Письма Художнику

В ночь с 21 на 22 января 2012 года.

Здравствуй, мой священный луч света, прекрасный Миша.

Я хочу показать тебе свой мир. Позволь мне взять тебя за руку и отвести в то красивое место, в котором я с детства прячусь от темноты. Под темнотой я не подразумеваю лишенное освещения пространство, я говорю обо всей этой безумной реальности, в которой так мало света. Здесь есть звезды, да. Вот видишь ту звезду, самую яркую? Ее красота излучает достаточно тепла и света, что бы этот мир не погряз в холоде и мраке. Но и эта звезда, и даже само Солнце достаточно далеки от поверхности, которой сейчас касаются твои пятки. Нас с ними разделяет такое расстояние, что вот погибни они прямо-прямо сейчас, в этот же миг, мы бы еще какое-то время наслаждались их светом, совершенно ни о чем не подозревая. Ну, приглядись, приглядись! На звезду в небе, на полотно в музее, на старый немой фильм. Да, это красота, это шедевры, но ведь за границами прекрасного существует реальность, в которой эта звезда пылью уже разнеслась по космосу, этот живописный пейзаж рухнул под гнетом индустриализации, а эти красивые люди просто-напросто умерли. Я боюсь, что скоро, совсем скоро, этот мир погибнет. Он ведь уже бьется в агонии! А что до Богов… Разве не видно, что Боги языческие, Бог иудейский или мусульманский, Бог христианский, все Боги давно покинули нас. Они бросили нам в лицо свод моральных правил, словно собаке кость, и поспешно удалились. Один тип пару тысяч лет назад уже пытался спасти этот мир, так преданно и жертвенно, как никто другой не смог бы… но у него ведь ни черта не получилось.

Этот мир обречен. Пойдем отсюда. Потом мы вернемся и будем любоваться пиром павших, но сейчас я хочу показать тебе свой мир. На самом деле он не многим прекраснее этого, некоторым так вообще придется не по вкусу, но мне там хорошо и уютно. Ты уже наслышан о нем от М., и можешь отказаться от путешествия по глубинам сознания одной безумной девочки. Можешь закрыть это письмо прямо сейчас и больше никогда к нему не возвращаться. Можешь погаснуть для меня. Я даже понимаю, что возможно твой свет уже для меня погас, ведь натворила я страшное, неисправное… Но иначе быть не могло, поверь. Точно не тогда, когда мне совсем сносило крышу тоской, одиночеством и страхами. Но от тебя еще идут свет и тепло… я не знаю, может вскоре в моих глазах ты вспышкой меркнешь, а затем и погаснешь. И я вновь погрязну во тьме, буду блуждать, сбивать предметы и людей, может провалюсь куда-нибудь или угожу в ловушку… Но пока хищница надежда терзает меня: «Все озарится светом и мир не погибнет, только не покидай его…», и я выбираю своим палачом надежду вместо одиночества.

Ты отправишься в путь, любопытный? Он будет не долог. Считай, маленькая экскурсия. Может мой мир и глубок, как и прочие, но я не буду окунать тебя в него с головой и тем более просить достичь его дна, я же не изверг какой. Я покажу тебе только то, что ты должен увидеть прямо сейчас и ничего больше. Пожалуйста, я еще никого сюда не приводила. Пошли.

Я нарисую тебе картину из слов, и если они получатся нескладными, то прости, ведь я далеко не литературный гений. Слышишь эти шелест и всплески? Странные звуки, учитывая, что сегодня море моих чувств кажется спокойным. Повернись к воде, а лучше войди в нее, скажем, по пояс. Не бойся, в моем мире нет ни тепла, ни холода, а силу прибоя, стоя на берегу и лишь наблюдая, по-настоящему ощутить невозможно. Не в обиду, просто при взаимодействии человека с миром, внешним или внутренним, одних глаз мало, слишком мало. Вот у нас тобой они вообще завязаны. Эти повязки на глазах символ того, что в темноте мы так и не смогли различить лиц друг друга, проще говоря, мы не виделись. Я хотел (прости, в этом мире я говорю от лица М.) скорее скинуть повязку, но мне было страшно. Изъедаемый надеждой я ждал, что ты скинешь свою проклятую тряпицу первым, сорвешь такую же и с моих глаз… но от тебя почти ничего не было слышно, лишь то приближающиеся, то удаляющиеся шаги. Я тянулся к твоей повязке, когда услышал, что тут есть кто-то еще, другие люди, и оступился. Это падение принесло мне столько боли, сколько я не ощущал с тех самых пор, как мне впервые разбили сердце. Думаю, ты тогда смотрел на меня как бы сверху вниз, да недоумевал, а я хватался за раны, кричал отчаянно, но как в кошмарном сне мой рот не издал ни звука… Я лишь молча молил быть тебе нужным. Не дорогим, не любимым, а именно нужным. Только позови… ну, зови… ну, пожалуйста… Нет. Не зовет. Только приезжай… ну, приезжай… ну, пожалуйста… Нет. Не едет. Но ты ведь говорил, что будешь искать встречи со мной! И как я мог хотя бы надеяться.

А те крики… ну, что они. «Я люблю тебя», вот и все крики. Я кричал об этом в каждом письме, но либо вырезал, либо… Вот посмотри на горизонт, откуда и раздаются эти странные звуки. Жуткое зрелище на самом деле. Белые птицы падают в море. Кто эти несчастные создания? Иди дальше по воде, тут еще долго будет мелководье. Теперь видишь, это не птицы. Это письма тебе, что я так и не отправил, мои признания в любви, странные очерки, записочки, даже рисунки чуть-чуть. Я бросил все это в морскую пучину, потому что понимал, что с повязкой на глазах ты всего этого просто не оценишь. Хотя бы того, что я никогда не разбрасываюсь словами любви, это для меня нечто большее, чем слова, обозначающие сильную симпатию. Мы никогда не виделись… мы никогда не виделись! Черт подери! И не упрекай меня во лжи, ведь мы оба витали в облаках, а тут над мрачной реальностью на самом деле может быть что угодно… хотя я и до сих пор прошу прощения. Уже чаще у себя, чем у тебя. Наверное, следовало бы еще и Бога попросить… но где он, этот Бог? К чему… Ведь я не знаю как мне себя простить. Я не знаю как можно меня вообще любить, и потому никогда не упрекаю людей за то, что они не отвечают мне взаимностью, или отвечают, но… но не нужна я им, никому не нужна… так, что бы по-настоящему. Извини, я выпадаю сейчас в темноту. Мне очень грустно. Не хочется подводить черту в этом письме, ибо боюсь, что с этим все и кончится. А еще боюсь, что никаких точек, да линий мне уже и не нужно… возможно, эти строки ты тоже не прочитаешь. Но если все-таки… то просто знай, что я люблю тебя. Тебя, которого даже никогда не видела. Тебя, не существующего в моей мрачной реальности, но зато излучающего в ней свет. Мне бы столько хотелось тебе объяснить… ответить на все вопросы… но не здесь, не в уютном местечке, где я могу складно писать, красиво говорить, а там… в этом ненавистном мною мире, где я заикаюсь и едва могу связать пару слов.

Если не захочешь отвечать, я пойму. Мне очень не хватает твоих писем, но я не вправе просить у тебя, что все было как раньше. Ты прав, это невозможно. Но может… может и не стоит как раньше… может стоит как-то иначе? Хотя да… психов вроде меня вообще стоит сторониться. Об этом тоже не забывай.

С любовью,

М… и М.

(Называй как хочешь)