Тупорылая зверюшка

Жила у нас на газовой заправке собака Жучка. Долго жила, больше трёх лет. Старая была. В середине октября пропала. Решили, что помирать пошла. Говорят, у собак это бывает.

Недели через две после пропажи Жучки пришёл я с выходных на смену, а в операторской кошка сидит. Чёрная, с белой полосой вдоль носа и белыми лапками.
- Откуда, - сменщика спрашиваю.
Рассказал он, что киска пару дней назад прибилась, да не одна, а с тремя котятами. Два серых, и один чёрный. Пришла как хозяйка и сразу устроилась по-хозяйски в подсобке.
- Ну, - говорю, - значит, это ей Жучка перед смертью хлебное место завещала.
На том и порешили. Стала у нас кошка жить вместо собаки.

Кошку я окрестил Муркой. Заодно и котят посмотрел. Два серо-белых. С виду оба  одинаковые, только один пушистый, другой гладкошёрстый. И оба дикие. В руки вообще не давались, в отличие от их общительной мамаши. Сидели под сараем. Выходили только, когда мамка им поесть приносила. А вот чёрного котёнка никто больше не видел. Решили, что Олегу он померещился.

Мурка оказалась знатной мышеловкой. За день по пять штук мышей котятам приносила. А может и больше, врать не буду. Сама их не ела, детей кормила. Зато любую другую пайку точила сама. Инстинкт, однако. 
Сова, которая при заправке жила, не выдержала конкуренции с четвероногой хищницей и улетела в неизвестном направлении. Или просто мигрировала в связи с наступлением осени. Кто их, сов, знает?

Котят я назвал Барсиком и Пушком и стал приручать. Барсик оказался сообразительным и быстро привык к людям. Не прошло и пары недель, как он вместе с Муркой, а то и один, спал на кресле в подсобке. Там теплее, чем на улице. Бывало, только дверь приоткроешь и позовёшь, выскакивает котик из под сарая. Хвост трубой - и бегом в тёплое помещение. Обвыкся так, что с рук было не согнать. Общительный.

С Пушком оказалось сложнее. К тому же пришлось переименовывать его в Пушинку. Потому что это оказалась она. Кошечка. Идти в операторскую не хотела ни по хорошему, ни по плохому. Орала, царапалась. Бригадиру палец прокусила! Да и поймать её было по-прежнему сложно.
 
Спустя некоторое время нашёлся третий котёнок. Точнее, его трупик. Приехала к нам машина фекалии из сортира высасывать, так водитель долго ругался, что, мол, работать невозможно – шланг сразу забился дохлым котёнком. Ладно, не сильно и горевали по чёрному. Но выгребная яма до сих пор полная. Не стал водитель фекальную жижу вычёрпывать, обиделся.

Как-то я в день работал. Приехал таксист. Где, говорит, мой кот?
- Барсик?
- Барсик.
Забрал его из подсобки, посадил в машину и увёз. Теперь котёнок живёт в частном доме. По словам нынешнего хозяина, Барсик сбежал в неизвестном направлении, едва его привезли на новое место жительства. Вернулся только через три дня, когда все окрестности изучил. И сразу устроился на печке. Сейчас большую часть времени там проводит. В общем, попал в хорошие руки. Повезло животному.

А вот Мурке не повезло.
 
В начале декабря пришёл я в ночную смену, коллеги рассказали:
Днём чужие собаки погнались за Муркой. Спасаясь, она заскочила на трансформатор. Там бы ей и сидеть, но она ещё выше прыгнула. Прямо на провода. Трёхфазный ток.
 
Вниз свалился кошачий труп и обломки сгоревших предохранителей. Заправка четыре часа стояла, пока свет сделали.
 
Пошёл смотреть. Лежит дохлая Мурка, а возле её холодного бока топчется маленькая Пушинка и орёт так жалобно, что сердце разрывается.
 
Ладно, выкопал могилку, схоронил кошечку. Не будет больше мышей ловить. Спи спокойно, киска. Барбос, вторая и ныне единственная наша собака, вместе со мной проводил Мурку в последний путь и до самых холодов так и спал в сухой траве возле её могилки.

Осиротела Пушинка. Но менее дикой не стала. У меня много котов и кошек перебывало. Как-то давно бывшая моя тёща котёнка попросила. Обратился я к своему другу. Сейчас, кстати, он бандитом работает.
- Хорошо, - сказал друг, и вечером того же дня притащил мне мешок, в котором что-то активно шевелилось.
- Держи, - говорит, - кошку. Только что в подвале отловил. Молодая, рыжая, дикая!
Точно дикая. Попила она тёще кровушки мне на радость. Но недолго. По настоянию тёщи пришлось мне эту сумасшедшую Дашу отнести в цех к военным строителям, но и с ними она не ужилась. Когда кошка пропала, все вздохнули с облегчением. Ну её! Сумасшедшая была. Металась везде как электровеник, орала не по делу, царапалась и лезла куда не надо. Такие долго не живут.
 
Пушинка, в отличие от той буйной кошки, тихая. Сидит нахохлясь. Смотрит как рублём дарит. Морда вечно недовольно-угрюмая. Хотя меня всё же признала. Стала иногда подходить и даже позволяла себя гладить.
 
Тут как раз снег выпал. Стал у нас за забором большой серый кот ходить. Бригадир ещё шутил, что ждёт, мол, котяра, пока Пушинка подрастёт. Тогда её и отоварит. Будем клиентам котят раздавать.
 
Ошибся бригадир. Кот за едой приходил и подбирал всё, что Барбос и Пушинка не доели. На этом я его и взял. Стал подкармливать. Назвал Муриком.
Вскоре этот Мурик уже спал на муркином месте в подсобке. По двенадцать часов спал! Просыпался только поесть и погадить. Одно жизнь кота омрачало: не любил его Барбос. Гонял. А вот с Пушинкой пёс мирно уживался. Она за ним как за мамкой ходила. Да и сейчас ходит. Людей боится, а собаку – нет. Что значит, при нём выросла. Зато Барбос от Пушинки шугается.
 
Мурик у нас недолго прожил. Меньше месяца. Коллеги говорят, кто-то из клиентов его себе забрал. Посадил в машину и увёз. Хорошо если так. Умный был кот.  И красивый. Жалко.

Как-то прибалт один у нас заправлялся. Постоянный клиент.
Я, говорит, вашу Жучку на эстонской границе видел.
 
Во, блин, думаю, это Стивен Кинг какой-то – «Иногда они возвращаются». Выбрал время, съездил на границу. Всего-то полсотни километров. Точно, бегает собачка. Похожа, очень похожа, но не Жучка. Увы. Не возвращаются они. Никогда.

Сейчас у нас Барбос и Пушинка на заправке живут. Пушинка сильно подросла с осени, красавица стала. Многие забрать хотят, даром что кошка, да попробуй такую забери! Дикая, одно слово.
Ко мне подходит, только когда я в курилку выхожу. Знает, что с сигаретой в зубах я её в операторскую не потащу. Когда глажу, аж урчит от удовольствия. Беру на руки. Заношу в операторскую. На руках посидит немного, и сразу к дверям. Орёт и на улицу рвётся. По фигу мороз. Свобода дороже. В сортире сидеть приятнее, чем в операторской.

Зато пожрать горазда. И за что, говорю, тебя кормить, тупорылая ты зверюшка? Сидит, смотрит зелёными глазами. Приходится кормить. Не чужая всё же. Да и дома у меня кота больше нет. Погиб мой Мурзик перед новым годом. Под колёсами машины смерть встретил. Восемь лет у нас прожил. Член семьи. Был. Вечная память.
 
Вот сейчас допишу этот немудрёный рассказик, пойду Пушинку кормить. Хоть и дурная, а вроде как своя зверюшка. Приходится заботиться. Может быть, вырастет, размножится, глядишь, опять себе котёнка заведу. Лишь бы не был  тупорылый, как его  мамаша.