Бойся Взгляда

Насыщенный мелкими делами и суетливыми телодвижениями день катился к чёрту. Жара утомительно давила сквозь кожу пот, солёными каплями попадавший в глаза и рот. Хотелось просто завалиться на скамейку со стаканчиком холодной колы…
 
Надо было ещё развести почту по восьми адресам, пригласить Макса и Дорку на вечер, заехать к мелкому поправить мозги его операционки и… кучу, кучу всего!
 
Работа была обычной. Если бы не жара и… глупости, конечно. Привидится же такое! Сначала мимолётно в отражении закрывающейся двери, потом — на углу Питерской и … собака. Обычная вроде собака. Сука!

Казалось, что животное ненормально. Оно не смотрело жалобно. Оно не просило подачки в виде какой еды. Собака не шаталась четвероногим бомжем. Что-то в ней было не так... в её взгляде. Смотрела так странно... будто ИМЕННО на него. "Может, к психологу пора?" – подумал Петр и тут же посмеялся над собой. Запарился пацан...


Пятница, вечер.

– Ну давай, давай! Трёхочковый!
Мяч ударился о щиток и задел кольцо, своим дребезжащим смехом заразившее пацанов другой команды.
– Эээ! Подставляй задницы! Лузеры!!!
Потные подростки понеслись по площадке, до дури втаптывая пучки чудом выжившей травы...
...
– Ну всё, пацаны. Тайм-аут! – Пётр махнул рукой и побежал за угол. Тихий уголок, удобренный не одним поколением.
– Аа! Ссыкун!!! – понеслось в догонку.

Голые стены какой-то пристройки к дому, теперь открытые небу и святой нужде. Петр  пнул обломки  серого кирпича под ногами, торопливо расстегнул ширинку... за спиной что-то зашевелилось. "Бл...! Опять эта псина? – вырвалось вслух, когда он увидел собаку в тени. Петр отвернулся, но струя уже никак не текла. – Да что за хрен?" Петр застегнулся, посмотрел на животное, подошёл и присел: "Чё тебе, скотина?" Глаза собачьей морды показались слишком чёрными. "Пошла отсюда!" – Петр качнулся в её сторону, собака зарычала. Отпрянув, он схватил обломок кирпича...

– Ты чего так долго? Опа! А чё за кровь?
– Где? А, это... поцарапался, до свадьбы заживёт!

Игра понеслась круче некуда...


Суббота.

Соседка этим утром выглядела странно. Нет, она всегда была немногословной старухой. Жила где-то там, внизу у себя. Кормила стаи мохнатых мусороедов. "А может, она видела, как я ту собаку? – подумалось вдруг. – Да не... откуда? Нравится подглядывать за писающими мальчиками что ли... – от собственной мысли вдруг стало как-то весело. – Ну ладно, пивка и к Толику!"

Петр накинул ветровку, наспех сунул ноги в подаренные покойной нынче матерью сандали и уже через несколько секунд был за дверью. Выходя из подъезда, оглянулся на бабкино окно. "Да, смотрит, – с каким-то липким ощущением в животе констатировал он. – Агент национальной безопасности..."


Вечер.

Тёмное летнее небо дышало свежим воздухом, а слух щекотали кузнечики. "Прохладно как-то!" – поёжившись, подумал Петр и ускорил шаг.

В подъезде было тихо и... он чуть не подавился дыханием из её квартиры. Бабка стояла в темноте. "Поганый род, – раздалось тихое шипение за спиной, когда Петр проскочил мимо. – Поганая смерть!"

Домашний бардак ждал своего хозяина. Закрыв дверь на ключ, – кто знает, что той юродивой в голову взбредёт? – Петр залез в ванну и включил душ. "Теплооо! Кайф!" Потом уже, через минут двадцать, он сидел на полу у кровати с пультом в руке, зажёвывая зелёными маслинами глотки тёмного пива. Ничего другого в холодильнике не оказалось.
...
"Поганый..." – почудилось в темноте. Пётр дёрнулся. "Вот блин, пора в кровать ползти..." Телик уже шумел какими-то народными хороводами. "Знали бы пацаны, что за порнографию я сейчас смотрю... – ухмыльнулся он, поднимаясь с пола. – Всё, тайм-аут..."

Глаза привыкают к темноте. Они смотрят в зеркало. Чёрные, собственные глаза. Они смотрят как-то странно. Есть что-то ненормальное в этом взгляде. Зеркало смотрит так, будто имеет в виду тебя. Будто нечто по ту сторону замыслом своим касается ИМЕННО тебя.........

Бабка тихо поворачивает ключ, закрывая чужой замок. "Я не могу больше за ним смотреть! Пусть идёт к своей матери. Пусть сама там за ним смотрит. Поганому – поганая смерть."

23.01.2012.