Слабый пол

Дорогу было видно не просто плохо, а очень плохо. Влага застилала все вокруг. Однако она крепко вцепилась в руль, практически до судорог в мышцах рук. И хотела, чтобы боль душевная, перейдя в боль физическую, потом незаметно уплыла легким облачком в открытое окно водительской дверцы автомобиля. «Сволочь, идиот», - шептала она сквозь зубы. – «Ненавижу!». И понимала, что эти вспышки ярости уже ничего не изменят. Все кончено! А сколько было надежд! А он…
Увидев два ярких огня практически напротив себя, она поняла, что съехала на встречную полосу и резко крутанула руль вправо. «Пронесло», - подумала она, и ей было все равно, что там орал вслед взбешенный водитель чудом ушедшего от столкновения автомобиля.
Она притормозила около обочины, правой рукой взяла из сумочки бумажные носовые платки и вытерла слезы. Ну, разумеется, не было никакого дождя. И даже тумана. И видимость хорошая, практически полная луна четко освещала дорогу и деревья. Это были всего лишь слезы. «И какой кретин разрешил женщинам водить машины?» - подумала она.
Сзади услышала шум останавливающегося автомобиля. Проблесковые маячки. «Этого мне только не хватало», - нахмурилась она, обернувшись. Из машины показалась высокая худощавая фигура в форме. «А вот и господин полицейский», - вздохнула, привычным жестом достала документы, и вышла навстречу.
- Здрасьте, вот мои документы.
Он внимательно посмотрел на нее, поизучал пластик и спросил:
- Все в порядке?
- Да, остановилась передохнуть на пару минут, - кокетливо ответила она, чуть улыбаясь.
Он тоже улыбнулся в ответ:
- Вы бы поосторожнее, а то район глухой, мало ли что, а тут красивая одинокая девушка.
Настроение улучшалось. Она, как будто случайно, поправила прядку волос за ухо, проследив за движением его глаз. Он протянул ей документы, а вместе с ними непонятно откуда взявшуюся визитку:
- Вот, на всякий случай.
А голос чуть дрожит.
- Вот это да – у полиции теперь даже визитки есть, - совсем уж искренне улыбнулась она, глядя на молодого человека. 
- Только для девушек с такими прекрасными глазами, - ответил он. – Желаю удачи, - и ушел к своей машине.
Она села за руль. Шутливо показала язык зеркалу заднего вида и завела машину.
Через несколько сотен метров показался съезд направо. «Была, не была» - подумала она и свернула. Вскоре заблестела гладь речки. «Вот и славно – лучше не придумаешь», - и остановилась. Открыла багажник, стала вытаскивать огромный чемодан, который с громким стуком брякнулся на землю. Она доволокла его до воды и расстегнула ремешки. В чемодане лежало что-то большое, завернутое в полиэтилен.
- Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик, - негромко вслух продекламировала она, пыхтя и вытаскивая объект из чемодана.
Когда дело было закончено, полиэтилен запихнут в чемодан, а чемодан – в багажник, она оперлась на машину и вздохнула. По щекам опять предательски побежали слезы.
«…ну ты понимаешь, ну не моего романа ты девушка. Ты очень, очень классная, но я тебя не люблю…» - вспомнила она слова того, кто пару часов назад ей это сказал. А теперь он уже вообще больше ничего никому сказать не мог. По определению.
Хорошо, что они сидели на кухне, и под рукой оказалась тяжелая чугунная сковорода – подарок тети на день рождения, страсть как любившей все из «советского прошлого». Потому что ваза в гостиной, привезенная в качестве сувенира из Богемии, точно бы разлетелась на кучу мелких осколков, а потом пылесось полквартиры…
Достала платок, вместе с ним из кармана выпал картонный кусочек. Визитка симпатичного полицейского. Она улыбнулась: «С одной стороны убудет, а с другой – прибудет! ». И набрала номер:
- Алло, Вы меня помните?...