Близнецы

 
    О,  это  совсем  другие  существа,  непохожие  на  обычных  людей – одиночек!
 Нет,  нет! Я  совсем  не  хочу  обидеть  близнецов!  Но  они  точно  здорово  отличаются от  одиночек.
 Это  однояйцевые  дети,  похожие,  как   две  капли  воды,  будто  один  человек  на  два поделённый…

    Сестрёнки  мои – близнецы,  одна  старше  другой  на  пятнадцать  минут.  Их  водой  не разольёшь,  всегда  вместе, ссорятся  из-за  ничего  да  и  мирятся  быстро. Примешь, бывало,  сторону  одной,  а  через  некоторое  время  они  уже  обе  вместе,  и  ты  остаёшься  в  недоумении.

   Долго  они  были  настолько  похожи,  что  люди  не  могли  их  различать.
Помню,  в  детстве  их  даже  папа  иногда  путал.  Мы  бегали  встречать  папу,  когда  он шёл  домой  на  обед.  Подбегала  одна  из  сестрёнок,  папа  спрашивал: «Ты  кто?»  И поднимал  её  над  собой.  А  я  их  никогда  не  путала,  ведь  всё  время   вместе  играли. Даже  со  спины  отличала.  А  другие  люди (кто  повнимательней!),  нашли  зацепку: у одной  сестрёнки  была  родинка  под  подбородком. Я  о  её  существовании  долго  не знала.

    Родители  одевали  и обували  дочек – близняшек  всегда  одинаково. Еду  мама  давала им  поровну,  тут  точность  проверялась  ими  строго!  «А у меня  меньше!», то и  дело слышалось  то от  одной,  то  от  другой.  Мама  всё  выдавала  по счёту  или  по  мерке. Время  было  голодное,  не то,  что сейчас,  когда  зачастую  взрослые  толкают  еду  в своих  чад,  а  те отворачиваются.

    Когда  сестрёнок  отдали  в  школу,  появилось  много  проблем  у  учительницы. Девочки,  естественно,  сели  за  одну  парту. «Я  их  не  могу  различать», - жаловалась учительница.   «Хотя  бы  завяжите  им  разные  банты».  Но  это  не  помогало,  она  опять путалась.  Тогда  решила,  что  поможет  рассаживание  сестрёнок  по разным  партам. Вряд  ли  это  помогло  бы!  К тому  же,  девочки  наотрез  отказались  сидеть  врозь и плакали  навзрыд.  «Тогда  вообще  не станем  ходить  в школу»,-  заявили  обе.  От  них отступились.

    Они  были  в  хороших  отношениях  со  всеми  одноклассниками,  но  подруг  иметь  не хотели:  были  вдвоём  самодостаточны.  Одна  очень  хорошая  девочка  добивалась довольно  долго  их  дружбы,  не получалось,  что-то  их  от  неё  отталкивало. И только через  несколько  лет  они  втроём  стали  закадычными  друзьями  и  даже переписывались  несколько  лет,  когда  мы  уехали  со Среднего Урала.

    Всегда  люди,  встретившись  с  близнецами,  интересуются,  пользовались  ли  они своей  уникальной  возможностью  водить  кого-то  за  нос.  Конечно,  не  без  этого!  В школьные  годы  порой  они  готовили  уроки,  поделив  их  между  собой,  отвечали  друг за  друга  в  безвыходной  ситуации,  но  это  было  крайне  редко.

    Как-то  мама   вернулась  с  родительского  собрания  расстроенная.  Классная руководительница  попросила  выяснить,  не ответила  ли  урок  одна  сестрёнка  вместо другой.  «Я  бы  и  не  подумала  о подвохе,  если  бы  не реакция  класса. Лёгкий  шумок меня  насторожил».  Сестрёнки  же  категорически  отрицали  подмену.  Через  несколько лет,  на  каком-то  юбилее  я  вспомнила  о том  случае. Обманывать  нас  тогда  им  не было  резона  и они  признались: «А  как  же  иначе?»

    А  когда  одна  из  них  получила  предложение  выйти  замуж,  то  другая  сестра, казалось,  приложила   все  усилия,  чтобы  этого  не  случилось.
Знакомый  писатель  рассказал  папе  историю  своих  дочек-близнецов.  Одна  из  них вышла  замуж (ей  вторая  не  смогла  помешать  тогда), но  сестра  всё  же  сильно способствовала  разводу.  Близнецам  надо  помочь  одновременно  выйти  замуж (желательно  познакомить  так же с близнецами),  чтобы  ближайший  друг не  разрушил союз  влюблённых.  Тут,  наверно,  главное – страх  остаться  одной (это  как  крушение всей  жизни) и,  пожалуй,  элементарная  зависть.

    Был  в  нашей  семье  такой  довольно  смешной  случай.  Сестрёнки  заболели  ОРЗ, поднялась  высокая  температура  у обеих,  вызвали  участкового  терапевта.  Когда  она вошла  в  спальню,  её  поразил  приступ  смеха.  Так  она  стояла,  прислонившись  к дверному   косяку,  и  смеялась.  Девушки  лежали  рядышком  на  широкой  кровати,  беспомощные,  осунувшиеся.  А  она  веселилась!  Я  стояла  возле  врача  и  возмущённо на  неё  глядела:  нашла,  чему  радоваться.  Врач  взяла  себя  в  руки,  извинилась  и принялась  за  своё  дело.

    Потом  она  объяснила  маме  причину  своей  реакции:  надо  же,  одновременно заболели,  да  ещё  и  лежат рядом.  А  у  нас  спальня  была  узкая,  там  стояла  моя кровать  вдоль  короткой  стены  и  их  широченная  –  вдоль  длинной.  В тот раз  я  не заболела , а  вот  они  обе  свалились.

    Читала  о  мощной  внутренней  связи  между  близнецами,  жившими  в  разных местностях.  Случалось  что-то  плохое  с одним,  другому  становилось  не  по  себе.  А если  один  заболевал,  другого  тоже  поражала  болезнь.

    Мои  сестрёнки  не  разлучались:  в  Питере,  в Москве  учились  на  одном  и том  же факультете.  Они могут  по нескольку  раз  в  день  ссориться,  но  когда  одной  грозит серьёзная   опасность,  другая  мобилизует  все  свои  силы,  чтобы  помочь  сестре,  и делает  всё  возможное  и  невозможное,  чтоб  вытащить  родного  человечка  из  беды.

    Ещё  в  детстве  одна  сестрёнка  заразилась  скарлатиной.  Мама  отказалась  класть дочку  в  больницу  в  рабочем  посёлке, а  выделила  отдельную  комнату  для  больной.  Помню,  в  комнате  стояли  кровать,  столик,  ведро с хлорной  водой,  висел  мамин белый  халат  на  гвозде,  и  стояли её  тапочки.  Всё  делалось  в  союзе  с  врачом. Сестрёнка  жила  в  «заключении»  дней  сорок.  А  мы  сёстры  глядели  на  неё  в закрытое  окно  и  рассказывали  о  своих  детских  делах.   Никто  больше  из  семьи  не заразился.  Мама,  не  имея  отношения  к  медицине,  сделала  всё  необходимое  по высшему  классу.  Мы,  конечно,  украдкой  плакали  от  жалости  к  сестрёнке,  но  не делали  попыток  зайти  в  комнату  больной.  Мама  смогла  всё  правильно  объяснить.

    Уже  совсем  недавно,  когда  наших   дорогих  родителей  не  было  с  нами,  заболела серьёзно  другая  сестра.  Неоднократно  приезжала  скорая.  Первый  раз  хотели  забрать больную  сестру  в  больницу,  но  она  категорически  отказалась (боялась  больницы панически).  Приступ  следовал  за  приступом,  скорая  уже  не  предлагала госпитализацию.  Кода  я  узнала  о  состоянии  сестры,  то  возмутилась:  нужно  срочно лечь  в  больницу,  если  не  хочешь  печального  конца.  В итоге  сестре  сделали операцию.

     Вторая  сестрёнка,  как  велел  врач,  не  давала  прооперированной  заснуть  сразу после  наркоза.  Спрашивала  её  обо  всём  и  требовала  отвечать,  только  не  засыпать. И когда  больная  прекратила  отвечать  и  всё  же  заснула, у  второй  сестры  началась  истерика.  Она   хлопала  по щекам  и,  плача,  будила    сестрёнку,  умоляя  её  проснуться.  Все  соседки  по палате  подключились  и совместными  усилиями  выстояли  два  часа.

     Когда  я  вошла  в  палату,  чтоб  заступить  на  «вахту»,  женщины,  перебивая  друг друга,  стали  рассказывать  мне  обо  мне  и  о  моей  семье:  они  всё  это  узнали  из поединка,  развернувшегося  у  них  на  глазах.  Трагизм  ситуации   заключался  в  том, что  слишком  затянулась  болезнь,  и  это  ослабило  организм  в  конец.  Врачи  опасались плохого  исхода… Когда  сестру  выписывали  из  больницы,  не  очень  было  понятно, кого  же  оперировали:  обе  выглядели  измученными.  За  режимом  питания  обе  следят строго.  Моя  пятилетняя  внучка  говорит: «Бабуля,  лечит  не  только  лекарство,  но и уход».

    Сестрёнки  мои – симпатичные,  весёлые,  энергичные,  разносторонне развитые.  В коллективе  их   любили  и  уважали.  Они  никогда  не  предадут  и  не  продадут.

    Одеваются  они  со  вкусом.  В  школьные  годы – одинаково,  потом  взбунтовались, стали  вводить  некоторые  различные   элементы.  И  кончилось  это,  естественно, полным  различием  в одежде  друг  друга.  С  возрастом  они  стали  отличаться  и внешне.  А  в  характерах  различия  тоже  становились  заметнее.  Одна – лидер,  другая  более  мягкая  и  с  большим  чувством  юмора. Очень смешная у них есть черта: они частенько говорят хором одни и те же слова.   

    Моих  детей  и  внуков  любят  нежной  любовью, не  упускают  возможности  делать им  подарки.  А  мне  в  трудные  периоды  жизни  оказывали  неоценимую  материальную помощь.

    Когда   сестрёнки  идут  вместе (а  по отдельности  они  не  ходят!),  на  них,  как правило,  обращают  внимание  прохожие.  Некоторые  останавливаются  ошарашенные.  В  поликлинике,  в  ЖЭУ,  в  магазине  у  них  сразу  появляются   доброжелатели.  Но  их бесит,  когда  люди  бесцеремонно  начинают  их  «терроризировать»  вопросами  о большом  сходстве.  Хотя  теперь,  в пенсионном   возрасте,  они  не  столь  похожи.

     Не  имея  своих  семей, они,  можно  сказать,  посвятили  свою  жизнь  маме.  У  неё была   клиническая  смерть  после  операции,  и  привлечение  врачебного  содружества,  самоотверженный  уход  за  ней   вытащили  её  с  того  света.  Четыре  года  маме ежегодно  делали  по  операции.   Сестрёнки  были  её  палочками –  выручалочками.  Работали  они  тогда  на  Севере, и  все  отпуска  проводили  возле  неё.  Врачи  удивлялись  их  любовному  и  внимательному  уходу  за  мамой.  Они  говорили  ей: «Как Вам  удалось  ТАК  воспитать  детей?»   Сами  того  не  осознавая,  сестрёнки  платили маме   за  те  жестокие  трудности,  которые  выпали  на  её  долю.   Ведь  они  родились  в ноябре  1941  года.
  И вот идёт 2022-й год. Мы отмечаем год, как не стало наших дорогих Ларисы и Венеры,  которых в течение девяти дней унес ковид...
  Как они береглись, избегали контактов, но кто-то им сказал, что нужно ехать в Функциональный центр, чтоб лично подать заявление по поводу пенсии, и после этой поездки они заболели.
  Когда у Ларисы обнаружили ковид, у Венеры его не признавали. Лишь через некоторое  время увезли в больницу и её. Они оказались в разных больницах. О смерти Ларисы Венере не сообщали, но из-за резкого ухудшения состояния её перевели в реанимацию, где она и скончалась.