Мы не такие, какими кажемся

Из разговора подруги с пятилетним сынишкой.
 -Мама, туристы живут в Турции?
 -Нет! Туристы в пятницу собирают рюкзак, на резиновой лодке переплывают Волгу. На другом берегу разбивают палатку, разжигают костер, поют песни под гитару, играют в бадминтон. Понятно?
 -Понятно! Мам, значит Турция на другом берегу Волги?
 
 На море я не была лет восемь. Октябрьская погода радовала. Мы плавали до боли в икрах в чистейшем море, нежились на солнышке, одним словом - наслаждались жизнью. День, другой… на третий мне захотелось каких-то дополнительных действий. Муж наотрез отказался от всевозможных экскурсий, заявив, что приехал всего на десять дней и будет есть, пить, спать и плавать. И НИЧЕГО больше. Потребность во сне у меня минимальная, есть мне вообще противопоказано, а плавать по восемнадцать часов в сутки силенок не хватает. От нечего делать стала крутить головой по сторонам и наблюдать.
 
Мы не такие, какими кажемся.
 
 Наблюдение первое.
 Умные и трудолюбивые турки смастерили замечательные деревянные дорожки. На два тросика были нанизаны, как бусы, чередуясь дощечки и пластиковые крышки от бутылок. Это позволяло в ненастье и шторм, во время уборки пляжа скатать дорожку, как коврик и поставить под навес. Утречком дорожка раскатывалась, и нежные ножки отдыхающих, не обжигаясь, доводили своих хозяек и хозяев до самой кромки моря.
 
 Всю ночь бушевала буря. Служащие отеля припозднились с уборкой и не расстелили дорожки вовремя. К хорошему привыкаешь быстро. Утром, не обнаружив этих удобств передвижения по пляжу, капризный отпускной народ зароптал. Больше всех возмущалась грузная старуха. Я никогда не обратила бы на нее внимания, если бы не солдафонский юмор, резавший слух, и громкоголосые грубые реплики в адрес зазевавшихся рабочих. Справедливости ради надо сказать, негодование женщины было обоснованным. Передвигаться ей приходилось при помощи ходунков. Блестящую металлическую тележку на колесиках толкать по песку было просто невозможно. Немыслимо деформированные ноги были такими явно с рождения. Стыдливо отведя глаза, как это принято у нас в России, я подумала, что, видать, инвалиды у нас не так уж и бедствуют. Ходунки импортные (наши-то больше походили на грубо сколоченный табурет), отдыхает бабуля в Турции в отеле, фасад которого украшают пять звезд. Циничную направленность моих мыслей прервал баритон молодого мужчины лет тридцати:
 
 -Ма, погоди, сейчас помогу.
 
 Мгновенно дорисовалась картинка. .Женщина-инвалид уже в зрелом возрасте, наплевав на условности того времени родила себе сыночка. Молодец! Браво! Уважаю.
 
 -Да, мам, куда побежала?
 
 Женщина лет тридцати пяти отложила ноутбук и взяла ее под руку с другой стороны.
 
 -Мам, Галь, Олежек! И я с вами.
 
 Женщина сорока лет с небольшим захлопнула книгу, поднялась с шезлонга и составила им компанию. Можно было додумать любую историю к этой жизненной иллюстрации. Мне же захотелось просто молча поклониться старой женщине в ноги.
 
 Они держались вместе, По вечерам гуляли по аллеям отеля. Днем средняя дочь зависала в интернете, старшая не выпускала книгу из рук, Олежек же не отходил от матери. Иногда они садились за стол и играли в карты. И тогда грубые шуточки то и дело срывались с губ матери. Но вот, что странно! Они уже не терзали мой слух.
 
Наблюдение второе.
 
 Сидеть в номере скучно, книжки были прочитаны, а телевизор с двумя русскоязычными программами надоел. Холл был заставлен бесчисленным множеством «дворцовых» диванов и кресел с позолоченными ручками и парчовой обивкой. Обычно места хватало всем желающим, но не в этот раз. На улице второй день бушевала буря, шел проливной дождь. Мне повезло. За мраморной колонной спрятались четыре свободныз кресла. Премиленькая девочка лет пятнадцати сидела на диванчике, взобравшись на него с ногами. Вокруг валялись розовые косметички, рюкзачок, наушники, какие-то проводочки. Розовый же ноутбук был сплошь оклеен сердечками. Решив, что девочка русская, я спросили, показывая на кресла:
 
 -Свободно?
 
 Юная красотка скользнула по мне стеклянным взглядом и жестом подозвала официанта.
 
 -Coffee-cream! Nutlets.
 
 Понятненько. Я села в кресло и стала ждать мужа. Он принес два бокала белого вина и снова отошел.
 К столику тем временем подбежали две молодые турчанки, плюхнулись в кресла и замахали кому-то руками.
 
 Я показала на бокал вина:
 
 -Одно место занято.
 
 Ответом были еще два стеклянных взгляда черных турецких очей. Я на всякий случай переложила на кресло свою пляжную сумку, со спелым персиком, прихваченным из ресторана. Подошла еще одна девушка в платке, надвинутом на глаза. Не гладя на меня молча сдвинула сумку и заняла кресло. Слова застряли у меня в горле. Да и что скажешь? Слова-то ведь были русскими. Пока Я, недоумевая, взирала на это, простите, свинство, вернулся муж.
 
 Ну что? С волками жить, по-волчьи выть. Я встала, уступила кресло мужу, а сама, сказав «sorry», сдвинула все эти розовые рюкзачки-проводочки поближе к девочке и пересела на диванчик. Девочка, скривив губки, молча подвинулась. Я, взяв со стола свой бокал, откинулась на спинку и бросила взгляд на экран ноутбука. Девочка сидела в «Контакте».
 
 Молчаливое хамство юной россиянки меня задело, но как-то не сильно. Слишком много вокруг этих "аутичных" деток сконцентрированных на себе, уверенных, что Земля крутится вокруг них, что они – главные. А дядюшки-тетушки? Пусть свалят в тень. Дорогу молодым. А вот турчанки… Представители восточных национальностей всегда отличались почтительным отношением к возрасту. Выходит у них тоже проблемы с подрастающим поколением…
 
 А персик она все-таки раздавила. Дрянь такая…
 
Наблюдение третье.
 
 Смуглый молодой мужчина, похожий на Киану Ривза развалился в шезлонге с турецкой газетой в руках. Серебряная цепь шириной чуть меньше дюйма придавала ему легкомысленный вид. Насладиться чтением не удалось. Подошла светловолосая женщина, молча сунула ему в руки что-то хныкающее, завернутое в голубое полотенце и удалилась. Молодой человек бережно распаковал передачку. Под полотенцем оказалась чудесная белокурая девочка. Папаша стянул с нее мокрый купальник и переодел в нарядный сухой костюмчик. Все это время он что-то нежно нашептывал девчушке на ушко. Блондинка вновь появилась перед ним еще с одним голубым свертком на руках. На этот раз из полотенца вынырнула смышленая мордашка мальчика чуть постарше. Так же ласково нашептывая ему на ушко, папа переодел сына и водрузил ему на носик очки в черной оправе
 
 Девочка, тем временем, размешивала в пластмассовом ведерке песок, траву и воду.
 
 -Милана, что ты приготовила?
 
 Папа говорил на чистейшем русском без акцента.
 
 -Сават.
 
 -Ну какой же это салат? Это окрошка!
 
 -Оквоска? Что такое оквоска?.
 
 -Я тебя сейчас научу делать окрошку.
 
 Подлетел мальчик:
 
 -Я тоже буду делать оклошку.
 
 Наблюдать за ними было очень забавно. Мужчина произносил «яйцо». Детки хватали камешек, бросали его в ведерко, как два подсолнушка, быстро поворачивали свои славянские рожицы к папе и застывали. «Огурец», схватили, бросили, повернулись, замерли. Постепенно в плошку перекочевали «укроп», «редис», «картошка». После каждого «продукта» дети поворачивались к папе и застывали в ожидании.
 
 -Теперь, если хотите, положите колбаску.
 
 Мне очень понравился такой подход. Мудрый папа предложил им подойти к процессу творчески. Дети стали спорить, потом ссориться. Причем Милана настаивала на колбасе, а что говорил мальчик, понять было невозможно. Папа присел перед ним и сказал:
 
 -Дэвид! Говори по-русски!
 
 Мальчик кивнул:
 
 -Ладно! Пусть будет с колбасой.
 
 Потом папа попытался объяснить, что такое квас, но оставил эту затею и заменил его водой с уксусом. Когда окрошку заправили "сметаной", пришла мама.
 
 Дэвид протянул ей ведерко и маленькие грабельки:
 
 -Вот! Попробуй!
 
 -???
 
 -Оклошка! Ешь!
 

 Мама весело засмеялась:
 
 -Впервые ем окрошку граблями!
 
 -Это вилка, мама!
 
 -Окрошку едят ложкой.
 
 -Ложкой???
 
 Женщина повернулась к мужу:
 
 -Приедем домой, наделаем окрошки!
 
 Киану Ривз кивнул, обнял жену и сказал ей что-то по-турецки. Она засмеялась. Малыши, подняв к ним свои мордашки, тоже засмеялись, запрыгали и что-то залопотали.
 
 Родители строго посмотрели на них:
 
 -Дэвид, Милана! Говорите по-русски.
 
 Какие правила были установлены в этом милом семействе, мне не известно. Но так хочется верить, что все у них будет хорошо! Нет! Все у них будет просто ОТЛИЧНО!