Ванна Хрусталя

Ванна. Она находится в центре клумбы. Цветов нет и всё припорошено снегом. Слой снега невелик. Это мелкие крупицы, которые, понемногу срывались с неба весь день и теперь лежат здесь. В ванну входит старая женщина. Её тело тучное, кусками свисает дряблая кожа. Она покрыта бородавка, родимыми пятнами, немного струпьями. Женщина абсолютно нагая, как и положено тем, кто входит в ванну. Бабка включает душ и направляет струю на дряблую кожу. К ванне подходит девочка. На вид ей лет 8-9. Она залазит к бабке. Девочка тоже без одежды. У неё стройная фигурка, а кожа гладкая как лёд. Бабка прижимает её к себе. Вода стекает по их телам. Затем бабка садится в ванну, а девочка берёт мочалку и начинает тереть ей спину, и дальше всё тело. Девочке холодно, так как с неё стекает вода, а вокруг мороз. Опять начинает срываться снежок. Ребёнок дрожит, но покорно продолжает мыть старуху. Место, где происходит действие, освещают несколько фонарей. Вернее, они находятся по всему двору, а свет доходит до места, где всё происходит. Он отражается от промёрзших канавок грязи, которые слегка припорошены снежком, а также от увядших стеблей цветов на клумбе.


Насытившись, старуха прекращает процесс омовения повелительным жестом. Бабка вытирается и выходит из ванны. Ребёнок уже весь синий. Зубы девочки стучат, кожа покрыта тоненькой коркой льда. Мокрые волосы также слегка промёрзли, и напоминают собой растущий рядом куст сирени – ветки спутаны, присыпаны снежком и грязью, всклокочены, и без единых признаков жизни. Девочка сама переступить край ванны не может. Её тело окоченело. Она застыла. Если волосы похожи на куст сирени, то тело сейчас напоминает корень дуба, пробивший асфальт. Она как неестественно скрутилась, при этом продолжая стоять. Старая женщина подымает ребёнка на руки и переносит через край. Включается вода. Судя по всему, вода тёплая, т.к. маленькое тело постепенно оживает, глаза наливаются жизнью, и даже некоторым удовольствием. Бабка несколько раз проводит по матовой коже худенького тела мочалкой. Она делает это как будто «для порядку». Пару раз махнула туда-сюда и всё. Затем вода выключается, а ребёнок закутывается в большое белое полотенце. Откуда-то из темноты бабка приносит хрустальные вазы, пепельницы, графины, люстру, лошадок, огромные серьги, какие-то украшения, тарелки, чайники, корзинки, чашки, сахарницы, и одну небольшую люстру. Затем, она бросает хрустальные изделия одно за другим в ванну. Вещи разбиваются. По мере их накопления вверх взлетают хрустальные брызги. Некоторые из осколков поранили старушичью оболочку и теперь у ней несколько маленьких кровоподтёков. Впрочем, она не обращает внимания и продолжает работу.


Наполнив ванну битым хрусталём на три четверти, она поворачивает своё тело к завёрнутому в полотенце ребёнку. Бабка разворачивает внучку. Берёт её как и прежде, словно статую и переносит за край. Потом рукой надавливает ребенку на голову, таким образом усаживая его в битый хрусталь. Натренированным движением священника она трижды окунает ребёнка в ванну хрусталя. При погружении, она как бы моет девочку под хрусталём. После третьего погружения, старая женщина вынула девочку из ванны. Теперь её тело похоже на воздушный шарик, из которого выпустили воздух. Всё тело кровоточит. Маленькие и большие осколки хрусталя перемигиваются огоньками с ночным снегом, которого мало и который в грязи. Идёт диалог тела, крови, снега, дорого стекла и грязи. Зайчики электрических фонарей прыгают то с осколка на осколок, на снежинку, то на капельку воды. Из-за туч выходит луна. Её слабый жёлтый цвет примешивается к игре электричества в осколках снега и хрусталя. Звучит симфония. Воедино сливаются звуки луны, электричества и предметов которые их воспринимают: хрусталя, капель воды, крови, ванны, грязи, снежинок, старухи, железной трубы из которой текла вода в ванну. Бабка подымает ребёнка за шею над ванной. Кровь стекает внутрь. Битые стёкла мерно покачиваются в эмалированной ёмкости.



Вот так и наши мысли - Словно налипшая на хрусталь кровь, смешанный с промёрзшей грязью снег, и тусклый лунный свет, блуждающий по разрозненным частям человека - блуждают по задворкам Вселенной, бередят сознание скукой ласковых слов, вжимаются в самое сердце играя на солце лукавой улыбкой, неприхотливо звенят.