Посвящается тебе Гл 12 Иван Ильич

28 января 12 лет со дня смерти Макаренко И.И. Светлая ему память.

Непосильные труды на земле контузили многих…
 
Отец был и останется навсегда честным, безукоризненным коммунистом, свято верившим всем лозунгам и программам партии, напечатанным в газетах. Хотя польза от них была одна – постелить газету на стол и выложить на неё праздничную кильку в томате или ржавую несвежую селедку.
В 1955 году Никита Хрущев побывал в Америке в гостях у фермера, увидел его процветающее хозяйство, двухметровую кукурузу на ухоженных полях, сытых бурёнок и реки молока от них. Увидел, обалдел и выдвинул лозунг: «Догнать и перегнать Америку по сельскому хозяйству!», для этого «Коммунисты, геть на село укреплять кадры!» Вышел фильм « Доярка и пастух» и вверг окончательно отца в гипноз…

Не только по этим, но и по другим причинам Иван Ильич оказался в первых рядах этих коммунистов. Искренне или по принуждению, но он поверил, что: «Возрастание активности народных масс в строительстве новой жизни – закон развития социализма. Социалистическая собственность объединяет, сплачивает широкие слои трудящихся и обеспечивает их активное участие в решении задач коммунистического строительства. Только при социализме достигается гармоничное сочетание общественных и личных интересов, обеспечивается материальная заинтересованность трудящихся в результатах своего труда».

Укрепил ли папа колхозные кадры? Старался, как мог. По очереди занимал руководящие должности, но «не справлялся». Призванный партией строить коммунизм в родной деревне, он и строил его не щадя живота своего. В конце концов потерял последнюю прибыльную должность заведующего свинофермой. Везде он запрещал в первую очередь воровать. Слыханное ли дело! Как можно не взять пару поросят от свиноматки себе в хлев, ведь на рынке они стоили пару месячных зарплат?! Возмущению свинарок не было предела. Получали они за свой непосильный труд копейки. Мизерные премии за выхаживание всех поросят или почётные грамоты были скорее насмешкой. Только сворованные молочные поросятки и были счастьем, «сплачивали трудящихся» на этой вонючей ниве и «активизировали» в какой-то степени. Причём все слои: их возмущённый ропот был поддержан руководством, и отец стал просто колхозником, занимая почетные общественные должности в партийной ячейке, был вечным депутатом  и прочее…

Руководство колхоза подсмеивалось над принципиальностью отца, тихим сапом обогащалось, отстраивая свои дома… Каким образом? Конечно воруя. Да и не только руководство, взять хотя бы соседей Божунков… Их дочка, с которой Аля познакомилась после переезда в купленный дом, однажды раскрыла Але семейный секрет. Опоросилась их собственная свиноматка, её перевели в хату в отведённый угол. Семь славных поросяток копошились возле мамы. Аля приходила в гости и любовалась ими.
- Вера, а почему поросяток стало одиннадцать?
- Так мама же на свиноферме работает, у них тоже опорос начался…
- Ну и что?
- Мама задохликов отнесла и на здоровеньких поменяла.
- А нам как раз продали такого дохленького с фермы, отпаиваем… выживет ли…
- А мы к весне всех продадим на ярмарке, мама мне приданое собирает, говорит, что может и на машину соберет денег… к свадьбе…
- К свадьбе?! Тебе только десять лет! И каждый раз у вас такая вонь в доме!
- Мой папа не дурак, если завел свиноматку. И председатель и завфермой и агроном… 
- Мой  - тоже! - с обидой подумала Аля. - Просто у них две комнаты, а у нас одна.
По весне телилась их коровка, и в эту одну комнату приносили теленочка, который писал постоянно. Але поручалось подставлять ведро, но всё равно вонь стояла страшная.

Какой бы не была истина, но Иван Ильич, из принципа оставаясь честным коммунистом и выпав из руководящего состава, понял, неожиданно для себя, почем фунт лиха, что такое физический труд в колхозе. Пашем плугом, потому что тракторов не хватает. Сеем: корзину с зерном или с картофелем через плечо на лямке и по полю… Боронование, распашка – на коняке, руки на ручки распашного плуга и вперед, да чтобы борозда прямая. Сенокос! С косой по лугу до вечера. Высохла трава – собрать в высокие стога вилами. На жаре! Майки не выдерживали едкого пота, сгнивали, сгорали за неделю.

Заготовка торфа – праздник! Ага… Вырезать из торфяных недр ручным резаком кирпичи по десять килограмм каждый, а всего двести-триста! Сложить, подсохнет – перевернуть, сухой – на телегу и в сарай сложить. А в выходные работа на своих сотках, где и зерновые, и огород… Дровишек на зиму надо бы…
Беспросветно, тяжело аж до самой зимы, когда можно и на печи часок полежать, часок, ибо скотина требовала ухода и корма.

К 65-му году появились сеялки, жатки, хватало комбайнов и тракторов с насадками…Но лошадь и плуг так до конца и не исчезнут из деревенского бытия.
Аля помнит, как огромные поля ржи, пшеницы жали ещё серпами - рабский невольничий труд.  Даже детей брали на помощь, чтобы снопы перевязывали и складывали в копны. А уж сбор колосков – только детям, цветам жизни: по колючему жнивью босиком.

Еще сеяли коноплю, рвали, вымачивали, мяли и плели веревки. Не забыть, как их второклассников послали в начале сентября, как всегда и ныне и присно на веки веков, помогать колхозу прочесывать конопляные поля в поисках какого-то сорняка и выдирать с корнем. Пыль желтая столбом… Головка у деток бо-бо…
Детки, детки… Уже с десяти лет впрягались в работу на своем приусадебном участке без лишних разговоров, и в колхозе: папа за плугом, сын впереди лошадь ведет, чтобы ровно шла.

«Впервые, после столетий труда на эксплуататоров, - писал В. И. Ленин, - появляется возможность работы на себя, работы, опирающейся на все завоевания новейшей техники…»
Техника?! Ха-ха! Работа на себя? За копейку в день? Три раза «ха». Недавно, перебирая документы, Аля наткнулась на папину трудовую книжку колхозника, просмотрела и ничего не поняла. Заработано 574 трудодня за 59-й год, 261 человеко-день, 89 рублей. В день – 34 копейки, в месяц – 8 рублей! Плюс натурой на 152 рубля за год: мешок зерна, муки, и субпродуктов пара килограммов два раза в год. Мама в этом году несколько дней проработала – 60 человеко-дней, 30 рублей за год! Посмотрела в Интернете, там нашла среднемесячную зарплату по стране в эти годы. Она равнялась 76 рублям.
Смотрит 1970 год. 290 рабочих дней, 260 трудодней, значит начисляли за день даже не по полному трудодню. Заработок за год 959 рублей. Прошло десять лет, а платили те же 39 копеек в день. Газеты и радио захлебывались от успехов - благосостояние колхозника улучшилось в 10 раз! Правда, была деноминация рубля в 60-м, 1 рубль превратился в 10 копеек. Извините, никакого благосостояния не получилось, потому что цена на продукты поднялась.
Даже ей в первый год работы начальником смены на железнодорожной станции платили 60 рублей в месяц, по два рубля в день.

В этот день памяти Аля просмотрела и военный билет отца, он вырос от мичмана до полковника, уже запаса. Награждён, награждён… Четыре орденских книжки, семь медалей, одна с профилем Сталина. С такими заслугами и высококвалифицированной специальностью он мог бы служить и служить  родному отечеству в ином качестве и принести гораздо больше пользы. Мог бы. Аля снова вспоминает возвращение из Китая в Ригу, где отца почти год мотали по кабинетам, из которых он возвращался взбешенным, и только крепче сжимал зубы.
Честный, принципиальный и взяток не умеешь давать? Веришь, что партия – ум, честь и совесть? Пора в колхоз! Припомнился князь Мышкин… С чего бы?