Акинайя

Акинайя смотрела на закат. Солнце погружалось между двух скал медленно, но неизбежно. Всё её существо томилось ожиданием. Много лун прошло с тех пор, как Лэй ушёл в Заерак — место, где большую часть времени проводили Боги. Им было необходимо обитать там. Лэй появлялся раз в году, чтобы принести свой южный, тёплый ветер. Он и был этим самым ветром. Несколько дней в году Акинайя и Лэй проводили вместе. Так продолжалось на протяжении семи лет. Им было хорошо вместе — и молчать и говорить. Разделяющая их пропасть — между человеком и сыном Бога сама собой исчезла. Акинайя встретила его впервые удручённого, разбитого любовью. Она сидела около ручья и он принял её за нимфу. Так неподвижно долго обычно только эти существа могли застывать. Как статуи. Поэтому и заговорил с ней, надеясь узнать где муза Забвения. Они разговорились и подружились. Ему казалось, что только рядом с ней сердце перестаёт болеть. Бог ты или нет, любовные чары одинаково пронзают всех.
Акинайя присела у любимого ручья, где проводила всё своё свободное время, мысленно беседуя с Лэем, делясь с ним тем, что накопилось в душе. Звонкий ручей поглощал тоску по любимому, давая на время отдохнуть от серости и однообразности будней. Постоянные заботы о пропитании изнуряли и лишали сил. Только с закатом работы на полях заканчивались и все отдыхали. Кто-то пил вино, кто-то забывался в объятиях друг друга, кто-то пел песни. А она уходила в лес, садилась у ручья и любовалась тем, как на скалах играют последние блики, приближая долгожданную встречу. Войдя в свой брачный возраст, она отказывала всем, кто претендовал на её свободу. Хорошо, что у неё была возможность подождать. Только это ожидание ни к чему не вело. С Лэем ей невозможно быть, кроме как стать его любовницей. Хоть и почетная роль для простой селянки, но ей этого совершенно не хотелось. С каждой встречей его поцелуи становились всё горячее, объятия неистовей. Однако дальше событиям она не разрешала заходить. Это тупиковые отношения, которые ни к чему не ведут. Лэй, Лэй. Она чувствовала, что он тоже томится там, в Заераке. Скучает и думает о ней.
В принципе, раньше всё было просто. Но в этом году она встретила Диса. Он был обычным человеком, из плоти и крови и жил в соседнем селении. В отличие от всех, кого она знала, он тоже стремился к уединенному созерцанию своей души и пониманию своего места в мире. Он ей понравился сразу — совершенно не похожий на Лэя, неуклюжий, сильный. Не красивый, но очаровательный. Его большой нос, словно срезанный внезапно подбородок, темные волосы, грустные глаза... Всё стало сразу таким родным сердцу.
Теперь её сердце оказалось совсем разбитым. Безумно тоскуя по Лэю, она не могла и без Диса. И, самое страшное, что они оба тоже потеряли покой. С точки зрения разума всё было просто — нужно забыть Лэя и стать женой Диса. Это здраво и правильно. Но как это сделать? Взять и вычеркнуть половину себя?
Акинайя решила пойти к знахарке. Та жила отдельно от всех остальных людей и ни с кем не общалась. Только многие бегали к ней за помощью, снадобьями и несли то, что могли — плату деньгами та не брала.
Девушка ещё ни разу не обращалась к ней. Но шла без страха, хоть говорили про неё разное. И что мышей и змей ест, и что с Богами на короткой ноге общается. Многое про неё говорили. Злых языков много. А добровольное одиночество мало кто понимает. Тем паче, что дикие звери её не трогали.
Знахарка сидела у костра и мешала какое-то варево, которое приятно пахло мятой и яблоками.
- Здравствуй, Акинайя. Я ждала тебя ещё с весны. Долго же ты носишь в себе свою горечь. Садись рядом, не бойся.
Девушке хотелось спросить откуда знахарка знает её имя, но этот банальный вопрос сам собой растаял в её голове. Знает и знает. Какая разница?
Они долго сидели и молчали. Им не нужны были слова. Акинайя помнила историю знахарки, которая хотела пройти через Хаос и сравняться с Богами. Она единственная из известных ей людей, кто остался живым. Не дано смертным пройти сквозь ворота Хаоса и обрести бессмертие.
- Что ты будешь делать, Акинайя? - вдруг спросила знахарка.
- Я не могу больше рвать свою душу на части, когда с одним, думать о другом. Да и время идёт, жизнь утекает. Нужно уже остановиться. Думаю, я пойду через Хаос. Растворюсь рядом с теми храбрецами, кто искал вечную жизнь.
- Чтож, дело твоё. Пещера Истины ждёт всех, кто согласен рискнуть. Но, может, просто станешь женой Диса?
- Ты сама знаешь, что даже муза Забвения не может помочь, если дело касается Любви.
Знахарка поднялась с земли, зачерпнула чашкой своё варево и протянула Акинайе. Та взяла похлебку и выпила залпом горячее, обжигающее средство. Ей стало жарко, словно огонь залил её всю. Но покров безразличия всё равно не спадал. Дай ей яду, она бы выпила не задумываясь. Её душа устала и жаждала покоя, среди этих любовных бурь. Замужество и дети, размеренная жизнь селян. Всё это вызывало острые приступы страха, смешанного с ужасом. Дис. Дис такой хороший, добрый, улыбчивый. С ним здорово валяться на траве, вдыхая запах сена и говорить о звёздах, других мирах, смысле жизни, обо всём, что приходит в голову. Но стать его женой? Развеять по ветру то, что их связывает и стать домохозяйкой?
Акинайя шла по тропе, её поддерживала под руку знахарка. Вход в пещеру Истины медленно, но неуклонно приближался. Обычно все осуждали тех, кто заходил туда и бросался в колодец Хаоса. Глупцы, романтики, отчаянные. Не такие, как большинство. Мать Акинайи, когда узнает о таком поступке, наверняка махнёт рукой и скажет «что еще от нее ожидать». Рождённая в сезон дождей, когда дети обычно не выживали...Да, Акинайя с самого детства была тягостью для селян. Хотя и старалась «стать своей», работала не покладая рук. Не получалось. Ей дали прозвище «странная». Да, для них она и была такой — странной.
Пещера Истины была совсем круглая, Акинайя узнала её, она часто тайком приходила сюда, вглядывалась в манящий водоворот Хаоса, мечтала о чём-то глобальном, хорошем, несбыточном. Знахарка подвела её к краю и удалилась. Акинайя смотрела в мутное нечто, чувствуя, как желудок сжимается и холодеют руки. Она перекинула ногу через край, набрала побольше воздуха и шагнула в неизвестность. Её тело начало тонуть, обволакиваться непонятной субстанцией Хаоса. Словно тиски, стало везде сдавливать, грудная клетка выпустила с надрывом весь воздух. Но Акинайе не было страшно. Она просто пыталась смотреть по сторонам. Уши заложило и все телесные ощущения исчезли. Однако разум, горечь и боль остались. Через какое-то время она пришла в себя и увидела склоненное над ней лицо Брацы, верховного Бога, дядю Лэя. Именно таким его рисовали на фресках селяне. Бородатый, с выразительными глазами.
- Добро пожаловать в Заерак, Акинайя. Знаю, ты не этого хотела. Но теперь ты здесь, равная среди равных. Ты станешь рекой, ведь будучи человеком часто любовалась водой. С днём перерождения, Акинайя!
Все Боги хором вторили Брацы. Акинайя увидела лицо Лэя, он был счастлив. Счастлив, потому, что не знал — пройдя сквозь Хаос, его любимая изменилась. Весь каскад человеческих смятений и чувств остался в прошлой жизни. Там, где они обнимались на берегу ручья. Теперь перед ним другое существо. Так, по крайней мере, думала сама Акинайя. Она выбрала для своего русла спокойное, уютное место и вся «ушла» в воду. Лэй никак не хотел смириться с этим положением дел и пытался вернуть себе любимую. Даже Дис не оставлял попыток вновь обрести любимую, часто приходил на берег, брал руками прохладную воду и пил, мысленно обращаясь к ней. Они продолжали требовать от неё чего-то, совершенно не стараясь разобраться в том, что на самом деле представляет собой Акинайя.
Любовь некоторых всегда носит односторонний характер и ищет отклик там, где на самом деле нет стен.
Эгоизм свойственен и людям, и Богам в одинаковой степени.
Со временем пыл Диса и Лэя остыл и они оставили в покое Акинайю. Один завёл семью, другой влюбился снова.
А Акинайя обрела гармонию. Ту самую, к которой так стремилась. И оставила себе чистоту, ведь нашла в себе силы не принадлежать никому, остаться свободной. Многие приходят теперь к её водам. Каждый со своей целью. Но лишь немногим она искренне улыбается.