Сердце II

Всё оставшееся время до новой встречи я не находила себе места и постоянно думала о нём. Мне просто жизненно необходимо было снова его увидеть. И я ждала с нетерпением.
Как же так вышло, что совсем недавно мы ничего не знали друг о друге, а теперь уже я не представляла себе, что его могло бы не быть в моей жизни. В этой холодной осени у меня есть кто-то, что может согреть меня. Как будто мы связаны навек. Хотя и знакомы всего день.
Время шло незаметно, неделя пролетала одна за другой. Почти каждый день мы встречались на одном и том же месте в одно и тоже время. Много разговаривали, он любил рассуждать о будущем, о настоящем, об устройстве мира и общества, но не любил рассказывать о себе, а я только слушала и не задавала лишних вопросов, на которые он не захотел бы отвечать. Мне достаточно было просто быть с ним рядом. Скоро я поняла, что он и правда очень одинокий и несчастный человек, но это мне нравилось ещё больше. С ним было легко, что тоже немаловажно.

Занятия в универе закончились и я спешила поскорее на улицу, но остановилась около зеркала, чтобы положить сумку и одеть куртку. Тогда я и заметила его в отражении.
-Кира? Ты что здесь делаешь?
Парень, видимо, увлечённо рисовал и, если бы я его не окликнула, то и вовсе не заметил бы меня.
-Тебя жду, - отозвался он, закрывая тетрадь.
-Но почему здесь?
-У меня всё равно был целый час свободный.
-И ты просидел тут час, чтобы дождаться меня?
-Ну, мне не было скучно. Кстати, я вот что подумал, может мне перевестись к тебе? Филология это не так уж и плохо, я люблю читать.
-Ты хочешь бросить художку?
-Не бросить, нет. Ну, смотри, три курса у меня есть, это неоконченное высшее. Я могу сдать необходимые предметы, чтобы перевестись на филологию и учиться с тобой. А художка это чепуха, не пойду же я потом в школу рисование преподавать.
-Кира, ты что, не надо. Тебе же там нравится. К тому же будет очень сложно сдать всё, что мы учили три года, за пару месяцев.
-Чепуха.
-Нет, не чепуха. Я ведь о тебе беспокоюсь.
-А я думал, ты просто не хочешь, чтобы мы учились вместе.
По правде говоря, я вовсе не была против, мне бы очень хотелось проводить с ним ещё больше времени, сидеть за одной партой, держать за руку под столом, пока никто не видит, и чтобы все однокурсники мне завидовали. Поэтому, когда он так легко отступился от своей идеи, мне стало грустно.
-Покажи лучше, что ты там рисуешь?
Услышав мои слова, он тут же попытался спрятать тетрадку, мотая головой.
-Не покажу, потом, когда доделаю.
-Ну, покажи сейчас! - упрашивала я.
-Нет-нет-нет.
Он долго сопротивлялся, но судя по тому как покраснели его щёки, мне не нужно было отступать, и в конце концов я вырвала тетрадь из его рук. На пол упал листок, увидев который я ойкнула.
-Что это, как это...
Человек на рисунке казался очень знакомым. Да это же я!
-Но как это ты? По памяти?
-Нет, - он смутился, - Ну, помнишь, я притащил фотик, чтобы тебя пофотографировать. И вот. Начал дома рисовать с фотографии, а теперь от нечего делать решил продолжить.
-Как здорово! Ты так красиво рисуешь! Тебе точно не нужно уходить из художки, ни в коем случае.
-Неправда, - он опустил взгляд, - Это не я красиво рисую, это ты красивая.
-Вот уж это глупости. Какая из меня модель для картин? Не преувеличивай.
-Ну, и что. Я всё равно буду тебя рисовать.
Я улыбнулась, не зная, что на это ответить, не запрещать же.
Мы долго гуляли, а темнело теперь уже рано, да и на улице было холодно. Но он, заметив, что я замёрзла, обнимал меня всякий раз и прижимал к себе. А ещё мне нравилось его пальто в чёрно-красную клеточку, из-под которого был виден ворот такого же цвета рубашки, он никогда не носил шарф, и я постоянно его ругала за это. Особенно приятным было ощущение мягкой и тёплой ткан на моих плечах, когда он пытался меня согреть.
В моей серой холодной осени с длинными ночами был один солнечный лучик, сделавший её для меня летом.
Нам потребовалось больше месяца, чтобы я наконец задала ему вопрос почему он не хочет показать мне, где живёт и познакомить с родителями. От этого он сразу стал холодным как лёд.
-У меня нет родителей. Да и я не хочу, чтобы ты видела, как я живу и жалела меня. Зачем тебе всё это? - со вздохом спросил он.
-Ты никогда не рассказываешь о себе и своей семье, а я хочу знать.
-У меня есть бабушка и есть дедушка, этого достаточно для твоего досье?
-Но что же стало с твоими родителями?
-Они умерли.
-Мне жаль.
-Я же говорил, что не нужно меня жалеть. Я этого не заслужил одним фактом того, что лет десять назад стал сиротой.
-Но у нормальных детей должны быть родители. И это очень плохо, если их нет.
-У кого-то есть, у кого-то нет. Я же не один такой в мире.
-И всё равно, - я тяжело вздохнула и прижалась к нему.
-Я мог бы познакомить тебя с дедушкой, он живёт здесь недалеко, и по будням я ночую у него.
-А в остальные дни?
-В остальные с бабушкой. На выходных я езжу к ней навестить младшую сестру. Но это довольно далеко.
-Ты даже не говорил, что у тебя есть сестра.
-А разве это как-то влияет на наши отношения?
-Влияет в первую очередь твоя скрытность.
-О, перестань, не выкладывать же мне историю своей семьи за пять поколений? Это просто нелепо.
Я сделала вид, что обиделась.
-Так мы куда-нибудь едем или ты так и будешь дуться?
-Едем, - сразу же согласилась я.
-Хорошо. Только вот что. Сегодня дедушка на работе и ключей у меня нет, так что в другой раз. А сейчас нужно ехать домой, последний автобус уходит через 20 минут, ты всё ещё согласна?
-С тобой хоть на край света, - кивнула я.
Он устало улыбнулся и мы помчались к автовокзалу.
-Так значит я увижу твою сестру? - расспрашивала я по пути.
-Хм, вполне вероятно.
-И сколько ей лет?
-Ну, не меньше десяти, логично?
-Вполне. Так сколько же ей было, когда умерли родители?
-Примерно полгода. Она их совсем не помнит, а мы с бабушкой стараемся ничего не говорить.
-Но что всё-таки с ними случилось?
-уф, - он вздохнул, - Ты правда хочешь знать?
-Конечно.
-Ладно, только пообещай не упоминать при Лизе о них и не жалеть меня.
-Ты слишком суров ко мне.
Он нахмурился и покачал головой.
-Ни капли. Так вот. Когда я родился, родители не были женаты, а потом через девять лет родилась Лиза. Тогда они и решили, что пора пожениться, а после отправились в свадебное путешествие. Мне тогда было десять. Бабушка обещала за нами присмотреть. А они так никогда и не вернулись. Самолёт упал в воду где-то посреди Атлантического океана.
-Звучит ужасно.
-Не так уж. Несколько лет бабушка говорила мне, что они просто уехали и скоро вернутся. Представь себе шок ребёнка, который вдруг понимает, что ему всё это время врали и его родители никогда не вернутся.
-Тебе наверное было очень плохо.
-Не то слово. Я даже сбежал из дома.
-Куда?
-На улицу. Мне было 12 и в то время важнее родителей для меня ничего не было. Месяца два меня никто не мог найти, я ночевал на улице, сбегал с пригородными поездами или электричками, добрался до Тюмени.
-А что потом?
-А потом я чуть не умер.
-То есть?
-Заболел. Месяц в больнице и две минуты остановки сердца, знаешь, умерили мой пыл и желание умереть.
-Что же ты чувствовал тогда?
Он задумался.
-Больно очень, постоянно, тяжело и больно просто дышать, думать, каждая секунда даётся с невероятным трудом. Может, мне правда нужно было умереть ещё тогда? Хотя что бы я тогда делал, если бы не встретил тебя?
После этого он обнял меня и долго молчал. Кажется, в этот момент мы стали ещё ближе друг другу. Я почему-то была уверена, что он до сих пор никому об этом не рассказывал. Да и кому? У него же не было никого в целом мире. Его телефон никогда не звонил, я никогда не видела никого рядом с ним. Почему же? Это могло бы стать ещё одной тайной. Но в этом я чувствовала себя лучше него, будто я нормальная, а он — нет. Ведь у меня были друзья, знакомые, просто он был превыше всего. Всё же я смотрела на него и не могла понять. Разве он не прекрасен? Разве он не мог принадлежать раньше кому-то ещё? Разве он вообще мог быть один? Как человек может быть настолько одинок? Или же он просто что-то скрывает от меня, какую-то страшную тайну.
-Ты так на меня смотришь, - удивился он.
-Как?
-Не знаю. Странно. О чём ты думаешь?
-О тебе конечно.
-А именно?
-А именно, почему ты так прекрасен.
Он усмехнулся.
-Глупости, я обычный.
-Я очень жалею, что не умею рисовать, мне нужен фотоаппарат.
-Зачем?
-Чтобы запоминать каждую секунду тебя.
-Но на снимках всё выйдет не так, как тебе кажется.
-Зато я буду смотреть на них и вспоминать, как всё было на самом деле.
Много времени спустя я действительно жалела, что не наделала множество снимков, что не успела так много сделать, сказать. Мне и правда было отведено слишком мало времени, чтобы быть с ним, а я так глупо его растратила.
Когда мы вылезли из автобуса, на улице уже было совсем темно. Я поёжилась от окутавшего холода.
-Далеко ещё? - просила я его.
-По сравнению с тем, сколько мы уже проехали, совсем чуть-чуть, - он обнял меня и сразу стало теплее.
Нас ждала обычная многоэтажка на окраине пригорода, обычный холодный подъезд, третий этаж. Кирилл отыскал в кармане ключи и открыл дверь. В коридоре тоже было темно, только намного теплее. С кухни пахло выпечкой. Моя мама обычно не готовит и не печёт, разве что очень и очень редко. Здесь же было как-то по-особому уютно, будто тебе всегда рады и ждут. Даже дома я не чувствовала такого. Всё оказалось именно таким, как я себе представляла. Бабушка Кирилла — седая приветливая старушка, Лиза — неугомонная девчушка лет десяти с косой светлых волос. Она тут же бросилась на шею брату.
-А это Алиса, я рассказывал про неё, - представил меня Кирилл.
-очень милая девушка, - кивнула бабушка, - Рады наконец-то тебя увидеть.
Мне стало любопытно, что же он мог им про меня рассказывать и кем меня называть, своей девушкой?
Почему-то вдруг охватила тоска, сковав по рукам и ногам, я стояла и не могла пошевелиться, а только глупо улыбалась и кивала. Всё было так обычно, по-домашнему, будто я не впервые тут, а полноправный член семьи. Будто это и моя бабушка тоже.
-Как жаль, что у меня нет такой семьи, - сказала я, когда мы оказались в его комнате и он обернулся закрыть дверь.
-Вот видишь, всё не так уж плохо, ты зря боялась, - он улыбнулся, коснувшись моего лба губами. Мне хотелось раствориться в его объятиях и остаться так навечно. Именно в этой секунде. Это было как никогда хорошо, и вечеру нужно было соответствующее завершение. Я смотрела на Кирилла, равнодушно переключавшего каналы на телевизоре, и пыталась угадать, думает ли он о том же, о чём и я. Но ему будто бы было всё равно. Может, тогда мне нужно самой начать действовать, решила я.
-Ты боишься щекотки? - прошептала я ему на ухо, залезая холодными пальцами под майку.
-Нет, - ухмыльнулся он, никак не отреагировав на все мои ухищрения, и заметил, -А у тебя руки холодные.
-Нет, ну, неужели совсем ни чуточки? - я поморщилась.
-Разве что только чуточку. И в одном месте.
-В каком же? - я ещё не сдавалась, изучая его кожу на ощупь и надеясь сделать хоть что-то, что заставило бы его сдвинуться с места.
-нет, не здесь, - равнодушно улыбаясь, подсказывал он, не сводя глаз с моей шеи.
-Тогда где? - я уже готова была бросить всё, но он вдруг сам взял мою руку и положил на свой живот, чуть левее и ниже пупка. Пальцы скользнули по какой-то выпуклой полоске на коже.
-Тебе вырезали аппендицит? - спросила я первое, что пришло в голову.
-Нет. Аппендицит, чтоб ты знала, с другой стороны и ниже.
-Тогда откуда у тебя шрам?
-Это просто шрам, ничего особенного.
-Так ты мне не скажешь? - подытожила я, возвращаясь к тому месту, на которое он сам мне указал, - Тогда я буду тебя пытать.
-Ой-ой-ой, не надо, перестань.
Он пытался схватить меня за запястья, но я всегда успевала вырваться. По-моему я впервые видела, чтобы он так смеялся до истерики. За всё то время, что мы были знакомы, он никогда не шутил да и улыбался не часто. Может, я ещё всё наверстаю?
-Ну, всё-всё, хватит, перестань, не надо.
Теперь, когда я добилась своего, меня уже было не остановить. Да и к тому же я успела забыть, зачем затевала эту игру, и вспомнила только тогда, когда он вдруг замер и, осторожно взяв меня за подбородок, поцеловал.
-По правде сказать, ты не попала, - прошептал он.
-То есть?
-Не щекотно, - он улыбнулся, - Опять не угадала.
-Но ты же сам сказал...
-Значит, ты просто не умеешь щекотать, потому что у Лизы всегда хорошо получалось. Хотя, чтобы это сделать, ей тоже понадобилось много времени.
-Обманщик! - вскрикнула я, вскакивая с дивана. Почему-то такое его поведение обидело меня больше всего. Он успел обхватить меня за талию, как только я поднялась, и снова повалил на кровать, так что в этот раз я оказалась под ним, чувствуя жар тела. Сердце колотилось так, будто вот-вот выскочит из груди. Видимо, как я и боялась, он это услышал и приложил ладонь к тому месту, где оно должно было быть.
-Твоё сердце, - прошептал Кирилл.
-Что не так?
-Всё так. Просто своего сердца я почему-то никогда не слышу, а твоё слышу.
-Почему? - я тоже приложила ладонь к его груди, чтобы удостовериться. И правда, обычно чувствовался бы пульс, а тут — ничего.
-Видимо, у меня нет сердца.
Я тогда не приняла его слова всерьёз, а теперь очень жалею об этом. Может, тогда я бы ещё смогла ему чем-то помочь, спасти. Но в то время я думала лишь о себе.
-Ты знаешь, я... Я люблю тебя.
Если бы ему знать, чего мне стоили эти слова и как долго я не решалась их сказать. А он ничего не ответил.
-Не надо, знаешь, не сейчас.
-Что? Почему? - удивилась я.
-Я не могу, я не готов морально, не сейчас, не будем спешить, ладно?
Пульс теперь стучал в висках эхом. Я думала, сегодня мы станем ещё ближе, да и как он мог быть против? Разве же не за тем он меня сюда притащил?
-Мне казалось, мы и так довольно долго ждали.
-Просто не здесь и не сейчас, ладно?
Слова иголками в сердце. Хотелось кричать на него, что-нибудь сломать об его безмозглую голову, или просто сбежать.
-Может, я недостаточно хороша по-твоему, чтобы спать со мной?
Я пыталась вырваться, но он крепко держал меня, зажав рот рукой, чтобы я не кричала.
-Тише, не кричи о таком хотя бы в моём доме. Разве сложно понять, что они всё слышат? Это же моя семья, им совсем не нужно такого знать. Меня не так воспитывали. Тебя устроит такое объяснение?
Я обмякла в его руках, удивлённо моргая. Почему мне раньше не пришло в голову? Чувствую себя теперь очень глупо, как будто я дрянная испорченная девчонка, а он весь из себя настоящий джентльмен. Словно мне только это от него и было нужно. Хотя обычно бывает как раз наоборот.
-Разве у тебя никогда раньше не было девушек? Неужели никогда?
-Представь себе, нет.
-Как такое может быть? Ты ведь такой красивый, наверняка на тебя нередко обращали внимание всякие наглые фифочки и распускали свои нарощенные коготки, чтобы сцапать такого милашку.
-Бывало, но мне они обычно не нравились. Да и к тому же, я их стесняюсь. Была бы моя воля, в военное училище бы пошёл.
-Ты же сам говорил, что нужно делать то, что нравится, вот и шёл бы.
-О, нет, я бы там и недели не выжил.
-Слабак.
-не по своей вине. У меня плохое здоровье.
-Ты наверняка преувеличиваешь.
-Если бы, - вздохнул он, прижав меня к себе. -Давай лучше спать.
-Рано же ещё, - возмутилась я, хотя почувствовала, что едва могу открывать глаза от усталости. В его руках было так тепло, спокойно и уютно, что уже на фразе «я не хочу спать» я заснула, не договорив.
Всю ночь мне ничего не снилось. Только темнота. Зато с утра я выспалась. Проснулась я от холода, хотя и была укутана одеялом. Кирилла рядом не было. В доме полная тишина. Я протёрла глаза и вылезла из-под одеяла. Оказалось, что я так и спала в одежде, он, видимо, тоже. Я вышла в коридор и снова, будто бы никого нет — тишина. Однако на кухне я встретила бабушку Кирилла. И вдруг вспомнила, что даже не знаю, как её зовут, неудобно получается.
-Выспалась? - с улыбкой спросила она, а улыбка у неё была в точности как у внука. Они наверное и правда очень похожи.
Я кивнула.
-Доброе утро, а где Кирилл?
-Убежал куда-то с утра пораньше.
-Почему же он меня не разбудил?
-сказал, что ты очень мило спала и он не хотел тебя будить.
-Понятно, - вздохнула я, - Наверное мне лучше уйти.
-Да нет, что ты, оставайся! Сейчас завтракать будем, а Кирилл скоро придёт.
-Нет-нет, я всё-таки пойду.
-Не говори глупостей, оставайся.
Я покачала головой и, быстро собрав вещи, рванула к двери.
«Надо бежать, надо бежать» - стучало в голове. Я замерла в коридоре, когда собиралась обуться, увидев свои грязные от осенне сырости старые и потрёпанные кроссовки, стоящие рядом с его, видимо, осенними ботинками. Сердце ёкнуло. Если бы так было когда-нибудь, так будто мы живём вместе. Зубная щётка в ванной и лишняя пара тапочек в коридоре. Накрывать обед на двоих, будто бы для нас бытовые проблемы не существуют, будто у нас всё идеально, никаких ссор и ненужных вопросов о том, кто и с кем был вчера вечером и почему вернулся домой в три часа ночи.
Больно. Очень больно в груди, тяжело дышать. Может, я умру? Вот так вот прямо сейчас. И не будет больше ничего. Ни-че-го. А если подумать, пришлось бы, смогла бы я умереть за него? Я ведь сказала, что люблю, так разве я не должна? Что же тогда такое любовь?
Нет, наверное, я слишком эгоистична и боюсь смерти, чтобы так легко отдать кому-то свою жизнь. А вот он, судя по складу его характера, мог бы. Если бы любил. Но ведь он ясно дал понять, что не любит меня. Хотя я и нравлюсь ему наверное. Но разве я не заслужила большего?
Последняя мысль подтолкнула меня всё-таки бежать, и я побежала. Натянула кроссовки, не зашнуровав, схватила куртку, чтобы одеть по пути, хлопнула дверью, так чтобы было ясно, что я злюсь. Потом по ступенькам, перепрыгивая через две-три подряд, я несколько раз успела запнуться и влететь в стену, но не остановилась. Почти как ураган, только в отличие от него я бегу и боюсь быть пойманной, моя злость тут не поможет.
Просто, построив свои иллюзии, я забыла о реальности, надеялась на большее. А вышло всё совсем не так.
В темноте я ищу на ощупь кнопку домофона, руки дрожат, не слушаются, в горле ком, с болью до слёз раздирающий изнутри и рвущийся наружу. Надо держаться ещё хотя бы немного, хоть пять минут, чтобы успеть убежать подальше, и только потом начинать свою истерику. Дверь наконец поддаётся, внутрь проникает яркий свет, будто бы выпал снег. Выскользнув в приоткрытую дверь, я не успеваю ничего понять, налетев на кого-то, стоящего на крыльце. Первые секунды я даже не сумела сообразить кто это и пробормотала какие-то извинения, отступая назад. Передо мной стоит парень лет двадцати с небольшим, очень высокий, я даже едва достаю ему до плеча. А ещё он блондин и одет в короткое пальто в чёрно-красную клетку. Громко вздохнув, он качает головой.
-Алиса, - произнёс парень и только после этого я решилась поднять голову и взглянуть на него. У него ясные голубые глаза и приятные черты лица.
-Алиса, - повторяет он с улыбкой, - Куда же ты помчалась?
-Домой, - кротко отвечаю я, - Я хочу домой. Мне надо...
Голос звучит неуверенно и робко, не узнаю саму себя. Напуганная, будто бы передо мной стоит строгий преподаватель, который сейчас будет ругать меня за неподготовленное домашнее задание.
-Это так срочно? - вместо этого спрашивает Кирилл, - Я тебя провожу.
-Не надо, я найду дорогу сама.
-Ты заблудишься.
-Ну, хорошо.
-Но мне нужно зайти домой, собрать вещи.
-Ладно.
Он недоверчиво нахмурился, но всё равно вытащил из кармана ключи и приложил тоненькую пластинку к кнопке домофона, который радостно запиликал в ответ.
-Ты идёшь? -обернулся ко мне Кирилл. Я замялась.
-Я... Я подожду здесь.
-Нет, на улице холодно, пойдём.
Я хотела отступить назад, но не успела и дёрнуться, прежде чем он схватил меня за рукав и затащил в подъезд. Дверь захлопнулась у меня за спиной, а сама я была прижата к стене тяжестью его тела. Не было ни сил ни желания вырываться.
Мне почему-то пришло в голову, что бы я делала, если бы нарвалась на маньяка. Если бы это сейчас был не Кирилл. Едва ли я смогла бы сопротивляться в случае настоящей опасности.
Кирилл тяжело дышал, ясные глаза заметно потемнели. Мне стало страшно, хотелось спросить, всё ли в порядке, но язык прилип к нёбу.
-Алиса, - снова повторил он, холодными пальцами прикасаясь к моим щекам.
-У тебя сегодня какая-то мания на моё имя? - попыталась отшутиться я, но ему, видимо, было не до того.
-Ты не понимаешь, совсем не понимаешь, - шептал он, касаясь губами моей шеи. Кожа горела под его дыханием, пальцы же мои нервно скребли шершавую стену, прежде чем я решилась положить руки на его талию, где через ткань рубашки чувствовались выступающие рёбра, так что можно было пересчитать, сколько их всего, один-два-три-четыре... Дальше кружится голова.
-Зачем же ты хотела сбежать от меня и уехать одна?
-Мне хотелось побыть одной.
-Глупая-глупая Алиса. Зачем тебе бежать? Ты совсем не думаешь о времени.
-Времени? - переспросила я.
-Быть одна ты всегда успеешь, а что, если у нас в запасе не так много времени? Что если завтра мы уже не будем вместе? Разве ты не будешь жалеть о не сделанном? Нужно наслаждаться каждым моментом.
-Жалеть нужно тебе, - язвительно напомнила я.
-Сейчас я жалею, ты права в этом. И я был бы рад продолжить вчерашний разговор.
Почему он всегда считает время, вплоть до минут? Утверждает, что нельзя терять ни одной, а потом сам де тянет время. Для чего все эти пустые фразы?
В голове снова был вопрос, что между нами сейчас? Мы вроде как встречаемся или что? Могу ли я называть его своим парнем? Это кажется странным, потому что по отношению к нему слово «встречаться» звучит довольно глупо и нелепо. Это явно что-то большее.
-А почему ты всегда говоришь, что надо жить одним днём, что времени мало? Разве с тобой что-то не так? Ты чем-то болен или что?
-Нет. То есть тебе не надо этого знать, поверь.
-Почему? Ты не хочешь мне рассказать всё?
-Придёт время, когда ты сама всё узнаешь и пожалеешь об этом.
-Так может лучше узнать сейчас?
-Сейчас не время.
-Ты странный.
-Возможно.
-И всё-таки, почему ты меня не любишь?
-Сегодня день вопросов?
-Ответь!
-Ах, Алиса, - вздохнул он, - Всё так сложно. Ты мне нравишься, правда, очень. Но я никогда никого не любил, я не умею, я не знаю, как это. Но я постараюсь, обещаю, я сделаю всё, что могу, разве этого мало? Я прошу тебя всего лишь быть со мной, просто быть. Всё остальное не так важно.
-Это значит мы вроде как встречаемся, да?
Он рассмеялся.
-Называй так, если хочешь. Это не важно, слова не главное, когда что-то по-настоящему чувствуешь.
Он крепко обнял меня и долго стоял так, не шевелясь, пока я не попросила меня отпустить. И мы снова вернулись к теме о том, что я собиралась домой и неплохо бы успеть на автобус.
-Да, сейчас, дай мне ещё секунду, не могу с тобой расстаться, - улыбнулся он, отступая на шаг, - Ах, чёрт, всё как всегда, - нахмурился Кирилл.
-Ты о чём?
-Секунду, скоро пройдёт.
Он прикусил губу и облокотился о стену.
-Кирилл, что с тобой?
-Больно, - он схватился за сердце, видно было, что ему тяжело дышать.
-Я... Я могу чем-то помочь? Вызвать скорую? Позвать кого-нибудь на помощь? Или какие-то лекарства?
Он покачал головой.
-Никто ничем не может помочь, ни ты, ни кто-либо другой.
-Совсем? Но разве так бывает?
Он держал меня за руку, а голову положил на моё плечо, и тяжело дышал. Мне стало страшно, может, у него приступ, может, он умрёт у меня на глазах, на моих руках, а я неужели ничего не смогу сделать? Слёзы стекали по щекам, но я и не пыталась их сдержать. До тех пор, пока он наконец не поднял голову и не взглянул на меня.
-Не плачь, малыш, всё ведь хорошо, - усталым голосом произнёс он, пытаясь улыбнуться.
-Тебе лучше? Уже не больно? - забеспокоилась я, вытирая слёзы рукавом, он кивнул в ответ, - Так, значит, ты умрёшь?
-Мы все когда-нибудь умрём, кто-то раньше, кто-то позже, в этом вся разница. Так что не надо расстраиваться.
-Но я же не смогу жить без тебя...
-Двадцать лет до этого могла, а теперь вдруг нет! Что за чепуха! Пошли, а то на автобус опоздаешь.
Держась за стену, он поднимался по ступенькам. Я стояла на месте.
-Ну же? - обернулся Кирилл.
-Я подожду здесь.
В голове снова только одно: бежать, бежать и никогда не возвращаться, забыть навсегда об этом человеке.
-Нет уж, милочка, ты пойдёшь со мной.
Пришлось снова ему уступить.
У знакомой двери с номером 28 сидел пушистый дымчато-серый кот.
-Э-эй, привет, - Кирилл присел рядом на корточки и потрепал кота по загривку, тот поставил лапы ему на колено, чтобы подставить мордочку под ладонь парня. Тут же откуда-то появился ещё один, чёрный. Ну прямо пантера в миниатюре! Грациозный до жути! А за ним неловко спрыгнул с подоконника и поскакал по ступенькам котёнок, по возрасту, видимо ровесник моему. Но только этот был серый.
-Вот вы где все! - воскликнул Кирилл, - Нагулялись и пришли на обед? Ай-яй. Если все в сборе, то идём.
Он открыл дверь, пропуская хвостатую пушистую ораву вперёд. Я на секунду даже подумала, что он сейчас забудет обо мне, отдав предпочтение своему зоопарку. Я даже не была удивлена увидеть столько кошек, странно было, что я не видела их вчера. И кстати, почему именно кошки? Об этом я и спросила его, едва переступила порог. На что он пожал плечами.
-может, я сам в прошлой жизни был кошкой?
-Или котом, - поправила я.
-Это не принципиально, - он поморщился, - Я мог бы и сейчас быть девочкой, а ты мальчиком. И тогда между нами всё было бы с точностью до наоборот. Ты бы ухаживала за мной и дарила цветочки. Было бы наверное забавно.
Я с недоумением смотрела на него почти минуту, но он никак не отреагировал.
-То есть ты веришь в переселение душ?
Кирилл равнодушно пожал плечами.
-А почему бы и нет? Ведь бывает такое чувство, что знаком с человеком сто лет.
Секунда-две-три, и я дошла до самой нужной мысли.
-Погоди, так ты думаешь, что это могут быть твои родители?
Сначала мне показалось, что в его глазах снова мелькнула тоска при воспоминании о них, но он взглянул на меня, как на ненормальную.
-Ты что-то переборщила. У меня и мысли такой никогда не было. Но...- он задумался, - Это было бы странно, но если всё правда, то да, теоретически такое возможно.
Видимо, он надолго задумался над моими словами, хотя я, по правде говоря, сморозила какую-то полнейшую глупость.
Я всё это время стояла в коридоре, пока он собирал какие-то вещи, зарядное устройство для телефона, маленький нетбук с синей крышкой, папка с какими-то бумагами. Всё это выглядело так, будто он собирается куда-то уехать, но ненадолго. Не так будто там, в городе, у него нет всех нужных вещей, а скорее как если бы ему пришлось жить вне дома. Это показалось немного странным, но расспрашивать казалось неподходящим сейчас. Когда он в очередной раз проходил мимо меня, я заметила, что он сжимает в кулаке круглую коробочку, в которой, видимо, лекарства. Похоже, он не хотел. Чтобы я это заметила, а мне же наоборот хотелось разглядеть название на этикетке.
Сердце сжалось в тиски. Что же с ним на самом деле? Что я буду делать, если он умрёт?
Именно в этот момент он вернулся с сумкой в руках. От мыслей, поселившихся в моей голове, было страшно даже взглянуть на него. Неожиданно Кирилл оказался совсем близко, я отступила на шаг и упёрлась в стену. Кажется, сердце сейчас выскочит из груди. Я даже задержала дыхание, чтобы хоть немного его унять, но от этого только закружилась голова. Интересно, долго ли он будет так действовать на меня?
-Ты чего? - смущённо пробормотала я, прежде чем он прильнул ко мне всем телом. Руки его при этом лежали на моих плечах. - Кирилл, тебе плохо?
Ответа не последовало. Потом он наконец чуть отодвинулся, давая мне возможность заглянуть в его глаза, полные грусти. Взгляд казался затуманенным и пугающим, словно он под сильнодействующими наркотиками.
-Мне хорошо, очень хорошо.
Может, это и есть то, что он скрывает? Может, это и не таблетки у него вовсе? Или они так действуют на него? Нет, ну, существуют же наркотические вещества, которые используют в качестве обезболивающего, но я не могу поверить в то, что он наркоман. Этого точно не может быть.
-Нам пора идти, - тихо сказал он, отступая к двери. От его голоса у меня мурашки по коже.
-У тебя сегодня такое хобби, прижимать меня к стене?
-Нет, - улыбнулся он, - Просто нравится тебя чувствовать.
-Чувствовать? - возмущённо воскликнула я, - Что? Что это ты хочешь этим сказать?
-Ничего особенного, успокойся.
По пути назад мы слушали музыку на его плеере и долго спорили о том, какую песню включить. И хотя наши вкусы не во всём совпадали, я была рада, когда мы обнаруживали песни, которые нравились нам обоим. В конце концов он сдался, предоставив мне право быть диджеем, и я на пару минут углубилась в музыку, а когда снова отвлеклась, заметила, что он уже задремал, положив голову на моё плечо. Такой милый, беззащитный, по-своему хрупкий. Я вглядывалась в каждую линию: бледная, даже чуть серая кожа, будто ему не хватает кислорода, пухлые губы почти такие же бледные, их так хотелось коснуться, попробовать на вкус; острые линии выступающих костей ключицы за воротом рубашки, он ведь как обычно без шарфа. Сколько бы раз я ни просила его одеваться теплее, никогда не слушал. Дальше виден край ещё одного шрама. Всё-таки откуда у него их столько? Как будто по частям собирали, сшивая по кусочкам, оставив множество швов. Руки с капиллярами и сеткой вен, белые костяшки. Я только теперь заметила, что он крепко вцепился в рукав моей куртки, как будто я могу уйти и оставить его. Наверное он правда очень устал, если так быстро уснул. Взгляд мой снова и снова скользил по остро выступающим косточкам. В этом было что-то невероятно привлекательное, доводящее меня до головокружения и сводящее с ума. В голове только мысль о том, как бы я проверила на ощупь каждый гладкий изгиб его тела, прикоснулась губами к каждому шраму. Чёрт побери, почему же он так красив?
Видимо, я почти час смотрела на него, пока он не проснулся, как раз за несколько минут до того, как нам нужно было выходить. А сонный и растрёпанный он казался ещё более милым.
Спросонья Кирилл был молчалив, он даже не захотел меня проводить, сославшись на усталость и плохое самочувствие.
Я тяжело вздохнула, глядя ему вслед. Что-то мне подсказывало, что нельзя его сейчас отпускать. Но разве не я перед этим говорила, что хочу побыть одна?
На это у меня оказалась почти неделя, так как на следующий день он не объявился и на звонки не отвечал. Через день тоже. Я начинала беспокоиться всё больше. Где он мог пропадать? Может, что-то случилось? Вдруг он и правда умер, а я даже не узнаю ни о чём. Его телефон был выключен уже 4 дня, а на пятый никто просто не брал трубку. Что мне ещё оставалось, кроме как поехать к нему домой, туда, куда он сам меня привёл?