Черная Луна! Я вернулась... часть 11

Давид тупо смотрел в окно на серые   и тяжелые тучи, которые плыли по мирному течению, но в них чувствовалось какое-то волнение.  Ему показалось, что стоит он там слишком долго, так, что  даже потерял счет времени. На миг даже задумался, какой сегодня день. Долго думал и понимая, что никак не может вспомнить,  перевел раздраженный взгляд  от окна к потолку.  Кет, как бы чувствуя, что хозяину смертельно тоскливо, подошла к нему поближе и стала мурлыкать у его ног. Давид будто проснулся от глубокого сна и посмотрел на кошку.   
.  Это была ее любимая кошка, они были неразлучны и после смерти матери, Лиль ее взяла с собой, ее и свадебное платье. Больше ничего она не хотела взять оттуда,- тихо проговорил Давид, погладив Кет, и вспомнил, как они вместе с любимой заперли дверь и уехали. Она только один раз оглянулась, когда он заводил машину, потом они никогда больше не возвращались туда.
Давид подошел к шкафу, где должно было лежать в коробке платье Лиль. Он отыскал ее и вынул из шкафа. Лиль говорила, что это платье ей очень дорого и одновременно доставляет ей  безграничную боль. Лиль  однажды попросила у него об одном обещании. Давид помнил ее слова, как сейчас.  Она посмотрела ему в глаза своими тоскливыми  большими глазами. Они сидели на диване, в гостиной. Она начала этот (тогда казалось нелепый) разговор совершенно внезапно.
 " -  Давид,-  начала она равнодушным и сухим  тоном,-  Давид,-  повторила она уже умаляющим голосом,-  обещай мне кое-что.
- Да, милая, обещаю,-  улыбнулся Давид.
- Ты даже не знаешь, что я попрошу, а уже обещаешь? Как мне это воспринимать? - она грустно улыбнулась,- То, что ты это непременно сделаешь? А может...
- Я сделаю! - твердо сказал он тогда,- нет никакого может! Я все сделаю, лишь бы ты была счастлива.
Она молчала на минуту, потом продолжила так, как будто до этого ничего не было сказано.
- Давид,  ты можешь без меня жить?
- Что?
-Ты можешь без меня жить?- продолжила она сдержанно и бесcтрасно.
Он взял ее за руку, и классическим образом положил к себе на грудь, ближе к сердцу.
- Чувствуешь, как бьется мое сердце? Это ты там, стучишь, чтобы я не заснул вечным сном, - он сжал ее руку,- знаешь, я не боюсь умереть. Я просто боюсь, что тебя не будет рядом. Я не говорю, что покончу с собой. Я просто не буду жить. Буду просто существовать, в самом пустом смысле этого слова.
Лиль смотрела на него с легкой грустью, а он вдруг встряхнул мысли и спросил:
- Почему вдруг такие грустные мысли? И что за обещание ты хотела услышать от меня?
- Давид, у меня странное предчувствие. Мне кажется, что это все сон, и я скоро проснусь.... и тебя рядом не будет. Я боюсь,- она прижалась к его груди и обняла его так, будто это в последний раз,- Давид, я даже боюсь говорить вслух, что я счастлива, боюсь, что этим все мое счастье растворится в воздухе, как само звукосостовляющее этого слова. Мне очень страшно.  Я сейчас как бабочка, которую укололи иголками, чтобы сушить. Это похоже на агонию... агония моих мыслей, чувств, надежд и меня.
Они молчали. Давид не знал, что сказать. Ему было не по себе, и он не понимал, почему она себя так плохо чувствует. Ему показалось, что это связано со смертью матери. Он в ответ лишь еще сильнее обнял ее, чтобы она физически почувствовала, как он близко.
- Давид, я хочу, чтобы ты был счастлив. Обещай мне, что это так и будет... со мной, или без меня... прошу, обещай. В обратном случае мне будет очень больно.
- Родная, давай забудем этот грустный разговор. У нас все будет прекрасно. Я уверен в этом. Я буду счастлив только с тобой, потому что мы должны быть счастливы вместе,- он поцеловал ей в лоб."
Воспоминания причиняли ему сильную боль. Он понимал, что Лиль не зря боялась, но чего именно, он так и не понял. Почему так вышло? И что произошло? Где Лиль сейчас и главное, почему? Долго смотря на платье Лиль, которую она так и не надела, он его вынул из коробки и на дне обнаружил какие-то записки. По внешнему виду они были похожи на оторванные страницы из дневника. Это ее почерк. Он читал медленно, пытаясь уловить суть каждого слова и каждой буквы. "  Она это написала незадолго до исчезновения, а значит, и недавно положила бумаги в эту коробку. Выходит, она все же открывала ее... но странно... она же не хотела даже трогать эту коробку",- подумал Давид, посмотрев на дату.
" Я ходила, как сумасшедшая по людной улице. Было так больно, как будто было потеряно самое главное в жизни, и смерть казалась наградой. Пусто всегда, везде, в каждом и во всем, словно все зря... все напрасно. Солнце заставляло закрывать глаза, то же самое требовала боль. Я ходила, не зная, куда бежать от жизни и от себя. Что-то было безнадежно потеряно, и эта потеря была слишком большая... и боль была слишком желанная. Я хотела кричать во весь голос, чтобы навсегда потерять голос... чтобы молчать навеки... В горле что-то задерживало дыхание и оглушало уличный гул. Все замерло. Время остановилось для меня и закончилось. Все закончилось так, как никто бы не смог придумать лучшего финала. Это был финал КОНЦА! Я потеряла способность чувствовать чувства. Хочу хоть что-нибудь, хочу ненавидеть, чтобы стало легче... но не могу. Кто сказал, что в жизни самое страшное- это смерть? Нет! Нельзя! Ни за что! Есть боль. Большая боль! Любимая боль! Горячая боль и болезненная... Есть пустота. И самое страшное, когда пустота наполняется... боль... боль... большой болью...
Я  увидела всех. Все были рядом и смотрели, жалостно требуя ответа... а я смотрела на них, ни видя лиц ... Я была счастлива так, словно это и есть самое большое несчастье...
- Это не твоя жизнь! - сказал кто-то из них,- ты еще проживешь свою жизнь наша великая богиня- мать!
Я проснулась. Мне страшно. Уже третий раз я вижу подобный сон. На мне это платье. " Конец записи.  Давид стоял неподвижно, как статуя. Он не понимал смысл написанного. Это был ее сон. Но кто эти "все"? Что значит все это? Почему она положила эту записку в эту коробку? Давиду показалось, что это какой-то знак от нее. Кошка подошла к хозяину и стала громко мяукать. Давид поднял ее и стал гладить по голове.
- Спасибо, Кет!- внезапно закричал Давид, как будто понял очень важное,- сейчас же поедем туда, вместе. Он направился в прихожую, открыл шкаф и стал лихорадочно искать. Вытащил маленькую  коробку и открыл. Там были ключи, которые он положил в карман, не выпуская из объятий кошку.
Было два часа ночи. Шел дождь. Давид ехал с бешеной скоростью, а Кет затаилась на заднем сидении.  Трасса была скользкая. Давид выехал из города и направился к узкой дороге.
- И почему я не подумал об этом раньше?- громко винил себя Давид.
Машина свернула налево. Он стал ехать медленнее. Дорога в поселок была не из лучших, а из-за бесконечных дождей вообще превратилась почти в болото. Он проехал  несколько метров, и машина просто застряла в грязи. Давид ударил кулаком об руль:
- Только этого не хватало!- закричал он из-за всех сил. Он открыл дверь машины, хоть и было темно, но нельзя было не заметить грязевую огромную лужу, в которой застряла машина. Давид посмотрел на кошку.
- Я не должен был тебя взять с собой. Иди сюда Кет.
Кошка приподняла голову и посмотрела на него. Давид дотянулся и взял ее, потом засунул к себе под куртку и вышел из машины. Он еле ходил по дороге, попадая в грязевые лужи. Оставалось чуть меньше километра до поселка. Крепко держа под курткой кошку, он стал направляться к поселку. Сначала ничего не было видно, потом вдали стали появляться огоньки. Давид был абсолютно мокрый, но не чувствовал ни капли холода. Кошка испуганно царапалась, пытаясь вырваться. Давид даже это игнорировал, единственное, что ему интересовало, это как можно быстрее добраться в поселок. Вдали послышался лай собак, что еще сильнее напугало Кет. Уже очертились дома, Давид прибавил скорость. Дом матери Лиль находился на правой стороне главной улицы, куда и направился Давид.  В темноте, он увидел дом и подошел. Соседская  собака стала нервно лаять.  Кет занервничала. Давид подошел к двери. Она была заперта. Он вытащил ключ и стал искать отверстие замка. Ключ повернул, и дверь открылась с тихим скрипом. Он отыскал выключатель, но света в доме не было, и стал передвигаться по коридору. В конце коридора на левой стороне была гостиная, напротив - кухня.  Давид направился в гостиную, одновременно вытаскивая кошку. Он отпустил ее на пол. В доме было пусто.  Все вроде так, как они оставили. Давид развалился на диване. Он был усталым. Его начало знобить. Он окутался в пыльное одеяло, которое лежало на диване, и почувствовал, как его глаза закрываются. Кет вспрыгнула на него, потом превратилась в горячий комок на его груди. Они заснули. Вспышка в окне, прогремел гром, и  в окне  гостиной размазались свет и тени под ровными стуками капель дождя.