Как стать вампиром. Глава 3

АФТЕРШОК.

- Итак, Захаркин, почему ты не явился на заседание редколлегии? Ты же срываешь нам подготовку дня Нептуна! -сказала Шевченко как можно более язвительным тоном.
- Я же сказал - живот болел! - угрюмо сказал Сережа.
- Живот болел, Захаркин? А в лагере-то тебя не было. Я тебя везде искала! - подключилась Кузнецова.
- Не было! - подтвердил Сережа. - Я пошел прогуляться к морю, и вдруг меня так прихватило! До лагеря я бы не добежал.
Хорошо, что поблизости был какой-то грот. Ну, я сразу туда...
- Захаркин... можно нам без этих подробностей, - прервала его рассказ Ирочка. И что дальше?
- Ну, дальше... я пошел в лагерь. Прошел сто метров. Вдруг меня снова как прихватит! Ну, я обратно в пещеру побежал.
Хорошо, что еще половина "Пионерской правды" осталась...
- Захаркин! Мы же договорились - без подробностей! - укоризненно сказала Ирочка.
- Ну, в общем, бегал я так еще четыре раза, - закончил Сережа. - Ирина Петровна, может я съел чего?
- Возможно, Захаркин. - А сейчас живот... не болит?
Девочка из четвертого отряда испуганно посмотрела на Сережу.
- Да вроде нет.
- Обязательно зайди сегодня в медкабинет, пусть Роза Викторовна тебя посмотрит.
- Хорошо.
- Ну что, ребята, - сказала Ирочка. - Мне кажется, что Захаркин имел уважительную причину не явиться сегодня на редколлегию.
- А я ему не верю, Ирина Петровна! - вмешалась Шевченко.
- Почему, Надя? - удивилась Ирочка.
- Не верю, и все! Но я прислушаюсь к вашему мнению. Итак, прошу совет высказываться.
- Невиновен! - сказал Леха-Очкарик.
- Невиновен! - пискнула девочка из четвертого отряда.
- Хорошо, кто за это предложение? Итак, трое - за, двое воздержались.Ладно, Захаркин, свободен, можешь идти.
- Уже можно идти? - переспросил Сережа.
- Иди, Захаркин, не мешай. У нас еще обширная повестка дня! - строго сказала Кузнецова.

Выйдя из Красной комнаты, Сережа наткнулся на Сашу Цветкову.
- Ну, что, Захаркин, влепили выговор? - поинтересовалась она.
- Не, пронесло.
- Ого, значит сегодня - твой счастливый день.
"Да уж", - подумал Сережа. "В точку".
- А ты, что, правда стихи пишешь? - поинтересовался он.
- Пишу.
- А почитать можешь? - неожиданно спросил Сережа, сам себе удивляясь.
- Могу. Приходи сегодня после ужина к четвертому отряду.
- Ладно.

На ужин была творожная запеканка, пирожок с повидлом и чай. Чай Сережа выпил, но пирожок, завернув в салфетку, взял с собой.
У корпуса четвертого отряда Цветковой не было. "Ладно, подожду!" - решил Сережа. Не прошло и двадцати минут, как Саша наконец появилась. Сначала Сережа ощутил незнакомый пряный запах, который защекотал ему ноздри, а потом из-за поворота возникла Цветкова и сказала своим низким голосом:
- Привет, Захаркин! Я не опоздала?
- Да не, не опоздала! - Слушай, а чем это так пахнет?
- Пахнет? А, наверное, это мои духи.
- Духи?
- Ну да. Называются "Красная Москва". Нравится, как пахнут?
- Эээ.. Ну да.
В руках Саша держала школьную тетрадку. "Наверное, там стихи", - подумал Сережа.
- Слушай, Захаркин, пошли к морю! - предложила Саша. До отбоя еще много времени.
- Пошли. Эээ... Цветкова?
- Что?
- Хочешь пирожок с повидлом? Ну, который на ужин давали.
Сережа вытащил из кармана звернутый в салфетку подарок. - Вот, это тебе.
- Ну, спасибо, Захаркин! - сказала Саша, надкусывая пирожок. - Ты, как и моя мама, заботишься о моей фигуре.
Она мне часто говорит: "Александра, ты такая худая, будешь плохо кушать, замуж никто не возмет." - А что, я действительно такая тощая?
- Да не, нормальная.
- Ну спасибо, Захаркин. Ты меня успокоил.
- Эй, Серый, пошли в футбол погоняем! - крикнул пробегающий мимо Кузя. - Надерем жопу третьему отряду!
- Не могу, я занят, - буркнул Сережа.
- Ну-ну, решил с девчонками в куколки поиграть?
- Ты что, Кузьмин, придурок? - возмутилась Саша. Но тот уже убежал.

Вечернее море было спокойным. Иногда покрикивали чайки, а звук редких волн был воркующе - загадочным.
- Давай сядем здесь! - сказала Саша, расстилая полотенце.
До моря было метров пять. - Смотри, медуз сколько прибило! - сказал Сережа.
- Фу, дрянь! - поеживаясь, сказала Саша. - Не люблю эту гадость. А вообще море красивое.
- Красивое, - отозвался Сережа. - И все время разное. Никогда не бывает одинаковым. - Ну, что, стихи почитаешь?
- Только не смейся, хорошо?
- А что смешного?
- Ладно.
Саша Цветкова полистала свою тетрадку и приступила к чтению. Ее голос неожиданно гармонично сочетался с шумом волн, превращаясь в какую-то странную песню на незнакомом языке:

Аарлуф кадарлуф шагарлат машруфа
Киезак кхарлесак азу йах йак
Агардыс магардыс шагарлат тугурфа
Шихао агарлуф ариху йак

Аарлуф кадарлуф шагарлат машруфа
Киезак кхарлесак азу йах йак
Агардыс магардыс шагарлат тугурфа
Шихао агарлуф ариху йак

Аарлуф кадарлуф шагарлат машруфа
Киезак кхарлесак азу йах йак
Агардыс магардыс шагарлат тугурфа
Шихао агарлуф ариху йак

Саша все читала и читала, а Сережа, не отрываясь, слушал завораживающий дуэт, образованный ее голосом и голосом моря.
Постепенно все звуки слились в какой-то низкий гул, а камни вокруг стали отсвечивать фиолетовым... Он очнулся от резкого толчка в бок.
- Захаркин! Эй, ты что, уснул?
- Я... Нет. Я слушаю тебя... и море.
- И как?
- Здорово.
- Серьезно, тебе понравилось?
- Да.
- Одной девочке тоже понравилось.
- Какой девочке?
- Ее зовут Алиса.
- Постой, постой... какая еще Алиса?
- Она мне сказала, что ты ее знаешь.
Сережа посмотрел в зеленые глаза Цветковой и понял, что она не врет.
- Значит, ты...
- Да, и я тоже.
- Ну и дела... - задумчиво сказал Сережа. - И ты, Цветкова!
- У нас впереди еще много дел, Захаркин!- многозначительно сказала Саша. - А теперь нам пора в лагерь.