Как справиться со Злодеем Злодеевичем

Машка была сильно сердитая. Наверное, двойку получила. Или поссорилась с Вовкой.
- Давай сюда свои тетрадки, – сказала она.
Обычно она прибавляет «Чижик» (ну да, Чижик - это я). А в этот раз не прибавила. Значит, сильно сердитая. Я вообще-то обижаюсь на нее из-за Чижика. Я ведь не Чижик-Мишик, а Миша. Но когда Машка сердится, я даже на Чижика согласен.
Машка стала проверять мои домашние задания.
- Это что такое? Почему крючки не в ту сторону? Руки что ли тряслись?
Я молчал. Мне стыдно было сказать, но у меня и правда тряслись руки.
И все из-за Злодея Злодеича.
- Двоечник. Горе ты наше семейное.
Голос у Машки был чужой, такой чужой. И я даже обрадовался, что она сказала «наше». Значит, я хоть и горе, но все еще семейное. Не постороннее какое-нибудь.
- Я перепишу, - сказал я быстро. – Маш, я все-все перепишу.
Машка хмыкнула и взяла альбом.
- Рисовал сегодня?
Я не ответил.
Потому что в ужасе смотрел, как Машка начала переворачивать листы.
- Маш, - пробормотал я. – Маш, не открывай, пожалуйста.
Машка удивленно посмотрела на меня и, кажется, перестала сердиться.
- Это еще почему?
- Там… там…
- Ну?
- Там Злодей Злодеич!
- Кто?
И тут я услышал его противный скрипучий голос:
- Ми-ха-ил… Ми-ха-ил… А ну-ка скажи… признайся… и я ничего тебе не сделаю…
Я и сам не ожидал, что так быстро бегаю.  Но на кухне оказался почти мгновено.

Машка долго не приходила, я даже время засек – целых две минуты. За это время кошка Милка выпила две миски молока и съела полторы сосиски. За сосиски, конечно, влетит мне (кошку не кормят сосисками!). Эх.
Пришла Машка.
- Ты чего это выдумал? Двойку что ли получил?
Я усиленно замотал головой:
- Не…
- А что это за бред про Злодей Злодеича?
Я посмотрел Машке прямо в глаза. Только бы она поверила!
- Маш. Он там, в альбоме! Я как начинаю открывать, так слышу голос. Страшный такой!
- Голос? Страшный?
- Страшный. Маш, ты мне веришь? Ты его слышала?
Машка молчала и как-то странно на меня смотрела.
- А я слышал! Слышал, но не видел. Боюсь. Потому что мурашки от голоса!
Машка еще немного посмотрела на меня и вдруг хлоп себя по лбу.
- Как же я не догадалась! Чижик, а ты не многовато мультиков смотришь?
Я немного обрадовался. Из-за Чижика.
- Голоса какие-то... Чижик, фантазии – это хорошо, бывает, что и взрослые фантазируют. Но не надо, чтобы ты боялся своих фантазий, вот что главное! Ты ведь боишься?
Я усиленно закивал.
- Чижик. Ты ведь уже совсем большой. Ну, было бы тебе года три. Или даже четыре. Но ведь тебе восемь. Восемь! Ты уже во втором классе! А до сих пор фантазируешь.
- Я не фантазирую, Маш… Я его правда слышу.
Машка посмотрела на меня внимательно и потянулась к моему лбу. Я дернул головой. Ненавижу, когда трогают лоб.
- Я не болею! – закричал я.
- Тогда я вообще ничего не понимаю.
Маша все еще смотрела на меня.
- Маш, а ты его… видела? – прошептал я.
- Кого? Ах, да. Нет, не видела. А может и видела, но не знала, что это он. Там у тебя много кто нарисован.
Я подумал-подумал – можно ли Машке сказать. И решил, что можно.
- Я его тоже не видел.
Машка удивилась.
- Что?!
- Маш. Ты только не ругайся. Давай я тебе все расскажу.
И рассказал.
В общем-то, рассказ получился небольшой.
У нас сегодня был только один урок. А потом Марину Владимировну куда-то вызвали, и нас отпустили. Мы со Славкой зашли ко мне, выпили по стакану чая, посмотрели мультики, поиграли на папином ноуте (он иногда разрешает, да-да, Маша, не спорь!), а потом Славка ушел. Я хотел порисовать, стал открывать альбом и услышал голос. Он жутким шепотом звал меня по имени. Вот так: «Ми-ха-ил…» Прям как из загробного мира. Я захлопнул альбом и убежал. Все.
- А почему ты решил, что его зовут Злодей Злодеич?
- Не знаю. Я просто знаю, что его так зовут. И все.
- Хм…
Машка задумалась.
Нет, вообще-то у меня мировая сестра. Особенно когда не сердитая.
- Знаешь, Чижик. Если бы я слышала его голос, то я бы сама с ним поговорила. А так – придется тебе.
У меня аж сердце в пятки ушло.
На самом деле, оно никуда не уходило, кончено. Это папа так говорит, когда я боюсь чего-нибудь.
- Маш, - говорю, - а давай ты рядом со мной постоишь а?
Машка кивнула.
- И за руку меня подержишь.
Она опять кивнула.
- Тогда пойдем.

- Ми-ха-ил…
Я аж дышать перестал.
- Ми-ха-ил…
Только и сумел сказать:
- А?
И после этого осмелел немного. Рядом же Машка. Вдвоем мы его точно поборем. Наверное.
- А ну-ка, скажи мне, Михаил…
- Что? Что сказать-то?
- Почему у меня одна нога короче другой? Что вы со мной сделали?
- Что?!
Я стал листать альбом. Пираты, матросы, мушкетеры, гвардейцы, летчики – это рисовал я.
А на последней странице был нарисован страшный дядька. Один глаз больше другого, на третьем вообще повязка, одного уха нет, волосы дыбом стоят, в руках по три пистолета. И одна нога короче другой.
Внизу было написано: «Зладей Зладеичь».
- Ну вот, - сказала Машка. – Сам нарисовал и забыл.
- Это не я!
- А кто же?
Но я уже знал, кто. И побежал к телефону.
- Славка! – закричал я – Ты почему одну ногу короче другой нарисовал?
- Какую ногу? – удивился Славка.
- У Злодей Злодеича!
- У кого?
Пришлось Славке объяснять, у кого. Он сперва не сознавался, что это его рисунок. Потом сознался все-таки. Нарисовал, когда я чай готовил.
- Ну, - сказал он, - я вообще-то не виноват. Это Милка твоя. Проходила как раз по столу. И толкнула меня под локоть. Наверное, сосиску хотела. Ты там извинись перед ним, скажи, что я не нарочно.
- Извинись? – кричу я. – Иди и сам извинись. Сам рисовал, сам и извиняйся!
- Мне некогда, - говорит Славка, - Я уроки делаю.
И трубку повесил.

Но я уже знал, что надо делать.
- Одна нога короче другой, говоришь? Сейчас исправлю!
Я уже не боялся его. Он ведь всего лишь нарисованный!
Ну, и Машка в случае чего рядом стоит.
Сначала я хотел стереть его полностью. Потом жалко стало, он ведь о помощи просит. Стер только одну ногу и нарисовал новую. Потом пририсовал недостающее ухо. Убрал лишний глаз. Он все это время бурчал: ну вот, ну вот, так-то лучше…
- А еще исправь ошибки в имени, - сказала Машка.
- Какие ошибки? – удивился я.
- Эх, ты, отличник, - сказала Машка. – Иди русский переписывай. И чтобы все крючки были ровные!