Михалыч

  Встреча моя с Михалычем, о которой я хочу рассказать, произошла в далеком 1993 году, в начале моей работы печником. Было это в июне месяце.  Только что я окончил курсы печников при фирме «Петербургские камины», поработал подсобником-стажером, на трех объектах, и, наконец, Николай Павлович допустил меня к самостоятельной работе. Первый мой самостоятельный заказ был в садоводстве на станции Корнево, что за Всеволожском в направлении Ладожского озера. Работал я совместно с молодым парнишкой, вместе со мной окончившим курсы, Владиславом Волковичем, Владиком.

   Приехали мы  на объект с хозяином, разместились в бане, решили все вопросы с инвентарем (корыто, ведра, лопаты), обсудили  конструкцию печи и камина, которые нам предстояло класть, и он уехал. Все замечательно: солнце с неба светит, погода отличная, условия для работы великолепные. Сели выпили чайку и за работу. Весело месим раствор, затаскиваем кирпич, работа движется, печь растет как на дрожжах..

И вот здесь  мы встретились с Михалычем. Имени я его не запомнил. Был он уже пенсионного возраста, худощавый, с узким  лицом и немного мрачным, из-под лобья взглядом.

  У Михалыча был участок в этом же садоводстве, и он выполнял самые разные работы для всех соседей.  Делать он умел практически все,  клал печи, кирпичные стены, выполнял плотницкие работы. И, надо сказать, мастером был замечательным. Я никогда больше не видел такой идеально ровной кирпичной кладки как у Михалыча. А какую лестницу он соорудил в доме, где мы клали печь  с камином!!! Детали были подогнаны так, что не только лезвие ножа, но и бритвы нельзя было просунуть.

  Я по характеру достаточно замкнут, и молча делал свою работу, не вступая в разговоры. Но Владик работать молча не мог. И ему удалось разговорить Михалыча. Оказалось, что он работал каменщиком. Здесь же в садоводстве он продемонстрировал несколько сложенных им печей, показал и печь облицованную плиткой, дал нам свой рецепт раствора для облицовки печей плиткой. Только вот то, что он был каменщиком, отразилось и на его печах. Швы были идеально ровные, но толщиной почти в сантиметр, в два раза толще, чем положено им быть.

  К нам он относился поначалу покровительственно, немного, я бы сказал, по-отечески.
-Ну, молодцы, - говорил он, видя, как мы старательно по уровню выставляем кирпичи. Старайтесь, старайтесь, будет из Вас толк. Однако вскоре его отношение резко переменилось.  Дело в том, что в ходе общения выявилась еще одна его черта: был он очень самолюбив и обидчив. Владик это заметил и начал то тут, то там поддевать его.

 -Слушай, Михалыч, а где ты печи класть учился-спрашивал он его.
-Да один чухонец научил, замечательный печник.
-Да наверно не очень хороший он был печник - заметил Владик.
-Или ты был хреновым учеником.
-Посмотри, какие швы в твоих печах. Нас Палыч учил класть кирпич со швом не более 6 мм.
-Да что твой Палыч понимает, - насупив брови, пробормотал Михалыч.
-Главное, - произнес он, - чтобы швы были ровные.

Я пытался остановить Владика, все-таки нехорошо так относиться к пожилому человеку который по возрасту в отцы годится. Но, увы, почтения к старшим мой напарник не испытывал и его несло дальше и дальше.

Когда мы начали делать камин,  Владик задал ему вопрос;
-Скажи, Михалыч, а ты камины умеешь делать?
-Да, я соседу сделал камин.
 -А зуб ты, на какой высоте делаешь?
-Какой зуб, я без всякого зуба делаю камин.
-Да Михалыч, видно, что ты не печник, ты каменщик.
-Я и печник, и каменщик,- мрачно отвечал обиженный Михалыч.

Очевидно, Михалыч в строительстве каминов не разбирался, но признаться в этом ему мешало самолюбие. Однако после этого разговора он стал чаще отвлекаться от своей работы и, стоя в стороне, внимательно наблюдал, как мы строим камин.

  От его покровительственного отношения к нам не осталось и следа.
- Нет, не станете Вы печниками,- говорил он.
-Жопники Вы.
  Надо сказать, что это было его любимое выражение. Объяснять ему, что значит это, очень нехорошее слово было бессмысленно. Да о его смысле он видимо и не задумывался никогда.
-У меня был только один ученик, который мог класть также как я,- сообщил он нам однажды.

Владик и здесь не смог не поддеть старика.
-Скажи, Михалыч, а что нужно, чтобы так ровно кирпич класть
-Для того чтобы класть кирпич, нужен Ум,- немного подумав, с серьезным видом ответил Михалыч.
-А в каких единицах твой ум измеряется,- не унимался Владик.
-Жопники вы - мрачно произнес Михалыч, и, насупившись, отошел.

  Работа наша подходила к концу.  Когда мы вылезли на чердак,  и заканчивали кладку трубы, Михалыч периодически поднимался, смотрел, как мы работаем, и все предупреждал:
-Вы смотрите только трубу не завалите, а то мне ее штукатурить надо будет.
Трубу мы не завалили, вывели ее над крышей прямо как по струнке.

  Закончив работу, мы уехали, пошли новые объекты, встречались новые люди. Но частенько вспоминался нам Михалыч. Владик не мог вспоминать его без смеха и постоянно отпускал при этом какую-нибудь шутку. Мне же Михалыч запомнился, при всех его слабостях и недостатках, как замечательный мастер, мастер от Бога, каких  я больше никогда не встречал.

И еще я часто сопоставлял его с моим первым учителем, Палычем. Какие они разные: веселый, добродушный с постоянными прибаутками Палыч и мрачный, обидчивый и самолюбивый Михалыч.
  Но было в них, при всем  том, нечто общее. А именно, были они оба МАСТЕРАМИ с большой буквы. И были они представителями уходящего поколения.