Кубинский таракан...

Улица "Прадо". В конце ее видна крепость
"El Morro".               


                Я Кукарачча, я кукарачча,
                Я отомщу...
                Я не заплачу, я не заплачу,
                Но обиды не прощу...

                Песенка 40х годов


Сентябрь 1984 года. Гавана. Гостиница “Лидо” (ударение на последний слог). Я рад. Я, наконец, после 30 бессонных часов, обрел жилище – бывший американский бордель, состоящий из двух крохотных комнатёнок и туалета с видимостью душа. Первая же проверка его показало, что воды в нем нет и, как оказалось, вообще никогда не бывает.

В Гаване с пресной водой – целая история!
Это очень хорошо, что я разместился на предпоследнем этаже. Воду – и то, техническую – давали только по утрам в течение одного часа. Я успевал один из первых получить это жидкое золото для умывания и других нужд.

Когда я заглянул в унитаз с каким-то странным устройством, (как потом я узнал, это был унитаз-биде) я увидел на дне унитаза чудовище длиной 5 сантиметров. Оно шевелило длинными усами и, явно, смотрело на меня стеклянными глазами. Мне стало жутковато. А унитаз был нужен, но я не мог на него вгомоздиться, не выгнав чудовище. Нашлась швабра, и я направил её обратную сторону, предвкушая победу. Но чудовище стало вдруг в два раза крупнее – это оно открыло жесткие створки, закрывающие мягкие крылья, которые создавали оглушительный треск. Чудовище, явно, метило мне в лицо, но я успел увернуться и, оно пролетело мимо, опустившись на стенку. Я вздохнул с облегчением. Но ничего не мог делать, не победив это существо.  Этой же шваброй, но другим концом я настиг чудовище. Я победил!, однако совсем не было уверенности, что у этого чудища нет родственников, которые захотят отомстить.

Все мои дальнейшие действия проходили с постоянной оглядкой. Разве так делают дела? Я выносил труп в коридор, когда встретил веселого кубинца, объяснившего на пальцах, что это – cucaracha – и, что ее не надо бояться. Последние слова он изобразил пренебрежением на лице и возгласом – fu!

Мне стало легче. Под вечер я вышел на крышу гостиницы и был вознагражден прекрасным видом Старой Гаваны.
Со всех сторон летела кубинская музыка, подо мной проплывали пальмы, мраморная улица “Прадо”, кафе, в котором любил сидеть Эрнест Хемингуэй, толпы горожан, нарядные женщины в очень коротеньких юбках или шортах. За столиками кафе сидели мужчины, дымя сигарами. А на мраморной улице “Прадо”, с двумя львами посредине, собрался народ, чтобы о чем-то спорить. О чем? Да обо всем!

Спускаться с крыши не хотелось. Вот так сидеть в кресле качалке и смотреть, смотреть и смотреть. Мне пришла странная мысль – я нахожусь в тех местах, где работать, как мы или американцы, просто стыдно. Эти места - для отдыха ... и черт с ними с этими кукараччами, этими комнатушками, в которых мне довелось, вместо трёх дней, прожить месяц. В это слвдком убожестве без воды, но с кафе на крыше и с этими гаванскими одуряющими ночами я прожил целый месяц, постепенно првращаясь в человека, который стал хорошо понимать образ жизни кубицев и певучую их речь, сосем не похожую на строгий испанский язык.
В бухту входил какой-то корабль...    

Выпив три стакана рома, налитого тонким слоем на дно, я раскраснелся и попытался что-то объяснять понимающим людям. Они всё-всё понимали и я также. Когда вышла огромная луна, я поспешил в гостиницу “Лидо” к своим, уже не так страшным кукараччам.

ВТ.

25 сентября 1984 г. http://www.proza.ru/