Многопартийная каша. Часть первая. Истоки

Сегодня мы с вами покусимся на самое святое, что у нас есть, на конституцию. А точнее на основу ее основ – на парламентаризм. В литературе на него вот уже, пожалуй, лет сто как никто серьезно и не покушался. Поэтому пора исправить это досадное упущение.

Это первая статья из моего громадного пока двух-статейного цикла про парламентаризм. Поэтому начнем мы, как все именитые профессора обычно любят делать, с истории. Только на этот раз  не обычной истории, а иносказательной. Но от этого ничуть не менее правдивой. По сравнению с учебниками так точно.

А начинается эта история, тем не менее, очень даже привычно. Предположим, есть на одной маленькой, но уютной планете, большая-пребольшая страна. Богатая-пребогатая. И золотом, и серебром, лесами и изумрудами, даже нефтью с бензином вонючим изобилует. Но не было в ней порядка...

Как обычно и бывает в таких случаях, нашлись те, кто решил взять бразды правления в свои руки. Некоторые из них, конечно, корысти ради. А кто-то просто так, из природного любопытства. Теперь половина с пеной у рта твердит, что были они чужого рода-племени, кто-то бросает все усилия на то, чтобы доказать, что эта теория происхождения государственности чистой воды наглый волюгтаризми и не иначе. Но все соглашаются в одном, называли себя эти люди русами. И уж так они, эти русы, ангельски себя расхваливали, так лбом оземь стукались, что сжалился народ и проголосовал за них на выборах.

Долго ли коротко ли они руководствовали, а потом вот чего сообразили. Сначала на троих, понятное дело, а потом и большим количеством. Порешили они, что раз их и так все слушаются, то можно отныне так не стараться. Ну, и заодно втихоря, а потом и все более нагло, народную нефть, а еще газ с бензином вонючим в своих низменных корыстных целях за рубеж вывозить. Догадались они, что можно не всю денежку, которая на это предусмотрена, на строительство дорог и на образование тратить. Стало оседать в их карманах. А в отчетах начали писать, что всю наличнность на эти благие дела и потратили. С тех пор-то и пошли у нас три извечные проблемы. Но о третьей, посовещавшись, они решили никому не рассказывать. Потому-то две первых куда лучше запомнились.

А в другой стране, в стороне, где садится солнце, без своих нефти и газа совсем, жили совершенно другие люди. Да такие некультурные, что не мылись никогда. Присаживались, так вообще где вздумается. От того их каменные дома за три километра по запаху отыскать можно было. И были очень скучные, потому, что не было у них никаких развлечений. Иногда, от нечего делать, они жгли девушек на кострах. Но развлечений у них от этого больше не становилось.

Откуда же в таких условиях демократии-то взяться. Именно из-за этого факта ничего, кроме жалости, никаких чувств не вызывали они у нормальных людей. Бывало, правда, иногда над ними шутки шутили. То в лес заведут, то на озеро замерзшее выведут. Да и как всыпят им по самые помидоры. Но это исключительно в воспитательных целях. Чтобы не были такими угрюмыми.

Их даже на работу к нам и то приглашали, несмотря на то, что были они такими убогими. Как раз самые высокопоставленные чиновники и звали, между прочим. Так что грех было тем жаловаться. Это уже потом они так обнаглеют, что будут учить всех как коституцию правильно соблюдать. Но в те времены ходили такими скромными и тихими. А эти чиновники, которые их приглашали поработать, так хорошо разжились на денюжках, в образование и на дороги непущенных, что стали беситься с жиру.

И увидели наши вороватые чиновники, что гастарбайтеры эти, в свободное время от посещения кабаков и балов, именно на такую работу их в основном и приглашали, ну, чтоб они так сильно не скучали и девушек своих не жгли, еще и книжку читают. Книжка эта носила такое глупое-преглупое название - «Влияние конституции на разделение властей». А наши люди-то народ любознательный, тоже решили посмотреть, что это за диковинка. Да и пристрастились.  Но это только вороватые читали такую ересь. Они с жиру бесились, а остальные-то в это время делами занимались. Начитались и решили власть поделить.

Но самый главный вороватый чиновник решил, что ежели они совсем всю власть поделят, как же он будет нахаляву-то икорку ложками кушать? И надумал он их жестоко покарать. Так появилось в нашем народе насилие. Но все в этой стране приживалось как-то по-своему, самобытно, что ли. Примерно как рок-музыку переняли. То ли как-то слишком гаденько, то ли, наоборот, душевно слишком. Так и с насилием. Даже веревка под баламутами рвалась, но их все-таки казнили. Почему так плохо переняли насилие? Да все очень просто. Потому, что не знали у нас тогда, что у немытых соседей еще и за меньшие баламутства давно гильотина работает. Это у них так в конституции написано.

Но насилие прижилось. И стал народ подозревать, что все-таки не туда куда-то денежки уходят. Вроде, по судя по тратам  в отчетах, и оброзование хорошее должно быть, и дороги должны быть самыми передовыми. А кругом дураков тьма тьмущая. Да и дорог, если быть до конца откровенным, с самого призвания так больше и не стало. Поняли чиновники, что хана им потихонечку приходит. Втихоря сговорились, да и сместили самого главного вороватого.

Вот тут они вспомнили и про разделение властей, и про конституцию. Решили барахлишко-то все, за долгие годы нечестным трудом ими накопленное, себе оставить. А власть выборной сделать. Чтобы и самим быть вроде как и не при при делах, чтобы, если что, под горячую руку народа случайно не попасться. Они-то преполагали, что за свои денежки любого выборного чиновника купить смогут, чтобы тот выгодные им решения в жизнь претворял. Да и перед народом  всегда отмазаться можно. Вы что, это не мы, мол, это все те,  за кого вы сами же и проголосовали. Всем хорош их план был. Правда, одного не учли, что один добрый дедушка все их радужные надежды мигом медным тазом накроет.