Бр. Горб. Контрреволюция Маяковского

 Вступление к книге «Анафема Маяковского и Русский Апокалипсис ХХ столетия»
            
            Как волки революции
      превращали поэта в знамя проститу
               

                Рад бы заплакать, да смех одолел               
                Русская пословица

Если гениального поэта из списка певчих режима коммунистов убрать, то в их обойме, пожалуй, и не останется достойных. Но как такой талантище занесло под своды их богадельни? 
В этом если и есть загадка, то разгадка прос-та: проверь пяток любых расхожих цитат, приспособленных режимом к себе, – и начн;шь постигать первоначального Владимира Маяковского.
Поколение, жившее между 1910-м и 1930-м годами, читало Маяковского в подлиннике.
Например, точно знало, что «Анафема» (1916) – проклятие врагам России. Партии Ленина, анархистам, народным коммунистам и уголовникам, работавшим в годы войны на Германию.
Басни о поэте Агитпроп сочинил, когда проутюжил наследие бунтаря, выжигая крамолу утюгом цензуры. Здесь нужно немногое, поменяй букву (Бог и бог), одно-два слова, смени название, вычеркни строфу – и поэт совсем другой.
В канун Октябрьского переворота в газете «Новая Жизнь» [1917, 30 июля (7 авг.)] «Сказочка» с эпиграфом «Цвhту интеллигенцiи посвящаю».
Волки революции сожрали кадетов.
Кадеты – конституционные демократы, цвет нации России. Волки революции – большевики.
Поколениям между 1935-м и 1985-м годами поэт навязан после 6-ти лет запрета в ранге... певца революции. Для них «Анафема» названа «Ко всему». Их уч;ные мужи, убрав «Цвhту интеллигенции посвящаю», внушали в школах, что «Сказочка о Красной Шапочке» – сатира, мол, на... кадетов, названных Лениным червями революции.
Цвет интеллигенции малообразованный Ленин называл не мозгом нации, а говном. Яркий образ тирана поэт продолжил в саркастическом варианте безвольно плывущих по течению щепок: Я себя под Лениным чищу, чтобы плыть...
Пьесам «Мистерия Буфф» и «Клоп» – сатирам на сивушный рай и «Бане» – о массовом побеге на ч;ртовом колесе из-за железного занавеса за границу критики придумали иной смысл. 
В антологии «Владимир Маяковский: pro et contra. Личность и творчество Владимира Маяковского в оценке современников и исследователей» (Санкт-Петербург, 2006) три критика без тени сомнения цитируют вроде бы хрестоматийные стихи поэта (С. 502, 639, 784):
Меня одного сквозь горящие здания
проститутки, как святыню, на руках
                понесут...
Футурист Сергей Третьяков, позже расстрелянный, сохранил подлинные стихи друга, напечатав их в Дальневосточной республике без цензуры (Чита, 1921). СССРская цензура туда не добралась. Сохранилось авторское (С. 628):
проститутки, как Христа, на руках понесут
и покажут Богу в сво; оправдание.
Волки революции, превращая Маяковского в СССРского поэта, лишили его права сравнивать себя с Христом. Печатали даже в Полном собрании сочинений (М. 1955. Т. I. С. 62):
проститутки, как святыню, на руках понесут               
и покажут Богу в сво; оправдание.
И Бог заплачет над моею книжкою!
В Литинституте шутили, что с такими стихами проститутки не только Маяковского могли показывать Богу в оправдание, а почти каждого из справочника Союза писателей СССР. Маяковский написал о другом. И это другое читается так:
проститутки, какъ Христа, на рукахъ понесутъ
и покажутъ Богу въ сво; оправданiе.
И Богъ заплачетъ надъ моею книжкою!
Бог заплачет, опознав в поэте распятого Христа со страдалицей Марией Магдалиной...
Если же падшие безымянные девушки понесут безымянную святыню Агитпропа – знамя комсомола Чухломы или какую-то другую по их меркам святыню, плача не будет, а смех гарантирован.
Агитпроп намеренно изуродовал глубокий авторский замысел с подтекстом из Евангелия.
Поколение, полюбившее поэта без подсказки, знало одно – авторское прочтение: Христос, снятый с креста. Мученик за людские грехи...
Казарменный коммунизм Салтыкова-Щедрина из «Исторiи одного города» поэт увидел в СССР: мало, што ли, жизнь дрянна? Для такого Салтыкова – Салтыкова-Щедрина?

Этому посвящена книга, где не только возвращено авторское прочтение «Анафеме», «Сказочке», былине-поэме «150.000.000», 3-м пьесам сатирика, но и прояснены многие события жизни.