Белая Баба. Глава 4. На неведомых дорожках

Глава четвертая.
На неведомых дорожках ...

Он был зол. Спешил к месту запланированной встречи, юрко обходя освещенные места, старался все время находиться в тени. Дорого каждое мгновенье. Исход истории всегда зависит от ее начала. Десятки лет ожидания, сотни листов пергамента, исписанных  мелкими значками, с множеством рисунков, бессонные ночи магических ритуалов, десятки клятвенных договоров с различными существами. Все его труды могли вмиг обратиться в бесполезный хлам.
Незнакомец остановился – путь преградила свежевырубленная просека. Солнце палило нещадно, свет предстал непреодолимой преградой. Человек отошел под кроны сросшихся берез, откинул капюшон балахона. Белая копна шевелюры растворилась на фоне обтянутых берестой стволов. Пара глаз, казалось, зависла в воздухе. Розовые белки с бесцветными зрачками, то метались, то замирали, со стороны напоминая пару воинствующих шмелей. Незнакомец крутанул посохом над головой и исчез. Не успела трава выправить стебли, как на опустевшем месте появился суслик. Зверек шустро встал на задние лапки, покрутил головкой по сторонам, черный носик морщился и вздрагивал. Порыв ветра качнул ветви и случайный луч пробежался по глазкам существа. Суслик жалобно пискнул и юркнул в освещенное пространство, хоронясь в тени высокой травы, перескочил на другую сторону просеки.
Он спешил. Но опоздал. Место встречи пусто. Дух пришелицы с другой половины мира перебивали вонь лесавок и смрад кикиморы. Опоздал! 


Одно из существ выскочило на открытое место и, отвратительно хихикая, начало приплясывать. Из кустов посыпались возгласы восхищения, звуки надрывного смеха. Детские голоса громко перекликались на непонятном языке. А смельчак, одобренный друзьями, совсем разохохорился и, продолжая кривляться и приплясывать, приблизился к испуганной и изумленной Дане на расстояние нескольких шагов.
Теперь-то женщина и сумела получше разглядеть незнакомое существо. Все тело – небольшой комочек шерсти, размером сантиметров тридцать – пятьдесят. Лицо маленькое, пухленькое, с нежной кожей, как у младенца. Если бы не кривляния, то личико показалось бы приятным и милым. Волосы на голове росли в беспорядочном разбросе отдельных клочков, словно у плеши существа разыгралась фантазия, и начудила, избороздив шевелюру затейливыми узорами. Легко это создание принять за трехлетнего ребенка, если бы все тело не покрывала шерсть грязно-болотного цвета.
Безобидный вид существа ввел Дану по началу в заблуждение, она готова была уже приблизиться к «шалуну» и отшлепать как следует. Но тут существо улыбнулось. В почти безгубом рту выстроились два ряда острых треугольных зубов. Улыбка напомнила хищный оскал акулы. Никаких зубов-резцов или жевательных!  Ряды сплошных клыков обрамляли две узенькие полоски, которые и «губами» не назовешь. От оскала лесного создания похолодело внутри. Когда существо при пританцовании поворачивалось спиной, могло б сложиться впечатление, что это обезьянка, но сбивало с толку отсутствие хвоста и уверенная осанка в вертикальном положении. Небольшие остренькие ушки, почти похожи на человеческие, но более вытянутые, постоянно вибрировали при хихикании, словно к голове существа приделаны крылышки воробья.
Лесные создания, осмелев примером самого наглого насмешника, почти все повылазили из мест укрытия и пустились в пляс, чем-то напоминающий ритуальный танец дикарей. Они дразнились, высовывая языки, корчили рожицы, и постоянно хихикали. За танцем как бы незаметно приближались к выбранной жертве. Один из них совсем обнаглел и  царапнул зубками за штанину спортивного костюма Даны. Выходка неведомого существа и постоянное хихиканье разозлили женщину. Женщина схватила первую подвернувшуюся палку и саданула этим древнейшим оружием одну из зверюшек. Затем раскрутила палку над головой и выкрикнула некое подобие боевого клича.
Лесные существа бросились врассыпную. Кто спрятался в кустах, кто, быстро орудуя конечностями, взметнулся на дерево. Зверюшки здорово напугались и теперь жалобно попискивали. Но один из них остался на месте.
Смельчак также схватил палку и оскалил остроугольные зубки, зашипел как рассерженная кошка. Да, был он совсем небольшого роста, да и палка намного меньше, чем у Даны, но он совсем не казался таким уж безобидным! У существа шерсть встала дыбом по всему телу. А по вискам, вокруг ушей волосы вытянулись как длинные иглы, по кончикам которых начали потрескивать электрические разряды, и их молниеподобные зигзаги четко различались даже при ярком дневном свете. Разряды участились и стали ярче, сноп искр превратился в светящуюся шапку на голове зверюшки-человечка.
Пока Дана, будучи в шоке от увиденного, приходила в себя, существо упруго присело и сделало длинный прыжок в сторону жертвы. В мгновение ока искрящаяся электрическими разрядами опасность оказалась рядом с женщиной. Существо тут же сделало недостающий шаг и попыталось впиться зубами в ногу Даны.
Женщина едва успела отскочить. Замахнулась палкой рефлекторно, не целясь, и попала зверюшке по плечу. От силы удара палка переломилась, Дана отбросила ставший ненужным обломок и, сама от себя не ожидая подобного, оскалилась, издав звериный рык. Крик получился неожиданно громким и устрашающим. Лесной человечек жалобно визгнул в ответ. Поспешно удрал от Даны к лесу и взобрался на ближайшее дерево, где до этого уже примостился один из беглецов. Неудачливый драчун согнал с ветки соседа, затем погрозил женщине кулачком.
Женщина лишь горько усмехнулась в ответ, ей не до торжества и злорадства. Ситуация становится запутаннее, чем ожидала. Такое ощущение, что она, сделав всего несколько шагов в сторону от машины и детей, переместилась в другой мир. И теперь ее семья на другой планете, до которой в одночасье не доберешься. От такой догадки где-то под сердцем неприятно защекотало. Ужасная перспектива.
Дана огляделась, собираясь с мыслями. Надежда самостоятельно добраться до людей растаяла бесследно. Ведь здесь даже тропы ведут в никуда. Кто бы мог подумать? Что заставляло людей ходить по кругу, натаптывая бессмысленные дорожки? Кто эти существа? Как она могла потеряться, отойдя от машины всего на несколько метров? И еще куча вопросов, на которые бы она желала получить ответ. Но сейчас не до вопросов, надо все принять как данность и, исходя из этого, что-то предпринимать. Отмахнувшись от ненужных мыслей, Дана решила, что единственное, чем она может помочь ищущим ее людям – это развести костер. Пусть небольшая, но все же надежда на спасение – днем виден дым, а ночью свет пламени. Это лучше, чем просто забиться в кусты и умирать от жалости к себе. Благо, что отец ее еще с детства приучил при походе в лес, каковым бы он легким и безобидным не казался, всегда брать с собой зажигалку или спички и щепотку соли. Дана с удовлетворением нащупала в кармане куртки зажигалку и пластиковую коробочку с солью. Совет бывалого охотника оказался как нельзя кстати.
С опаской поглядев в сторону притихших лесных человечков, женщина принялась за работу.  Для начала расчистила место для костра в центре поляны, выдрав траву и сухие стебли (еще лесного пожара не хватало!), а потом приступила к сбору хвороста.
Приготовления Даны насторожило зверюшек. Хотя женщина и старалась при сборе сухих веток и сучьев обходить их стороной, лесные обитатели, тихо и незаметно перебираясь с дерева на дерево, прячась в кустах, преследовали ее. Дана чувствовала их настороженные взгляды всем телом. Это раздражало, но ничего не могла с этим поделать. Пару раз она их шуганула, но настойчивые наблюдатели немного погодя вновь возвращались и продолжали следить.
После того, как женщина убедилась, что насобирала хворосту достаточно для того, чтобы поддержать костер до конца дня и потом на всю последующую ночь, приступила к розжигу. Еще мокрые от дождя ветки загорелись не сразу. Помучившись, Дана все же добилась своего – язычок пламени, слизывая влагу с хворостинок, постепенно набирал силу. От сырого топлива повалил густой белый дым.
Довольная собой, Дана отступила от въедливого дыма, который заструился вдруг в ее сторрону. Под ногой почувствовала какое-то движение – оказалось, что ненароком наступила на руку лесного человечка. В кулачке звереныша была сжата зажигалка Даны. Как она ему досталась, выкрал или подобрал, оставаться в лесу без средства разведения огня женщина не собиралась. Дана придавила ногой  руку вора к земле посильнее.
- А ну верни! Кому сказала, верни! ... Ай!
Упрямое существо попыталось ухватиться челюстями за кроссовок Даны. Острые зубки без труда прошли сквозь подошву и кожу обуви. Женщина резко нагнулась, вывернула пальцы человечка, а когда высвободила зажигалку, без всякого сожаления пнула воришку по мягкому месту. Звереныш взвыл, удрал к лесу, взобрался на дерево. И с дерева издал протяжный стон. Вой был таким сильным, что у Даны заложило уши. Тембр звука отдавал безудержной печалью и болью. Женщина поежилась от неуютного холодка внутри, который обжигал сердце и заставлял его биться часто и хаотично.
Звереныш выл не переставая. Казалось, от печали лесного человечка, начала портиться даже погода. Спустя некоторое время близлежащий лес, не смотря на кажущееся безветрие, зашумел. При надвигающемся шуме лесные зверюшки повылазили из кустов, за которыми прятались, сгрудились в кучу. Все они смотрели в одну сторону. Звереныш, что  выл, замолк, спустился с дерева и присоединился к остальным.
Невольно Дана оглянулась в ту же сторону, куда уставились лесные человечки. Вроде бы ничего заслуживающего внимания пока не случилось. Обычный лес, поляна, вот только непогода опять начала надвигаться. Хотя… На противоположной стороне поляны что-то происходит. У самого края леса, перед открытым местом поляны, начали странно раскачиваться вершины берез, словно невидимый великан отгибает мешающие «кусты» при ходьбе. Трава начала прогибаться под невидимыми ногами, тропа шириной в метра два стремительно приближалась к Дане. В самый последний момент женщина едва успела отскочить от незримого тарана. Отскочив, Дана замерла в немом испуге. Эти чертики вызвали на помощь какую-то чертовщину.
Расширенными глазами от изумления и страха наблюдала как чудовище-невидимка не спеша утаптывает вокруг нее траву, словно присматривается к жертве, обходя со всех сторон. От невидимки шел зловонный болотный запах. От страха и тяжелого духа женщину едва не стошнило. Парализованная ужасом Дана, как завороженная удавом жертва, беспомощно прислушивалась к топтавшимся подле нее шагам. Чудовище-невидимка, между тем, обойдя вокруг жертвы еще несколько кругов, почему-то потеряло к ней интерес. Послышался глубокий печальный выдох, от облачка зловония Дана поперхнулась и раскашлялась, сжимая у горла руки, чтобы унять приступы тошноты. Между тем по шороху шагов стало понятно, что невидимка приближается к сгрудившимся лесным человечкам.
Тут же начался гам и галдеж, звереныши, перебивая друг друга, щебетали незримому защитнику, в голосках различались нотки жалобы и обиды. Так продолжалось минут пять, пока из воздуха не раздалось шипение рассерженной кошки. Человечки тут же примолкли. Больше всех свистел на птичьем человечек, которому досталось от Даны. Он так же замолк на некоторое время. Но не выдержал и минуты, и вновь засвистел, первым нарушив тишину. Звереныш отчаянно жестикулировал, притоптывал кривоватыми ножками, несколько раз показывал в сторону женщины. В конце рассказа погрозил Дане кулачком. И тут же схлопотал от невидимки подзатыльник. Жалобщик захныкал, не забывая при этом одаривать женщину злобными взглядами.
Как только звереныш заплакал, Дана увидела, что пустота над примятой травой неожиданно стала принимать очертания силуэта. Невидимка проявлялась из неоткуда, словно художник небрежными мазками набрасывал на чистом листе привычный шарж. То, что предстало перед Даной, не могло присниться ей даже в кошмарном сне. Существо гадкое на вид источало к тому же тошнотворную вонь. Судя по отвислым грудям, это была женская особь, хотя кто этих чудищ разберет? Существо заметило выражение отвращения на лице Даны, которое та не сумела скрыть и недовольно зафыркало. Женщина смущенно отступила на шаг – еще не хватало обидеть и так разгневанное чудовище. Тем не менее, глаз оторвать от невиданного зрелища не могла.
Несмотря на то, что вид незнакомого существа был сам по себе, мягко говоря, необычен,  более всего поразила Дану бледность кожи с зеленоватым оттенком. Такой цвет кожи у мертвецов. При этом рот существа (или пасть – поди, здесь, разберись!) был невероятно вытянут и напоминал, скорее всего, клюв, если бы под тонкими зелеными полосками губ не мелькали белоснежные ряды остроугольных зубов. Сама защитница зверенышей была не на много выше своих подопечных. И, наверное, ее можно было бы назвать их матерью, но те больше походили на людей, а пришедшее существо объединяло с человеческим обликом только то, что имела две ноги, две руки и одну голову.
По длиной шее незнакомки свисала связка сушеных мухоморов, нанизанных на сплетенную из тонких травинок нить. Что это? Бусы?! А в волосах выструганными палочками пришпилены кусочки мха и лепестки болотных цветов. Ба, так она еще и модница! На теле одето грубо сшитое из разных лоскутов подобие платья. Дана заметила, что на некоторых лоскутах-клочках остались плохо отстиранные пятна крови. Невольно складывается такое впечатление, что бывших владельцев лоскутов сначала самих разорвали в клочья, а затем из того, что осталось, сдали в лесное ателье. Женщина бросила взгляд на свой белый костюмчик и, на всякий случай, отступила еще шаг назад.
«Наверное, в этих местах есть секретная лаборатория» - подумала Дана, пытаясь незаметным движением глаз отыскать пути к отступлению. «Это много объясняет: во-первых, этих непонятных созданий, которых из безобидных крыс или кроликов превратили генной мутацией в чудовищ, а во-вторых, что она заблудилась «в трех соснах». Ведь секретный объект могли охранять каким-нибудь психотропным оружием, сбивающим с пути, ведущим к лаборатории. Угораздило же вляпаться в такую историю! Как бы ради сохранения государственной тайны ее, как ненужную свидетельницу не прикончили б на месте. А она еще, дуреха, костер разожгла! Выдала себя».
Существо-мать хмуро насупилась и, что-то невнятно бормоча, тоже рассматривала Дану. Пронзительный взгляд маленьких карих глаз придирчиво прошелся по облику женщины. Ноздри на «клюве» лесной обитательница с шумом вздрагивали. Дана почувствовала недоброе и осторожно попятилась к костру. Но неведомое создание одним прыжком опередило непрошеную гостью и смачно плюнула в разгорающееся пламя. Костер тут же потух! Не осталось даже не одной струйки дымка. И тут же тонкий шепелявый голосок прервал наступившую тишину.
- Белая Баба? Чем прогневили тебя мои чада?
Дана онемела от испуга. Если это существо одним прыжком может перекрыть метров десять, какие можно предположить другие его возможности?! А ситуация явно накаляется. Существа от выкриков и угроз начинают переходить к действиям. Чувствуя прокатившую по всему телу дрожь и слабость, женщина панически  огляделась, подыскивая хоть какое-нибудь орудие для защиты.
Существо-мать заметила нерешительность Даны, сделала шаг вперед, воинственно расправила плечи, а взгляд стал тверже и суровее.
- Ты слышала, Богиня Печали, мой вопрос? Чем прогневили мы тебя? За какие грехи появилась на нашем пути? Отвечай!
- Я не… Они все сами! – едва сумела пролепетать Дана.
- Сами? Сами?! Сами! – крик существа перешел в высокие и тонкие тона, от которого у Даны заложило уши, а в жилах сковало  холодом кровь.
 Лесная жительница, не переставляя ноги, словно под ней часть земной поверхности превратилась в подвижный диск, всем телом развернулась к своим питомцам. Те виновато опустили глазки. На какое-то время наступила тишина. Так же, в один прыжок, мамаша-существо оказалась подле своих чад. При приближении мамани, лесные человечки, до этого словно проглотившие языки, стали отчаянно щебетать на своем языке, на перебой перебивая друг друга. Малыши ополчились против звереныша, от которого Дане досталось более всего. Храбрец гневно защищался, размахивая руками и, то и дело, указывая в сторону Даны. Порядок и тишина были восстановлены парой затрещин. Храбрец и еще один человечек, которым досталось от мамаши, озадаченно поглаживали затылки. Существо-мать вновь обратилась к Дане.
- Пусть белая Баба не гневается на глупых лесавок. Они у меня совсем еще малыши и не научились различать обычных людей от Богов.
При этом существо поклонилась, одновременно костлявыми пальцами принудила храбреца так же склонить голову. Все лесные человечки последовали их примеру.
- А я вовсе и не сержусь. Пошутили ребятки – всего-то делов. – ответила Дана, не понимая, что происходит. Лесные чудища, которые могут в одну минуту разорвать ее на мелкие кусочки, раболепно склонили головы, виновато потупив глаза.
Существо-мать с достоинством выпрямилась.
- Кикимора Шиша за милость твою, Богиня Печали, считает себя твоей должницей.
После этих слов существо вложила костлявые пальцы в рот и пронзительно свистнула. Лесные обитатели при свисте словно начали таять в воздухе. Эхо свиста еще не успело вернуться, как ни от бывших насмешников, ни их от мамаши, не осталось и следа.
Дана оглянулась. Вот и опять она одна в лесу.