Мария Минчакова из деревни Новые Минчаки

Кажется, совсем недавно был пожар в д. Вениковской (Минчаки): На Прокопьев день сгорела половина деревни: дома, бани, пристройки, А причина всему — гроза. Большинство жителей находились во время несчастья на сенокосе, старики же и дети справиться с огнем не смогли - не было воды.
После шумных сходов и долгих споров крестьяне-погорельцы решили поселиться около деревни Ключи (Протасовской), ближе к воде. И стала называться вновь образованная деревня Новые Минчаки (Шиляевская). А для того, чтобы по¬жар впредь обходил эту землю стороной, в поле был отслужен молебен.

Вскоре после этого события одна из жительниц этой деревни, Мария Агафоновна Минчакова, похоронив своего мужа, отдала часть принадлежащих ей строений и личные покосы моему отцу, Минчакову Алексею Петровичу, а сама стала ходить по святым местам. Много раз бывала она в мае на Великой реке с иконой Николая-Чудотворца. И всегда приносила для родни и соседей святой воды, которую люди ставили за иконы в  углу Божницы.

К походу готовили Марию всем миром: давали деньги на свечки святым мощам за здравие и за упокой своих родных, для нее самой — белье и одежду. Мой отец — сапожник — тщательно прибивал ее яловые ботинки на деревянные и медные гвозди, прошивал их с клеем и варом, чтобы меньше носились.

Много раз пешком с котомкой и палкой доходила Мария Агафоновна до реки Сухоны и ее притоков и даже до Великого Устюга. На пути питалась милостыней: кто накормит, кто приютит на ночлег. Затем паломники садились на пароход, занимали самые дешевые места и плыли по Двине вплоть до Архангельска. Здесь путники запасались продовольствием: хлебом, сухарями, сушеной рыбой. Отдохнув, они садились в морские суда и плыли к Соловецким островам. А завидя их, усердно молились и говорили: «Уподобил Бог и помог побывать в монастырских стенах».

Здесь их делили на мужчин и женщин и вели в разные кельи. Ставили они свечки к различным иконам: Христу-Спасителю, Николаю Угоднику, основателям монастыря, их мощам, отдавали «памятки» своих родных, знакомых за здравие и за упокой. При богослужении падали на колени, молясь за всех здравствующих. А при прощании    брали     недорогие иконки, книжки с молитвами, сказания об основателях монастыря, бережно несли домой святую воду.

Паломничество запоминалось на всю жизнь. Домой возвращались эти путники, среди которых были и дети, успокоенными,   умиротворенными.
Довелось     ходить Марии Агафоновне и в Киево-Печерскую лавру, Долго шла она туда вдоль железной дороги. Двенадцать раз обгонял ее паровоз с машинистом и, наконец, сжалился, остановился, посадил и довез бесплатно до Киева. И что удивило паломников здесь — лавра  эта выру6лена в скале. Многим святым поста¬вила тогда Мария свечки, в том числе Святому Владимиру Крестителю. А принесла оттуда маленькую полукруглую иконку Божьей Матери с младенцем из сандалового    дерева,    от которой исходил очень приятный запах.
Сколько путей и дорог исходила она своими ногами, прославляя Бога, сложно представить. Наверное, столько прошла Мария, что можно было бы несколько раз пересечь земной шар по экватору. И каждый раз, когда возвращалась она домой, в деревню Новые Минчаки, люди обмывали ее, белье путницы прожаривали в печке. Послушать про очередное богомолье собиралась вся деревня.
Часто ругала Мария Агафоновна за закрытие церквей Ленина, грозилась кулаком и палкой в сторону его статуи. Но власти смотрели на нее как на старушку, выжившую из ума.
Прожила Мария свыше 96 лет и умерла в доме престарелых.

                Н. Минчаков.
                «Слободские куранты»
                1997 год