Сказка про кощея и янгу

СКАЗКА  ПРО  КОЩЕЯ  И  ЯНГУ.
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей;
Там лес и дол видений полны…
А. С. Пушкин.
Это было в давние времена, когда все люди жили праведно: пахали землю и собирали ее дары, рыбачили на реках и озерах, ходили в лес за грибами и ягодами. А по вечерам пели песни, водили хороводы, девушки плели венки из полевых цветов, а парни прыгали через костер. Бог был благосклонен к своим детям и, потому было у них все, о чем современному человеку и в голову не приходит: счастье, любовь, радость. Всюду слышался веселый смех, потому что умели тогда веселиться. Люди смеялись, когда отдыхали и когда трудились на пашне, в саду, на лугах, когда косили и убирали сено, когда пасли скот или строили новые срубы для молодых семей.
Бог был благосклонен и радовался за своих детей, потому что, как любой отец он любил своих детей и хотел им счастья. Ему не нужно было каких-то жертв, потому что у него все есть и единственное, что он хотел от своих чад, чтобы они жили в ладу с Природой и в мире между собой, чтобы их поводырем была совесть, которая вела бы их к любви и счастью. Лад, счастье и любовь тогда царили на земле.
В поселении берендеев жили тогда мальчик и девочка, жили по соседству, вместе играли в детстве на лугу, ходили в лес, собирали малину и землянику, бегали с другими детьми купаться на речку, а зимой кататься с горки на санках. Мальчика звали Кош, а девочку Янга.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Выросли Кош и Янга и полюбили друг друга, да так полюбили, что жить друг без друга не могли. Куда Кош, туда и Янга. Куда Янга, туда и Кош. Взрослыми они стали и решили в один прекрасный год соединить свои судьбы. На Купалу договорились о помолвке, а зимой на праздник Лели и Лады—Рожаниц решили свадьбу сыграть.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.  Далеко в южных странах, где сухие, горячие пески омываются солеными водами моря-окияна, было царство змей. Ползали змеи целыми днями по песку, грелись на солнце на морском берегу, прятались за камнями в горах, подстерегая свою добычу. Укус их был ядовитым и, если попадалась им лань или барс, олень или тигр, они кусали его и любая укушенная тварь умирала. Одна змея не могла съесть всю добычу, потому насытившись мясом трупа, сытая змея ложилась греться на солнышке, а добыча ее портилась и сгнивала. Когда змею снова одолевал голод, она ползла искать новую добычу, бросив гнить старую жертву. Вы спросите, а почему они не ели добычу вместе? Меньше пришлось бы охотиться, меньше убивать и сыты были бы многие. Нет. Такое у змей не было заведено. Убив свою жертву, каждая змея охраняла свою добычу от своих соплеменников, пока она не сгнивала и не становилась непригодной для пищи. Делиться у змей, было как-то не принято. Каждая гребла все под себя, каждая хотела больше, хотя этого ей было совсем не нужно. Но так устроены змеи.
Бог не был благосклонен к ним, и все время старался убедить их в неправильности их образа жизни, но они не слушали Бога и от этого страдали. Звери боялись их, но никогда не упускали возможности их уничтожить: слоны и олени, рискуя жизнью, топтали их, ежи дразнили их до тех пор, пока нападая, они не искалывались острыми колючками и не сдыхали. Кроме того Бог создал Мангуста, чтобы остановить дикий беспредел змей и мангусты принялись за свое дело.
--Не нужен нам такой Бог! Не хотим такого Бога!— кричали змеи. – Нам нужен другой, наш бог.
Тогда старейшины змей собрались на совет и решили создать своего бога. Этим богом и стал Змей Горыныч. Был он многолик и умел обращаться во всякую тварь и даже, если надо в человека. Один раз, обратившись в человека,  он настолько возомнил себя человеком, что не захотел жить среди змей. Он считал, что раз его тело, подобно Богу, то и сам он бог. Только человеческое бессмертие и Божественная вечность были ему не подвластны, и это мучило его. Он хотел жить вечно. Один из его братьев  Змей Мойшай сказал ему, что бессмертие он может обрести в своих потомках, если возьмет в жены дочь Божью из человеческого рода Берендеев. Дети от этого брака будут змеями, но иметь человеческий облик и человеческое бессмертие. Ему ничего не стоит воплотиться в любого из своих детей и жить вечно. Вот с этой целью Змей Горыныч приполз на север и укрывшись в пещере на большой горе, стал поджидать подходящего момента и искать подходящую кандидатуру себе в жены. Змей Горыныч приполз с юга в Северную землю и поселился в пещере на одной из гор, недалеко от поселка берендеев.
ПОХИЩЕНИЕ  ЯНГИ.
Прознал, прослышал про красавицу Янгу Змей Горыныч, но знал коварный змей, что один он свой черный замысел не выполнит. Подал он сигнал со своей горы в пустыни Синайские, в страны змеиные южные, к морю-окияну Земноморскому. (Земноморье—это южные моря, а Лукоморье— северные.) Стал созывать он себе в помощь войско змеиное, всю рать ползучую. И поползли змеи, ящерицы и другие рептилии на Север, в страну Берендеев. В тот год люди заметили, что слишком много змей и других тварей ползучих появилось от Западного моря и реки Неман до восточных лесов Муромских и Гор Каменных. Злыми тварями просто кишели леса, степи, болота и реки. Всюду было кубло змеиное.
Настал летний день Купалы. Собрался на берегу народ Православный Славянский Купалу славить, в реке купаться, водой друг друга поливать. Девушки венки плели из ромашек и васильков и бросали их в реку. Сплела васильковый венок Янга, чтобы в эту ночь одеть такой же своему суженому Кошу. Один венок поплыл по реке, как дар Купале за суженного, а второй она спрятала под рубаху, чтобы вечером одеть на голову любимого. Плывет по реке Неман венок, сплетенный Янгой, и васильки на нем, как глаза Янги переливаются синими красками от счастья, переполнившего душу девушки. Солнце светит, венки плывут по реке, а над рекой пролетает  белой  птицей веселая девичья песня. Это девушки поют о любви, о счастье, обо всем хорошем, что ждет их в жизни.
В эту ночь и решил Змей Горыныч добиться своей цели, похитить Янгу. Для этого он придумал страшный и коварный план. Собрал он свое войско ползучее и перед каждым поставил боевую задачу. Ящерицы должны были обернуться в людей: парней и девушек и смешаться с хороводами. На праздники иногда приходили парни и девушки из других селений, вместе купались, прыгали через костры, пели песни. Многих не знали в лицо, но это никого не смущало. Потому что все вели себя пристойно, грубых выходок не допускали, а если кто допускал, то усмиряли его всем миром и те, что с его села, и гости с других селений. Так что появление новых лиц никого не удивило и не беспокоило. Реки всем хватало, солнце для всех светило, и делить им было нечего. Ядовитым змеям Горыныч отдал приказ ползать по округе и, если кто надумает в погоню за похитителями броситься, кусать их нещадно. Сам Горыныч и три его верных удава решили похитить Янгу, когда переполох у костра возникнет. Какой переполох? В этом и была главная пакость его коварного плана.
Когда студенты (студент— молодой человек, готовящийся вступить во взрослую жизнь, от слова «стыдиться», то есть вести себя скромно) начнут прыгать через костер, ящерка Сифирь должна стоять рядом с костром и дожидаться прыжка Коша. В последний момент, когда Кош разгонится и прыгнет, она должна будет бросить в огонь жменю мха разорви-травы с Мертвого моря, чтобы огонь стал больше, выше и жарче. От жмени этого мха любой огонь становился таким горячим, что прыгающий через него человек обращался моментально в пепел. А пока все начнут суетиться возле обгоревшего Коша, Горыныч со своими удавами хватают Янгу и уходят с ней в лес. Ящерицы в образе человеческом создают цепь, похожую на хоровод и никого в лес в погоню не выпускают. Если кто прорвется сквозь цепь ящериц, змеи, притаившиеся в лесу, должны покусать преследователей. Таков был план Змея Горыныча.
40 ящериц приползли на берег реки к Оборот-камню, под котором росла одолень-трава, в этот день. Подползли к камню, трижды стукнулись об него туловищем и превратились в прекрасных девушек и юношей.  Пошли ящерицы к селению, туда, где на берегу веселилась молодежь. Только Сифирь от них приотстала. Достала Сифирь из-за пазухи разорви-траву из Мертвого моря, сорвала одолень-травы из под Оборот-Камня и смешала их в равном количестве, чтобы получилась смесь огненная, гремучая, которая возгоревшись, ничего живого вокруг себя не оставляет.
Незаметно пришли ящеры на праздник, смешались в хороводах между юношей и девушек, так, что никто ничего странного не заподозрил. Только венки плести они не умели. Ящерицы и змеи вообще ничего делать не умели, только убивать, пожирать свои жертвы и греться на солнце. Чтобы не выглядеть белыми воронами среди людей, они перед тем, как прийти на праздник, выловили венки, уплывшие вниз по течению реки,  и одели их на головы. Венок из васильков, который сплела Янга, по роковой случайности достался ящерке Сифирь. Одела она его и что-то странное стало происходить с ней. Стала смотреть она на окружающий мир, как-то иначе, по другому. Если до сих пор она считала людей отвратительными и противными, то сейчас она прозрела и увидела, что люди чисты и прекрасны. У нее были злые черные глаза, но она смотрела на мир глазами Янги, потому что синие васильки отражались в ее черных глазах и делали их светлее.
А когда она увидела Коша, все семь из ящериных сердец забились как-то странно. Так, что их биение в унисон, напоминало какую-то незнакомую ей мелодию. Это была мелодия любви, но она про это не знала, потому что все ящерицы никогда не знали любви, несмотря на то, что им было дано много сердец. Сжала Сифирь свой мешочек со мхом в руке и снова стала прежней Сифирью: злой, коварной и лживой, как все рептилии.
Снова она взглянула на красавца Коша своими змеиными глазами и поняла, что она полюбила его, насколько ящерицы могут кого-то любить. Ей просто захотелось его, захотелось, чтобы он стал ее мужем. Она, как все рептилии обладала мощной силой внушения — гипнозом и решила воспользоваться этой способностью, что бы завладеть Кошем.
Посмотрела она на Коша своими черными очами, одела венок Янги на свою голову и пошла навстречу юноше. Кружась и извиваясь в хороводе. А, когда поравнялась с ним посмотрела на него своими черными змеиными глазами прямо в глаза и собрав все свои черные силы, стала очаровывать его.
Помутнело в глазах Коша, и пошел он вслед за Сифирью в темный лес. Не знала Сифирь, что такое любовь, не могла предположить, что Янга сердцем почует неладное и пойдет вслед за ними. Завлекла Сифирь юношу в кусты малиновые, травой хмелью покрытые и вскружил хмель Кошу буйну голову. Видит он только круги от черных очей злой ящерицы и васильки синие, а в них глаза любимой Янги. Повалила Сифирь на землю юношу и стала целовать страстно своими ядовитыми губами.
Такими и увидела их бедная Янга. Попросила она шепотом помощи у своего отца Велеса, собралась с силами и, закричав громко, бросилась на развратницу. Любовь великая сила. Услышав крик, очнулся Кош от чар хмельных, увидел перед собой Сифирь, а рядом любимую, смотрящую на него с укором, и стыдно стало ему. Покраснел он до корней волос, а Сифирь превратилась в ящерицу и убежала в заросли малинника, как будто ее и не было.
—Что же ты наделал, любимый? — с  болью в глазах, спросила Янга.— Как ты мог? Ведь у нас сегодня помолвка.
—Прости меня, Янга,-- взмолился юноша, упав на колени перед возлюбленной.— Туман застил мне глаза, хмель-трава голову вскружила. Что со мной произошло, не знаю…   Только тебя люблю, моя милая! Только о тебе мечтаю и хочу, чтобы к лютому ты стала моей женой.
—Что же мне с тобой делать, любимый?— погладила его по кудрявой головушке девушка.— Люблю  я тебя безумно и все простить могу. Только измены не прощу, потому что не понимаю, как можно любить одну, а ласкать другую?
—Не было у меня ничего с ней.— оправдывался Кош, горячо говоря и сжимая ее ручонки в своих руках.— Ты пришла вовремя, и чары рассеялись. Прости меня! Я сам не знаю, что со мной было.
—А коли не пришла бы я вовремя? Что, если б не почуяла я сердцем беду, да не подоспела бы вовремя?
—Прости меня. Прости, если можешь,— и юноша заплакал, как ребенок.
Обняла тогда его Янга, поцеловала крепко в губы и миловались они там, что не заметили, как солнце начало заходить.
Село ясное солнышко за вершины могучих дубов и кудрявых берез. Загорелись по всему берегу костры и такие костры, что яркий огонь их достигал до небес. Стала молодежь водить хороводы вокруг костров, да прыгать через огонь. Самые старшие парни, которым жениться пора, собрались прыгать возле самого большого костра. Стоят, хвороста подкидывают, а костер разгорается все выше и выше. Те, кто помоложе, за хворостом в лес бегают, в костер сучья подбрасывают. Разгорается костер. Начали студенты и женихи через костер прыгать. Правила простые: прыгнул и дров подбросил, чтобы следующий прыгун еще выше прыгнул.
Вышли из малинника Янга и Кош и смешались с толпой веселящейся молодежи. Сифирь уже опять приняла человеческий облик и смотрела на Коша жадными глазами, разъяренной твари. Сначала хотела она его просто убить, как по плану Горыныча было намечено, но потом посмотрела на красоту юноши и снова дикая страсть и желание обладать им взяли свое.
—Поживи еще немного. Моим станешь, — прошептала она тихо и высыпала незаметно из мешочка смесь трав колдовских огненных. Знала она, что подруги-ящерицы  следят за ней и ждут, когда она бросит мешочек в костер.
А костер разгорался все выше и выше. Некоторые парни уже по второму кругу скакали через огонь. Пришла очередь Коша показать свою ловкость и удаль. Разбежался он как следует и прыгнул через костер. Ящерицы парни и девушки резко обратили свои шариковые глаза на Сифирь. Почувствовав эти взгляды, она бросила мешочек в огонь, когда Кош пролетал над самой серединой пламени. Не подумала она, что хоть выбросила она траву из мешочка, частицы пыльцы одолень-травы и разорви-травы остались на дне и стенках мешочка. А пыльца и есть самое сильное, чем обладает трава. Вспыхнул костер жарким пламенем в небо, раздался испепеляющий жар многочисленными искрами во все стороны, и сомлело в полете тело юного Коша. Перелетело оно через огонь и, как мягкая рубаха распласталось на траве. Все от ужаса вскрикнули.
Со всех сторон подбежали парни и девушки к лежащему без чувств Кошу и начали приводить его в чувство. Вот тут, когда все бросились к опаленному пламенем Кошу и выполз тихонечко из чащи Змей Горыныч со своими удавами. Схватили они Янку, заткнули ей рот, чтобы не смогла позвать на помощь, опутали удавы ее по рукам и ногам, о Горыныч подхватил ее своими когтями, да и взлетел вместе со связанной красавицей в небо. Влад первый увидел неладное, и закричал, показывая на удаляющегося в небо, Змея. Бросились все вдогонку, но ящерицы в образе человеческом преградили им дорогу, взявшись руками, как в хороводе. А кто эту цепь прорвал да по земле вдогонку бросился, были покусаны змеями ядовитыми, ползающими повсюду. Только и видели берендеи хвост змея, уносящего Янгу в свое змеиное логово.
Крик Влада привел Коша в чувство лучше любого снадобья. Вскочил он на ноги, но от боли скорчился и упал наземь. Очень опалено было его тело, особенно ноги со всех сторон. Влад и другие юноши стали хватать сообщников Горыныча, которые людьми прикинулись и цепью преграждали дорогу погоне. Многие из них ударились о землю и, обернувшись ящерицами, убежали. Но четырех успели схватить и привести к костру.
Кош уже окончательно пришел в себя от ожогов и боли, но ярость душила его и распирала все его существо.
—Признавайтесь, змеи подколодные, кто послал вас и кто похитил мою любимую Янгу.—закричал он. Четверо тварей, стоящих перед ним, молчали. Тогда он схватил нагайку и начал хлестать их изо всех сил. Но они не проронили ни слова. Тогда он схватил руку одного из парней-ящериц и сунул ее в самые уголья, в самый жар костра. Заорал змееныш диким голосом: « Все скажу! Все скажу! Ничего не скрою! Это Змей Горыныч послал нас сюда, чтобы мы помогли ему похитить Янгу! Это он украл ее и унес в свое логово! Не жгите меня! Мне больно!»
—И мне тоже было больно, когда вспышка огня опалила меня, до сих пор болят волдыри от ожогов. Но эта боль ничто перед той болью, которую я испытываю от потери возлюбленной. Вы не можете знать об этой боли, змеиное отродье! Вы не знаете, что такое любовь! Умрите, гады!— крикнул, в бессильном отчаянии, Кош и вспорол животы двум стоящим перед ним пленникам. Самки увидев кровь и внутренности своих самцов, сначала зашипели по-змеиному, потом заголосили благим матом. Зеленая кровь рептилий растекалась вокруг костров, и они медленно угасали у всех на глазах.
—Я найду Янгу!— крикнул Кош, чтобы все слышали.— Чего бы мне это ни стоило, сколько бы времени ни понадобилось и сколько бы земель ни пришлось пройти в ее поисках.
—Пролил ты кровь, Кош. Пролил ее возле священных Костров Купалы. Страшный поступок ты совершил, погасив брызгами крови змеиной Священные костры любви, что горят для студентов. Нельзя тебе боле среди людей оставаться,— сказал Велес отец Янги.— Ты жених моей дочери, ты мне как сын родной, но не в силах, даже я, просить, чтобы тебя в селении оставили.
—Мне теперь все равно. Оставят меня в селении или нет. Если нет Янги, то и мне эта жизнь не нужна. Пойду я за змеем, хоть за тридевять земель, хоть за три десять морей. Сыщу Янгу, убью Змея и только с Янгой ввернусь домой. Если не удастся мне спасти Янгу, то знай, отец, что лег я костьми в битве со Змеем в его логове. Только, где мне это логово искать? Подскажешь—хорошо, нет — я сам Горыныча найду и убью.
—Правильно решил, сынок. Ступай в логово Змея коварного, освободи мою дочь, а мы с твоим отцом, что-нибудь придумаем, как ошибку твою исправить да кровь змеиную от костров Священных отмыть. Что-бы ни случилось, для меня вы с Янгой муж и жена—одно целое. Прими мое благословение и с Богом в путь. Слышал я, старики сказывали, что логово Змея Горыныча в Карпатах, на горе Стой.
Собрался Кош в дорогу и пошел через  лес на юг в Карпаты на поиски логова Змея Горыныча. Гонит перед собой двух ящериц в девичьем обличье, а сам приговаривает: Покажете мне, где логово Змея Горыныча, отпущу вас по добру по здорову, а нет, то будет то, что с братьями вашими. А они идут и извиваются. Сарафаны снизу и сверху разорвали, сквозь нижний разрез ножки свои показывают, коленками сверкают, а в верхний почти вся грудь до сосков видна, на змеином языке «декольте» этот разрез называется. Глазами стреляют, норовят взгляд студента поймать. Но не обращает внимания на их игры Кош, его только дорога к Змею интересует, ему только бы Янгу скорее спасти удалось. Вошли они в лес, и тут обе девушки в маленьких ящериц в один момент превратились. Мелькнули своей кожей, вильнули хвостами и поминай как звали.  Только одну из них Малку, Кош успел за хвост ухватить, она ему свой хвост и оставила, а сама убежала в траву. Положил юноша хвост ящерицы в котомку и дальше пошел.  За поселком в лесу он встречает своего отца Перуна. Сидит Перун на пне дубовом и думу думает.
—О чем задумался, отец?— спросил юноша.
—Думаю о том, что долгий путь тебе предстоит, ждут тебя великие испытания и большие победы. Все пройдешь ты с честью, потому что ты сын мой. Никогда не забывай об этом и возьми с собой платочек с Родной землей. Мать Сыра Земля тебе всегда в чужих краях поможет. Из любой беды вытащит. От неправильных поступков убережет, а где надо, подскажет, что говорить, что делать. Велика мудрость Матери Сырой Земли.
Ну, прощай, сынок. Береги честь с молоду, с людьми обращайся по совести и помни науку, которой я тебя 18 лет учил. Еще добавлю. В дороге ты будешь разных людей встречать, не все из них люди. Есть нежить, которую трудно от людей отличить. Берегись, уродов и карликов, особенно с длинной бородой и непропорциональной головой, людей с родинкой больше вишни, заячьей губой и волчьими ушами. Возвращайся с нареченной своей! Да поможет тебе Бог.
НАЧАЛО  ПУТИ.
Ночь, как черная кошка опустилась на поля, луга и леса вокруг реки Неман. Ветер холодный вышел на прогулку над синими водами реки. Продувая себе путь и дыша влагой на луг с пепелищами костров, на лес дремучий у реки. Деревья о чем-то шептались или громко возмущались дыханию ветра, нарушившему их ночной покой.
—Чего спите, лентяи старые? — отвечал ветер древним дубам, возмущенно шумевшим своей жесткой листвой.— Время веселиться. А не дремать. В путь-дорогу юноша вышел из поселка берендеев. Вышел юношей, а вернется богатырем славным. Многие испытания ему выпадут, но пройдет он их с честью  и вернется целым и невредимым.
—Чему радоваться?— отвечали дубы.— Ушел студент, а вернется мужчина. Только не ведаешь ты юнец, что долгими могут быть испытания, иногда они тянутся не одно тысячелетие. Много времени пройдет, а испытаниям не будет видно ни конца, ни края. Время не только лучшее лекарство, иногда оно,— страшная пытка. Да и вернется он целым и невредимым, но слишком уж целым и невредимым. Иногда это тоже в тягость.
—Что вы говорите, мудрые старцы? Целым и невредимым  много не бывает!
—Бывает. Еще как бывает…— прошептали дубы и погрузились в свою обычную дремоту.
Когда все стихло, а ветер улетел дальше вниз по реке, вышла из кустов девушка в белой рубахе, огляделась по сторонам и пошла в сторону Великого Костра Огнища, где трупы зарезанных Кошем оборотней лежали. Подошла она к трупам, нагнулась…
Луна вышла из-за туч внезапно. Круглая и яркая она осветила всю округу и пепелище главного костра. Там в тишине сидела на трупах своих собратьев Сифирь и пила кровь, надкусив им артерии. Так с кровью, она впитывала в себя их силы. Замыслы ее были черными, а для осуществления этих замыслов, требовалось много сил.
Из-за кустов вышло еще две девичьи фигуры. Это были Малка и Бекки. Опустив головы, они подошли к своей повелительнице.
—Сегодня ночью я пущу свои корни в этих краях. До поры до времени спрячьтесь в лесу поблизости и ждите. Я сама дам вам знак, когда надо будет появиться. Я все подготовлю и представлю вас своими землячками с Тму-Таракани из скифского племени, на которое напал Змей Горыныч, а вы единственные спаслись, спрятавшись в зарослях камыша на реке Дно. Здесь вы найдете себе женихов, здесь вы совьете свои гнезда… змеиные. Кош змеиному царству не страшен. Одного змея убьет, другой вырастет: свято место пусто не бывает. Наша задача подчинить все земли Великому Царству Змеиному. Здесь нам суждено одурачить народ и все роды в округе и забрать у них власть. Власть должна быть в одних руках, вернее лапах. И это наши лапы. Когда мы подчиним весь мир, каждый из вас получит свою долю. Мы заставим порабощенные народы поделиться с нами тайной бессмертия. И мы получим бессмертие и вечность, а они будут умирать и вымрут. Все, кроме тех, которые нам будут нужны и, которые будут, верно, служить нам и работать на нас. Мы станем богами, а они нашими рабами. Кто был ничем, тот станет всем!!!
Убежали две ящерицы и притаились в лесах и болотах поблизости, чтобы по первому зову старшей сестры прийти в селение берендеев.
—Крови напилась и у меня теперь много сил. Я способна теперь не только яйца нести, но и рожать змеенышей. Только, если они от человека будут, то они внешне будут, как люди, только в полнолуние будет освобождаться из змеиная сущность, потому что родятся они вампирами и им будет суждено всегда пить человеческую кровь. Они не смогут без нее жить, как люди без воды, воздуха и пищи. От полнолуния к полнолунию они смогут голодать и поститься, но в ночь полной луны им нужна будет кровь, чтобы пополнить затраченную за месяц энергию. А энергии нам нужно будет очень много, пока мы завоюем и поработим этот край.
(Ночью, оставшаяся в селении Сифирь, идет к реке и выпивает кровь двух своих собратьев. Это дает ей страшную колдовскую силу. Теперь от нее могут родиться только вампиры.)
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Путь Коша лежал через лес и  по лесу и не мог он пройти лесом, чтобы не заглянуть к дядьке своей возлюбленной Янги Лешему. С малых лет любил бегать Кош в лес к этому хмурому, но очень веселому, мохнатому, но очень доброму и мудрому дядьке. А тот и сам уже шел навстречу.
 Дядька Янги Леший, услышав о случившемся от сорок, в чем был, припустился к селению. Чтобы узнать, что случилось с племянницей. Весть застала его в дремучих лесах Муромских, вот и бежал он, торопился, не разбирая холмов да оврагов, прыгая через реки и болота. Выскочил на опушку, решил передохнуть. Только присел отдохнуть, как из леса выходит путник молодой, с виду студент, но первый пушок бороды на лице уже виден.
—Никак Кош? Ты ли это?
—Я, дядька Леший. Али не узнаешь?
—Узнать то узнаю. Да вот расспросить тебя хочу, что там с Янгой, племянницей моей приключилось?
Кош рассказал ему все, как было и сказал, что Янга его нареченная и идет он на гору Стой вызволять свою возлюбленную.
—Э-э-э! —– говорит Леший.— Змея Горыныча простым мечом не убьешь, нужен меч-кладенец из звездного металла. А где искать тот меч, не ведаю. А где Змея искать. Подскажу. Есть в Карпатских горах гора Стой. Она над другими горами возвышается. На ней последнее время Горыныча видели, значит там и логово его. Сказывают, что напал он на склавинов, горный народ и завоевал их землю. Кого в рабство забрал, а кто успел убежать, только на горе той змеи чувствуют себя хозяевами. Без Горыныча, они бы себе такой вольности не позволили бы. Так что, в путь добрый! И без племянницы моей не возвращайся.
Поблагодарил он дядьку Лешего за советы и доброе слово и пошел.
И отправился Кош в Карпатские горы, где на большой горе Стой было Змеево логово.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. А в селении берендеев тем временем Сифирь претворяла в жизнь свои коварные планы и замыслы. Сифирь решила в первую очередь очаровать  Влада, чтобы стать его женой. Она придумала себе легенду, что она дочь скифского князя, их народ истребили змеи, и она пошла на север, искать счастье.
Черные глаза увидел перед собой Влад и испугался. Из темноты на него смотрели немигающие, змеиные, черные глаза. Кольца расплывались вокруг них, погружая картину окружающего мира в желтый туман. Ужас охватил парня, все движения его были парализованы. Его сковало, будто тисками и стиснуло каждую клеточку его тела в отдельности. Шла частичная перестройка организма, биохимические процессы были произвольного характера по мере выделения эндорфинов организмом самостоятельно, автономно. Пик ужаса настал в тот момент, когда студент понял, что он не может даже кричать. Горло застыло и пересохло. Пересохло не то слово, когда чувствуешь огонь, жар и накал каждой частицы до красна, это не просто пересохло. Все погрузилось в пылающий мрак.
Издали показался маленький огонек, повеяло влагой и прохладой морского прибоя. Огонек становился все больше и больше, вокруг него расплывались радужные круги, вплетаясь своими кольцами в непонятную мелодию, похожую на симфонию хаоса. Сознание Влада входило в транс, а тело погружалось в неслыханное блаженство. Ему становилось все лучше и лучше, по мере того, как приближалось и увеличивалось яркое пятно в ценре событий. Приближаясь оно принимало очертания глаз. Это были черные, немигающие глаза змеи, но Влада они уже не пугали. Его тянуло в их черную глубину, как в омут, но он поддался этой тяге и решительно летел навстречу, потому что они обещали блаженство. Эти глаза приносили блаженства.
Когда Влад открыл глаза, он стоял возле березы, обнявши левой рукой ее ствол, а рядом с ним стояла девушка невиданной красоты, как тогда казалось Владу, которая смотрела на него своими черными глазами и улыбалась обворожительной улыбкой. Он никогда еще не видел такой улыбки. Он много раз видел, как улыбаются девушки: смущаясь, волнуясь, иногда стыдливо отворачиваясь, иногда прикрыв ротик платочком. В этих улыбках была сама невинность, девичья скромность, залог чести. А в этой улыбке, что Сифирь подарила Владу, было что-то зовущее, обещающее, порочное. Причем сейчас уже юноша не считал порок пороком, потому что порок этих глаз сулил неслыханную негу и парень таял в предчувствии этих наслаждений.
В руках у девушки был венок из васильков, точно такой, как плела его сестра Янга. Он всегда знал, что лучше Янги никто плести венки не умеет, а этот венок был шедевром. Он был, как считал тогда Влад, много лучше, чем сплела бы Янга. (Он ведь не знал, что это и был венок Янги.)
—Мой теперь будешь, — прошептала Сифирь, — никуда от меня не денешься… А вслух сказала: «Влад! Я люблю тебя больше света белого, больше всего на свете! Как увидела тебя, так поняла, что не смогу жить без тебя. Только ты один нужен мне. Стань моим мужем. — И одела венок ему на голову. Все поплыло опять перед Владом разноцветным радужным водоворотом, и он забыл обо всем на свете. Для него остались только Сифирь и он.
А под утро они договорились о свадьбе в месяце студне.
ГОРА  СТОЙ.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Шел Кош по лесам и болотам, по лугам и степи и вот, наконец горы Карпатские и гора Стой. Подошел он к горе, а у подножия этой горы сидит Сам-с-коготь Борода-с-локоть.
—Что ищешь путник странный? Видать, издалека ты к нам пожаловал.
—Издалека, из страны Берендеев. А ищу я нареченную свою Янгу, ее Змей Горыныч сюда в свое логово унес.
—Трудно тебе будет, добрый молодец,— посочувствовал  Сам-с-коготь Борода-с-локоть.— Силы ты свои в дороге растерял-растратил. Выпей-ка ты водицы нашей минеральной, она силу богатырям дает.
Забыл Кош наказ отца не верить карликам и уродам, взял флягу у карлика и испил водицы. А вода та была не настоящая, настоящую воду Змей Горыныч коварный перекрыл и камнями валунами завалил, чтоб не пил никто водицы карпатской. Сам-с-коготь Борода-с-локоть был его ключником и верным слугой. Перекрыл змей все источники, а те, что не удалось перекрыть, Сам-с-коготь Борода-с-локоть отравил ядом. За это Змей Горыныч наделил его властью над Карпатами и народом склавинов. Упал Кош на землю и не может пошевелиться: руки-ноги его не слушают.
—Что, попался, богатырь?— смеется  Сам-с-коготь Борода-с-локоть. — Буду теперь из спины твоей ремни резать, да голову твою на частокол повешу возле своего дома. Много у меня таких голов для красоты висят.
—Какая же это красота, мертвые головы у ворот вешать?— спросил Кош, говорить и кричать он мог, только, кто его здесь услышит.
—Тебе этого не понять, берендей. Эта красота наводит ужас, а ужас это власть над людьми.
—Какая же радость от власти, которая на страхе держится?
—Э-э-э! Ничего вы, жалкие людишки, не понимаете. Страх и есть власть! Все что вы делаете, порождено страхом, страх может заставить вас делать даже то, чего вы делать не хочете. Сейчас я только нож заточу, и конец тебе придет. Будешь украшением моего двора. А ремни из твоей кожи украсят мою одежду. Этим я силу твою заберу. У меня и так силы не мерено, а теперь еще больше будет.
Пошел  Сам-с-коготь Борода-с-локоть точить свой нож на Утюг-камень. А Кош лежать остался на траве у подножия Стоя. Вдруг видит, кусты зашевелились, веточки раздвинулись, и показалось из кустов красивое девичье личико. Волосы длинные русявые, глазки карие блестят, переливаются, губы алые, личико румяное. Только на лице страх написан, а в глазах испуг. Вышла девушка из кустов и подошла тихонько к лежащему без движения Кошу.
—Кто ты такая, красна девица?— спросил Кош у прекрасной Горяночки. — Что ты тут делаешь?
—Живем мы тут, я и матушка моя. Отца Змей подлый убил. Отец не давал ему родники камнями заваливать, а его холопу Сам-с-когтю не давал воду нашу целебную травить. Вот змей и убил его. Теперь Змей улетел к себе на гору Синайскую, а  Сам-с-коготь Борода-с-локоть здесь в Карпатах вместо него править остался. Вижу сильный ты да удалой. Обещай, что убьешь карлика, я тебе силы верну.
—Обещаю,--сказал Кош, — тот, кто с Горынычем за одно— мой враг, а врага я всегда убью, если станет на моем пути.
—Вот.— сказала Горяночка, протягивая к его рту флягу холодную,--это наша вода целительная, она силу возвращает, если змеиная отрава силу забрала. Пей ее и силы вернуться к тебе. Но не забывай, что карлика ты убить обещал.
Напился Кош воды карпатской, пошевелил плечами, силу снова в мышцах почувствовал. Рукой махнул, ногой топнул— все, как прежде.
—Как зовут тебя девица? Как зовут тебя, моя спасительница?
—Наталка— Сказала девушка и покраснела. Уж очень ей нравился спасенный ею парень.
—Вот что, Наталка. Ты беги спрячься в кустах орешника фундука, а я здесь останусь. Прикинусь бессильным и дождусь злого карлика.
Лег Кош на прежнее место, как будто бессильный и стал ждать. Ждал недолго. Из зарослей ежевики и хмеля вылез  Сам-с-коготь Борода-с-локоть. С огромным острым ножом, он пошел к лежащему без движений юноше.
—Вот я сейчас нарежу себе ремней с твоей спины да солью присыплю. Уж очень я люблю смотреть, как люди мучаются. Потом на костре тебя пожарю, сала человечьего натоплю: очень люблю пресные лепешки на человеческом сале. А там, когда надоест, и голову отрежу. На самом почетном месте повешу твою голову на своем заборе.
Пока  Сам-с-коготь Борода-с-локоть бормотал эти слова и поглаживал нож, проверяя, насколько он острый. Кош вскочил на ноги, схватил карлика за горло одной рукой, а другой выбил нож. Карлик тоже вцепился ему в горло своими железными руками, и началась борьба. Не думал Кош, что  Сам-с-коготь Борода-с-локоть таким сильным окажется. Он много лет вбирал в себя силу тех богатырей, которых отравил и замучил страшными пытками.  Но и Кош не слабым отроком был, как-никак, все-таки, сын богов. Долго боролись они на траве у подножия горы и Сам-с-коготь Борода-с-локоть побеждать стал. Навалился на него сверху и душил своими страшными руками. Тут Наталка из кустов выскочила, подобрала острый нож, который обронил карлик, и ударила его ножом в спину.
Засмеялся  Сам-с-коготь Борода-с-локоть и наотмашь ударил Наталку так, что она отлетела к подножию другой горы, а сам еще крепче впился руками в горло Коша. Наталка поднялась и снова пошла к дерущимся.
—Как ослабит карлик руки, хватай его за бороду. В ней его сила!— крикнула она и снова вонзила кинжал в спину подлого урода. Сам-с-коготь Борода-с-локоть отпустил горло юноши, но ударить Наталку не успел. Кош двумя руками вцепился в бороду и потянул карлика на себя. Взвыл Сам-с-коготь Борода-с-локоть от боли и ужаса, а Наталка взмахнула ножом и отрезала его бороду. Упал на колени карлик, взмолился: Не убивайте меня, отпустите! Все скажу! И где Горыныч сейчас прячется и где Синайская гора находится! Горыныча без меча-кладенца не убьешь. Не каждый меч рубит его головы.
—Что за меч-кладенец такой особый и почему другой меч Горыныча не убьет? Сказывай, урод!
—Меч нужен особый, из звездного металла, такие мечи, только шумеры умели ковать. Поклянись, что оставишь меня жить, и я скажу тебе, где такой меч найти можно.
—Не буду я клясться, — сказал Кош, — но, если Наталка за тебя попросит, оставлю я тебе жизнь, коли все расскажешь.
—Наталочка, миленькая, прости меня за все, попроси богатыря меня отпустить с миром. Не я, а Горыныч убил твоего отца и хату вашу спалил он Змей окаянный. А я твоему богатырю все расскажу про Змея проклятого, как убить его, где меч искать. Без меча этого не убьет он Змея, только голову сложит напрасно. А с мечом и Змея убьет и за отца твоего отомстит.
—А не ты ли, урод грязный, принуждал, чтобы замуж за тебя вышла?
—Принуждал, принуждал, признаю свою вину. Но ведь не угрожал тебе, а наоборот говорил: если станешь моей женой, в злате и камнях драгоценных будешь ходить, на бархатных перинах спать, шелковы одежды носить и сласти всякие кушать, какие только принцессы на востоке кушают. Я и сейчас готов все это к твоим ногам положить,— причитал Сам-с-коготь Борода-с-локоть.
—Тебе нужно знать про этот меч?— спросила Наталка у Коша.— Можешь поступать с ним, как знаешь. Я не стану требовать, чтобы ты его убивал. Я прощаю его. Отомсти, если сможешь, Змею Горынычу.
—Видишь тварь, — сказал Кош, — девушка зла на тебя не держит. Ты меня убить хотел. А потому отвечай: где искать меч-кладенец из звездного металла?
—Меч этот хранится у царя парсов Ахурамазды, охраняет его паук огромный. Ахурамазда загадывает каждому по три загадки, и кто ответит правильно, тот меч получит.
—А, если я не отвечу?— спросил Кош.
—Ой, отпусти меня. Не убивай! Потому, что, если ты не ответишь на загадки, то бросят тебя в паутину, на съедение огромному пауку. — ответил карлик.
—А какие загадки задаст мне Ахурамазда? Отвечай немедленно!
—Не знаю!— закричал в ужасе Сам-с-коготь Борода-с-локоть, — Клянусь, не знаю! Он каждому все время новые загадки задает. Знаю только, если ты человек, то найдешь правильный ответ всегда, а если змееныш или прочая нежить, то смерть тебе в пасти паука. Ахурамазда всю нежить хварстрой называет. Но ведь ты богатырь, а не хварстра. Ответишь ты на вопросы, возьмешь волшебный меч и убьешь Змея Горыныча.
—Как добраться до царства парсов?— спросил Кош.—Отвечай. Иначе убью!
—Я расскажу тебе все,--  сказал Сам-с-коготь Борода-с-локоть,--как добраться до царства парсов, как пройти на гору Синай. Все расскажу. Только не убивай меня.
—Рассказывай, — ответил юноша, — но если соврешь хоть слово, сразу без головы останешься.
--Царство парсов лежит далеко на юге. Тебе надо идти на восток по Великой степи, полка не выйдешь к морю Асов и реке Дно. Потом свернуть на юг, через Колхидские горы. Когда пересечешь самую высокую гору Арарат иди на юго-восток до берегов двух великих рек. Это и есть Двуречье—царство Ахурамазды. Там возьмешь меч-кладенец из звездного металла (если тебе дадут) и ступай на запад до самого Земноморья. Этот путь будет через горы и пустыни. Там в пустыне ты узнаешь, где гора Синай. Там и царство Змея Горыныча.
—Пусть тоже уходит в свое змеиное царство!— сказала Наталка.— Он тоже из царства змей. Если он поведет тебя сам, то наверняка не обманет.
—Что ж, верно говоришь, Наталка. А ты, карлик, собирайся тоже в дорогу. Нам с тобой по пути. Веди меня во владения Ахурамазды, а там, если ты не соврал, я отпущу тебя на все четыре стороны.
Хотел возразить Сам-с-коготь Борода-с-локоть, да побоялся. Придется, — подумал он, — и в самом деле отвести тебя к Пауку. А уж выберешься ты оттуда живым или исчезнешь в пасти ненасытного Паука, мне наплевать. Лучше бы, конечно, чтобы не угадал ты загадки и не выбрался бы из дворца Ахурамазды живым.
А Наталка подошла к Кошу и говорит: «Дай мне свой щит, добрый молодец. Искупаю я его в живительном источнике, омою водой с Карпатских гор и станет он надежным и прохладным, живительные силы в нем проснуться, которые в источнике этом хранятся. С таким щитом тебе ни меч, ни огонь не страшны будут».
Дал ей юноша свой щит, отнесла его Наталка к источнику, окунула в него и омыла водой, которая силы дает и множит и протянула щит Кошу со словами: «Спасибо тебе, храбрый воин, за то, что избавил наш край от карлика проклятого. Пусть этот щит бережет тебя в краях заморских, в битвах жестоких».
Подошел Кош к Наталке и поблагодарил ее: Два раза ты спасла мою жизнь, красна девица. До смерти буду я тебе благодарен. Не знаю, как и отблагодарить тебя.
—За одну жизнь ты расплатишься, когда убьешь Змея Горыныча, а за второе спасение я хочу спросить у тебя, когда вернешься целым и невредимым. Это я тебе буду благодарна и хочу навеки принадлежать тебе, храбрый воин, пока смерть не разлучит нас.
—Нет, такой благодарности я не приму и обещать тебе, что отдам свое сердце, не могу. Другой девушке навеки принадлежит мое сердце—Янге. Ее я и иду выручать от Змея Горыныча.
Услышав эти слова, опустила Наталка голову и расплакалась.
—Всю жизнь я ждала тебя здесь в горах, мечтала о  тебе, думала о тебе, а ты сейчас говоришь, что есть у тебя другая. Что делать мне? Разбил ты мое сердце девичье.
—Не плачь, Наталка. Если бы я не любил другую, я бы и не мечтал ни о ком, кроме тебя. Но я люблю Янгу. Ты еще встретишь на своем пути достойного человека и славного витязя. Я очень тебе благодарен. Мне больно отказывать тебе, но ничего не поделаешь. Это судьба. Хочешь на обратном пути, я заберу тебя в страну берендеев? Там много красивых и храбрых юношей. Ты сможешь выбрать себе достойного. Ты найдешь свою любовь.
—Ничего ты не понял, Кош. Не нужно мне никого, кроме тебя. Ну, раз судьба такая, ступай. Ступай с Богом. Да будет удача всегда сопутствовать тебе.
Так расстался Кош с Наталкой-Горянкой и пошел вместе с карликом в царство парсов.
ТМУ-ТАРАКАНЬ. ПУТЬ   К  АХУРАМАЗДЕ.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Шли они долго по степям широким, пока не вышли к берегу моря Асов. Здесь, на реке Дно стояла огромная деревянная крепость Тму-Таракань и жили в ней тмутараканцы. Все они были воинами степными, свои земли плодородные, на которых хлеб взращивали, от змеиных набегов обороняли.
Пригласил князь Тму-Тараканский Коша к себе в терем и стал расспрашивать, куда тот путь держит, что ищет. Рассказал ему Кош о своем горе и о том, что идет он в царство парсов.
—Хорошее дело затеял, — похвалил его князь.— Нам тоже не дают житья эти змеи. Дам я тебе казаков—воинов моих. Проведут они тебя через горы Колхидские, а дальше уже не взыщи, вернуться они должны. Змеи не с одной стороны, так с другой напирают. То через горы Колхидские приходят, то из-за реки Ра из своих пустынь набег сделают, а иногда со стороны западной из-за реки Истр нападают. Война у нас. Дам я тебе воинов и проводников до горы Арарат, а дальше уж сам иди. А пока ты мой гость. Отдохни и наберись сил перед дальней дорогой. Враг Змея Горыныча – мой друг. Так что, дом мой — твой дом. Если худо придется, приходи. Здесь тебя всегда примут, здесь тебе всегда будут рады. А хорошо будет, тоже заходи, порадуемся вместе.
Отдохнул наш путник у князя и стал в путь дорогу собираться. С почетом, проводил его караул тмутараканцев до горы Арарат. В Колхидских горах боялись князя Тму-Таракани и уважали его. Поэтому путь их был, хоть и не легкий, но безопасный. Поблагодарил Кош казаков и у горы Арарат расстались они. Дальше начиналось царство парсов. Кош взял курс на столицу Ахурамазды.
Долго ли, коротко ли шел он дальше. Но открылась перед ним столица Ахурамазды обнесенная стеной из голубого кирпича  и башнями высокими. Живя по соседству со змеями, вынуждены были парсы строить крепости и обносить стенами кирпичными города. Чтобы стены эти защитили их от змеиного войска. Посмотрели стражники-исполины на Коша, и пропустили его в золотые ворота города. Тут один стражник увидел карлика и сказал: А что с тобой, храбрый ас, делает это змеиное отродье?
—Это пленник мой, — ответил Кош, — он дорогу мне показывал.
—Бросить в темницу змееныша!— приказал начальник караула. Кош хотел возразить, но старший страж сказал ему спокойно: «Ты обещал твари жизнь, и ты выполнил свое обещание. Свободы и счастливой беззаботной жизни, которой он жил до сих пор, ты не обещал. Ты сдержал свое слово. Отдай его нам.
На что Кош ответил: Я обещал отпустить его на все четыре стороны, когда он приведет меня к горе Синай, в царство змеиное. Буду уходить, заберу  его с собой.
—Уйти от нас — дано не каждому, но если тебе будет суждено уйти живым и невредимым, мы отдадим его тебе. Только скажу тебе, славный путник, что лучше иметь сотню врагов, стоящих перед тобой, чем такого спутника за своей спиной.
—Запомню твои слова, почтенный страж и благодарю тебя за дружеский совет.
—Совет не дружеский, но мудрый. Мы парсы никому в друзья не набиваемся, а друзьями или врагами ты нас будешь считать, когда выберешься отсюда, нам все равно. Если конечно выберешься. Отведите его во дворец к Светлейшему и Милостивейшему. — распорядился старший. И стражники повели нашего путника во дворец Ахурамазды.
В огромной зале дворца сидел сам царь на троне из золота и драгоценных камней, сделанном в виде павлиньего хвоста. У противоположной стены зала была огромная паутина от пола до потолка, толщиной в палец, а на паутине повис гигантский паук, главный воин Ахурамазды по борьбе с хварстрой.
Хварстрой они называли воинство Бафомета, брата Змея Горыныча и повелителя царства мух и других грязных насекомых.

Задавал царь вопросы Кошу и тот рассказал ему про то, как Змей похитил Янгу, про свою дорогу и про то, что нужен ему меч-кладенец из звездного металла, чтобы Змея убить.
—Хорошо, — сказал царь, — дам я тебе меч-кладенец из звездного металла, если угадаешь мои три загадки. А если не сможешь угадать, хоть одну из них, пеняй на себя. Отдадим тебя на съедение Великому Пауку. Согласен? Подумай, как следует.
—Согласен!— ответил Кош, — Янга мне дороже жизни. Зачем мне жизнь, если моей любимой рядом нет.
—Ой, не говори глупости, пришелец. Не знаешь ты еще, какие сюрпризы тебе жизнь преподнесет. Убить змея не проблема, но много тебе испытаний придется пройти, когда убьешь змея. Бывает так: идешь к победе, достигаешь ее, но она становится воздушной и прозрачной, она растворяется, и ты начинаешь сознавать, что не прошел и сотой доли пути и до настоящей победы далеко.
—Задавай загадки!— смело крикнул Кош Ахурамазде и царь спросил: «Что на свете мягче всего?»
—Рука, потому что, как ни мягка подушка, а руку под голову ложить часто приходится, когда спишь, чтоб мягче было. — ответил Кош.
—Что на свете длиннее всего?
—Путь к цели, потому что одной жизни мало, чтобы пройти его до конца.
—Что на свете вмещает в себя все?
—Разум, потому что он вмещает в себя всю вселенную и даже то, что находится за ее пределами.
—Ответ не правильный!— провозгласил Ахурамазда и Паук зашевелился в предвкушении обеда.— Но ты берендей, а берендеи не лгут. Не по злому умыслу ты дал неверный ответ, а в меру своего непонимания. В этом мире каждый работает на себя в меру своего понимания, а в меру своего непонимания, работает на того, чья мера понимания больше. Даю тебе возможность дать правильный ответ. Этот вопрос я задавал многим, но никто не ответил на него, даже с третьего раза. Предупреждаю. Третьего раза у тебя не будет. Подумай прежде, чем ответить! Хорошо подумай. Если не ответишь правильно, станешь обедом Великого Паука.
—Мера!— крикнул Кош.— Чего тут думать? Ты сам дал подсказку. Мера вмещает в себя все!
—Молодец, Кош! Верно угадал загадку. — сказал Ахурамазда. — Пойдем за мечом, а по дороге я тебе расскажу о его силе и о тех последствиях, которые тебя ждут после смерти Змея Горыныча.
Они пошли по длинным коридорам дворца на стенах, которых были изображены схватки со Змеем. На многих картинах Змей Горыныч лежал поверженный очередным богатырем и снова появлялись картины Змея наполненного жизненными силами и новая схватка с ним. Так бои и победы над Горынычем чередовались на стенах одно изображение за другим. Кош тогда не придал значения тому, что побежденный Змей возрождается. Не до того ему было. Он жаждал получить скорее заветный меч и бежать, лететь на всех крыльях возмущенной души освобождать свою возлюбленную Янгу. Любовь творит с человеком чудеса, но она же делает его порой слепым и глухим, а потому склонным к великим ошибкам, а не только к великим подвигам. Забыл наш влюбленный витязь наказ отца своего Перуна: Спеши медленно. На все обращай внимание и тщательно, не торопясь, анализируй. Поспешишь —  людей насмешишь. Люди, конечно, над твоими ошибками смеяться не будут, а вот змеи подлые позлорадствуют над твоими промахами.
Торжественно ввел Ахурамазда Коша в зиккурат из синего кирпича. Там в огромной зале висел на стене меч-кладенец из звездного металла. Пауки, раскинув свои паутины по углам залы, охраняли этот меч. Взял царь меч со стены и двумя руками протянул завороженному от радости Кошу. Взял наш герой этот меч в руки и сразу силу почувствовал немереную. Как огонь по венам, разбежалась эта сила по рукам и ногам воина, и понял он, что теперь победит Змея, некуда чудовищу от него деться будет. Поблагодарил он от всего сердца Ахурамазду и попрощался.
—Понравился ты мне, храбрый юноша, — сказал царь.—Хочу подарок тебе сделать. Как же ты на своих двоих со Змеем сражаться будешь? Истинному воину и конь под стать ему нужен.
Стукнул царь по плите и говорит: «Сорви замки, разруби цепи и будет тебе конь, настоящему богатырю под стать!» Перед собой видит Кош чугунную доску на двенадцати замках; замки он тотчас с нее сорвал и двери отворил, вошел под землю: тут прикован на двенадцати цепях богатырский конь; он, видно, услышал ездока по себе, заржал, забился, все двенадцать цепей порвал, не пришлось рубить цепи мечом. А Ахурамазда продолжает свою речь: «Меч ты заслужил, правильно угадав все загадки, а вот  Дамасского скакуна я тебе, как царь и как друг твой тебе дарю». 
Свистнул царь так, что земля задрожала и смотрит Кош, преобразился этот конь, по-настоящему богатырским скакуном стал, земля дрожит, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым столбом валит. Подошел студент, надел на коня узду, черкасское седло и сказал:— Благословляй и прощай, Ахурамазда! Сам привязал карлика к седлу, сел и поехал.
Еще раз поблагодарил Кош царя, вскочил на коня, карлика к седлу привязал, чтобы дорогу к Синайской горе показывал, и ускакал искать логово Змеево.
ЦАРСТВО  ЗМЕЯ.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.  А в царстве змеином во дворце Змея Горыныча на Синайской горе готовились к пиру по поводу свадьбы повелителя и берендейской девушки. Только вот сама девушка объявила, что покончит с собой, если Змей к ней приблизится. Посмотрел Горыныч на Янгу и понял, что не шутит она. Знал он по опыту, что от людей всего ожидать можно. Система ценностей у них иная. Венок из полевых цветов для них дороже короны, ковш воды иногда ценят дороже золота и жизнью своей хоть и дорожат, но считают любовь, честь, дружбу и многое другое, что совершенно непонятно змеям, дороже жизни. «Им хорошо, — думал Змей, — они, хоть и умирают, но имеют бессмертие, а он хоть и бессмертен, но боится смерти, пуще огня. Не дается змеям вторая жизнь»
Сел Горыныч в свою библиотеку, взял папирусы египетские о смерти и бессмертии и начал читать. В одном папирусе он нашел то, что искал. «Виды бессмертия»— гласил заголовок. «Бессмертие это вечная жизнь. Жизнь делится на четыре категории: жизнь единственная смертная, жизнь умеренно смертная, это, когда умираешь и через какой-то промежуток времени возрождаешься в новом теле, жизнь умеренно бессмертная— это жизнь героев, равная половине жизни богов и жизнь бессмертная бывает только у богов и чистокровных детей Божьих. Змеи обладают только первым вариантом жизни, потому они панически боятся смерти и много веков ищут эликсир бессмертия или, хоть что-нибудь способное продлить жизнь. За эти века они во многом преуспели. Во-первых, они постигли тайну клонирования, когда из любой части змеиного тела. Даже хвоста отброшенного, можно создать прежнего змея, то есть возродить тварь. Второй способ: забирать энергию и жизнь убиваемых ими людей, причем делается это, когда змей не просто убивает свою жертву, но и наслаждается ее мучениями. Третий способ пить кровь человеческую и с ней впитывать в себя очередную жизнь. Эти два способа и использовал Горыныч для продления своей жизни.  Он погубил столько душ и выпил столько крови человеческой, что обрел змеиное бессмертие. А вот четвертый способ он решил испытать на себе и Янге. Сказано было в папирусах, что ребенок от змея и дочери Божьей обладает, как герой, половиной жизни богов, половиной вечности. Другой папирус гласил, что змеи в детях своих продолжают свою земную жизнь. Для этого ему Янга была нужна, но зная людей и то, как мало ценят дети Божии свою жизнь, он опасался, что девушка действительно покончит с собой и все его планы рухнут. Поэтому он пошел в покои, где поместили пленницу и стал признаваться ей в любви. Засмеялась красавица: «Это вам то, змеям, говорить о любви? Ты думаешь, я тебе поверю хоть чуть-чуть?» Змей Горыныч стал предлагать ей золото и жемчуга, сласти и яства разные, все блага земные, даже хмельной напиток предлагал, но выплеснула она напиток ему в лицо, а от всего остального отказалась. В гневе ушел от нее Змей. Пообещал в темницы запереть в подвалах и ямах держать. Только громко смеялась Янга над этим.
Настала ночь, тихая восточная, какие бывают в далеких южных пустынях. Села Янга на подоконник и подумала: «Прыгну-ка  я с окна. Разобьюсь— значит, судьба такая, а выживу убегу куда-нибудь. А куда бежать? Вокруг одни пески бескрайние и пустыня мрачная. Догонят змеи, далеко не уйти».
Вдруг услышала она голос родной, ласковый: Не прыгай Янга, не убивай себя!
Глянула наверх, а там ласточка из родных краев, знакомая.
—Я прилетела сюда, чтобы сказать тебе, что спасение твое близко. Собрался твой нареченный Кош в дорогу, и теперь он идет тебя вызволять. Уже половину пути прошел.
—Что же мне делать, ласточка?— спросила птичку девушка.
—Надо время протянуть. Придумай что-нибудь, чтобы отложить свадьбу. Притворись, будто смирилась со своей участью, покорилась Змею проклятому, а сама найди причину, по которой ты не можешь сейчас выходить замуж. Да такую причину, чтоб змей долго ее устранял, долго то, что тебе для свадьбы нужно искал и добывал.
—Молодец, ласточка! Спасибо, милая! Знаю я причину для своего отказа, знаю, как перенести свадьбу на некоторое время.
На следующий день Янга сделала вид, что смирилась со своей участью.
—Как же я теперь домой вернусь, — сказала она Змею, — без мужа, после того, как пропадала столько времени. Не примут меня родные, не простят. Придется мне венок тебе на голову одеть и нареченным объявить.
—То-то.— радовался Горыныч.— Давно бы так. А не болтать без смысла всякого: Я себя убью! Я себя убью! Я себя убью! Заладила одно и то же.
—Только, Змеюшка мой ласковый, Горыныч, ты мой миленький, как же я тебя нареченным объявлю, если на Купалу венок не одела на твою головушку зеленую?
—А ты сейчас одень!
—Не по обычаю это будет. Нельзя так.
—А я хочу сейчас!— рявкнул Змей.
—И второе, мой дорогой, венка у меня нет. Обронила, когда твои удавы по рукам, по ногам меня связывали. А веночек тот из васильков полевых должен быть. Иначе нельзя. А в пустыне вашей песчаной не только васильков, цветочка вялого не встретишь.
—Вот что! Возложишь мне венок на голову, как только привезут из Берендеи мои змеи. Они там, венок из под земли достанут!
—Из под земли не надобно, я сама должна его сплести из васильков и, когда плести буду, тебя мне представлять надо, как суженного. Крепче любовь будет, дольше вместе проживем.
—Хорошо,-- сказал Горыныч, он смутно представлял себе обычаи берендеев, но кое что слышал и потому поверил.— Что тебе для этого надо?
—Васильки мне надо свежие, не завявшие и одного размера они должны быть, и одного цвета. Разные оттенки и разные размеры не годятся.— сказала для того, чтобы змеи подольше васильки собирали, чтобы побольше время затянуть.
—Будет сделано.— сказал Змей, довольный от того, что сломал наконец непокорную пленницу. А змеям и ящерам и крокодилам нильским приказал плыть в страну берез и собирать васильки одинаковые по размеру и однотонные. Вот и поплыли злые рептилии на север, выполнять волю Змея Горыныча. Причем, каждый из них и свою цель имел. Умея превращаться в людей, они решили добиться бессмертия, найдя пару себе среди берендеев.
Ловко Янга придумала версию, по которой она не может выйти замуж: она потеряла свой венок. Она сможет стать женой, только если сплетет и наденет венок из васильков жениху. Змей повелся на это и драгоценное время она выиграла.
На горе в замке Змея Горыныча в своих палатах, сидит  дочь Змея Усламифь, смотрит в зеркало и видит идущего к ним на гору Коша. Позвала она отца к зеркалу и сказала: «Видишь, едет юноша из страны берез по пустыне? Мечом он подпоясан, а меч тот из звездного металла. Не трудно догадаться, что идет он по твою душу. Наш враг Ахурамазда никому просто так мечи не дает. Придется тебе биться с ним насмерть».
—Крепок витязь этот. Узнал я его, это Кош, жених Янги, той девушки,  которую я этим летом похитил.  Боюсь я его. Как бы сделать, чтобы он сюда не дошел, чтоб околел в дороге?
—Помогу я тебе, отец, только ты мое желание выполнишь.
—Какое желание?
—Узнаешь потом. Любое, какое я захочу, —и увидев, что Змей хочет ей возразить, добавила: —Или ты хочешь сразиться с ним и узнать остроту звездной стали?!!
—Хорошо, доченька, действуй. Убей его, а я для тебя, что угодно сделаю.
Змей просто смотрел в зеркало и видел богатыря, который ехал его убить, а Усламифь не только смотрела, но и наблюдала. При этом, не только наблюдала, но и выводы делала, ситуацию анализировала. Видела она, что Сам-с-коготь Борода-с-локоть лежит привязанный к седлу сзади, и борода у него обрезана. Он то и убьет витязя, подумала она и хлопнув в свои перепончатые ладоши, позвала служанку.
—Обернись в свой настоящий вид и ящерицей поползи к этим путникам, а когда они на привал станут и витязь уснет, отдай карлику вот это.— и она протянула служанке кинжал. —Лезвие его ядом гремучей змеи смазано. Так что знаешь, что Сам-с-когтю сказать. Это приказ повелителя нашего Змея Горыныча!
Ударилась служанка о землю и обернулась ящерицей. Ящерица взяла кинжал отравленный в зубы и уползла в пустыню искать путников.
А Усламифь смотрит в зеркало, не может глаз оторвать от прекрасного юноши. Но от этого еще большее зло ее берет: «Вот, тот, с которым я бы всю жизнь прожить хотела бы. Жил бы он во дворце, сладко бы ел, вкусно бы пил, в жемчугах бы и золоте купался, все богатства земли бы к его ногам положила, только бы он мне достался. Только не ко мне он сюда едет, не меня ищет. Другая у него на сердце, та, которую он вызволять из плена змеиного едет. Не достанется она ему, даже если убьет он отца моего. Я о ней позабочусь.»
Глянула Змеевна в свой ларец с ядами. А пустым ларец оказался. Слишком многих она травила последнее время, а последний яд на кинжал намазала. Но она не растерялась, а пошла к отцу и сказала: «Дай мне яд смертельный, если хочешь, чтобы богатырь северный до тебя не доехал, а лег костьми в пустыне Синайской».
—Доченька, — отвечает ей Змей, — у меня запасы яда давно закончились. А новый яд  змеи мои будут,  только через месяц, сдавать. Но есть у меня вода забвения, подобная той в которую люди погружаются после смерти. Рождаются снова, а про жизнь свою прежнюю ничегошеньки не помнят. Кто выпьет той воды, все прошлое свое забудет, не будет помнить даже кто он, и как зовут его.
—Хорошо, — говорит Усламифь, — давай эту воду.—А сама думает: опою я этой водой обоих, забудут они, кто они такие и станет Кош моим мужем. А отцу говорит: «Нужна мне эта вода, потому что вино забвения хочу приготовить. Если весь мир начнет это вино пить, то все покорны нам станут. Не имеющий памяти — это лучший раб. Тогда весь мир у наших ног будет, и никакие Коши не станут на нашем пути появляться да на бой вызывать тех, кого они не достойны!»
Лестны Змею были слова дочери. Его 7 пастей в улыбках змеиных расплылись и слезою крокодильей глаза прослезились.
—Ступай, доченька. Я счастлив, что тебя такой воспитал. Печешься, как и я о нашей власти безграничной. Подожди и сбудется все это. Пусть идет ко мне Кош сражаться, а я его языками своими поджарю, да тебе его жареную голову на ужин принесу.
КОНЕЦ  КАРЛИКА.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Едет Кош по пустыне день, второй… ночует под открытым небом, а Сам-с-коготь Борода-с-локоть смотрит на него искоса недобрым взглядом. Но веревки ему не дают убежать или убить витязя. Показывает он ему дорогу, старается запутать, чтобы дольше его путь был. В лесах да степях витязя не запутаешь, а в пустыне можно. Не узнаешь в пустыне по приметам, куда идти надо. Вот карлик и пользуется этим, а сам думает, как юношу зарезать. Вот настала темная пустынная ночь, мрак покрыл землю от края до края и лег Кош спать, а Сам-с-коготь Борода-с-локоть рядом связанный лежит. Уснул наш герой, а из пустыни ящерица выползает, и нож в зубах держит.
—Знаю, — говорит, — что идет этот берендей драться с господином нашим Змеем Горынычем, нареченную свою освободить хочет. Змей меня послал сюда, чтобы я передала тебе этот кинжал и освободила тебя. А ты должен убить человека чужеземного!
Взял злой карлик нож, перерезал веревки, что связывали его, а ящерица крикнула на прощание: Помни! Убить ты его должен. Не убьешь его, он тебя убьет. А не убьет он, Змей тебя за ослушание не пощадит! И убежала в пустыню.
Подкрался Сам-с-коготь Борода-с-локоть тихонечко к Кошу и занес нож над его горлом. Не успел он руку с ножом на сонную артерию Коша опустить, как встрепенулся конь дареный, заржал громко, взмахнул копытами и выбил ими кинжал из рук карлика. Встрепенулся витязь, открыл глаза, увидел злодея развязанного, который корчился от боли и тянулся к выпавшему из его рук кинжалу. Увидел скакуна дамасского, который бил копытами по земле и по рукам карлика, не давая ему до ножа дотянуться, понял Кош все.
—Ах ты негодяй!— вскричал он, — Я тебя пощадил, а ты за свое берешься. Бог свидетель, я бы тебя отпустил бы по добру, по здорову, когда бы ты меня к горе Синайской вывел. Но теперь, умри, подлая рептилия!
Схватил он карлика с обрезанной бородой, приподнял над головой и бросил что есть силы об землю. Сам-с-коготь Борода-с-локоть тут и дух испустил.
—Спасибо тебе, конь мой верный, спасибо, скакун дамасский, за то, что жизнь ты мою спас. Век тебя не забуду.
—Не стоит благодарности, — говорит конь человеческим голосом, — змеи они и для нас коней враги лютые. Садись на меня. Довезу я тебя до логова Горыныча, до горы проклятой Синайской. В дорогу, богатырь! Время не ждет. Спеши освободить свою возлюбленную.
БОЙ  СО  ЗМЕЕМ.
Трубит рожок под Синайской горой. Вызывает Кош из золотого замка Змея Горыныча на бой смертный. Задрожал Змей всеми своими семью головами. Затрясся хвостом и крыльями, как осиновый лист. Закричал: Усламифь, доченька, ты же мне обещала, что не доедет он сюда. Ты же должна была его убить!
—Ничего не поделаешь, папаша, живучим он оказался, моего человека убил одним ударом о землю. Придется тебе биться с ним.
Собрался Змей Горыныч на бой смертный, помазал свою чешую кремом волшебным, от которого не то, что чешуя, кожа непробиваемой становится. Такой, что ни меч, ни копье не возьмут ее, а стрелы, как спички ломаются. Выпил он огненного напитка, от которого огонь из всех семи пастей. При выдохе вылетает и все сжигает, чего не коснется. Отточил свои когти и зубы и зарычал по-звериному, засвистел, что от рыка этого и свиста буря на море Земноморском поднялась такая, что все корабли торговые потопила, маяки разрушила, и побережье стран заморских затопила. На тот рык и свист сбежалась, сползлась, слетелась вся рать змеиная. А, когда вышел Змей в пустыню перед замком, огромное войско вокруг него собралось: змеи ползучие, ящерицы ядовитые, крокодилы и аллигаторы, и прочие твари. Взмахнул Змей хвостом своим острым и на всадника, скачущего с мечом-кладенцом в руках, показал.
—Змеи мои любимые, твари мои ползучие, рабы мои верные, видите того берендея глупого, который решил наше царство порушить, нашему покою да благоденствию помешать. Летите, ползите, кусайте, рубите, на части режьте его. Чтоб кусочки тела его по пустыне истлели разбросанные, чтобы духа его в наших краях не осталось! Вперед мое войско! И без победы не возвращайтесь, иначе сами будете гореть в огне, а ваши хвосты да головы я сам по пустыне разбросаю.
Бросилась рать змеиная, огромная на Коша. Видит богатырь идет на него рать несметная, силы великие, как туча черная. За ратью этой змеиной солнца не видно. Вспомнил он про слова отца своего Перуна да про Мать Сырую Землю. Вытащил он мешочек с Родной Землей Берендейской и бросил горсть через одно плечо, и рать русская выросла по правую сторону, бросил горсть земли через другое плечо, и по левую сторону выросла рать, а как бросил он горсть земли через голову, за его спиной войско выросло. Поднялись по зову Матери Сырой Земли все рати русские: богатыри берендейские, витязи северянские и ильменские, кривичи и полочане, казаки тму-тараканские, батыры татарские и ушкуйники вятские. Все Славное воинство Руси Великой на помощь богатырю в битве с извечным врагом Рода Человеческого собралось.
Видит Змей Горыныч, что не избежать ему битвы страшной, поединка смертного с Кошем. Бросился он сам в битву. Сошлись две рати в пустыне жаркой, да битва была еще жарче. После нее и пустыня бы оазисом показалась.
Подлетел Змей к Кошу и дыхнул на него огнем горячим, парами ядовитыми кислотными. От огня этого сталь плавилась, песок под ногами горел, как вата. Взял Кош щит, в воде карпатской Горяночкой Наталкой омытый и погас огонь от воды заговоренной, даже не коснувшись воина.  А рати великие Русская и змеиная сцепились вокруг них в битве не на жизнь, а насмерть.
Ударил Змей хвостом своим острым, но скакун Сивка-Бурка взлетел в небо и увернулся богатырь от удара. Взмахнул тогда Кош мечом-кладенцом и срубил Змею голову. Теперь шесть голов у змея осталось, и выпустил он страшный огонь из них в витязя, а из срубленной головы кровь полилась вонючая.  Железо от той крови в ржавчину превращались, деревья и трава в гниль, а вода в зеленый яд, который потом «зеленым змием» будут называть.
Прикрылся богатырь щитом и снова на Змея ринулся. Не успел тот увернуться, как полетела вторая голова, а из горла, где была голова, пар вонючий вырвался. Все живое от этого пара млело и чахло. Все растения вокруг пожухли от этого пара, только одно устояло и впитало его в себя. Потом змеи приучат людей к этому пару и начнут глупые люди этот пар вдыхать из трубочек бумажных и деньги за эти трубочки платить будут. А растение, которое пар змеиный в себя впитало, табаком называется.
Выпустил Змей когти свои, а они каждый, как длинный и острый меч были, и стал Коша когтями доставать. Увернулся Кош от острых когтей и крепче меч-кладенец сжал в руках. А Сивка-Бурка взлетел снова в небо и обрушился с высоты на Горыныча. Взмахнул витязь третий раз мечом, и покатилась в песок третья голова, а из нее хлынуло молоко ядовитое, все вокруг дурманящее и пролилось, то смертельное молоко под корни красного цветочка и впитал он в себя яд змеиный дурманящий. С тех пор мак этим ядом к концу лета полнится.
Из последних сил дунул Змей огнем в витязя, но опять прикрылся Кош щитом своим Наталкою заговоренным и отскочил горячий огонь от холодного щита и поползли языки его в обратную сторону. Снова поднял Кош меч-кладенец из звездного металла и срубил Горынычу четвертую голову, из которой полились всякие яды. Но, в отличии, от прочих голов, эта кровь змеиная приятно пахла. Дурным и сладким ароматом повеяло от той крови, что полилась из четвертого горла и разлилась она, разбрызгалась каплями мелкими по всей земле.  Духами и одеколонами кровь этой головы после назвали.
Начал Змей хвостом своим тяжелым да острым по земле бить, где ударит, там овраги появляются. Машет хвостом, норовит по всаднику попасть, а Сивка-Бурка от него отскакивает. От ударов опасных уклоняется. Снова пришпорил Кош коня и на змея налетел. Полетела у змея пятая голова, а из-под нее вывалилось все, что он за последние недели ел. А поскольку летать к людям он последние дни боялся, потому что знал, что сильный богатырь из земли Берендейской его ищет. Вот и притаился Змей. Пришлось ему поголодать, попоститься, не питаясь человеческим мясом и не напиваясь человеческой крови. Ел он огурцы, картошку, помидоры и другие овощи. Вот и посыпались из горла овощи, только были они такими ядовитыми, что ни жуки, ни гусеницы не хотели их есть. Вылетели эти овощи, раскололись, треснули и рассыпались их семена и клубни по всей земле.
Опять Змей хвостом взмахнул, одну башню на замке своем, как бритвой срезал и богатыря бы нашего разрубил напополам. Но взвился Сивка-Бурка под самые небеса и впустую хвост прошелся. Опустился скакун так же быстро, как поднялся и срубил Кош Змею шестую голову. Сивка-бурка кричит человеческим голосом: «Закрой рот, нос и уши!!! А то беда случится!» Только успел богатырь все закрыть. Как вылетели из горла Змея болезни разные, микробы и вирусы. И пока этот рой, как туча кружился, над пустыней Змей Горыныч бросился бежать с одной последней головой.
—Вытащи хвост ящерицы, который этим летом у тебя в руках остался!— крикнул конь.— Перетри его в руках, да в рой этой хварстры прах этот брось.
Так и сделал Кош, как Сивка-Бурка ему велел. Вирусы и болезни под этим прахом, как под тяжестью осели вниз и к земле прижались. А Кош бросился в погоню за Змеем. Долго пришлось ему гнаться, через края мандалайские, через море Земноморское, через Сапог-землю в самый центр Мандалаи, Страну Полночных гор. Здесь спрятался Змей в пещеру на огромной горе и вход плитой железной привалил. Понял, что не справится он с витязем, решил спрятаться и переждать, пока срубленные головы отрастут. А тогда, либо Кош уедет домой, либо с новыми силами в бой. Пребольшущая гора, крутая, взъехать на нее никак нельзя. Ездит наш богатырь вокруг горы, крутая и высокая гора, даже Сивка-Бурка ее не перепрыгнет; доезжает до чугунного камня пудов в полтораста, на камне надпись: кто этот камень бросит на гору, тому и ход будет. Взял Кош тот чугунный камень, прицелился и точно бросил на самую вершину горы, прямо по железной плите, закрывающей пещеру. Вся гора задрожала, будто вулкан в ней, заклокотал раненый Змей. Взвился конь богатырский и оказался Кош на уровне пещеры, а из нее последняя Змеева голова вылезла.
—Стой, Кош, остановись и подумай!— закричала змеиная голова.— Пощади меня и я тебе полцарства змеиного с его колониями и данниками, со всеми землями, завоеванными змеиным племенем отдам. Полмира в твою власть отдаю, только не убивай!
Покачал витязь головой: «Нет!»
А Змей продолжает: «Отдам тебе все богатства несметные: золото, серебро, камни драгоценные, перлы и самоцветы. Столько отдам, что всю землю девять раз купить можно».
Кош снова качает головой.
—Силу дам тебе великую, — сулит Змей Горыныч Кошу, — такую, что власть над всеми людьми дает. Тайну власти неограниченной открою тебе, и обретешь ты власть над многими народами, а они рабами твоими станут! Только не убивай меня, не руби последнюю голову!
—По себе ты меряешь всех, Змей негодный, по своим меркам о людях судишь. Не нужно мне половина земли с рабами, которые только и ждут, чтобы нож хозяину в спину всунуть, когда отвернется. Не нужна мне земля чужая, если своей Родной земли хватает и другой не требуется. А за свою землю, за Родину, каждый из нас будет биться, и жизни своей не пожалеет. Не нужны мне твои богатства несметные: если за них можно все земли девять раз купить, то один раз купив их, что я дальше буду покупать. Не нужна мне и тайна власти вашей змеиной. Наша власть в Правде и все люди только эту власть признают. Кончилась твоя власть, а теперь и жизнь подошла к концу логическому. Умри Змей!— сказал и отрубил Змею седьмую голову. Напоследок успел крикнуть Змей: «Знай, богатырь, что убив меня, ты нашу силу и власть не уничтожил! Придет новый Змей…» А срубленная голова дошептала: «…придет тогда, когда не станет в вашей земле богатырей и некому за нее постоять будет… придет и власть его над твоими потомками будет крепче моей… люди бессильны перед нами…»
А из горла последнего вылетела информация, разлетелась она брызгами и ее всю по капелькам собрали ящерицы и змеи в Полночных горах, собрали, проглотили и расползлись разносить ее по всему свету. Не знал Кош, что нельзя было упускать эту армию рептилий и дать им расползтись по земле. А, если бы знал? Разве он мог что-то тогда сделать? Молод он был, только-только становился из студента мужем взрослым.
Взорвалась гора от тела змеиного, только черные тучи покрыли всю Мандалаю и пролились черным дождем. А Кош, пришпорив коня, понесся назад в царство змей в резиденцию на Синайской горе. Уже и царство змей рядом, видно на горизонте.
Ворвался витязь в замок сраженного им Змея и стал замки и цепи на дверях в темницы рубить, пленников и невольниц освобождать. Дошел до третьей двери и ноги его подкосились от усталости. Ровно семь дней бился он со Змеем Горынычем,  да еще сутки из центра Мандалаи в царство змей скакал. Без сна, без отдыха, без воды и пищи. Когда добрый молодец к любимой скачет, ни про еду, ни про сон не думает сердце молодецкое.
Как ни старался Кош сильным и здоровым выглядеть, силы покинули юношу, покачнулся он и уснул. Сивка-бурка отдал ключи от остальных камер подземелья и сказал узникам освобождать всех, а коль попадется им Янга, передать ей, что жених ее за ней приехал и в главной зале ждет. Пусть в путь-дорогу собирается! А сам отнес Коша в залу, в сам в оазис пошел южных трав пощипать.
УСЛАМИФЬ.
Пришел Кош в себя, видит, сквозь сон, девушку с подносом. А на подносе всякие кушанья заморские, диковинные да напитки неведомые.
—Это тебе, спаситель наш, — сказала девушка.
—Где Янга?— встрепенулся Кош.
—Погоди, тебе отдохнуть и подкрепиться надо. Янга в дорогу собирается, а тебе надо поесть и выпить, чтобы силы вернулись к тебе жизненные.— сказала незнакомка, а это была Усламифь Змеевна, дочь Горыныча.
Принесла Усламифь два бокала с вином, в один из них капнула воды забвения и преподнесла его Кошу со словами: «Спасибо тебе, юноша. Выручил ты всех нас. Все мы под страшным гнетом Змея Горыныча ходили, все жили в страхе перед его злыми выходками. Вот вино. Оно сделано из плодов лучших виноградников Лангедока, сладкое, как мед, чудное и прекрасное. Выпьем его за победу твою! За победу над Змеем Горынычем!»
Посмотрел он на ее прекрасное тело и увидел на животе огромную родинку, величиной с яблоко. Вспомнил он наказ отца и то, как не послушал, забыл его, приняв воду от карлика в Карпатах. Но виду не подал, поднял бокал, чокнулся с Усламифь по их змеиному обычаю и сказал: «Хочу выпить с тобой это прекрасное вино, красавица. Много о нем слышал, а попробовать только сейчас удалось. Только не принято у нас без еды пить. Слышал я, что у змея в кладовых сласти всякие есть. Принеси мне их попробовать.»
Обрадовалась Усламифь, что студент так быстро выпить с ней согласился, и побежала в кладовые за сластями. Выбрала шербетов, халвы, урюка, изюма и прочего и на подносе понесла все это Кошу. Он же в это время вылил вино в кувшин, что стоял на столе. Когда вернулась Змеевна назад. Он снова чокнулся с ней и сделал вид, что выпил до дна. Торопить событий не стал, слишком много змеиного коварства он увидел за последнее время.
Поверила злая ящерица, что юноша не в себе и чары ее начали действовать, и поманила она его в свою спальню. Там в огромной кровати с болдахином захотела она владеть им безраздельно, как когда-то Сифирь хотела …

А тем временем Янга собиралась в дорогу домой. Сделала караваев, запаслась солью и сушеными фруктами и пошла в залу. Тут она увидела сласти на столе и решила и их собрать в котомку. Присела за столом, и тут ей пить сильно захотелось. Смотрит кувшин стоит, понюхала — запах приятный, ароматом каких-то ягод отдает. Не знала она про виноград и про вино ничего не знала. Глотнула глоточек — понравилось. Она и выпила все. А, как выпила, в сон ее потянуло. Так и уснула красавица, сидя за столом.
Мимо проходил Расолом, лакей и управляющий хозяйством и замком Змея Горыныча. Он вошел в комнату и увидел Янгу, спящую за столом. Взял он ее на руки да в свои покои у ворот замка уволок. Тут у него коварный план в голове возник.

—Джинны Магриба!— закричала Усламифь.— Дядьки мои родные! Помогите мне околдовать берендейского студента, помогите мне, чтобы он полюбил меня, как любит Янгу, даже больше, чем Янгу. Явитесь ко мне и сделайте что-то с ним или со мной, чтобы любил он меня и чтобы навек моим был. Наполнилась зала дымом смрадным, и появились в зале джинны да дэвы, несколько сотен.
—Ну что, поможете мне? — спросила Змеевна.
—Помочь не проблема, но ты ведь станешь женой Великого Змея Горыныча и дело у нас к тебе, как к царице есть.
—Какое дело? И какого Великого Змея?
—Кош в кладовую войдет, казну увидит и пробудет там полчаса. И превратится в  Великого Змея Горыныча. А ты, как жена Коша уже не Змеевной, а Змеиней станешь.
—А как не войдет он в кладовую и не останется там? Что тогда?
—Это уж, сестрица, твое дело, как заставить его в кладовую зайти и как сделать, чтобы он остался там на полчаса.
--Хорошо! А что вы хотите за свои услуги?
—Отдай нам всю землю южную, — сказал главный джинн по имени Вуду, — ту землю, где люди черные живут. Отдай в полную власть нашу, чтобы от Змея мы не зависели.
—А какие гарантии вы дадите, что Кош моим станет?
—Наши гарантии ты скоро увидишь, а вот твоих гарантий мы не имеем. Напиши нам расписку, что отдаешь царю Вуду южные земли и подпишись кровью.
—Хорошо. Отдам вам все страны южные, кроме страны Хеми. Это вотчина Змеев и отдать ее не в моей власти.
—Хорошо, госпожа, мы согласны на остальное, весь юг, кроме страны Хеми.
Они сели за стол, Усламифь своей рукой написала пергамент и подписала своей кровью, на крови и сургуч для печати замесить джинны заставили.
—Ну, где мой Кош? — спросила она, отдавая Вуду сверток пергамента.
—Смотри в зеркало. От такой красавицы Кош никуда не уйдет. Только видишь себя такой ты в первый и последний раз. Все люди будут видеть тебя такой, какая ты есть и только для Коша ты будешь такая, как в зеркале.
Посмотрела она в зеркало, а там стоит Янга, возлюбленная Коша.
—Так ведь другие подскажут студенту, что это я, а не Янга.
—А чужих во дворце нет и не будет скоро. Так что никто твоего секрета в дворце не выдаст. А за пределы дворца ты выпускай его только на битву с богатырями. Нечего ему без дела из дворца выходить, если ты с ним. Ты женщина, ты знаешь, как это сделать. Сделать, чтобы для всех ты Янгой была, мы не в силах. Так что довольствуйся тем, что есть.
—Обманули вы меня. Ну да ладно. Берите южные земли, все равно там ничего, кроме черных бездельников нет.
И пошла она в новом образе к Кошу. Проходя через главную залу, она не застала там Коша, но увидела Расолома, который смотрел на спящую Янгу.
—Откуда она здесь?!!— в ужасе вскрикнула Змеевна.— А ну, хватай ее и неси, куда-нибудь в сад, подальше отсюда. Сейчас Кош придет, он ее видеть не должен.
—Хорошо, помогу я тебе, унесу берендейку в сад. Только с тебя зеркальце волшебное, которым ты сама пользуешься.
—Забирай, крохобор!— рявкнула Усламифь.— И убирайся поскорее вместе с ней. Одна нога здесь, другая там!
Схватил Расолом Янгу под мышку, зеркало под вторую и был таков. Внутри дворца был сад, настоящий оазис среди пустыни. Отнес он Янгу сюда и положил на скамейку в беседке. Стала в себя Янга приходить.
—Где я?— спрашивает,-- Где мой Кош любимый? Я же в дорогу все собрала. Нечего нам на чужбине маяться. Пора собираться на Родину.
В это время Кош вернулся в залу, смотрит : нет Усламифи, а за столом Янга сидит.
—Ну, что, — спрашивает Кош, — собралась в дорогу, моя радость?
—Нет, Кошенька, — отвечает Усламифь, обратившаяся в Янгу,- — не поедем мы с тобой никуда. Посмотри, какие прекрасные места, сады с диковинными фруктами, хоромы, которые не у каждого царя так роскошны, море рядом и солнце круглый год. Зачем нам куда-то ехать. Ты победил Змея, потому это все принадлежит теперь тебе. Посмотри сколько слуг и лакеев будут здесь нам прислуживать. Разве не райская жизнь для двух молодых влюбленных.
—Что с тобой, моя дорогая? От тебя ли, моя Янгушка, слышу я эти речи? Ты ли не говорила, что лучше Родной земли нет? А теперь что говоришь? Али околдовал тебя Змей проклятый, на свою змеиную роскошь тебя купил?
Поняла Усламифь, что, что-то не то говорит. Испугалась и, по другому, запела: «Что ты, соколик мой, только и мечтаю, что домой вернуться, батюшку своего Велеса повидать, родные березки погладить». — Не прошли для нее даром минуты, когда она за Янгой подглядывала, да ее мысли читала, подслушивала. Языком Янги говорить она научилась, хотя не все понимала из сказанного.
—Только хочу я напоследок, хотя бы месяц здесь отдохнуть. Перед  дальней дорогой хороший отдых нужен. И тебе после битвы отлежаться надо, раны свои залечить. Останемся здесь на месяц и с новыми силами в путь. Вот здесь мед стоит на столе, давай его отведаем и будет у нас это называться «медовый месяц».
Подумал Кош, что правильно, логично рассуждает Янга и согласился остаться на месяц. Усламифь ликовала в мыслях: первая победа одержана, теперь осталось сделать так, чтобы он в кладовую с сокровищами вошел. Она обняла его, поцеловала и притянула к себе.
Знал Расолом про планы Усламифи Коша соблазнить, один из джиннов Магриба его дядькой был. Он ему все и рассказал. Зеркало в этом плане хорошую помощь могло сослужить.
В это время Расолом сидя с зеркалом в руках, посмотрел на просыпающуюся Янгу и сказал: «Посмотри сюда, прекрасная берендейка! Вот твой Кош! Посмотри, как твой возлюбленный целует и обнимает дочку Змея Горыныча. Это ради нее он пришел сюда за тридевять земель, за три десять морей. Они любят друг друга. А ты, наивная, думала, что он пришел тебя освобождать? Как бы не так! Все приходят сюда за богатством и властью Змеевой да за дочкой его красивой. Не нужна ты ему. Тем более у тебя не то, что богатств несметных, у тебя гроша ломанного нет.
Расолом объяснил  ей, как ему хотелось, что Кош не ее шел освобождать, а хотел жениться на Усламифь.
Смотрит девица в зеркало, а там и в самом деле Кош с Усламифью милуются. Ей то видна обычная Усламифь, только Кош ее за Янгу принимает. Хотела разбить зеркало, да Расолом остановил: «Нечего добро портить!» Расплакалась тогда Янга, не знает что делать, как быть. А Рассолом к ней подсел с ласковыми словами. Гладит ее, успокаивает да приговаривает: «Не верь ему изменщику подлому, не верь. Ты ему не нужна. Ему Змеевна нужна, а, еще пуще, богатство ее: золото и камни драгоценные, дворцы роскошные и прочая роскошь. Забыл он тебя, и вспоминать не хочет. Я хоть и не Змей, но у меня тоже кое-что есть. За годы службы накопил и от Змея жадного припрятал. Выходи за меня замуж, не хуже Змеевны и Коша твоего жить будем. Ни в чем тебе отказа не будет: ни в сластях, ни в платьях, ни в мехах, ни в камнях самоцветах драгоценных!
На колени перед ней встал, только Янга пришла в себя, оттолкнула змееныша и говорит ему: «Не нужно мне ничего этого. Только Кош любимый нужен мне, а, коли его нет, то все богатства мира пыль и тлен для меня. И с тобой я жить не стану, не могу я без любви жить. Если изменил мне Кош, пусть Бог простит его, у меня ничего теперь не осталось кроме Родины моей, родного края Берендейского. Туда я вернусь. Там я и умру».
Сказала и изменилась в лице, побежала из дворца, куда глаза глядят. Сама не знала что делает. Это вино забвения начало на нее действовать. И бежала она до тех пор, пока в царстве парсов не оказалась у самого дворца Ахурамазды.
Понял Расолом, что не достанется ему Янга никогда и сказал: «Не будет тебе жизни с Кошем  или с кем другим. Насылаю я на тебя проклятия страшные, чтобы не видеть тебе никогда твоего возлюбленного и вечно одной жить. Вы берендеи не боитесь смерти, поэтому я не убью тебя, и никто никогда не убьет тебя, во веки веков. Лучшей карой для тебя будет вечность. Не хотела стать моей женой, так живи вечно. Молодость рано или поздно уйдет от тебя, а вечность навсегда останется с тобой».
 Сказал это взмахнул кольцом, на котором жук скоробей был и обвел трижды круг перед  Янгой, на которую он смотрел через волшебное зеркало.
—Смерть не придет к тебе, даже когда жизнь тебе надоест. И никто не придет к тебе, будут тебя обходить стороной все: и люди, и боги. Люди будут бояться тебя, а боги сторониться от твоего страшного вида.
Шлет ей вслед проклятия и чары Расолом , а вокруг ветер поднимается, буран в пустыне Синайской поднимается. Видно сильны были проклятия, скрепленные перстнем с печатью скоробеевой, что подняли такой ураган, который только Змей Горыныч мог поднять своим рыком и свистом.
СМЕРТЬ ЗМЕЕВНЫ.
А Кош тем временем живет во дворце Змея Горыныча и милуется с Усламифь, которую за Янгу принимает. Усламифь понимает, что дольше месяца его не удержать, не пьет он вина забвения. Одна надежда на кладовую Змея, в которой сокровища и несметные богатства хранятся. Зовет она Коша туда, будто хочет ожерелье какое-нибудь примерять, да так, чтобы он посмотрел и сказал: идет ей оно или не идет.
—Янга, любимая моя, сказал Кош ей, разве тебе надо эти ожерелья, серьги и кольца? Ты и так прекраснее всех женщин на земле! Я люблю тебя и ты для меня лучше всех, без всяких украшений.
Задумалась Усламифь, а не переборщила ли она с этим, но не хочет отпускать его из кладовой и говорит: «Ничего ты не понимаешь, милый мой. Все женщины любят ожерелья и украшения. Просто до поры, до времени не говорят об этом».
Не знал Кош женщин, кроме Янги, потому что студентом он был. Да и Янгу, как женщину знал не долго, только в ту ночь на Купалу. Когда ее похитил Змей Горыныч. Не стал спорить, а просто сказал: «Не могу я здесь долго оставаться тяжко и тошно мне в подземелье этом!» Сказал и на выход пошел, а еще и пятнадцати минут он в кладовой не пробыл.
—Не уходи!— закричала Усламифь и схватила его за руки.
—Нет, уйду, плохо мне здесь.
Усламифь на колени перед ним упала: «Коли уйдешь сейчас, значит, не любишь ты меня! Не хочешь смотреть какая я красивая, когда вся в алмазах и рубинах, в перлах и драгоценностях».
—Успокойся, Янга, люблю я тебя по-прежнему. Даже, больше прежнего. Зачем тебе эти богатства и украшения. Неправедно они нажиты. Не трудом, а грабежом да обманом, злодейством и убийствами нажиты они. На них кровь пот и слезы многих людей. Али сможешь ты носить цацки, кровью русской богатырской политые, слезами вдов и сирот омытые?
—Ну не сердись на меня, Кош, — сказала Змеевна, — я женщина и украшения для меня, что доспехи и оружие для вас мужиков. Ни одна женщина не откажется надеть новые украшения.
—Ну и надевай, — ответил юноша, — а я пошел наверх.
—Стой!— закричала опять злодейка. Прошло уже 20 минут и она решила довести дело до конца.— Посмотри, что я еще нашла здесь. — Она показала ему пирсинговую серьгу и чтобы задержать его в подземелье, стала одевать ее в свой пупок.
—Посмотри, как красиво!— прищелкнула она своим змеиным языком и стала извиваться, танцуя змеиный танец живота. Тут Кош увидел на ее животе родинку, величиною с яблоко и спросил, с удивлением: «Что это у тебя за пятно, раньше такого не было?»
Понял он, что перед ним не Янга, а злая змея и схватил ее за горло.
—Говори мне, кто ты и куда Янгу девали? Куда любимую мою спрятали от меня?
А Усламифь на часы смотрит, уже 25 минут подходит и станет Змеем Кош, еще немного. А сама говорит: «Бросила Янга тебя, ушла с сыном Змея Горыныча дальше в пустыню. Не хочет она тебя видеть, потому что, как все женщины, она любит украшения, а ты тюфяк набитый, мужик лапотник. Не с тобой, а с царями хочет жить она, и не увидишь ты ее никогда боле!»
—Врешь, змея, не такая моя Янга, чтобы на цацки позариться, чтобы за золото да камни любовь обменять! Очаровать меня вздумала, так умри же, подлая…»
А Усламифь смеется, видит на часах, уже три минуты осталось, не успеет Кош из кладовой выбраться, даже, если бегом побежит. Смеется и говорит: «Конец пришел тебе, славный богатырь. Не успеешь ты выйти из подземелья и через три минуты сам в Змея превратишься. Сокровища заколдованы на крови, на поте и слезах жертв Змея Горыныча зачарованы. Кто здесь, в подземелье среди сокровищ,  хотя бы полчаса задержится, сам Змеем станет.
—Не хотел я тебя убивать, хотел оставить тебя здесь с твоими грязными драгоценностями. Но за подлость твою, ты смерти заслуживаешь!— сказал и вонзил ей нож Сам-с-когтя по самую рукоятку в грудь повыше родинки. Вздохнула царевна, зашипела по-змеиному от злобы бессильной и сдохла. Кровь ее змеиная брызнула в разные стороны и окропила одежду и тело Коша. Кровь та страшную магическую силу имела, любое проклятие закрепляла, увеличивала, умножала и продлевала. На змеиной крови до сих пор темные силы колдуют, чары и беды этой кровью на людей насылают: сглазы, порчи, проклятия разные. А студент смотрит по сторонам, видит, что не успевает выбраться из подземелья в нужный срок.
Тут, откуда ни возьмись Сивка-Бурка прискакал. Кричит студенту: «Садись на меня скорее! Не мешкай! Я тебя в раз отсюда вынесу!»
Вскочил Кош на своего верного скакуна и был таков. Вынес его Сивка-Бурка из подземелья наверх в сад дворцовый. Успел наш молодец спастись и в Змея подлого и жадного не превратиться. Не заметил он впопыхах на скаку, как Расолом, ключник Змеев спустился навстречу в подземелье.
Вошел Расолом в главную кладовую и увидел мертвую Усламифь и ее зеленую кровь, что фонтаном из раны хлестала из раны повыше родинки. Взял он кувшин и наполнил он его доверху, кровью змеиной. А сам, почувствовав себя самым хитрым, стал, как победитель ждать свои полчаса, чтобы Великим Змеем Горынычем стать. Смотрел он на богатства несметные, золото да камни глазами своими алчными и огромные когти росли на его руках, во рту острые, кривые зубы прорезались, хвост большим стал, а на его конце обоюдоострое огромное лезвие выросло. Скрючился Расолом в конвульсиях, упал на живот, а из лопаток его на спине крылья выросли, большие да страшные, как у летучей мыши. А когда поднялся он с пола, то стал новым Змеем Горынычем, царем и повелителем змей, крокодилов и прочих хладнокровных рептилий.
А вечером он взял свое зеркало и попросил показать Коша в дороге. Долго он следил за путь-дорогой нашего витязя, пока не дождался, когда тот на привал в пустыне остановился, да спать лег. Полетел за ним вслед Расолом, догнал, а когда пролетал над спящим юношей, вылил на него весь кувшин с кровью Усламифь Змеевны.
—Это, чтобы люди тебя боялись, на дух не переносили. Это, чтобы Янга к тебе за три версты подойти не могла. Заклинаю эту кровь на то, чтобы Кошу никогда не встретиться с Янгой, чтобы бежали они друг от друга и никогда их дорожки не сходились. Да будет так! На веки веков!— произнес заклинания Расолом и зашипел, как Змею полагается. Так, что море-окиян Земноморский вспенился и все суда находящиеся в нем проглотил, все земли прибрежные затопил, да города портовые порушил.


РИККИ.
Идет Янга по пустыне и думает о Коше: «Как же ты, родненький мой, смог променять меня на другую? Как ты мог прельститься красотой Змеевны грязной? Али польстился ты на богатства Змея Горыныча? Предал ты не меня, мой Кошенька, предал ты землю Родную, наш народ Берендейский! Купили тебя и душу твою змеи проклятые!»
Идет, причитает, а все Коша своего ненаглядного из сердца своего доброго выбросить не может. Из головы может выбросить, а из сердца нет. Крепко запал юноша в сердце девичьем. Путь дорога нелегкая. Идет она, потом обливается. Жажда ее мучает, смотрит оазис стоит. Вошла в него красна девица воды напиться. Подошла к ручью, а там из кустов зверек маленький заморский выбегает.
—О чем плачешь, красна девица, о чем кручинишься красавица? Может помочь тебе чем-то смогу?— спрашивает.
—А ты кто такой?— спрашивает Янга зверька.
—Я Рикки-Тикки-Тик—царь мангустов, — отвечает зверек.— Враг и победитель змей и всей ползучей, ядовитой нечисти.
—Нет, Рикки, мне уже никто помочь не сможет. Погибла моя любовь в логове змеином. Нет мне теперь счастья, нет жизни человеческой.
—А ты не печалься, — говорит мангуст, — иди в Двуречье к царю Ахурамазде, он мудрый. Может быть, он тебе чем-то поможет, может совет дельный даст, подскажет, как твоему горю помочь. Тут недалеко, три дня ходьбы. Отдохни и иди в дорогу.
Отдохнула Янга, поблагодарила Рикки-Тикки-Тика за слова добрые и пошла в столицу парсов к царя Ахурамазде.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Шла Янга три дня и три ночи и подошла к воротам из синего кирпича в стольный град царя парсов. Расспросив, Ахурамазда обо всем расспрашивать, и она рассказала ему про то, как змей ее похитил, про то, как Кош победил Змея, а сам изменил ей, спутавшись с дочкой Змея Усламифь. Про все свое горе рассказала, ничего не скрыла.
—Жалко мне тебя, красна девица, — сказал царь, внимательно выслушав ее.— Только не верь зеркалу волшебному. Лжет оно! Кош был заколдован Змеевной, он ее за тебя принимал, но теперь пелена с глаз его упала, и убил он коварную злодейку. Плохо, что кровь ее на него пала. Кровь эта — большая беда!  Проклятие теперь на нем лежит страшное. Да и тебя колдовство змей не обошло стороной. Единственная у тебя надежда остаться здесь на чужбине навсегда. Зачарована ты, потому как выпила вино забвения. На чужбине у тебя есть еще шанс сохранить память, а вернешься в родные края, окончательно памяти лишишься.
—Как же я могу остаться здесь на чужбине, когда ждут меня дома в краю Берендейском батюшка мой, матушка, братья, сестры да односельчане. Родина—мать, а чужбина, какой бы милой не казалась, мачехой остается. Да и зачем мне память моя, если Коша моего возлюбленного не вернуть мне вовеки.
—Глупости говоришь, девка неразумная! Не долго, быть очарованным Кошу твоему. Скоро спадет пелена с его глаз и вернется он домой, вслед за тобой. Если до сих пор он не поддался искушению богатствами несметными, властью неограниченной, то и впредь не поддастся на искусы змеиные. А ты должна верить ему и не лить зря слезы. Другая беда у него и у тебя. Не сможешь ты подойти к нему близко, пока чары змеиной крови не рассеются. Не встретиться вам никогда! Но это полбеды. Беда в том, что твой Кош никогда не сможет людям на глаза показываться. Люди будут бояться его, и убегать от него. Злые змеи слухи распустят о том, что, мол, злодей он и много лжи-клеветы и прочей напраслины будет возведено на него. Такова сила крови Змеевой дочки, которую он убил за обман подлый. Скажу я тебе главное условие, при котором кто она такая, да что в краях этих делает, отвел ее Главный Страж к царю. Стал ее
чары эти развеять можно, только забудешь ты мои слова и вспомнишь только через  три тысячи лет, когда вино забвения потеряет свою силу и память к тебе вернется.— И сказал он ей третье главнейшее условие. А первые два, я вашим родителям скажу. Они легко выполнимы и Кош сам знает их и выполнять будет. Судьба у него такая.
—А как же я столько проживу?— спросила Янга.
—Проживешь, милая. Если любишь и хочешь спасти своего любимого, проживешь. Только твое согласие надо.
—Какое согласие?
—Согласна ли ты жить вечно, чтобы спасти своего любимого? Согласно ли на вечную жизнь, если при этом вечной молодости никто обещать тебе не сможет. Когда развеются чары вина забвения, и ты все вспомнишь, ты сможешь спасти Кощея от проклятья змеиной крови.
—Я согласна, — сказала девушка, — какие бы испытания мне не выпали, я на все согласно, лишь бы спасти любимого.
—Люди станут тебя ненавидеть, как самое страшное зло, будут детишек тобой пугать. Выдержишь ли ты это?
—На все согласно, лишь бы Кошу моему возлюбленному было хорошо.
—Хорошо говоришь, правильно.— сказал царь. — Ну так будь по-твоему! Получай в подарок вечность! Ты сама этого хотела, сама согласилась.
Поднял Ахурамазда свой скипетр, крикнул: «Да будет так!!!» и добавил: «Отныне тебя будут называть Яга, а как придет старость и сморщится кожа, будут величать бабой Ягой.
 Дорогу в края родные тебе покажет Рикки-Тикки-Тик, царь мангустов. Он проведет тебя через Тму-Таракань до гор Карпатских. Дальше сама дойдешь. Ему будет накладно дальше на север идти. Уж слишком холодно в ваших краях для него. Прощай, красна девица, помни обо мне. Ой,-- спохватился царь,--что же я говорю? Как можешь ты помнить, если память скоро навсегда оставит тебя? Иди с Богом…»
И Янга пошла на север. Мангуст ей дорогу показывал, а она шла и шла. Перешли они горы Колхидские и Рикки-Тикки-Тик показал ей дорогу на север и сказал: «Все, дальше не пойду. Дальше царство ежей начинается. Они здесь по договору змей уничтожают. Так что мне дальше делать нечего. Не моя территория. Да и холодно тут у вас, тем более зима уже. Придется мне покинуть тебя и в свои теплые края вернуться. Иди до горы Стой, а там тебе дорогу на север покажут. Все. Прощай! Не поминай лихом!»
И мангуст ушел восвояси. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
Посылал новый Змей Расолом вдогонку Янге посланцев своих ползучих, которые говорили и нашептывали Янге разные небылицы о Коше: про то, что свадьба у него с Усламифью скоро, про то, что Кош сам Змеем стал и многое другое. Но не верила им девушка, потому что верила своему кошу. Она любили его. А любовь великая сила! От ее тела любая клевета отскакивает. До сих пор эти ползучие твари ползают по земле и поливают грязью не только Коша и Янгу, но и Велеса, Перуна, Сварога, в общем, всех древних пращуров наших.
Вылетел Кош из подземелья верхом на своем верном скакуне, успел, все-таки, под чары сокровищ змеиных не попасть. Сели они в парке-оазисе дворца и стал Кощей расспрашивать Сивку-Бурку про Янгу свою ненаглядную. С тех пор, как ему досталось бессмертие Змеево, его стали величать Кощеем, добавляя к имени слово Бессмертный.
—А где же настоящая Янга девалась?
—Ушла Янга на Родину. Не дождалась тебя, поверила, что тебя злые змеи своими богатствами прельстили да чарами красоты змеиной опутали. Пошла она домой одна.
—Чего же мы ждем? В путь! Может, догоним ее?
ЯНГА  У  НАТАЛКИ  ГОРЯНОЧКИ.
Устала Янга, да так, что идти нет сил. Присела она на камень у огромной горы и задремала. Слышит сквозь сон, крадется кто-то. Открыла глаза, перед ней девочка Горяночка стоит.
—Кто ты, путница незнакомая? Издалека ли путь держишь?
—Меня зовут Янга из страны берез. Но иду я не из дома. Возвращаюсь я домой из плена Змея Горыныча. Похитил меня Змей на Купалу и унес в свое царство. Мой нареченный Кош, погнался за ним в погоню, убил Горыныча и меня освободил. Только я не помню, куда он потом девался. Ой-ой-ой. Вспомнила! Усламифь дочка Змея очаровала его.— И она горько заплакала. Память временами возвращалась к ней, но отрывками, и эти отрывки были, как правило, не к месту. Они только расстраивали Янгу.
—Так это ты та самая Янга?!!— воскликнула Наталка и позвала ее в колибу возле костра погреться.
—Долго же ты у Змея в плену и в пути была. Похитили в начале лета, а сейчас уже зима на исходе. Погости у меня немного. Солнце с каждым днем все теплее и ярче становится. Первые снега таять начнут, ты и пойдешь домой.
Янга согласилась погостить у Наталочки до первой оттепели.
Пожалела ее Наталка и принесла ступу волшебную и помело заговоренное. Говорит она Янге: «Вот тебе, подружка, ступа на ней ты быстро домой долетишь и не устанешь, а помело тебе для того, чтобы полетом управлять, верное направление выбирать. Садись в ступу и ступай домой к родителям, братьям-сестрам да односельчанам своим».
С той поры слово «ступай» появилось, а значит оно, беги так быстро, будто на ступе летишь.

Наступила в Берендее зима. Настал в Берендее месяц  стужайло. Приближался праздник рожаниц  Лады и Лели — день свадеб. Готовились к свадьбе и в доме Велеса. Влад собирался взять в жены Сифирь из Дикой степи. О себе она рассказала немного. Да и что можно было ожидать от юной девушки. Которая только начинала жизнь. Родилась она в Тму-Тараканском крае в семье скифского князя. Когда ей было 16 лет, на их поселение напал Змей Горыныч, со своей змеиной армией. Потоптали, выжгли они тогда все их селение. Воинов порубали, а женщин и детей в полон забрали. Чудом бежала она на север в лесные края, где и спрятались от вояк змеиных. Потом она, не помнит, сколько времени и сколько верст, бродила по лесам и болотам, пока на Купалу не вышла к селению берендеев. Тут она нашла свою судьбу и, как положено берендейским обычаем, надела васильковый венок на  Влада. Выдумать такую историю для Сифири было не мудрено, так как знала она о набегах Змея Горыныча в чужие земли и в некоторых из этих набегов  сама участвовала.
Влад был влюблен в Сифирь безумно  и первый поверил в эту легенду. Убедить в этом остальных было потом не сложно. Только Велес один сомневался, не давали ему покоя сомнения, душа подсказывала, что что-то здесь не так. Но настоящих доводов для своих сомнений он даже для себя не находил.
СВАДЬБА  ВЛАДА  И  СИФИРИ.
—Влад женится! Влад женится! — кричала детвора, бегающая по селению.
Вот уже и сани с женихом и вестой показались  из-за поворота. Жених в рубашке красной, золотыми птицами да диковинными узорами вышитой, а веста  в белом сарафане и шапке из белого соболя. В ларце у жениха был венок васильковый, Янгой сплетенный, который Сифирь из Немана выловила  на день Купалы, на голову Владу одела. Посмотрел тогда Влад в черные глубокие очи ящерицы и потерял рассудок. Так приворожила она его, что дня, даже часа не мыслил он без нее. Вез жених венок в храм, где по обычаю венок волхвам показывают, как свидетельство любви, духовной чистоты  и доброй воли весты. А уж жених сам за свою волю отвечает. А за ними ехало много саней. Все берендеи поехали вслед за санями нареченных в храм, находящийся у Синего озера. Все хотели посмотреть обряд.
—Неладно что-то с этим венком, — задумчиво сказал Даждьбог, старейший волхв храма Лады и Лели. – Трудно поверить, но ложью-кривдой от него пахнет. А он бедный, как будто кричит, хочет что-то сказать, но не может. Протестует он против лжи, но в чем ложь не могу понять.
—И я не могу, — опустил голову Велес, — душа подсказывает, что не правильно делаем, а разум ничего подсказать не может. Венок скрывает ложь. Но можешь мне верить, можешь не верить, что-то родное от венка доносится. Родные руки его плели. А посмотрю на Сифирь, что сплела этот венок и вижу, что чужая она. Будто нет в ней ничего человеческого. Но Влад любит ее и ни за что от нее не отступится. Может где-то не так я его воспитал…  А, может стар я стал и не слышу я голоса своей интуиции? Может, не понимаю чего-то, особенно, из жизни молодых?
Венок действительно хранил тайну. Он кричал, о той лжи, при помощи которой Сифирь околдовала Влада. Но люди не слышали его крика, потому что уже перестали воспринимать голос цветов. Голос деревьев еще слышали, прислушивались к нему, говорили с деревьями и принимали советы от них, а голос цветов, тонкий и нежный, забыли. И язык цветов не помнили давно. Поэтому волхвы посовещались и, не заметив подвоха в венке, решили дать добро на свадьбу. Но это была уже не свадьба. Это был самый настоящий брак. С тех пор такое противоестественное супружество стали называть браком, а такие неправильные свадьбы бракосочетанием (сочетанием браков, двойным браком).

Настала первая ночь. Молодые пошли в свою спальню, и Сифирь поняла, что она уже крепко вжилась в свою роль. Процесс ассимиляции в чужом этносе прошел успешно. Теперь и Кош в ней дочь человеческую увидит. А это хорошо. Даже мандалайкой лучше прикинуться, чем ящерицей смертной быть и бороться за свое бессмертие или цепляться за жизнь. Мандалаи, хоть и наполовину, но человеки. С мандалайками сходились парни берендейские, но это уже не супружество, а брак называлось. А хорошее дело браком не назовут. А ей и вовсе повезло: за тму-тараканку себя выдала, а это братья берендеев по крови, свой Род.
Теперь ей осталось дождаться возвращения возлюбленного ее Коша и соблазнить его. Если он змеем вернется, она опять станет ящерицей, а коли человеком останется, то ей лучше у Перунова сына  в женах ходить, чем у Велесова. Конечно, берендеи разводов не признают, как мандалаи, например. Но она может стать вдовой Влада и двух свекров иметь Велеса, по покойному мужу и Перуна по-настоящему. Змеи давно положили свой не моргающий глаз на северные земли и она станет первой, кто внедрился в славянские роды и стал плодить здесь своих змеиных детенышей.
«Жизнь наша змеиная в яйце, — размышляла она, — а у них смерть в яйце будет. Много яиц змеиных, мы подбросим в гнездо сокола Рарога, как кукушки в чужие гнезда яйца подбрасывают. У кукушек есть чему поучиться. Мы подбросим им яйца, они высидят их и выкормят птенцов, как своих родных. А когда птенцы наши змееныши окрепнут, то погубят птенцов хозяйских и выбросят весь род в мусор. Только наши змееныши господствовать в их гнездах будут. Надо ждать Коша.
Хотя Сифирь и Влад справили свадьбу, но Сифирь не потеряла  надежды завладеть Кошем. Она просила Влада побольше рассказать про жизнь, увлечения, интересы Коша, и Влад с удовольствием рассказывал о своем замечательном друге, которым восхищался с детства и на которого хотел быть похож.
И она подползла бочком к своему жениху и попросила: «Расскажи мне о Коше. Все люди про него и про Янгу разное говорят, а я хочу все от тебя слышать. Ведь Кош друг твой, а Янга сестра. Кто как не ты больше всех про них знать может».
Рассказал ей Влад про все и про свое детство, и про сестренку Янгу и про друга своего Коша. Рассказал, как вместе они с детства были вместе: играли, на луга ходили, в реке купались…  Рассказал, как любили Кош и Янга друг друга, куда он, туда и она, куда она, туда и он. Как давали обещания они друг другу в том, что будут любить друг друга вечно. Вечность откликнулась им. Так, что они стали страдальцами и пленниками этой любви. А Сифирь слушала и на ус мотала. Твердо решила она дождаться Коша и, если не женой ему стать, то любовницей, и родить от него змееныша. Не знала. Не ведала она, что Кош вернется, после битвы со Змеем, не Кошем, а Кощеем Бессмертным.
ВОЗВРАЩЕНИЕ   ЯНГИ.
Прилетела Янга в свое селение. Приземлилась на опушке леса, оставила ступу и помело в кустах, а сама к своему двору путь держит. Хочет поскорее родных своих повидать, отца и мать обрадовать, что вернулась целая и невредимая. Только не помнит она, откуда вернулась. Память напрочь исчезла. Что было вчера, помнит. Как с мангустом прощалась, помнит, только откуда знает Рикки-Тикки-Тика, не помнит. Помнит, что Наталка с горы Стой ей ступу и помело подарила…  Помнит, как тепло попрощалась она с Горянкой и в родные края на ступе полетела… А все то, что до того было не помнит. Дорогу к дому тоже не помнит, ноги сами несут. Вот и вошла она во двор к  батюшке Велесу и матушке Мокоши, заглянула в дверь, вся родня за столом собралась. О делах говорят, ее вспоминают.
—Видать погибла наша голубушка Янга в чужих краях, погубил ее подлый Змей.— причитает Мокошь, а Велес успокаивает: « Не для того, мать, я растил дочку, не для того заботился о ней, чтобы она вот так она чужбине погибла. Нашу Янгу так просто не возьмешь, не сломаешь. Моя кровь, моя закалка».
—Вот и пропала, сгинула наша кровинушка, — продолжает причитать мать.
—Не беспокойся за нее, Кош — храбрый, сильный и умный воин. Он Змея Горыныча одолеет. Быть иначе не может, чтобы Перуна сын с подлой змеей не управился.
—Верно говоришь, дядя Перун, Кош Змея побьет и с Янгой возвратится, — поддержал Перуна Влад, а жена его Сифирь свое словечко вставляет: «Ой, не говори! Змей тоже сильный и войско у него могучее. Пол земли под Змеем Горынычем ходит. Не справится Кош с силами несметными».
—Справится. — спокойно говорит Велес, — Ручаюсь, что еще снег таять не начнет, а Янга с Кошем вернуться домой. Снилось мне сегодня, что Янга пришла, стоит у порога, слушает, а в дом стесняется войти…
—Сон в руку!— сказала Мокошь.
—Ой. Не говори, потому что конца этого сна не знаешь, а я не скажу…
 Сон и вправду снился Велесу странный: пришла Янга, вернулась домой, а через месяц родила девочку. Не хотел, раньше времени, про свой сон Велес рассказывать.
Не успел он закончить своей фразы, как дверь от ветра покачнулась и со скрипом отворилась, а на пороге Янга стоит. Живая и здоровая, только продрогшая малость.
—Здравствуй Батюшка! Здравствуй, матушка! Здравствуй братец Влад и братья, сестры, здравствуйте!— поклонилась она родным. Все руками всплеснули, дар речи потеряли, а она, как стояла, побледнела и упала.
Подняли ее родные, на кровать уложили, ухаживают за ней, щеки растирают, тазик с отваром горячим несут ноги парить, чай с самовара малиновый наливают да ей пить дают. Пришла Янга в себя, но не может ничего вспомнить. Где была, что делала не помнит. И все тут.
Велес обеспокоенный сидит, как полушубок с Янги сняли, он все на живот ее смотрит.
—Видать сбывается сон, — про себя бормочет, — бедная моя девочка. Сон в руку, накаркала супруга. А может это и к лучшему? Жива, здорова дочка моя, а что ребеночек, то может не Змей проклятый сделал? Как бы, не было, лучше об этом молчать, пока снег не  растаял, да морозы не кончились. А там, пусть уходит куда глаза глядят. Поговорю я с братом своим единоутробным Лешим, может возьмет к себе в лес. Хозяйство у него большое, вот и будет ему помощница.
Отходили Янгу, отогрели, и уснула она крепким сном после дальней дороги. Утром решили расспросить обо всем.
Настало первое весеннее утро. Солнце взошло над седым лесом и осветило поселок.  Давно прокричали первые петухи.  Люди из изб выходили.
—Что думаешь про Янгу?— спросил Велес у Мокоши.
—А что тут думать ответила мать.— Я свою дочь хорошо знаю и ребенок ее от Коша нашего. Видно плохо воспитал его Перун, если он на Купалу на девичью честь посягнул, кон предков нарушил.
—И это знаешь?— удивился Велес.— Я про ребенка, имею в виду…
—Я мать и мне виднее, хорошо, что ты заметил. А то вы мужики вам до нас внимание малое. Что вам нужно вы видите, а самого главного, часто, и не замечаете.
—Что делать будем?
—Пусть Янга отлежится, поправится, а дальше судьбу ее пусть сходка решает. Ведь и Кош хорош, тоже. Где он-то пропал?
—Не говори про Коша плохо, он нашу дочь из плена Змеева освободил. Он спас нашу Янгу. А ребенок? Ведь он и так ее нареченный. Подумаешь днем позже, годом раньше.— возразил Велес.
—Этак все кон предков нарушать будут!— возмутилась Мокошь. — Дочка наша заслуживает наказания, но и Кош не святой. Поживут в лесу, воспитают дитя, покажут себя с хорошей стороны. Глядишь, люди и простят и предки гневаться не станут. Об одном тебя прошу и сходку просить буду, чтобы родить ей дали в нашем доме. Здесь я Янгу зачала и рожала, здесь и она рожать будет.
На том и порешили.
МАСЛЕНИЦА.  РОЖДЕНИЕ  ВАСИЛИСЫ.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.  Закончилась зима. Настала масляная неделя. Гулянья начались. Народ на санях разъезжает, добры молодцы на столб ледяной за сапогами яловыми залазят, а другие друг друга мешками с шерстью с бревна сбивают. Вот ватага парней в мешки ноги сунула, и с мешками вместе прыгают, кто кого обгонит. Ребятишки свои салазки к саням цепляют и катаются, многие на лыжах наперегонки по простору гоняются, а иные с трамплина прыгают. Веселится люд честной! Во дворах из труб дым валит: блины пекут, а под вечер бани задымили. Люди париться пошли. Кто насиделся в пару, на улицу выбегают да в сугроб или в прорубь, если недалеко от баньки, ныряют. Охлодятся и опять в парную.
Только Велесу и Мокоши не до веселья: горячка у дочки началась, вот-вот разродится Янга.
Рожала Янга тяжело, в бреду говорила, кричала. Все Коша вспоминала: Кош, соколик мой ненаглядный. Где ты? И лицо расцветало при этих словах, будто и горячки не было. То опять о Змее Горыныче вспоминала. Тогда кричала так, что все в поселке слышали. Даже, если бы хотели Велес и Мокошь утаить от людей роды Янги, не смогли бы. А как кричала про Змея, температура вновь поднималась и горячка наступала с новой силой. Иногда неизвестные имена говорила, Наталку какую-то вспоминала и Рикки-Тикки-Тика. А ведь, когда в себе была, ничего про это не говорила. Видать и в самом деле не помнила.
—Кошенька, любимый, зачем ты предал меня, связался с проклятой Змеевной. Я же любила тебя, я тебе свою девичью честь доверила, а ты забыл обо мне. Что же я говорю? Ведь за мной Кош в замок Змея Горыныча прибыл.— причитала в бреду Янга.—Век бы не знал Усламифи, если б меня спасать не пошел. Значит, только меня Кош любит. Значит, неправда в зеркале была. Верю тебе, любимый!!!— закричала она, и крик ее слился в звуке с плачем маленького живого комочка, который Мокошь нежно приняла и передала на руки Велесу.
С криком и плачем в эту темную березневую ночь появился на свет Божий еще один человек, а вернее, живой комочек, несущий в себе идею человека. Вернее появился этот маленький, теплый, живой комочек под утро, когда еще РасСвет только думал начать свое, полное торжества и благоговения, дело на земле. Этот требовательный и чарующий крик, был порожден не страхом перед неведомым миром, в который он входил. Это был крик ведения. «Ведаю!—кричал маленький человечек. Ведаю мир, в который иду! Ведаю то, чего вы, взрослые, не ведаете, отягощенные суетными заботами бренного бытия!»
Этот появившийся на свет малыш наверняка интуитивно чувствовал, какими опасностями и угрозами наполнена неизвестность, называемая Жизнь. Девочка, родившаяся в эту ночь перед рассветом, не знала еще, кто ее родители, не могла знать об их прошлом, но она интуитивно преемственности поколений, с будущим Кощея и Янги, ее отца и матери.
Росток этой преемственности, еще не пробудился в сознании младенца, но ему уже открылись бесконечные просторы вселенной и тайны земной жизни, которые с возрастом люди так часто теряют и забывают. Но река забвения, пробежавшая потоками по памяти ее матери, совершенно не коснулась разума новорожденной девочки. В ней накопилась та память родителей и предков, которую потеряли потомки, небрежно обращаясь с ней.
Боль физическая и боль за будущее своих родителей и детей ворвалась в маленькое хрупкое тело, претендуя на неограниченную ничем власть над невинным младенцем. Она (боль) возомнила себя безраздельной госпожой и хозяйкой маленькой девочки. Но эти претензии нелепого чувства, основанного на крайне неприятных ощущениях; ничто перед силой духа новорожденной берендейки, которая следуя заветам Предков, заложенным в ней генетическим кодом; в один прекрасный миг она преодолеет боль и, став выше нее, с гордостью осознает себя Человеком, так как поймет, что не боль является регулятором поступков и действий, а Дух, который зреет и крепнет вместе со становлением человеческой личности. Девочка, уже тогда знала, что ее за ее мудрость назовут Василисой Премудрой. (Но об этом будет другая сказка.) Много она сделает в жизни для того. Чтобы помочь отцу с матерью в их благородных делах и их справедливой борьбе.
Ребенок громко кричал, возвещая о себе мир. Кричал так, что заглушил материнские причитания. Вы слышали, как младенец появляется на свет?!!
—Девочка!— воскликнул Велес.
—Василисой назовем, — деловито добавила Мокошь.
—Да, никак ты бабкой стала?— засмеялся над супругой Велес.
чувствовала и знала свое будущее, которое было неразрывно связано, невидимой нитью
—Ты посмотри, как на нашу Янгу похожа?— сказала новоявленная бабка.
—И на Коша.— произнес дед и грустно вздохнул.— Где теперь наш Кош скитается? Почему с ней не вернулся? Или дорогу к дому забыл?
—Ночью рождаются те люди, которые будут настолько разбираться в жизни, что к ним за советом будут приходить даже чужие люди,— сказал Перун и многозначительно добавил, — а те, что родились накануне рассвета, будут всю жизнь нести людям свет и радость.
—Но в народе говорят, —  добавил дядька Леший, — что если в момент рождения ребенка выглянет солнышко, то он всю свою жизнь посвятит тому, чтобы жизнь на земле была счастливой.
—А я добавлю, что в народе уже с давних пор устоялось такое мнение,-- сказала Мокошь, — что если дочь похожа на отца, то эта девочка непременно будет счастлива. Так же считается, что если, при отсутствии необходимой детской одежды, мальчика обернуть материнской юбкой, а девочку отцовской рубашкой, то, тем самым, это дает ребенку не только счастье, но и способность быстро решать все возникающие вопросы.
—Вот и ладненько!— воскликнул Перун и протянул бабке Мокоши (отныне она стала бабушкой) рубашку вышитую свастическим орнаментом.— Отдай Янге эту рубашку, пусть пеленает в нее девочку. Это праздничная рубашка Коша моего,  в которой он был, когда последний раз купалась с ним Янга, в ту ночь, когда  ее похитили. Он ведь отец, от него и сила должна дочке идти.
Назвали внучку свою старики Василисою, а когда Янга в себя пришла дали ей дочку молоком материнским покормить. Память Янги к этому времени совсем стерлась и началась ее жизнь с рождения дочери, прошлое ушло далеко-далеко. Только о Василисушке своей Янга думала, про другое имя и знать не хотела. Так со многими матерями бывает. Вот и Янга решила всю свою жизнь посвятить Василисе своей ненаглядной. В ней и было все утешение, которое давало Янге жить полной жизнью и не впадать в отчаяние.
СХОДКА.
Настал день сходки. Многие верили в честность Янги, что отец  девочки Кош, только вины ее это не убавляло. Не по сроку они сошлись с Кошем. Если бы Янга рассказала, как Сифирь соблазняла Коша в тот день, может и послужило бы это каким-никаким смягчением. Но Янга не помнила ни того дня, ни той ночи. Она даже не могла с уверенностью утверждать, что Кош отец Василисы, поэтому за нее стоял ее отец Велес, который знал свою дочь и верил ей и отец Коша Перун, который был уверен, что его сын ни за что бы, не отдал Янгу кому-либо. Перун понимал, что свидетельствует против своего сына, которого тоже изгонят за нарушение кона предков, но он знал, внутреннее чутье подсказывала ему, что Василиса его внучка. Против Янги, выступили только Сифирь да две ящерицы, которые бежали от Коша, превратившись в свой истинный вид и вернулисб в селение в виде девушек. Тогда Сифирь подтвердила, что они ее землячки из Дикой степи, их семьи убил Змей Горыныч, жилища сжег, а им чудом удалось бежать, и теперь скитаются они в поисках приюта. Тогда люди пожалели их и приняли в поселение. Ящерицы прижились здесь и, хотя они не имели слова на Вече, они имели право высказать свое мнение на сходке.
—Ребенок Змея Горыныча, — сказала Малка, одна из ящериц, — Змей не отпускает невинных девушек просто так. Я была в плену у Горыныча и многое повидала. Не сам Змей, так его приближенные, которые всех девушек к рукам прибирают, сделали свое грязное дело.
—Не говори глупостей, — закричал Влад, — Янга сестра мне и если бы она стояла перед таким выбором, мы бы ее живой не увидели. Не досталась бы она Змею грязному! Сифирь, подтверди, я ведь тебе много про Янгу и Коша рассказывал.
—Да, что же поделаешь, муженек, правду ее не скроешь.— хитрым голосом проговорила Сифирь.— Янга сама не помнит, что с ней было. Значит, и утверждать точно, чей ребенок не может.
—Кош вернется и подтвердит.— сказал весомую фразу Влад, а Перун добавил: «Ежели сын мой подтвердит, что Василиса его дочь, то должно принять нам ее, как свою. Но, Янга виновата, потому не может оставаться с нами дальше в селении. Как решите братья и други?
Так и порешили. Янга уйдет в лес к своему дядьке и ребенка с собой заберет. А, как появится Кош и подтвердит свое отцовство. То Василисе можно будет к людям вернуться, но Кош, за нарушение кона предков, должен будет уйти в лес, как изгнанник. Вече созывать не стали, коли все вопросы сходка решила.
Проводили до леса Янгу Перун и Велес. Перун ребеночка нес, чувствовал старик, что его кровинушка Василисушка. Возле леса забрала она Василису на руки, На опушке встретил их дядька Леший. Взял он свою племянницу за плечо и повел глубоко в лес на опушку возле старого бурелома. Тут он для нее избушку срубил. Тут Янге и жить предстояло. Жить столько, сколько она даже представить себе не могла. Причем, жить одной предстояло, а пока что Василиса была ее единственной радостью и единственным утешением.
ВОЗВРАЩЕНИЕ КОША.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
Не забыл Кош дороги домой, просто путь был долгий и трудный. Не догнав Янгу в пустыне, он завернул во дворец Ахурамазды и тот подтвердил, что Янга была здесь. Рассказал ему, как она любит его, просто про заклятия не хотел говорить раньше времени.
—Сейчас ей уже ничто не грозит. Проводник у нее надежный. Рикки не только проведет, но и от беды защитит в любую минуту. Места, через которые они пойдут тихие да спокойные. Так что, еще затепло Янга дошла до дому, мне кажется. А вот тебе в путь торопиться нет смысла. Это здесь тепло, а у вас в Берендее зима. Ты мне, как друг нужен. Поможешь— буду рад, откажешься не обижусь. С запада на страну мою напали орды мух и прочей хварстры. Захотел царь Бафомет-гермодит мое царство к своим грязным рукам прибрать. Собираю своих верных пауков на бой кровавый, смертный. Помоги мне с демиургом проклятым справиться.  (Демиург—это титул Бафомета, равнозначный императору или кагану.)
Согласился Кош пойти с Ахурамаздой на войну с хварстрой. Бились они три долгих месяца, пока последнюю муху не убили и последнюю мошку из царства парсов не выгнали.
Наконец Кош достиг страны берендеев, въехал на скакуне своем в родной лес. Выехал он на поляну, слез с коня и говорит ему Сивка-Бурка: «Послужил я тебе службу верную, но теперь и мне пора в путь дорогу. У меня своих дел много».
—Может помочь тебе, конь мой верный? Может, и я тебе на что-то сгожусь?— спрашивает Кош.
—Нет, свои дела я делаю сам. Но, если потребуется мне твоя помощь, я сам найду тебя. Ну а коли моя помощь будет нужна, крикни : «Сивка-бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!» Я и появлюсь. А теперь до свидания Кош, придет время, свидимся.
—Спасибо тебе, Сивка-бурка, вещая каурка, за службу верную, за дружбу бескорыстную. Не поминай лихом.
Развернулся скакун, тряхнул гривой и был таков. Только его и видели. А Кош на поляне остался, присел с дороги. Видит, идет девица в платке. Присмотрелся, а это Янга его любимая малину пришла собирать. Окрикнул он ее по имени, а она повернулась в его сторону, вздрогнула, изменилась в лице и бежать бросилась.
—Янга, милая! Янга  вернись. Остановись моя радость! Янга, не убегай. Постой, любимая! Али не узнаешь меня…— кричал вослед юноша, но она продолжала бежать, как будто и не слышала его. Да так быстро бежала, что он и след ее потерял. Опечалился Кош и думает, понять не может: «Что с Янгой случилось? Али не узнала его? Почему убежала, слова не сказала? А может быть и не Янга это, а змеевна, вроде Усламифь, Янгой прикинулась и морочит его, за нос водит?»
Остановился он, вернулся на поляну и сел на пенек, чтобы все обдумать и взвесить. Тут из самой чащи леса дядька Янги, Леший выходит.
—Что, убежала от тебя моя племянница?— спрашивает.
—А разве это она была?
—Она, кому же еще быть.
—А почему же она от меня убежала? Али не рада, что я вернулся? Али я чем-то провинился перед ней.
—Дело не в этом. Главное я тебе потом объясню. А на счет провины, то не перед ней, а перед  людьми, перед Родом и коном предков провинился ты.
—В чем же, дядька Леший?
—Провинился ты в прошлый год перед всеми, когда на Купалу с Янгой миловался. Недавно в Березне она тебе дочку принесла, краше матери своей девочка.
—Так ведь, радость-то, какая! Зачем же ей от меня бегать?
—А вот иди к народу и про радость эту скажи. Если твоя дочка Василисушка, то признай перед всеми. Ее из селения ко мне в лес прогнали, потому, как не знают они, чей ребенок. Кое-кто грешным делом на Змея думал. А коли твой ребенок, то признай перед народом.
—И что же, тогда ее простят и в селение назад примут?
—Может и не примут, но тебя точно прогонят. Вместе виноваты, вместе отвечайте. Глядишь, пройдет время, и забудут люди, а там и простят. А объявить о себе ты сейчас должен, чтобы знал народ, что Василиса дитя наше берендейское, а не отродье  змеиное. Вот ее то, примут в селении, когда срок придет, и рады будут всегда. А с тобой сложнее…
—Хорошо, — сказал Кош, — Веди меня на Вече. Признаю я свою дочь и руку за нее отдам.
—А не боишься, что прогонят тебя, за нарушение Кона Святого, что на Купалу ты сотворил?
—Значит, заслужил я это. Пусть Василисушка будет счастлива и нашим Родом принята. Я признаю ее дочкой своей!
Подошли к поселку, люди убегают от них, шарахаются, собаки лают, надрываются, коровы, козы и прочий скот мычат, блеят, заливаются. Вошли в поселок ни души на дороге, только лай собачий да гул стоит вокруг. Подошли к вечевому колоколу и Леший ударил в него. Зазвонил колокол перезвоном медным, стал людей на сходку, на Вече собирать.
ИЗГНАНИЕ  КОША .
Собрался народ. Стоят на площади, на Коша смотрят, отворачиваются, носы затыкают.
—Чего народ созвал, Леший? Али беда какая приключилась? — кричат мужики.
—Леший с Кошем на лобное место поднялись. Леший руки поднял и объявил: «Кош вернулся с похода славного. Змея Горыныча победил, весту свою Янгу из полона освободил и назад с Победой Вернулся. Принимай, Перун, сына своего! Слава и честь Кошу!
Слава и честь! Слава! Слава!— раздались голоса со всех сторон.
—Волею судьбы-рока пришлось ему задержаться в чужих краях, потому и пришел позже весты своей. Голубку свою выпустил из клетки Змеиной, а сам остался долги раздавать, и не имел возможности ранее предстать пред наши очи, ответ перед Вече держать. Теперь вот он, здесь, весь с потрохами.
--Слава! Слава Кошу!— выкрикнуло несколько голосов.
--Слава то слава, — продолжал Леший,--но есть Кошу, в чем повиниться перед вами и ответ держать. О чем речь пойдет? О дочери твоей, брат Велес, тебе и спрос вести. — Потом обернувшись к народу, добавил.— И ты, Перун на лобное место выходи. Твой сын. Тебе и спрашивать с него.
—За что спрашивать?!!— зашумел народ.
—А, вот он сам и расскажет,—закончил Леший и показал на Коша.
Кош вышел вперед, поклонился всему народу и сказал: «Здравствуйте, родичи мои, здравствуйте, земляки. Здравствуй народ берендейский!  Повиниться мне есть в чем. Леший правду сказал. Знаете ли вы дочь Велеса Янгу, мою нареченную.—люди закивали головами в знак согласия,--Так вот на день Купалы в прошлом году, не успев предупредить отца с матерью, против кона нашего древнего, стала она в ту ночь мне вестой и женой. От меня и любви нашей дочка наша Василисушка. В этом перед народом клянусь и каюсь, что нарушил кон предков и поспешил деву любимую в жены взять. Наказывайте меня, как считаете нужным. Любое наказание приму от вас, как должное. Виноват я так же, — добавил он,--в том, что пролил кровь на праздник Купалы, погасив Священные костры любви, что горят для студентов».
—Не любое наказание мы тебе определим, а справедливое, — сказал Велес, — коль признал ты дочку мою женой, то вот вам мое благословение. А быть ли вам в селении, народу решать.
Вышел Перун: «Виноват ты сынок перед родом нашим. Янга уже наказание понесла, и Вече в лес ее направило. Там она искупает вину, и ты ступай и раздели ее участь. Вам теперь на кону написано, вместе быть. Даю тебе мое благословение, отцовское. Будьте счастливы, дети мои!
Потолковал народ на Вече, спорить нечего. Не место Кошу в селении, как и Янге. Хоть и герой он. Тем более дух отвратный, что от него исходил, заклятие крови Усламифи, не позволял людям долго возле него находиться. Кош это понимал, а потому поклонился он честному народу и сказал: «Прощайте, отцы и деды, матери и бабки, братья и сестры! Приняли вы решение справедливое, и я принимаю участь свою, как должное воздаяние. Не прогнали бы вы меня, я бы сам ушел, потому как нет мне места на земле без Янгушки моей любимой, без дочери моей милой Василисы. Прощайте еще раз! Не поминайте лихом».
Сказал эти слова и, чтобы не смущать народ духом бусурманским, быстро не оборачиваясь пошел к лесу. Все люди, молча, стояли на площади, пока Леший не повернулся и не пошел вслед за ним. Тут Перун и Велес опомнились, вдогонку бросились.
Поравнялись они уже возле самого леса. Перун, Велес, Леший и Кош стали в круг, и речь начал Перун по старшинству своему: «Не все вы еще ведаете, братья, не все знаете. Дух этот, что людей от Коша воротит, не просто дух, а заклятие змеиное. Я говорил с Матерью Сырой Землей, и поведала она мне тайну страшную и печальную. То, что людей от Кощея воротит,  это полбеды. А вот, что Янга не сможет подойти к нему ближе, чем за триста саженей,  беда. Не быть им вместе, пока проклятие змеиное не снято. Так что, — он повернулся к Кошу, — сынок, не быть тебе с Янгой. Не ласкать ее, не растить вашу дочку Василисушку. Как помочь горю? Не знаю, но сделаю все, чтобы вы были вместе.
—Я, — добавил Велес, — от дочки узнал о проклятии крови змеиной. Потому на поляне тебе сразу все не сказал. Любит тебя Янга по-прежнему, даже, пуще прежнего. Она сама об этом говорила. Но не может она к тебе приблизится и знает это. Она, чтобы спасти тебя от заклятия страшное бремя на себя взяла: жизнь вечную. Только не помнит она ничего. Память ее змеи проклятые забрали. Но я верю и тебе верить велю, зять мой Кощей, что придет время, и вы соединитесь с Янгой навеки. Будет и у вас счастье, будет и у нас праздник.
—Прощайте, братья, — сказал, дав Кошу выслушать их до конца,  Леший, — не поминайте лихом.
Сказал это, взял Коша за руку и повел в лес, к высокой горе, к огромной пещере. Пещера эта пустовала давно, в ней и суждено было поселиться Кошу на долгие времена.  Подошли они к пещере, стали на огромный жертвенный камень, где Леший посвятил его в лесные жители, нарекая Кощеем. Так и остался Кощей в пещере, основав в ней свое царство. Была сюда заказана дорога людям, особенно его возлюбленной Янге.
—Посвящаю тебя витязь Кош в лесные жители!— торжественно произнес Леший.—Нарекаю тебя Кощеем, а по причине бессмертия твоего в этом мире, добавляю соответствующее звание: Бессмертный. Произноси же слова Присяги Лесного  Жителя за мной, вдумывайся в каждое слово Присяги, потому что за нарушение Ее, тебя постигнет кара неминучая. Помни, что после произнесения присяги. Бремя ответственности за каждый твой шаг и каждое твое слово лежит на тебе и принуждает быть верным Присяге. Готов ли ты, студент Кош, взять на себя бремя ответственности Лесного Жителя?
—Да, учитель, — произнес Кош твердым голосом.
--Тогда повторяй за мной слова Торжественной Присяги!
Вот слова этой Присяги:
Я, вступая в ряды «Лесных жителей», перед лицом своих учителей Волхвов, наставников Рода и собратьев по лесу, перед лицом своей Матери Сырой Земли, перед лицом всего Рода торжественно обещаю: горячо любить свою Родину, чтить Предков и хранить в душе своей нашу Славянскую Веру. Жить, трудиться, учиться и бороться, как завещано Предками и Родом, как учат Великие учителя Волхвы. Настойчиво овладевать знаниями, хранить их от утраты и забвения, и нести их людям Рода. Выполнять все повеления Бога, который говорит с нами языком случая и обстоятельств, положившись на интуицию, которая находится под руководством данной нам Богом Совестью. Всю жизнь трудиться на благо Рода и человечества, направляя движение вселенной и жизнь человеческого общество в русло Божьего Промысла. Бороться со всяким злом и первопричинами зла: ползучим змеиным отродьем и порхающей хварстрой. Свято соблюдать Кон Природы и устав Лесных Жителей."
Устав Лесных Жителей:
Лесной житель  предан Роду и Отечеству, Богу и Славянской Вере, своим учителям и собратьям по лесу.
Лесной житель  готовится стать совершенством и творцом жизни на земле.
Лесной житель  равняется на Волхвов-учителей, праведников и героев.
Лесной житель  чтит память погибших предков, своего Рода и готовится стать достойным продолжателем их трудов и наследником их замыслов.
Лесной житель  лучший в учебе, труде и спорте.
Лесной житель  - честный и верный и преданный друг, который никогда не оставит в беде своих товарищей и всегда поможет в справедливом деле всем, кто в его помощи нуждается.
Лесной житель  - учитель, наставник, руководитель и пример для подражания для всех людей.
Лесной житель  - друг лесным жителям всех стран, которые стоят на позиции Правды и Справедливости.
Лесной житель   - помощник и советчик всем людям, которые идут дорогой Правды, всем борцам за Правду и справедливую, праведную жизнь на земле.
Если же я нарушу эту священную Присягу, по неведению своему или, будучи под руководством животных инстинктов и  змеиных страстей, под пытками или из-за трусости, то пусть мое имя будет предано забвению моим Родом и потомками, а мой прах растворится в небытие, мои родные откажутся от меня, и  я нигде не найду своего места во Вселенной.
Да будет так! Ныне и вовеки веков!
Леший читал эти слова вслух, а Кощей произносил их следом торжественно и громко, вдумываясь в каждое слово и оставляя каждое слово Присяги в глубине своей души и своем сердце. Когда были произнесены последние слова Присяги, Кощей посмотрел на Лешего вопросительно, как смотрят ученики на учителя, ожидая ответа, на давно мучающий их вопрос.
Леший поднял глаза к небесам, как бы ожидая реакции Сварги на то, что пополняется небесное воинство. Он чувствовал радость небес и впитывал ее в себя. Наступила тишина. Весь лес в округе внимал словам Присяги, пещера, раскрыв свою пасть, грустно смотрела на нового жителя леса. Вся природа торжествовала, чувствуя какая сила, вливается в нее в лице Коша, в образе Кощея Бессмертного, славного победителя Змея. Было торжественно и грустно, деревья своим шепотом выражали одобрение и каждый листочек трепетал от радости сознания того, что природа набирает с новым своим воином, огромную силу. Тишина прервалась только тогда, когда Леший снова повернулся лицом к Кощею.
—Здесь в пещере, будешь жить ты вечно, из тысячелетия в тысячелетие, собирая главные сокровища на земле: мудрость веков и знания. Эти сокровища не имеют цены, и ты отныне станешь их хранителем и стражем. Постоянно пополняя свою казну новыми знаниями, новыми открытиями. До какой поры это будет продолжаться, мне не ведомо. Но я сделаю все, что бы узнать твой срок. Знания не могут храниться взаперти вечно. До какой-то поры ты будешь хранителем их, а затем станешь носителем знаний. В этом твоя миссия, твой путь воина. Всему свой срок. Прощай, Кощей! Проклятие змеиной крови и на меня действует. Не могу я больше возле тебя стоять. Помни главное: «дал слово, держи его». Не поминай лихом!— и Леший в лес убежал, туда, где была обречена на вечную жизнь в избушке его племянница Янга, которую со временем станут величать бабой Ягой.
ПЕРУН,  ВЕЛЕС  И  ЛЕШИЙ.
—Я верю твоей дочери!— закричал в ярости Леший на Велеса. — А ты… Отец называется… Дочь у нее от Коша, а не от Змея. Она и должна жить с Кощеем.
—Так что же им мешает? — удивился Перун. – Мой сын тоже живет в твоих пенатах, вы лесные жители и разбирайтесь с этим.
—Но ведь вы же отцы. Кому как не вам думать о счастье своих детей?
—Да, мы отцы, — сказал Велес, — но что мы можем сделать?
—Ваши дети зачарованы страшными чарами. Она не может подойти к нему ближе трехсот аршин. Они не могут быть близко, но они любят друг друга. Нужно найти то, что эти чары развеет.— предложил Леший.
 —Но мы не знаем, что это.
—Мы не знаем ничего про это змеиное заклятие.
—Кое-что мы уже знаем. Кровью убитой Усламифи Змеевны намазан Кощей, поэтому к нему не может подойти Янга и люди тоже шарахаются  от него.
—Но как смыть эту кровь, брат?— спросил Велес у Лешего.
—Не знаю, не знаю…  но мы можем это узнать.
—Отправимся по свету и найдем ответ на этот вопрос. Ведь это наши дети.
Старики разошлись в разные стороны.  Перун пошел в  царство Ахурамазды, где его мудрый паук загадывает загадки, а тех, кто не ответит на них, пожирает.
ПЕРУН В ГОСТЯХ У АХУРАМАЗДЫ.
И сказал тогда Ахурамазда Перуну: Нет моей вины, что не сказал я всей правды Кошу. Он сам виноват. Так торопился спасать свою Янгу, что не выслушал меня до конца. Змей Горыныч бессмертен, его можно было убить только этим мечем-кладенцом.  Много таких мечей куют мастера Двуречья, от шумеров им эта тайна досталась, и передают они ее из поколения в поколение. Много храбрецов и славных витязей отправлялись в путь, чтобы убить Змея. Я то, знаю, сам им загадки загадывал, сам им мечи давал. Дело в том, что убив Змея, герой получал не только его бессмертие, он еще становился наследником бесчисленных богатств Горыныча. А огромная кладовая Змея, где хранятся несметные богатства, обладает волшебными свойствами. Злые колдуны наложили на нее табу и сокровища эти могут принадлежать только Змею Горынычу и никому больше. Тот, кто задержится в комнате с сокровищами хотя бы на полчаса, сам становится Змеем. А чары этих сокровищ обворожительны, манят они к себе и не отпускают смертного, пока он не становится Змеем. Вот так герои становились Змеями, обретая его бессмертие и его несметные богатства, которые дают ему власть над половиной мира. Каждый Змей хочет власти над всем миром и потому старается увеличить свои богатства. Множит богатства в кладовой Змея, значит, множит зло на земле. Кош устоял перед этим соблазном. Для него не богатства были важны, а Янга. Он не променял бы свою любовь на все богатства мира. Честь ему и хвала. Но эти богатства надо было уничтожить, чтобы не достались они наследникам Змеевым. Он так спешил к своей возлюбленной Янге, что я не успел сказать ему об этом. И теперь на земле, в царстве змей будет новый Змей Горыныч, и петля зла будет дальше висеть над миром.
—Ты знаешь, о, великий Ахурамазда, зачем я сюда  пришел?
—Конечно, друг мой Перун. Я открою тебе все, что знаю. Враги у нас общие: змеи и хварстра. Они захватили власть во всем мире, и даже я не в силах победить их или, даже, остановить. Я один не могу, ты один не можешь. Если мы не объединимся, твари ползучие и хварстра порхатая уничтожат нас  поодиночке. Тем более, вместе нам легче будет со злом мировым бороться, но и это не выход. Зло на земле должен уничтожить только Кош-Кощей. Ему это под силу. Потому и соглашаюсь я открыть тебе эти тайны, ничего не требуя взамен. По обычаю положено отвечать на вопросы моему Великому Пауку, но я уверен, что ты знаешь, мой друг Перун, не меньше, а больше меня и Паука. Не я тебе задавать вопросы буду, а ты. Спрашивай, дорогой друг, все скажу, на все вопросы отвечу. У нас отныне не должно и не может быть тайн друг от друга. Враг у нас один и этот враг силен, коварен и безжалостен.
—Верно говоришь, любезный друг Ахурамазда, враг у нас с тобой один и победить его можно только всем вместе. Но силу врага ты несколько преувеличиваешь. Враг силен  только своей подлостью и коварством: змеи жалят только исподтишка. Наша же сила в Правде и вместе мы обязательно победим. Но сначала хочу помочь зятю своему Кошу и дочке Янгушке. Ты скажи мне, Ахурамазда, что надо сделать, чтобы Кощей встретился с Янгой и мог сблизиться с ней?
—А это уже зависит от самого Кощея. Тот, кто владеет мечем-кладенцом, должен обладать всеми знаниями мира, в них истинные сокровища и настоящая праведная власть на земле.
—Но как человек может овладеть всеми знаниями на земле? Разве такое возможно?
—Для человека нет ничего невозможного, потому что вы – дети Божьи. Во власти каждого получить знания. Было бы желание. Каждый человек может постичь все знания, узнать все тайны мироздания. А Кощею для этого в придачу дана целая вечность. Это первое условие, для того, чтобы Кощей и Янга были вместе.
—А второе?
—Второе немного сложнее, но Кощей осилит его, не позарился же он на ложные сокровища Змея Горыныча. Знания не должны храниться в кладовой, там они тухнут и ветшают. Там знания превращаются в прах и тлен. Знания надо нести людям.
—А захотят ли люди этих знаний?
—Теперь, когда новый Змей Горыныч воцарился в стране змей, это будет трудно. На земле будет две кладовые: с ложными и иллюзорными сокровищами Змея и вторая с истинными сокровищами—Знаниями. Каждый человек будет стоять перед выбором: Что из двух тайных сил выбирать. Но Кощей должен нести знания людям, он должен убедить их в том, что истинная сила и настоящие сокровища в Знании, а золото и драгоценные камни имеют силу, только тогда, когда им начинают поклоняться, как Богу. Они и власть имеют только над теми, кто верит в их силу. Кто смотрит на них, как на красивые, но бесполезные игрушки не подвластен их разлагающему влиянию. Скажи, Перун, тебе нужны сокровища или золото.
—Нет. Зачем они мне, разве что дарить детям на праздники.
—Вот именно. Змеи делают так, что человек начинает верить, будто за них можно купить все.
—Ну, это уже глупость. Разве за них можно купить друга, разве за них купишь любовь и счастье, разве купит за них честь и совесть, тот, кто их потерял? Разве люди поверят, что за Змеевы сокровища можно купить все?
—Не обольщайся, мой друг, змеи сделают все, чтобы люди поверили в это. Зло многолико и коварно. Оно принимает разные облики и уже сейчас много родичей нового Змея Горыныча живут среди людей. Люди потеряли бдительность, допустив это, они потеряют больше, когда змеи убедят их в истинности сокровищ. Спасти их сможет только Кощей. В этом его задача, в этом его миссия на земле, для этого ему дана вечность. Только когда он соберет в себе все знания мира и даст их людям, когда люди сбросят с себя гнет змей и проклятие сокровищ. Он получит молодость и смертную жизнь с такой же молодой и смертной Янгой. Он обретет человеческое счастье, а это дороже всех сокровищ мира. Поэтому два условия я сказал: Кощей должен овладеть всеми знаниями мира и дать эти знания людям. А третье условие…
—А третье условие?..
—А третье условие самое сложное. Убив Змея о семи головах, со злом не покончишь. Есть еще Змей о 12 головах. Он и есть главный змей глобального масштаба. Только биться с ним Кощею не под силу.
—Как не под силу. Кощей славный воин, победил семиголового змея, победит и двенадцатиголового.
—Забываете, что у двенадцатиголового Змея весь мир змеиный во власти. Огромное воинство соберет он, если его жизни и благополучию будет угрожать опасность.
—Мать Сырая Земля ему поможет, как в прошлый раз помогла.
—Не поможет. Ну, кто поднимется по велению Матери Сырой Земли? Богатыри берендейские, витязи северянские и ильменские, кривичи и полочане, казаки тму-тараканские, батыры татарские и ушкуйники вятские.
—Славное воинство! — сказал довольный собой Перун, —али не победит оно воинство Змеево?
—Славному воинству уже за тысячу лет перевалило. А ведь бессмертия Кощеева им не было дано. Их бессмертие в счастливой жизни потомков, в их тяжелой, но славной доле. Выйдет рать мертвых, погремит костями, да не хватит ее сил, чтобы Змея одолеть.
—Что же делать?— спросил Велес.
—А в этом и заключается третье условие.— продолжил свою речь Ахурамазда.— Но сказать вам полностью его не могу. Придет память к Янге, она и скажет третье условие. Она много знает, много может рассказать. 12 тысяч лет действует вино беспамятства, а потом чары его проходят: баба Яга снова станет Янгой, вспомнит все, что Янге ведомо.  А, как исполнится третье условие, станут они оба молодыми и бессмертными, только бессмертие их будет не чародейское, а человеческое. В сердце каждого из людей бессмертие человеческое сокрыто.
ПАМЯТЬ  ЯНГЕ  ВЕРНУЛАСЬ.
Вот и настал день 12 000-летия с того момента, как Янга выпила вино забвения. Вернулась к ней память, но не вернулась молодость. Села она у зеркала и заплакала. Больно ей стало за жизнь долгую и бессмысленную. Все поиски, поиски и никакого просвета. Особенно больно стало за любовь потерянную. Кощей был ее главной потерей, потому что только в Великой Любви —смысл жизни. Но и сейчас, когда чары забвения прошли, чары разлуки не исчезли, и осознала она, что и сейчас не сможет с ним встретиться, не сможет подойти, обнять, погладить по головушке кудрявой сокола своего. Еще пуще и горче она заплакала. Уж лучше бы память не возвращалась ко мне!— закричала она от отчаяния. Лучше бы смерть вернулась ко мне, и исчезло мое бессмертие! Да и нужна ли я такая старая да страшная соколику моему?
А зеркало ответило: посмотри, так ли соколик молод, как ты его себе представляешь? Посмотрела она в зеркало, а в нем Кощей ее возлюбленный. Куда девались кудри русые, где его тело крепкое да красивое, где его кожа мягкая? Увидела Яга свою любовь и отвернулась, еще больше она расстроилась. А зеркало все показывало, как змеи превратившиеся в людей и их потомство разрушало все державы старинные, да государства создало, а во главе каждого змееныши подлые стоят.  Народы работают на них: землю пашут, уголь и железо добывают, всякие вещи для удовлетворения змеиных прихотей на заводах и фабриках создают. А змеи и змееныши живут за их счет, припеваючи, кровь людскую пьют, органы у людей вырезают, да себе взамен старых пришивают, девочек человеческих вылавливают и издеваются над ними, поглощая их энергию, здоровье и молодость. «Где-то среди них и дитяти, Василисушки моей» — застонала баба Яга. И другая картина проплыла перед ней в памяти ее бесконечной: во дворе возле терема сидит она, а вокруг детишки ее малые бегают. Василисушка-- старшая среди них. Кош с молотьбы вернулся, мешок зерна принес. Она ему во дворе стол накрывает, всякими кушаньями и соками полон стол, каравай и молоко парное в центре стола стоят. Сел за стол Кош, села Янга и детишки по старшинству за столом расселись. Едят да нахваливают матушку свою—добрую хозяюшку, за то, что вкусных блинов напекла, маслом и медом их намазала…
Вечером молодежь бежит к кострам купальским. Василисушка венок плетет, ведь она теперь девка на выданье. Сидит с подружками, венки плетут, разговаривают, смеются.
Вот мужики и бабы семейные на сход собрались. Решают, как наградить Коша за труд его праведный. За то что, благодаря ему, урожай великий в селении собрали. Почет Кошу и поклон от всех поселян.
Только в зеркале всего этого нет. Это хранилось в долгой памяти Яги, потому и забрали чародеи Змеевы эту память у нее. Она и Кощей, единственные хранители памяти народной, а в памяти счастье и сила народа. Народ, забывший свое прошлое, не имеет будущего.
Вдруг на опушке, возле избушки своей услышала она топот человеческий. Выглянула баба Яга в окно. А за окном делегация целая стоит. Странники древние к ней пришли Перун, Велес да Леший у порога стоят.
—Открывай,  дочка, двери отцу своему, дядьке да свекру мудрому. За помощью мы к тебе пришли. Только ты третье условие знаешь. Скажешь его нам, передадим его Кощею, а там и ваша судьба определится. Встретитесь вы и будете счастливы.
—Чем же я помогу? Откуда я могу знать третье условие?
—Видать память еще не совсем вернулась к тебе, доченька?
—Ох, не совсем. Плохое все помню, а хорошее… — и Яга опять расплакалась.
—Напрягись, милая, — сказал Велес, — может, и вспомнишь третье условие.
—А трудно будет вспоминать, мы тебе поможем!— добавил Леший.
—Вспоминай, не тяни время, что надо подскажем, что запамятовала— напомним.— продолжал Перун.
Села баба Яга на ступу и напрягла свою память.
—Зеркало надо вымыть Мертвой водой!— крикнула она, что есть силы. — Врет зеркало, не правду, а кривду змеиную показывает. Да меч-кладенец из звездного металла нужен, чтобы возле зеркала стоял. В нем вся правда, при нем зеркальце лгать не будет. Да Мертвая вода всю ложь с его лица яркого сотрет и смоет.
Далеко к самому Лукоморью ушел скакун дамасский Сивка-Бурка, когда Кош стал Кощеем и своего коня отпустил на волю. Он и сейчас там пасется у Зеленого Дуба. На том Дубе златая цепь, а на ней сидит Кот Баюн ученый. Кота надо с цепи освободить, чтобы он показал скакуну дамасскому Сивке-Бурке путь к источнику. Источник с Мертвой водой зарыт землей, засыпан камнями да мхом давно порос. Только Кот Баюн знает к нему дорогу. Приведет  Кот Баюн Сивку-Бурку к тому источнику, покажет камень поросший мхом забвения, ударит Сивка-Бурка своим копытом по этому камню и забьет, из-под камня, источник Мертвой воды. В источнике этом  Правда народная! В нем гибель змеиная! Привезите мне этой воды промыть зеркало, а меч-кладенец у Кощея возьмите. Скажите, что для меня. Он даст. И еще нарвите мне васильков полевых, буду венок для суженного Кощея плести.
Ушли странники на север в далекое Лукоморье. Перун пошел Кота от цепи освобождать, Велес  Сивку-Бурку искать, а Леший в леса дремучие за Камнем-Горами к Кощею пошел за мечом-Кладенцом из звездного металла.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Через год собрались они у избушки бабы Яги, принесли воду Мертвую и меч-кладенец из звездного металла.
ЭПИЛОГ.
И увидела баба Яга в зеркале себя Янгой, а Кощея Кошем-юнощей, только не в прошлом, а в будущем. Чертит Кош чертежи какие-то диковинные, пишет формулы незнакомые, что-то считает, о чем-то важном думает. Янга в большой светлой комнате стоит, а перед ней дети, много детей за партами сидят, внимательно Янгу слушают. А, она говорит, говорит, говорит о чем-то, что-то показывает на доске.  Вот они на улице в парке цветущем с Кощеем после трудов праведных идут. Кош ее под руку ведет, к своему плечу прижимает, а ей так хорошо!.. Дети по парку бегают, играют, на качелях качаются. В озере лодочки с детишками и взрослыми плавают, а на пляже детвора купается, плавает, брызгают друг на дружку водой чистой. Люди повсюду идут парами и по одному: кто в театр, кто на стадион, кто в библиотеку. Хорошо кругом. Светло. Солнышко светит ясно, радуется за детей своих, за то, что счастье пришло на землю.
И сказала Янга странникам: «Передайте Кощею третье главное условие. Должен он взрастить и воспитать, среди тех, кому знания даст великие, богатыря могучего, чтобы был под стать ему в молодости, когда он Кошем был. Даже сильнее, храбрее и умнее его должен этот воин быть. Вот, когда вырастит и воспитает он Богатыря Русского, впитавшего в себя все силы богатырей былинных и знания все, что в мире есть и которыми Кощей овладел за эти века-столетия; когда сразится этот Богатырь со Змеем Горынычем о 12-ти головах, когда победит Змея и головы его сожжет на Костре Великом, а пепел в недра земли глубоко закопает, тогда и снимутся все чары, что нас с Кощеем разделяют, и придет счастье к нам, на Землю Берендеев и на всю планету.
Что бы биться со Змеем Горынычем, меча-кладенца мало будет. Нашлет проклятый Змей на Богатыря рать несметную змеиную, но поможет ему Мать Сыра Земля, как помогла она когда-то Кошу юному. Поднимет Мать Сыра Земля рать праведную в бой на силу нечистую. Будут это потомки богатырей берендейских, витязей северянских и ильменских, кривичей и полочан, казаков тму-тараканских, батыров татарских и ушкуйников вятских. Которые побьют и разгромят наголову все воинство змеиное и установят на земле жизнь праведную. Вот тогда и встретимся мы с Кощеем, с милым Кошем, соколом моим ненаглядным и будем с ним счастливы. Потому, что миром будут править не змеи, а Правда, Любовь и Справедливость. Правда всегда была с нами, Любовь всегда поможет тем, кто пронес ее через века, а Справедливость придет к нам, чтобы остаться навсегда с нашими внуками и правнуками. А еще скажите Кощею, что люблю я его, как прежде, даже, пуще прежнего, потому что у меня никого нет, и никогда не было, кроме него. Только о нем мои мысли были все это время, только о нем мои мечты и моя Любовь, пронесенная через века и тысячелетия».