадратик почти полностью вошёл в горло Шона - лишь короткий кончик торчал из плоти. Мальчик был убит мгновенно. Петров Шон  Васильевич открыв рот, и заливаясь собственной кровью, что-то прохрипел, но тут же упал на холодные камни берега, словно это был тяжелый мешок с камнями.
- Что за дрянь-то такая? Я ведь в неё попал - лишь один кончик квадратика торчал. А оно всё ещё живое, как ни в чём небывало! - завопил Тиль, и взяв в руки на этот раз больше камень.
Но с этим броском немцу повезло больше: он хорошенько замахнулся, и приложил в этот рывок всю свою силу, всё свою злобу, гнев и обиды, всю дурную энергию, что копилась в теле пятнадцатилетнего германского подростка многие годы. Тиль швырнул большим камнем в чудовище, с разъярённым криком:
- Это тебе за Шона!!!
Но на этот раз он попал точно в цель - мальчик угадил прямо в один из огромных мокрых глаз рыбы. Но это её почему-то ничуть не смутило. Камень попал прямиком в глаз, размазав его плоть по морде чудовища, а сам камень застрял где-то в склизкой жиже, из которой и состоял большой рыбий глаз. Сам зрительный орган водяной твари был полностью выбит, и его остатки размазались не только по камню, но и по морде существа. А какие-то холодные брызги слизи даже попали на лицо Ольги, которая была ближе всего к пасти чудовища.
Но тварь на выбитый глаз никак не отреагировала. Когда камень рухнул в ледяную воду, забрав за собой почти всё, что осталось от зрительного органа рыбы, на мокрой морде существа появилась довольная ухмылка. А уже через мгновение у рыбы на месте выбитого глаза с хлюпающим и противным звуком вырос новый - он был ещё больше и отвратительнее прежнего, но абсолютно здоровый и не невредимый.
Жуков Женя попытался оттащить от берега мёртвое тело своего друга Шона, оставляя на мелких цветных камушках свежие разводы крови. Мальчик сумел оттащить мёртвое тело друга лишь на два метра, и тут к нему подбежал немец.
- Прости друг… я виноват в твоей Смерти, и я поплачусь за это…  Ведь я даже не мог предположить, что это зараз настолько живучая! Другое бы существо от такого ранения точно померло бы в долгих муках агонии…
Но ты уж Шон меня прости и пойми, твоя пластинка мне сейчас очень нужна -  в этот раз я точно не промахнусь!!! - сказал немец, и резким рывком вырвал за еле торчащий кончик металлическую пластинку из окровавленной шеи мёртвого друга - Петрова Шона… Милого, доброго, справедливого и отзывчивого шестнадцатилетнего паренька… Шестнадцатилетнего паренька, который только начал Жить. Который впервые влюбился. Который испытал боль первой потери… Хорошего парня, который мог ещё жить и жить…
Из свежей глубокой раны на шеи металлиста тут же фонтаном хлынула кровь. Пластинка порезала сонную артерию, и спасти Шона было уже не возможно. После такого ранения никто бы не выжил… Никто бы из простых смертных людей. Но хлыщущая кровь из раны на теле мёртвого друга Тиля почему-то нисколечко не смутило.
- Ты, что творишь? Ты совсем с ума сошёл? Это же наш друг! - возмутился Евгений на бесцеремонный поступок немца, а обоями руками попытался остановить фонтанирующую кровь из шеи убитого Шона.
- Пытаюсь спасти тех, кто ещё жив, - ответил спокойно Тиль, и ринулся обратно к чудовищу.
Когда немец вернулся на берег, где была битва с огромной рыбой, в её тонких склизких щупальцах уже было не три человека, а целых пять: к Борису, Кларе и Оле, добавились ещё и две девочки: Алёна Чайкина - одна из трёх близняшек и Сариадра Хиповина, что была маленьким готом. Девочки быстро устали бросать камни в чудовище, и решил попинать рыбу ногами. Но только они сунулись в воду, как отростки на теле склизкого создания мгновенно опутали тела девочек плотными объятиями Смерти, и подняли высоко над водой.
- Ах, ты тварь! Моего друга убила, так ещё и моих знакомых поубивать решила! Нет, уж! Не выйдет! - крикнул немецкий мальчуган Тиль в порыве злости, и вновь замахнулся острой пластинкой.
Но на этот раз мальчик попал именно туда, куда и целился: прямо в недра слегка приоткрытого рта рыбы. Ведь у этого чудовища был безумно большой, но тонкий язык - больше метра в длину - и он свисал из-за рта. Поэтому у рыбы был слегка открыт рот. Видимо весь язык просто не помещался в зубастой пасти. И именно в эту узкую щелку между рядами мелких колючих зубов мальчик и смог попасть острой металлической пластинкой. Да так хорошо прицелился и кинул, что  только маленький кончик от пластинки и торчал, поражая рыбу хоть и не смертельно, но очень болезненно.
Чудовище резко дернулось, и стало судорожно извиваться, пытаясь достать пластинку. Но у уродливого склизкого холодного создания так толком ничего и не вышло. До крохотного кончика пластинки было не возможно достать - слишком уж глубоко в пасти оказалось ранение.
Рыба извивалась, и кричала булькающим внутриутробным воем. Остановившиеся на берегу Озера ребята надеялись на то, что чудовище от боли разожмёт свои гадкие щупальца и отпусти Клару, Бориса, Олю, Алёну и Сару. Но не тут-то было: рыба наоборот ещё сильнее сжимая своих жертв мерзкими объятиями. И от боли ребята неожиданно пришли в себя, сбросив пелену омута, и уже громко орали, никого не стесняясь, все пять ребят. Они просили о помощи, но рыба в своих конвульсиях уже уплыла далёко от берега. И другие ребята оставались на берегу, и ничем не могли помочь этим пятерым несчастным подросткам.
Рыба продолжала извиваться, и орать противным тошнотворным внутриутробным звуком. Но затем она резко опрокинулась на свою спину, усыпанную шипами и перепонками, а пенная холодная вода поглотила тушу чудовища. Вслед за ним под ледяной тяжелой водой исчезли и пятеро кричащих ребят. Бурлящая вода на несколько минут превратилась в недра вулкана, что всё время приходя в дикое движение, и поднимаясь из глубин всё новыми и новыми волнениями. В том месте, где рыба скрылась под чёрной безжизненной водой, ещё долго поднималось множество пузырей воздуха, и вода волновалась все новыми и новыми всплесками.
Оставшиеся на берегу, ребята с ужасом наблюдали за внезапно ожившим Ледяным Озером, что бурлило и шумело. Но что-то сделать никто из них не мог. В воду не решался полезть спасать пятерых ребят даже смельчак Тиль, ведь от этого поступка было бы мало толку. Чудовище просто бы схватило любого, кто сунуться в воду, и утащит их в своё мокрое холодное безжизненное царство вслед за теми пятью хорошими ребятами: Новиковой Кларой, Ивановым Борисом, Ночко Ольгой, Чайкиной Алёной и Хиповина Сарой.

- О мой друг Шон… я ведь не знал, что так получиться… Лучше бы я не соглашался участвовать в этом собрании общества любителей страшилок - и сейчас с вами, парни, было бы всё в порядке… Все мы были бы живы и здоровы… - винил себя немец Тиль Эдвард Крюберт, сидя на корточках возле мёртвого и уже сильно остывшего тела высокого красивого длинноволосого металлиста по имени Шон.
Женя и Дима тоже сидели на корточках возле тела погибшего друга.
Дима закрыл мёртвые глаза Шона, и положил на них две десятирублёвые юбилейные монетки, что каким-то чудом оказались в карманах брюк. Так делать было принято в обычае у Древних Греков - класть две монетки на закрытые глаза умерших, чтобы душа погибшего воина потом могла расплатиться этими деньгами с паромщиком за переправу по Стиксу - реке мертвых, что ведёт прямиком в мир тех, кто перешёл грань Жизни.
- Да, кто вообще знал, что эта  тупая ночная вылазка так закончиться… - сказал яростно Женя, сжимая кулаки от негодования. Его уже охватило какое-то отчаянье, и горе за потерю столь замечательного друга, как Шон…
- Но нам всё равно надо уходить… Своего друга будем хоронить потом: тело Шона нам с собой  не унести… Он хоть и редкостный дистрофик при  жизни был, но весит не меньше пятидесяти килограмм. А мы с Вами не Герои древних мифов вроде Геракла и Ахиллеса, чтобы таскать такие тяжести. Далеко мы его всё равно не утащим. Да, ещё и с этими гадкими уродами, что живут в окрестностях кладбища. Мы из-за них и так выбиты из сил…  Еле ногами перебираем, - сказала рыжеволосая конопатая Жанна, положив руку на плечо Димы.
- Да, Жанна, ты права. Мне очень… Очень жаль Шона и остальных, кто погиб сегодняшней ночью… Но нам всем надо идти, чтобы самим не стать жертвами одной из этих тварей… Или вы хотите погибнуть, как остальные ребята? - призывала всех к действию Катерина, что не ожидало стала красноречива. Видимо смерть последней из своих сестёр совсем выбила прыщавую девочку из колеи, и она перестала действовать по своей обычной логике, поддавшись эмоциям.
- Прости Шон… Мы вернёмся, мы обязательно за тобой вернёмся, и похороним тебя со всеми почестями - как истинного героя и воина… Но сейчас мы должны идти, чтобы было кому тебя хоронить, - грустно сказал немец, поцеловав холодный лоб мёртвого Шона.
Прочитав себе под нос на Древней Латинском языке какую-то молитву, германский мальчик даже прослезился. Он не плакал с семи лет, когда умерла его любимая собака. Она болела раком, и медленно и мучительно умирала от болезни. Тогда родители решили собаку просто усыпить, чтобы так не мучить бедное животное. Тиль был ещё совсем ребёнком, но уже тогда он понимал так тяжело и грустно расставаться навсегда с любимыми. Родители уговаривали мальчика остаться дома, но он напросился идти вместе со своим любимцем, и лично проводить замечательного друга в последний путь - путь настоящего борца. Старая дряхлая и уже сильно ослабшая собака умерла прямо на руках семилетнего мальчика. Доктора не хотели пускать его в кабинет, но даже тогда с Тилем было невозможно спорить!
Верное и доброе животное, которого Тиль знал с самого своего рождения. Хорошего друга, собеседника, товарища и почти, что родной сестры ни стало в одно мгновение. Животное долго не мучилось. Ему вели нужную дозу, и она просто заснула. Заснула мёртвым сном. Тиль понимал, что собака больше никогда не проснётся, не оближет его лицо слюнявым языком, не принесёт мяч и не порвёт любимые игрушки мальчика. Собаки больше нет. Есть только холодный тяжёлый труп верного друга…
Тиль прослезился и в этот раз. Жизнь после смерти собаки сильно изменилась, и немец повзрослел в семь лет. Он понял, что мир вокруг него не полон приятных моментов, красивых игрушек и вкусной еды. Мир вокруг жесток и не справедлив. И сидя рядом с телом умершего друга Шона Тиль вновь убедился в том, насколько несправедлив этот мир. Теперь германский подросток потерял последнюю ниточку, что связывала всё эти годы пребывания в России с реальным миром. Тиль надеялся сбежать из дома, и как только выпала такая возможность, он тут же ей воспользовался. Он сбежал из дома, он сбежал из родной Германии в тихую российскую глубинку. Но и тут сердце не нашло покое. Ведь от страхов и сомнений невозможно просто сбежать…
Когда Тиль неожиданно встретился с Шоном, рыжий парень ему сильно не понравился. Хотелось больно заехать металлисту по лицу за его длинные космы. Но когда Шон вместо того, что обороняться, протянул руку для рукопожатия, в разуме Тиля что-то ёкнуло. Нет, он должен был побить металлиста за его тупой образ Жизни. Но Тиль этого так и не сделал. Почему? Наверное, простого тому, что в тот момент в глазах рыжеволосого Шона немец увидел отблеск щенячьих глаз своей погибшей собаки. И что-то в сердце у германского мальчишки защемило. Он не мог поднять руку на того, кто смотрит такими взглядом на него… Так в итоге два абсолютно разных подростка и сдружились.
Но теперь и эта тонкая, как волос младенца ниточка надежды порвалась. Её грубо отрезали, и выбросили. Шона больше не было. Остался лишь холодный тяжелый труп замечательного друга и какие-то обрывочные воспоминания из прошлого…
Стиснув со всей силы кулаки, немец отошёл от тела друга. Хотелось рвать и метать. Хотелось орать и кричать. Многое хотелось сделать, но все силы сжались за маленького комочка, что стянул в тески сердце. Боль была повсюду. Но сердце билось, мучительно и жалобно стучась об стенки груди, как будто оно хотело вырваться из её плена…
Тиль молча пошёл вдоль берега, схватив Катю за талию грубым движением. Нет, немец не стал резко испытывать к ней каких-то тёплых чувств. Просто хотелось ощущать хотя бы еле треплющее тепло кого-то живого рядом. Поэтому Тиль схватил Катю за талию, и потащил её за собой с берега Ледяного Озера. И все вновь двинулись за Тилем и рядом с ним идущей Катей - последней выжившей сестрой из троих близняшек. За это время немец умудрился стать негласным командиром их, уменьшающегося чуть ли не каждую секунду на одного человека, отряда. Все верили, что немецкий мальчик благодаря своей военной закалке и бойцовскому характеру сможет вывести их из этой заварушки хотя бы живыми. И пусть их число постепенно уменьшается, и уже из двадцати четырёх человек их осталось только семь. Но этим семерым ребятам очень сильно хотелось вернуться домой живыми, не смотря ни на что. И они пошли дальше, чтобы пережить эту, казалось бы, бесконечную тёмную и зловещую ночь.
Пришлось всё равно идти вдоль берега, как не хотелось сбежать отсюда. Но они шли подальше от воды. Другого пути не было. Ведь с право была плоть холодного не дружелюбного Озеро, а с лево была высокая пугающая кровавая трава Одинокой Рощи, в которой скрывается огромная змея с человеческим лицом. И пока ребята не обойдут хотя бы один край Озера, пришлось идти между землями двух чудовищ.

Обогнув один конец Озера, семь ребят оказались далёко от Одинокой Рощи, и их разделила с ней водная гладь. Одной заботой стало меньше - змеюка почти не угрожала. Правда, если та не умела плавать… Но даже если так: ребята всё равно увидели бы девушку со змеиным хвостом и лысой головой ещё до того, как та полезла бы в воду. Ведь берег был абсолютно чистым, и поэтому обзор был хорошим.
Идти всё равно пришлось вдоль берега Озера. Теперь с лева не было высокой травы, но была высокая стена леса. Это была окраина города, поэтому лес тут подходил и возвышался, словно небоскрёб. Ребята осторожно шли по берегу, что бы ни навлечь на себя ещё каких-нибудь неприятностей.
Ребята шли молча. говорит было не о чём, да и не зачем. Тишина говорила за них. Тишина за них скорбела о друзьях и знакомых. Тишина за этих семерых ребят молилась о спасении. И лишь тихий шум камней под ногами мешал тишине за ребят молиться о спасении и очищении Душ тех друзей и знакомых, что погибли сегодняшней ночью от полчища чудовищ, которые до этого жили лишь в кошмарных снах, а сегодня почему-то явились в реальность бытия.

Когда ребята стали обходить другой конец Ледяного Озера, они услышали странный шум. На другом конце кто-то или что-то плескалось в холодной воде. Обернувшись, ребята увидели, как страшная рыба выбиралась на берег, и уже почти полностью оказалась на суше.
Длиной она оказалась куда более огромной, чем могло показаться с начала. Эта зверюга была более двадцати или даже тридцати метров. И на протяжении всего тела туша рыбоподобного монстра была покрыта шипами спинного плавника, мелкими плавничками для отталкивания в воде и маневрирования, и ещё множеством тех противных отростков наподобие щупальца осьминога. С такого расстояния сложно было рассмотреть все детали, но было видно, что в этих мерзких щупальцах рыба всё ещё сжимала тела пяти ребят: Клары, Бориса, Оли, Алёны и Сары.
- Они всё ещё у него! И возможно они ещё живы! - крикнул Дима, и хотел побежать обратно, спасать тех пятерых.
- Ты, что - рехнулся? Они пробыли под водой более получаса. Все они давно мертвы. Хочешь присоединиться к ним, и быть кормом для этой чернобыльской рыбки? -  поехидничала Инна Агризова.
Диме хотелось врезать девочке по лицу за такое небрежное отношение с жизням других людей. Но он сдержался. Ведь Инна была права. После таких издевательств, никто из людей не смог бы выжить. Да, тем более проведя под ледяной водой, чья температура была не более плюс четырех градусов, целых пол часа. И те пять ребят точно были мертвы.
Те, кто шёл с Тилем постояли ещё пару минут, наблюдая за чудовищем. Тварь даже не обернулась в их сторону. Но чтобы не продолжать эти опасные игры с судьбой, они двинулись дальше, пока рыбёшка их не заметила. Им всем хотелось убраться подальше от Ледяного Озера, Одинокой Рощи и Старого Кладбища.
Впереди была территория их родной школы. Было решено пройти через Дальний Двор. Там, конечно, на пути были огромные камни, по которым очень трудно пройти. Но другого пути не было. И выжившие ребята решили испытать удачу последний раз за эту проклятую ночь, пройдя по огромным неуклюжим камням. Это было всё равно лучше, чем пытаться прорываться через территорию Озера, идти через Рощу, вдоль Кладбища или того тёмного леса, где по слухам водились не только волки. И ребята уверенно двинулись к тем огромным камням, что отделяли Ледяное Озеро от дальнего Двора школы.

Огромная рыба выбралась на берег, сжимая щупальцами холодные мокрые и мёртвые тела пяти ребят. Сейчас их можно было отпустить из своих смертельных объятий: все пятеро всё равно никуда не смогут убежать, они были мертвы - утонули в ледяных водах безжизненного Озера.
Пять тел шлепнулись на камни, словно мешки с мокрой землёй. На этот омерзительный звук, чудовище даже как будто довольно улыбнулось своим противным рыбьим ртом.
В траве Одинокой Рощи послышалось движение. Кто-то приближался к огромной мокрой рыбе. Но она этого не боялась, даже наоборот ждала, когда этот таинственный незнакомец наконец-то приблизится к ней.
Осторожно и плавно на длинном змеином хвосте выползла девушка с лысой головой и растопыренными ушами, что являлась Духом Одинокой Рощи. Она ехидно и довольно заулыбалась, увидев улов озёрного чудовища. Дух Одинокой Рощи была очень рада за чернобыльскую рыбку. А ещё больше она была довольна тем, что высокого парня по имени Петров Шон Васильевич удалось тоже поймать. Хоть и мертвым.
- У! какая жалость… А ведь я хотела прикончит этого мальчишку собственноручно. Хотя и такой вариант меня вполне устраивает,  - сказала девушка-змея, проведя по воздуху костлявой лапой рядом с телом убитого мальчика Шона.
Кто-то или что-то стало пытаться выбраться из плена камней прямо рядом с телом мёртвого мальчика: мелкие разноцветные камушки зашевелились, и стали постепенно подниматься под мощью невиданной сила, что выбиралась наружу. Вскоре из камней появились кончики двух козлиных рогов. Затем появилась змеиная голова, и всё остальные детали странного предмета. Из камней быстрым рывком вырвался тот самый чёрный Смертоносный шар с оживающей каменной змеёй.
- Ну, что, моя маленькая прелесть. Принимайся за работу, - сказала девушка с длинными тощими  руками, что плавно перерастали в когти, обращаясь к каменной змее на матовом шаре.
И змея на каменном шаре неожиданно ожила, мельком моргнув глазами. Потом послышался тихий треск, будто трескается тонкая яичная скорлупа. Змея на шаре аккуратно избавилась от плена каменного панциря, и слезая с насиженного места. Змея оглянулась по сторонам, и, увидев мёртвого мальчика, поползла именно к телу Шона.
На этот раз ожившая змея не стала мудрить - не зачем ведь было, жертва и так уже убитая. Каменное пресмыкающееся просто подползло к руке мёртвого мальчика, и укусила его за палец. И вот через мгновение вместо высокого красивого длинноволосого, но мёртвого металлиста  с чистыми голубыми глазами, в куче его одежды лежали лишь красные острые камушки. А в том месте, где у Шона была правая рука, теперь лежала горсточка синих ровных круглых камней - именно в них и превратилась девушка Шона, та самая прекрасная юная Ливианина.
- Отличная работа. Возвращайся теперь на место, - произнесла девушка-Дух Одинокой Рощи, одобрительно кивнув маленькой змейке.
И змея покорно повиновалась приказу своей госпожи. Она вернулась на чёрный шар, ложась в привычную для неё позу: оплетая тёмный матовый камень своим телом. А уже через секунду ожившая тварь вновь тоже покрылась каменным панцирем, превращая шар в единое неразрывное целое со страшной змеёй.
- Одежду мальчишки я отдам свои хомякам. Ты ведь ни против этого, моя дорогая сестричка? - спросила змеиная дама у рыбы, когда та с судорожно чем-то возилась.
Водяной рыбоподобный мутант забулькал, стал ерзать всем телом, и, обрызгивая берег противной склизкой водой со своего рыбьего тела. Потом длинное существо сделало тошнотворный звук где-то в глубине своей зубастой пасти рыбы, и выплюнула вместе со сгустком своей чёрной крови и плоти наконец-то тот металлический квадратик. Тот самый, что так метко швырнул немецкий мальчишка по имени Тиль. Но теперь квадратик был весь перемят и скручен, лежал в чёрной жиже и выглядел мерзко.
- Забирай одежду парня себе, и своим хомячкам. Мне-то она зачем? Рыба в моём Озере не водиться. Птиц на берегах тоже нет. А я в одежде этого глупого человека точно не нуждаюсь: я в неё ни за что не влезу, - ответила рыба противным ни то булькающим, ни то квакающим голосом.
- Вот и хорошо, сестра. Вот мы с тобой и договорились, - улыбнулась широченной своеобразной улыбкой - от уха до уха - девушка Дух Одинокой Рощи, оскаливая кривые ряды желтых  клыков.
- А не плохой у тебя сегодня улов вышел. Аж, сразу пятерых за один раз поймала. Какая ты молодец, Дух Ледяного Озера. Все будут довольны нашей с тобой работой, - вновь произнесла девушка с большими растопыренными в разные стороны ушами, подбирая с берега Озера обе горсточки своих камушков, что раньше были парой влюблённых: Петровым Шоном и Грибовой Лив.
Затем змеиная дама развела руки в разные стороны, и громко крикнула:
- О мои маленькие пушистые друзья. В это раз я к вам так щедра, что отдаю одежду ещё одного мальчишки. Перезимуйте эту зиму хорошо, чтобы в следующем году меня могли порадовать ваши очаровательные детки!!!
Вдруг из травы вылез маленький полевой хомяк чёрного цвета с горящими красными глазами. Он осторожно прошёл на каменистый берег, и принюхался. Хомяк покорно встал на задние лапы, и ожидал остальных пушистых собратьев. В другом месте появился похожий хомяк, но только чуть поменьше и рыжего окраса, но у него всё так же горели красные маленькие глазки.  Второй зверёк тоже стал на задние лапы. А через несколько мгновений с шумом и шорохом со всех сторон на берег Озера из высокой травы набежали маленькие пушистые грызуны с горящими красными глазенками.
Все хомячки стояли на задних лапках, как ручные. Но в этот раз они не стали дожидаться прямого приказа, и сразу ринулись к одежде погибшего мальчишки Шона, разрывая все ткани на мелкие куски. Каждый из хомяков хотел оторвать большой кусок от одежды убитого подростка. А потом запихать весь этот гигантский кусок ткани за свои толстые безразмерные щеки. Чтобы потом этой тёплой тканью утеплить свой выротый в земле домик на долгую и морозную зиму.
Когда они закончили, то от признаков того, что мальчик Шон вообще когда-то был на берегу Ледяного Озера, ничто не могло напомнить. Абсолютно ничего не осталось. Никто и никогда не узнает настоящую тайну Ледяного Озера и Одинокой Рощи - все следы их зверств были уничтожены пушистыми зверьками.
Маленькие животные очень быстро справились со своей работой. На камнях остался лишь небольшой размытый кровавый след от глубокого ранения в шеи Шона. Более ничего не могло напомнить о существовании милого и доброго парнишки. Он безвозвратно исчез…
- Ну, что, сестричка, ты этих пятерых сейчас превращать будешь или до утра подождёшь, когда мать нас всех соберёт? - поинтересовалась шипящим голосом Дух Одинокой Рощи, прогоняя оставшихся хомяков обратно в высокую траву. Они пытались добыть или отыскать ещё хоть один маленький кусочек ткани. Но там уже ничего не осталось.
- Конечно же, сейчас. Вот только талисман в лапы возьму, - и рыба вновь смачно плюхнулась в воду. Видимо где-то в глубинах Ледяного Озера у неё был какой-то тайник, а возможно и много тайников с сокровищами. Но точно знал лишь Дух Озера, ведь в самую глубь никто никогда не совался. Люди боялись этого Озера, и даже не знали примерно - насколько оно глубоко, и что именно скрывают его морозные воды. А Духу Старого Кладбища и Духу Одинокой Рощи в холодные воды Озера соваться было просто не зачем - у каждого свои секреты, и способы их скрывать от чужих глаз.
Рыба пробыла под водой около пяти-семи минут, и выплыла обратно, смачно выпрыгивая и издавая громкий звук всплеска воды, что более напоминал на звук разбивающегося стекла. Медленно выползая на берег, обливаясь тоннами воды, рыба сжимала в передних крючковатых лапах-отростках какую-то чёрную длинную верёвочку. А уже на ней висел талисман, размером с ладонь взрослого человека:
На талисмане была изображенная чёрная летучая мышь с раскрытыми в разные стороны перепончатыми крыльями. А две белые змеи оплетали эту летучую мышь, как будто пытались её задушить, и сожрать одновременно.
У летучей мыши горели глаза трупным белым светом, и в них не было зрачков. Но у летуна торчали все костяшки на крыльях и теле. Больше на талисмане ничего не было - всё, просто и ясно. Но вызывал этот подвешенный на чёрной тонкой верёвочке предмет больше непонятный ужас, нежели восхищение мастерство его создателя.
- Как давно я не видела этого очарования! - улыбнулась Дух Одинокой Рощи широкой раскидистой улыбкой от одного большого уха до другого, увидев в крючковатых лапах-щупальцах рыбы этот зловещий талисман на чёрной верёвочке.
- Да. Хорошую вещицу мне даровал наш создатель. И хорошее тело  - идеально приспособленное к этой ледяной воде, - тоже улыбнулась противная рыба, чуть не прикусив себе торчащий из-за рта на целый метр тонкий язык.
Одним резким рывком Дух Ледяного Озера подбросила талисман вверх над головой. Но тот вместо того, чтобы упасть на каменистый берег, повис в воздухе, будто там за что-то зацепился. А чёрная веревочка от талисмана развивалась легким потоком воздуха.
Пару секунд обе страшные сестры-мутанты наслаждались чудесным предметом и его ужасным великолепием.
Затем огромная рыба с колючим спинным плавником развела в разные стороны все огромное количество крючковатых отростков, и те небольшие плавнички, что придавали рыбе маневренность и скорость в воде. Противное создание ударило кончиком плоского перепончатого хвоста по воде, и пронзительно крикнуло своим внутриутробным тошнотворно отвратительным голосом:
- О, ледяная вода! Забери их тела! Забери ты и души их, и плоть их! Плени их всех! Убей всех! Оставь мне лишь малую часть, в которой собрана сила каждого из них! Преврати, о, ледяная вода, их всех лишь в мёртвые кости!
Голос у твари был до отвращения противным. А этот булькающий звук -  из-за того, что большая часть языка была снаружи рта, и свисала вниз - предавал голосу ещё более омерзительный тон. Даже не видя всю мерзость и гадость Духа Ледяного Озера, тошнило уже лишь от одного её голоса. Это было сложно описать тем, кто его не слышал. Но те, кто слышал его хоть однажды, никогда не забудет этого страшного звука.
Когда рыба выкрикнула своей зубастой пастью проклятье, из талисмана выпрыгнуло пять маленьких теней. Они были небольшого размера, но моментально разрослись, и окутали каждого из пяти мёртвых ребят целиком, словно коконы. Несколько долгих секунд тени плясали, извивались и прыгали над телами Клары, Бориса, Оли, Алёны и Сары.
Но, закончив свой колдовской танец, тени с диким визгом радости и писком восторга вновь вернулись в талисман - действие колдовства кончилось. Когда последняя тень погрузилась в чёрную грудь летучей мыши, талисман резко упал на встречу с мокрыми камнями берега. Но чудовищная рыба не дала ему коснуться камней, поймав его одним крючковатым отростком, что неожиданно выдвинулся на несколько метров из тела озёрного монстра. Другим рывком чернобыльская рыба отправила талисман летучей мыши, что была оплетена двумя белями змеями, в свою пасть и с диким шумом да хрустом челюсти, проглотила его.
- Фу, как мерзко, - сказало змееподобное создание с торчащими грудными костями и длиной шеей, скручивая, на и так страшной физиономии, ещё более уродскую морду отвращения.
- Зато надежно, - подытожила рыба, отрыгивая зловонный воздух своей огромной зубастой пастью.
Когда тени сбежали в талисман, вместо тел пяти симпатичных жизнерадостных ребят на мокрых гладких камнях берега Озера лежали лишь маленькие горсточки костей и большие лужи воды. Вода тут же стекла по каменистому берегу в Озеро, дополняя его, и делая Озеро ещё чуть глубже и более холодным. Эта вода заодно отмыла до бела маленькие косточки, которые раньше были подростками.
Но эти косточки вовсе не были человеческими. Это было пять маленьких беленьких рыбьих скелетов с рыбьими черепами и костлявым позвоночником. Более ничего не было: только череп с огромными чёрными глазницами и белым позвоночником, усыпанным тонкими косточками.
- Вот это сервис - сразу пятерых за один заход. А вот мне приходиться каждого по отдельности превращать, - усмехнулась девушка-змея.
- А меня наш создатель больше любит,  - отмахнулась рыба, и взяла в свои крючковатые щупальца эти рыбные скелеты: в каждый отросток по одному скелету, чтобы их не сломать. Да, и щупальцев на теле безобразной рыбы хватало - все тело было ими покрыто - чтобы каждый скелет взять отдельно!
- Ну, что же, сестрёнка. Я была очень рада тебя повидать. Почаще бы видаться нам…
- Да. И почаще бы к нам люди заходили. А то так редко это бывает… и жертв у нас всё меньше и меньше,  - потвердела рыба, разворачиваясь гадкую морду к водной глади.
Девушка-змея помахала тонкой костлявой рукой на прощание своей страшной сестре - Духу Ледяного Озера. Та в ответ помахала несколькими свободными отростками-лапами. И они разошлись - каждая в свои владения: Дух Одинокой Рощи ушла в высокую траву облитую свежей липкой кровью, а Дух Ледяного Озера с шумом плюхнулась в свои холодные безжизненные воды.
Трава быстро скрыла в своих недрах кончик хвоста своей хозяйки - девушки с огромными глазами и растопыренными ушами. А вода поглотила целиком тело огромной безобразной рыбы -  лишь расходящиеся кругу напоминали о недавнем движении воды.
Вскоре всё успокоилось, и никто бы не смог предположить, что несколько минут назад здесь стояло два огромных монстра явившихся прямиком из кошмаров. А ещё раньше на этом безмятежном берегу Озера погибло шесть молодых здоровых и полных сил радостных ребят, которые могли бы жить и жить!!!